Текст книги "Месть Жреца-некроманта"

Автор книги: Алекс Прохоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

 Настала очередь удивленно переглянуться  Севериану и Флавию Левку. Ксант продолжал:

 – С десяток дикарок они привели. Все красивые. Парни наши, облизывались, глядя на них. Где уж их поймали – не знаю, но только даром это не обошлось. Принесли одного нашего – пращника Випсания. Я слышал, что одна из девчонок его пырнула, а Марк Петрий прикончил ее. Келевсту не терпелось, и он затащил одну из девчонок к себе в палатку. Не знаю, что уж там случилось, но только выволок он оттуда девчонку,  уже мертвую. Прикончил ее, наверное, за несговорчивость. Двоим солдатам,  он приказал выбросить тело где-нибудь подальше от лагеря. И тут то все и началось. Из джунглей выбежало должно быть не меньше тысячи этих ублюдков. Они были злы, как демоны преисподней. Попробовали взять нас, но как следует получили. Славная вышла резня. Человек пятьсот мы, наверное, положили, а может и больше. Тела оставили лежать до утра. Дикари отступили, но кто ведь знает, не затаились ли они где-нибудь в зарослях?  Сабин приказал за пределы лагеря не выходить. Уже стемнело. Мы с Аривазом заступили в свою смену. Вот тут то и начались странности. Сначала со стороны болота пополз какой-то зеленоватый туман. Очень странный.  Тяжелый какой-то, все больше по земле полз, иногда повыше поднимался. Чем угодно могу поклясться, в первый раз такой видел. Мы то с Аривазом на вышке стояли, а парни в лагере, ну когда туман прошел, начали орать, что по ним,  что-то ползает. То ли мухи, то ли жуки какие-то. Из этой мелкой дряни и состоял тот туман. Но он исчез и все про него забыли.  Через четверть часа после этого, а может и пораньше все убитые дикари вокруг лагеря начали вставать. Ну, а что было дальше, я уже рассказал.

   Трибун и центурион посидели молча еще с минуту. Оба были мрачны, как никогда.

 – Проклятые глупцы! – вскричал вдруг Севериан, ударив себя в раздражении по колену. – Не терпелось им! Возомнили себя  людьми Ромула – похитителями сабинянок! Чему же удивляться? Понятно теперь,  отчего дикари пришли в такую ярость. Я договорился с их старейшиной Арубалом о мире и помощи нам,  и все было бы нормально, но этому глупцу Сабину надо было все испоганить! Он забыл, что старейшина ещё и жрец? Я готов поклясться, что старик использовал какое-то колдовство, чтобы оживить мертвых!

 – Этого грязного ублюдка, старикашку проклятого,  следовало бы изловить и прикончить, – прорычал Флавий Левк. – Может с его смертью, исчезло бы и это черное колдовство?

 – Его,  теперь не найдёшь, – отмахнулся Севериан. – Теперь бы,  только выбраться отсюда.

 – А Сабина искать будем? – спросил центурион.

 Трибун задумался. С одной стороны,  Сабин подвёл всех и было бы справедливо предоставить его своей судьбе. Но с другой стороны, Севериан не мог вот так просто забыть о долге товарищества и взаимопомощи. Да и солдаты, спасшиеся с Сабином были его подчиненными и бросать их,  было трибуну поперек души.

 – Скоро ночь, – сказал Флавий Левк. Ему,  явно не хотелось идти на поиски. – Сами пропадём и не отыщем наших. Думаю,  с ними все кончено. Утром, надо отходить к побережью. Всех, кого  можно было спасти –  мы спасли.

 – Нет, утра ждать мы не можем, – тихо произнес Севериан.

 Центурион,  весь так и напрягся.

 – У меня есть план, – продолжил Севериан. – Ступай и позови сюда всех командиров. Я объясню, что мы сделаем.

 – Но люди вымотались! – вскричал Флавий Левк. – Скоро ночь и что-то предпринимать сейчас…

 – Завтра, уже может быть поздно, – перебил Севериан. – Возможно,  завтра нам не удастся не только что-либо предпринять, но и вообще  отсюда уйти, – трибун посмотрел центуриону в глаза. – Мертвецы все прибывают, утром мы окажемся в таком плотном кольце, что уже не прорвёмся. Этот лагерь – ловушка. Я хочу сделать его ловушкой для этих ублюдков, а не для нас. То, что наши люди устали, я знаю. Но для спасения им придётся приложить все оставшиеся силы. Пусть отдыхают пятнадцать минут. А ты ступай и позови командиров.

 ГЛАВА 14

    Тит Севериан собрал в палатке всех командиров: центуриона Флавия Левка и двоих опционов[37]37
   Опцион – в римской армии помощник и заместитель центуриона.


[Закрыть] Гая Марсия и Оппия Скрибония.  Все они были ветераны, опытные и бесстрашные воины. Им он изложил свой план.

 – Откроем восточные ворота, но не широко, не более того, чтобы мог пройти один человек. Мертвецы начнут подтягиваться туда.  Их должны удерживать несколько солдат. Возможно, хватит десятка. Они должны удерживать ублюдков сколько смогут. Цель всего этого – оттянуть к  восточным воротам,  как можно больше оживших, так, чтобы около южных их  осталось как можно меньше или вообще не осталось.  Как только это удастся, распахнём восточные ворота полностью и пустим оживших в лагерь.  Когда большая их часть войдёт, а если повезет,  войдут все, нужно будет сделать сразу две вещи.  Первое: всем нам отступить через южные ворота и надёжно закрыть их. Второе: закрыть восточные ворота. Здесь, либо добежать туда, благо мертвые двигаются медленно, либо спуститься по веревкам вниз прямо с башен. Второй вариант я вижу более предпочтительным.  Таким образом, мы поймаем их в ловушку. После решим что сделать. Может так, и оставим, а может, сожжем вместе с лагерем. Вот мой план. Что о нем думаете? Я не отдаю прямого приказа. Я спрашиваю вашего мнения и совета, потому,  что вопрос стоит о нашем выживании и противник у нас теперь – особенный.

 – План,  вроде бы неплох, – сказал Флавий Левк после минутного раздумья,  – Риск конечно большой, но сказать по-правде, я не вижу иного выхода избавиться от этих мертвых тварей. Если только, просто отступить отсюда.

 – Об этом,  я тоже думал, – сказал Севериан. – Мы двигаемся быстрее оживших и если не дадим себя окружить, вполне сможем оставить их далеко позади. Но,  что нам даст простое отступление? Мертвые через пару часов дойдут до побережья и нам всё равно придется иметь с ними дело. Между тем не забывайте, наши корабли все еще нуждаются в ремонте и необходим запас свежей воды.

 – Кто будет удерживать восточные ворота? – спросил Гай Марсий. – Этим людям придётся тяжелее всего. А когда ворота откроются, они рискуют погибнуть, если толпа оживших до них доберётся.

 – Защиту ворот я думал возложить на раненых, – сказал Севериан. – Терять им всё равно нечего.

 – Не все из них это понимают, – покачал головой Флавий Левк.

 – Нужно пообещать им, что возьмём  их с собой, – предложил Оппий Скрибоний.

 – То есть обмануть их? – прищурился Севериан.

 – Вовсе необязательно, – покачал головой опцион. – Мы и в правду могли бы позволить раненым пойти с нами. Вреда от этого не будет. Когда же с ними начнётся… это…  Мы будем готовы.

 – Хорошо, – кивнул Севериан, поднимаясь.

 Выйдя из палатки, он встал возле входа. Опционы по обе стороны от него, центурион Флавий Левк вышел вперёд и гаркнул:

 – Солдаты, строиться!

 Привычные к дисциплине воины быстро и слаженно образовали перед преторием построение в две шеренги. Здесь были все, кроме часовых на башнях и группы раненых, стоявших отдельно. Восемь человек,  были уже совсем плохи. Их затащили в одну палатку и тоже приставили часовых.

    Севериан вкратце изложил солдатам свой план и призвал их сохранять мужество и стойкость. Он сказал, что знает, как они устали, но отдыхать дольше, а тем более до утра – нельзя. Воины встретили речь трибуна одобрительными возгласами. Каждый из них понимал – трибун прав и промедление смерти подобно. Затем, когда возгласы стихли, Севериан обратился к группе раненых.

 – Нет смысла напоминать  о том, что вас ждёт в скором времени,  – он указал на палатку, в которой стонали и корчились от боли их товарищи.  – Но я вправе напомнить вам, что вы всё ещё римские солдаты. Держать оборону возле ворот – вот что хочу предложить вам. Как видите это не приказ, хотя, я как трибун вправе отправить вас,  даже на верную смерть.  Кто останется, жив – пойдёт с нами к побережью.

 – Значит, решили прикрыться нами? – зло прищурился Аррий Кальв. – Пока нас будут раздирать на куски, пока мы будем страдать и обливаться кровью, вы значит, спасетесь.

 – Я могу избавить тебя от страданий прямо сейчас, – прорычал Флавий Левк, выхватывая меч.

 Аррий Кальв и несколько его сторонников, тоже взялись за оружие.

 Севериан положил руку на плечо центуриону и призвал его успокоится. Опять назревала междоусобица. Допустить ее,  было,  никак  нельзя.

 – Вы обречены, так уж распорядились вашими судьбами боги, – сказал Севериан разъяренному солдату. – Я вот вижу, как твоя рука начала гноиться. И дальше будет ещё хуже.

 – Эта рана пустяк! – вскричал Аррий Кальв. – В лагере на берегу среди моих вещей  есть мазь, которая излечит эту царапину.

 – А мне сдается,  что ты сдохнешь, а потом  обратишься и мне придется снести тебе голову, – глухо произнес Флавий Левк. – Так  может,  лучше это сделать сейчас?

 – Прекратить! – рявкнул Севериан. – Вот, моё последнее слово: те из вас, кто согласится  защищать ворота, пойдут   с нами, остальных мы оставим здесь. – Трибун выразительно посмотрел на Ария Кальва и группу его сторонников. – Вы можете стоять в стороне. Отныне я не считаю вас римскими солдатами и своими подчиненными. Предоставляю вас вашей судьбе.

    Последние слова трибуна возаимели  нужное действие. Некоторые из сторонников Ария Кальва начали неуверенно переминаться с ноги на ногу. Вот, один из них шагнул вперёд, потом ещё один, ещё…

    Аррий стоял бледный с поджатыми губами, в глазах его была лютая ненависть. Возле него остались лишь четверо его сторонников из двух десятков.

 – Вы не можете так с нами! – закричал он. – Грязные ублюдки!

 Ещё мгновение и казалось,  он бросится на трибуна, но тут с одной из  башен раздался крик

 – Наши! Наши за стеной!

 Мгновенно позабыв о ссоре,  все ринулись к стенам и начали забираться по лестницам  наверх. Вокруг лагеря  толпились уже немалые толпы мертвецов. От них исходил ужасающий смрад,  за прошедшую ночь разложение начало проистекать сильнее и быстрее. Выглядели ожившие трупы отвратительно:  мертвенно бледная или пожелтевшая кожа,  тут и там покрытая синеватыми трупными  пятнами,  провалившиеся глазницы,  гной выступающий из рваных, колотых или резанных ран, выступающие зубы с распухшими дёснами, повсюду  засохшие корки крови. Бродили в толпе  и обезглавленные. Точно сказать, сколько собралось оживших вокруг лагеря,  было трудно. Никто их специально не считал. На первый взгляд более трёх сотен толкались и бродили у восточной стены и ворот. Около южной,   было около сотни  мертвых каннибалов.

   Севериан, как и все остальные  смотрел в северо-восточном направлении,  куда показывал часовой.  Там были невысокие холмы, прокрытые джунглями, но кое-где между скоплениями деревьев имелись просветы. В той стороне часовой и заметил нескольких людей в римских доспехах.

 – Сколько их? – спросил трибун у часового.

 – Я видел троих.

 Вот, римляне снова показались. Теперь и Севериан их увидел. Но не троих,  а по меньшей мере шестерых. Они, спотыкаясь, брели в сторону лагеря, но были еще далеко. Впрочем,  одного из них, Севериан  узнал,  даже с такого расстояния. Позолоченный анатомический панцирь было трудно не узнать.

 Марк Сабин!

  Солдаты, бывшие с ним,  видимо все кто уцелел.  Римляне,  были явно измучены, они шли, поминутно спотыкаясь, сам Сабин шатался из стороны в сторону и всякий раз хватался за стволы деревьев, чтобы хоть на мгновение перевести дух. Но снимать доспехи он не спешил, хотя это принесло бы ему некоторое облегчение. Рядом с Сабином трибун заметил и келевста Марка Петрия. Тот, в отличии от своего командира шёл налегке и был вооружён лишь мечом и длинным кинжалом, которым можно было,  как колоть, так и рубить. Двое солдат, также предпочли снять доспехи, но остальные не стали рисковать.

    Пробираясь между деревьев и кустов люди Сабина поминутно оглядывались.   В просветах между зарослями Севериан заметил  нелепые, медленно бредущие фигуры оживших.  Их было много, не меньше двух сотен.

 Вот римляне приблизились к отмели.  Начали затравленно оглядываться. Потом,  застыли в ужасе,  увидев,  как много мертвецов скопилось возле лагеря. Но в этот же миг, беглецы  заметили на башнях часовых, которых  выдал блеск шлемов на солнце.  Громко крича и размахивая руками, люди Сабина устремились к лагерю. Несмотря на страшную усталость, они нашли в себе силы бежать, поскольку оказаться под защитой крепких стен,  было для них теперь единственной возможностью выжить.

    Появление живых вне лагеря,  было, тут же замечено мертвецами. Многие из них начали поворачиваться в ту сторону, откуда бежали солдаты. И вот, немалая  толпа устремилась к ним.

      Сабин,  что-то прокричал и махнул рукой,  показывая своим людям,  что толпу надо обогнуть. Он,  уже понял,  что к восточным воротам не прорваться и теперь  бежал к южным в надежде,  что там мертвецов будет не так много.

    Один из его солдат, отставший от остальных,  в изнеможении упал. Он попытался  подняться, но у него  не вышло. Силы оставили его.

 – Не бросайте! Помогите! – донёсся до лагеря его крик, полный отчаяния и ужаса.

 Но никто не остановился. Теперь, каждый  был только сам за себя. Мертвецы медленно,  но неотвратимо приближались к упавшему.  Солдат, продолжая кричать вскочил, но пробежав шагов десять, снова упал. Лежа в траве, он тяжело дышал, как загнанная лошадь из груди его вырывались хрипло-свистящие звуки. Ожившие подступали со всех сторон, многие, даже ускорили шаг.  Солдат перестал кричать. Наверное, сил не осталось,  даже на это. Издавая всхлипы и хрипы, он пополз в сторону противоположную от лагеря. Но спастись, он уже не мог. В несчастного со всех сторон вцепились десятки гниющих рук. Он снова закричал, отчаянно в предсмертной тоске.  И тут просвистела стрела и пробила его грудь с левой стороны. Солдат повернул измученное лицо в сторону лагеря и умер с благодарностью в глазах. Он уже не чувствовал, как зубы живых трупов жадно  впиваются в его лицо и руки, не чувствовал, как холодные окостеневшие пальцы раздирают кожу, мышцы и вытягивают из его живота внутренности.

    На стене нескольких человек стошнило, а сирийский лучник Ариваз, подаривший товарищу милосердную смерть, отбросил лук и вытащил свой меч.

 – Спи спокойно, брат, – прошептал он.

 Все, включая трибуна одобрили такой поступок.

 – Что там у южных ворот? – спросил Севериан у поднявшегося на стену Флавия Левка.

 –  Оживших все еще много, – сообщил центурион. – Некоторые пошли на встречу нашим, но пока,  не более десятка. Зато,  от восточных прёт большая толпа.

 – Проклятый Сабин может расстроить наши планы, – нахмурился Севериан. – Мы не должны допустить,  чтобы в той стороне было слишком много мертвецов. Южные ворота не открывать. Пусть Сабин и его люди  отступают к реке, а оттуда в сторону болот. Крикните им, как приблизятся.

    Когда до южных ворот оставалось шагов двадцать,  Сабин остановился, чтобы хоть немного перевести дух. Наклонившись, он упер руки в свои дрожащие от усталости колени. В горле  немилосердно жгло, воздух со свистом вырывался из груди. Голова кружилась и в висках пульсировала боль. За всю прошедшую ночь ни разу не удалось отдохнуть и хотя бы глотнуть воды.  Рядом остановился Марк Петрий. Он был,  немногим,  в более лучшей форме.

 – Что-то,  они не открывают, – прохрипел келевст.

 Справа и слева приближались мертвецы. Дорога была каждая секунда. Отчего же в лагере медлят?

 – Эй! – зарычал Марк Петрий. – Открывайте!

 Один из мертвецов, бывший ещё вчера римским либурнарием приближавшийся справа. Он,  уже протянул руки, желая вцепиться в келевста. Марк Петрий отсёк ожившему правую руку по локоть и отпихнул от себя  наседающий труп ударом ноги. Мертвец  сильно пошатнулся, но не упал. Восстановив равновесие, он снова начал наступать.  Кольцо каннибалов вокруг сжималось. Пустые, неподвижные, остекленевшие глаза, руки со скрюченными пальцами, оскаленные, покрытые бурой коркой зубы, текущий из ран гной.

    Сабин и Марк Петрий снова побежали, хотя их силы были на исходе. Из окружения вырваться удалось. Но надолго ли? Вокруг было до сотни оживших и столько же шли со стороны восточных ворот.

 Тут, на стене появился солдат. Он крикнул:

 – Ворота мы не откроем! Бегите к реке! Трибун приказал вам отступать к болотам и дальше к побережью!

    Сабин и Марк Петрий остановились, пораженные такой новостью. Подобного они не ожидали. Вокруг замерли пятеро бывших с ними солдат. Они затравленно и обреченно озирались. Что же теперь? Лагерь – единственная надежда на спасение, для них закрыт. Нервы одного из либурнариев не выдержали. С диким  воплем он кинулся к воротам и начал биться о них.

 – Впустите! Впустите!

 Один из оживших вцепился ему в локоть пальцами. Солдат развернулся и разрубил мертвецу голову. Но при этом выпустил рукоять меча. Тот так и остался торчать в черепе каннибала. А со всех сторон, наседали другие.

 – Помогите же!

 Вопль этот,  должно быть,  был услышан богами. Створки ворот начали раздвигаться.

     Лицо Тита Севериана   вытянулось от удивления, а рот сам собою приоткрылся, когда он увидел, как вопреки его приказу несколько либурнариев начали открывать южные ворота. В первое мгновение он не понял, кто это такие, но затем увидел Аррия Кальва и ему всё стало ясно.  Первым в открытые ворота вбежал человек Сабина. Один из мертвецов, буквально повис на нём.  Оба упали и тут же зубы ожившего впились в правую щеку солдата. Брызнула кровь, душераздирающий крик перешёл в визг ужаса и отчаяния.  В ворота вошло ещё несколько мёртвых каннибалов. Аррий Кальв и его сторонники проворно отбежали подальше. Они и не пытались остановить мертвецов. Солдат, стоявший на стене и крикнувший, что ворота для Сабина не откроют, ринулся вниз. Он проворно спустился по лестнице и увернувшись от двух оживших, пытавшихся его схватить, побежал в сторону претория.

 – Закрыть ворота! – заорал Севериан. – Быстрее!

 Флавий Левк с десятком солдат ринулся к южным воротам. Чуть помедлив, в ту же сторону опцион Гай Марсий повел ещё с дюжину либурнариев. Видя, что их  план может сорваться, Аррий Кальв и его сторонники  побежали им навстречу, чтобы задержать. Но их было слишком мало. Отчаянно сопротивляясь,  мятежники начали отходить к воротам. Между тем, в лагерь беспрепятственно  входили все новые  и новые мертвецы. Расталкивая их, нанося на бегу удары мечами,  в ворота   вбежали Марк Сабин, Марк Петрий и пятеро их товарищей. Аррий Кальв бросился к Сабину.

 – Нужно удержать ворота открытыми! – заорал он, глядя на младшего трибуна совершенно обезумевшими глазами. – Пусть эти твари войдут! Пусть всех сожрут!

 Сабин,  растерянно моргая, смотрел на спятившего солдата. Это что же, получается, ворота открыли вовсе не для того, чтобы спасти их, а впустить внутрь мертвецов?

 Марк Петрий,  не колеблясь ни мгновения,  вонзил в живот Аррия свой меч по самую рукоятку. Вырвав его и отпихнув корчащегося солдата ногой, он крикнул:

 – Закрываем ворота! Быстрее!

 Но,  оставшиеся в живых товарищи Аррия воспротивились этому. Прибывая в отчаянии и не думая больше ни о чем, кроме мести более удачливым товарищам, избежавшим укусов, они оказали яростное сопротивление. Численный перевес их противников, сейчас не имел значения. В ворота вошло уже более трёх  десятков мертвецов и людям Флавия Левка и Гая  Марсия  пришлось отбиваться от них.

 – Ворота! Закройте проклятые ворота! – надрывался Севериан.

 Он лично бросился в самую гущу схватки. Верный нумидиец Афибан,  не отставал от господина ни на шаг. Навстречу им шли двое мертвецов: островитянин, в груди которого торчал обломок копья, а лицо было рассечено надвое и римский солдат, обе руки которого были обглоданы почти до костей. А справа, на них налетел либурнарий – один из товарищей Аррия Кальва,   укушенный в руку чуть ниже локтя.  Рана его,   уже обильно  сочилась гноем. Рыча, как зверь, мятежник набросился  на трибуна.

 – Сдохните все! Все, ублюдки!

 Мечи со звоном скрестились.  Афибан не мог помочь господину в этой схватке, но он прикрывал его от мертвецов, не позволяя тем напасть на трибуна со спины. А между тем, парируя яростные выпады, либурнария, Севериан,  вдруг резко поддался назад. Мятежник, пытавшийся нанести колющий удар, на мгновение приоткрылся и потерял равновесие. Трибуну этого было достаточно. Его гладиус косо вошёл наполовину в шею солдата. Кашляя кровью, тот упал лицом вперёд.  На него сверху,  тут же навалился мертвый островитянин.  Севериан перескочил через обоих и схватился за одну из створок. И тут он понял, что закрыть ворота не удастся.  Прямо на входе,  вповалку лежало с десяток трупов, блокирующих створки. Чтобы закрыть ворота,  следовало сначала оттащить тела  в сторону.  Мертвецы, теснящиеся снаружи,  лезли вперёд с кровожадным упорством. План Севериана провалился. Оставалось теперь, лишь одно.

 – Из лагеря! Прочь из лагеря! – закричал Севериан.

 Прорваться через южные ворота было,  уже крайне тяжело. Трибун решил не рисковать, тем более, туда с каждым мгновением подтягивались всё новые и новые ожившие.  Прорубаться через столь  плотную толпу было крайне рискованно. Скорее всего, это приведёт к новым жертвам и появятся новые раненые. Тем более, что многие из солдат отказались от доспехов, поскольку уже изнемогали от жары, духоты  и усталости.

 – Все на стены! – крикнул Севериан. – На стены!

 – Живо на стены! – вторил трибуну Флавий Левк. Он понял план командира и начал отводить своих людей от ворот. Гай Марсий последовал его примеру. Со стороны восточных ворот врассыпную бежали другие либурнарии и часовые, покинувшие башни.

 Римляне кинулись к лестницам, ведущим на стены лагеря.

 – Вниз! Все вниз! – закричал Севериан и первым  спрыгнул со стены. Поскольку укрепления были не высокими, он благополучно приземлился на ноги. Его примеру последовали другие, в том числе Афибан. У нумидийца была лишь одна задача:  любой ценой оберегать господина и не отставать от него ни на шаг.

     Спрыгивать старались  там, где под стенами не бродили мертвецы. Иногда солдатам приходилось пробегать по настилам дальше от того места, где они поднялись по лестнице,  дабы спрыгнуть на безопасном участке. А таких,  с каждой минутой становилось всё меньше и меньше. Мертвецы разбредались вокруг лагеря во всех направлениях.

    В общем-то, почти все спрыгнули со стены благополучно. Не повезло,  лишь двоим солдатам. Один подвернул лодыжку, другой сломал ногу. Несчастные были обречены. Спасать их никто не решился. Издавая отчаянные вопли, они пытались последовать за своими товарищами. Но их настигли, повалили в траву и начали пожирать живьём. Крики сменились предсмертными хрипами и громким чавканьем мертвецов, буквально живьём,  разрывавших жертвы на куски.

    Все бежали от лагеря прочь. Реки достигли быстро и вскоре были уже на другом берегу. Одна минута на отдых и снова в путь. Толпы мертвецов вне всяких сомнений следовали за римлянами, но оставить их далеко позади не составило труда. Отступление проходило в общем-то благополучно, но Севериан испытывал сильнейшую досаду от того, что его первоначальный план провалился. Проклятые мятежники! Если бы не их упрямство! Да, вырваться из лагеря удалось с минимальными потерями, даже Сабин со своими людьми присоединился к ним.  Но что теперь? Корабли всё ещё нуждались в ремонте, да и запасы пресной воды были по-прежнему нужны. Что делать с этим? И с Сабином, тоже следовало  разобраться. Ведь из-за его безрассудства и глупости все это, скорее всего и началось.

    Но это – потом. Всё потом. Сейчас,  главное добраться до побережья. Севериан очень надеялся, что им не встретится ещё одна толпа мертвецов, особенно, когда отряд вновь двинется через болота.