Текст книги "Убийца чародеев (СИ)"

Автор книги: Алекс Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

Экзамен глазами невинной девы

Я с трудом сфокусировал взгляд на тексте, напечатанным мелким кеглем. Буквы расплывались, но нужно осилить еще один абзац.

«Ликантропия вызывается не вирусом, как было принято считать раньше, а грибком, паразитирующем на внутренних органов. При заражении от укуса оборотня, обычный человек не способен контролировать процесс превращения и в облике волка теряет способность к разумной деятельности. Дети от таких оборотней могут обращаться по своему желанию, гораздо сильнее физически и не теряют рассудок. При заражении мага грибок порождает многочисленные, но временные мутации, вроде появления шерстяного покрова, но для жизни не опасен. Оборотни подлежат истреблению, согласно пакту о Кровавом альянсе пункт 4.5…»

– Все, не могу больше, – я отложил книгу и уставился в окно.

Оранжевый мячик солнца только пробивался сквозь темно-синее небо, рассекая его длинными розовыми полосами. Обрывки утреннего тумана уже уходили в глубину леса или истаивали, бесследно исчезая в воздухе.

Проведя всю ночь за учебниками, я был готов согласиться на авантюрное предложение Искривленыша. Узнав, что меня отправили на экзамен, однозначно грозящий вылетом из академии, оно долго смеялась и обзывала меня скудоумным прогульщиком, который получил по заслугам. Затем пожаловалась, что в последнее время парни просто не дают ей прохода, особенно какой-то рыжий балбес.

Признаться, слова которыми она закончила свою тираду показались мне шокирующими – девушка предложила встречаться. Понарошку. Чтобы поклонники успокоились, ну или сбрасывали напряжение поколачивая меня. В свою очередь, Искривленыш поможет сдать мне теоретическую часть экзамена. Секрет рецепта прост – магически модифицированный беспроводной наушник, вещь для старого поколения магов непонятная и не отслеживаемая. Тогда я отказался, но сейчас…

– Я согласен, – страдальчески произнес я.

– Так не пойдет, – отозвалась девушка, лежащая на кровати. – Нужен договор.

– Какой еще договор?

– На столе посмотри, – ответила Диана.

Желтый лист пергамента выглядел зловеще, словно документ на продажу души. Пробежав глазами бумагу, я не нашел ничего подозрительного. Пока не перевернул лист обратной стороной.

Помимо красной печати и бурых отметин крови, присутствовал весьма любопытный список.

Фальшивые объятья х25

Фальшивые поглаживания по волосам х10

Фальшивый поцелуй в щеку х5

Фальшивое прилюдное признание в любви х1

– Ты сумасшедшая? – без прелюдий поинтересовался у девушки.

– Не хочешь – не надо! – сверкнула глазищами Диана и отвернулась.

Ладно, экзамен грозил куда большими проблемами, чем фальшивые отношения с Искривленышем. Приложив палец к бумаге, я почувствовал слабый укол – договор требовал крови. Пергамент вспыхнул и быстро сгорел на оставив никаких следов.

– Штраф стандартный? – уточнил я девушки.

– Конечность и глаз, – подтвердила она. – За разглашение ты умрешь, подавившись своим языком.

Формально, договоры на крови были под запретом, но ввиду действенности пользовались большой популярностью. Существовала легкая версия, что использовали мы, и обычная – условием в которой была жизнь.

– Если ты не сдашь теоритическую часть, то естественно договор аннулируется, – сказала девушка. – Выйди за дверь, мне нужно переодеться. И кстати, несмотря на то, что мы типа встречаемся, ты мне совершенно не нравишься.

Я закатил глаза и не став ей ничего отвечать, вышел на улицу.

Утренняя прохлада забралась под распахнутый пиджак, напоминая, что дело близится к поздней осени. Мне пришлось переодеться в костюм-тройку, выданный учителем для носки в академии. Черные зауженные брюки, приталенный черный пиджак, жилет и лакированные туфли. Только вот я стал повыше, и набрал мяса, поэтому пиджак трещал по швам, а брюки превратились в «подстрелы». Пришлось даже снять исподнее, чтобы выиграть лишний миллиметр, позволивший застегнуть пуговицу на штанах.

– Стой на месте и не дергайся, – сказала вышедшая на улицу Диана, – сейчас вставлю наушник.

Краем глаза я увидел, как она достала металлическую палочку и подцепила на нее крохотный шарик из оранжевой пластиковой капсулы. Затем палочка проникла ко мне в ухо и юркнула назад, оставив легкое ощущение заложенности. Тоже самое произошло и со вторым ухом,

– Душа, что разделенною была, стремись к своей неуловимой части, – нараспев произнесла Искривленыш, – ты проведи с болью наши голоса перед лицом напасти.

В ушах засвербело, застучало, мир звуков обострился, врываясь в сознание широким потоком. А потом кто-то закричал:

– Нет! Спасите меня! Я так больше не могу! Нет…

Крик затих, а окружающие звуки вернулись к своей первоначальной громкости. Я искренне посочувствовал несчастному, чью душа оказалась заперта в этом устройстве.

– Каин, ты меня слышишь? – прозвучал голос Дианы в голове. – Ты злобный чудик, доставляющий всем неприятности.

Девушка едва шевелила губами, ее речь казалась ближе к шипящему выдоху, чем к буквам или слогам.

– Полегче, искривленная, – я смерил ее тяжелым взглядом. – Мы с тобой не подружки.

– Да, признаюсь, что переборщила, – она отвела глаза и проскользнула мимо меня. – И обращаясь ко мне, постарайся говорить тише, а то я едва не оглохла. Мы же сейчас связаны через наушник.

Я последовал за девушкой, стараясь не делать резких движений, чтобы не повредить костюм.

Пришло время сдать первый экзамен.

***

Елизавета Чернышова была до того блеклой и непримечательной личностью, что люди забывали про нее спустя минуту знакомства. Выглядела она на манер сорокалетней дамы, одеваясь в серые длиннополые платья и пренебрегая косметикой. Здесь имелась и хорошая сторона – недостатки Лизаветы многие принимали за достоинства, так пугливость становилась скромностью, вялость ума объяснялась зрелой неспешностью, а немногословность превратилась в безупречную вежливость.

Чернышова преподавала уроки манер и этикета у девушек на старших курсах. Занятие непопулярное, ходили туда несколько серых мышек, бывших еще более невзрачными и забитыми, чем их учительница.

Когда объявили, что она станет членом комиссии на дисциплинарном экзамене, сидящая в кресле девушка упала в обморок. Никто не заметил, что Лиза обмякла и не подает звуков, погрешив на стыдливость и нежелание перчить руководству, поэтому приказ утвердили. От страха Елизавета не спала две ночи подряд, и сейчас пребывала в сонливом состоянии, с трудом сдерживая зевки. Единственное, что не давало ей уснуть – это собравшаяся в аудитории группа учителей, нагонявшая на девушку дикий страх.

Больше всего ужаса доставляла Марьяна, бывшая заместителем ректора. Она неподвижно сидела на стуле, вперив взгляд в одну точку и излучала аура холода и недовольства. Следующим шел директор, полчаса распинавшийся про распустившуюся молодежь и бездарность нынешнего начальства. С каждым его выпадом в сторону ректора от Марьяны исходил всплеск ненависти, но старик был на удивление толстокожим.

Елизавета знала, что директор ненавидит Виктора, сменившего его на посту после упразднение школы и основании академии. Из-за боевого прошлого старика ему оставили номинальную должность директора, просто чтобы не обижать ветерана. Из-за его склочности и буйного нрава это не раз выходило боком, но прошения об увольнении упрямца не принимались.

Последний член комиссии вошел в кабинет минуту назад, почти приведя впечатлительную Едизавету к грани, за которой следовал обморок. Высокий мужчина в черном бархатном плаще, отороченным белоснежным мехом, с боевым двуручным мечом на спине. Заостренные черты лица и кривая, застывшая усмешка придавала всему его облику мрачную опасность.

– Генерал-майор Станислав Кройнберг, – представился мужчина. – Полагаю, что можем начинать дисциплинарный экзамен.

Кройнберг сел на стул рядом с Лизой, заставив сердце бедняжки заходиться в бешеном ритме, неумолимо подталкивая ту к сердечному приступу.

– Евгений Порфирьевич, будьте добры, пригласите студентов, – сказала Марьяна, даже не смотря в сторону старика.

Рыжие усы мужчины затрепетали от возмущенного выдоха, но спорить с этой сукой себе дороже. Он вскочил и быстрым шагом подойдя к двери заорал:

– Заходим по одному! Лев Устьин пошел!

Зашел бледный, трясущий юноша, показавшийся Елизавете не менее напуганным, чем она. Лев подошел к столу, где были разложены бумажки с номерами билетов, когда его остановил окрик Марьяны:

– Юноша, сначала подойдите сюда.

Заместитель подождала, пока Лев на негнущихся доковыляет к их столу, а затем ударила рукой по столу, заставив беднягу подпрыгнуть от испуга.

– Откуда столько пауков развелось? – она брезгливо тряхнула рукой, отбрасывая черный комок. – Лев, вы по-прежнему будете утверждать, что потеряли память, а не просто бесстыдно предавались пьянству и блуду, наплевав на посещение занятий?

– Но я и правда ничего не помню, – слабым голосом отозвался юноша.

– Тяните билет, – ледяным голосом сказала Марьяна, предупреждая его дальнейшие попытки оправдаться.

– Описание веществ, применяемых для адсорбации маны из плодов духовных растений, – парень читал содержимое билета с абсолютно пустыми глазами. – Методы графического метамоделирование в начертании свитков заклинаний.

Устьин сел за парту, всем видом изображая обреченность. Елизавета посочувствовала пареньку, поскольку ни бельмеса не поняла из содержимого билета.

– Какая-то тарабарщина, – пожаловался генерал-майор, откинувшийся на спинку кресла. – Как по мне, человек отличается в бою, а не копошась среди пыльных книжек.

– Позовите следующего, – проигнорировала его комментарий Марьяна.

Второй студент категорически не понравился Елизавете. Сперва ее шокировала эпатажная синяя мантия, вышитая золотыми звездами, а добил маслянистый взгляд толстячка, пробежавшийся по ее фигуре. Последовавшая презрительная гримаса подростка впервые заставила ее пропитаться к кому-то неприязнью.

– Серж Любомиров, вот скажите, вам не стыдно? – спросила заместитель.

– За что? – самоуверенно ответил тот.

– Вас поймали в женской душевой, совершенно голого, – холодным тоном произнесла Марьяна, а затем саркастично добавила. – Не ожидал, что заклинание невидимости развеется?

– Я бесконечно уважаю красоту женского тела и не вижу ничего постыдного, чтобы любоваться ей, – гордо заявил толстячок, заслужив одобрительный взгляд Кройнберга.

– Надеюсь, что ваши знания столь же крепки, как и ваши извращенные убеждения, – сказала заместитель. – Тяните билет.

– Сверхмалые и сверхбольшие магические сущности. Проблемы магической оптики. – бодро зачитал Серж. – Анализ наследование врожденных заболеваний магических семей на примере синдрома Каштинского.

Лиза заметила, что парень даже не поморщился, когда узнал темы билета, неужели он настолько умен?

– Я узнаю это выражение лица, – сказал генерал-майор. – Уверяю вас, что парниша редкостный болван. Ну, кто последний счастливчик?

– Сорняк, не заставляй уважаемых господ ждать, – заревел директор, даже не удосужившись встать.

От животного крика старика волосы Лизаветы встали дыбом, но в мгновение, когда отворилась дверь, они вытянулись еще выше, натягивая кожу. Корсет показался тесным, а сердце девушки безбожно застучало, пригоняя кровь к заалевшим щечкам.

– Ах, мой принц, – прошептала она, чуть ли не задыхаясь.

Не совсем юное, но оттого еще более истосковавшееся по любви сердце девушки пронзила стрела Амура. Черноволосый юноша, чье лицо было по-взрослому жестким, а темные глаза гневно блестели, сразу покорил Лизу. Встрепенувшееся в груди теплое чувство наполнило Елизавету ощущением счастья и эйфории.

– Сорняк, по какой причине вы допустили столь многочисленны пропуски занятий? – поинтересовалась Марьяна.

– Помогал Барону, – ответил юноша.

– Часть прогулов это покроет, хоть и я не подписала его прошение, но некоторые преподаватели вас вообще не видели! – разгорячилась заместитель. – Что вы можете сказать в свое оправдание?

– Я сожалею? – парень огляделся, будто искал подтверждение своего вопроса у стен аудитории.

– Сначала пьяница, потом пошляк, а теперь наглец, – устало сказала Марьяна – Тяните билет.

– Простите, у вас слюна капает, – Кройнберг тихонько толкнул Лизу.

Девушка ойкнула и вспыхнув от смущение, быстро вытерла подбородок платочком. Лиза всерьез задумалась выпрыгнуть из окна, если кто-либо заметил, как она беззастенчиво пялилась на ягодицы студента. Но как можно сдержать себя, глядя на тугие мышцы, перекатывающиеся под натянутой тканью брюк? А его широкая спина и развитые руки, едва ли не разрывающие тесные рукава пиджака, как они будут ласкать ее?

Совершенно того не замечая, девушка задышала, как запыхавшаяся собака.

– Архаические заклинания, – прочитал юноша. – Тройной цикл Кретса в создании зелий маны.

Трое парней готовились в полном молчании, а челны комиссии страдали от скуки, стараясь развлечь сами себя. Директор гладил бороду, Кройнберг гладил рукоять клинка, а Лиза незаметно гладила свое бедро, представляя, что ее касается юноша.

– Время на подготовку вышло, – наконец разорвала тишину Марьяна. – Лев, прошу вас. Не забывайте, что на теоретической части нужно набрать, как минимум двадцать баллов, иначе даже блестящая практика может вас не спасти.

Лев уселся на стул и пробормотал что-то неразличимое, заставив всех вытянуть головы в его направлении. Юноша смотрел в пустоту мертвыми глазами, а его губы почти не двигались, едва обозначая слова.

– Я бы сказал, что мухи громче спариваются, чем этот парень говорит, – сказал генерал-майор и рассмеялся.

– Говорите громче, – сказала Марьяна, заставив парня испуганно дернуться.

– Я ничего не знаю, не отчисляйте меня пожалуйста, отец убьет, – Льва прорвало, – и правда ничего не помню, ну пожалуйста.

– Может не будем давить на будущего главу семьи? – великодушно предложил директор. – Пусть, к примеру, назовет три средних заклинания огня?

– Огненная волна, огненный столб, огненное копье, – выпалил юноша.

– Прекрасно, – заместитель встала похлопала в ладоши, обрадовав парня, чтобы затем уничтожить. – Вы получаете один балл. Ожидайте практическую часть.

Старик кинул на нее гневный взгляд и сжал кулаки, но возразить не осмелился. Остальные остались равнодушны к оценке.

– Позвольте, – к их столу уже подсел Серж, широко улыбающийся и посылающий всем полный уверенности взгляд.

– Начинайте, – кивнула Марьяна.

–  Огненная волна, огненный столб, выброс лавы, – сказал толстячок и отправился ко Льву.

– Я же вам говорил, – произнес Кройберг. – Чугунная голова у парня, но такие нахрапом и принцессу завалят.

– Сорняк, если вы сейчас назовете мне хоть одно огненное заклинание, то я убью вас, затем всех присутствующих и покончу с собой, – раздраженно сказала Марьяна.

– Я попытаюсь ответить на билет, – заявил юноша, заставив Лизу восхищенно ахнуть.

– Мы внимательно вас слушаем, – сказала заместитель после секундного шока.

– Архаические заклинания являются родственной ветвью обычных чар, но завязаны не на мане, а на силе соответствующего божества. – бодро начал Каин. – Как заявил великий алхимик Парциус, в данную группу также включаются ритуальные жертвоприношения, лозоходство, гадание на потрохах животных. Такие заклинания продолжают работать, даже если достоверно известно, что бог-покровитель мертв, но их сила значительно падает.

– Достаточно, – подняла ладонь Марьяна. – Что является основным препятствием к использованию архаических заклинаний в наше время?

– Их привязанность к божеству, а значит необходимость выполнения ритуальных действий, которые обычны достаточно объемны и неудобны, а также более низкая эффективность, – с небольшой заминкой ответил парень. – Тем не менее, архаические заклинания нашли широкое применение в алхимии.

– Вижу, что вы готовились, – сказал Марьяна. – Теперь перейдем ко второму вопросу, что является основными ингредиентами зелья лечения?

– Но у меня в билете был вопрос про зелье маны, – возразил Сорняк.

– Ты еще смеешь выпендриваться, сопляк, – вскричал директор и резко встал отбрасывая стул. – Паршивому мусору дали шанс учиться с детьми почтенных господ, а он еще смеет разевать рот?

Огромная рука старика метнулась к парню, намереваясь схватить его. Реакция юноши оказалась превосходной – скользящим движением он увел ладонь директора в сторону, а сам превратился в тень, мгновенно сместившись на три шага назад. Кройнберг потянулся к кинжалу, спрятанному в голенище сапога, а его тело окутала плотный слой маны, придав коже синеватый оттенок.

Сознание Лизы сузилось до одной мысли – как же прекрасен этот парень. Его черные глаза, горящие неистовым огнем гнева, и злобный оскал загнанного зверя, придающий лицу некий трагизм.

– Хватит, – сказала заместитель. – Я сказала хватит!

– Пламя, возгорись из моей… – начал читать заклинание директор.

– Стократное давление, – прервала его Марьяна.

Воздух сгустился до состояния ртути и упал на плечи присутствующих, прижимая их головы к полу. Старик не выдержал и упал лицом на стол, а Сорняка стоял на одном колене, упираясь в него обеими руками. Лишь генерал-майор сохранил полное спокойствие и расслабленно откинулся на спинку кресла. Казалось, что его ничуть не смущает стократное увеличение давления, произведенное заклинанием.

Такой никудышный маг, как Елизавета, не могла выдержать подобного напряжения, поэтому обессиленный организм принял решение отключиться. Девушка начала сползать под стол, но ее заботливо поддержала рука Кройнберга.

Чернышова очнулась спустя десять минут, и сразу же услышала рой рассерженных голосов.

– Парнишка использовал архаическое заклинание, да еще и без ритуальной части, словно проклятый пустынник. Я в диком восторге!

– Да, это было неожиданно!

– Вы очнулись? – прозвучал над ухом голосом Марьяны. – Необходим ваш голос для решающей оценки Сорняка. Члены комиссии, кроме диреткора, сошлись на половине максимального балла, вы согласны?

– Согласна, – кивнула Лиза, ища глазами своего новообретенного возлюбленного.

– Пора начинать практическую часть, – возбужденно вышагивал по аудитории Кройнберг. – Надеюсь, что Сорняк не оплошает. Заносите!

В кабинет молниеносно ворвалось два молодых человека, одетые в черные плащи. Они несли на вытянутых руках грубый деревянный ящик, высотой полтора человеческих роста. Сняв коробку, парни извлекли человеческую фигуру, сделанную из серого пластика. Поставив его у дальней стены, солдаты подхватили три ученические парты и вышли. Их действия были настолько четкими и выверенными, что прошло не больше десяти секунд.

– Тактический манекен «Чучело» представляют собой новейшую разработку военного штаба, – сказал генерал-майор. – Он не только позволяет точно определить силу заклинаний бойца, но и обладает мощным уловителем первичных физических эффектов!

– Значит, за целостность кабинета можно не бояться, – усмехнулся директор.

– Молодые люди, я попрошу вас войти, – заместитель самолично пригласила парней, ожидающих за дверью.

Подождав, пока молодые люди построятся, она продолжила:

– Для прохождения дисциплинарного экзамена необходимо набрать минимум восемьдесят баллов из ста. Собственно, пятьдесят баллов на теории и пятьдесят на практике. Но поскольку в магии более важна практическая часть, ученики могут набрать на ней недостающие баллы. Однако, за каждый шаг в десять баллов коэффициент будет уменьшаться…

– Теперь позвольте мне разъяснить, – вмешался вояка и указал рукой в сторону «Чучела». – Чем сильнее вы ударите этот манекен, тем больше у вас шансов сдать экзамен.

От столь простого объяснения остекленевшие глаза троицы пришли в порядок. Словно прикормленные собаки, они следили за каждым жестом и словом Кройнберга.

– Значит так, чтобы сдать с единицей по теории, нужно ударить на две тысячи очков, что примерно соответствует поручику в пехоте, – сказал генерал-майор. – Каин, для тебя пятьсот, чтобы получить проходной балл. У каждого есть три попытки. Кто желает начать?

– Я хочу! – неожиданно самоуверенно воскликнул Лев.

Рыжий парень выпрямился, будто сбросив с себя груз ответственности, и встал перед манекеном. Юноша ничего не говорил, но под его ногами начали собираться сверкающие красные капли. Они медленно поднимались вверх, слипаясь в пылающий комок, с равной периодичностью распространявший волны горячего воздуха. По лицу Льва стекал пот, а глаза сильно покраснели от натуги.

– Адская бомба, – произнес парень.

Белый огненный шарик медленно подплыл к манекену, а затем все потонуло в слепящей вспышке. Когда все протерли глаза, они увидели на груди абсолютного целого манекена четыре цифры.

«2357»

– Поздравляю со сдачей, вы свободны, – с явным неудовольствием сказала Марьяна.

Следующим вызвался толстячок. Он достал из пол мантии деревянную палочку и что-то сосредоточенно зашептал. Понемногу деревяшка начала светиться на конце, пока не образовалось сияние равное полуденному солнцу.

– Звездный меч, – произнес Серж.

Белое лезвие, словно состоящие из расплавленного серебра хлестнуло манекен попрек, оставив на его туловище тонкую выгоревшую полоску. Впрочем, спустя секунду она затянулась, а на груди появились новые цифры.

«3021»

– Вы свободны, – прошипела Марьяна. – Но если еще раз увижу в женской душевой, то до следующего экзамена не доживешь.

Толстяк поспешно ретировался, испугавшись кровожадных намерений женщины.

Сжав кулачки, Лиза наблюдала за своим фаворитом. Сорняк попытался избавиться от пиджака, но тот намертво вцепился в бедного юношу. Плюнув на это, парень встал в странную стойку и замер. Все начали недоумевающе переглядываться, поскольку не ощущали магических потоков.

– Он что просто стоит? – сморщил лоб директор.

– У него дефект кристалла, может использовать только некоторые начальные заклинания, – пояснила Марьяна, заставив сердце Лизы рухнуть к пяткам. – Он гарантированно провалится.

Лиза бросила встревоженный взгляд и увидела, что пиджак начал расходиться, показывая белую рубашку. Юноша начал движение, медленно шагая к манекену.

– Некоторые заклинания мощнее, если использовать их вблизи, но это даст совсем немного баллов, – сокрушенно покачал головой Кройнберг.

Несмотря на убежденность в провале, они пристально смотрели за Сорняком. Тот развернул корпус и тут все почувствовали это – мощная, подавляющая аура уплотнила воздух. Кулак парня окружила странная желтая энергия, а затем последовал удар. По кабинету словно промчался стальной носорог и врезался в жалкий манекен, вминая его в стену.

Дальше Лиза ничего не запомнила, только неясные обрывки – летающие в воздухе клочки одежды, голое тело, покрытое узловатыми мышцами, и что-то похожее на змею, висящую между ног парня. Змея магнетически приковала взгляд девушки, а затем наступила спасительная темнота.

Остальные члены комиссии были куда хладнокровнее и отнеслись к вылезающему в окно голому парню понимающе. Кройберг даже одобрительно покивал, найдя эту картину сродни естественному положению вещей.

– А ну стоять! – крик Марьяны разрушил всю комичность ситуации, но после увиденных цифр на груди манекена она махнула рукой, отпуская юношу.

«3122»

– Наверное зря мы его отпустили, – заметил директор, услышав громкий девичий визг за окном.