Текст книги "Сила Падшего (СИ)"

Автор книги: Алекс Костан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 14

Быстро покинуть Эр-Гез-Хер не получилось. Может благодаря эффекту, что произвёл ритуал, а может «на всякий случай», но меня попросили об аудиенциях все главные жрецы близлежащий заупокойных храмов, где каждый преподнёс какой-нибудь дар.

Даже местный «мэр», всё время моего «бдения», тоже ожидал возможности пообщаться. И если верховный жрец нижнего храма Хафры беспокоился только о том, чтобы подступы к его владениям не засыпало песком, то управляющий поселением мыслил глобальнее. Его заботила сохранность самого сфинкса, так как благодаря тому сюда не оскудевал ручей паломников. А значит и благосостояние городка. Ведь «турист» наверняка увезёт отсюда на память либо кривовато слепленную глиняную скульптурку, либо вырезанную из драгоценного камня фигурку Шесеп Анх Атума. Как говорится, выбор «на любой карман» … А проблемы у колосса были. И не только песок, что засыпал выемку в скале, где покоилась статуя. Ведь этот всепроникающий «демон» умудрялся стачивать краску и даже камень. Но увы, сие было наименьшее из проблем. Куда более управляющего беспокоила трещина, пересекающая поясницу сфинкса и его задние лапы. Забутовка и ремонт, произведённые ещё кажется прадедом Анхесенамон, уже требовали обновления. Для этого же необходимы не просто рабочие, а ещё и архитектор, что объединял в себе так же и функции инженера. И конечно же расходные материалы.

– А может починить его при помощи нового порошка? – тихо предложил Аапехти, как и всегда, находившийся за моей спиной.

Хорошо, что тот шептал мне почти в ухо. Убила бы, поганца! И не за то, что разбазаривает стратегический материал. Нет. Для такой знаковой фигуры не жалко. Но цемент для мягкого и пористого известняка можно сказать – убийца. При любом неосторожном движении земли цементная заплатка оторвётся, вырвав с собой близлежащие куски породы.

– Это его только погубит, – произнесла, почти не разжимая губ, стараясь сохранить невозмутимость. Этикет вообще требовал демонстрировать Poker Face. На лице не должно быть никаких эмоций. А будучи беременной – тот ещё фокус.

Когда я осчастливила всех страждущих, приняв дары, моя флотилия наконец, смогла покинуть гавань.

Всю дорогу до Мехаттауи (*Мемфис) мы беседовали с Эйя. Удивительно, но как только он простился с мыслью занять трон, то стал довольно-таки приятным в общении дядькой. Во всяком случае, время проведённое вдвоём оказалось очень плодотворным. Доходчиво доведённая до него мысль о пользе денежных знаков и их градационная система не была воспринята чати в штыки. Наоборот. Идея монополии государства на их выпуск, а также вытекающий из этого, тотальный контроль, нашел в душе визиря глубокий отзыв. Мне были обещаны лучшие ювелиры столицы, и те, кого Эйя сможет выкупить у крупных храмов. В принципе, листовое золото не было чем-то необычным для Та-Кемет. Надеюсь, штамповку монет удастся наладить без проблем. Гораздо больше времени потребовалось на выработку стратегии о переработке ломовых статуй из храмовых могильников. Поначалу дед тоже бесконечно осенял себя защитными знаками. Но получив уверения, что я лично «очищу» металл перед плавкой, согласился найти неизвестного мастера. А ещё лучше, находящегося в рабстве и готового делать то, что может показаться другим кощунственным. Но за это жить в достатке, а главное, работать на государство.

Покладистость Эйи, кажется, происходила от того, что вокруг меня было слишком много необычного. Даже наличие у внучки сильной Сехем деда не удивила. Он принял существование у меня «магии», как что-то вполне естественное. Ещё бы мне научиться подобному.

По прибытии в Мехаттауи (*Мемфис), первым делом отправила Зубери договариваться о его выкупе из храма. Если Нефербентеп будет упрямиться, придётся задействовать «тяжёлую артиллерию» в лице Эйя. Как я поняла по его нескольким оговоркам, у дедули есть способ давления на верховного жреца храма Хаут-ка-Птах. Но, честно говоря, прибегать к его помощи совершенно не хотелось.

Кинифу же поручила найти родственников погибших. Хотя Великий Дом и произведёт погребение за свой счёт, считала необходимым ещё хоть что-то сделать для их родных.

Небольшим моим утренним развлечением стало получать отчёты о том, как немногочисленные представительницы гарема пытаются через своих служанок или «фрейлин» узнать настроение «Госпожи земли до края её». Судьба Таусерт была у всех на устах и некоторые, особо умные, теперь пытались заручиться моей дружбой.

В отсутствие супруга других жён во дворец не допускали, так что им приходилось как-то изворачиваться. Радовало, что хоть местный гарем ни шёл в никакое сравнение со знакомым в моё время, восточным. Каждая «супруга» владела собственной усадьбой и штатом слуг, который и оплачивала из своих средств. Естественно, казна выдавала им определённое содержание, и «землю на прокорм», но все остальные изыски они покрывали из собственного приданного. Конечно, наличие детей, особенно мальчиков, многое меняло в раскладе, но у Тутанхамона в живых на данный момент была единственная дочь от Таусерт. Увы, но девочку пришлось оставить в Ком-Мединет-Гураб. А пока поместье её матери и принадлежащие ей наделы перешли под присмотр управляющих Великого дома.

– Что такое? – спросила широко улыбающегося Аапехи, что чрез пару дней, прохладным осенним утром зашёл поинтересоваться моим самочувствием.

– Они возвращаются, моя царица, – произнёс он поклонившись. – Сегодня ночью прилетел голубь.

Оказывается, прошло уже более полгода с момента отплытия кораблей в Индию. И вот наши «негоцианты» собираются в обратный путь. Надеюсь, у них всё получилось…

– Сообщают ли о каки-либо проблемах?

– Нет, Божественная. Но с ними едут гости и дары.

– Ну, это понятно. Скорее всего посольство. Надо бы подготовить для них подходящий дом.

– Когда вы уже решите вопрос с хранительницей ключей от складов, – вздохнул жрец.

– Чати передал мне список достойных женщин. Проблема в том, что я ничего о них не знаю и пока не вернулся Зубери, определиться с выбором не смогу.

На данный момент функции Манифер выполняла Пия. Но, ей было тяжело, так что пришлось оторвать Хепри от работы с подопечными и направить в помощь.

На фоне «кадрового голода» одновременно произошли две радостные новости. Первое: из Уасет (*Фивы) прибыл корабль с небольшой группой, что привезла весь найденный в храмовых могильниках для статуй металл. И второе: Зубери наконец смог обуздать запросы верховного жреца храма Хаут-ка-Птах до вменяемых размеров.

– Вы не понимаете, Божественная, как разрывается моё сердце от такой потери, – прибывший на сделку Нефербентеп плакался о храмовнике, чуть ли не как о потерянном сыне.

– Увы, уважаемый, но я хочу постоянно иметь Зубери под рукой, – улыбнулась, взмахом направляя к нему писца с документами.

Удивительно, но подписав подготовленные папирусы, мужчина тут же поспешил получить должное на моих складах. Хм… и даже не всплакнул напоследок.

– Моя госпожа, – произнёс Зубери, что всё это время, пока я «общалась» с Нефербентепом, читал донесения, – вы знаете, что вас пытались ограбить?

– Что? – уставилась на него непонимающе. – В смысле? И многое украли?

– Не знаю, сообщили ли вам, но Манифер не пожелала после смерти оставлять что-либо своим родственникам. Хм… хотя, из живых у неё была только родня со стороны покойного мужа. Так вот… Всё что имела, ваша хранительница завещала вам.

– И при чём тут ограбление?

– В связи с этим все её вещи, включая сундуки, с которыми она путешествовала, были перенесены в хранилища на вашей стороне дворца.

– Эта информация ничего мне не разъяснила.

– Видимо друзья Понеба посчитали, что какие-то его вещи или документы могли остаться у неё. В помещение, где всё хранилось, пытались влезть. Но их задержали.

– Что удалось выяснить?

– Пока ими занимаются лекари, – с гримасой произнёс Зубери.

– Их ранили? Они оказывали сопротивление?

– Нет, – храмовник тяжко вздохнул, – их покусали псы вашего царственного супруга.

Ах, ну да. Оказалось, Тутанхамон был страстным собачником. Его псарня насчитывала не менее двух дюжин отменных охотничьих псов. Вот почему с Миу он так и не нашёл общего языка. Что интересно, сама кошка по поводу собак совершенно не комплексовала. Рыжая проказница с двумя юными коброчками, что уже заметно подросли, навела шороху во дворце сразу же по прибытию. Сейчас между животными установился нейтралитет. Стороны друг друга старательно игнорировали, но на нашу половину путь псовым был закрыт.

Местный царский дворец оказался довольно прогрессивным. Для «ловли» воздуха на крышах были предусмотрены специальные дверцы, кои можно было поворачивать в зависимости от направления ветра. Имелись настоящие туалетные комнаты с канализацией из длинных глиняных ёмкостей собранных одна в другую и даже душ. Он правда представлял собой небольшой резервуар с множеством отверстий, куда рабы на втором этаже, во время омовения постоянно наливали воду. А в остальном, здание не уступало другим дворцам по роскоши рисунков и обилию статуй.

С помощью теперь уже полностью принадлежащего мне храмовника, наконец, удалось немного разобраться в предоставленном Эйя списке. Путём долгих словесных баталий с чати, была выбрана новая хранительница. Не знаю, чем она так угодила деду, что он настаивал на её кандидатуре. Хотя, именно за ней Зубери ничего предосудительного не нашёл, но её супруг… вызывал вопросы.

Вытянуть из незадачливых грабителей удалось немного. И путь как это не странно вёл в Вавилон, а не в Митанию. Хотя, я предположила, что ниточка это ложная и нас хотят запутать. Мнения разделились. Зубери считал, что придумывать такой сложный ход, нет резона, а Аапехти поддерживал меня, что подобные мысли тем могли внушить, заморачивая следствие.

Выходит, нам необходима шпионская сеть во вражеских государствах. Увы, но половина второй группы была нубийцами и из-за цвета кожи никак не могла играть роль тайных агентов. Как ни странно, выход предложила старшая женской части теневиков, что всё это время курировали слухи в царском гареме. Девушка высказала предложение собрать из тех «сестёр», кто изъявит желание, небольшую группу и «продать» по одному или парой в дома, а если получится и во дворцы высокопоставленных людей наших «милых» соседей.

Удивительно, но местные фемины, что подобрал в свою команду Зубери, поразительно спокойно вливались в любое общество. Что в «доме супруги бога», что здесь во дворце. Некоторые даже правдоподобно изображали моих «фрейлин» – высокородных дам.

Невероятно, но «быть проданными» пожелали все. Пришлось отбирать лучших, чтобы и драться, и бегать, и писать, (кстати, русскими буквами), и перевоплощаться могли на отлично. Каждой было обещано, что в случае гибели, её тело любыми способами доставят на родину и организуют самый лучший из возможных посмертных обрядов. А братьям Гора пришлось отправиться по храмам и даже злачным местам за новыми «сёстрами».

Но, долго заниматься только личными делами так и не получилось. Наступил двенадцатый день месяца Кахерка[49]49
  Месяц Кахерка или по-гречески, Хойак, наступает с октября по ноябрь.


[Закрыть] и из храма Исиды, где я являлась верховной жрицей, прибыл паланкин. После завершения всех ритуалов, мне предстояло таинство оживления Осириса. Всё-таки именно я, здесь и сейчас, была воплощением супруги этого божества.

На закате, когда розовые отблески солнца покрыли храм, меня сопроводили в особый зал. В отличие от Фив, где в основном использовались бронзовые чаши-светильники, в этом месте я впервые увидела знаменитые египетские свечи «тека». Густо промазанный жиром и скрученный в жгут чистейший льняной фитиль был привязан к тростниковой палочке. Подсвечником служил бронзовый держатель, со знаком анкх на конце. Что удивительно, но эти свечи не коптили и не давали вонючего дыма. Кажется, жир для них настаивался на смеси различных трав. Да, и служили они довольно долго. Думаю, горели не менее часа, прежде чем заменили огарки. Правда… сильный и яркий оранжевый огонь сопровождался шипением и треском, будто вокруг всё кишело змеями.

А мне предстояло из речного ила, просеянного песка, ладана, увлажнённого ячменя и нильской воды создать шестнадцать фигурок Осириса. Благо на мои навыки как скульптора, никто не рассчитывал. Для этого имелись золотые формы.

Под чтение молитв, благо в памяти от Анхесенамон они сохранились, и песнопение хора, что доносилось сюда посредством звуковых ходов, мне и предстояло провести несколько часов в процессе лепки. Всё бы ничего, если бы не опьяняющий аромат голубых водяных лилий, которыми был украшен зал, и от которого реально подташнивало.

На рассвете эти фигурки в специальных ковчегах, переложенные влажными стеблями камыша, отправятся в наиболее значимые храмы страны. Их следовало аккуратно поливать ещё как минимум в течении недели, что бы с двадцать второго по двадцать шестой день месяца Кахерка две лучшие певицы в каждом из храмов, в роли Исиды и Нефтиды исполняли «горестный плач по Осирису» под удары бубнов, призывая того вернуться в мир живых.

В местном храме, естественно, богиню представляла я. При ежедневном выполнении ритуалов было странно наблюдать, как ростки пробиваются сквозь это подобие тела. В религии Та-Кемет символизм имел очень большое значение. А тут имелось олицетворение победы жизни над смертью.

В ночь с двадцать пятое на двадцать шестое наступал праздник «Шетау». В великом городе Абджу (*Абидос) происходил вынос ладьи Осириса, а во всех остальных городах храмы насквозь пропитывались запахом лука. Его возлагали на алтари, как знак бога. Но это ещё не всё. Каждый, от мала до велика, от простых крестьян, до жрецов носили луковые ожерелья. Этот запах преследовал меня даже во дворце.

Хорошо хоть в последний день ритуала верховной жрице Исиды надлежало варить чёрную мирру. А в её состав входило множество пахучих трав, в основном мне даже не известные. Но корицу и треклятую голубую лилию я таки унюхала. Сейчас была даже согласна на её запах, лишь бы не сшибающий с ног аромат лука.

Когда же красный закат опустился на город, я опять оказалось в том же потаённом зале. Теперь мне предстояло обмазать прошлогоднее «тело» Осириса, что перенесли сюда при появлении замены, приготовленной пахучей чёрной «ваксой» и уложить в подобие саркофага. С первыми лучами солнца его со всеми почестями захоронят на территории храма, прибавив к множеству собратьев. Естественно, я как воплощение Исиды, проводила и этот ритуал.

Как цари и царицы умудрялись тут вообще править? Праздниками или молитвами, или ещё чем, расписан чуть ли не на каждый день. Устаёшь не меньше какой-нибудь крестьянки с полей. И вот, когда показалось, что я только заснула под скрип опахал в руках рабынь, меня безжалостно разбудили.

– Зубери, если никого не убили, то я не смотря на заслуги, отправлю тебя стирать дворцовое бельё на реку! – заявила недовольно, продирая глаза.

– Убили, Божественная, – тихо произнёс он, низко поклонившись.

– Кого? – спросила с замиранием сердца. Сон пропал, как не в одном глазу.

– Вашу хранительницу ключей от складов, моя госпожа.

– Тьфу, на тебя, зараза! Манифер давно мертва!

– Нет, Великая, я говорю о новой хранительнице.

– Ах, ну да… Аменемнеф… так её звали кажется…

– Вы правы моя царица.

– И как её убили?

– Скорее всего яд, но в семье считают, что отравилась несвежим мясом ежа, – встрял присоединившийся к беседе Аапехти.

– Почему же вы подозреваете отравление?

– Сведущий брат был послан по просьбе Эйя и тот опросил служанок. Симптомы слишком явные. Да и смерть наступила крайне быстро.

Не успела осознать случившееся, как прибыл чати. Оставив выяснение причин и следствий происшедшего на мужчин, подчеркнула, что у нас опять открыта вакансия «ключницы». В этот раз споров было меньше. Видимо у Эйя пока не имелось на примете нужной кандидатуры, и он согласился на выбранную мною спокойную вдову. Она не принадлежала ни к какой партии.

Думала, что, наконец, этот вопрос решился. Если бы знала, как я ошибалась! Через несколько дней женщина сломала ногу. Следующая хранительница утонула, а ещё одна задохнулась от дыма. На занимающих столь ответственный пост напал какой-то мор. Дошло до того, что список желающих просто опустел. И что теперь делать? Брать мужчину?

Глава 15

Выборочный мор именно среди хранительниц выглядел странно. Несчастный Зубери, с синяками под глазами от недосыпа, уже старался лишний раз не попадаться на моём пути. Потому, что пока ответа на неизменный вопрос «кто виноват?», не имел.

– Ну, раз вы не знаете инициатора этих инцидентов, то может хотя бы предложите, как мы можем решить сию проблему? – через несколько дней, в приказном тоне, мне всё-таки удалось собрать свой малый совет.

– Хепри вроде неплохо пока стравляется, – тихо произнёс Аапехти, с жалостью поглядывая на храмовника.

– По вашей просьбе уважаемый Фину – «отец кормилец» царского гарема, помогает ей и даже направил парочку своих самых опытных писцов, – всё-таки заговорил Зубери.

– Но самой проблемы это не решит. Даже, если Хепри научившись, через какое-то время и сама сможет справляться со столь ответственной должностью, как это нам поможет? Хранительницей ключей от складов может стать только честная замужняя дама или вдова. И где нам такую взять?

– Всё-таки рассмотреть на эту должность кого-нибудь из главных писцов или даже жрецов храма вы не хотите? – тихо поинтересовался Зубери.

– Или может кого из братьев? – добавил Аапехти.

– Увы… Манифер была идеальным кандидатом… ни детей, ни мужа… всё её помыслы были заняты моими делами… во всяком случае, до последних событий. Посему, готова немного смягчить условия и принять замужнюю даму. Но с безупречной репутацией всей семьи.

– Мы же ещё не перешли в Дуат[50]50
  Дуат – в мифологии Древнего Египта, загробный мир.


[Закрыть], Божественная. Только там можно найти кого-то без изъянов, – бывший храмовник тяжело покачал головой.

Хранительница змей, сегодня тоже присутствующая на нашем «заседании», тяжело вздохнула.

– Хепри, – обратилась к ней, – а ты бы хотела остаться на этой должности?

– Не смею и думать о подобном, божественная, ведь я всего лишь жрица Рененут[51]51
  Рененут – древнеегипетская богиня плодородия и жатвы, изображалась в виде змеи или змееголовой женщины. Также изображалась в образе кобры. Считалась супругой Себека.


[Закрыть]. Мне надлежит заниматься только воспитанием ваших охранниц.

– Кстати… вам ведь можно выходить замуж?

– Подобное не возбраняется, моя царица.

– Хм… Если будешь и дальше успешно справляться, то просто выдадим тебя замуж, и все дела. Надеюсь, хотя бы во дворце, да под защитой кобр, мор моих хранительниц прекратиться.

Хепри ошарашено застыла, глядя на меня огромными глазами.

– Вот хотя бы за Аапехти. Состоятельный, из наследственной аристократии. Да, и должность не маленькая. Что думаешь, подходящий жених?

– Спаси нас Бастед, – жрец сотворил защитный знак, с тревогой поглядывая на девушку, – я, конечно, всем готов пожертвовать для блага моей царицы, но боюсь подобные действия только навредят. Притом не только мне.

– Почему же это?

– Моя жена и так засыпает меня письмами, с просьбой пристроить при дворе своих родственниц. Ведь все знают, что мужчин на должности вы почти не берёте. Посему, родня наседает на неё. А если выяснится, что младшая супруга выше старшей по рангу… но при этом не происходит из хоть сколько-то знатной семьи… мне лучше сразу перейти в служители Сехмет в какой-нибудь её пустынный храм на задворках дальнего септа.

– Всё настолько плохо?

– Младшая супруга не может быть выше старшей по положению. Меня будут рвать по кусочкам, а бедной девушке нечего и думать даже войти в положенный ей дом.

– Скверно…

– Лучше выдайте её за Зубери! Хранитель ваших покоев ещё более почётная должность, чем моя. Да, и охранять её будет удобнее! – скороговоркой произнёс Аапехти.

После подобного неожиданного заявления, мы все уставились на жреца с удивлением.

– Он ведь постоянно корит себя, что так пока и не смог выяснить источник этих проблем. Вот пусть лично и занимается её охраной, – заявил довольный Аапехти.

– А что думает об этом сама Хепри? – спросила, повернувшись к девушке.

Но та лишь покраснела и потупила взгляд. Она ведь ещё совсем молоденькая. Во всяком случае по моим меркам человека из будущего. Но для данного времени, взрослая и самостоятельная личность.

– Ты согласен взять её старшей женой? – я посмотрела на Зубери, и получив его подтверждающий кивок, продолжила обращаясь к Хепри.

– О приданном не беспокойся, после твоего поступка на лодке, тебе в любом случае полагается награда вместе со всеми. Просто, при данных обстоятельствах, она будет немного иной.

– Я… но… господин… – Хепри беспомощно переводила взгляд с меня на Аапехти, стараясь не смотреть на хранителя моих покоев.

– Ты в кого-то влюблена? У тебя был жених на примете? Скажи, никто не будет сердится. С удовольствием выдам замуж за того, к кому лежит твоё сердце.

– Нет, что вы, Божественная. Никого! Просто… – и девушка потупила взгляд.

– Так… понятно. Зубери! Ты хоть мямлить не начнёшь?

– Что вы, моя царица! Я готов служить вам всяким образом! – заявил тот, встав и склонившись в земном поклоне.

– И не надо тут из меня тирана и деспота делать. Не уживётесь или встретите того, в кого влюбитесь – разведётесь. Слава богам, в вашем случае ранг старшей супруги не переплюнуть.

Свадеб, как понимают это жители будущего, в Та-Кемет не устраивали. Просто не считали подобное необходимым. После подписания брачного договора, разграничивающего вероятные денежные и имущественные споры сторон, «молодые» просто съезжались. Чаще всего, если женщина была наследницей земли, то мужчина переезжал к супруге. Если же муж занимал хороший пост и владел своим домом, то и жена могла переехать, оставляя управляющего «на хозяйстве». В общем, как и во все времена, всё зависело от достатка каждого из брачующихся.

Естественно, в этих договорах заранее обговаривались детали возможного развода и размер «отступных» при подобных обстоятельствах для женщины. А также наследство будущих детей, при том для мальчиков и девочек в отдельности. При заключении брака, будущие родители скидывались на это самое «наследство». Из которого, по закону, две трети должен был предоставить отец. А всё потому, что мать в последствии могла лишить как мужа, так и детей остатка своего приданного, завещав первому встречному, но чаще всего – храму. Кстати, сделать это могла только женщина. Всё, чем владел мужчина, делилось между его детьми и супругой. Каждому он был обязан что-то оставить. В случае отсутствия детей, всё получала жена. Вот такой странный выверт юриспруденции. К слову… в это время роль нотариата играл суд – «кенбет».

От щедрот и на радостях решила отдать Хепри одно из богатых поместий, принадлежащих Великому дому. Хороший кусок плодородной земли должен будет кормить их семью и потомков. Увы, но мужскую долю тоже пришлось вносить моей казне. После выкупа из храма, Зубери ещё не успел ничем обзавестись. Так что «свадебные расходы» полностью легли на мои «хрупкие плечи». Благо дом в столице для них покупать не пришлось, договорились, что молодожёны пока поживут в выделенной им комнате при дворце. Так и к работе поближе и охране поспокойнее.

Кстати, о спокойствии. Учитывая, что волноваться мне было нельзя, Эйя долго не хотел отдавать мне письма Тутанхамона, хотя сама я писала ему каждую неделю честно отчитываясь обо всём произошедшем. И вот только получив последнее послание, чати решился передать корреспонденцию. Что не удивительно, первыми до супруга дошли послания «доброжелателей» о моём подтверждении наличия Ка. Так что, несколько первых писем были натянутыми и какими-то жёсткими, если не сказать, грубыми. Потом, видимо, пришло моё письмо-объяснение и скорее всего отчёт Зубери о покушении. Так что тон сменился и последние послания были полны переживаний и заботы. Хотя, в любом из них муж просил беречь себя и будущего ребёнка.

Хм… я и не сомневалась, наследие важнее меня самой. Намного.

И вот, на второй месяц сезона Перет[52]52
  Сезон Перет – длился с середины ноября до середины марта.


[Закрыть] было назначено чествование. Посевная закончилась и, хотя крестьяне всё ещё оставались занятыми на полях, поднимая воду шадуфами[53]53
  Шаду́ф – разновидность «журавля» (приспособления) для подъёма воды.


[Закрыть] во множество каналов для орошения, люди уже могли ненадолго покинуть свои наделы.

Мне предстояло одной выйти на небольшой балкончик, что назовут потом «окном явлений» и произвести награждение выживших и семей погибших. Только учитывая волю Манифер, что не захотела оставлять никому из родственников никакого наследства, их и не вызвали. Хотя по отчётам Зубери, эти «товарищи» были очень недовольны и высказывались довольно нелицеприятно… но в узких кругах. Что, впрочем, не спасло их от доносов друг на друга.

Несмотря на то, что в эти времена возводили известняковые пирамиды, стелы из гранита и скульптуры из кварцита, строили жилища из кирпича-сырца. Даже дворцы и крепости. Находящийся в Мехаттауи, был не исключением. Красота придавалась изысканными рисунками и росписями как внутри, так и снаружи.

Под стенами великолепного дворца в тот день собралось множество народа. Первыми вызвали родственников погибших. Хоть я и не могла вернуть им сыновей и дочерей, но постаралась хоть как-то улучшить жизнь.

Семья мелкого писца с острова Пилак, чей младший сын одним из первых вступил в группу, тренируемую Зубери, не захотела переезжать далеко от других своих детей. Потому, они просто приняли все награды, причитающиеся погибшему сыну за храбрость – несколько связок медных колец. Дополнительно, скинула со своего балкона парочку золотых усехов, которые слуги тут же подобрали и надели на пару.

Но вспомнив скученные домишки, в которых жили простые люди на острове, дала этой семье царское поручение (естественно, полностью оплаченное казной Великого Дома), создать в каждом таком маленьком доме на крыше небольшой огород. Рисунки глиняных приспособлений и дренажной системы, естественно, прилагались.

Присутствующий в глубине балкона Аапехти и не смевший находится рядом в такой момент, назвал подобное не наградой, а наказанием. Посмотрим. В любом случае, за семьёй присмотрят и помогут, если возникнут проблемы.

Остальные семьи получили кроме связок колец, небольшие наделы земли.

Другие награждаемые, что бросились в реку с крокодилами, выстроились перед балконом и мне пришлось поочерёдно скидывать им связки медных и золотых колец. Благо слуги заранее были проинструктированы на этот счёт.

В самом конце пришёл черед Хепри. Как я не хотела, но прилюдно рассказывать о нападении на царскую флотилию чати не разрешил, потому, геройство юной хранительницы не стало публичным. Только все ахнули, когда услышали о том, что в награду, ей досталось большое поместье. Про свадьбу и новую должность тоже решили особо не распространяться.

Естественно, устраивать званные обеды для столь незначительных личностей, хоть и награждённых из рук самой царицы никто не собирался. Но душа жительницы двадцать первого века негодовала. Пришлось надавить на деда и тот организовал небольшой «фуршет» в городской таверне. И на том, спасибо.

Через неделю я сидела в неприметном паланкине у пристани. Швартовались один за другим корабли, возвратившиеся из Индии. Аапехти, что спешил обрадовать меня подобной новостью потом долго выслушивал ругань Зубери, когда я сообщила тому, что собираюсь самолично наблюдать сие значимое событие. Разумеется, делать этого официально было нельзя. Но хотелось увидеть всё своими глазами.

Когда, наконец, сходни были сброшены, и таможенные писцы обошли ладьи, на берег сошли несколько братьев Гора в сопровождении высокого мужчины в тюрбане. Затем стали выносить всевозможные корзины и тюки. А также деревья в огромных горшках. В конце уже выводили различных животных.

Когда я уже хотела отдать приказ о возвращении, с одной из лодок сошли с десяток женщин. Хотя они и были закутаны в материю на подобии сари, но вид имели весьма воинственный. У каждой был за спиной огромный лук и длинный железный меч, притороченный к поясу.