Текст книги "Заклинатель (СИ)"

Автор книги: Алекс Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Нет, нужно нечто иное, нечто неожиданное, обладающее универсальным функционалом для использования в нескольких плоскостях.

Необходимое заклинание нашлось не сразу, пришлось перелопатить всю книгу Основ, чтобы найти заготовку, подходящую под нужные требования. Им стал «Туман».

На первый взгляд неоднозначный выбор. Кому нужна способность вызывать белесую пелену на небольшой площади? Но помогли заметки на полях рядом с описанием Основы, сделанные рукой Га-Хора. В свое время заклинатель долго думал, подбирая себе новое заклинание и в конечном итоге остановился на Тумане. Почему? Из-за ветки дальнейшего развития. Га-Хор верил, что из безобидного с виду заклятья можно сделать универсальный инструмент, пригодный для использования в разных ситуациях.

Многие чары в развитии в конечном итоге упирались в потолок. Их некуда было больше совершенствовать, потому что предел достигнут. А имелись такие, что вначале кажутся ерундой, но на высших уровнях становились всесокрушающим оружием, зачастую решавшим исход целого сражения путем одиночного применения.

Это дорогого стоило. Другой вопрос, что и доведения до ума такой штуки обходилось недешево и занимало кучу времени. Но усилия того стоили.

Поэтому «Туман». Ну а после пора начинать думать куда двигать дальше. Стоило заканчивать с сидением в лесу и по-настоящему осваиваться в новом мире.

Глава 11

11.

– Ннн-ооо, пошли родимые! – прицокнул я, помедлил и чертыхнулся.

Левая лошадь послушно перешла на бодрый шаг, а вот правая вновь замедлилась, проявляя строптивый характер. Не нравилась ей быстро идти, даже когда это позволяла дорога.

За флегматичный характер первая лошадь получила у меня прозвище Буренка, вторая за дурной нрав – Тормозуха. Но надо признать обе в целом неплохо выполняли свои обязанности, везя меня и повозку по старому торговому тракту. Лучше так, чем идти просто пешком.

Шел третий день путешествия. Моросил мелкий противный дождь, похолодало. Погода все больше напоминала раннюю осень. Пришлось переодеться, избавившись от неподходящих туристических шорт и футболки. Больше всего жалко было расставаться с легкими сандалиями, местная обувь оказалась жутко неудобной и тяжелой. Но выбора нет, либо так, либо привлекать к себе внимание, выбиваясь из привычного фона.

В целом оделся основательно: рубаха, штаны, сапоги, легкий кожаный нагрудник, поверх плотный плащ с глубоким капюшоном, который весьма пригодился в дождь. Сидя на козлах, держа в руках поводья, я ощущал себя достаточно комфортно, чтобы не жаловаться на разыгравшуюся непогоду.

Доспехи одевать не стал, слишком тяжелые, нет привычки, сноровки и опыта, будут только мешать. Но зато большую часть забрал с собой, решив не оставлять добро гнить в подземелье разрушенного форта, куда в основном снес бочонки с Синей водой, занимающих большую часть груза погибшего чародея.

Так же в повозке лежали найденные на нижних уровнях имперского форпоста зачарованные книги. В сумке покоились записки Сандара и несколько особо редких ингредиентов.

Отдельно находились деньги, которых оказалось неожиданно много. Найденные у погибших наемников и напавших на них разбойников, они представляли приличную по местным меркам сумму. Монеты разного достоинства приятной тяжестью оттягивали кошелек в виде кожаного мешочка. Сотня серебряных монет, два десятка золотых (золото было у Сандара, похоже заклинатель рассчитывал на долгое путешествие и заранее подготовился), медных без счета. Если сложить вместе, то выходило весьма неплохо, как минимум с голоду не помру.

Наличие хорошей суммы денег на первоначальном этапе подготовки к путешествию даже вызвало мысль отказаться от найденных на поля боя трофеев. Но жадность взяла свое, заставив с кряхтением заняться погрузкой нелегких оружия и доспехов, как железных, так и кожаных, которых оказалось неожиданно много.

– Ннн-ооо, пошли родимые! – Тормозуха сбавила шаг, снова пришлось ее подгонять. Упрямая животина не желала держать темп. Не складывалось у меня с гужевым транспортом.

– Две лошадиные силы, блин, – подобрав поводья за один конец, другим хлестнул по крупу вредной скотины. Помогло, лошадь прибавила в скорости. Ненадолго скорее всего, но с дурной хоть шерсти клок, тащиться по лесу уже надоело.

Приходилось обедать в полевых условиях, ночевать под открытым небом, терпеть ночной холод и понимать, что в ближайшее время ничего лучшего не предвидится. Если бы не сущность тени, я бы скорее всего просто не выдержал.

В свое время Га-Хор Куэль Ас-Аджар мог неделями вести жизнь изнеженного аристократа. Вино, красивые женщины, изысканные блюда, шелк и атлас в постельном белье, купальня с горячей водой, просторные апартаменты, обставленные дорогой мебелью. Все это для него было не в новинку.

Но в то же время, при необходимости имперский заклинатель легко мог обходиться малым, живя с простыми солдатами, питаясь с ними из одного котла, оставаясь неприхотливым в быту, как аскет. Для него это не было необычным и всегда в первую очередь проявлялось исключительно с точки зрения философии мар-шааг.

Надо для тренировки быть по шею в грязи? Значит так будет. Все для усовершенствования навыков. Придется терпеть лишения и питаться мерзкой едой? Неважно, если это поможет взойти на очередную ступень могущества.

Кстати, об этом.

Не покидая, козел и не отпуская поводья, я вытянул правую руку в сторону от дороги, вызывая из глубин сознания Сумеречный круг. Колдовское колесо с заклятьями послушно проявилось перед мысленным взором, вспыхнуло на секунду лиловым огнем и зависло в воздухе, невидимое никому, кроме заклинателя.

– Пиф! – сказал я, картинно изобразив пальцами выстрел из пистолета.

Ветка проплывающего мимо дерева хрустнула и послушно развалилась на две половинка. Меньшая упала на сырую землю, разбрасывая с листвы капли дождя, большая осталась торчать огрызком из ствола.

«Иконка» Когтя-кинжала в Круге потускнела, показывая истощение заряда. Конечно, никакая это была не икона, скорее объемная сфера, заключенная во внутренний круг колдовского символа, но иногда было приятно вспоминать термины из прошлой жизни.

– Паф, – тут же без паузы сказал я, наведя указательный палец на ложбинку между деревьев.

В воздухе словно разорвалась дымовая шашка. Белесая дымка накрыла небольшую площадь молочно-белым туманом. Метров десять в диаметре, не меньше.

К сожалению туман быстро рассеивался, и в этом был виноват не дождь, продолжавший моросить с неба. Жидкая консистенция дымовой завесы объяснялась исключительно слабостью самого заклинания.

Первый уровень ни на что не годился, разве что суеверных селян пугать вызванным «чародейством». И то не факт, что сработает. Деревенские как правило прагматичные, увидят, что дымка вреда не причиняет, могут за оглобли схватиться.

Первое применение второго изученного заклятье поначалу вызвало разочарование. Ругался за понапрасну использованное место в Сумеречном Круге. Коготь на фоне жиденького белесого облачка выглядел перспективнее в качестве потенциального средства атаки…

Хм… атаки… еще один всплывший элемент изменившегося сознания. Сергей Кровицкий никогда бы так не сказал, скорее применил бы обтекаемый термин типа «самообороны», но никак не атаки. Особой воинственности за мной никогда не водилось, тем более кого-то атаковать. Зато у древнего колдуна с этим полный порядок. Надо напасть, нападет. Убить – убьет. Без сомнений, без колебаний, ведомый лишь внутренними инстинктами природного заклинателя, адепта старинного философского учения, не терпящего в последователях проявления слабости.

– Секир башка и дело закрыто, – хмыкнул я, поймав себя на мысли о применении магии против других людей.

Не вызывало сомнений, если придется, пущу в ход не колеблясь. Не потому что хочу кого-то убить, а потому что так надо.

Га-Хор не любил причинять боль другим, но, если требовали обстоятельства, без колебаний шел на это. В том числе пытал. Без удовольствия, не получая наслаждение, как выполняя неприятную, но нужную работу.

Необходимая жестокость, так назывались в трактатах мар-шааг такие деяния. Похоже на наше меньшее зло…

Меня вдруг накрыло, и я увидел еще одну картинку из прошлого тени.

'Га-Хор находился в зале трактира, напротив стоял высокий бугай в одеждах наемника. Он сказал что-то оскорбительно, направленное на заклинателя, не понимая с кем имеет дело. Колдун поймал взгляд задиры, протянул невидимую линию от себя к нему и жестко продавил чужой разум, беря под контроль. Это была не магия в чистом виде, ничто иное, позволявшее навязывать свою волю более слабому существу. С сильной личностью такой фокус бы не сработал.

И здоровяк поплыл, враз сделавшись похожим на расслабившуюся амебу. Его приятели ему что-то говорили, сидя за соседним столом, но тот стоял, пошатываясь, будто получив удар в лоб. Ворча, дружки мордоворота стали подниматься с лавок. Кто-то подхватывал лежащий рядом топор, кто-то присоленный к стене меч в ножнах. Засверкав появилась обнаженная сталь, мгновенно переводя заурядную кабацкую драку в серьезную схватку.

Их было семеро против одного, но казалось заклинателя это ничуть не смутило.

Фигура Га-Хора стала напоминать натянутую тетиву, готовую разжаться в смертельном замахе. Казалось, еще чуть-чуть и смерть пойдет гулять по залу, собирая кровавую жатву. Глаза колдуна заволокло облачком тьмы, худощавые черты лица еще больше заострились, сделав похожим на хищника перед прыжком. В теле чувствовалось напряжение, готовое выплеснуться вовне.

Га-Хор Куэль Ас-Аджар готовился не просто убивать, заодно он собирался проверить одну из своих теорий. Недавно он разработал любопытную концепцию совмещенного боя на клинках, одновременно используя магию и острую сталь, и теперь собирался проверить полученные навыки на практике.

Несмотря на Сумеречные Круг применение магии требовало концентрации. В бою сложно сосредоточиться на внутреннем зрении, цепляясь за нужную сферу заклятий. Фокус сбивался, и плетение могло попасть не туда, или хуже – сработать нестандартно. Но Га-Хор был уверен в успехе.

И вдруг все переменилось. Готовящиеся к смертоубийству наемники что-то почувствовали, по ним скользнула волна неуверенности. Задиристость и желание отомстить за униженного товарища заменилось задумчивостью. Одно дело бросаться на худощавого замухрышку, явно использовавшего какой-то артефакт (так они подумали) и совсем другое сцепиться со смертельно опасным существом, в которое внезапно превратился задохлик…'

Флешбек закончился так же резко, как начался, возвращая сознание в реальность. Вновь вокруг моросил дождь, по натянутому на голове капюшону стекали капли воды. Руки вцепились в поводя, повозка едва тащилась, ведомая неохотно переступающими ногами лошадьми.

– Проклятье, – я тряхнул головой, прогоняя остатки видения.

Интересно чем стычка закончилось? Кабацкие задиры одумались и отступили? Или же зал трактира украсился кровью и выпущенной требухой. Почему-то не возникало сомнений, что Га-Хор вполне мог исполнить задуманное, перебив семерку хорошо вооруженных бойцов.

Кстати, если я больше не совсем я, не Сергей Кровицкий, то кто я? Надо подобрать псевдоним, желательно какое-нибудь местное имя. Ха! Может Га-Хор? Это будет символично, взять имя сущности, передавшей часть личности и памяти человеку. Все равно что получить наследие.

– Паф! – вытянутая рука и еще одна срезанная ветка падает вниз, орошая землю брызгами дождевых капель.

За эти дни я перепробовал разные способы, дополнение жестом оказалось одним из самых удобных – проще прицеливаться.

Перед ударом в воздухе мелькает образ сотканного из пепельной дымки устрашающего когтя. Всего на мгновение, как росчерк, потухающий после того, как заклятье сработало. Оказывающий деморализующий эффект на стороннего наблюдателя. Лично я бы испугался, если бы из пустоты вдруг возникло нечто похожее на коготь-кинжал, сотканное из сгустка теней, пронзило плоть, а затем испарилось.

Кровь, болевой шок, страх и опасение, что непонятная штука снова вернется. Суммарно все это не вызывало настроения дальше сражаться.

«Коготь» отыгрывал свою роль на твердую пять. «Туман»… здесь сложнее. У второго заклятья был хороший потенциал развития, заметки на полях гласили, что уже на втором уровне чары можно подвергнуть модификации, превращая безвредную дымку в грозного помощника на поле боя.

Заклятье можно наделить необычными свойствами. Например, чтобы обжигал как кислота. Для этого необходимо видоизменить изначальное плетение, усилить особым образом через ритуальный круг. Но для этого нужны недостающие ингредиенты: цветок Гавы, закаленный в сердце горна наконечник стрелы, порошок Суры. И главное – очень редка травка, цветущая у подножья одной очень далекой горы, обладающая неприятной особенностью жечь пальцы, если сорвать растение без перчаток. Именно ядовитое жжение передается туману.

Воздействие не смертельное, но крайней неприятное, мешающее в бою. А главное, не влияющее на самого заклинателя. После ритуала у создателя появлялся своеобразный иммунитет.

– Пиф!

– Паф!

Падали срезанные ветки, взрывным образом возникали сгустки тумана. Один за другим, с перерывом в две-три минуты, пока Сумеречный Круг не начинал тускнеть, сигнализируя об истощении внутренних энергетических резервов. Следовала пауза и небольшой отдых, затем очередной этап попарного применения заклинаний.

Отработка до полного автоматизма, стремление к совершенству, внедренное в сознательную часть личности использования магических атрибутов, ставших частью изменившееся личности. Раз за разом, без устали, не задумываясь об отдыхе. Потому что так надо. Потому что этого требовали установки адепта мар-шааг.

Кто бы рассказал в прошлой жизни, что буду заниматься (неважно чем) с таким механическим усердием, не поверил бы. Сейчас это казалось само собой разумевшимся. Доведение до идеального исполнения, чтобы потом полученное знание не подвело – это укладывалось в правила подхода самосовершенствования последователей древнего философского учения.

Воин мог стоять перед манекеном и отрабатывать один удар тысячу раз, день за днем взмахивая и опуская клинок, добиваясь идеального исполнения. Когда наступит время, он выхватит меч и сам не заметит, как нанесет удар, поражая противника быстрее мысли. Но делает он не для этого, а потому что ему нравится красота четко выверенного удара. Кривой взмах и неправильно опустившееся лезвие оскорбляет вкус почитателя силы.

Нет предела совершенства, есть только лень, мешающая достичь лучшей версии себя прежнего. Возвыситься над собой, достичь максимальных пределов, стать лучшим, вот основной постулат последователей мар-шааг.

– Пиф!

– Паф!

И так без конца до самого вечера. Когда начало темнеть остановился. Дождь продолжал моросить, костер развести не удалось, ужин ограничился головкой сыра, куском вяленого мяса и разваливающимся от сырости хлебом. Спать пришлось под повозкой, закутавшись в еще один плащ.

Утро встретило промозглой погодой и кашлем, вырывающимся из рта.

– Чтоб меня, надеюсь я не сдохну в этом проклятом лесу, – я привычно ругнулся вслух, запрягая лошадей.

Дальше снова путь и опять упорные тренировки. Время до обеда пролетело незаметно, солнце встало высоко, начав понемногу греть, пробиваясь сквозь листву деревьев. Хотел сделать остановку, развести огонь, чтобы нормально посушиться, но неожиданно впереди мелькнул просвет. Похоже чащоба наконец-то закончилась.

Слава богам.

Опушка появилась через несколько минут на границе огромного поля. И здесь меня снова накрыло. Я знал это место. Точнее его знал Га-Хор в свое прошлой жизни.

'В ушах звуки ржания лошадей, звон клинков и отборные ругательства, вырывающиеся из глоток бьющихся воинов. Когда-то здесь сошлись две армии. Имперский военачальник бросил вызов наместнику здешней провинции, поднял мятеж и попытался организовать себе отдельно взятое королевство с собой во главе. Из столицы прислали подкрепление, произошло крупное сражение, вошедшее в историю под названием – Битва Проигранных Армий. Никто не одержал убедительную победу, с обеих сторон полегло огромное количество солдат.

Позже стало понятно, что это одна из первых ласточек разворачивающейся трагедии падения Старой Империи'.

Мысль-воспоминание мелькнула и пропала, оставив после себя ощущение послевкусия важного знания – где-то впереди должен находиться трактир на перекрестке дорог. Обычно такие места передавались по наследству, одновременно служа источником стабильного дохода для целых поколений хозяев постоялого двора.

Если повезет, сегодня удастся переночевать под крышей в сухой постели, поесть горячую еду и нормально отдохнуть. И чем черт не шутит – возможно даже принять горячую ванну. На последнее конечно надежды мало, но надеяться стоило. А значит вперед.

– Ннн-ооо, пошли родимые!!!

Глава 12

12.

Нильс замер на границе кустарника, разглядывая место побоища. Дождь шелестел, смазывая картинку, но все было понятно и без него. Отряд Рока устроил засаду, но не сумел воспользоваться преимуществом и проиграл, получив жесткий отпор.

Впрочем, охране обоза тоже серьезно досталось. Судя по валяющимся телам, большинство охранников не пережили внезапную встречу в лесу.

– Глупо, – следопыт поморщился.

Рок был хорошим бойцом, грамотным командиром и выбрал отличное место для нападения, но совершил примитивную ошибку, недооценив заклинателя. А ведь это главное в подобного рода делах – быть всегда готовым к неожиданностям, импровизируя на ходу.

Но похоже старый приятель сглупил и вместо того, чтобы отступить, нарвавшись на чародея, безумно попер вперед, надеясь ошеломить напористостью. Старый фокус, когда противник не ожидает продолжения атаки и теряется, увидев, как враг упорно идет напролом.

– Глупо, очень глупо, – Нильс покачал головой. В этот раз фокус не сработал.

Он оставался на месте, сливаясь с листвой кустарников и деревьев, зелено-коричневая одежда делала лазутчика практически невидимкой. За несколько дней лесное зверье успело полакомиться мертвечиной, но тела еще не растащило, позволяя составить примерное представление о произошедшем. И если верить увиденному, то следовал один вывод – всех нападавших перебили, потом часть выживших из обоза взяла одну повозку, бросив вторую и направилась прочь.

Нильс стоял, рассматривал, прислушивался и даже принюхивался, не обращая внимания на моросящую слякоть. Капюшон кожаной куртки защищал от дождя, позволяя воде стекать по плотной поверхности. Так он простоял не меньше десятка минут, легко поспорив неподвижностью с каменной статуей, и только убедившись, что поблизости действительно никого нет, включая диких зверей, сделал шаг вперед, бесшумной тенью скользнув к месту стычки.

Тело погибшего чародея лежало прислонившись к колесу повозки. Это вызвало вопрос. Если кто-то из охранников уцелел, то почему не позаботился о телах товарищей, бросив их гнить в лесу? И почему не похоронил хотя бы главного нанимателя? Неужели вторую повозку забрал кто-то другой, не из числа сопровождавших обоз? А если так, то кто это был?

Вспомнилась пройденная день назад деревня. Кузнец и знахарка показались Нильсу тогда подозрительными, слишком странно на него смотрели, словно чего-то опасаясь. А вот остальные крестьяне выглядели и вели себя обычно для поселения, где редко бывают чужаки. Могла эта парочка случайно наткнуться на разбитый обоз и забрать одну из повозок, свалив туда доспехи и оружие умерших?

Нильс сразу приметил, что у большинства воинов отсутствует броня, хотя, судя по виду, каждый как минимум имел нагрудник. Мечи, топоры тоже отсутствовали, показывая, что тела обыскали.

Значит деревенские? Поэтому и боялись, думали, что он или кто-то другой придет требовать украденное добро?

На первый взгляд предположение выглядело логичным, если бы не одно но – крестьяне народ конечно смекалистый и не упустит шанс поживиться, таща в свои хибары все что плохо лежит. Но даже они не рискнут, обирая убитых в лесу воинов, не зная кому они служат. За такое можно и на виселице закончить жизнь. Прецеденты случились.

К тому же, следы второй повозки и лошадей, они уводили не в сторону деревни, а в глубь леса, что наводило на мысли.

Обыскав еще раз тело мертвого заклинателя и еще более тщательно повозку, рядом с которой тот лежал, Нильс разочарованно выдохнул. Искомой вещи нет. Либо забрал неизвестный, либо информация изначально была неверна, и чародей вовсе не вез то, за чем охотились люди Рока.

Мазнув взглядом по телу командира наемников, не чуравшихся браться даже за скользкие дела за гранью закона, следопыт не выдержал и сплюнул. Проклятый дурак, ему же говорили дождаться, не лезть на рожон и тщательно подготовиться. Но нет, захотел взять куш, чтобы иметь потом торговаться, увеличивая долю вознаграждения.

– Ты всегда был не сдержанным и жадным идиотом, – произнес Нильс эпитафию над мертвецом, молча развернулся и направился по следу первой повозки.

Дождь не мешал, даже плохо разбирающийся в лесу не потерялся бы, четкая колея выделялась в рыхлой почве, подобно хорошо протоптанной дороге. Она, впрочем, ей и была, являясь частью ответвления старого торгового тракта.

Поэтому Нильс нисколько не удивился, заметив в конце пути старые развалины незнакомого строения. Куда-то в конечном итоге дорога должна была привести.

Снова замерев среди деревьев, следопыт разглядывал каменные руины, мысленно пытаясь представить, как они выглядели изначально. По всему выходило, что раньше это был имперский форпост – один из множества фортов, до сих пор разбросанных по обжитым землям. Они встречались частенько, в основном пустые и давно покинутые, многие разобранные ушлыми крестьянами на камни для коровников и домов, некоторые остались в неприкосновенности, как памятник ушедшему имперскому величию, часть до сих пор использовалась по назначению, только хозяева там теперь были другие.

Лежащий перед глазами Нильса форт похоже был разрушен очень давно, не исключено еще во времена Империи. Может быть даже в тот самый мятеж, приведший к падению некогда сильнейшего государства в мире.

Над развалинами витала аура смерти. Давящая тяжелой пеленой, она заставляла оставаться на месте, не спешить подходить. Нильс обладал кое-какими умениями, и четко ощущал, как некогда здесь погибло много людей.

Он ждал и наблюдал, пытаясь определить есть ли кто-нибудь внутри живой. И чем больше проходило времени, тем сильней убеждался, что форт покинут. Но след вел туда и пришлось подойти ближе, но тут же остановиться. Проклятье, как же он сразу не заметил – след двойной. Идет в форт, а затем из него, но поворачивает на прогалину. Скорее всего там начинается еще одна дорога, вновь выходящая к старому торговому тракту.

Предстояло решить, что делать дальше, идти в развалины, или же сразу отправиться по основному следу. Украденная повозка явно прошла там, характерные канавки от колес на это четко указывали. Но перед этим неизвестный зачем-то заезжал в форт и видимо провел там какое-то время.

Нильс задумался. Заходить внутрь не хотелось, слишком сильные оказались витавшие над руинами эманации смерти. С другой стороны, там могла оказаться подсказка о личности рискнувшего ограбить попавший в засаду обоз. Он решился рискнуть. Худощавая фигура лазутчика скользнула из-под защиты листвы по дороге.

У разрушенной арки ворот обнаружились сгнившие остовы телег, скелеты и разбросанные тюки, изломанные корзины и ящики, почти превратившиеся в труху. Что это? Разграбленный купеческий караван? Откуда он здесь? Нильс осторожно обошел средоточие смерти, сделал шаг и почти сразу остановился. Магией буквально дохнуло навстречу, вызвав машинальную задержку дыхания.

Кто-то недавно здесь колдовал. И, кажется, использовал для этого ритуалистику. Не сдержавшись, Нильс присвистнул, увидев на земле выжженный круг. Еще два обнаружились неподалеку. В почве угадываются линии, складывающиеся в сложносоставной рисунок, напоминающий пентаграмму.

Колдовство. Не слишком мощное, судя по изображению на земле начертанных линий. Начальные этапы, кто-то пробуждал дар и судя по наличию второй и третьей пентаграмм – удачно. Иначе все бы закончилось на первой.

Хмм, наш неизвестный вор? Информация вызвала удивление. Неужели Сандара здесь кто-то ждал? Заклинатель решил не рисковать и с кем-то разделил тайну. Тот отправился на место первым, подготавливая старый форт к магическим экспериментам.

Нильс плохо разбирался в технике создания заклятий, принятой в Старой империи, это никогда не прельщала его. В свое время он нахватался по верхам, не являясь по сути настоящим магом. Не состоял в Коллегии, пусть нынешняя Коллегия и была бледной тенью той изначальной Коллегии имперских чародеев. Но даже его скудных знаний хватило понять, что проведенные ритуалы являлись первоначальным этапом создания Основ заклинаний.

Здесь был новичок? Но такого бы Сандар не стал брать в напарники. Проще и эффективнее найти уже разбирающегося в магии, чем обучать с нуля неопытного неофита.

Получалась какая-то ерунда.

Что он здесь делал? Жил? Тогда неизвестный смелее, чем большинство людей. Сам Нильс ни за что бы не согласился провести даже одну ночь в таком месте.

Помедлив, он обошел руины по кругу, не поленившись заглянуть во все уголки, включая темный провал, ведущий на нижние уровни. В подземелье спускаться без подготовки нельзя, неизвестно какие внизу могут оказаться ловушки. Подумав так, он отошел от проема, сосредоточившись на других следах пребывания неизвестного в форте.

Кострище, остатки еды, лежанка. Судя по всему, здесь жил один человек, и провел он тут не меньше двух-трех дней. Несколько раз спускался в подземелье и вообще занимался непонятной детальностью, включая колдовство.

Это не могло быть случайностью. Или все же могло? За свою жизнь Нильсу приходилось сталкиваться и с более необычными совпадениями, когда казалось, что такое физически невозможно.

– И невозможное становится возможным, – задумчиво продекламировал Нильс.

Случайность или нет, но кто-то тут колдовал, и колдовал серьезно, создавая Основы. Это был путь, ведущий наверх.

Достичь пределов собственного могущества, а затем… перешагнуть их. Древние имперские чародеи обожали такие штуки. Когда все думали, что это невозможно, они восходили на новую ступень. И заклинания приобретали убийственную мощь, сродни божественным проявлениям.

Занимаясь самообразованием в свое время Нильс прочел много разных книг, в том числе запретных, и точно знал, что многие сказки вовсе не сказки. И что действительно существовали заклинатели стирающие в пыль целые города. Например, несокрушимой волной чистого пламени. А ведь начиналось все с обычного файерболла.

Это нынешние волшебники, овладев парой заклятий и повысив их на несколько рангов считают, что достигли предела. Но правда в том, что предела нет. Есть лишь страх и слабость идти вперед, невзирая ни на что.

И похоже сейчас кто-то ступил на этот путь. Оставалось выяснить, пойдет неизвестный дорогой древних чародеев, или удовольствуется меньшим. Что-то подсказывало, что ему не посчастливилось наткнуться на первый вариант. А значит следовало вести себе еще более осторожно.

Нильс протянул руку к поясу и вытащил из маленького мешочка пучок засохшей травы. Достал огниво и поднес добытый огонек к сухим листикам. Вспыхнув, они загорелись, дав густой плотный дым, который следопыт втянул в ноздри.

Сознание моментально прояснилось, окружающий мир стал четким, получив небывалую резкость. Казалось, он видел все, от мельчайшего куска запутавшей паутины между двумя промокшими булыжными, до трещин в остатках стен разрушенного форта.

Он потянул носом и уловил частицы неуловимые для обычного человеческого существа с характерным оттенком. След вел прочь от развалин. Искомой вещи здесь нет, а значит нет причин задерживаться. Жаль, все могло закончится очень быстро.

Когда действие дыма закончилось, Нильса повело, он уселся на сырую землю, не обращая внимания на льющий дождь. Всегда одно и тоже. Слабость в ногах, головокружение, легкая дезориентация. Теперь пару часов тело будет словно чужое. За все приходиться расплачиваться, в том числе даже за применение столь примитивной магии. Заклинателям с этим проще, у них есть Сумеречный Круг, берущий на себя основную нагрузку, простым смертным приходиться выкручиваться.

– Боги и бездна, – Нильс нашарил на бедре фляжку и сделал глоток. Сухость в горле напоминала пустыню.

Именно поэтому он не любил применять сэльскую травку, после нее всегда становилось плохо. У некоторых откат протекал более плавно, но ему не повезло, проклятые особенности организма.

Зато результат есть – искомого предмета в развалинах нет. Что радовало, иначе пришлось бы обыскивать подземелье, чего совсем не хотелось. Кто знает насколько далеко тянуться нижние уровни старого имперского форта. Имперцы были теми еще затейниками, могли соорудить целую цепь подземных переходов на случай осады. Все же форпост являлся военным строением, а у любых вояк паранойя в крови.

Оседлав лошадь, Нильс неспешно двинулся по старой заросшей дороге. Неизвестный обгонял его на пару дней, но Нильс был уверен, что рано или поздно его нагонит. И заберет то, ради чего устраивалась засада на обоз погибшего заклинателя.

* * *

Просторный зал имел вытянутую форму. В центре находилась жаровня, у дальней стены стояла длинная стойка с выстроенными в ряд бочонками за спиной «бармена» – огромного мужика в засаленном фартуке, то и дело наполнявшего массивные кружки пенным напитком.

Слышался говор. В воздухе витали запахи лука, прокисшего эля, горелой капусты и еще чего-то непонятного, с привкусом горечи.

Здание было выстроено наполовину из камня, верхняя часть и второй этаж состояла из сложенных бревен, настолько больших, что было непонятно, как их сюда затащили. Посетителей оказалось неожиданно много, перед моим приездом на постоялый двор как раз прибыл очередной купеческий караван. Плюс сюда приходили крестьяне с окрестных деревень пропустить кружечку эля, погонщики коров, бродячие торговцы и всякий люд, кого непогода застала в дороге.

Я не стал выделяться, заняв место в дальнем углу, завернувшись в плащ, стараясь не привлекаться к себе внимание. Общался короткими фразами. Еще при разговоре с кузнецом в деревне заметил, что слова у меня звучат по-другому, будто с акцентом. Что в целом неудивительно, учитывая, что знание языка досталось от Га-Хора, умершего пять веков назад.

Задумавшись, сделал глоток из кружки с элем, не заметив, как рядом остановился мужик по виду классический громила. Черная борода, из-за плеча выглядывает рукоять топора, лезвие которого видно сбоку (здоровая штука, такой не только чурки рубить, но и лошадь напополам развалить можно), удобная кожаная одежда.