Текст книги "Месть Жреца-некроманта"

Автор книги: Алекс Прохоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

    Отбросив руку, Марк Петрий затравленно огляделся по сторонам. Никого из оставленных здесь троих своих людей,  он не увидел. Зато,  со всех сторон к нему подступали только что ожившие либурнарии. Их было,  то ли пятеро, то ли шестеро. Келевст перекатился по палубе, избежав рук,  пытавшихся вцепиться в него и вскочил. Посмотрел вправо, потом влево и застыл с побелевшим от ужаса лицом. С левого борта, на гексеру неслась трирема. Её окованный металлом ростр был нацелен на середину огромного судна.

    Мощный  удар под ватерлинию! Хруст обшивки и треск ломаемых вёсел.   Огромное судно содрогнулось. Марк Петрий, не удержавшись на ногах, свалился на скользкую от крови палубу. Снизу,  из-под настила палубы раздались вопли и приглушённый стук падающих тел.

    Несмотря на хороший разгон и силу удара, гексера, была слишком большим и мощным кораблём, чтобы перевернуться, или даже накрениться на бок от таранной атаки триремы. Но этого и не требовалось. Главное было пробить борт, а дальше – вопрос времени. «Гнев Нептуна» неминуемо затонет. Трирема начала, высвобождать из пробоины ростр. До слуха Марка Петрия доносились хорошо знакомые ему  приглушенный бой барабанов и свистки гортатора[40]40
   гортатор – надсмотрщик над гребцами.


[Закрыть], означавшие команду «Задний ход!»

     Келевст поднялся на ноги и начал озираться по сторонам. Возле самого левого борта вода кипела и бурлила, врываясь через пробоину внутрь. По опыту, Марк Петрий знал, что если не принять никаких мер, даже такое огромный корабль, как «Гнев Нептуна» затонет через несколько минут. Разумеется, никто спасать судно не будет. Один за другим на палубу выбирались гребцы. Многие истекали кровью, как от полученных ран при драке и падении, так и от укусов. Потом, появился первый мертвец. Бывший римский либурнарий выбрался на палубу и, раскачиваясь из стороны в сторону,  направился в сторону Марка Петрия. К нему шли и другие ожившие. Тонущее судно,  их совершенно не заботило. Лишь живая, теплая плоть.

    Келевсту была нужна лодка. Неважно,  что будет потом, сейчас самое главное – спастись. Он мог бы и просто прыгнуть за борт, как это делали многие, но завладеть лодкой было бы предпочтительнее.

     Один из мертвецов подступил совсем близко. Марк Петрий ударом ноги в живот отбросил его от себя и побежал по палубе в сторону кормы. На встречу ему попался бредущий, почти разорванный в клочья раб. Вывалившиеся внутренности волочились за ним по палубе, на лице ни осталось, ни одного места, которое бы не было разодрано зубами, плоть на руках и ногах была во многих местах съедена до костей, куски кожи свисали повсюду, как лохмотья одежды. Марк Петрий ударил мечом наискось, намереваясь снести мертвецу голову. Но тот,  в последний момент пошатнулся, и меч отсёк лишь верхушку головы. Такая потеря не остановила ожившего. Разбрызгав во все стороны ошмётки мозгов, он продолжал наступать.  Его скрюченные пальцы вцепились в плечо келевста,  рот, заполненный кровью открылся. С криком отвращения, Марк Петрий отшвырнул от себя мёртвого каннибала. Тот с глухим стуком ударился о борт, но восстановив равновесие, вновь двинулся на живого. Впрочем, путь освободился и келевст,  не желая тратить на мертвеца времени,  бросился вперёд. До спасительной лодки оставалось совсем немного. Нужно было пробежать лишь мимо каюты, подняться по лесенке на верхнюю кормовую площадку и с помощью подъёмного механизма, с которым справился бы и один человек, спустить одну из трёх лодок на воду.

    Неожиданно, справа на Марка Петрия кто-то налетел. Кто-то огромный и сильный.

 – С дороги! – раздался крик.

 Марк Петрий узнал негра Марумбу, увидев его обнажённую фигуру краем глаза. В следующий миг от толчка негра, келевст врезался лицом в дверь каюты. Ошеломлённый этим ударом, он упал и выронил меч. Боль в носу, как копьём пронзила голову. Щеку,  он тоже ободрал в кровь.

 Проклятый раб! Грязная скотина!

 Но валяться тут и утирать кровь с разбитого лица,  не было времени. Келевст вскочил на ноги. И тут,  дверь позади него открылась. Пошатываясь,  из темноты каюты вышел Марк Сабин. Его помутневшие глаза смотрели прямо и были неподвижны, рот приоткрылся в хищном оскале, руки вцепились в плечи Марка Петрия. Тот пронзительно закричал и попытался вырваться, но Сабин быстро наклонив голову, вонзил зубы в шею своего бывшего помощника. Совершенно ошалев от боли, Марк Петрий начал дёргаться и извиваться всем телом так, что поскользнулся и начал заваливаться на спину. Резко упасть ему не давал Сабин, по-прежнему удерживавший келевста за плечи и продолжавший вырывать из его  шеи и плеч  целые куски мяса.  Подошли ещё два мертвеца. Один либурнарий и раб. Их холодные скрюченные пальцы начали раздирать Марку Петрию живот. Он хрипел и стонал с кровавой пеной у рта. Ещё три мертвеца, подойдя вплотную,  вцепились зубами ему в плечи,  руки и лицо. Зубы ожившего разорвали ему губы, потом щеку. Под этой грудой шевелящихся тел быстро растекалась огромная лужа крови.

    Марк Петрий умер не так быстро, как ему бы хотелось. Он ещё был жив и  видел, как мертвецы жадно, плотоядно чавкая, рвут его внутренности зубами, он видел, как грызут его руки и ноги. Потом, он перестал видеть этих чудовищ, но перед ним предстал образ той девушки-островитянки, которую он изнасиловал и убил. В глазах её, таких ещё детских, лучистых,  не было ненависти, лишь слезы и  жалость к нему. Потом, всё застлала сплошная кровавая пелена, в которой начали тонуть все звуки и ощущения,  и после наступила тьма вечного забвения.

ГЛАВА 18

     Под нажимом,  каменный блок,  постепенно сдвигался с места. Вытащить его наружу было невозможно, поскольку он был тяжёл и почти вплотную прижимался к стенкам шахты, да и механизм, изначально выдвинувший его из стены, вдруг отказал.  Оставалось только,  толкать глыбу вперёд.  Насколько  далеко  и как  долго придётся это делать,  не знала и Асанти. Но поскольку,  ничего другого не оставалось, солдаты, пыхтя, раскрасневшись от напряжения, продолжали свое дело. Пригнувшись, они влезли в саму шахту и сначала были видны их спины, но потом солдаты исчезли. Слышно было лишь, как каменный блок, приглушённо шурша,  неспешно продвигается вперёд. Так продолжалось с минуту или две. Затем, внезапно раздался грохот и  последовавший за этим звук был такой, как если бы что-то массивное покатилось по наклонной поверхности.

    Из шахты выглянул один из солдат.

 – Всё хорошо, – сказал он. – Это глыба сорвалась куда-то вниз. Думаю, мы там, тоже можем спуститься.

 Ему передали факел. Вслед за солдатом в шахту протиснулся  Севериан.  В одной руке он,  тоже держал факел  в другой меч. За трибуном последовала Асанти и все остальные.

    Так,  весь отряд  один за другим пробрались через шахту,  оказавшейся в длину шагов десять и выбрались на небольшую площадку, где смогли выпрямиться в полный рост. Отсюда вниз вела каменная лестница в три десятка ступеней. Далее все терялось во мраке. Отряд неспешно двинулся вперёд. Они сошли вниз и обнаружили возле нижней ступени упавший и скатившийся туда каменный блок.  Отсюда же начинался прямой коридор,  столь широкий, что во тьме едва были различимы его боковые стенки. И с права и слева вдоль этих стен на равном расстоянии друг от друга располагались массивные колонны,  поддерживающие свод.

 – Кто все это построил? – удивленно спросил Севериан,  двигаясь по коридору и с любопытством глядя по сторонам.

 Голос его разнесся под сводами пугающим эхом. Самхет перевел вопрос трибуна для Асанти.

 – Наши предки,  – тихо ответила девушка.

 Встретив недоверчивый взгляд Севериана, она добавила:

 – Наши предки не жили,  как мы в маленькой деревушке. И число их было столь велико, что они построили огромный город посреди острова.  Часть его развалин вы могли видеть на болотах. Но большинство зданий  находится сейчас в трясине.  Когда многие тысячи людей погибли в последнее пробуждение Дендрарира, уцелевшие не могли сдерживать наступление болот и джунглей. Город был заброшен и предки стали жить в маленьких селениях. Мы так и не смогли восстановить прежнюю  численность нашего народа.

   Выслушав все, что перевёл Самхет, Севериан кивнул. Скорее всего, так и было, как рассказала девушка.

   Далее, все шли  не разговаривая,  лишь разносилось гулкое эхо от их шагов. Иногда от прямого коридора в стороны уводили другие ходы, но Асанти шла всё время прямо. Судя по направлению, в котором она вела отряд,  и насколько можно было ориентироваться, находясь  под полумильной толщей скал, девушка двигалась правильно, то есть в восточном направлении.

    Через четверть часа коридор стал постепенно сужаться и привел их к прямоугольному ходу. За ним вновь начался коридор. Сначала,  он вел в правильном направлении,  но потом начал отклоняться к юго-востоку и пришлось войти в другой,  примыкающий к нему коридор, что вел строго на восток.

    В конце концов, этот коридор привел их к очередной двери, за которой находились пещеры. Здесь,  уже не было колонн,  ровных стен и сводчатых потолков. Повсюду были естественные гранитные скалы, множество провалов, пещер и трещин в породе. Отряд  пересек подземный ручей и вышел к целой дюжине небольших пещер. В какую из них идти было непонятно.    Севериан не хотел разделять отряд,  но проверить каждую из пещер по-иному было бы слишком долго. Сам он,  Асанти, Самхет и двое либурнариев  вошли в пещеру,  которая,  казалось,   должна была точно привести их на место. Так,  они продвигались,  следую замысловатым изгибам каменного коридора еще минут пятнадцать.

    Внезапно, шедший впереди  один из солдат остановился,  как вкопанный.

 – Я видел…, – встревожено пробормотал он, –  какое то движение.

 При этом, либурнарий поднял факел вверх,  из чего следовало,  что движение было где-то над головой.

   И тут Тит Севериан,  тоже заметил. Тонкий растительный стебель! Свисая из одной из узких потолочных щелей, он слегка пошевеливался. Похоже, трибун и его люди  были на верном пути.  Севериан осторожно приблизился. Шаг. Ещё шаг. Стебель не проявлял признаков агрессии. И было не понятно, чем вызвано его шевеление. Реагировал ли он вообще на людей?

 Трибун подошёл совсем близко, почти встал под стеблем. Будь у него копьё, он мог бы коснуться его.  Стебель вёл себя спокойно – медленно сворачивался в кольца, затем разворачивался, вытягивался то вверх, то вниз, лениво скользил, то  по стене, то по  потолку. В свете факела он казался влажным и скользким, сплошь покрытым чем-то липким.

 – Похоже, ему до нас нет дела, – сказал Самхет.

 – Тем лучше, – кивнул Севериан. – Хорошо бы и дальше так было, может тогда удастся подобраться к сердцу этого чудовища незаметно.

 Они двинулись  дальше в глубь пещерного коридора.  С каждым шагом стеблей становилось больше. Теперь,  они свисали не только с потолка,  но и тянулись из стен и змеились по полу. Не зная, что произойдет,  все старались не наступать на них. Наконец,  Севериан остановился. Повернувшись к одному из солдат, он сказал:

 – Галлен, ступай назад и позови сюда  всех остальных.

 Либурнарий кивнул и быстро двинулся в обратном направлении.  Севериан и Асанти в это же время прошли немного вперёд за плавно изгибающийся поворот коридора. Стеблей здесь было ещё больше и дальше они образовывали,  уже сплошные заросли. Их непрестанное шевеление и шуршание действовали угнетающе. Казалось,  здесь,  во тьме древней пещеры, в густом зловещем сумраке шепчутся демоны, обсуждая, как и погубить человечество. Асанти поддавшись порыву, приникла к Севериану, невольно ища защиты у сильного бесстрашного мужчины. Глядя во тьму, она что-то тихо прошептала. Он не понял, лишь  покрепче прижал девушку к себе.

    Через полчаса, наконец, явился весь отряд. Теперь,  можно было продолжать путь.

 – Идите осторожно, смотрите под ноги, – всех предупредил Севериан. – Старайтесь не наступать на эти стебли. Кто знает, не потревожит ли это  демона.

 – А может, все это уже бесполезно, – сказал Ливий Рут. – Демон, вполне  может знать, что мы здесь.

 – Но всё же, лучше идти осторожно и  не топтаться по отросткам, – повторил Севериан. – Если он всё-таки не знает про нас, это только к лучшему.

 Спорить с этим никто не стал, и отряд продолжил путь. Стеблей вокруг становилось все больше и больше. И всё чаще встречались,  уже не тонкие отростки, а толстые и  мясистые  кое-где  усеянные мелкими, но острыми колючками.

    В конце концов, римляне достигли таких зарослей, что не наступать на стебли, или не задеть их, особенно те, что торчали из стен,  стало просто невозможно. Солдат шедший первым рискнул. Корень под его калигой нервно завибрировал, но более ничего не произошло. Он прошелся и дальше по коридору, везде наступая и задевая корни, выпирающие  из стен. Все они реагировали нервным шевелением, вибрацией и не более. Приободрившись, отряд, продолжил путь. Либурнарий Галлен, даже отважился пустить вход меч, чтобы прорубить путь через особо густое сплетение стеблей. Тишину разорвал смачный хруст и во все стороны полетели густые зеленые брызги, более похожие на слизь, нежели на обычный сок растений. Спертый воздух, сам по себе тяжелый и затхлый наполнился вдобавок вонью разложения и смерти.

   Ещё с полсотни шагов, два плавных поворота… Какай-то звук. Все застыли на месте. В отдалении раздавалось что-то, похожее на тяжелое с хриплым посвистом  дыхание. Эхо от этих звуков прокатывалось под сводами потолка и причудливо искажаясь,  постепенно замирало вдали. Так, могло дышать,  только нечто огромное. А затем, раздалось протяжное «Элуууууа!»

 Волосы на головах людей зашевелились от ужаса. Даже у Севериана,  и нескольких солдат, уже слышавших этот  мрачный,  тоскливо-голодный и  ужасающий своей  чуждой природой вой.

 – Элууууууа! Эллллааана!

 Теперь, прозвучало с каким-то надрывом,  обреченностью и вместе с тем с оттенком ярости и неутолимой злобы.

 – Милостивые боги, – прошептал Самхет, покрываясь от страха холодной испариной. – Что же там впереди?

 – Мне уже приходилось это видеть, – сказал Севериан.  – Тварь похожа на цветок, по крайней мере, та ее часть, что находится наверху. Все будьте осторожны – у чудовища длинные щупальца с крючками.

    Спустя ещё пятнадцать-двадцать минут римляне, двигаясь крадучись,   вышли в огромную  пещеру, похожую по своей форме на колоссальный колодец.  Это впечатление усиливалось гладкостью тянущихся вверх стен и проникающим сверху слабым дневным светом.  И там же,  над своими головами,  они увидели нечто,  напоминающее огромный кожистый кокон. Он выходил в виде утолщения из нижней части массивного ствола, который тянулся вверх, а в стороны от него  на разной высоте отходили сотни отростков различной длинны и толщины. Они тянулись во все стороны, во всех направлениях  и исчезали в стенах колодца, проникая в трещины более тонкими стеблями. Их то,  римляне и видели когда шли через пещеры.

     Вонь разлагающейся растительности, в купе со смрадом гниющей органики, разбросанной тут и там в виде человеческих и животных  останков,  стали здесь,  просто невыносимы.

    Когда последний из отряда, кашляя и зажимая нос ладонью вошёл,  бутон внезапно  открылся. Оттуда потянулось с десяток гибких отростков, похожих на безглазых черных червей.  А  в самой сердцевине бутона все увидели нечто шарообразной формы – сферу, вспыхивающую и переливающуюся разноцветными искрами и всполохами. Под полупрозрачной, влажно блестящей оболочкой шара все время,  что-то передвигалось и нервно пульсировало.

 – Сердце Дендрарира, – прошептала Асанти.

 Самхет перевел слова девушки.

 – Она уверена? – спросил Севериан, нервно сжимая рукоятку меча, ставшей скользкой от его мокрой ладони.

 Самхет переспросил. Девушка энергично закивала. Что же ещё это может  быть, спрятанное на такой глубине?

    Севериан прошел немного вперед. Он пристально наблюдал за пульсирующей сферой. Даже, если это и не сердце, в любом случае, какой-то важный орган этой твари.  Вот только проблема заключалась в том, что трибун не мог поразить этот орган мечом. Бутон  располагалось на высоте, на которой его могли бы достать,  лишь стрелы. Ну, или может копье, брошенное весьма сильным человеком.

    Какое же все-таки это чудовище огромное! Если прикинуть глубину  колодца и то,  что тело чудовища начинается здесь,  а выходит в храме из колодца на высоту ещё двадцати-тридцати локтей… Тит Севериан тяжело вздохнул.   Как же убить эту тварь? Возьмет ли его, удачно пущенная стрела? Луки был у Самхета и ещё троих. Если они выстрелят одновременно? Возможно, попав в само сердце, они прикончат тварь?

    Трибун повернулся к своим людям. Все они были бледны и напуганы видом и размером демона. Звуки тяжелого дыхания,  стоны, всхлипы, утробный хрип и урчание, какой-то зловещий шепот, наполняющий всю пещеру,  сводили с ума.

 – Друзья, – повернувшись к своим людям, начал Севериан, – мы шли сюда ради этой встречи. Наш враг перед нами. Кто он, что оно, мы не знаем. Но это само воплощение зла. Если не уничтожить его сегодня, завтра оно уничтожит всех, живущих на земле. Наш долг остановить эту тварь. Самхет, Гней, Аристий, Элем, вся надежда на ваше оружие, на вашу меткость. Стреляйте одновременно по моей команде. Куда стрелять, объяснять вам не надо.

    Лучники приготовились. На их лицах отразилась решимость и отчаяние людей, сделавших последнюю и самую крупную ставку в игре по имени «Жизнь».  Они заняли позиции с разных сторон и по команде Севериана пустили стрелы. Как только  щелкнули спущенные тетивы, огромный  бутон резко дернулся вверх и начал закрываться. Одновременно с этим щупальца рванулись к лучникам. Гней и Элем были подхвачены ими и унесены вверх с такой быстротой, что все остальные успели лишь пару раз моргнуть.  Вскоре, оттуда донеслись отчаянные крики и жадное чавканье, быстро и резко прервавшее вопли несчастных.  Ни одна из четырех стрел не попала в сферу. Все они вонзились в кожистые лепестки, защищающие сердце демона.

   Самхет и Аристий отскочили в стороны и укрылись за каменными глыбами, тут и там во множестве  разбросанным по пещере. Все остальные, тоже отпрянули.

 – Эллллау! Эллллауана!

 Протяжный вопль Дендрарира заполнил пещеру и пронесся кошмарным,  вибрирующим  эхом, многократно усиленным стенами колодца. В крике чудовища в этот раз,  все уловили нотки торжества.

 – Ах ты, сучье дерьмо! – заорал Севериан.

 Выхватив из руки ближайшего либурнария пилум, трибун,  что есть силы, метнул его в демона. Бутон в тот момент опустился чуть ниже и бросок Севериана оказался удачным. Нет, в само сердце он не попал, но пилум вонзился в один из лепестков и пробил его довольно глубоко.

 И причинил твари боль!

 Толстый стебель болезненно дернулся. Пещера наполнилась стоном и нервным шуршанием. В месте, куда вонзился пилум быстро расплывалось грязно-зеленое масляное пятно. Из бутона со страшной быстротой полезли ещё щупальца. Множество их начало сползать и сверху, змеясь по стенкам колодца. Солдаты принялись отчаянно рубить их, но отростков становилось все больше и больше. Извиваясь, они стремительно обворачивались кольцами вокруг рук и ног людей, некоторые захватывали шею и душили  свои жертвы, прежде, чем утащить наверх. Положение становилось все отчаяннее.  Поразить сердце Дендрарира не представлялось возможным. Расчёт Севериана об уязвимости чудовища под землёй оказался неверным и теперь люди, последовавшие за ним,  расплачивались за ошибку собственными жизнями.

    Трибуна охватили ярость и отчаяние. Мысли в голове лихорадочно скакали, но ничего дельного на ум не приходило. Его отряд потерял ещё троих человек и люди  начали отступать в разных направлениях. Одни жались к стенкам колодца, другие отступали в многочисленные проломы, образовавшиеся по нижнему периметру помещения.

     И тут же стало ясно, что там, щупальца твари не могли их достать. Они тыкались туда-сюда, вытягивались и дрожали в отчаянии от того,  что добыча стала недосягаемой. Тогда, сверху спустились четыре странных отростка, более толстых и мясистых, чем остальные. Заканчивались они грушевидными утолщениями, которые непрестанно шевелились и бешено пульсировали. Зависнув в десятке локтей от пола, четыре отростка мелко задрожали, а грушевидные утолщения лопнули и исторгли из себя…

    Назвать их людьми, едва ли было возможно. Вместе с тем, тела их были человекоподобными, хотя и страшно деформированными, сплошь покрытыми вонючей зеленой слизью. Ни глаз, ни ушей, ни волос. Один только рот –  круглое отверстие, усеянное острыми зубами, прямо посреди  верхнего выроста, напоминавшего голову. Руки тварей были непропорционально длинные, тонкие и гибкие, похоже, лишенные костей и суставов.

     Издавая хриплое бульканье,  четыре твари медленно двинулись к группе, отступавшей во главе с Северианом в туннель, приведшим римлян сюда в обитель демона.  Тут из-за ближайшей глыбы появился Самхет. Он оказался позади тварей, чем и не замедлил воспользоваться. Стрела, выпущенная им пробила «голову» ближайшего чудовища насквозь. С хлюпающим звуком наконечник вышел спереди. Тварь пошатнулась, зашипела и начала поворачиваться. Слева от неё выбежал лучник Аристий. Но в руках его был в этот раз меч. Прямо на бегу, он рубанул чудовище, метя ниже стрелы Самхета. Отсеченный кусок студенистой плоти отлетел в сторону и с мокрым шлепком припечатался о  каменную стену. Тварь начала слепо тыкаться, потеряв ориентировку.

 – Отсекайте им головы! – закричал Севериан,  первым бросаясь вперед.

 Но это оказалось,  не так то просто. Трёх других тварей застигнуть, врасплох не удалось. Их длинные, гибкие, как лианы руки принялись опутывать и душить нападающих со всех сторон людей. Отсеченные же конечности,  тут же вырастали вновь.  Не следовало забывать и о щупальцах,  выползших из бутона Дендрарира. Они,  всё также  упорно тянулись к добыче. Стоило зазеваться и ступить в пределы их досягаемости, как отростки, тут же  подхватывали человека и уволакивали вверх. Так произошло с беднягой Аристием. Храбрый грек, желая подкрасться сзади к человекообразной твари и обезглавить её, как он это проделал с первым из чудовищ,   немного не рассчитал и стал жертвой ненасытного демона. Два стебля, его поймавшие, разорвали лучника пополам и уволокли дергающиеся в агонии половинки наверх. Но ошибку допустил и демон. В пылу боя, желая дотянуться своими щупальцами  до людей, он опустился ещё ниже.

   Тит Севериан,  тут же заметил это. Он мог бы поразить сердце чудовища македонской саррисой, будь она у него. Но у него,  был сейчас лишь меч.

    Идея пришла, как озарение, как мысль, ниспосланная богами-хранителями.  Бросив быстрый взгляд в сторону твари, затем в сторону своих людей,  Севериан закричал:

 – Аррецилий, Квинт, Марк, ко мне!

 Трое либурнариев, привыкших мгновенно выполнять приказы,  оббежав человекообразных тварей, приблизились к трибуну.

 – Угловую черепаху! Квинт, ты первый в ряду!

 Солдаты не спрашивали для чего командиру понадобилась здесь «черепаха». Они просто исполнили приказ. Арициллий присел на одно колено и поднял над головой щит. Марк встал перед ним, чуть пригнувшись, а Квинт, как и было приказано встал впереди в полный рост и вздернул свой щит,  как и его товарищи над головой. Таким образом, перед Северианом оказалась наклонная поверхность из щитов, на вроде трамплина. Не теряя больше ни секунды, трибун вскочил на щит Арициллия. Он слегка зашатался, но крепкая рука либурнария, привыкшая и к битве и к тяжелой работе удержала щит. Не подвел и Марк. А Квинт, уже догадавшийся, что задумал трибун, отбросил меч, чтобы удерживать щит обеими руками, ибо Севериан, сделает прыжок именно с его щита.

     Когда-то, проходя военные учения на Марсовом поле, многие из римлян проделывали то, что собирался сделать Севериан. Так, римляне брали штурмом ограды вражеских лагерей и  крепостные стены средней высоты, когда не было необходимости сооружать штурмовые башни и прочие приспособления – нудная работа, отнимавшая и время и силы.

     Навыки,  полученные на тренировках не подвели. Севериан оттолкнулся от щита Квинта обеими ногами и взлетел вверх. Только теперь перед ним была не стена вражеского города, а огромный бутон внутри которого пульсировало сердце чудовища.

    Бутон дернулся, стараясь увернуться.  Севериан не уставал поражаться скорости его реакции. Но он и не собирался наносить удар прямо в прыжке. Риск был слишком велик. Стоило промахнуться и второго шанса уже не будет. Нет, римлянин рассчитывал на точный и выверенный удар. Для этого, он свободной рукой зацепился за край одного из лепестков и начал подтягивать тело вверх. Демон, почуяв неладное начал закрывать свое сердце, но этим, лишь помог трибуну, поскольку тот стал приближаться к своей цели быстрее. Ещё немного! Совсем немного! Сверкающий, переливающийся цветными всполохами шар прямо перед ним. Лепестки смыкаются. Но они не успеют прикрыть сердце. Оно большое! Они,  тоже огромны! А ему для удара хватит и небольшого открытого участка между лепестками. Сейчас!

     Короткий размах – резкий удар!

 Гладиус пробил пульсирующую поверхность сферы и почти без всякого сопротивления  по самую рукоятку вонзился внутрь. Вытащить меч обратно Севериан не смог. Более того, он начал погружаться внутрь сферы. Стены пещеры-колодца сотряслись от ужасающего вопля:

 – Эллуана! Эллуанааааа!!!

 Намертво вцепившись в лепесток, трибун смотрел, как его меч тонет в студенистой массе. Несколько секунд вокруг него вихрилось и бешено пульсировало,  что-то разноцветное, сияющее и переливающееся, словно золотой слиток, а потом, оружие утонуло в черной кляксе. Эта чернильная масса,  по виду напоминающая земляное масло[41]41
  так римляне наывали нефть


[Закрыть],  начала  растекаться и заполнять сферу с огромной скоростью. Что это значило и к чему приведёт, трибун не знал. Он понял лишь, что нанес Дендрариру серьёзную рану. Но вот, окажется ли она смертельной?

    Бутон начал судорожно дергаться и извиваться.  Лепестки продолжали смыкаться и Севериан,  опасаясь, как бы его руки не зажало, вынужден был отцепиться.  Он упал на пол, пребольно ударившись левым локтем.

 – Эллаунаааа! Эллуанаааа!

 Вопли демона, теперь  стали непрерывны.  В них явственно слышались нотки ярости, боли и безграничного отчаяния.  Отростки хлестали во все стороны, выбивая из стен каменное крошево, огромный ствол извивался и ходил рябью, а местами вздувался и лопался, источая сгустки зеленоватого гноя. Бутон закрылся, но под его оболочкой пульсация только усилилась.

     Либурнарии подхватили Севериана и оттащили его в сторону. И очень вовремя. Сверху, громко шурша по стенкам колодца начало,  что-то спускаться. Все, застыв от ужаса, смотрели вверх. Вот, показался бутон, усеянный острыми, как иглы клыками. Демон-растение, благодаря своей гибкости изогнулся и теперь вползал в пещеру «головой», или точнее пастью вперёд. Отростки, которыми он удерживался за стенки колодца,  один за другим отрывались.

 – Бежим! – заорал Севериан. – Скорее!

 Он мог бы и не отдавать этот приказ. Самхет, Асанти и все остальные кинулись в туннель. Человекоподобные твари несколько мгновений тупо топтались на месте, потом, тяжело ступая, направились вслед за людьми. Но уйти далеко им не пришлось. При входе в туннель щупальца схватили их и отправили в пасть хозяина. В одно мгновение тысячи зубов Дендрарира размололи эти нелепые тела, а хрипло клокочущая глотка заглотила сгустки скользкой зеленой плоти.  Но на этом демон не остановился. Он почти полностью вполз в пещеру и не дожидаясь, пока тело-стебель полностью развернется, ринулся в туннель вслед за удравшими живыми. Словно гигантская хищная многоножка, он полз вперед, с хрустом продираясь через заросли собственных отростков и стеблей, превращая их в бесформенное месиво. Демон быстро нагонял. Римляне, вопя от ужаса, неслись по туннелю сломя голову, не чуя под собой ног. Но Дендрарир настигал их. С каждой секундой расстояние между ним и его добычей сокращалось.  Несколько самых длинных отростков вырвались вперед и схватили либурнария Марка. Его отчаянный вопль потонул в оглушающем шуршании, с которым мчался демон  и его собственных воплях. Затем, наступила очередь солдата Аррецилия. Щупальца не только схватили несчастного, они разорвали его на части и забросили окровавленные куски в ненасытную глотку.

    Кошмарная погоня продолжалась.  Плавный поворот туннеля, потом ещё один. Демон немного поотстал, поскольку ему понадобилось несколько секунд,  чтобы протиснуться через один из встречных проемов, отделяющих друг от друга подземные коридоры. Но никто не сомневался, что он  вскоре,  без особых усилий нагонит беглецов.

     Вот, римляне вбежали в зал с колонами. Пересечь его, подняться по ступеням… Севериан покрылся холодным, потом, вспомнив узкую горизонтальную шахту, через которую они проникли в подземелье. Пролезть через нее можно,  лишь по одному. А это значит, что все обречены.

    Трибун остановился, выхватил из руки ошеломленного Самхета меч.  Затем, повернув к своим людям бледное, покрытое каплями холодного пота лицо,  крикнул:

 –  Бегите! Я задержу демона!

 Асанти, видимо поняв, что он задумал,  с криком  бросилась к нему. Плача, она что-то быстро лепетала по-своему. Он не понимал слов, но не стоило сомневаться, что девушка просит его бежать вместе со всеми.   Севериан вымученно улыбнулся. Эмоции, как всегда мешают женщине понять или скорее принять очевидные вещи. Если кто-то не останется, не пожертвует собой,  погибнут все.

 – Уберите её!  Живее!

 Он оттолкнул девушку. Получилось грубее, чем он хотел. Но,  уже совсем близко было шуршание и вопли демона и нервы трибуна начали сдавать.

 – Убирайтесь все! Это приказ! Вы поняли? Приказ!

 Солдаты подхватили кричащую, бьющуюся в истерике Асанти и поволокли ее в сторону ступеней. Севериан повернулся в противоположную сторону, откуда доносились вопли и визг демона. Он приближался.  Мрак коридора скрывал его, но не мог скрыть шуршания десятков отростков, скользящих по каменному полу. Казалось, на Севериана надвигается огромная армия насекомых. Маленькие тонкие ножки, крылышки, хитиновые панцири… Эх! Если бы это были насекомые.  Трибун выставил перед собой меч, готовясь принять свой последний бой. Вряд ли он затянется надолго.

    Тут,  на плечо трибуна легла чья-то рука. Он обернулся. Рядом, держа над головой факел, стоял Афибан. В другой его руке был меч.

 – Господин, останусь я.

 – Нет, Афибан! Беги! Спасай свою жизнь! Отныне, ты свободен. Теперь ты…

 Раб прервал Севериана словами: