Текст книги "Ружемант 5 (СИ)"

Автор книги: Алекс Рок

Соавторы: Евгений Лисицин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Опасаюсь. – Она призналась честно и без обиняков. – Макс, мы едем не куда-нибудь. Не знаю, как к этому относишься ты и что такого сказал Император, но мы отправляемся в Царенат. За то время, что я провела там во время рейда, плавая на волнах их информационных сетей, могу сказать, что это самая противоречивая страна, которую я только знала.

– Что же там такое особенное тебя смутило?

– Кьярра вдруг стала правительницей, разве этого уже недостаточно для того, чтобы удивиться? Ты изучал вместе со мной их странноватые обычаи. Право крови, поклонение монархии. И все это как-то уживается с аристократическим разгулом. Как скажет большинство баронов, так и будет. Сегодня они за мир, но что, если прямо завтра, на подписании, они вдруг передумают? Скажут, что ошиблись. Ты как будто забываешь, что ружемант. Ты еще совсем недавно убивал их народного героя. Тебя на каждом заборе рисовали с кровожадным оскалом, а пропаганда вещала, что нет зла страшнее, чем ты.

– Думаешь, они попытаются убить меня, как только туда приеду?

– Я ничего не думаю, Макс. Но ты знаешь сам, я люблю информацию. Считывать, обрабатывать, анализировать. Так ли странно, что горький опыт жизни доказал: ничего хорошего из таких затей не выходит.

– И ты все равно едешь? Не откажешься? Если боишься, я могу сказать Бейке, и она освободит тебя…

Инфо-фея вдруг отвесила мне обидную затрещину. Глядя снизу вверх, она не скрывала своей злости: мне удалось ее обидеть. У нее дрожали губы, она замахнулась во второй раз: следующей пощечины не случилось, поймал ее за руку. Отвечать ударом на удар не спешил.

Она вдруг выдохнула, закрыла глаза. Проговорила сквозь зубы:

– Извини, я не хотела. Само получилось. Нет, я не боюсь – за себя. А вот за тебя очень даже, понимаешь?

Она вдруг напрыгнула на меня, обхватила ногами вокруг корпуса, жадно шепнула на ухо:

– Трахни меня, Макс. Трахни меня так, как остальных. Или больше – как не трахал их всех, слышишь? Так, чтобы собранная мной информация обратилась в мусор, а от эйфории мне снесло башню. Сможешь?

Обещать не стал, но улыбнулся – я постараюсь!

Глава 20

Самолетом, поездом, машиной…

Если не изменяет память, был такой фильм. Жаль, что так и не посмотрел, все время откладывал на потом.

Позади была взлетная полоса Вратограда. Дальше поезд с личным вагоном – впору было чувствовать себя кинозвездой.

Словно распинающийся в извинениях мальчишка, Царенат отыскал самую обходительную обслугу. Улыбки, елей слов, восторженные взгляды – они словно видели во мне второго Скарлуччи.

Вспомнив о последнем, глянул на подствольный гранатомет «Ареса». Взять его с собой было одним из условий, что выдвинул. Отказывать не стали.

Не давал себя обмануть стройным, с точеными фигурками девицам. Напомаженные и разодетые в белое, они готовы были исполнить любое мое желание.

Ну разве не прекрасно быть дипломатом?

Здравый смысл все время меня тормошил. Заставлял подозревать яд в еде и вине. Чувствовал, как начинаю превращаться в параноика – так ли ехал в Синьилай Вербицкий? Или был куда доверчивей к «партнерам»?

Ириска была строже любого секьюрити. Едва очутились в вагоне, как влезла в самое нутро систем, взяла под контроль.

Спрашивал у Наты, существуют ли вирусы, которыми можно поразить не только ИИ-ассистентов, но и человека через него? Инфо-фея задумчиво жала плечами.

Айка как завороженная прилипла к окну: получала мрачное удовольствие от проносившихся мимо руин.

Нам гарантировали безопасность. Три истребителя коптили царенатское небо с нашей стороны. Разведка сканировала через спутники леса и озера – не притаилась ли там какая беспилотная подводная лодка?

Белка коснулась моей руки: недавно слезла с больничной койки, а все туда же – рвалась в бой.

– Ты веришь в перемирие? – спросила. Вместо ответа отрицательно покачал головой. Девчонка обреченно выдохнула. – Я тоже. Столько лет схваток, людские потери, и вот сейчас…

– Все когда-нибудь заканчивается.

– Знаю, просто… тяжко представить мир без стрельбы, войны и крови.

– Хочешь, чтобы продолжалось? До победного конца? – нахмурился.

Признаться, сам ведь было такого мнения – с последователями фашистских идей никакого мира быть не может. Но что, если Кьярра – это ключик к светлому будущему? Та, кто разобьет вражду, искоренит рабство…

Сарказм потешался надо мной, спрашивал: не слишком ли много возлагаю на тринадцатилетнюю девочку?

Не считаться с последним доводом было трудно…

– Нет, но… я про другое, Макс. Я так долго была на войне, что разучилась мирной жизни. И что было в этой самой жизни – насмешки одноклассниц, разочарование родителей? Я с завистью на Тройняшек смотрю.

Кивнул: кендеры в самом деле оказались приспособленней иных. Детские черты их характера никуда не делись, они быстро и легко влились в привычный быт социума.

– Давай, как все это закончится, пойдем на свидание? – предложил первое, что пришло в голову. Она сверлила меня взглядом, но я продолжил: – Наше первое не удалось, пришлось стрелять. Может, второе будет лучше?

Девчонка задумчиво кивнула.

Я ждал нападения и мгновенной гибели. Много ли нужно человеку для смерти? Достаточно свести один поезд с рельс. Снарядом из «Варана» в мягкий борт вагона, очередью из «Гадюки» прямо под колеса и…

Царенат умел держать слово.

Я выдохнул, когда приехали: на заполненном людьми вокзале нас уже ждали.

Шикарный, роскошный лимузин «Пъяццо» словно только вчера сошел с конвейера. Полицейские боты сопровождения, пародия на солдат из людей. Неудивительно: за годы пользования машинами в качестве боевой мощи Царенат растерял надобность в людях-служащих. Их выставили словно просто уважения ради.

Кортеж ехал по отдельной, очищенной линии шоссе.

Царенат словно насквозь пропитался стыдом: один лишь мой визит оскорблял его светлые стены.

Горожане недоумевали: убийца их народного героя в дипломатах, как такое возможно? Не зря, ох не зря спрашивал у Бейки, не поторопились ли?

Коллега из вражеской страны встречал у здания, что выделили для дипломатической встречи. В будущем здесь обещали открыть Российское посольство.

Чудилось мне, мало кто в самом деле верил в это будущее.

Пожал протянутую мне руку. Айка, Белка и Ната походили на моих телохранительниц.

– Меня зовут Кжель Йовакович. Добро пожаловать в столицу Царената. – Дипломат был менее улыбчив, но учтив. Я с трудом держался от вопроса: сколько представителей иного народа в его личном рабстве. Отогнал злую насмешку надеждами, что я здесь для того, чтобы это прекратить.

Йовакович заговорил вновь, указывая ладонью путь.

– К сожалению, мисс Кьярра сейчас не в состоянии с вами встретиться. Просила войти в положение. Хорошо, что вы прибыли заблаговременно – позвольте провести вас в личные покои? Уверен, будете чувствовать себя в них, как дома…

– Церемония подписания назначена на завтра? – спросил то, что и без того знал. Просто желал удостовериться, что пробуду здесь ровно столько, сколько нужно, ни секундой дольше.

– На полдень. На вашей родине будет два часа дня. – Выжать из Кжеля что-то кроме официоза оказалось невозможно. Человек, состоящий из протокольных улыбок, извинений, комплиментов…

Кивнул, принимая его ответ. Завтрашним вечером надеялся уже отправиться домой.

* * *

Гнетущее чувство тревоги не покинуло ни вечером, ни под утро. Перед началом церемонии разыгралась мерзкая головная боль. От волнения и давления, заверила меня Ириска. Даже аватары богов подвержены старению.

Таблетка нимесулида под язык, галстук на шею, во взгляд уверенности. Белка, осмотрев меня с ног до головы, заявила, что отлично выгляжу. Не было причин ей не верить.

Что-то должно было случиться. Неописуемое, необъяснимое, страшное. Мрачно посмотрел на Кжеля – словно подозревал в том, что он сейчас выкрикнет нечто вроде «Царенату слава!» – и рванет чеку лежащей в кармане гранаты.

Коллега отшатнулся, будто убоялся, что я его сейчас удавлю.

– Прошу, следуйте за мной… – У бедолаги от страха дрожал голос. Что ж, волновался он не меньше моего.

Случись что – его карьере конец. На миг задумался, зачем вообще Царенату дипломаты? О чем таком они договариваются с другими? Использовать против них снаряды со скверной или нет?

– Это почти первое перемирие, которое Царенат подписывает за последние сорок лет.

– А каким было первое? И с кем?

Кжель повел плечами, но ответил.

– С Синьилаем. На выгодных для нас условиях пятнадцать лет назад. Но назвать тот договор «перемирием» сложно: не было и намека на войну.

– Тогда почему?

– Потому что от холодной до горячей войны всего шаг. Верно, вы полагаете, что мы только и занимаемся тем, что силой порабощаем чужие народы.

– С нашей стороны трудно мыслить иначе, – ответил ему уклончиво. Жопой чуял – этот хмырь где-то припрятал микрофон. Кто знает, как будет использовать мои слова?

Вспомнил, как предлагал Императору отрядить на это дело настоящих, учившихся годами своему делу дипломатов. Он же считал, что мне следует набираться политического веса. Где, как не на этом перемирии.

Как он там сказал – просто формальность, не больше!

– Думаю, у вас есть подобное право. Знакомы с правилами нашего этикета?

Кивнул – Ната провела краткий курс. И заставляла их штудировать, пока не стали от зубов отскакивать.

Церемония началась под торжественный, заставивший вздрогнуть гул труб. Почему-то представлял подобное разве что на награждениях и инагурациях. Кьярра выглядела как сама сердитость – кто ее учил так изображать серьезность?

Телекамер, наверное, добрая тысяча: велел Ириске просканировать съемочные дроны. Не хватало только, чтобы одна из этих машинок вдруг оказалось «Осой».

Я верил Кьярре, с ее окружением было сложнее.

Нет, вокруг все чисто. Собравшийся народ – сплошь высшие царенатские чины. Каким пряником их сюда заманили? Или все было под дулами автоматов? Решил об этом не думать.

Тревожность достигла апогея: на миг застыл, не зная, чего ждать. Кжель, прежде чем подписать документ, произнес речь – что-то про новую эпоху мира и процветания меж бывшими врагами. Следуя этикету, дал мне слово: через «Лингво» я заверил зрителей, что приехал лично закопать топор войны.

Речь дублировали на русском языке. Робот-сурдопереводчик потешно подавал знаки манипуляторами.

Должен был случиться взрыв. Я чувствовал, что он грянет сразу же, едва ручка коснется бумаги.

Он грянул мгновением позже, привел окружающих в трепет. Тяжелая дубовая дверь распахнулась от удара, едва не слетела с петель. Мне думалось, что все творившееся было в кошмаре.

«Гадюка», выставив стволы зениток открыла огонь. Кжель среагировал первым, метнулся наперерез мне.

Столкнул Кьярру с ее трона, в агонии забился, пораженный предназначавшимися ей снарядами.

Я инстинктивно искал «Арес» – верная винтовка осталась в положенных нам апартаментах.

Ждал, что вот-вот проснусь – чуда не случилось. Тело сработало на рефлексах. Выудил из недр маны призванный пистолет: против «Гадюки» с ним не пойдешь, но пригодится.

– Кьярра, жива? – Белка оказалась рядом с ней в мгновение ока. Яркий флаер в руках Наты отвлек внимание боевой машины. Крикнул ей, чтобы бежала, но инфо-фея не сдвинулась с места.

Ждал, что зенитка с мгновения на мгновение срежет ее очередью. Она была уверена в обратном и не прогадала: губитель авиации послушно опустил стволы.

Не сразу заметил кьюар-код на ее рубахе. «На всякий крайний» – говорила она…

Айка вытащила из себя страх, из Белки волнение. Выдохнула – моя тревога по-прежнему осталось нетронутой. Обратила их умиротворением и спокойствием, которые тут же сменились уверенностью и жаждой действий.

Народ в зале встрепенулся, как по команде, рванул к выходу – вот тебе и лучшие люди города…

Тщетно: ворвавшиеся внутрь молодчики выдали пару очередей в потолок. Дробовик лязгнул в сторону пузатого дядьки, упрямо рвавшегося сквозь женщин и стариков, утихомирил навсегда.

– Ружемант Максим Потапов? – говорили не без труда, с акцентом. Русский язык рабодержцам давался тяжко.

– Послушаем, что скажут? – спросила Ната, я кивнул в ответ.

– Что происходит? – Кьярра уже обладала способностью не пугаться звуков стрельбы и вида крови. Как будто не понимала, что не успей ее дипломат прикрыть собой, валялась бы мертвой тушей.

Мне нечего было ей ответить. Вжавшись в деревянный стол, приложил палец к губам.

Молодчик, что с автоматом, выглядел упрямым, настойчивым. Искра глушилки пробежала по окружению, заставив всех вздрогнуть. Пискнула получившая разрядом Ириска, пытавшаяся зайти поганцам за спину.

Стиснул зубы – получись у нее, можно было бы разом вооружить ее «Владыкой» и…

– Сдавайтесь! Я гарантирую вам и вашим спутницам жизнь!

От предложения за версту несло ложью. Что ж, сыграем пока по его правилам…

Ната кинула общую сеть нейросвязи: ну хоть ее не пришибло глушилкой.

– Назовитесь! Род войск, имя, звание. Вы в курсе, что совершаете государственную измену?

Отвечать на мой вопрос не спешили, разве что загоготали.

– Чужак, варвар! Что ты можешь знать о законах моей родины? Выдайте нам Кьярру Цаесар. Принцесса приговорена к смерти, исполнение – прямо сейчас! Я дам вам возможность уйти из уважения к вашей стойкости и боевым заслугам.

Девчонка перевела на меня любопытный взгляд, словно вопрошая – в самом деле отдам? Хоть бы испугалась приличия ради.

– Очень рад слышать. Но смею заверить, что у меня в пращурах матрос с «Варяга». Помнишь, что они говорили?

– Что он несет? – Безымянный молодчик смутился. Как раз мне на руку.

– Русские не сдаются! – напомнил отпечатавшуюся в уме фразу и спустил курок «Буяна». Из четырех выстрелов один засел в его бестолковой голове.

Его собратья всполошились разом – с отчаянным ревом застрочили туда, где сидел мгновение назад.

Белка оставила девочку Айке, стрелой метнулась к телу дипломата. Зачем – понял лишь через мгновение. У сукина сына был пистолет. Рухнув на пол, рыжеволосая штурмовик вернулась к привычной работе.

Пара оставшихся противников разрослась до пятерых: еще трое, учуяв запах жареного, заспешили им на подмогу. Совершенно напрасно.

Айка переборола саму себя: недавние страх с неизбывным ужасом обратились в огромный бонус к ловкости. И без Ириски догадался, что оно перевалило за трёхзначное число.

Словно змея, заместительница Бейки перескакивала с зрительских кресел, не боясь свернуть шею. По ней стреляли, но тщетно – на пике возможностей, извернувшись в пируэте, мягко прокатилась по полу. Дробовик кашлянул почти к ней вплотную, но удача, буст к которой дала ей Белка, сыграла свою роль.

Вырвала винтовку из рук дерзкого, но мертвого молодца, очередью наискосок срезала ближайшего бедолагу. Второму заехала в челюсть прикладом. Ружеклятье, брошенное мной, обратило дробовик бойца в хлам: не в силах понять, почему не стреляет бедолага уставился на ствол.

Четвертого поразила Белка, пятому я прострелил колени за миг до того, как он собрался бежать. Будет у нас с ним неприятный разговор…

* * *

Он пытался уползти, да кто ж ему позволит. Бормотал что-то бессвязное на басурманском, ухнул в пучины отчаяния, заслышав щелчок за спиной. Обернуться у него не хватило сил.

– Айка, сможешь что из него выудить? – жалел, что с нами нет Влады. Та живо смогла бы разговорить даже статую.

Девчонка коснулась спины несчастного пальцем, будто боялась запачкаться кровью. Я взял инициативу в свои руки: забрал из ее рук винтовку, выдал очередь в потолок.

– Всем оставаться на своих местах, дамы и господа!

– В-вы берете нас в заложники? – Какая-то девица спутала меня с террористом. Покачал головой в ответ.

– Нет. Но пока вы здесь, находитесь под моей защитой. За стенами этого здания я не могу гарантировать вашу безопасность!

Представил, как смотрюсь в смокинге со штурмовой винтовкой: а ведь прав был Император! Дипломат, способный разрулить даже подобную ситуацию и выйти из нее победителем, на вес золота.

Поправил самого себя – скажем, ситуация все еще не под контролем.

– Мятежник! Я требую объяснения! – Кьярра встала над несчастным с самым невозмутимым видом.

Тот ответил ей смехом, обреченно покачал головой.

– Кто захочет быть под властью малолетки?

– Попридержи язык! – Девчонка пнула бедолагу, перевернула на спину. – Ты говоришь с представительницей рода Цаесар! Сама твоя жизнь – уже заслуга моих предков. Сомневался ли ты в их величии, пожиная плоды их стараний?

Это когда она успела такой серьезной стать? Или сыграли, наконец, закладываемые едва ли не с колыбели модели поведения?

Камеры, еще недавно снимавшие подписание мирного договора, как одна уставились на нее. Кьярра стояла непоколебимой стеной, поганцу нечего было ей ответить.

– Айка, ну? – спросил у девчонки: должно же было быть в его эмоциях что-то еще.

– О-он решительный, – потупив взгляд, ответила она. – Н-недавно стал. Буквально в-вот…

Прищурился – и что делать с этой информацией? Но вмиг понял: не иначе, как до того его душили сомнения. Повлияло что-то, о чем мы не знаем.

Ириска прошерстила сеть, но там было глухо. Пытаться связаться с Бейкой глупо: купол ради дипломатической миссии никто снимать не планировал. Просто не дозвонюсь…

По ту сторону здания слышался вой сирени стрельба – кто с кем воюет?

Осмелился ради такого подойти к окну, присвистнул. Создателям терминатора увиденное пришлось бы по вкусу. Военные дроны вели беспощадную борьбу с полицейским механизированным ополчением.

Уже лучше: данная акция – дело рук небольшой горстки людей, не всех. Видать, не только в Москве случаются казусы с боевыми вертолетами.

– Сколько вас тут? Отвечай, и даю тебе слово: ты будешь жить. Мы не тронем твою семью и дадим защиту.

Боевик раздумывал недолго.

– Еще двое, но они наверняка бежали, поняв, что сорвалось.

– Кто вами руководил?

– Барон Равиззо.

Белка посмотрела на меня, словно имя должно мне было что-то сказать. Пожал плечами – сам ждал пояснений от Кьярры.

– Оппозиционер. Я была у него воспитанницей, когда… был жив дядя. Но он бы никогда не решился на подобное!

В броню «Дракона» вдруг врезался ранее невиданный мной броневик. Перевернул несчастного, пытаясь смять мощью колес. Я успел заметить эмблему – орел, стискивающий когтями меч. Бронетранспорт принялся раскладываться в базу беспилотных сфер.

И вмиг стал добычей загрохотавшего винтами «Шмеля».

Я отпрянул прочь от огня, видя как брызнула в магическом пламени скверна. Если все правильно понял, то дело дрянь.

– Ваше Высочество, – обратился к Кьярре согласно протоколу, – что изображено на родовой эмблеме дома Равиззо?

Этикет учил, а вот на геральдику времени не осталось. Да кто же знал, что она понадобится?

– Синий бык на лавандовом поле.

– А орел с мечом?

– Дом Льярри.

– Змея, обвивающая трезуб? – Я не унимался.

– Арманьяно. К чему этот допрос? – для ребенка она говорила уверенно и раздраженно.

– Слышите звуки боя? Они все бьются друг с дружкой по ту сторону стен. Есть среди них те, кто верен вам до конца?

– Сукины дети! Дьяволы! – Пленник ярился услышанному. – Они должны были нас поддержать в общей атаке! Предатели!

Паззл складывался.

– Итак? – Я все еще ждал ответа. Юная принцесса помрачнела.

– Ни один из них. Каждый из перечисленных домов жаждал видеть меня марионеткой, но не правительницей.

Боевик посмел расхохотаться, за что тут же получил рукоятью пистолета от Белки. Выплюнул зуб, хрипло проговорил:

– Никто не хочет быть под властью малолетки…

Схватил его за грудки: кажется, придется вытряхивать из него правду силой.

– Что так повлияло на вас, заставило работать сообща? Общий заговор? Не вчера же собрались за столом!

– Ты приблуда, чужак и варвар, ты не поймешь. Да и как, когда ты даже не знаешь, что творится на твоей родине?

В голове разом помрачнело: сбылись худшие из опасений…

Глава 21

Он говорил много и охотно. Недавний молчун обратился в болтуна – стараниями Айки или издевательства ради, мне было неважно.

– В Российской Империи политический переворот. Военным путем. Столица стонет, сотрясаемая танками – нашими танками! Пока вы подсовывали нам эту говорящую куклу, – он кивнул на Кьярру, – мы тоже не сидели без дела!

Вербицкий, чтоб его костям пусто было! Меня трясло от бессильной злобы. Пока я здесь играл в дипломата, родной дом остался без защиты. Сарказм поддакивал – конечно, окажись младший лейтенант Потапов в Москве, так ничего бы и не случилось. Убоялись-устрашились…

Как разведка могла такое прозевать? Если, конечно, сама не была в сговоре…

Здесь было не лучше: я оказался в центре чужой мне гражданской войны. От досады хотелось грызть локти. Решил, что займусь этим в следующей жизни.

Проник в наши покои – забрав «Арес», почувствовал себя гораздо лучше. Пара оставшихся боевиков Равиззо никуда не бежали: обыскивали невесть зачем наши комнаты.

Спрашивать не стал и пристрелил на месте.

Спустился, сразу же услышал хорошие новости: Кьярре удалось связаться с оставшимися ей верными войсками. «Шмель», круживший в воздухе, был на нашей стороне. Теперь понятно, почему не стрелял: ему достаточно было опустошить половину боезапаса, чтобы похоронить нас заживо.

Царенат трепетал, общество в смятении – мятежная аристократия начала грызться меж собой против новой образовавшейся власти. Бывшие правители вопреки воле народа стремились вновь взять бразды правления в свои руки. Народ, привыкший полагаться на рабов и машины, бездействовал и молчал, расписываясь в своей несостоятельности.

Гражданские дрожали в безмолвном ужасе: сейчас их волновала лишь собственная шкура. Это плохо – не ровен час, кто-то решится на глупости.

– С кем говорите, Ваше Высочество?

– Генерал Контьянти. – Фамилия вновь ничего не сказала, но теперь я знал, как обращаться к собеседнику.

– Позволите? – попросил разрешения вмешаться в разговор. Генерал был не рад моему обществу, но виду не подал. – Господин Контьянти, у нас здесь десятки гражданских. Ваша аристократия устроила грызню. Не знаю, сколько у них сил, но в победителях точно будут сукины дети. Нам нужна возможность для эвакуации принцессы.

– Дипломат Потапов? – Он с трудом не удержался обозвать меня ружемантом. – Я слышал о ваших «подвигах» против нашей армии…

– Да-да, знаю. И если бы не сложившаяся ситуация, вы бы не сочли меня достойным слышать ваш умопомрачительно красивый голос. Но ситуация сложилась. Потому я открыт к предложениям.

Секундное молчание: он был поражен моим напором.

– Бывали раньше в Милане, лейтенант?

– Не имел чести.

– Тогда будет трудно объяснить, но попробую. Вам надо прорваться к Авиолло Плаза.

Ириска вывела на стене карту: это через три улицы отсюда. Может, не все они забиты под завязку мятежниками, но…

– Далековато. У вас нет возможности подогнать сюда боевую машину?

– Вы чужеземец и варвар, дипломат, но вы еще и солдат. Вы видели царенатские машины пехоты?

Следовало признать: уел. Царенат пехоту не возил вовсе. Разве что карсиров…

– А транспортники на реактивной тяге? – вспомнил те сигарообразные быстролеты. Генерал угрюмо выдохнул, напомнил про «Гадюк» – они обратят их в решето еще на подлете. Уж лучше сразу застрелиться…

– Ваша птичка по-прежнему в воздухе, – заметил я. Шорох винтов тревожил уши.

– Все так, – генерал выдохнул, – но вы ее видите над собой? Как только появились зенитные комплексы, я приказал увести ее на периферию. Могу обеспечить вам прикрытие, но это будет больше похоже на кратковременное отвлечение.

Нахмурился: должен же быть выход!

– Разве вы не можете послать сюда все, что у вас есть? Танки, вертолеты.

– Я уже так сделал, варвар! – Мой тон его раздражал. – Но здесь столица Царената, мы не держим огромный гарнизон!

Хотел горько усмехнуться – да уж, вижу! Но не стал. Контьянти продолжил.

– Мятежники навязывают бой! Прорываться, не обращая внимания на обстрел, невозможно, пустая трата сил, ресурсов и средств! – Я почти видел, как он в безнадежности рвет волосы на голове. Разве что не заверяет шефа, что все пропало…

– Так какие ваши предложения? – Разговор следовало заканчивать. Народ заволновался: боевые машины принялись лупить по зданию. То дрожало от возмущения, обещая обрушиться.

Я обвел девчат взглядом, остановился на Нате. Скинутый пиджак, безобразно испорченная символом рубаха, так и не пришедшая в себя вырубленная «Гадюка»…

– Натка, что это за мазня у тебя на животе? Что она делает?

– Это ссылка на вирус.

– Кьюар-код – вирус? Как это работает? Что ж ты раньше молчала?

– По коду ссылка на скачивание вируса. Я недавно придумала, не знала, сработает ли. Беспилотники запрашивают в сети информацию, считывая кьюар-коды. В них не стоит защита от скачивания всякой дряни в память… – оправдываться, почему молчала, не стала.

Цокнул языком – гениальная мысль! Как никто не догадался прежде?

Восхищаться решил потом, как выберемся отсюда, спросил:

– Так, значит, если твою рубаху показать этим машинам, они разом вырубятся? Все?

– Нет. – Она покачала головой. – Они же в каком-то роде самостоятельные и обучаемые. Первые выведенные из строя покажут пример остальным: повторять их ошибку не станут. Разве что все и сразу проведут сканирование.

Что ж, одноразовое преимущество…

– Дай-ка сюда, – протянул руку. Инфо-фея смутилась лишь на миг, прилюдно обнажившись. И тут же заверила: – Не сработает. Даже если поднять ее как флаг. Это ткань, Макс, она быстро и легко мнется. На воздухе ее просто сомнет в нечитаемую для них тряпку.

Я не слушал, двинулся к Айке.

Заместительница Бейки залилась краской, едва рубаха оказалась у нее под носом.

– Сможешь создать воплощение с таким обликом? – ткнул в чернильную эмблему. Не сама же по себе злость выбирала облики кровожадных плюшевых мишек.

– М-могу, но…

– Будет тебе из чего сделать воплощение, не переживай, – отвлекшись от нее, вновь вернулся к связи с генералом. Тот ждал, как послушный мальчик.

– Генерал Контьянти? Как только я вам скажу, выводите «Шмеля» вновь на позицию. С приказом атаковать противника: всех, кого видит.

– На всех не хватит боеприпаса.

– И не потребуется. После пускай идет впереди. У вас есть коды доступа к камерам?

– Это трибунал, дипломат! Я попаду на военный суд, если выполню вашу последнюю просьбу! Военная тайна!

Кьярре надоели его пустые препирательства.

– Если вы не исполните, генерал, я отдам вас под трибунал за измену родине и обвиню в покушении на мою жизнь. Надеюсь, вы не сомневаетесь ни в том, что смогу это сделать, ни в том, что выживу. Вам ясно, Контьянти?

Гробовая тишина стала ответом. Испугался, что ее вмешательство может статься роковым: обиженный генерал взбрыкнет на угрозы соплячки.

Не взбрыкнул.

– Да, Ваше Высочество. Отправлю коды по номерам нейросвязи.

Я улыбнулся – хороший мальчик!

* * *

Кьюар-код гориллой выскочил из здания. «Драконы» и «Вараны», самозабвенно выяснявшие, чье шасси толще, разом обратили на него внимание оптики.

И встали как вкопанные.

Рожденный из боли мятежника облик жаждал разрушений без разбора. Неказистый, он подставлял бока и линованное брюхо под прицелы. Техника, готовая палить, застывала на месте в немой нерешительности.

«Шмель» треклятой машиной стремительно вылетел из-за ближайшего небоскреба, разом устроив масляную баню вражьим машинам.

Стрелять по несопротивляющимся ему было в радость – цилиндры снарядов безжалостно поражали одного механоида за другим. В небо тут же потянулся жирный, смрадный чад.

– Ну⁈ Чего встали! Всем покинуть помещение! Искать укрытие! Без паники!

Последнее было особенно актуально. Мирняк, дрожащий от ужаса, встал не хуже беспилотников. Но стоило одному смельчаку сделать шаг, как повалили гурьбой.

– Мы не пойдем с ними? – поинтересовалась Белка. Покачал головой в ответ: не было нужды подвергать их лишней опасности.

– Как вам это удалось? Какие-то ружемантские фокусы? – Голос генерала Контьянти был полон удивления. Впервые в жизни он видел, как доселе послушная механика без повреждений оказывается обездвижена.

«Шмель» перешел под управление Наты за миг до того, как перевел взгляд камер на кьюар-код. Инфо-фея остановила тут же начавшуюся скачку вируса, утерла вспотевший лоб.

– Ната, что у этой птички с боеприпасами?

– Скверно. Почти на нуле – ракет почти нет, ремонтные боты израсходованы. Но есть пушка: полторы сотни патронов, еще уцелела ракета с скверной.

Негусто, но сгодится.

– Ваше Высочество, вы позволите? – галантно подал руку Кьярре, она вцепилась в нее, как в последнюю надежду.

Под завесой образовавшегося дыма рванули к указанной площади. «Шмель» сбавил ход, держался на высоте. Жало автоматической пушки выбирало следующую жертву.

Впору было присвистнуть – ближайшие к нам улицы обратились в поле сражения. Царенат против Царената. Не мечтал о таком даже в самых светлых фантазиях.

– Что теперь будет, генерал?

Контьянти отозвался не сразу, возмущенно спросил:

– Что вы имеете ввиду?

– Перемирие. Ему конец? Ввиду творящегося…

– Пока жива принцесса, жив и установленный ей закон! Вы выбрали не лучшее время для беспокойства о дипломатической карьере!

С какой стороны ни посмотри, но он прав.

Первая улица оказалась не преградой. «Шмель», поднявшись выше, заработал: автоматическая пушка вмиг разлохматила два жалких «Дракона».

Потом пришлось туже: «Гадюки», успевшие занять позиции с соседних улиц, прижали винтокрылую «птичку» грохотом тяжелых очередей. Вспомнил, как в мое перекрестие угодил ее собрат: тогда хватило мощности и точности старого оружия.

Генерал не соврал: «Шмеля» прошило насквозь, что игрушку. Беспилотник живо потерял равновесие. Ната отчаянно и до последнего держала над ним управление: вертолет, готовый упасть на жилой дом, ее усилиями обрушился на одну из зениток. Всполохом скверны разошелся взрыв: сдетонировала последняя ракета.

Недолго ж музыка играла…

– Что удалось увидеть? Расположение врага? – вмиг потребовал от нее отчета.

– Еще две зенитки и танк. На Авиолла Плаза чисто. Пока чисто. Либо не знают, что мы идем туда, либо надеются задержать раньше. Хуже другое…

Кивнул, заведомо зная о чем говорит: едва ворвавшись в здание, где проходила церемония, они нашли лишь убитых сподвижников и одного раненого. Вряд ли тот был опьянен рассказами об амнистии и молчал.

По нашему следу с минуты на минуту должна была показать клыки кровожадная аристократия…

– Тогда идем. Айка, у тебя осталось мана?

– Н-не так много, к-как хотелось бы. – Девчонка стеснительно сжалась. Глянул на Белку – просить ее о удаче сверх меры казалось безумием. И так уже стоит сказать спасибо за то, что до сих пор целы.

Живой кьюар-код, воплощенный Айкой, пал парой минут спустя: беспилотники усвоили урок.

– Ната, скинь всем примерное расположение машин. Можешь повесить на Кьярру отвод глаз?

– Ты же знаешь, что он краткосрочный?

Кивнул ей в ответ – как про такое забудешь? Присел на корточки прямо перед властительницей Царената. Она сохранила спокойствие, а вот властный флер растеряла.