Текст книги "Битва за Родину (СИ)"

Автор книги: Алекс Шу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Компанией пойдем. Ты Дашу с собой возьмешь, а я – Ваню и Пашу, – немного сдаю назад, выставляя преграды из одноклассников.

– Я подумаю, – повторяет Аня, но мне кажется, что в изумрудных глазах мелькает еле уловимая тень разочарования.

– Ладно. Тогда до завтра.

– До завтра.

Стройная фигурка скрывается в темном пространстве подъезда. А я иду к машине. Плюхаюсь на сиденье рядом с Серегой.

– Ну что, герой-любовник, помирился? – Серега с доброй усмешкой смотрит на меня.

– Помирился, – на автомате отвечаю товарищу, а потом, осознав фразу полностью, делаю легкий тычок локтем в ребра.

– Ты чего? Больно ведь, – бурчит Мальцев, потирая бок.

– Какой я тебе герой-любовник? – возмущаюсь я, – Ты, на что это намекаешь, морда здоровая? Аня – мой друг. А встречаюсь я со Светой. Точка.

– Не ври себе, Леха, – ухмыляется Сергей, – Запал ты на неё, я же вижу.

– А даже если запал? – окрысился я, – Что дальше? Я уже со Светой. А Аня просто очень хорошая. И она мне нравится, как человек.

– Ладно, Леша, пусть так, – отмахивается Серега, – Но учти, люди вокруг не слепые. Вот Светка тебе нравится, не спорю. Но ты на неё никогда так не смотрел, как на Аню.

– И как я на неё смотрел? – саркастично интересуюсь у друга.

– А вот так, – Мальцев артистично изображает взгляд безнадежно влюбленного, наполненный дремучей тоской и нежным обожанием.

– Ну всё, Серега, я тебя гада убью, – шиплю я, и шуточно трясу его за горло.

– Эй, осторожно, – поднимает руки здоровяк, – Помни, я тебя ещё до дома должен довести.

– Ладно, – я отпускаю шею друга, – Тогда поехали. Я тебя у своего подъезда задушу.

2 ноября 1978 года. Четверг

Телефон пронзительно заверещал, не давая мне насладиться обедом. Я вздохнул, отложил вилку и нож, звякнувшие о бортик тарелки, бросил печальный взгляд на недоеденную курицу с макаронами, и пошел поднимать трубку.

– Леша? – голос деда я узнал сразу.

– Так точно, он самый, – весело отрапортовал я.

– Леш, там вам человек гостинец привез. Будет ждать тебя в том кафе, где мы с тобой пару лет назад напитки пили, в два часа завтра. Помнишь?

– Помню, – ответил я, бросив взгляд на часы. Они показывали половину четвертого. По нашему коду «плюс три часа и минус день», мужчина должен появиться в «Шоколаднице» сегодня в пять.

– Вот и хорошо. Кстати, что там у вас произошло? Мне рассказали, что на Сашку напали. Вроде и ты в этом сражении поучаствовал. Почему не рассказал?

– Дед, давай приедешь, и мы об этом поговорим, – предложил я, – По телефону просто долго и нудно.

– Хорошо, – голос Константина Николаевича похолодел, – Готовьте задницы для ремня, и ты, и твой отец. Пороть вас буду как сидоровых коз. Хорошо, что Алина Евгеньевна ничего не знает. Ваша выходка точно её бы до инфаркта довела.

– Мы не хотели, – буркнул я, – Так получилось. Что нам было делать, если у батиного сослуживца крыша поехала, и он со стволом разбираться прибежал. Мишени из себя изображать?

– А чего именно к Сашке? – ядовито интересуется дед, – Ладно, хорошо то, что хорошо кончается. Приеду, поговорим.

– Ты бабушке ничего только не говори, – попросил я, – Она и так по любому пустяку за нас переживает. А тут ещё такое…

– Сам знаю, – рыкнул дед, – Конечно, не скажу. Иначе она с низкого старта сразу же к вам примчится в лучшем случае. А в худшем, сразу сляжет. Зачем мне это надо? Меньше знает, лучше спит и бодрее выглядит.

– Это правильно, – обрадовался я, – Бабушку надо беречь.

– И дедушку тоже, – проворчал Константин Николаевич, – Ты же понимаешь, я тоже не железный. Так что, заканчивайте с такими незапланированными приключениями.

– Постараемся, – ответил я.

«Хорошо еще, что дед о нашей разборке с приезжей шпаной не знает, а то всыпал мне горячих на полную катушку».

Пока было время, пришлось сесть за уроки. Параграф по новейшей истории СССР, посвященный освободительному походу Красной Армии в Европе, проштудировал легко и с удовольствием. А вот над тригонометрическими функциями по алгебре и задачками по физике пришлось попотеть.

Закончил с домашними заданиями только в половину пятого. Сунул пару пятерок в карман с горстью мелочи, быстро оделся и выскочил на улицу. До «Шоколадницы», где мы с дедом сидели два года назад, пришлось добираться на троллейбусе. Благо, они ходили в это время часто.

Когда я зашел в кафе, было без пяти пять. В шоколаднице сидела шумная компания студентов, одинокая парочка влюбленных и пожилой человек с маленькой девочкой, скорее всего, внучкой.

Уселся за угловым столиком, возле окна, чтобы контролировать вход и всё пространство. И сразу ко мне подлетела молодая пухленькая официантка, вручившая папку с листиками меню.

– Два кофе, пожалуйста, – попросил я, – а папочка пусть пока полежит рядом. Может попозже, что-то ещё закажу.

Девушка, приготовившаяся записывать, кивнула, закрыла блокнотик и умчалась к стойке. Ровно в 17:00 входная дверь отворилась. В кафе зашел седой мужчина лет 55-ти в неприметной черной куртке. Он окинул взглядом помещения и сразу же направился ко мне. Внешне незнакомец произвел хорошее впечатление. Уверенный, спокойный, но при этом цепкий взгляд. Худой, но жилистый и крепкий.

– Алексей? – спросил мужчина, приблизившись к моему столику.

– Он самый, – я с интересом разглядывал незнакомца – А вы от?

– Петра, друга твоего родственника, – усмехнулся седой.

Улыбаюсь. Как мы условились с Ивашутиным, именно так он мне и должен был ответить. Если бы не упомянул Петра и выражение «друга твоего родственника» или сказал, что-то другое, это бы означало, что надо сматываться или держать «ушки на макушке». А слова «рад тебя видеть» означали сигнал: «тревога, уходи немедленно».

Мужчина ожидающе смотрит на меня.

– Очень рад. Товарищ Петра – отличная рекомендация, – отвечаю ему, как и было условленно.

Лицо мужчины чуть расслабляется. Появляется официантка с подносом и расставляет перед нами чашки кофе с блюдечками и небольшую пиалку с сахаром.

– Как вас звать-величать? – интересуюсь у мужчины.

– Андрей Иванович, – улыбнулся седой.

– Слушаю вас, Андрей Иванович.

– У меня сперва один вопрос есть, – седой аккуратно оглядывается по сторонам, и, убедившись, что рядом никого нет, тихо продолжает:

– Мне Петр Иванович, сказал, что ты располагаешь фактами по Ставрополью и фигуранту, которого мы будем разрабатывать. Так?

– Располагаю, – подтверждаю я.

– Я не знаю, зачем он сюда залез и почему тебе поверил, – задумчиво смотрит на меня ГРУшник, – Но приказы начальства не обсуждаются. Тем более, что мы с Петром ещё с войны вместе работаем. Но как-то это всё сомнительно. Ты же, извини за откровенность, ребенок ещё. Если бы не Петр ко мне обратился, а кто-то другой, послал бы я его куда подальше. Уверен, в точности и правдивости своей информации?

– Уверен, – твердо смотрю на собеседника. Он пытается давить меня взглядом, но глаз не отвожу.

– Это черт знает что, – озадаченно трет лоб Андрей Иванович, – приходится сопляку довериться. Извини, конечно, но говорю как есть.

– Не обидчивый, всё понимаю, – усмехаюсь я, – Сам бы на вашем месте так думал. Надеюсь, это не всё, что вы хотели мне сказать?

– Так, ладно, опустим пока этот момент, – вздыхает седой, и переходит к делу, – Завтра вечером выдвигаемся в Ставрополье. До этого времени необходимо всё решить. Официально ты едешь на спортивные областные сборы ЦСКА по самбо среди юниоров, как ученик Зорина. Они действительно будут проводиться в Москве. С субботы по понедельник. Правда, среди спортсменов столицы и области в основном, но несколько бойцов с других мест там тоже будут. Участвует несколько сотен ребят и там вполне можно затеряться. Уже всё подготовлено. Даже паренек один, сын нашего сотрудника помелькает, чтобы никаких проблем не возникало. С руководством «Звезды» и Игорем все вопросы решу. А они – со школой.

– Знаете Игоря Семеновича? – удивленно поднимаю бровь.

– А как же, – усмехается Андрей Иванович, – Лично знаком. Как ты думаешь, в составе какого ведомства он служил в своих командировках?

– Каких командировках? – невинно смотрю на седого.

– Не придуривайся, – добродушно машет рукой мужчина, – Да у Зорина все комнаты в африканских масках и статуэтках из Вьетнама. Думаешь, все дураки и ничего не понимают?

– Мы вдвоем поедем? – перевожу разговор на менее опасную тему.

– Конечно, вдвоем, – подтверждает Андрей Иванович, – Сам понимаешь, дело очень деликатное. Малейшая ошибка или утечка информации и полетят головы. И наши, в том числе.

– Не годится, – отвергаю его предложение я, – нужно ещё один-два человека для подстраховки. Вы же знаете, в какое осиное гнездо ворошить будем. И машина. И оружие. Мы слишком многим рискуем, чтобы провалиться в самый неожиданный момент из-за его отсутствия.

– И что ты предлагаешь? – седой иронично смотрит на меня.

– Взять ещё пару человек с собой.

– Кого? – лицо Андрея Ивановича напрягается. Моя инициатива ему очень не нравится.

– Зорина и Сергея Мальцева. Я в них уверен на всё сто.

– Ты же понимаешь, что чем больше людей знают о нашей поездке, тем выше вероятность провала? – спрашивает ГРУшник, – Даже Петр Иванович, если о чем-то подобном заикнется у нас в конторе, пусть и в очень близком кругу, донесут моментально. Это не шутки. Он смог довериться только мне одному. И то, далеко не всё рассказал, подозреваю.

– Понимаю, – киваю я, – Но Зорин и Мальцев не подведут. Я в них уверен.

– Ладно, с Зориным я сам поговорю. Прямо сейчас. Заодно и об этом Мальцеве спрошу. И об оружии подумаю. А ты пока к поездке готовься.

– Хорошо, – киваю.

– Где тебя можно сегодня найти, если что?

– Скоро иду в клуб, потом в «Звезду» на тренировку к Игорю Семеновичу. Там и с Серегой Мальцевым думаю пообщаться.

– Никаких общений, без моего разрешения, – грозит пальцем седой, – Я, кстати, тоже буду в «Звезде» к твоему приходу.

– Договорились.

– Тогда до встречи в «Звезде», – седой быстро допивает чашку кофе, бросает на скатерть смятую трешку, и поднимается.

– До встречи, – отвечаю я.

Задумчиво смотрю на спину уходящего ГРУшника. Когда он скрывается за дверью, выжидаю ещё несколько минут, и покидаю «Шоколадницу». На мгновение застываю на пороге кафе, вдыхая полной грудью свежий пьянящий воздух.

«Наконец-то настоящее дело. Разобьюсь в лепешку, но Пятнистого в секретарях ЦК КПСС не будет. Нечего ему там делать. Пусть лучше на зоне посидит иуда меченая, лет этак 15. Так спокойнее будет. И мне, и людям, и стране».

2 ноября 1978 года. Четверг (Продолжение)

В клубе пришлось задержаться и даже поучаствовать в качестве наглядного пособия для проведения приемов. Вова Потапенко показывал подопечным, как пробивать комбинации на контратаках под различными углами. А я потребовался в качестве наглядного пособия. Поэтому в «Звезду» я немного опоздал. Когда пришёл, наша маленькая группа уже тренировалась. Вовы и Вероники не было из-за занятий в клубе. Мальцев, Волобуев и Миркин занимались разминкой: кувыркались, прыгали, ходили гусиным шагом. Когда я вошел, парни помахали мне руками и продолжили занятие.

Открываю дверь, и захожу в тренерскую. В воздухе витает напряжение.

Наставник сидит с каменным лицом, челюсти стиснуты. ГРУшник спокоен, но во взгляде, проглядывает тревожность. Обмениваемся рукопожатиями. Обстановка настолько наэлектризована, что подсознательно ожидаю взрыва эмоций.

– Сережа, посиди тут, а мы пока поговорим, – Игорь Семенович поднялся и махнул рукой, приглашая следовать за собой.

Гость метнул в него раздраженный взгляд, хотел что-то ответить, но сдержался, и остался сидеть на стуле,

«Сережа?! Он же мне Андреем Ивановичем представился. Конспиратор хренов», – мысленно делаю зарубку в памяти.

Выходим из клуба, поднимаемся вверх по ступенькам и присаживаемся на каменном бортике, напротив входа. Намного ниже, на открытом стадионе бегают три одиноких бегуна, и метрах в пятнадцати стоит компания молодежи. Больше никого нет.

– Шелестов, я хочу знать, во что ты вляпался, – Зорин пристально смотрит на меня.

– А вам что Сергей, простите, Андрей Иванович, ничего не рассказал?

– Рассказал, но я хочу тебя послушать.

– Игорь Семенович, это долгая история. Если кратко, вы помните, что меня посещают видения?

– Как же я могу о них забыть? – криво улыбается наставник, – Как подумаю, что с Надей могло произойти, если бы мы тогда на дачу поехали, сердце холодеет. Я бы этого не пережил, точно.

– Я вам ещё хочу напомнить, что и детдомовцев мы сумели из пожара вытащить, и маму Сереги удалось спасти, благодаря видениям.

– Ты это к чему? – хмурится Зорин.

– А к тому, что все мои видения, отражают реальность. Они показывают будущее, которое можно предотвратить. Достаточно вовремя отреагировать. Согласны?

– Допустим, – сэнсей впивается в меня взглядом, – Что ты хочешь этим сказать?

– То, что если мы сейчас будем сидеть, сложа руки, через семь лет начнется ползучий переворот и закончится он уничтожением Союза и социалистического строя. В 1991 году не станет СССР. Страна будет расколота на осколки. У населения отберут деньги на сберкнижках, раскрутят спираль инфляции, рубли будут обесцениваться быстрее, чем их зарабатывают. Научным работникам, простым работягам не будут платить зарплаты годами. Выживут те, кто пойдут торговать на рынке, начнут ездить за товарами в Турцию и Польшу. Чтобы прокормиться пенсионеры будут собирать бутылки, искать объедки в мусорных ящиках. А некоторые старики, которым гордость не позволит этим заниматься или с плохим здоровьем молча умрут от голода в своих квартирах. Не всё, конечно. Многим поможет выжить родня.

И на фоне нищающего, голодного и озлобленного населения, чиновники и приближенные к ним буржуи сказочно разбогатеют. Большинство советских заводов, металлургических гигантов, известных фабрик и комбинатов, знаменитых на всю страну, новые богатеи выкупят за копейки.

На окраинах Союза начнутся войны – Приднестровье, Таджикистан, Чечня. В 1993-ем году из танков прямой наводкой будет расстрелян парламент, а советское красное знамя защитников, порвано карателем – военнослужащим. Людей, оборонявших и поддержавших Верховный Совет, будут расстреливать снайперы, избивать и калечить армейцы и милиционеры.

Вылезшие из секций «атлетической гимнастики», бокса и единоборств, спортсмены, превратятся в бандитов. Власть будет их «не замечать» в большинстве случаев. Вместе с ворами в законе и «синими» уголовниками они обложат данью новоиспеченных коммерсантов, и начнут сражаться с конкурентами за территории и самые сладкие «объекты и темы», в том числе и торговлю наркотиками. В 90-ых во многих городах ежедневно будут греметь выстрелы и взрывы, и гибнуть не только бандиты, но и случайные люди, попавшие под замес. Начнут возникать «пирамиды». Это такие фирмы, выманивающие у граждан деньги под различные сверхприбыльные проекты, а потом внезапно исчезающие или объявляющие себя банкротами. После распада СССР, в 90-ых, фактически руководить государством будет американское посольство. Без его одобрения никакие глобальные шаги и законы приниматься не будут. Как вам такое будущее? И оно станет реальностью, если мы ничего не будем делать.

– Ты уверен? – тихо спрашивает Зорин.

– Да. На все сто. Я вам, поэтому и напомнил, что всё мои видения подтверждались. Это точно будет, если мы не помешаем.

– Даже не знаю, что сказать, – наставник с силой проводит ладонями по лицу, заставляя себя собраться, – Это всё звучит не просто фантастично, а напоминает бред сумасшедшего. Просто не верится, что такое может быть. Как будто сон кошмарный снится.

– К сожалению, это не бред, Игорь Семенович, – вздохнул я, – А возможное ближайшее будущее. Но у нас, повторяю, есть шанс всё исправить.

Хорошо, – Зорин резко поворачивается ко мне, – Я тебе верю. Потом обязательно расскажешь мне всё в подробностях. Хорошо?

– Хорошо.

– А сейчас ответить мне на несколько вопросов. Первый, как ты вышел на ГРУ? Через деда?

– Да.

– И он тебе сразу поверил?

– Не сразу, я доказал, что говорю правду.

– Как?

– Просто расписал ему все будущие события, которые произойдут в ближайший месяц. Смерть Микояна, избрание в Швеции либерального правительства Уле Ульстена и многое другое. Всё сбылось точь-в-точь, как я говорил.

– Отец в курсе?

– Нет. И я не хочу, чтобы он знал.

– Почему?

– Во-первых, для отца я всегда буду ребенком. Очень трудно его убедить. Дед более гибкий в этом отношении. Во-вторых, мама моментально почувствует, что папа не в порядке и чем-то взволнован. Может его легко расколоть. И даже если не получится, атмосфера в семье будет нездоровая. И это накануне удочерения Маши. Вообще, матушка всё по-другому воспринимает. Она за меня по любому поводу пытается опекать. Даже мелкие проблемы близко к сердцу принимает. А если ещё и узнает, что мне опасность грозит или я в чем-то, по её мнению, «плохом», замешан, такой ад дома начнется, что хоть убегай на Северный Полюс. Поэтому, родители ни о чем знать не должны. И вас Игорь Семенович очень прошу держать язык за зубами.

– Не волнуйся, – Зорин мрачнеет, – Я Саше ничего не скажу, хоть это и неправильно. Он всё-таки мой друг.

– У вас ещё какие-то вопросы остались?

– Конечно. Почему мы едем в Ставрополье?

– Активная фаза уничтожения СССР запустится с приходом на пост генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева. Сейчас он кандидат в члены ЦК КПСС и первый секретарь Ставропольского крайкома. Его уже решили выдвинуть секретари ЦК. Это должно произойти 27 ноября этого года на пленуме. Очень важно не допустить переезда Горбачева в Москву, назначения его секретарем ЦК КПСС и последующего вхождения в Политбюро. Поэтому наша задача собрать в Ставрополье компромат на Горбачева. Времени на долгое расследование у нас нет. Нужно действовать быстро и решительно.

– А почему твой дед не обратился в КГБ? Это его профиль.

– Андропов – самый главный заговорщик. Именно он тянет Горбачева наверх и подготавливает процесс разрушения государства.

– Ты понимаешь, что в нашей стране у ГРУ, мягко говоря, ограниченные законом возможности?

– Понимаю. Но сейчас речь не о законах. Победить команду упырей, стоящих у власти и большое количество их помощников в одиночку невозможно. Нужен ресурс. Это, прежде всего, профессионалы со специфическими навыками, способные решать разные задачи в рамках своей компетенции. А такие люди есть только в спецслужбе. Милиция, изначально, подобными спецами не располагает. Кроме того, до Щелокова сейчас тяжело добраться. Он хоть и в фаворе у Леонида Ильича, но подозреваю, сидит под плотным колпаком у Юрия Владимировича, как личный враг. КГБ руководит Андропов. К нему обращаться, это как заявление на самого себя писать. Остается только ГРУ. Ивашутин – профессионал и патриот. Как раз то, что нужно.

– Кто ещё участвует в заговоре?

– Очень долго рассказывать. Если кратко, Андропов, его любимчик – начальник 5-го управления КГБ Филипп Бобков и ещё ряд людей. Их поддерживает часть партийной элиты. Игорь Семенович, это разговор не на час и даже не на два.

– Как ты думаешь собрать компромат на Горбачева?

– Я знаю, где и что искать. С моими подсказками мы должны получить результат очень быстро, если сработаем профессионально.

– Видения?

– Они самые.

– Понятно. Тогда последний вопрос. Почему ты хочешь взять с собою Сергея Мальцева?

– Четыре причины. Первая – я ему полностью доверяю. Вторая: нам предстоит проделать большой объем работы за короткое время. Вдвоем или втроём будет трудно. А четыре человека могут разделиться на две мобильных группы по два бойца. Если что, один будет работать с нужными людьми, второй страховать. Третья: чтобы поломать систему, нам нужно использовать все ресурсы и возможности, привлекать нормальных людей, способных подставить плечо, помочь и не предать в сложной обстановке. А Серега именно такой. Он нам может и в будущем пригодиться.

Четвертая. Мальцев мощный парень с отличной бойцовской подготовкой. Мало ли что может произойти. Может, придется в темпе вырубить кого-то, и делать ноги. Или в какой-то замес попадем. В таких ситуациях он незаменим.

– Ладно, вопросов у меня больше нет. Но выберем время, и поговорим. И ты мне всё подробно расскажешь. Годится?

– Как скажете, Игорь Семенович, – весело соглашаюсь я. Похоже, Зорина мне удалось убедить.

– Конечно, это полный звездец, – вздыхает Зорин, – Нас всех, в случае чего, шлепнут и не поморщатся, если всё так, как ты говоришь. За себя я не боюсь, но Надьку жалко. Вот же дерьмо.

– Вы можете в этом не участвовать. Только никому не говорите об этом и всё.

– И как мне жить дальше? – рычит наставник, – Бросить вас и плюнуть на всё? Каждый день чувствовать себя трусливым ничтожеством? Ты соображаешь, что говоришь?!

Я молчу. А что тут сказать?

– Как я понял, вы с нами, Игорь Семенович? – осторожно уточняю у наставника, когда он немного успокаивается.

– Конечно, – твердый взгляд Зорина не оставляет повода для сомнений, – Мне пришлось повоевать. Не из-за пайка и званий. А потому что верил, мы делаем нужное и важное для страны дело. И если понадобится, возьму автомат снова.

Протягиваю сэнсею руку. Стальная ладонь наставника крепко жмет мою.

– Идем обратно, – предлагает сэнсей.

– Подождите, теперь у меня один вопрос.

– Задавай.

– Игорь Семенович, а этот Андрей Иванович, или Сергей, как вы его назвали, нормальный человек? Я, почему спрашиваю, из разговора с ним я понял, что вы друг друга давно знаете.

– Нормальный, – кивнул Зорин, – Я с ним, когда служил, пару раз пересекался. Хороший мужик, дельный и за чужие спины не прячется.

– А к оперативной работе он отношение имеет?

– Ещё какое, – наставник улыбнулся, – Подробностей, извини, не будет. Я подписку давал. Но товарищ опытный и хваткий. Ещё вопросы есть?

– Нет.

– Тогда идем в тренерскую. А то Сергей, тьфу, Андрей Иванович нас заждался.

В зале ребята отрабатывали подсечки и броски с добиванием и болевыми на конечности соперников. А ГРУшник расположился на скамейке напротив и с интересом наблюдал за тренировкой.

Увидев нас, он не торопясь, поднялся. Вместе прошли в тренерскую.

– Ну что, поговорили? Всё выяснили? – уточнил Андрей Иванович.

– Всё. Я готов ехать, – ответил Зорин.

– Отлично. Теперь о Мальцеве. Кто будет с ним разговаривать? – спросил ГРУшник.

– Я. Сергей – мой товарищ, – отвечаю Андрею Ивановичу, – Я сам с ним пообщаюсь.

– Действуй, – дал добро ГРУшник, – У нас мало времени, поэтому разговаривай сразу после тренировки. А потом возвращайтесь в тренерскую. Только смотри, чтобы нам ничего не прилетело от твоего друга.

– Я же говорил, – недовольно смотрю на седого, – В Мальцеве уверен.

– Я тоже, – включается в разговор Зорин, – Сергей не сдаст. Может послать, обругать, отказаться, но не сдаст. Тем более что Леша ему сразу много не расскажет. Только в общих чертах, надо съездить туда-то, собрать компромат на того-то, помочь в деликатном деле товарищам из органов. Так что, ничего плохого можешь не ожидать.

– Ладно, – машет рукой Андрей Иванович, – Там уже тренировка заканчивается, иди Алексей разговаривай с товарищем.

Ребята действительно пошли в раздевалку через пять минут. Я затормозил Мальцева у двери и отвел в сторонку.

– Серый, поговорить надо.

– Нет вопросов, давай, – сразу согласился здоровяк.

– Тогда переодевайся, и переговорим.

– Хорошо.

Через пять минут распрощались с Миркиным и Волобуевым. Поднялись по лестнице, а потом спустились к пустующему стадиону и присели на деревянную скамеечку.

Разговор получился недолгим. Мальцев верил мне, и ни секунды не сомневался. А узнав, что с нами поедет сэнсей, тем более. Предложение помочь товарищам из партии и органов аккуратно собрать компромат на высокого чиновника принял с плохо скрываемым энтузиазмом. Серега обладал духом бойца и авантюризмом, присущим молодости. У него имелось желание заняться чем-то таким, рискованным и одновременно интересным, проверить себя в настоящем мужском деле.

Он даже не колебался и не задавал много вопросов. Надо, так надо. Вы с Зориным едете, и я с вами.

Который раз убедился, чем моложе человек, тем легче он соглашается на авантюру. Консерваторы, в большинстве своем, уже пожившие и опытные люди. Они не бросаются бездумно в любые рискованные приключения, а тщательно просчитывают все риски.

Недаром движущая сила любой революции – молодежь и люди до 30–33 лет.

Вернулись с Мальцевым в тренерскую. Наставник и ГРУшник задумчиво рассматривали карту Ставропольского края. Когда мы вошли, они подняли головы

– Познакомься, Серег, это Андрей Иванович, – представил другу седого.

– Очень приятно, – пробасил Мальцев, обменявшись с ГРУшником рукопожатием.

– Леша, закрой дверь на замок, мало ли что, – попросил седой.

Плотно закрываю дверь. Поворачиваю круглую ручку. Накладной замок громко щелкает, загоняя запорную стойку в пазы. Теперь можно спокойно разговаривать.

– Давайте сразу перейдем к делу. Алексей – ты у нас знаешь, что и где копать, поэтому тебе слово. Исходя из того, что ты скажешь, будем составлять план действий, – предлагает Андрей Иванович.

– Хорошо, – киваю я.

– Сначала о главном. Нам необходимо найти компромат на первого секретаря Ставропольского крайкома Горбачева. В каком направлении нужно работать? Первое – фальсификация статистики и экономических показателей для отсчетов в Москву. Здесь непаханое поле для работы. Возьмем разрекламированный в прошлом году «ипатовский метод уборки урожая», подающийся Меченым как новая прогрессивная технология и его личное достижение. Суть его проста.

В Ипатовский район была срочно переброшена уборочная техника с других мест Ставрополья, где хлеба созревали позже. Комбайнеры и колхозники трудились по 20 часов в сутки. Зерно было скошено «раздельным способом» в рекордные сроки – 4 рабочих дня, а обмолочено за 8. О чем Пятнистый радостно отрапортовал в ЦК КПСС. Но Горбачев умолчал об одной важной вещи. В результате его авантюры потери урожая составили 50 %. Это нужно задокументировать.

Ещё один интересный момент. Горбачев выбил у Москвы 525 миллионов рублей на создание ирригационной системы. Пятнистый хотел поразить Политбюро масштабностью мелиоративных работ и высоким результатом. Чтобы отрапортовать в столицу о своих достижениях Меченый требовал у мелиораторов дать внушительный километраж оросительной системы. В результате в Москву улетел очередной отсчет о достижениях великого «реформатора». Но на деле, только один из десяти запущенных в работу километров обводнительных каналов, имел необходимую облицовку и гидроизоляцию. Об этом Горбатый тоже скромно промолчал.

И пункт третий. В прошлом году Пятнистый начал создавать «межхозяйственные производственные объединения». В эти предприятия, вопреки возмущению множества председателей колхозов и совхозов, начали передавать всю технику вместе с машинными дворами, а также заправочные пункты. Также от хозяйств потребовали наделить их оборотными средствами и передать специалистов: механизаторов, инженеров и других технических работников. Слепо копировался молдавский опыт, который был неприемлем для многоотраслевых ставропольских колхозов и совхозов, работавших в абсолютно других условиях. В Москву полетел очередной рапорт о значительном повышении производительности используемой техники.

А на деле совхозы и колхозы оказались беспомощными. Им приходилось выпрашивать и ждать технику, которая требовалась срочно. В результате, многие работы были проведены несвоевременно. И ущерб был нанесен колоссальный – в миллионах рублей. При этом в МХП был раздут управленческий аппарат. Появлялись дублирующие структуры. Себестоимость производимой продукции значительно увеличилась.

Только за первый год на содержание МПХ, включая созданный под них управленческий персонал и возникшие дополнительные накладные расходы, было потрачено 70 миллионов рублей.

Народ уже сейчас смеется над МПХ, расшифровывая это название как «Михаил херню придумал».

Несколько лет назад Пятнистый загорелся созданием сети животноводческих комплексов. Выбил деньги, и начал масштабное строительство. Были построены сотни зданий со всей необходимой инфраструктурой. В столицу полетел очередной бодрый рапорт о победах. Сейчас этот проект заброшен. Больше половины комплексов остались невостребованными. Деньги, извините за выражение, просраны.

Добавлю, все инициативы Горбачева в Ставрополье, мягко говоря, непродуманны. Ни один свой проект он не довел до конца. Загорался, начинал делать и бросал. Как и его духовный вождь и единомышленник – Никита Хрущев. Главная цель всех этих движений Горбачева – «пустить «пыль в глаза» руководству страны, выставляя себя как «умелого и эффективного хозяйственника».

Вот эти сведения мы можем собрать и представить. Налицо подтасовка данных, введение в заблуждение руководства СССР недостоверной информацией, громадный ущерб от авантюрных, непродуманных действий. Проще говоря, фальсификации, обман, и сумасшедшие убытки.

– Да тут целая бригада должна работать! – не выдерживает Зорин, – Алексей как ты себе это представляешь, чтобы за короткий срок, собрать всю эту информацию с необходимыми данными и фактами?

– Дойдем и до этого, Игорь Семенович. Я ещё и малой части не рассказал. Давайте я обозначу направления работы и покажу, как, по моему мнению, будем действовать, а потом и вы выскажетесь.

– Хорошо, – кивает Зорин.

– Идем дальше. Второе направление работы более интересное. Главный двигатель Горбачева наверх его супруга Раиса. Именно она разработала план, как Меченому войти в высшее руководство страны. Смысл его был таким – превратить Ставропольский край в престижную всесоюзную здравницу, куда бы потянулись лечиться и оздоровиться члены Политбюро. Завязать с ними деловые и приятельские контакты, угождать по-всякому, чтобы его протолкнули в Москву. И первые шаги в этом направлении были сделаны. В 1969 году Горбачев знакомится с Андроповым, приезжающим в Кисловодск, полечить больные почки. Председатель КГБ останавливался в коттедже «Красные Камни» и ни с кем из местных общаться не хотел. Но пришедший его навестить Горбачев, пришелся руководителю КГБ по душе. Они становятся друзьями. Даже вместе отдыхают, устраивают на природе пикники с шашлыками. Узнав о приезде Андропова, Пятнистый всегда брал отпуск, чтобы поддержать и укрепить дружеские отношения с руководителем самой могущественной советской спецслужбы.

Еще один важный шаг был сделан в 1971 году. Горбачев знакомится с кремлевским врачом Чазовым. Задабривает его дорогими подарками, узнает московские расклады в Политбюро, договаривается, что Часов будет рекомендовать руководителям страны отдохнуть в Кисловодске и других ставропольских курортах.

Всех приезжающих в Ставрополь членов Политбюро и высших партийных чиновников Пятнистый встречал в лучших традициях Молчалина. Помните бессмертную комедию Грибоедова «Горе от ума»? Там есть такие строки: «Во-первых, угождать всем людям без изъятья – хозяину, где доведется жить, начальнику, с кем буду я служить».