Текст книги "Заветы отцов наших Часть 1-2"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Кабан вызывает Берлогу, прием!

Адмирал ответил почти сразу, ждал сообщения, наверное трубку в руках держал. Связь была идеальной – но от спутника другого и ожидать глупо

– Берлога слушает Кабана, прием!

В трубке постоянно слышался гул реактивных двигателей, этот звук был мне знаком как никакой другой – адмирал явно стоял на палубе авианосца и звук этот – звук двигателей взлетающих с авианосца истребителей и штурмовиков.

– Подарки забрал, хозяева рассердились!

– Потери?

– Двое трехсотых, легких. Подарки не намокли. У хозяев четверо двухсотых. Прошу эвакуации на основной точке.

– Принял. Тридцать минут.

– Конец связи.

Так, об эвакуации позаботились, теперь надо позаботиться о посадочной площадке.

– Койот!

– На связи!

– Зачистить посадочную площадку, занять позиции по периметру. Замаскироваться!

– Принял!

– Ворон!

– Здесь!

– Ты как?

– Норма!

– Обыскать «танго»! забрать оружие, личные жетоны, документы если есть. После этого выдвигаемся к посадочной площадке!

– Принял!

Теперь и мне не мешает посмотреть, кого я там подстрелил. Держа автомат наизготовку, раздвигая стволом камыши, я осторожно двинулся влево.

Первого «танго» я нашел почти сразу – он лежал на животе в гуще камышей, как то неудобно согнувшись, и уткнувшись лицом в грязь. Явно мертв, лежать лицом в луже живой человек долго не может. И тем не менее, проверить не мешало. Достав пистолет с глушителем, я выстрелил ему в спину – тело слабо дернулось. Точно готов.

«Танго» не понравился мне сразу – на нем была военная форма. Форма незнакомая, но явно новая и не иракская. Да и сам он даже со спины на иракца не походил – арабы обычно роста среднего и ниже среднего, а тут – больше метра восьмидесяти. Кстати про меры предосторожности…

Если вам нужно перевернуть для осмотра труп и обстановка позволяет – привяжите веревку, отойдите и переверните веревкой а не руками. Если будете переворачивать руками – рано или поздно можете нарваться на гранату. Один раз я видел такой случай собственными глазами – и это правило запомнил накрепко – когда наглядно, всегда хорошо запоминаешь. Особенно, если ты с этим парнем час назад отстреливался от превосходящих сил противника, а теперь тащишь его к вертолету и не уверен, что он вообще выживет. Поэтому я вытащил из кармана парашютную стропу, осторожно, держа наготове оружие, прицепил один конец к руке трупа и, отойдя метров на семь, потянул. Пара секунд – и труп уже лежал на спине, полупогруженный в грязь. То, что нужно…

Подошел ближе – и почувствовал, как будто ледяная рука прошлась по моему хребту, мерзкое такое ощущение, до костей пробирает. Несмотря на грязь было видно – погибший был европейцем, обмундирование и снаряжение у него было тоже европейским. Чуть в стороне лежал автомат – ни что иное как польский Beryl Commando, совсем на вид новенький. Автомат Калашникова, переделанный поляками под стандарт НАТО, в Ираке был крупный польский контингент, вооруженный таким автоматами. Необычный, поляки таким направо – налево не торгуют, гражданской версии на рынке нет. Так что – получается, на нас напали поляки?

Наскоро обшмонал карманы трупа, пошарил на шее – ни жетона с личным номером ни документов. В кармане около ста долларов разными купюрами и новые иракские динары, порядок цен я еще не усвоил, но по прикидкам – немалая сумма. Есть и второе оружие – в поясной кобуре обычная, армейская девяносто вторая Беретта.

Распихал всю добычу в карманы, трофейный автомат повесил на ремне за спину. Труп оставил здесь – болотной живности тоже чем-то надо питаться. И, проверяя палкой болотную хлябь перед собой, двинулся к точке эвакуации…

На второй труп я наткнулся настолько неожиданно, что чуть было не запнулся об него и не упал. Идя через растительность, я натолкнулся палкой на какое-то препятствие, на ощупь твердое, раздвинул листья, закрывавшие обзор – и замер от неожиданности.

Вся растительность на пару метров была срезана разрывом мощной оборонительной гранаты, зелень буквально покромсало осколками. Той самой гранаты, которую я кинул первой. Взрыв был такой сильный, что передо мной была миниатюрная полянка в болоте, покрытая наполовину черным, наполовину зеленым ковром. И на краю этой полянки, где камыш был густо забрызган темно-багровым, бесформенной кучей лежали человеческие останки, страшно изуродованные взрывом. Еще чуть подальше валялся отброшенный взрывом пулемет…

Сказать, что охренел от увиденного – ничего не сказать, едва на задницу не сел. Только видя это я понял, какая опасность нам грозила. Этот пулеметчик находился намного ближе к нам, он выбрал позицию, сильно рискуя – огонь основной группы мог запросто задеть и его. Тем не менее, он залег именно здесь – если бы граната не взорвалась почти рядом с ним – наделал бы он делов… С такого расстояния из пулемета промахнуться сложно, даже стреляя вслепую через камыши. Очередь – и полегли бы все.

Преодолевая рвотные позывы, обыскал – опять – ни личного жетона, ни документов. Явно знали зачем шли… Подтащил к себе палкой пулемет – тяжелый, гад… Бельгийско-американский М240, стандартный пехотный пулемет, приклад разнесен в щепки, механизм как ни странно на вид не пострадал. Дотащу – не дотащу? Решил рискнуть, до эвакуации все равно немного, почти пришли – поднял, повесил за ремень на плечо.

В тактическом переговорнике щелкнуло, раздался тихий голос Душана

– Босс, я в двадцати метрах сзади от тебя. Не стреляй – я иду…

Вот черт. Стареешь, Рамайн, раньше бы к тебе со спины на двадцать метров никто бы не смог подобраться. Впрочем, стреляли мы сегодня немало, в ушах до сих пор гудит.

– Принял.

Чтобы дойти до меня Душану потребовалось меньше минуты – он возник у меня за спиной весь грязный (впрочем, я был, наверное, не чище – а попробуйте на болоте на пузе поползать), на левом боку камуфляж порван и видна серая наклейка гидроизоляционной ленты. Болгарский АКМС с подствольником в руках, на левом плече висит такой же Beryl, как и у меня за спиной.

– Ну?

– Европеец. Ни жетона, ни документов, только это – Душан показал на трофейный автомат.

– То же…

Я задумался. А что если из вертолета, который прилетит нас эвакуировать, по нам просто рубанут очередью из бортового пулемета? Быть не может? Так ведь кто-то же сподобился засаду тут устроить на точке эвакуации.

– Слушай сюда! Идем на точку эвакуации. По пути посмотрим, что со вторым пулеметчиком. На точке эвакуации замаскируйся и держи вертолет под прицелом. Не нравится мне все это…

Душан в знак согласия хлопнул меня по плечу – и мы осторожно двинулись вперед, уже вместе…

Позиция второго пулеметчика была прямо перед самой полянкой в болотах, где нас должны были забрать. Там же впереди кто-то был, я вскинул к плечу автомат, но тут же опустил – знакомая фигура мастер-сержанта Андерсона.

– Койот, я от тебя в десяти шагах…

– Вижу…

Койот повернулся ко мне…

– Что тут за херня делается, Кабан?

Я мельком взглянул на тело, которое сержант уже перевернул – тот же самый камуфляж, европейские черты лица. Рядом с трупом валялся такой же М240, неповрежденный.

– Тебя хочу об этом же спросить.

– Бред какой-то…

– Бред не бред, но не болтай об этом – с этими словами я шагнул вперед и подобрал пулемет

– Дотащишь? – повернулся я к Душану

Напарник взял пулемет за ремень, забросил на себя…

Знаете, почему грузим себя как верблюды? В США если такой пулемет покупать, да если еще гражданскому – может и сотня тысяч баксов уйти, реально. С федеральной лицензией третьего класса дешевле на порядок, но… тоже деньги. А тут – трофеи причем два сразу. Своя ноша не тянет, как говорится…

– При эвакуации – предел внимания! Любое дерьмо может случиться! Первым иду я, пока не дам сигнал – ни шагу!

– А что может случиться? – недоуменно спросил Рик

– Да любое дерьмо, включая очередь в упор. Эти же откуда то здесь взялись – именно здесь, не где-то. Пошли!

В отдалении уже слышался рокот вертолетных двигателей…

Вертолеты шли клином, выделяясь на фоне стремительно светлеющего неба. Шум все нарастал, а вот видно их не было – в болоте из-за растительности эвакуационный вертолет увидишь только тогда, когда он тебе на голову сядет, не раньше. Три Sea Hawk, серебристо-серого цвета, раскачиваясь в потоках воздуха, плыли над болотной зеленкой. Боковые двери были распахнуты, у каждой сидел пулеметчик. Над полянкой, два вертолета встали в круг, а из моего тактического переговорника раздался чей-то знакомый голос

– Группа эвакуации вызывает Кабана!

– На связи! Вижу вас!

– Мы над вами, будем садиться. Посадочная площадка в безопасности?

Я психанул. Все-таки здорово по нервам бьет, когда по тебе с пулемета лупят.

– Сейчас она в безопасности, через минуту – не знаю! Вытаскивайте нас из этого дерьма, да поскорее – меня уже подтряхивало, то ли адреналин перегорал, то ли ранение и грязь уже давали о себе знать.

Вертолет послушно пошел на снижение, замер у самой земли – но не касаясь ее, готовый в любой момент пойти вверх. У люка замер у пулемета «хэвиганнер», специалист огневой поддержки, явно было видно, что он готов открыть огонь в любую секунду. Первым, из десантного отсека на землю из вертолета спрыгнул высокий и крепкий, одетый в «болотный» камуфляж человек, в руках державший M4 Commando с коротким стволом от Knight armament с подствольником М203. И тут я узнал его – скрываться дальше смысла не было.

– Дрозд! – крикнул я, поднимаясь из кустов.

Пулеметчик сразу нацелился на меня, человек повернулся – и тоже узнал меня.

– Чисто, чисто! Отбой! Кабан, сукин ты сын!

Я махнул рукой остальным и пошел вперед. Если этот человек был здесь – вопросов больше не было…

Понимая наши опасения, встречать нас адмирал – умный старый черт – отправил человека хорошо мне знакомого, который несколько лет служил под моим началом. Алан Сантино, наполовину итальянец, наполовину коренной, идущий от первых поселенцев американец. Знал я его уже лет двенадцать – с 1994 года он служил под моим началом, в команде «изоляции» спецназа ВМФ США. Потом я ушел, а он остался.

Мы облапили друг друга – Сантино был так раз меня видеть, что даже не стал дожидаться, пока я приведу себя в порядок.

– Ты как? Перец старый, твою мать!

– Не видишь что ли? Грязный как свинья, злой как черт и голодный как крокодил. Как всегда!

– Точно, босс, ты не меняешься.

– Да и ты тоже.

Вообще то, по идее мы должны были прикрывать посадку в вертолеты – но нам было не до того. За нашими спинами в вертолеты садились морские пехотинцы, пленных уже забросили – первыми…

Персидский залив
Борт авианосца ВМФ США «Рональд Рейган»
03.07.2006 г

Вертолет уносил нас – грязных как свиней, уставших как чертей после приема очередной партии грешников, прочь из болот, в машинно-стальную цивилизацию, туда где теплая вода, отвратительная кормежка и командный голос всегда скажет, что тебе делать. Над головой уютно бормотали лопасти несущего ротора, тоскливо завывала турбина, в десантном отсеке было сумрачно. Контраст нас с относительно аккуратными, не успевшими изгваздаться в болоте бойцами группы эвакуации был поразительным, казалось это нас взяли в плен.

Алан сидел на крайнем к десантному люку сидении, я как привык – на полу. Шанс поговорить мы, конечно же, не упустили – нечасто он выдается.

– Ты где сейчас?

– Да все там же в «изоляции». Мало кого из старой гвардии осталось, многие на частные хлеба подались. Сейчас на «Рейгане» сидим, работаем по заявкам. Заявок хватает. Почти год же здесь, если все считать. А ты?

– Знаешь же. Я на частных хлебах сейчас… Сам себе хозяин, сам себе господин…

– Знаю…

Головной вертолет плавно покачиваясь, плыл в небе, пол вертолета слабо вибрировал. Внизу зелено-коричневая лоскутная муть Басрских болот внезапно сменилась коричневой в устье Тигра гладью воды – Персидский залив…

Внезапно нахлынули воспоминания – точно также мы летели над этой1 большой грязной лужей в девяносто первом, когда нас вытаскивали после спецоперации спасения сбитого в глубоком иракском тылу пилота. Один из вертолетов тогда еле держался в воздухе, оставляя за собой тонкий шлейф сизого дыма, остальные тоже были не в лучшей форме. Эвакуация была «горячей» под огнем, нас здорово потрепали. Единственно в чем нам повезло – не нарвались на "Зевсы",[32]32
  Так в армии США называется ЗСУ-23-4 Шилка.


[Закрыть] тогда бы точно конец всем. Черт, ведь даже время суток было тогда примерно то же самое – раннее утро. Тогда я был еще молод, горяч и глуп, во многое верил… Но те времена давно прошли.

Из воспоминаний меня вырвал голос Алана

– Э, Кабан, ты куда пропадаешь то?

– Да здесь я здесь – пробурчал я, возвращаясь в реальный мир из прошлого – куда я денусь с вертолета то?

– Это точно – хохотнул Алан, взглянул на часы – если только вниз головой до земли. Еще минут пятнадцать лететь. Ты лучше скажи, что за заварушка внизу была, и где ты столько трофеев раздобыл? Обвешался как елка новогодняя, как только до вертушки дотащил…

– Да хрен его знает – медленно сказал я – прицепились какие-то. Сам пока понять не могу, что им надо было. А своя ноша сам знаешь – не тянет.

Алан кивнул

– А с тобой кто был? – явно намекая на незнакомого ему Душана, летевшего в другом вертолете.

– Из наших – ответил я, не раскрывая карт – младший лейтенант Душан Симович из разведки ВМФ. Свой человек.

Алан скривился – разведку многие недолюбливали, даже собственную, флотскую. Про ЦРУ и не говорю.

– Я кстати тоже сейчас разведчик – сказал я – вот так вот. Флотский разведотдел.

Сантино удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

Долго ли коротко ли – но вертолеты уже подлетали к цели нашего полета. Выглянув в иллюминатор, я увидел на водной глади залива, совсем кажется близко от меня строгий, серо-стальной силуэт атомного авианосца ВМФ США "Рональд Рейган". На палубах суетились люди, похожие с высоты на занятых делом муравьев, несколько самолетов стояли на верхней палубе в ряд, в боевой готовности. Даже сквозь затычки для ушей слышался знакомый пронзительный свист реактивных двигателей.

– Как в старые добрые времена… – пробурчал я тихо, но Алан меня услышал

– Да, Кабан, как в старые добрые времена. Небось, рад нас всех снова видеть?

– Да уж, ваши рожи мне в ночных кошмарах снились… – ухмыльнулся я, чувствуя себя так, как будто после долгого отсутствия вернулся, наконец, домой, к своим.

Вертолет пошел на посадку в задней части верхней палубы, пошел медленно и осторожно. Нас уже встречали – рядом с островом[33]33
  На морском сленге так называют пост управления летными операциями.


[Закрыть] стояла придерживающая головные уборы небольшая группа людей в повседневной морской форме. Взгляд моментально выхватил среди них контр-адмирала Дика Рейли.

Шасси вертолета почти незаметно коснулась палубы, несущий винт начал замедлять свое бешеное вращение. Не дожидаясь его полной остановки к вертолету, пригибаясь, бросились авиатехники, которые тут же начали принайтовливать[34]34
  То есть крепить.


[Закрыть] вертолет к палубе авианосца.

Когда лопасти вертолета, сделав последний ленивый круг замерли в неподвижности, я выпрыгнул (скорее выполз, если быть честным) из «Ястреба», стараясь печатать шаг направился к адмиралу. Видок у меня прямо скажем, был совсем не тот, чтобы докладываться командиру – но я знал, что на такие мелочи адмирал никогда особого внимания не обращал.

На ходу приводя себя в порядок, подошел к адмиралу и группе окружавших его офицеров, принял строевую стойку.

– Задание выполнено, адмирал, сэр!

– Вижу – сказал адмирал, наблюдая, как из одного из севших вертолетов морпехи вытаскивают пленных – дело сделано. А это что?

Адмирал показал на мою руку.

– Зацепило немного. Ерунда…

– Ни хрена не ерунда! – нахмурился адмирал – тем более после болота. Где медики обитают, еще помнишь?

– Так точно.

– Ну, вот бери своего человека и двигай на медосмотр – адмирал повернулся к одному из окружавших его офицеров – кэп, проводи.

– Есть.

– После того, как медики вас подлатают, и позавтракаешь – на доклад!

– Есть, сэр!

Махнув Душану рукой, дождался пока он присоединится к нам – и мы направились к «острову» – ближе всего до медкабинета было пройти там.

Подлатали нас крепко. Несмотря на пустяковую, по моему мнению, царапину, док решил не ограничиваться повязкой и зашил и меня и Душана, причем зашил так, по полевому, приличный шрам останется. За такой шов на гражданке на хирурга в суд подают. Заодно вкатил по несколько уколов, противостолбнячных и еще какой-то заразы. Подлечившись, пошли искать свой пункт временной дислокации. Разместили нас временно в свободной офицерской каюте, почти рядом с адмиральской, когда мы зашли туда, то увидели на каждой кровати полный комплект морпеховского «пустынного» камуфляжа без знаков различия.

Переодеваясь, Душан криво усмехнулся.

– Сказал бы кто мне несколько лет назад, что я буду на американском авианосце, одетым в американскую военную форму и меня тут как гостя принимать будут – я бы морду за такие слова набил…

– Наслаждайся гостеприимством американского ВМФ пока можно – философски сказал я – пошли, пожрем что ли. Не знаю как ты, а я быка сожрал бы. Можно даже сырого…

О, эти знакомые до последней мелочи корабельные коридоры… Выкрашенные в «успокаивающий» (какой придурок это придумал) зеленый цвет, узкие, с переплетением разных труб и кабелей над головой, со стальными наглухо задраивающимися люками в водонепроницаемых переборках, с узкими и гулко шумящими под ногами стальными лестницами. Пока мы шли в местную столовку узкими корабельными коридорами, я вспомнил, кажется всю свою службу на флоте. И, кстати, умудрился вспомнить только хорошее…

Столовка была относительно свободна, не то чтобы пуста, но свободные места были. Взяв поднос, навалив на него пару добрых говяжьих бифштексов, риса, прочей снеди и взяв крепкого черного кофе (голова без кофе уже не соображала) я огляделся по сторонам – из-за дальнего стола мне махнул рукой Алан, он со своей группой также не успел позавтракать вовремя. Из-за нас, теперь вот и позавтракаем вместе. Душан задержался у стола с блюдами, я же пошел к ребятам из моей бывшей группы. И только успел поставить поднос на свободное место – услышал за спиной раздраженные голоса…

Обернулся – так и есть. Около Душана я увидел нескольких местных быкообразных морячков. Ну, правильно, знаков то различия нет ни у Душана ни у меня. «Прописка» – старая добрая традиция американского ВМФ. Видимо, за морских пехотинцев приняли, на флоте их не особо любят, они как бы и не сухопутные и не морские, ни то ни се. Ничего, сейчас мы эту традицию поломаем…

Поставив поднос на стол, я отправился назад – и через секунд десять неслышно подойдя сзади, я дружески положил руку на плечо одному из моряков, которого я определил как лидера.

– Развлекаешься, honey?[35]35
  Дорогой, за это могут и в морду дать, намек более чем понятный?


[Закрыть] – с улыбкой спросил я его.

– А это что за… – и тут морячок дернулся, как будто его ударило электрическим током – мои пальцы нашли болевую точку и с силой надавили на нее.

– Не стоит хамить незнакомым людям – назидательным тоном сказал подошедший следом за мной Алан

Моряки мрачно осмотрели Алана, увидели на рукаве формы нашивку спецвойск, заметили тяжелые взгляды других "морских котиков" из-за дальнего стола и решили, что ловить тут нечего. Пробурчав что-то вроде «извините» группа моряков с пристыженным видом вымелась из столовки.

– Я смотрю, тут ничего не меняется – заметил я.

– Какого хрена, босс – сказал Душан – я бы и сам с ними…

– Не сомневаюсь – перебил я его – только к вечеру об этой героической разборке знал бы весь корабль, чего мне совсем не нужно. Не ищи приключений себе на задницу, садись за наш стол…

Каюта адмирала на относительно новом авианосце "Рональд Рейган" была просто шикарной по морским меркам – по площади метров сто не меньше, три комнаты, отдельный гальюн, шикарная отделка деревом. В каюте царил живописный беспорядок – в этом мы с «Задирой» Диком Рейли были очень схожи. Шум и вой двигателей самолетов и вертолетов в адмиральской каюте почти не был слышен – звукоизоляция адмиральской каюты была сделана на славу.

Найдя по памяти путь через корабельные коридоры, я постучался в обитую красным деревом дверь – из-за двери послышалось какое-то глухое ворчание. Приняв эти нечленораздельные звуки за приглашение войти, я толкнул дверь и вошел.

Адмирал сидел за столом, бегло просматривая какие-то бумаги, рядом стояла машина для уничтожения документов, и часть документов после просмотра он отправлял прямо в нее. Прозрачный приемный короб машины был уже забит белым конфетти, едва уловимо пахло нагретой бумагой и бумажной пылью. Увидев меня, адмирал осклабился и показал рукой на кресло, стоящее перед столом.

– Заштопали нормально? Претензий нет?

– Заштопали – сказал я – в суд по оказанным медицинским услугам не подам…

– Докладывай! И давай без «сэр» после каждого предложения, времени нет.

Я глубоко вздохнул.

– Инфильтрация и захват прошли чисто, лучше и придумать нельзя. Чисто и без шума вышли на точку перехвата, нейтрализовали проводника, захватили намеченные объекты. А вот на отходе нарвались. Я почувствовал неладное во время выдвижения к точке эвакуации, остановил группу, бросил наугад гранату. И тут же попали под пулеметный огонь. Две штурмовых винтовки, один единый пулемет, все НАТОвского стандарта. Еще одного свалило сразу гранатой, в веселье он участия не принимал. Могу сказать, что это были профессионалы, сэр, позицию они выбрали рисково, но грамотно. Если бы моя первая граната не удвухсотила одного из пулеметчиков – были бы серьезные потери…

Адмирал с задумчивым видом кивнул, махнул рукой, чтобы я продолжал

– Затем я принял решение увести основную часть группы и устроить контрзасаду. По моему приказу мастер-сержант Андерсон повел группу к запасной точке эвакуации, я и младший лейтенант Симович организовали засаду. В итоге вначале ликвидировали двух автоматчиков, затем сосредоточенным огнем подавили пулеметное гнездо. Опасаясь засады и на запасной точке эвакуации, я приказал мастер-сержанту Андерсону и основной группе возвращаться к зачищенной основной точке, вызвал вертолеты. Трофейное оружие мы собрали – два польских автомата и два М240. Нужно пробить номера узнать, откуда это оружие, за кем оно записано.

– Номера мы пробьем – задумчиво сказал адмирал – обязательно. Только это вряд ли что-то даст – тут целые склады разворовываются, концов не найдешь. Той же иракской полиции – каждый месяц новое оружие выдается, ствол купить как гамбургер. Другой вопрос есть. Скажи-ка мне – это была случайная стычка с противником или заранее организованная засада?

– Это была хорошо подготовленная и заранее просчитанная засада – уверенно сказал я – причем не похоже, чтобы ее организовали иракцы. Я осматривал трупы – европейцы, хорошо подготовленные, без особых примет и без документов. Они знали, за чем шли.

– Они не пытались отбить пленников? – уточнил адмирал

– Нет, сэр! Они стреляли вслепую через камыши, их пули могли зацепить и пленников тоже. Судя по их действиям, им пленники были безразличны.

Адмирал о чем-то задумался…

– Сэр, можно вопрос?

– Задавай – со вздохом разрешил адмирал

– Откуда «танго» знали о точке эвакуации? Они что прослушивали эфир? Или…

– Вот в том то и дело что или! – не дал мне договорить адмирал – в последнее время очень часто происходят всякие «или». И рядом с тобой тоже постоянно «или» – начиная с той засады на аэропортовский конвой.

Адмирал умолк. Глотнул из стоящего на столе стакана, наполненного до верха кубиками льда и еще чем-то коричневым.

– Отправишься с морпехами вечером очередным вертолетом с авианосца прямо в "Зеленую зону". На будущее соблюдай повышенную осторожность. И присматривайся, что происходит вокруг. Внимательно присматривайся. Может, наконец, и удастся вычислить этих самых «или». Понял?

– Понял, сэр – медленно произнес я…