Текст книги "Война (СИ)"

Автор книги: Альберт Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– А Волчонком называл? При ком?

– Нет, ни разу. Я помню, что вы себя так назвали, но я так не говорил. Клянусь!

– Ладно…

– А вас вот почему, значит, так называют.

– Эй, погоди. Ну-ка объясняй! Что «значит»?

– Вас Волчонком называют из-за волчьих глаз. Да? Только я ни разу их у вас не замечал. Или, может, врут?

Я решил уйти от ответа. Мне и самому все было непонятно. К тому же я помнил выражение лица у грассов во время нашей встречи с ними. Это тогда было, когда я отпустил Арбье. Они почему-то боялись смотреть мне в глаза. Все до единого боялись!

Вечером того же дня у меня появился посетитель. Грасс Куритье. Его, видимо, во время дневных событий не было в замке, а теперь вот прискакал. Раньше при встрече со мной грасс вел себя, с одной стороны, осторожно, как бы прощупывая меня, а с другой стороны, у него проскакивало какое-то пренебрежение к моей персоне. Сейчас же с грассом произошли разительные перемены. Он был обходителен, напористо оживлен, как будто то, что произошло – не более чем пустяк. Со стороны можно было, наверное, подумать, что в этой комнате беседуют давние друзья, один из которых с радостью готов сделать любезность своему собеседнику. Но я-то знал, что это совсем не так. Возможно, поэтому пару раз замечал опасливое выражение глаз, которое Куритье тотчас же сгонял, отводя взгляд в сторону.

Да, надо сказать, сильно удивила местных обитателей демонстрация моей волшбы, а гибель Шапетэ и мага убедила грассов в моей, скажем так, жестокости. Ведь у обоих горло перерезано. А у Арбье – отрезано ухо. К тому же грасс сам встал под мой кинжал. Магия сотворения Зова, как я понимаю, была давным-давно утеряна, и вот какой-то юноша запросто ее демонстрирует. Понятно, что сразу зауважаешь. И опасаться будешь.

Если раньше я допытывался у Куритье насчет моих похищенных денег, то теперь он сам почти сразу же, как только вежливо вошел в комнату, сообщил, что я смогу забрать все у меня украденное. Забрать себе деньги и в придачу… замок. Куритье (думаю, не сам, естественно, здесь ниточка тянется к эрграссу) сообщил, что я теперь владелец замка, которым владел покойный Шапетэ. И могу в любой момент вступить в права владения. Не давая мне и слова сказать в ответ, грасс сообщил, что он лично готов препроводить меня туда.

– Никто не окажет сопротивления, – доверительно сообщил он.

– А кто может его оказать? – для меня это было внове.

– Солдаты бывшего грасса. Но не беспокойтесь, наш эрграсс их перекупит, уже перекупил. Он им дает в полтора раза больше, чем те получали от Шапетэ.

– Да? – я оказался немного растерян. Я еще не совсем понимал, во что вляпался, но чувствовал, что проблем будет порядочно. Теперь у меня и собственные солдаты должны быть? Где их найти? Но нужен ли мне замок? Кстати, Шапетэ был бездетен?

– Нет, – улыбнулся Куритье, – но его дети малы и потому не будут вам мешать.

Не понравился мне этот разговор. Возможно, из-за того, что грасс все время пытался меня задобрить, а вот сейчас выясняется, что у Шапетэ есть дети-наследники. Я же, получается, их выбрасываю на улицу без средств к существованию. Правда, убитый не вызывал никаких положительных эмоций, а наличетвовали только отрицательные. Но, возможно, яблоки от яблони все-таки могут укатиться далеко? Но так ли это, отсюда не выяснишь, не узнаешь. Значит, придется ехать к замку, который мне предлагают в собственность. Ехать и там разбираться на месте. А заодно нужно забрать украденные у меня деньги. От них я отказываться не собирался, а вот насчет замка – подумаю.

Смотреть на предложенную мне недвижимость мы выехали на следующее утро, взяв направление на север. С собой грасс взял два десятка солдат. Во время поездки поговорить с Куритье не удалось, зато во время привала, пока разжигали костер, мне удалось кое-что у него выяснить. Замок Шапетэ располагался к северо-востоку от захваченного рилийцами моста. А сам грасс оказался довольно важной шишкой в местной иерархии. Из четырех силетских эрграссов я сталкивался только с двумя, да и то с Журденом не виделся, сумев пообщаться с его правой рукой грассом Построми, который так бездарно проиграл битву у моста.

Шапетэ был вассалом эрграсса Райчена, но присутствовал в войске Построми как его представитель. Но я, кстати, там Шапетэ не видел. На мой удивленный вопрос Куритье ответил, что Шапетэ и не должен был постоянно быть при войске чужого эрграсса, а только наведываться туда время от времени.

Сам же убитый мной грасс в том бою, где я потерял из виду своих друзей, не участвовал. Вот потому и уцелел. А в эти дни грасс (покойный) должен был присоединиться к формируемому новому войску, лагерь которого располагался к северо-востоку от моста. В том районе, Брантау, по словам Куритье, находились на излечении солдаты разгромленного войска. Именно туда эрграссы перебросили почти всех лекарей с магическими способностями. Тот лекарь, что меня вылечил, был исключением, не уехав в Брантау, потому что молчаливый медик являлся личным врачом Райчена.

– Грасс, вы хотите сказать, что все раненые, что уцелели в том сражении, сейчас находятся в Брантау?

– Не все, но, думаю, большинство. Хотя часть уже излечилась.

– А может быть такое, что раненые почему-то не оказались в том месте?

– Конечно, может, да только глупо это.

– Почему?

– Если рана несерьезная, скажем так, пустяковая, необходимость во враче не должна понадобиться. Зато у тяжелораненых остаться в живых и при этом не стать безногим или безруким калекой шансов почти никаких, если не прибегнуть к помощи мага-лекаря. А почти все мало-мальски стоящие лекари были отправлены в район Брантау.

Кажется, я понял, где мне искать моих пропавших друзей. В Брантау. Дартон был ранен и, судя по ране, ему требовался именно лекарь-маг. И мы как раз направляемся в ту сторону. Правда, немного не доедем. Но это тоже хорошо. Если я приму замок, то смогу укрыть в нем друзей. Это я вслух не произнес, но о принятии решения о вступлении в права наследования сей недвижимости всерьез задумался.

Значит, убитый мной грасс Шапетэ довольно высоко котировался у грассов. То-то те так жестко восприняли известие о его убийстве. И понятно, почему Куритье, когда я с ним разговаривал о возврате мне моих денег, был нерешителен. То, что я сумел получить пятьдесят пять тулатов, заслуга, думаю, эрграсса Райчена. Но и он не смог найти способ заставить своего своевольного вассала вернуть деньги в полном объеме.

К замку мы подъехали в начале второй половины дня. Внешне моя будущая собственность особого впечатления на меня не произвела. Замок как замок, ничем не лучше и не хуже других. Впрочем, я не очень много их и видел. К тому же я до сих пор еще не решил, буду ли вступать в права владения. Прежде всего, нужно разобраться с детьми покойного. Так я и сказал Куритье, когда мы подъезжали к замку.

Близко не подъезжая, мы остановились в полукилометре от него – Куритье осторожничал. Вперед выехал командир его воинского отряда и поскакал к воротам. Через четверть часа вдали показались двое всадников, и грасс Куритье, тронув поводья, направился им навстречу. О чем они говорили, я не слышал, зато видел, как в карман второго всадника перекочевал кошелек. Там, думается, были деньги – плата за сдачу замка. И точно, второй всадник, пришпорив коня, помчался к воротам, а грасс Куритье, вернулся к нам с довольной улыбкой.

– Все в порядке, грасс, охрана сейчас соберется, и мы отправимся обратно. Вступайте в права, ищите деньги, я вам оставлю трех человек, они помогут решить все ваши проблемы.

Пока мы не спеша подъехали к воротам замка, из них появились всадники, нагруженные поклажей, грасс на прощание мне кивнул головой, и увеличившийся отряд поскакал в обратную сторону.

Я немного опешил от такой проворности. Но потом понял, что солдаты местного гарнизона были извещены заранее и дожидались только денег. Вот почему поклажа была загодя собрана. Ну а мне ничего не оставалось, как въехать внутрь замка.

Опасливо приблизившиеся слуги приняли коней у меня, Эйрида и трех солдат, поведя их на конюшню, а я пошел внутрь дома. А вот что делать дальше, я не решил. Очень хотелось порыться в покоях убитого грасса, а, с другой стороны, я ведь еще не решил, буду брать замок или нет. Ведь у Шапетэ были дети-наследники. Где они, кстати?

Стоявший в сторонке распорядитель согнулся в поклоне.

– Они на своей половине. Позвать их сюда, господин?

Я задумался, не зная, какое принять решение. Что я им скажу? Что теперь замок мой, а их я выгоняю? Как-то нехорошо. Что я только пороюсь в покоях убитого мною их отца, а потом уеду? Еще хуже. Лучше бы вначале найти украденные у меня деньги, а потом решать остальные проблемы.

– Не надо, это будет после.

Что-то не то. Пришел в их замок, на детей погибшего ноль внимания, это не очень красиво.

– Только надо о них позаботиться, – добавил я.

– Не беспокойтесь, господин, мы позаботимся, – сказал мне старший из оставленных мне солдат.

Я кивнул головой и, спросив, где покои грасса, направился туда, прихватив с собой Эйрида. А ничего обстановочка, неплохо грасс устроился. Мебель отличная, антикварная. И где здесь деньги? Грасс не дурак, не будет держать их на видном месте. И в ящиках стола, шкатулках, сундучках не будет. Но даже если там и держал денежки, то теперь их нет. Думаю, что командир отряда, что недавно покинул замок, успел бы прибрать их к рукам.

Нет, деньги должны храниться или в сейфе, или в тайнике, даже не в одном. Я читал про это в книжках, да только есть одна закавыка. В этом мире существует магия, а значит, без нее никак не обошлись. Если это так, то командиру охраны ничего не досталось – с магией не поворуешь. Но тогда и мне не повезет. А если вся эта история с дарением замка и предоставлением возможности вернуть украденные деньги есть не что иное, как хитроумная ловушка? Дескать, проверим, как этот парень (то есть я) сумеет найти тайник и отключить запирающую его магию.

С такими невеселыми мыслями я принялся искать потайное место. Эйрида тоже привлек. И не зря. Я-то стал обстукивать стены, искать места со следами того, что здесь что-то вытаскивали. А вот Эйрид, получивший общее указание на поиск спрятанных денег, принялся за запертые на висячие замки сундуки. В принципе я не возражал против того, чтобы и в сундуках порыться, да и займись Эйрид тем же, что и я, он только мешал бы.

Пока я простукивал стены, парень, используя массивный бронзовый подсвечник, сбил замок на самом большом сундуке и стал вынимать оттуда шкатулки, в которых оказались какие-то бумаги. А потом Эйрид со дна сундука вытащил тяжелую шкатулку, в которой что-то побрякивало. Я сразу же бросил свою работу и подошел к Эйриду. Шкатулку открыли быстро. Она оказалась заполнена на две трети золотом, а в отдельном мешочке нашлись блестящие камушки. Бриллианты, не иначе. И, что удивительно, никакой запирающей магии!

В шкатулке я насчитал больше ста золотых монет. Двадцать тулатов – это остатки украденных у меня денег. Сорок – бонус, которым я хотел наказать ворюгу. А что делать с остальными монетами? Да еще и с бриллиантами. Забрать себе? Но тогда чем я лучше этого Шапетэ? Тот украл, и я, значит, не удержался и, пользуясь моментом, решил прикарманить то, что плохо лежит. Нет, надо отдать наследникам. Тогда и вопрос с замком стоит решить в мою пользу. Детишки с такими деньгами нищенствовать не будут. Кстати, теперь есть повод для встречи с ними. Отдам остатки денег, бриллианты и решу, как именно с ними поступить. Если маленькие, то не выкину же их на улицу!

Отдав Эйриду на сохранение шестьдесят забранных тулатов, я с остальными богатствами спустился вниз.

– Дети у себя? – спросил я побледневшего распорядителя.

– Н-нет, они н-на конюшне, – заикаясь, прохрипел тот.

Боится, что я его прогоню? Или еще чего хуже с ним сделаю? А что? Прибыл новый грасс, неизвестно, что от него ждать. Тут не только заикаться начнешь.

На конюшню я буквально ворвался, еще издалека услышав женские причитания. Ворвался и застыл. В десяти шагах от входа лежал нарядно одетый мальчик лет восьми-девяти. С перерезанным горлом. А чуть в сторонке лежала девушка, наверное, еще девочка, которая и издавала эти звуки. И тут же были три солдата, которых оставил мне грасс Куритье. Один остервенело ее насиловал, другой держал руки девушки, а третий с довольной ухмылкой лапал ее груди.

Я, плохо соображая, проделал все на автомате. Три магических удара – и солдат больше нет. Осталась только девушка, которую всю трясло. Она и убитый мальчик, нетрудно понять, и были теми самыми детьми погибшего от моей руки грасса.

Глава 12

Глава двенадцатая. Райкина

Я плохо соображал и почти не помнил, что было дальше. Кажется, звал слуг, чтобы они помогли девушке, сам ходил, как потерянный, даже приказал седлать коней, чтобы вернуться обратно к грассам и там что-нибудь разнести. К счастью, понемногу пришел в себя и постарался трезво все обдумать.

Прежде всего, что же произошло? Это инициатива оставленных со мной солдат или приказ Куритье? Как же, инициатива! Нет, это дело рук Куритье и моих тоже. Да, да, это я виноват в том, что произошло. И речь идет вовсе не об убийстве грасса Шапетэ. Только сейчас до меня дошло, каким наивным и глупым был, не понимая, что должно произойти. Сам же, того не замечая, подтолкнул Куритье отдать приказ этим солдатам. Да, я сам.

Еще при приближении к замку я сказал грассу, что нужно разобраться с детьми покойного. Я имел в виду совсем другое, но грасс понял по-своему. Разобраться с ненужными наследниками. А здесь в этом мире разговор простой. Нет человека – нет проблемы.

Уезжая, Куритье сказал мне на прощание, что оставленные им солдаты помогут решить все мои проблемы. Какие проблемы? Для него – это проблема с претендентами на замок, то есть с детьми Шапетэ. А я снова не понял. И под конец, когда я уже рвался наверх в покои грасса, не решившись встретиться с этими детьми, сказал солдатам, что о детях предыдущего владельца замка надо позаботиться. И те поняли, что я хочу, чтобы они решили проблему с наследниками. Что солдаты и бросились выполнять, пока я рылся в покоях бывшего грасса.

Мальчишку они сразу зарезали, а с девчонкой решили сначала побаловаться. Потом ее тоже убили бы. Но на их несчастье я пришел не вовремя. И убил всех троих. Запаса энергии только-только хватило – теперь ее надо будет восполнить. И побыстрее это делать.

А пока я решил отвлечь себя от тяжелых мыслей. На тему случившегося еще буду думать, но не сейчас, а когда поуспокоюсь. Мысли мои перетекли к найденным у грасса ценностям. Почему магией все не запечатал? Ведь навесные замки нетрудно сбить. Думал я и, кажется, нашел ответ.

Шапетэ плохо волхвовал. Очень плохо. Вот поэтому и магии на запорах не было, и на встречу со мной своего личного мага взял. Боялся вызвать меня на дуэль, наверное, опасался, что магически ему трудно будет со мной справиться.

А маг, видать, у него сильный был. Это понятно – были бы деньги, а они у Шапетэ были и даже много. Интересно, у всех грассов такие богатства или только у немногих? Откуда у Шапетэ столько денег? Неплохо бы поспрашивать, да только у кого?

Привлечь своего мага для наложения заклятья грасс не решился. Кто наложит, тот и снимет, а Шапетэ не дурак был, чтобы настолько постороннему человеку доверять.

К девчонке, унесенной слугами в ее комнату, идти было нельзя – ей сейчас не до меня. Если появлюсь, то только хуже будет. Она же считает, что это мои солдаты, а значит, я виноват в том, что с ней случилось. И в убийстве ее брата тоже виновен. Его, кстати, надо похоронить согласно местным традициям, что я и приказал замковому распорядителю. Заодно велел и солдат похоронить.

Отдав распоряжения, я от нечего делать сначала рассматривал бриллианты. Потом, когда отдам их девчонке, уже не посмотришь. А Эйрид, который, как выяснилось, грамотный, смотрел бумаги покойного грасса. Я же по местному ни читать, ни писать не умею.

– Вучко! – удивленный восклик Эйрида отвлек меня от созерцания переливавшихся бриллиантов, – смотри, что я нашел!

Парень начал читать вслух содержание бумаг. Я слушал и шизел. Да, да, именно так! Этот Шапетэ еще тот фрукт. Шпион и предатель. Оказывается, это его заслуга в том, что войско грасса Построми было заманено в ловушку под картечь рилийцев. Ведь Шапетэ был представителем эрграсса Райчена, а значит, его слово имело влияние среди руководства разбитой армии, в которой, кстати, находился и я с друзьями. Вот откуда у Шапетэ столько ценностей.

В другом письме рилийцы предлагали Шапетэ пятьдесят тулатов за то, что он поможет им разбить силетские войска, что сейчас формировались в Брантау. Он должен был пропустить рилийцев на свои земли, а они внезапным ударом с тыла посеяли бы панику у силетцев. Одновременно с этим должны были ударить пушки. А довершить разгром собиралась рилийская конница, которая прошла бы через земли предателя. Таким образом, враги сумели бы вырезать несколько тысяч силетских вояк, и остатки войска грасса Райчена сразу же оказались бы окружены с трех сторон вражескими отрядами.

Из третьего письма следовало, что предатель потребовал за свои услуги сто тулатов, а рилийцы согласились только на семьдесят, но пообещали отдать Шапетэ часть земель его соседей. Так что этот грасс был еще той гнидой.

Потом мои мысли переместились на поиски пропавших друзей. Те, судя по всему, могли оказаться как раз в районе Брантау. И если бы Шапетэ удалось его предательство, то все они погибли бы. И Эрве, и Дири, и грасс Дартон. Все!

Узнав о готовящемся предательстве, я даже собрался тут же скакать в Брантау, да вовремя понял, что предатель-то мертв. Я же его сам убил. Тем более, рилийцы думали ударить по силетцам, пройдя по землям, которыми владел Шапетэ, а теперь владельцем стал я. Или девчонка, дочь убитого мной грасса? Надо как-то определяться, но сделать это сегодня никак нельзя, на девчонку и так столько свалилось. Раз так, то пока не торопимся, а продолжаем изучать найденные письма.

Много любопытного оказалось в архиве погибшего грасса. Профессиональный шантажист просто прыгал бы до потолка от радости, заполучив такой компромат в свои руки. Но, во-первых, я не шантажист и это дело не уважаю, а во-вторых, допрыгнуть до потолка у меня не получится – тут метров пять высоты, не менее.

На следующий день я решил, что настало время навестить дочку грасса. Взял с собой шкатулку и направился к ней. Увидев меня, девушка испуганно замерла, инстинктивно натянув до подбородка плед. Как ее звать, я, конечно, уже узнал – Райкина. Поэтому свои слова начал с обращения к ней по имени.

– Райкина, меня зовут грасс Вук. Те солдаты, что были вчера, не мои люди. Их в замке на время оставил грасс Куритье. И вот так получилось. Мне очень жаль. Я же здесь оказался по другой причине… Или причинам, но это не важно. Вот, смотри, – я протянул девушке шкатулку, но она испуганно отдернулась.

Мне пришлось положить шкатулку на ее кровать и открыть крышку. Девушка скосила глаза и замерла, глядя на большую кучку золота. Я же сумел спокойно ее рассмотреть. На вид лет четырнадцать (жаль, что не спросил о ее возрасте у распорядителя), хотя здесь все выглядят моложе. Довольно симпатичная, темно-русые волосы, серые глаза с очень длинными ресницами. И премиленькая рука, которую она протянула к шкатулке, взяв из нее мешочек с бриллиантами. Из-под пледа появилась и вторая рука. Девушка развязала узелок, и к ней на ладонь посыпались блестящие камушки. Райкина зачарованно смотрела на блеск камней, я же решил продолжить разговор.

– Это все принадлежало твоему отцу, теперь это принадлежит тебе. Я взял только долг, чужого мне не надо.

Девушка подняла на меня глаза. Да, симпатичная, только небольшие круги под глазами ее не красили. Надеюсь, они пройдут.

– Вы мне их отдаете?

– Да. И я намерен помочь вам устроиться в каком-нибудь безопасном месте. Но сейчас кругом война, на дорогах хозяйничают бандиты. Да и благородные этим не пренебрегают. У вас есть место, где вас могут приютить?

– Есть тетя, только ее замок сейчас на землях, где стоят рилийцы. А другие места… я не знаю, примут ли меня. А здесь мне остаться нельзя? – робко поинтересовалась Райкина.

– Я не знаю, кому достанется этот замок. Не скрою, его предлагали мне, но мне не очень это по душе.

– Да? – в голосе девушки я почувствовал недоверие к моим словам, даже намек на сарказм.

– Да, это так. Может быть, я соглашусь, но не из-за богатства. Не веришь? Дело твое, – я перешел на ты, – сам я не местный, и Силетия мне не очень-то и нравится. Надеюсь, что долго здесь не задержусь. Тогда зачем мне все это? – я кивнул головой на стены.

Девушка перевела взгляд на драгоценности и задумалась.

– Пусть так. Тогда почему бы мне здесь не остаться? Если ты сам не возьмешь замок? – В ее голосе прорезалась твердость, к тому же и она перешла в разговоре на ты.

– Одной остаться здесь? Да первый попавший сюда грасс тебя…

Я замолчал, не желая будить в ней воспоминания о произошедшем вчера, но Райкина поняла и нахмурилась.

– Да, вы правы, – она снова перешла на вы, – тогда мне нужно выйти замуж. – С таким приданым, а если еще и замок перейдет мужу…

– У тебя есть жених?

– Не жених, но отец имел на примете. Но он отпадает.

– Почему?

– Да потому что он живет там же, где и тетка.

Я понял. Жених сейчас тоже на землях, контролируемых рилийцами. Если сам не из них. Это еще вернее.

– У вас есть знакомый холостой грасс? Из младших грассов, – продолжила Райкина.

Вот те на! А девчонка-то с головой! Быстро соображает. Я бы не додумался. Выйти замуж за безземельного грасса, в приданое отдать замок с деньгами, на которые тот быстро наймет солдат для охраны. В папашу, видать, пошла практичностью. Кстати, говорить, кто убил ее отца, я не собираюсь. Не хочу!

А насчет замужества надо подумать. Идея неплохая, вот только кого в мужья ей найти? Эйрида? Грасс, как-никак. Но кто об этом знает? А светиться парню нельзя, иначе долго не проживет. Замок в Силетии и жена-грантесса не для него. Кто еще? Эрве? Упаси бог! Даже и думать не буду.

А если… Дартон? Дартон! А что? Младший грасс, холостой, еще не старый. Неплохой рубаха и в деньгах прижимист. Такой хорошо использует придание, наймет солдат, замок отстоит от чужих посягательств. Но Дартон мне стал почти другом, а сватать ему дочку грасса Шапетэ, шпиона и предателя, мне не хочется. Я же эту девчонку совсем не знаю. Может быть, она вся в папашу? Такая, чуть что, Дартона прирежет ради своих целей. Хотя, возможно, я на нее напрасно наговариваю. Просто перед глазами у меня ее папаша.

А девчонка, вроде, нормальная, сообразительная. Другая на ее месте валялась бы с головной болью и в слезах. И истерики закатывала. А эта уже на второй день поуспокоилась. Только в самом начале, когда я вошел, испуганной была. А потом успокоилась. Видит, я ей плохо не делаю, к тому же от слуг, ясно дело, узнала, как я поступил с ее обидчиками. Да она и сама все видела! А от слуг узнала, что приказал честь по чести похоронить ее брата.

Но Дартону сватать ее не стану. Вот приеду в Брантау, найду кого-нибудь из младших грассов, с которыми я в походе познакомился, вот тогда и посватую. А что? Вполне прокатит.

Итог своих рассуждений я и сказал Райкине. Та чуток задумалась и кивком головы со мной согласилась. Я ее понимаю, куда ей деваться? Да и про замужество сама она и подсказала.

С ней я еще немного поговорил, а потом вернулся к себе. То есть не к себе, а в покои бывшего грасса. Лег на кровать и стал думать о своих предстоящих действиях. После вчерашнего я уже успокоился, куда-то лететь, кричать и швыряться магией уже не думал. Спокойнее надо быть. Прежде всего, что рилийцы, что силетцы – те и другие одним миром мазаны. Этим миром, в который я попал. Не все, конечно, гады, разные здесь люди. Есть и более-менее нормальные. Вот как Дартон, например.

Дружить с грассами я не собираюсь, оказывать помощь – тоже. Но ехать обратно в замок к Куритье придется. Надо показать ему письма предателя. Я вовсе не собираюсь помогать силетцам, но в районе Брантау сейчас могут быть мои друзья. Настоящие друзья! Но именно туда рилийцы намереваются нанести свой удар. Поэтому я поеду к Куритье, буду спокоен и холоден (желательно, как лед), передам бумаги и тем самым спасу друзей. Потом же поеду их искать.

Райкину показывать грассам не стоит. Придется ее оставить поблизости от замка и под охраной Эйрида. М-да, под охраной… А кто его самого будет охранять? Тоже мне, охранник нашелся. Но хоть такой, негоже девушке одной по дорогам ездить.

После разговора с Куритье заберу обоих, и поедем в Брантау. Вот только что я скажу грассу про трех его солдат? Сообщить, что я их убил? Или соврать, дескать, в замке остались? Первый вариант – это глупо, второй – еще глупее. Ну зачем, скажите, им там оставаться, если Куритье послал их только для того, чтобы они убили детей грасса Шапетэ?

Сказать правду? А что? Почему бы и нет. Я рассердился за то, что они убили пацана и изнасиловали Райкину. Так? Да. Так и скажу, но причину своей злости могу назвать другую. Пусть Куритье думает, что я такой же отморозок, как и все остальные в этом мире. Грасс вполне поверит, он же знает, как я убил Шапетэ и мага и как хладнокровно поступил с грассом Арбье. Он же не знает, каких трудов мне стоило отрезать этому негодяю ухо. Я не такой, как они, не такой!

Но он этого не знает, стало быть, сыграю на его неведении. Лучшего варианта придумать не получается.

Я так и сделал. Выехали мы только на следующее утро, раньше никак не могли. Нет, могли, но тогда часть пути пришлось бы совершать в темноте – сейчас быстро смеркается.

Куритье встретил меня доброжелательно и с хитринкой в глазах. Думает, что я перед ним буду рассыпаться в благодарностях. Нет, не дождется. Я хмуро кивнул головой и протянул ему три письма, найденных у Шапетэ.

Грасс читал и хмурился, а потом на лице у него заиграли желваки.

– Где вы это нашли? У Шапетэ?

– Конечно.

– Вы наш спаситель. Я сейчас же отпишу эрграссу, надеюсь, еще не поздно.

– Почему поздно? – Я удивился, – Шапетэ мертв и теперь предательства не будет.

Куритье поднял на меня глаза и немного укоризненно произнес в ответ:

– Таких, как этот бывший грасс, не один и не два. Рилийцы не только его использовали, есть и другие, кто не устоит при виде кошелька, набитого тулатами.

– И вы так спокойно говорите? – Я изумился. – Почему не арестуете?

– Ни я, ни эрграсс не знают конкретных лиц, но то, что желающих поработать на Фрейфа немало, догадаться не трудно. Победит Фрейф, изменники в накладе не останутся, победим мы, они будут довольны, получив новые земли. Просто Шапетэ оказался лучшей кандидатурой, по сравнению с другими у него имелось больше возможностей для предательства.

После того, как Куритье написал письмо своему эрграссу и отправил его с гонцом, он снова обратил свое внимание на меня.

– У вас, надеюсь, все хорошо? Деньги вернули? Как там мои солдаты, они решили ваши проблемы?

– Деньги я нашел, а вот солдаты меня расстроили. Приказы не выполняют, слишком много на себя берут. Они меня огорчили, и я их убил.

– Как? Как убил? – опешил Куритье.

– Да просто. Взял и убил. Я им приказал охранять щенка и девчонку, а они вместо этого убили мальчишку, а девчонкой решили позабавиться. Моей девчонкой! Моей! И мальчишка умер, ничего не рассказав.

– Ах, это, – до Куритье стало доходить. Он понял причину моего жестокого поступка.

– Мальчишка был еще мал, – продолжил грасс, – и, насколько мне известно, отец ему не доверял ни один маломальский секрет. Тем более вы же сказали, что деньги нашли, да и эти письма, думаю, тоже были припрятаны. Что касается девушки, то это, признаю, промах моих людей. Но это же не повод их убивать, – вот теперь Куритье возмутился.

– Помимо всего, они вели себя крайне неподобающе в моем присутствии. Впрочем, признаю, попали мне под горячую руку.

Куритье молчал, обдумывая мои слова.

– Я все понял. И я прошу меня извинить за промах моих людей.

– Хорошо, грасс. Но сейчас мне надо отправиться обратно в свой замок. Там еще есть дела.

Я, конечно, соврал. Не стал говорить ни про Райкину, ни про то, что еду не в замок, а в Брантау. Впрочем, замок лежит по дороге, могу и туда заглянуть. Я про замок Шапетэ говорю. Но брать его себе не буду, пусть достанется будущему мужу Райкины.

А Куритье-то какой! Вначале рассердился, а потом проглотил обиду, да еще и сам извинился! Видимо, нужен я им, очень нужен. Или побаивается моей волшбы? Точно не знаю.

В замок я так и не заехал – что там забыл? Вместе с Эйридом и Райкиной мы двинулись напрямую в Брантау. Однако надежда на быструю встречу с друзьями не оправдалась. Городок хоть и небольшой, но под завязку набит военными. В каждом доме жили постояльцы – грассы, солдаты, а то и просто авантюристы и мошенники – где крутятся деньги, там и они. А деньги на обустройство формируемого войска мятежные эрграссы выделили, уж не знаю, где их взяли.

Хотя есть у меня одна догадка. В этом мире про банкиров я не слышал, есть они или нет, не понятно. Ростовщики, конечно, имеются, как же без них. Но про банки не слышал. Само интересное – монеты может чеканить любой эрграсс, он же ответственен за золотое их содержание. И такая система распространена на все ближайшие страны. С фальшивомонетчиками поступают жестко, хорошо если только руки отрубят.

Как вспомню про то, как я пристроил две десятирублевые монеты моего мира, так зябко становится. Мне просто повезло, что не схватили. А могли бы повязать, хорошо, что приняли монеты моего мира за чужестранное золото с низким его содержанием.

Ну так вот, раз банков здесь нет, то деньги принято или хранить дома, или закопать, или отдать на сохранение эрграссу. Вот я и думаю, не оттуда ли денежки на войну? Забрались эрграссы в чужие накопления. А если проиграют? Те, кто деньги им отдал, останутся ни с чем.

Почему, несмотря на такие риски, люди все равно несут свои накопления эрграссам? Можно хранить дома, да только не будешь безвыездно сидеть на сундуке в своем замке. Можно закопать. Но, говорят, есть умельцы, кто чует золотые клады. Поэтому те, кто их все же решает закопать, накладывают заклинание крови. С таким заклинанием ни один нюхач не учует, откуда золотом несет.

Но и здесь имеется заковыка. Заклинание непростое и мощное. Ни один маг, каким бы сильным ни был, не узнает, где клад закопан, если вплотную к тайнику не приблизится. Но если даже случайно на него набредет, то открыть не сможет. Это как с тем мешком с золотыми тулатами, который мне пришлось изнутри взорвать. Только там заклятье простенькое было, но принцип похожий.