Текст книги "Выпуск 1. Том 6"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Глава 19
Визит мистера Робинсона

Графиня Хорбари сидела перед туалетным столиком в своей спальне в доме № 315, Гросвенор-сквер. Перед нею разложены были золоченые массажные щетки, флаконы и коробочки, баночки с кремом для лица и с пудрой – словом, все предметы, необходимые для утонченной косметической живописи. Но посреди всего этого роскошного изобилия леди Хорбари сидела с пересохшими губами и неприличествующими ее облику пятнами нерастертых румян на щеках. В четвертый раз она перечитывала письмо:

«ГРАФИНЕ ХОРБАРИ КАСАТЕЛЬНО ПОКОЙНОЙ МАДАМ ЖИЗЕЛИ.

МИЛОСТИВАЯ ГОСУДАРЫНЯ, Я ЯВЛЯЮСЬ ВЛАДЕЛЬЦЕМ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ, ранее принадлежавших покойной. Если вы или мистер Раймонд Барраклоу заинтересованы в деле, я буду вынужден просить Вас о встрече для обсуждения вопроса.

Или, возможно, Вы предпочтете, чтобы я обратился к Вашему супругу?

Искренне Ваш Джон Робинсон».

Глупо перечитывать одно и то же снова и снова... Но ведь слова в зависимости от отношения к ним могут менять значение. Она взяла конверт, вернее, два конверта: первый с подписью «Лично», второй – со словами «Лично и совершенно секретно».

«Лично и совершенно секретно»... Какое бесстыдство!

Старая лгунья француженка клялась «всеми мерами оберегать репутацию своих клиентов в случае своей неожиданной смерти»...

К черту ее!.. Адская, бессмысленная жизнь...

«Боже мой, нервы, – подумала Сисели. – Нехорошо... Неладно...»

Дрожащая рука потянулась к флакону с золотой пробкой...

Так. Теперь она может думать! Что делать? Встретиться, конечно.

Хотя где же ей добыть денег? Может, повезет на Карлос-стрит?

Но подумать об этом будет время и позже. Надо встретиться с этим Робинсоном, выяснить, что же ему известно.

Она подошла к письменному столу и быстро набросала крупным, несформировавшимся почерком:

«ГРАФИНЯ ХОРБАРИ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ СВОЕ ПОЧТЕНИЕ МИСТЕРУ ДЖОНУ РОБИНСОНУ И СОГЛАСНА ПРИНЯТЬ ЕГО, ЕСЛИ ОН ЖЕЛАЕТ, ЗАВТРА УТРОМ В ОДИННАДЦАТЬ ЧАСОВ»...

– Годится? – спросил Норман. Он слегка покраснел под пристальным взглядом Пуаро.

– Давайте прямо называть вещи своими именами! – сказал Пуаро. – Что еще за комедию вы вздумали тут разыгрывать?

Норман Гэйль покраснел еще больше.

– Вы говорили, небольшой маскировки достаточно, – пробормотал он.

Пуаро вздохнул, затем взял молодого человека под локоть и подвел к зеркалу.

– Взгляните на себя, – сказал он. – Вот все, о чем я прошу: взгляните на себя! Как вы думаете, кто вы? Санта Клаус, наряженный. Чтобы развлекать ребятишек? Согласен, ваша борода не белая; нет, она черная подходящий цвет для злодеев. Но зато какая борода! Ведь она небо уморит! Дурацкая борода, друг мой! И к тому же прикреплена самым неумелым и неловким образом! Теперь ваши брови. У вас что, пристрастие к фальшивым волосам? Резиновым духом тянет за несколько ярдов! А если вы воображаете, что никто не сообразит, что у вас поверх зуба наклеен кусок лейкопластыря, то вы заблуждаетесь! Друг мой, это не по вашей части, решительно не по вашей, играть какую бы то ни было роль!..

– Но я довольно много играл в любительских спектаклях... – задохнувшись, сказал Норман Гэйль.

– С трудом можно поверить. Во всяком случае, полагаю, там вам не позволяли самому гримироваться. Даже при огнях рампы ваша внешность была бы исключительно неубедительной. А на Гросвенор-сквер, да еще при дневном свете!.. Нет, mon ami, – сказал Пуаро. – Вы не комедиант. Я хочу, чтобы, глядя на вас, леди пугалась, а не помирала со смеху. Я вижу, что оскорбляю вас, говоря так. Очень сожалею, но в данном случае поможет только правда. Возьмите вот это и вот это... – Пуаро пододвинул Норману баночку с краской. – Идите в ванную, и пора кончать дурачиться.

Подавленный, Норман Гэйль повиновался. Когда через четверть часа он появился, раскрашенный яркой краской кирпичного цвета, Пуаро одобрительно кивнул:

– Tres bien. Фарс окончен. Начинаются серьезные дела. Разрешаю вам обзавестись небольшими усиками. Но, с вашего позволения, я прикреплю их сам. Вот так. Теперь расчешем волосы на пробор – вот так. Вполне достаточно. А сейчас я проверю, как вы знаете свою роль.

Он внимательно прослушал, затем кивнул:

– Хорошо. En avant, удачи вам!

– Буду надеяться. Но очень похоже на то, что я встречу там разъяренного супруга и парочку полисменов...

...На Гросвенор-сквер Гэйля проводили в небольшую комнату на первом этаже. Через одну-две минуты в комнату вошла леди Хорбари.

Норман взял себя в руки. Он не должен, положительно не должен показать, что он новичок в подобного рода делах.

– Мистер Робинсон? – спросила Сисели.

– К вашим услугам, – ответил Норман и поклонился. «Вот черт, совсем как дежурный администратор в магазине тканей», – подумал он с отвращением.

– Я получила ваше письмо, – сказала Сисели. Норман встряхнулся. «Старый глупец, – сказал он себе, – докажи, что ты умеешь играть!» Вслух он сказал довольно нагло:

– Вот именно. Ну, так как же, леди Хорбари? Нужно ли мне вдаваться в детали? Все знают, леди, каким приятным может быть, скажем, проведенный у моря конец недели. Но мужья редко с этим соглашаются. Полагаю, вы, леди Хорбари, догадываетесь, в чем именно заключаются улики? Чудесная женщина старуха Жизель! Постоянно была при деньгах! А улики против вас, леди, первоклассные; в гостинице, например. Теперь вопрос о том, кому все это больше нужно: вам или лорду Хорбари! Вот в чем вопрос. Я продавец.

Голос Нормана становился все грубее по мере того, как он входил в роль мистера Робинсона.

– Будете ли вы покупателем? Вот в чем вопрос.

– Как вы заполучили эти... улики?

– Неважно, леди Хорбари, это не относится к делу. Главное, что я добыл их.

– Я не верю вам. Покажите их мне.

– Ну уж нет! – Норман с хитрой миной покачал головой. – Я с собой ничего не принес. Я не такой уж неопытный. Вот если мы договоримся тогда другое дело. Я вам покажу их, прежде чем получу деньги! Честь по чести. Десять тысяч. Лучше фунтов, а не долларов.

– Невозможно. Я никогда не смогу раздобыть подобной суммы!

– Вы сможете сотворить что угодно, даже чудо, если пожелаете. За драгоценности вы уже не выручите того, что они стоили, но жемчуга остаются жемчугами. Послушайте, я сделаю леди уступку: восемь тысяч. Это мое последнее слово. И два дня на обдумывание.

– Говорю вам, я не смогу достать таких денег.

– Что ж, наверное, только лорд Хорбари знает, что из этого может получиться! Я уверен, что буду прав, если скажу, что разведенной жене не полагается содержание, а мистер Барраклоу, хотя он и многообещающий актер, пока что денег лопатой не загребает. Итак, обдумайте все. Помните, что я сказал. Я говорю всерьез. – Гэйль помолчал, затем добавил: – Я точно так же говорю всерьез, как говорила мадам Жизель... – Затем быстро, прежде чем окончательно растерявшаяся женщина успела ответить, покинул комнату.

– Уф! – вздохнул, переведя дух, Норман. Он вышел на улицу и вытер взмокший лоб. – Слава богу, с этим покончено.

Ровно через час дворецкий подал леди Хорбари визитную карточку:

«Мсье Эркюль Пуаро».

Она в гневе швырнула карточку на пол:

– Кто это еще? Я не могу принять его!

– Он сказал, миледи, что он здесь по просьбе мистера Раймонда Барраклоу.

– А-а! – Она помолчала. – Хорошо, пусть войдет!..

Щегольски разодетый Пуаро вошел и поклонился. Дворецкий закрыл дверь.

Сисели шагнула вперед:

– Мистер Барраклоу прислал вас?..

– Сядьте, мадам. – Тон Пуаро был мягкий, но достаточно настойчивый.

Сисели повиновалась. Пуаро занял место на стуле, рядом с ней.

Манеры его были отечески нежны, успокаивающие.

– Мадам, умоляю, смотрите на меня как на друга. Я хочу дать вам совет. Я знаю, вы в серьезной беде.

Она слабо пробормотала:

– Я не...

– Ecoutez, мадам, я не собираюсь выведывать у вас ваши секреты. Это не нужно. Я их все знаю. В том, чтобы знать, – сущность хорошего детектива.

– Детектива? – ее глаза расширились. – О! Помню... Вы были в самолете... Это вы?..

– Совершенно верно, это был я. А теперь, мадам, перейдем к делу. Как я только что сказал, я не настаиваю, чтоб вы мне доверялись. Вы ничего не будете мне рассказывать. Я буду рассказывать вам. Сегодня утром, около часа назад, у вас был посетитель. Он... кажется, его имя Браун?..

– Робинсон, – шепотом поправила Сисели.

– Все равно: Браун, Смит, Робинсон-этими именами он пользуется поочередно. Робинсон приходил шантажировать вас, мадам. Этот человек обладает определенными доказательствами... э-э... одного вашего неблагоразумного поступка. Улики эти принадлежали в свое время мадам Жизели. Теперь они попали в руки к этому человеку. Он предлагает вам откупиться от него, очевидно, за шесть-семь тысяч фунтов?

– Восемь.

– Значит, за восемь. А вы, мадам, не находите, что достать такую сумму в короткий срок затруднительно?

– Я не могу этого сделать!.. Просто не могу!.. Я уже вся в долгах. Не знаю, как мне поступить...

– Успокойтесь, мадам. Я пришел, чтобы помочь вам. Ведь я Эркюль Пуаро. Не бойтесь, положитесь на меня, я рассчитаюсь с этим мистером Робинсоном.

– Да, – резко сказала Сисели. – А сколько вы захотите?

Эркюль Пуаро поклонился:

– Я хотел бы иметь фотографию прекрасной леди, фотографию с автографом... Поверьте Эркюлю Пуаро. Мадам, мне нужна правда, только правда, ни о чем не надо умалчивать, иначе моя инициатива будет связана. Торжественно клянусь вам, что вы никогда в жизни больше не услышите о мистере Робинсоне!

– Хорошо, – утирая слезы, сказала Сисели. – Я расскажу вам все.

– Отлично. Итак, вы занимали деньги у Жизели? – Леди Хорбари кивнула. – Когда это было? Я хочу сказать, когда это началось?

– Восемнадцать месяцев назад. Я была в затруднительном положении. Я играла. Мне ужасно не везло.

– А она ссужала вам столько, сколько вам было необходимо?

– Сперва нет. Только небольшие суммы.

– Кто вас направил к ней?

– Раймонд-мистер Барраклоу. Он сказал мне, что она одалживает деньги светским женщинам.

– Впоследствии она стала больше доверять вам?

– Да. Давала мне столько, сколько я хотела. По временам казалось, что это какое-то чудо.

– Особое чудо мадам Жизели, – сухо уточнил Пуаро. – Это еще до того, как вы и мистер Барраклоу стали... э-э... друзьями?

– Да.

– Но вы опасались, как бы обо всем этом не узнал ваш супруг?

Сисели зло закричала:

– Стивен педант, формалист! Он устал от меня! Он мечтает жениться на другой... Он тотчас ухватится за мысль о разводе!

– А вы не хотите развода?

– Нет. Я... я...

– Вам понравилось ваше нынешнее независимое положение, а кроме того, вы наслаждаетесь обильным доходом. Совершенно справедливо. Les femmes, разумеется, должны следить за собой. Но продолжим. Вставал перед вами вопрос выплаты долга?

– Да, а я... я не могла выплачивать. Тогда мерзкая старуха разозлилась. Она знала обо мне и Раймонде. Она раздобыла адреса, даты... не знаю даже, что еще.

– У нее были свои методы, – сухо сказал Пуаро. – И она, вероятнее всего, угрожала в случае неуплаты долгов передать все это лорду Хорбари? Так что для вас ее смерть оказалась... благом?

Сисели искренне ответила:

– Это все показалось мне чудом.

– Да, в самом деле. Но ведь все это заставило вас немного понервничать? Ведь в конце концов, мадам, у вас единственной в самолете были причины желать ее смерти.

Сисели резко перевела дыхание:

– Я знаю. Это было невыносимо. Я находилась в ужасном состоянии.

– Особенно после того, как вечером, в Париже, накануне ее отъезда, вы посетили ее и устроили сцену.

– Старая ведьма! Она не уступала ни на йоту! Казалось, она забавляется! О, какая же это была скотина! Я ушла оттуда совершенно измотанная.

– А на дознании вы сказали, что никогда прежде ее не видели?

– Ну что же еще я могла сказать?

Пуаро задумчиво поглядел на нее.

– Вы, мадам, больше ничего не могли сказать.

– Это ужасно! Ложь, ложь, ложь! Этот отвратительный инспектор снова и снова приходил и пытался заставить меня проговориться! Донимал вопросами. Но я считала, что я в безопасности и только наблюдала за его попытками. Ведь он ничего не знал. А потом, – продолжала Сисели, – я почувствовала, что если что-то должно всплыть, то уж всплывет все сразу! Я была в относительной безопасности до того, как вчера получила это ужасное письмо.

– И все это время вы за себя не боялись? Ни разоблачения, ни ареста за убийство...

Краска сбежала со щек Сисели:

– Убийство?... Но я не... О! Не верьте этому! Я не убивала ее! Нет... Вы должны верить мне, должны! Я не вставала с места, я...

Внезапно Сисели замолчала. Ее красивые голубые глаза с мольбой глядели на Пуаро.

– Я верю вам, мадам, верю по двум причинам. Во-первых, потому, что вы женщина. А во-вторых – была оса. Но вам это ни о чем не говорит. Тогда за дело. Я разделаюсь с этим вашим мистером Робинсоном. Даю вам слово, вы о нем никогда больше не услышите и не увидите его. Уж я с ним расправлюсь! Но сперва я приступлю к выполнению своих обязанностей и должен буду задать вам два вопроса. Был ли мистер Барраклоу в Париже накануне дня убийства?

– Да. Мы обедали вместе. Но он счел за лучшее, если к старухе я отправлюсь одна.

– Ах, вот как! И еще один вопрос, мадам: ваше сценическое имя, до того как вы вышли замуж, было Сисели Бланд. Это ваше настоящее имя?

– Нет, мое настоящее имя Марта Джебб. А другое...

– А другое больше подходит для профессии. А где вы родились?

– В Донкастере. Но зачем это вам?..

– Простое любопытство. А теперь, леди Хорбари, позвольте мне дать вам совет: почему бы вам не уладить ссору с мужем и благоразумно развестись?

– И позволить ему жениться на той женщине?

– Совершенно верно. У вас великодушное сердце, мадам; а кроме того, вы будете в безопасности, а ваш муж будет выплачивать вам содержание.

– Очень мизерное!

– Eh bien, но вы будете свободны и сможете выйти хоть за миллиардера!

– Их теперь нет...

– Ах, не верьте этому, мадам. Человек, у которого есть три миллиона, теперь, впрочем, может быть, два – еще существует.

Сисели невольно рассмеялась.

– Вы говорите так убедительно, мсье Пуаро. А вы и в самом деле уверены, что этот отвратительный тип никогда больше не станет меня преследовать?

– Слово Эркюля Пуаро! – с торжественным поклоном как истинный джентльмен провозгласил мсье Пуаро.

Глава 20
На Хэрли-стрит

Инспектор Джепп торопливо шагал по Хэрли-стрит, затем, заглянув в бумажку, остановился возле чьей-то двери и позвонил. Дверь открылась. Он спросил доктора Брайанта.

– Вы на прием, сэр?

– Нет, я сейчас напишу несколько слов.

Он написал на визитной карточке:

«БУДУ ВЕСЬМА ОБЯЗАН, ЕСЛИ ВЫ СМОЖЕТЕ СЕЙЧАС УДЕЛИТЬ МНЕ НЕСКОЛЬКО МИНУТ. Я НЕ ЗАДЕРЖУ ВАС НАДОЛГО».

Вложив карточку в конверт, он отдал ее дворецкому. Джеппа провели в приемную там уже сидели две женщины и мужчина. Джепп опустился в кресло и раскрыл старый номер «Панча». Вскоре снова появился дворецкий и вполголоса проговорил:

– Если вам угодно немного подождать, сэр, то доктор сможет повидаться с вами; он очень занят сегодня.

Джепп кивнул. Он ничего не имел против того, чтобы подождать; наоборот – он даже приветствовал это. Женщины начали болтать. Они были высокого мнения о достоинствах доктора Брайанта. Пришли еще несколько пациентов. Доктор Брайант, очевидно, преуспевал.

«Здорово делает деньги, – думал Джепп. – Не похоже, чтобы он брал в долг; но, разумеется, не исключено, что он мог занимать под проценты когда-то давно. Как бы то ни было, практика у него отличная; из-за скандала он мог бы обанкротиться. Поэтому-то и плохо быть врачом...»

Через четверть часа дворецкий пригласил:

– Пожалуйте, сэр. Доктор может принять вас. Джепп прошел во врачебный кабинет Брайанта – комнату с большим окном, находившуюся в глубине дома.

Доктор сидел у рабочего стола. Он встал и пожал руку детективу. На его лице с приятными чертами лежала печать усталости, но он не казался ни взволнованным, ни смущенным визитом инспектора.

– Чем могу быть полезен, инспектор? – спросил, снова усаживаясь, доктор и жестом предложил Джеппу занять стул напротив.

– Прежде всего я должен извиниться, что отвлекаю вас в приемные часы, но я не надолго, сэр.

– Ладно. Вы, полагаю, пришли по поводу смерти в самолете?

– Совершенно верно, сэр. Я пришел задать вам несколько вопросов. Не могу раскусить задачки со змеиным ядом.

– Я не токсиколог, как вам известно, – сказал доктор Брайант, улыбнувшись. – Это не по моей части. У вас же есть Уинтерспун.

– Да, но видите ли, доктор, Уинтерспун – эксперт. А знаете, что такое эксперты? Они изъясняются так, что обычному человеку их не понять. Но насколько я все-таки понял, у этого дела есть медицинская сторона. Правда ли, что змеиный яд вводят иногда при эпилепсии?

– Я не специалист по эпилепсии, – ответил доктор Брайант. – Но знаю, что инъекции яда кобры при лечении эпилепсии давали в отдельных случаях отличные результаты. Но, я уже сказал, это не по моей части.

– Знаю, знаю. Важно вот что: я почувствовал, что вы этим делом заинтересовались, к тому же вы лично были в самолете. Вот я и решил, что у вас теперь могут появиться кое-какие мысли, полезные для меня. Много ли толку от того, что я обращусь к эксперту, если я не имею понятия, о чем мне следует его расспрашивать!

Доктор Брайант улыбнулся.

– В ваших словах есть доля правды, инспектор. На земле нет, наверное, человека, который остался бы совершенно равнодушным, столкнувшись с убийством... Я заинтересован, да. Я довольно много размышлял, строил разные версии, предположения. Это дело занимает меня; все в нем весьма необычно... Поразителен самый способ совершения убийства! Но, я полагаю, возможен лишь один шанс из сотни, что убийцу никто не видел. Должно быть, это был человек, безрассудно пренебрегший опасностью! Да и выбор яда поистине удивителен! Каким образом мог убийца достать этот яд? Где? По-видимому, едва ли найдется один человек из тысячи, слышавший о существовании древесной змеи! И еще меньше найдется таких, что смогли бы раздобыть яд этой змеи. Я врач, сэр, но сомневаюсь, что когда-нибудь смог бы достать его. У меня есть друг, занимающийся научными исследованиями в тропиках. В его лаборатории много образцов сухих змеиных ядов. Кобры, например. Но я не помню, чтобы там был яд древесной змеи.

– Вы, наверное, сможете помочь мне... – Джепп вытащил из кармана листок бумаги и вручил его доктору. – Уинтерспун записал здесь несколько имен и сказал, что я могу получить информацию у этих лиц. Вы не знакомы с кем-либо из этих людей?

– Я немного знаю профессора Кеннеди. Гейдлера я знаю хорошо; сошлитесь на меня, и он сделает для вас все, что сможет. С Кармайклом я лично не знаком, он из Эдинбурга, но полагаю, что и он будет вам полезен.

– Благодарю вас, сэр, очень вам обязан. Не смею вас больше задерживать!

Выйдя на Хэрли-стрит, Джепп довольно ухмыльнулся.

«Только такт! – сказал он себе. – Такт способен сделать все! Жаль, что он никогда не узнает, каков я на самом деле!.. Что ж, ничего не поделаешь...»

Глава 21
Три ключа

Когда Джепп возвратился в Скотланд-Ярд, ему доложили, что его ожидает мсье Эркюль Пуаро. Джепп сердечно приветствовал друга.

– Ну, мсье Пуаро, что вас ко мне привело? Новости есть?

– Я сам пришел к вам за новостями, мой добрый Джепп.

– Что-то на вас не похоже. Ну, а новостей не так уж много. Парижский антиквар опознал трубку. Фурнье из Парижа житья мне не дает со своим moment psychologique. Я допрашивал стюардов пока не посинел, а они упираются на том, что не было никакого moment psychologique. Ничего особенно в рейсе не случилось.

– Это могло произойти в то время, когда оба были в переднем салоне.

– Я и всех пассажиров расспрашивал. Не могут же все дружно лгать!

– В одном деле, которое я когда-то расследовал, случилось и такое.

– Так то в вашем деле! Честно говоря, мсье Пуаро, я не очень везуч. Чем больше я стараюсь, тем хуже у меня получается. Шеф поглядывает на меня с прохладцей. Но что я могу сделать? К счастью, это дело наполовину иностранное. Мы можем свалить все на французов, а в Париже скажут, что преступление совершил англичанин, вот и все!

– А вы считаете, что преступник-француз?

– По правде говоря, нет. Как погляжу, этот археолог – несчастная мелкая рыбешка. Вечно копается в земле и городит всякую чушь насчет того, что было сто тысяч лет назад! А вот откуда он все это знает, хотел бы я вас спросить. И кто ему станет перечить? Говорит, будто какой-то гнилой низке бус пять тысяч триста двадцать два года, – а кто осмелится сказать, что нет? Они все такие лгуны (хотя на вид вроде бы и порядочные), но безобидные. У меня был когда-то приятель-археолог; помню, его укусил какой-то скорпион, и он был в ужасном состоянии; так вот, он был славный парень, но беспомощный, как младенец. Нет, между нами говоря, ни на мгновение я не поверил бы, что это натворили археологи! Это, разумеется, скорее всего Клэнси! Он какой-то чудак. Ходит, бормочет. Что-то у него на уме.

– Может, сюжет новой книжки?

– Может, так, а может, и нет. Я не могу пока найти мотивов. Я до сих пор уверен, что CL 52 в черной книжечке – это леди Хорбари; но я ничего не могу из нее вытрясти. Скажу вам, она довольно-таки неподатлива.

Пуаро про себя улыбнулся. Джепп продолжал:

– Стюарды – что ж, я не нахожу никаких связей с Жизелью.

– Доктор Брайант?

– Полагаю, что здесь тоже кое-что может быть. Ходят слухи о нем и одной его пациентке. Красивая женщина, у которой гадкий муж; говорят, она принимает наркотики. Если доктор не будет осторожен, его вычеркнут из списков медицинского консилиума. Все как раз подходит к RT 362, и я нашел тот хитрый способ, каким он мог достать яд. Я ходил к нему, и он легко проболтался. Только одно подозрительно: нет фактов. Факты в этом деле не так уж легко заполучить. Райдер, кажется, честный и не увиливает: рассказал, что ездил в Париж, чтобы сделать заем, но не смог его получить, дал имена и адреса – все проверено. Я узнал, что фирма его едва не прогорела неделю или две назад, но, кажется, они выпутались. Теперь у них очередное невезение...

Словом, тут все весьма неудовлетворительно. Да и вообще всюду какая-то путаница.

– Ничего похожего на путаницу; неясность да, но путаница может существовать лишь в беспорядочном мозгу.

– Выбирайте любое объяснение, какое вам нравится. Результат один и тот же. Фурнье тоже в тупике. А вы уже, наверное, все выяснили, только не рассказываете!

– Вы меня не дразните. Я еще не все выяснил. Я раскапываю все методично и последовательно, но до конца мне еще далеко.

– Не могу не радоваться, слыша такое. Но расскажите о ваших расследованиях.

– Я набросал небольшую таблицу. – Пуаро вынул из кармана лист бумаги. – Моя мысль такова: убийство-это акт, который должен привести к определенным результатам.

– Прошу вас, говорите медленно. Ваш акцент...

– Хорошо, хорошо. Итак, все это весьма просто. Скажем, вам нужны деньги – вы получите их после смерти своей тетушки. Вы устраиваете спектакль, то есть убиваете тетушку, и вот вам результат получаете наследство!

– Хотел бы я заполучить такую тетушку, – вздохнул Джепп. – Но, кажется, я понял вашу мысль. Вы имеете в виду мотив?

– Я предпочитаю собственные методы. Акт свершился – это убийство. Каковы же его последствия? Сопоставляя различные результаты, можем получить ответ на нашу головоломку. Последствия одного и того же события могут быть самыми различными: ведь оно влияет на судьбы многих людей. Eh bien, сегодня, три недели спустя после совершения преступления, его отзвуки в одиннадцати вариантах.

Мсье Пуаро развернул бумагу. Джепп подался вперед и с интересом читал из-за его плеча:

«МИСС ГРЕЙ. Результат – временное улучшение. Повышение зарплаты.

МИСТЕР ГЭЙЛЬ. Результат – плохой. Утрата практики.

ЛЕДИ ХОРБАРИ. Результат – хороший, если она – CL 52.

МИСС КЕРР. Результат – отрицательный. После смерти Жизели почти невозможным стал развод лорда Хорбари с женой».

– Хм, – прервал чтение записки Джепп. – Так вы думаете, мисс Керр зарится на лордство?

Пуаро улыбнулся. Джепп продолжил чтение таблицы:

«МИСТЕР КЛЭНСИ. Результат – хороший. Получит большой гонорар за книгу, сюжетом которой послужит убийство мадам Жизели.

ДОКТОР БРАЙАНТ. Результат – хороший, если он RT 362.

МИСТЕР РАЙДЕР. Результат – достаточно хороший – небольшая сумма, вырученная за сведения для статей об убийстве: эти деньги помогли ему преодолеть трудное время. Также хороший, если он – XVB 724.

МСЬЕ ДЮПОН – Результат – нуль.

МСЬЕ ЖАН ДЮПОН. Результат-нуль.

МИТЧЕЛЛ. Результат – нуль.

ДЭВИС. Результат – нуль».

– И вы думаете, что эта ваша писанина нам поможет? – скептически спросил Джепп. – Не вижу, чем это лучше того, чтобы просто написать: «Не знаю. Не знаю. Не могу сказать».

– Это дает ясную классификацию – пояснил Пуаро. – В четырех случаях – мистер Клэнси, мисс Грей, мистер Райдер и, я сказал бы, леди Хорбари результат с кредитной стороны. В случаях мистера Гэйля и мисс Керр результат с дебетной стороны. В четырех случаях – никакого результата, насколько мы знаем. А в одном случае, у доктора Брайанта, или никакого результата, или никакой видимой выгоды.

– Драгоценные мысли, – хмуро откликнулся Джепп. – Мы застряли увязли и не сдвинемся, пока не получим вестей из Парижа. Нужно побольше узнать о Жизели. Я, кажется, смог бы вытрясти еще что-нибудь из горничной кроме того, что уже узнал Фурнье.

– Сомневаюсь, мой друг. Самое интересное во всем деле – личность убитой женщины. У нее не было ни друзей, ни родственников, можно сказать, никакой личной жизни. Когда-то, когда она была молода, она и любила и страдала; затем твердой рукой захлопнула ставни своей души, все было кончено! И Мари Морисо превратилась в ростовщицу.

– Вы полагаете, ключ к делу в ее прошлом? Тогда мы бессильны что-либо сделать! К ее прошлому у нас нет ключей.

– О, у нас есть, мой друг, ключи к делу!..

– Трубка, разумеется?..

– Нет, нет, не трубка. – Пуаро улыбнулся.

– Что ж, давайте послушаем ваши соображения.

– Я дам им названия, как мистер Клэнси дает названия своим историям: «Первый ключ – оса»; «Второй ключ – багаж пассажиров»; «Третий ключ – лишняя кофейная ложка».

– Вы не в своем уме! – с мягкой укоризной вскричал Джепп и добавил: – Ну при чем тут кофейная ложка?!

– На блюдце у мадам Жизели было две кофейных ложки.

– По поверью это к свадьбе!

– В данном случае, – сказал Пуаро, – это означало еще и похороны.