Текст книги "Тайны великих открытий"

Автор книги: Александр Помогайбо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

АНАЛИЗ

Перед вами стоит сложная, объемная задача, которую можно решить только тщательным скурпулезным анализом. Какие стадии вы должны пройти для ее решения?

Первое – требуется правильно сформулировать задачу, выбрать главные направления.

Почему танк Т-34 признан лучшим танком Второй мировой войны? Были танки и мощнее, и с большей броней, и более быстрые. Он стал лучшим потому, что его создатели выбрали три главных критерия – вооружение, броня и подвижность – и создали танк, чтобы в нем оптимально сочетались именно эти три качества. Остальные параметры учитывались, но лишь во вторую очередь.

Сейчас мало кто знает, что первоначальное задание, поставленное перед конструкторами танка, было совершенно другим. Требовалось создать легкий быстроходный танк с тонкой броней и колесо-гусеничным движителем. Однако М.И. Кошкин смело пошел наперекор требованиям, отстаивая свои взгляды, – и оказался прав. Сочетание сильного вооружения, брони и подвижности оказалось оптимальным. Танки БТ-7 превосходили Т-34 в скорости, но достигалось это благодаря тонкой броне, поэтому их легко было уничтожить. Танки КВ имели мощную броню, были чересчур тяжелы для большинства мостов, у них часто выходила из строя ходовая часть, недостаточный для веса танка мотор сгорал при увязании танка в грязи. Что касается легкого пехотного танка Т-26, то он оказался слишком тихоходным и слабобронированным.

Только с Т-34 – когда эти танки использовались умело – немцам пришлось туго…

Создав паровую машину, Джеймс Уатт вынужден был решить задачу, как превратить круговое движение в прямолинейное. Путем проб и ошибок он создал "параллелограмм", который с грехом пополам справлялся с этой ролью. Однако, строго говоря, параллелограмм Уатта давал не прямолинейное движение, а криволинейное. Это преждевременно изнашивало механизмы и заставляло изобретателей искать новые принципы преобразования – методом проб и ошибок, которые лишь иногда приносили некоторые улучшения.

Русский математик Чебышев проанализировал эту проблему с точки зрения математики. Он решил не улучшать существующие машины, а рассчитать идеальный вариант – то есть создать механизмы, в которых криволинейное движение возможно бы меньше отклонялось от прямолинейного, определив при этом наивыгоднейшие размеры частей машины.

Благодаря проделанной работе Чебышев получил несколько новых конструкций приближенно-направленных механизмов. Некоторые из них сразу нашли применение.

За этапом правильной постановки задачи следует этап определения стратегий изучения объекта. Это необязательно значит, что мы разбираем объект на детали; в первую очередь мы выделяем именно области исследования, определяем метод изучения объекта.

Относительно тех же танков первой стратегией можно выбрать стратегию рассмотрения "кинематических характеристик" танка. Кинематический анализ определяет параметры танка в движении. Эту большую стратегию лучше всего разбить на более мелкие подстратегии, такие как "скорость", "ограничения на перемещение" и т. д.

Переходя к подстратегии "скорость", конструкгор в первую очередь определяет, с какой скоростью должен двигаться танк. Эта скорость обусловит требования к двигательной установке, ходовой части и т. д. Заметим, что эти требования, в свою очередь, обусловливают и размеры моторно-трансмиссионного отделения и диаметр катков и т. д. – то есть затрагивают общую компоновку. Отсюда можно сделать вывод: стратегии нельзя применять по одиночке, проектировщику какого-то отдельного элемента следует иметь представления обо всем изделии.

Рассмотрев подстратегию скорости собственно танка, следует перейти к подстратегии скоростных характеристик перемещения его частей. К примеру, можно задаться вопросом: "Насколько существен такой параметр, как скорость поворота башни?". Ответы на подобные вопросы обычно дает опыт. Сражения Второй мировой войны показали, что скорость поворота башни принципиально важна. Экипажи Т-34 использовали большую подвижность башни при встрече "лоб в лоб" с немецкими танками. После выстрела, за которым следовала перезарядка орудия, Т-34 немедленно уходил в сторону, поворачивая башню. Медлительный же "Тигр" повернуться не успевал – и Т-34 делал еще один выстрел.

Рассмотрев все скоростные характеристики, следует перейти к следующей подстратегии – "ограничение на перемещение". К примеру, если угол подъема пушки выбрать слишком малым, во время боев в городе танк не сможет стрелять по верхним этажам. Но это относится к легким танкам; к тяжелым это требование обычно не предъявляется – в боях за крупные населенные пункты такие танки, как правило, не используются, поскольку они слишком уязвимы и могут в лучшем случае служить для поддержки пехоты.

Перебирая элемент за элементом, следует определить "ограничения на перемещение" для всех подвижных частей конструкции.

Следующей стратегией может быть "энергетический анализ". Он подразумевает исследование изменения состояния вещества с высвобождением энергии. К примеру, в пушке после выстрела в боевом отделении возникают пороховые газы, ударная волна и высокая температура. Из-за недостаточно полно проведенного энергетического анализа порой приходилось после испытаний переделывать башню. А созданное после войны самоходное орудие СУ-102 с мощной 122-миллиметровой пушкой в серию вообще не пошло именно из-за большого объема пороховых газов, возникающих в тесной башне. Видимо лучше просчитав энергетические процессы, американцы и англичане сразу делали свои самые мощные самоходные установки только с открытой башней.

Следующей стратегией может быть "химический анализ". В объекте могут и не происходить какие-либо химические реакции, но проанализировать химический состав объекта бывает весьма полезно. К примеру, немцы потратили много сил и изобретательности на то, чтобы создать истребитель танков "Фердинанд". Однако необходимость использовать в нем большое количество дефицитной меди не позволила выпускать эти танки серийно. Другой пример – во время войны корпуса советских танков оказались прочнее немецких. А причина в том, что немцы сваривали броневые листы на воздухе, азот и кислород поглощались расплавленным металлом, что ухудшало качество брони. На уральских же заводах применялась сварка под флюсом, изобретенная инженером Дульчевским. Флюс не пускал азот и кислород в шов.

Из этого примера напрашивается вывод: необходимо рассматривать ВСЕ параметры, какими бы незначительными они не казались на первый взгляд.

Следующими этапами анализа могут быть "механический" (определение механизмов, в которых нужны силовые приводы, амортизация и т. д), "человеческий" (анализ действий и передвижений экипажа во время боя, марша, обстрела с закрытых позиций, эвакуации и т. д.), анализ взаимодействия с внешними факторами (защита от непогоды, преодоление распутицы и т. д.), технологический – и так далее.

Задаваясь лишь "энергетическим" или "химическим" подходом, мы в значительной мере ограничиваем себя в рассмотрении объекта – но этот подход своими внутренними чаконами (энергетическими или химическими) подсказывает большое количество идей.

Выбрав стратегию, неизбежно приходится заниматься разработкой подстратегий. Их может быть много. К примеру, при "кинематическом анализе" такими подстратегиями являются "скорость", "ограничение на перемещение", "точность позиционирования", "вид привода", "удобство управлением перемещением" и т. д.

В свою очередь подстратегия "удобство управления перемещением" может также делиться на свои подстратегии ("дистанционное управление перемещением", "стабилизация при движении" и т. д.).

Появление новых подстратегий не усложняет, а УПРОЩАЕТ работу по поиску идей – к примеру, мы привыкли относить стабилизацию лишь к пушке, рассматривая же "стабилизацию" как универсальную подстратегию и применяя ее к различным объектам танка, можно получить ряд новых идей – "стабилизация кресла наводчика", "стабилизация пулемета" и т. д.

Конечно, при анализе возможно и появление нестандартных, побочных идей и стратегий. Их следует ценить особо. Нестандартная идея вряд ли придет в голову противнику или конкуренту – и это может обеспечигь преимущество или нейтрализовать другие "побочные" идеи конкурента.

Известно, что Генри Форд сколотил свою могучую империю, одним из первых умело применив анализ операций. Но мало кто знает, что завоевать рынок ему помогла случайная находка – деталь, найденная автопромышленником у места аварии французского гоночного автомобиля. Любой другой отшвырнул бы пыльный обломок ногой, но Генри Форд пройти мимо и не изучить необычное изделие не мог. Деталь машины удивила Форда прочностью при ее легкости.

Форд отдал деталь на анализ. Оказалось, что в ней присутствует ванадий – элемент, делающий изделия особо твердыми. Форд стал добавлять ванадий в шасси и кузова своих автомобилей – хотя это поначалу стоило дорого и требовало перестройки некоторых процессов. Но скоро это окупилось. Нововведение позволило уменьшить количество стали на одну машину. Кроме того, поскольку в начале века Америка не имела хороших дорог, надежные "форды" быстро снискали популярность, и возросший на них спрос позволил запустить конвейеры на полную мощность. Закон капиталистической экономики: качество переходит в количество.

Форду просто повезло – и это сделало его богатым. А потом еще повезло – он изобрел конвейер. А потом еще – он первым внедрил разделение операций. А потом еще – он решил, что квалифицированного работника нужно использовать только для высококвалифицированного труда, и это повысило отдачу от специалистов. А потом еще – ему пришла в голову мысль резко повысить зарплату своим работникам; к нему перешли квалифицированные рабочие с других предприятий, люди стали дорожить своим местом – и в результате качество улучшилось. К тому же эти деньги вернулись, и с лихвой: рабочие стали покупать машины Форда. А потом ему в голову пришла еще идея: снижать как можно ниже цену на машины; они стали общедоступными, и это повысило спрос и тем самым – прибыль. А потом – еще…

Да что же такое? Почему же этому американцу так везло?

Потому что Форд умел, при всех своих аналитических способностях – которые были как бы мотором его дела, – ставить перед собой нестандартные задачи, позволявшие ему обходить конкурентов с самых неожиданных сторон.

…Когда Генри Форд поставил задачу получить монолитный моторный блок с восемью цилиндрами, конструкторы дружно заявили, что в бензиновом двигателе это невозможно. Однако Форд своего задания не отменил.

Прошло полгода – разработки не дали результатов. Прошел год. Форд продолжал выделять деньги на решение непосильной задачи.

И новый двигатель, V-8, наконец был создан. Он позволил компании резко обогнать конкурентов. Может, в этом и был главный секрет Форда, некогда самого богатого человека планеты, – уметь поступать порой невероятно нелогично?

Одно время рабочие Форда жаловались, что посетители завода их отвлекают, и просили не пускать посторонних.

Не давать полюбоваться главным конвейером? Детищем компании? Только не это!

Форд распорядился сделать посещения регулярными – для школьников, студентов, гостей. Скоро работники к таким визитам привыкли и перестали их замечать. А школьники, студенты и гости становились затем обладателями "фордов".

Форд снова вступил в прямое противоречие с логикой. И снова выиграл.

Следует, однако, отметить, что "нелогичные" ходы воплощает в жизнь все-таки именно логика. Именно Форд первым всерьез занялся анализом трудовых операций, что позволило резко сократить расходы на производство автомобиля.

Используя стратегии, следует все же помнить о том, что, задаваясь лишь, скажем, "механическим" анализом, мы себя в некоторой степени ограничиваем – и потому следует посте анализа всех стратегий изучить связи МЕЖДУ стратегиями. Яркий пример неучета таких связей – Цусимское сражение. Русский флот имел технические преимущества, но бронебойные снаряды на большой дистанции теряли пробивающую мощь, в то время как японские снаряды с "шимозой" (взрывчатка, названная так в честь ее создателя, японского профессора Шимозы. – А.П.), тоже теряя скорость, прожигали этой «шимозой» броню. Для снаряда с «шимозой» скорость и калибр снаряда были не так важны. «Механический» принцип поражения противника японцы заменили на «энергетический».

Нечто подобное произошло много позже в сражении на Курской дуге. Бронированным танкам с мощной броней – "тиграм" и "пантерам" – были противопоставлены не гиганты с еще более мощной защитой, а ПТАБы – разработанные И.А. Ларионовым малогабаритные противотанковые авиабомбы кумулятивного действия. Только за пять дней Курской битвы, используя ПТАБы, летчики 291-й штурмовой авиадивизии уничтожили и повредили 422 вражеских танка.

Любопытно, что ленинградец И.А. Ларионов не был специалистом в области взрывчатых веществ. Наверное, это и помогло ему прийти к своей идее, в которой используется "чужой" подход.

Из всего этого следует сделать вывод: на этапе рассмотрения стратегий анализа надо внимательно определять не только эти стратегии, но и их взаимодействие между собой. В вычислительной технике, к примеру, этот этап носит название "определение подсистем и их интерфейсов".

Может возникнуть вопрос – а так ли уж нужны все эти стратегии? Все обычно решается как-то само собой, в рабочем порядке. Когда возникают проблемы, на них и ищутся ответы.

Верно. Но далеко не всегда. В программе испытаний, которые проводили на Чернобыльской АЭС, не было, в частности, указано, куда в ходе проведения эксперимента нужно отводить излишки горячего пара, так как для турбогенератора он уже не требовался (это относится к "энергетическому анализу"). Отключить систему аварийного охлаждения реактора, по мнению строившего первый энергоблок Чернобыльской АЭС Г. Медведева, можно было "только при отсутствии понимания нейтронно-физических процессов в атомном реакторе" ("физический анализ"). Пожар на крыше пожарные загасили, но о пожаре в самом реакторе никто не подумал, продукты горения и составили основной выброс ("химический анализ"). Сбрасывание мешков с песком на станцию привело к новым выбросам ("механический анализ").

Авария произошла. Далее началась цепь ее последствий, которые не были проанализированы заранее.

1. Точно установить уровень радиации и оценить степень опасности не было возможно, поскольку дозиметры оказались слабыми. Это стало причиной того, что эвакуация населения началась с запозданием.

2. Индивидуальные дозиметры на станции имелись, но находились под замком и, кроме того, не были подготовлены к работе. Борющиеся с последствиями аварии люди не имели представления, какую дозу получают.

3. Последовательность действий во время аварии заранее определена не была. Из-за этого, в частности, следующую смену никто не предупредил об опасности – и она, прибыв на станцию, подверглась облучению.

4. Система автоматического оповещения всех должностных лиц оказалась неисправной. Результат – руководство стало предпринимать действия с запозданием.

5. У вызванного на станцию медперсонала не было даже легких респираторов из ткани. Санпропускник самой станции не работал, на его дверях был замок. Вызванные врачи вынуждены были делать главным образом успокаивающие уколы – на станции не оказалось йодистых препаратов.

6. Поскольку учений не проводилось (кроме противопожарных), персонал оказался не готов к действиям в условиях радиационной опасности. Многие не знали даже, как правильно надевать респираторы из ткани.

7. Вызванные пожарные не имели понятия про радиационную защиту. Некоторые брали выброшенные из реактора куски графита в руки.

И т. д.

И т. д.

И т. д.

В результате – по данным "Гринпис" – в разной степени пострадали 12 миллионов человек.

Ущерб, несомненно, был бы гораздо меньше, если бы разработчики создали "дерево событий". Подобное "дерево" описывает все играющие серьезную роль события, которые могут произойти. Каждому элементу такого дерева эксперты должны присвоить определенный "вес" – и самые "весомые" и потенциально опасные варианты должны быть отражены в инструкциях, а также отработаны, хотя бы в учебном классе.

Но "дерево событий" создается, когда конструкция уже существует. Ему предшествует – еще на стадии создания изделия – "анализ операций" каждого работающего.

Вернемся к тому же Т-34. Командир танка руководил экипажем и одновременно был стрелком-наводчиком. Это было явно большой нагрузкой, и потому в танке Т-34—85 появился еще один, пятый, член экипажа.

Другой пример анализа операций. В Т-34 отсутствовала командирская башенка, и потому командир имел плохой обзор. Порой танки подбивались даже легкими самоходками, которые благодаря малошумности могли подобраться почти вплотную. Сделанная на Т-34—85 командирская башенка немецким самоходкам шансов почти не оставила.

Но анализ изделия на анализе операций не кончается.

Следующей стадией является выявление визуальных несоответствий, то есть поиск очевидных несоответствий в компоновке.

Какие, к примеру, выявились несоответствия в компоновке Т-34? Обнаружилось, что узкий двигатель можно поставить не вдоль танка, а поперек. Это помогло сократить длину танка, повысить его маневренность, уменьшить вес.

Но затем оказалось, что с повернутым двигателем можно также переместить башню в центр танка. Когда танк едет по пересеченной местности, танкисты раскачиваются, как на качелях, – и тем меньше, чем ближе они расположены к центру. Исходя из этих соображений, башню перенесли назад. При этом уменьшилась и вероятность того, что при преодолении препятствий пушка упрется в землю. Это позволило удлинить пушку – а значит, увеличить точность огня и пробивающую способность.

Но когда разгрузили передние катки, появилась возможность усилить лобовую броню. Новая броня имела толщину 120 мм (у Т-34 – только 45 мм).

Новый танк, Т-44, имел столь блестящие характеристики, что было принято решение всем формирующимся танковым бригадам присвоить звание гвардейских. Никто не сомневался, что это звание они оправдают.

Любопытно, что все вышеназванные изменения можно было сделать на пять лет раньше. Даже существовал такой вариант – Т-34М, но в серию уже пошел Т-34, а "лучшее – враг хорошего". Т-44 же был принят на вооружение только потому, что он вобрал в себя еще целый ряд изменений, накопленных за пятилетие.

Аналогичные "методу визуальных несоответствий" методы применяли многие конструкторы и ученые. В своих воспоминаниях о Сикорском Н.Н. Поликарпов отмечает такую особенность конструктора: Сикорский подолгу застывал пред своим аппаратом, его внимательно рассматривая. Это "вглядывание" рождало идеи. Впоследствии Сикорский тщательно проверял эти идеи логикой.

Научный метод Леонардо да Винчи в основном базировался на визуальном исследовании. Он состоял из трех элементов: "1) внимательное наблюдение; 2) многочисленная проверка результатов наблюдения с разных сторон зрения: 3) зарисовка предмета и явления, возможно более искусная, так чтобы они могли быть увидены всеми и поняты с помощью коротких сопроводительных пояснений". (Роберт Уоллэйс. Мир Леонардо.)

Пятая стадия анализа – анализ функций. Этот анализ может быть проведен различными методами; мы коснемся важнейших из них.

1. Первый метод – "метод выявления функциональных несоответствий", то есть поиск несоответствия в назначении деталей конструкции, мешающего действию деталей друг на друга.

Шаровая установка курсового пулемета на Т-34 уменьшала прочность лобовой брони. В Т-44 и последовавших после него танках от шаровой установки отказались.

2. Второй метод анализа функций – "использование вспомогательных функций". Обычно любое устройство выполняет и полезное, и побочное действия. Если подробно расписать все побочные действия и проанализировать их, может выясниться, что вред можно обратить в пользу. Самый простой пример – пороховые газы, которые конструкторы стали использовать для работы автоматического оружия.

Принцип этот, казалось бы, совсем прост – но вот что любопытно: в самолете МиГ-3 патрубки не просто выводили отработанные газы, а создавали при этом дополнительную тягу; в других самолетах этого не было – и это внесло свой вклад в то, что МиГ-3 являлся самым быстроходным одномоторным истребителем мира (его опережал только двухмоторный американский "Лайтнинг"). МиГ-3 на форсаже уходил от "мессершмитов"; выпуск этих самолетов пришлось прекратить потому, что заводы потребовались для выпуска аналогичных двигателей для Ил-2.

…Однажды американец по имени Шон Нельсон забрался в танк и поехал, давя людей и круша автомашины на своем пути.

Перед полицейскими возник вопрос: как быстрее обезвредить этого сумасшедшего?

Против танка нет приема. Кроме… Раз обезвредить танк в целом нельзя, то можно постараться сделать для него невозможной хотя бы какую-нибудь одну операцию. К примеру, можно набросить на стекло смотрового устройства водителя мокрую тряпку. С обычным танком это не проходит, поскольку наблюдение за дорогой осуществляет не только водитель, но и командир танка; одновременно же сидеть за рычагами и наблюдать из башни невозможно, это две разные функции.

Полицейские набросили тряпку, и танк, заехав на ограждение между дорогами, застрял. Но после этого возник вопрос: что делать дальше?

Еще одной из функций бронированной машины является забор воздуха для экипажа. Это можно использовать, запустив в отверстие для воздуха газ из газового баллончика.

Судя по документальной хронике, американские полицейские сделали что-то в этом роде. Когда Нельсон показался из танка, полицейские немедленно его застрелили.

Итак, полицейские восприняли танк не как единое целое, а как набор функций – и выбрали те, которые могли использовать в своих целях.

3. Третьим методом анализа функций является "нейтрализация вредных функций". То есть необходимо выявить вредные функции и привлечь принцип, позволяющий избавиться от их вредного действия.

Когда в 1880 году Эдисон создал достаточно долговечную лампу, он попросил руководителя своего исследовательского отдела Фрэнка Аптона спроектировать динамо. Сам Эдисон, не имея специального образования, с этой задачей никогда бы не справился. Проведя анализ, Аптон обнаружил, что самым крупным источником потерь в генераторах являются токи Фуко, бесполезно нагревающие сердечники машин. Как снизить ток при заданном напряжении? Только подняв сопротивление. Аптон поднял сопротивление для токов Фуко, использовав вместо одного большого сердечника множество изолированных друг от друга пластин. КПД первого же генератора Аптона перевалил за 90 %, тогда как никому не удавалось получить КПД выше 40–50 %.

В методе "нейтрализации вредных функций" следует: а) выявить вредную функцию; б) определить ее физическую природу; в) определить путь уменьшения функции; г) найти принцип реализации этого уменьшения.

Алгоритм прост – настолько прост, что кажется само собой разумеющимся. Однако систематическое исследование человеку несвойственно, и потому можно привести много примеров, когда выдающиеся изобретатели годами мучились с какой-нибудь побочной функцией, пытаясь одолеть ее с наскока.

При строительстве первых электромоторов выяснилось, что ток к обмоткам якоря через медные щетки и коллектор подвести трудно, почти невозможно. Во время запуска или перемены направления вращения коллектор вспыхивал от искр и через несколько минут буквально рассыпался в прах. За восемь лет совершенствования электромотора изобретатели Спрэг, Ван-Деполе, Бентли Найт, доведя до совершенства все остальные части электромотора, с проблемой щеток так и не справились.

Ответ оказался прост: если ток большой, то его надо уменьшить. Большое сопротивление дает графит (графит стоит во всех регуляторах громкости). Сопротивление графита больше сопротивления меди в 1000 раз. Но, уменьшая вредную функцию (большой ток), графит уменьшает и полезную (тот же самый большой ток). Ничего страшного – площадь контакта графитной щетки можно сделать в 1000 раз больше медной.

Приведенное решение проблемы кажется логичным – однако оно было найдено методом проб и ошибок.

4) Четвертый метод анализа функций – "анализ положительных и отрицательных функций для их наиболее рационального использования".

Этот метод – самый важный, а порой просто жизненно необходимый. Пример из истории.

После окружения советских армий под Брянском в 1941 году единственной мобильной силой на Западном фронте оказались 50 танков 4-й танковой бригады М.Е. Катукова.

Казалось, судьба Тулы, а затем и Москвы была решена. Но вдруг. О том, что случилось 6 октября 1941 года, гитлеровский генерал Гудериан написал следующее:

«Южнее Мценска 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками, и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла тяжелые потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось отложить».

Что же произошло? Танки Т-34 сражались с танками Гудериана еще в Белоруссии – но именно сейчас прославленный полководец признал их превосходство и был вынужден приостановить наступление.

Ответ на этот вопрос содержится в записи, сделанной Гудерианом чуть позже:

«Особенно неутешительными были полученные нами данные о действиях русских танков, а главное, об их новой тактике».

Вот в чем дело! Танки Т-34 стали применять иначе? Как?

Катуков прекрасно знал, что немецкие танки имеют слабую броню с бортов. Когда 6 октября немецкая 4-я танковая дивизия направилась на позиции русских стрелков, ее ждал внезапный фланговый удар. После удара Катуков сразу отвел бригаду, предпочтя сохранить ее для последующих внезапных нападений.

Катуков знал также, что узкие гусеницы немецких танков застревают в грязи, и потому танки способны в распутицу двигаться только по шоссе.

"Вечером 11 октября, когда передовые части дивизии вступили в охваченное пожаром предместье Мценска, дивизия растянулась по шоссе километров на двадцать, а приданная ей артиллерия и пехотные части оказались почти за пределами радиосвязи. Именно этот момент Катуков выбрал для нового удара. Почва с наступлением сумерек начала подмерзать, широкие гусеницы Т-34 позволяли пройти там, где тяжелые немецкие танки T-IV садились на бронированное брюхо.

Удар русских танкистов был стремительным и свирепым. Немецкая колонна оказалась рассеченной на части, которые затем были методично уничтожены". (Алан Кларк. Москва 1941 года.)

Похоже, что танки Т-34 смогли "в резкой форме" проявить свое преимущество потому, что Катуков тщательно проанализировал слабые и сильные стороны немецких и советских танков – другими словами, провел анализ функций.

Танки Т-34 превосходили немецкие и в скорости. Немецкий офицер-танкист написал после атаки Катукова:

«Но когда у противника танк лучше, это – страшно. Ты даешь полный газ, но твой танк слишком медленно набирает скорость. Русские танки такие быстрые, на близком расстоянии они успевают взмахнуть на холм или проскочить болото быстрее, чем ты можешь развернуть башню».

Вот бы использовать это свойство с самого начала боев! Но, судя по мемуарам, многие крупные советские военачальники вплоть до 1945 года считали, что танк во всех обстоятельствах обязательно должен сопровождаться пехотой. Вот и шел Т-34 со скоростью 7—10 километров в час, представляя из себя прекрасную цель.

Танки Т-34 имели и более мощную пушку, чем у немцев – но, согласно предвоенной наступательной доктрине, танки посылали в непрерывные атаки, когда гораздо выгоднее было уничтожать противника издали и из засад, не подвергаясь риску быть пораженными. "Опыт боев на Украине, и в частности именно этот бой под Клеванью, впервые заставил меня задуматься над вопросом использовании тактики танковых засад. Эта тактика впоследствии в боях под Орлом помогла нам с малыми силами нанести серьезный урон 24-му танковому корпусу Гудериана", – писал Катуков в своей книге "На острие главного удара".

Увы, но в войну Красная Армия вступила с предвоенным лозунгом "Малой кровью, могучим ударом". 22 июня в войска была отправлена директива – перейти в контрнаступление. Не выяснив главных направлений продвижения противника, не организовав оборону, не обеспечив пехоту и артиллерию необходимым для наступления числом грузовиков и лошадей, не дав подготовить планы наступления. Совершенной неожиданностью для танкистов оказались немецкие противотанковые ружья, которые с малых дистанций легко поражали танки с тонкой броней.

В книге "Неизвестный Жуков" Б. Соколов пытается восстановить картину тех дней:

«Контрнаступление Юго-Западного фронта началось 23 июня при значительном перевесе советской стороны в людях и, особенно, в танках. Всех танков в войсках фронта насчитывалось 4201. Одних новейших Т-34 и КВ было 761… К 30 июня Юго-Западный фронт безвозвратно потерял 2648 танков – почти две трети тех, что имел к началу войны. А к 9 июня потери возросли до 3464 машин, и танков в строю у советской стороны почти не осталось».

В 1943-м году, на Курской дуге, получив приказ перейти в контратаку, Катуков осмелился возразить самому главнокомандующему:

"По-моему… мы поторопились с контрударом. Враг располагает большими неизрасходованными резервами, в том числе и танковыми.

–  Что вы предлагаете?

–  Пока целесообразно использовать танки для ведения огня с места, зарыв их в землю или поставив в засады. Тогда мы могли бы подпустить машины врага на расстояние триста – четыреста метров и уничтожить их прицельным огнем.

Сталин некоторое время молчал.

–  Хорошо, – сказал он наконец. – Вы наносить удар не будете". (М.Е. Катуков. На острие главного удара.)

И немецкий меч разбился о щит танков Катукова.

1943-й год. А должен был быть 1941-й.

Итальянский сказочник Дж. Родари в книге "Грамматика фантазии" рассказывает, как он учил детей "анализу функций":

"Характерной чертой гения Леонардо, является то, что он впервые в истории стал рассматривать машину не как что-то органически целое, а как сочетание более простых устройств.

Леонардо да Винчи "расчленил" машину на единичные элементы – «функции»; так, например, он специально изучил "функцию" трения, что позволило ему сконструировать подшипник, шариковый и конусный, он даже придумал устройство, которое стало производиться лишь в самое последнее время для гироскопов, применяемых в авиации".

Есть в книге Д. Родари еще один любопытный метод – "анализ исходных материалов":

"Из характерных особенностей данного персонажа, будь он уже знакомым… или только что придуманным (как только что пришедший мне на ум человек из стекла), можно логически вывести и его приключения…