Текст книги "Домина (СИ)"
Автор книги: Александр Фао
Жанр:
Прочие приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Положа пса возле задней стены одного из домов двора, Август вопросительно уставился на Александра.
– Что? – спросил мальчик.
– Ну, давай! Твори волшбу! – сказал Август своему лучшему другу.
– Если ты прав и сестру действительно оживил я, то я все ещё не знаю, как это у меня получилось! А если бы знал, то мы бы тут не стояли, пытаясь воскресить собаку! – огрызнулся Александр.
– Ладно – угомонился Август – Прости, что я на тебя давлю. Давай попробуем, как священники Церкви Света скрестить руки на груди и просить бога воскресить собаку. Хотя нет! Если церковные обряды это поклонение Свету, а ты у нас дитя Тьмы, то давай наоборот разомкни руки и молчи, а лучше за спину их заведи – с серьезным видом рассуждал Август.
– Ты идиот! Какие руки? Какие слова? Я тебе повторяю, что не знаю что делать! Спросить то не у кого, всех некромантов перебили тысячелетия назад! – парировал размышления друга Александр.
– А если найти сектантов культа Смерти в Гатии? Только она далеко от Партоса и не факт, что вообще существует, но слухами земля полнится. Почти год пути и мы в диких землях Гатии у твоих новых друзей! – не унимался Август.
– Нет. Так у нас нечего не выйдет. Давай я что-нибудь, наконец, уже попробую – закончив разговор, склонился над телом мертвого пса Александр.
Затаив дыхание он судорожно пытался вспомнить ту злополучную ночь, когда тело его сестры погибло. До сих пор даже про себя он не осмеливался говорить, что сестра умерла, считая, что погибло только её тело. Вдруг Август прав и это именно ему удалось вернуть дух сестры в её мирскую оболочку? Сам Август в это время замер. Казалось, что он даже перестал дышать. По-видимому, больше всего на свете хотел оживить псину только его лучший друг.
Стоя на одном колене Александр развел руки, обращенные раскрытыми ладонями к телу собаки. Закрыв глаза, он попытался представить её живой, радостно бегающей по двору. Потом представил её бегающей по полю, потом по лесу... Как не представлял в своей голове Александр новую жизнь собаки, сама собака навстречу к этой жизни явно не спешила.
– Может, прикажешь ей подняться? – нарушил тишину Август. – Или прикоснешься к ней? Или и так и так? А ты плакал, когда умерла сестра? Алекс, поплачь на кобеля!
– Да встань ты уже! – не выдержав, закричал Александр и с этими словами опустил руки на пса.
Над головой песика замерцали слабые зеленые искорки, они соединились вместе и на мгновение образовали слабо различимый зеленый шар, который вошел в голову пса сквозь загривок. Еще секунду назад мертвая собака зашевелила ушами.
– Получилось! – сказал опешивший Август – Алекс ты настоящий некромант! Ты представляешь, что теперь будет?
Александр не ответил. Он и сам не мог вообразить, как изменится его жизнь, если об этом прознают окружающие. В лучшем случае он будет вечно гонимым беглецом, который будет мытарствовать по свету, стараясь избежать расправы. Или у него получится забиться в самый неприметный угол Партоса и вести затворческую жизнь до конца своих дней.
– Я не знаю как быть... – расстроено произнес мальчик – мне не пережить этот дар, он погубит меня. Узнав про него, все отвернуться от меня, испугаются и будут стараться меня убить. Любой человек будет представлять меня повелителем огромной армии нежити, которую я поднял из могил, чтобы сжечь их дома и забрать их детей.
– Кстати, а старые трупы у тебя получится поднять из могил или древних курганов? А сможешь поднять лошадь? Лошадь больше пса и больше твоей сестры... – спросил Август.
– О боже Август! Да не знаю я! – ответил Александр.
Тем временем собака встала рядом с ребятами, и они заметили, как она радостно размахивала хвостом, а грудь её вздымалась при вдохе.
– Эм... может ты только труп сестры поднял, а собаку полноценно воскресил? Смотри, как она жизнерадостно машет хвостиком. Да к тому же песик еще и дышит! – спросил Август, нагнувшись к псу, одновременно протягивая правую руку к его шерстке на груди – А нет. Песик мертв. Сердце не бьётся.
– Гав – гав – словно соглашаясь с мнением мальчика, пролаял пушистый.
Пес убежал в сторону соседнего двора, оставив мальчиков наедине с их открытием.
– Надеюсь, он не обратит других в нежить, если покусает кого – задумчиво сказал Август, провожая взглядом бойкого пса.
– Надеюсь – ответил Александр.
Почти два года получалось у ребят сохранить в тайне способности Александра. Август, спустя несколько дней после рукотворного воскрешения, поймал своего пса и убил его, на этот раз уже окончательно. Собака не чувствовала боли от порезов и колотых ран и никак не реагировала на предпринимаемые Августом жалкие попытки её зарезать. Только после нескольких часов неустанной погони за вырывающимся из рук игривым псом Август успокоил его тело, погрузив по самую рукоять кухонный нож в его висок. В это же мгновение зеленые искры пробежали по лезвию, и пес рухнул как подкошенный. Магия покинула его. Уставший Август тут же поспешил обрадовать новостью друга о том, что он узнал, как убить нечисть даже простым хлипким кухонным ножом.
Спокойная и размеренная крестьянская жизнь мальчишек шла своим чередом, однако беда пришла оттуда, откуда её никто не ждал. В Партосе началась пандемия. Зеленая чума, так прозвали её жители за то, что кожа зараженного человека приобретала зеленый оттенок. Разносили чуму мыши полевки, которые всегда обитали рядом с людьми. По всей стране из десяти заразившихся выживали только двое. Это была невероятная по своей смертельности болезнь. Не помогали закрытые ворота замков и частоколов деревень. Любое домашнее животное становилось переносчиком смертельно опасной заразы, лишь однажды соприкоснувшись с чумной мышкой. Больные умирали не сразу. В течении нескольких месяцев болезнь медленно пожирала их изнутри.
Хоть глашатаи короля Партоса вовремя успели предупредить жителей родной деревни Александра и Августа о постигшей государство беде, чума не обошла их стороной. Не сберегло их деревню и достаточно отдаленное расположение от основных торговых путей. Когда начался исход людей из пораженных напастью земель, от распространения чумы не спасли закрытые ворота дворов.
Любого человека изгоняли из общества, если у него обнаруживался, хотя бы один из симптомов болезни. В поисках еды и тепла сотни тысяч выброшенных на произвол судьбы людей, доживали свои последние дни вдали от родных краев. В поисках лучшей доли зараженные шли нескончаемым потоком по всем дорогам страны. Они доедали несобранный урожай, сбор которого прекратили крестьяне, страшась заразы. Кто-то оседал в брошенных, пустых деревнях, а кто-то пытался войти в закрытые ворота городов. Проклиная стражу, они просили и угрожали, плакали и молили о пощаде, но их никто не слушал, со стен и башен в них летели только лишь стрелы.
Уже через три недели после прихода людей короля, вся семья Доминатуса лежала в беспамятстве от болезни. Начиналась чума, так же как и у всех, вначале была невысокая температура, потом слабость, отсутствие аппетита, кожа приобрела зеленоватый оттенок. На последней стадии у людей был кровавый понос и рвота, безудержный кашель, температура поднималась так сильно, что никакие отвары не помогали её сбить. Младший братик Августа был последним заболевшим, который слег на кровать, чтобы уже не подняться с неё. Сам Август, как и Александр не заразился.
Старшая сестра Александра помогала им в уходе за больными, варила скудную похлебку, делала компрессы, меняла и застирывала бельё. Втроем им было очень тяжело обхаживать почти три десятка человек. Но, несмотря на все прилагаемые усилия, родные Доминатуса умерли практически в один день.
– Александр. Ты должен их поднять – сказал Август своему другу.
– Август, я не могу этого сделать без их разрешения. То, что произошло с моей сестрой является случайностью. Я не мог спросить у неё дозволения – ответил Кротус.
– Как видишь у меня тоже не у кого его спросить – зло ответил друг – Тебе не достаточно моего разрешения? Да ты оглянись вокруг! Вся деревня померла и только ты можешь вернуть этих людей.
– Я не пробовал после собаки воскресить человека. Я не могу ручаться за результат – ответил Александр.
– Лучше попробовать, чем всю жизнь себя корить, что ты этого не сделал. Тебя приняла моя семья, хоть они и не воспитывали тебя как родного, но и не выгнали Вас на мороз. Мы чем могли, помогали Вам. Так и отплати же ты им своим добром – не унимался Август.
– Добро... Вот как ты заговорил... Ладно, я постараюсь их поднять, но потом не жалей. Ты сам им все расскажешь, я не смогу смотреть им в глаза после того, как обреку на то, чтобы быть оставшуюся жизнь нежитью – согласился Александр.
За два дня мальчик вернул души в тела погибших. Изумлению восставших не было предела. Большинство из них не поверило в рассказы Августа, считая, что они просто очнулись, переборов болезнь и пошли на поправку. Но их переубедили те, кого Александр поднял в первый день. Они своими глазами видели, что делал мальчик, видели, что сердце их родных не билось, что у них отсутствовало дыхание.
Вечером второго дня все семейство Доминатусов и Кротусов вышло во двор. Младшие сестры разожгли костер и приготовили для двоих мальчиков жареную утку, которую буквально за пару минут до торжества поймали в лесу дяди Августа. Ужин был только для двоих живых, остальные с первого дня начали привыкать к новым реалиям своей жизни.
– Не тушуйся парень. Ты правильно поступил. Я не чувствую в себе злого семени, думаю не чувствуют его в себе и другие – сказал отец Августа – по счастливой случайности именно ты вернул нас в этот мир. Без тебя мы бы не увидели больше лиц близких, красот нашего родного края, не искупались бы в реке...
– Кстати о реке – перебил отца Август – купаться Вам нельзя. Как и попадать под дождь. Лучше совсем прекратить контакты с водой. От этого Вы впадете в ступор, из которого выйдите не скоро.
– А что ещё нам нельзя? – заинтересовано спросил, сидящий поодаль от отца, дядя Августа.
Мальчики рассказали все, что знали на тот момент о некромантии. Однако оставалось множество белых пятен, еще много предстояло познать в столь редкой волшбе. Так, юноши не знали, почему попадавшая внутрь вода, не производит на восставших такого эффекта, как если бы она попала на тело. Они не знали вырастут ли воскрешенные дети? Постареют ли взрослые? Способны ли они на плотские утехи? Ответов на эти и еще множество других вопросов у ребят не было. До всего этого придется дойти Доминатусам самим.
Вечер был долгим, все семейство спорило как им дальше быть, как жить в новых реалиях? Посовещавшись в семейном кругу, было решено помочь другим пострадавшим от бедствия односельчанам, бесчеловечно остаться безучастными к их горю.
Оставив женщин на хозяйстве, мужчины покинули двор.
– Мы обойдем все подворья и вытащим на базарную площадь все тела, какие найдем – сказал отец семейства Александру – А ты мальчик постарайся оживить вначале глав семейств. Я думаю, настоящие мужчины смогут смириться со своей участью. У них мы и спросим дозволения на то, чтобы воскресить их родных. Уже им придется держать ответ перед своими семьями. Не стоит тебя в это впутывать.
– Хорошо – сказал Кротус.
Солнце только-только уронило свои первые лучи на лицо мальчика, как мужчины уже рассказывали новым восставшим об их чудесном воскрешении. Доводы были теми же, какими еще недавно убеждал Август своих родных, вопросы у новоиспеченной нежити соответствовали тем, на которые весь вечер мальчишки пытались найти ответ.
Воскрешенные главы семнадцати семей дали свое одобрение, чтобы вернуть души своих родных. Оставшиеся восемь не смирились со своей участью. Они объявили молодого некроманта и спасенных им жителей деревни слугами Тьмы и сказали, что ни за что не допустят добровольного превращения своих домочадцев в нежить. Вся оставшаяся деревня участвовала в заготовке дров для будущего общего погребального костра...
От этих заявлений никто не оскорбился. Горе пожирало всех людей изнутри, они всеми силами противились новому состоянию, но умом понимая, что этот маленький мальчишка действовал исключительно в их спасение. Как бы ни было им тяжело принять участь нежити, они не держали на него зла. Все они теперь связанны воедино из-за последствий темной магии мальчика. Теперь им не будет спокойного житья среди живых. Когда-нибудь правда последних дней про их деревню просочиться во внешний мир. Про них прознает свет и сюда придет, гонимая Церковью, армия императора.
***
Лирий Доминатус поднялся из давно остывшей ванны. Теплая вода разнежила его уставшее тело и погрузила в сон. Не часто ему снились истории из первого писания, написанного Августом и передаваемого из поколения в поколение членами его семьи. По-видимому, подобные сны были навеяны грядущим заседанием Великого собора.
Насухо обтерпевшись грубыми полотенцами, он одел предусмотрительно приготовленное сменное нательное белье и лег на большую двуспальную кровать. "Завтра будет сложный день" – подумал Лирий, вновь погружаясь в сон.
Утром разбудил Лирия слуга. Циторец несколько минут аккуратно кашлял подле его кровати, но заметив, что его корректные попытки пробудить князя тщетны, решил вопрос кардинально.
"Несколько голых служанок не вызовут сильного гнева господина" – подумал холоп. Хитрый шельмец, запустил одну юную простолюдинку за другой, в кровать к лорду Домината. Проснувшись, Лирий ощутил, как легкие пальцы девушек озорно скользили по покрытому ночной рубахой, его голому телу, намекая на возможность любовного продолженич после пробуждения господина.
Выставив всех за дверь, Лирий наспех позавтракал и оделся в выполненную из плотного черного шелка приталенную рясу с высоким воротом, закрывающим шею и часть подбородка. На правой груди белыми нитками выступал герб рода Доминатусов – распятие. Как только Август Доминатус узнал о том, что войско Александра Кротуса, прикрывавшее исход сторонников Смерти в пустые земли, разбито, а сам его старый друг распят и сожжен адептами Церкви Света, он решил навсегда оставить в памяти рода подвиг своего великого человека, пронеся его сквозь века в геральдике.
Окропив себя дорогим одеколоном и одев в последнюю очередь высокие черные кожаные сапоги, Лирий спустился в прихожую первого этажа. Все слуги послушно выстроились в ряд, молча провожая нового непритязательного господина на Великий собор.
Выйдя на улицу, Доминатус, как и в прежние времена не стал брать своего коня и направился пешком в цитадель замка. Его путь лежать прямо в сердце замка, по разбитым улочкам, тянувшимся между палаточным лагерем гостей.
Лирий не придавал значения, пойманным на себе, заинтересованным людским взглядам. Он привык, к вниманию, как со стороны женщин, так и мужчин. Только оценивали они его по-разному. Мужчинам этот стройный, подтянутый, короткостриженый, черноволосый парень двадцати лет от роду казался опасным противником. Острые черты лица, пронзительный взгляд высоко расположенных глаз, строгий вид одежды без всяких излишков, окружал парня ореолом загадочности.
Население Домината редко покидало свои земли, лишь немногословные купцы могли рассказать ту или иную весть из далекого края, что давало простолюдинам больше возможностей для сплетен.
Страна полнилась слухами, что жилось крестьянам в Доминате в разы легче, чем в других землях, что люди там почти свободные и вольны делать все, что захотят. Что Доминатцы любители вампов, колдунов и иной нечисти. Что князь взял под свою опеку всех детей Тьмы, которых истребляли люди за стеной. Что они даже отряжали отряды за пределы плато, дабы притащить очередной гонимый вид темных отродий. Что их в земле есть все богатства других. Что сети рыбаков полны рыб, что земля их плодородна и поля даруют обильный урожай, что глубокие шахты старых гор дают кузнецам возможность ковать превосходные металл.
Отчасти подобные слухи верны. Доминату удалось нарастить и сохранить главное богатство своего края – людей. Еще сам Август считал доверившихся ему людей главной ценностью. Лирий разделял завет великого предка. За девяти вековую историю Домината лишь несколько раз в нем вспыхивали восстания, провоцируемые соперниками. Предки Лирия не поддерживали повстанцев, не отряжали свои войска в помощь другим князьям, не участвовал ни в одной из двух гражданских войн. В княжестве не было междоусобных феодальных войн.
Перед входом в старую цитадель вельможи Цитории учтиво поклонились, отведя руку в направлении лестницы, ведущей наверх в зал заседания собора. Они знали Лирия, не только по имени. Каждый слуга заблаговременно запомнил портреты всех членов собора и их ближайших сопровождающих. Никто не хотел дипломатического скандала и следует отдать должное, циторцы с успехом избегали его.
Лирий пришел последний. Как только нога некроманта переступал порог зала, аккуратно коснувшись, белоснежного мраморного пола красные гвардейцы со змеёй на груди пропустили его, разомкнув скрещенные декоративные алебарды.
Большой и ярко освещенный зал удивлял своим убранством. На стенах круглой комнаты были развешаны, на первый взгляд в случайном порядке знамена восьми княжеств Некротии, высотой в пару десятков локтей они уходили далеко вверх за люстры с осветительными кристаллами, создавая зрительную иллюзию, что знамена выпадают прямо из света. Белый мраморный пол с идеально подогнанными и отполированными до блеска мраморными плитами в сочетании с белыми стенами производили на неискушенного стороннего наблюдателя неизгладимое впечатление воздушности и чистоты. В центре величественного зала, обрамленного уходящими к потолку резными колоннами, находился аккуратный, на вид совсем невесомый, круглый стол.
За резным столом на стульях с высокой спинкой, сидели семь остальных князей. Однако в этот раз за данным столом было теснее обычного, помимо давно уже знакомых лиц, на двух новых местах собора сидели дети, молодой длинноволосый светлый парень и очень похожая на него девушка. Они были примерно одного возраста, совпадал цвет глаз и строение лица.
"Наверное, брат и сестра" – подумал Лирий. Он был не так далек от истины. Последнее пустующее место ожидало опоздавшего князя. Только человек, который вырос далеко от бесконечных балов, придворных интриг и никогда не имел дело со светскими волками и овцами не мог подметить особенностей размещения на сегодняшнем мероприятии флагов и членов собора.
Лирий, ни с кем не поздоровавшись, прошел через весь зал, к своему месту молча чеканя шаг в своих черных сапогах. Когда некромант сел на пустой стул стихло последнее эхо его громких шагов. Представление начиналось...
Глава II . Великий собор.
Западная окраина княжества Цитория .
Некротия. Замок Надежд ы .
914 год со дня прихода некроманта.
Первый день года зимы .
Лирий подвинул стул поближе к столу и, сложив на животе руки, решил быстро осмотреть собравшихся гостей. Переведя взгляд на сидящего по левую от него руку, Герона Славия он убедился, что за прошедшие три года старик сильно сдал. Герон был князем, расположенного на западе страны аграрного княжества, и вот уже много веков был верным союзником соседней Цитории. Ему улыбнулась удача править самыми плодородными землями, казалось достаточно кинуть деревянную ложку и она прорастет в его краю. Абсолютно безразличный к власти человек, но напыщенный как индюк. Поскольку его княжество поставляет во все остальные основной запас зерновых и иных сельскохозяйственных культур. Герон считал, что все обязаны ему, как минимум за сытую жизнь, не знавшую голода. То, что зерно он продает, а не дарит, его совершенно не смущало. Как всегда, одет он был в зеленый камзол и такого же цвета широкие штаны.
Лирий перевел взгляд по часовой стрелке на следующего представителя собора – Дока Лукка. Он был самым молодым из присутствующих, короткая черная бородка, лукавый взгляд маленьких карих глаз и конских хвостик волос делали из него больше пройдоху с ярмарки, чем властителя, ну и конечно же неизменный рыжий камзол, который недавно стал очень популярным во всей Некротии. Во что был одет Дока ниже пояса, Лирий не видел из-за стола, однако как он подозревал, все сегодня собрались, не позабыв надеть штаны и обувь. Род Лукки правит одним из пяти центральных княжеств, расположенного на севере страны и также входит в негласный тройственный союз со Славией и Циторией.
Стрела, пролетающая над оленем – герб рода Лукки. Их земля протянулась вдоль северных гор, с запада гранича с краем землепашцев старика Славия, а на юге с шовинистами циторцами. Его княжество славится прекрасной охотой, холодным климатом, вековыми лесами и быстрыми горными реками. Де-юре Лукка независимое княжество, де-факто – вассал Цитории. Дока троюродный брат нашего следующего представителя собора – Октавиана Цитория.
Лирий считал его одним из самых опасных князей. Худощавый, подтянутый, сорокалетний мужчина со строгими чертами лица и длинным носом носил на своей голове золотой лавровый венок. Словно невесомый он лежал на его длинных, светлых волосах. Его тонкие губы казалось, прикрывали хищный оскал. Он считал себя и свой род единственными, кто имеет право повелевать судьбами душ Некротии.
Примечательно, что красный – цвет не только крови, но и атрибут геральдики Цитория. Нескончаемые попытки возродить великокняжеский престол привели к тому, что циторцы выступали зачинщиками практически всех внутренних конфликтов с другими княжествами. С своих интригах циторцев поддерживали слабые трусы славийцы и хамоватые луккиане.
В последней гражданской войне красные змеи победили восточные княжества Флорию, Дау, Ярей и Юрон. Лидерами восточного союза княжеств выступали Флорийцы. За семнадцать лет бойни, столицы княжеств с переменным успехом меняли хозяев, а границы земель переходили из рук в руки. Союзы распадались и заключались вновь, вассалы выходили из под власти своих феодалов, стараясь воспользоваться моментом и успеть урвать, как можно больше, уйти из стана неудачника раздираемого на части вражескими войсками. Уже через пять лет после начала войны смута охватила все земли некромантов. Вторые захотели стать первыми. Перестало быть зазорным ударить ножом в спину соседа, чтобы занять его место. Бароны и герцоги в попытках продать себя подороже, несколько раз в году торжественно присягали на верность новым графам и князьям. В результате войны Некротия была практически опустошена.
Флорийцы проиграли и были вынуждены, согласится с требованиями победителей о выплате огромных репараций, передачи лучших пограничных земель. Так же им пришлось насильно породниться с циторцами, отдав замуж за наследника змей свою маленькую княжну.
Стройная, незнакомая девушка с огромными синими глазами и болезненно белым цветом кожи, седевшая по левую руку от Октавиана, по-видимому, и была военным трофеем той гражданской войны, а не сестрой молодого паренька, как вначале подумал Лирий. Доминатус полностью не видел рук прекрасной особы, но подметил, что левая рука девушки была немного отстранена от своего тела в сторону сидящего рядом с ней светловолосого парня.
Князь Домината мысленно усмехнулся. Действительно не нужно обладать большим чутьем, чтобы понять, что этот молодой человек приходится старшим сыном, а по совместительству является наследником Октавиана Цитория. Похожие черты лица, осанка, тот же надменный взгляд, для полного сходства ему не хватало золотого веночка на голове, тогда бы он стал точной копией отца. Мальчик с детства привык к золотому горшку.
Безусловно, если бы Доминатус лично участвовал в многочисленных светских мероприятиях, которые без конца устраивали другие князья, то познакомился бы с молодыми людьми ранее.
Оставив сладкую парочку, Лирий перевел свой взгляд дальше, к другому гостю.
Зий Флорий Второй носил пижонские усы. Он присутствовал вместо своего отца Зия Первого, старика поразила детская болезнь. Он уже много лет ест только с ложечки, пускает слюну, ходит под себя и не узнает родных домочадцев. Его место, как и подобает в таких случаях традициям, занял старший сын. Крепкий, поджарый Зий смотрел прямо в глаза Лирию. Этот коротко стриженый шатен, с большим сломанным носом, как и все флорийцы, был хорошим бойцом. Зий сидел в белой хлопковой рубахе, с вышитым витиеватым золотистым узором. Рубленый шрам, протянувшийся от мочки уха до кадыка, украшал лицо война.
Доминатус глубоко сожалел, что у него так и не получилось, ведя интриги, переманить флорийцев на свою сторону, заручившись их поддержкой. Они также как и циторцы были амбициозны, однако в отличие от них флорийцы не умели идти по чужим головам для достижения своих целей. Гордые и прямолинейные флорийцы были слишком благородными для современной войны. Война дело грязное, тут нет места рыцарству. Каждый день она ставит перед полководцем выбор, как направить своих людей на смерть. Их слепота перед дворцовыми заговорами, посредственные дипломаты, трусливые союзники, слабая поддержка собственной знати и народа, плохая логистика и маленькое войско, лишь сыграли на руку циторцам.
Далее за столом сидел сорокалетний горец Кир Дау. Черные короткие кудрявые волосы, горбатый нос, широкая челюсть, узкие глаза. Коренастые дау сразу после освоения предками плато, заняли богатые месторождениями полезных ископаемых земли, расположенные на севере Некротии. Малое количество черноземной почвы подтолкнуло горцев занять нишу шахтеров и металлургов. Вступив в союз с южанами флорийцами, они рассчитывали с их помощью победить своих давних западных конкурентов – княжество Лукка. Дау были самыми малочисленными, но их воинство было очень хорошо вооружено. Золото и алмазы, прекрасные месторождения известняка и мрамора, стали основой богатства предгорного княжества. Они считались первоклассными зодчими, чьими услугами пользовалась вся Некротия. Практически все дау проживали в высокогорных каменных городах, заложенных возле крупных месторождений того или иного полезного металла. Княжество Дау в простонародье прозвали краем городов.
Белый молот украшал правую грудь синего камзола Кира Дау. Он по старой привычке крутил в руках золотую монетку. Род Дау был держателем монетного двора Некротии, обеспечивая хождение в стране единой валюты. Золотые, серебряные и медные некры выходили из нутра прессов монофактур, принадлежащих горной знати.
Лирий заметил, как Кир немного сторонился своей соседки княжны Агаты Юрон, подсев поближе к Зию Флорию.
Агата Юрон была, возможно, самой неординарной личностью. Если коротко, то её не любили абсолютно все. Начиная от других князей, что было вполне объяснимо, заканчивая своими подданными. Даже сейчас она копалась пальцами во рту, пыталась, по-видимому, выловить и доесть остатки своего завтрака. Юрона надела на собор розовое платье непомерных размеров, опоясанное незатянутым коричневым корсетом. Над толстым, больше похожем на свиное рыло, прыщавом лицом, возвышалось непонятное сооружение из копны рыжих волос и полевых цветов. Смело можно заявить, что флорист свил на её голове гнездо и решил спрятаться в нем от толстой хозяйки. Тот факт, что Агата правила самым нищим приморским княжеством не останавливало её от безудержных трат. Где-то в глубинах её декольте утонул рубин размером с кулак, повисший на золотой цепочке толщиною в большой палец.
Хабальная, истеричная правительница просто обожала пышные балы, праздники и лошадиные скачки. Она была невероятно любвеобильной, окружив себя десятками придворных фаворитов. Но больше всего она любила деньги, за них она готова была продать всю себя. Отсталые земли, не знавшие плуга рыбаков, достались ей в наследство. Она убила своих братьев, и подделала завещание отца, чтобы взойти на престол.
Юрон – самое восточное княжество Некротии, единственное, которое имело выход к океану. Земли Агаты протянулись тонкой полосой скал и пляжа с севера на юг, и были знаменательны лишь лазурным побережьем. Всё население проживало в маленьких селах и поселках, расположенных на берегу. Практически единственной статьей дохода княжества были пойманные рыбаками в океане морепродукты. Соленные, вяленные и копченные, всех видов и размеров. Торговцы других княжеств, не любили посещать наполненный лихим людом и бандитами-рыцарями Юрон, с риском путешествуя лишь в столицу княжества за превосходным жемчугом, что выращивали на своих подводных фермах предприимчивые рыбаки. Западная граница соприкасалась с территориями княжеств Дау, Флории, Ярей и Домината. Герб Юрона – якорь обвитый канатом.
Ну и наконец, последний член собора – высокий, голубоглазый с широким и добрым лицом Слав Ярей. Он был одет в такую же рясу, как и Лирий, только лилового цвета, на груди было не белое распятие, а треугольный щит с двумя скрещенными мечами. Несмотря на довольно воинственную геральдику, ярейцы не отличались агрессией. Благодаря отличному месторасположению княжества его народ торгуя, вел размеренный и сытый образ жизни. Населял земли Слава преимущественно мобильный и предприимчивый торговый люд. Сильные позиции также занимали мастеровые и ремесленники разных мастей. До сих пор в Ярее шло противостояние торговых гильдий и ремесленных цехов.
Столицей княжества был Царьград, стоящий на слиянии трех великих рек, центральной реки Яны, восточной реки Бурной и западной Тихой, образующих близ города четвертую реку Трехводницу, которая, заполнив древний каньон, растекалась на запад и восток. Царьград являлся самым большим городом Некротии. Своему расцвету, он обязан меркантильным торговцам, имеющих обширные деловые связи с нужными контрабандистами и представителями знати других земель, а множество удобных гаваней и пирсов лишь укрепило его торговое могущество. Благодаря толерантной торговой политики Ярея остальные княжества имели возможность, через его купцов, вести свободную торговлю, не смотря на внутренние расприи.
Так, груженные низкие баржи с рудой из Дау, разгружались в Царьграде, чтобы потом попасть через сухопутные караваны в плавильные печи оружейников Цитории. Заклятые враги торговали круглый год, день и ночь.
В последней гражданской войне ярейцы, страшась растущего могущества Цитории, выступили на стороне флорийцев, помогая им своими отрядами наемников, золотом и провизией. Взамен Октавиан Циторий оригинально отомстил им. После подписания мирного договора он не освободил захваченную правобережную часть Царьграда, и теперь половина города находилась под оккупацией циторцев. Их боевые галеры курсировали по омывающей город реке Трехводнице, а купцы пытались заново наладить независимую торговлю с восточными княжествами.
