Текст книги "Выпуск 1. Том 6"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

Глава 2
«...Ваш счет, мадам...»

Генри Митчелл, старший стюард, осторожно ходил от кресла к креслу, подавая пассажирам подготовленные заранее счета. Через полчаса самолет должен был прибыть в Кройдон. Генри собирал банкноты и серебро, кланялся и неустанно твердил привычное: «Благодарю, сэр. Благодарю, мадам». У столика, за которым сидели французы, ему пришлось минуту-другую подождать, так увлеченно они о чем-то разговаривали и столь выразительно жестикулировали.

«Тут, пожалуй, чаевых не получишь», – подумал Генри угрюмо.

Двое пассажиров спали: маленький человечек с усами и пожилая дама в конце самолета. Она всегда щедро вознаграждала стюардов за услуги:

Генри помнил ее, этим рейсом она летала уже несколько раз. Вот почему он и не стал будить ее заранее.

Маленький человечек с усами, едва Генри приблизился, тотчас проснулся и уплатил за бутылку содовой и за тонкие «капитанские» бисквитывсе, что он позволил себе.

Митчелл долго не беспокоил пассажирку. Наконец, минут за пятнадцать до Кройдона, он осмелился обратиться к ней:

– Простите, вот ваш счет, мадам...

Он осторожно коснулся рукой плеча женщины. Она не проснулась. Он слегка потормошил ее. Неожиданно леди безвольно сползла с сиденья. Митчелл, холодея от испуга, наклонился над дамой, затем, побледнев, выпрямился...

Альберт Дэвис, второй стюард, воскликнул недоверчиво:

– Ну да! И ты что, решил, она умерла?

– Говорю тебе, мертвая! – Митчелл дрожал.

– Ты уверен, Генри?

– Неужели это такой глубокий обморок?

– Кройдон через несколько минут!

– Но, может, ей действительно чересчур плохо?

Мгновение они пребывали в нерешительности, затем начали действовать. Дэвис пошел к пилотам, Митчелл вернулся в салон к пассажирам. Он переходил от кресла к креслу и тихо шептал:

– Простите, сэр, вы случайно не врач?

Норман Гэйль сказал:

– Я дантист. Но, быть может, я смогу вам помочь?.. – Он привстал со своего места.

– Я врач, – сказал доктор Брайант. – А что произошло?

– Там, на втором месте, одна леди... Мне не нравится, как она выглядит...

Доктор Брайант поднялся и последовал за стюардом. Маленький усатый человечек, поняв, что произошло нечто из ряда вон выходящее, незаметно покинул свое кресло и тоже пошел за ними.

Доктор Брайант склонился над распростертой на полу дамой. Это была уже далеко не молодая и достаточно полная женщина, одетая в черный дорожный костюм.

Осмотр закончился быстро. Доктор уверенно заявил:

– Она скончалась.

Митчелл спросил:

– Как вы думаете, она умерла от приступа?

– Этого я не могу утверждать без тщательного освидетельствования. Когда вы в последний раз видели ее – живой, я имею в виду?

Митчелл задумался.

– Я подавал ей кофе, она была вполне здорова.

– Как давно это было?

– Примерно три четверти часа тому назад или что-то около этого. А позже, когда принес счет, я решил, что она задремала...

Их разговор начал привлекать внимание – головы пассажиров поворачивались в их сторону, шеи вытягивались.

– Я думаю, это скорее всего припадок, – проговорил Митчелл с надеждой в голосе. Ему хотелось верить в лучшее. Он даже подвел под случившееся свою теоретическую основу. У сестры его жены, сказал он, часто бывают припадки.

Лично он считает, что припадки – дело обычное, каждый легко может себе представить, что это такое.

Доктор Брайант вовсе не собирался принимать на себя ответственность за происходящее. С выражением крайней озадаченности он покачивал головой. Неожиданно послышался голос укутанного в теплый шарф маленького усатого толстяка:

– Прошу вас, посмотрите, господа, на шее у нее заметен след какого-то укола. Это явное пятно...

Голова женщины была запрокинута, и на шее отчетливо просматривался точечный красный след.

– Pardon, – вмешался, подходя к группе, Жан Дюпон. – Вы говорите, женщина мертва, и на шее у нее след укола?

Говорил Жан Дюпон медленно, словно размышляя вслух.

– Могу я высказать свое предположение? Тут недавно летала оса. Я ее прихлопнул. – Он показал на осу, лежавшую в его кофейном блюдечке. – Не могло ли быть так, что несчастная леди скончалась от укуса осы, я слыхал, такое вполне возможно...

– Что ж, допустимо... – согласился Брайант. – Медицине известны такие вот случаи. Это вполне вероятно, в особенности если у человека слабое сердце.

– Могу ли я хоть чем-нибудь быть полезен? – спросил стюард Митчелл. – Через несколько минут мы будем в Кройдоне.

– Прежде всего сохраняйте спокойствие! сказал доктор Брайант. – Делать ничего не надо. Ни в коем случае нельзя ни трогать ни перемещать тело. – Д-р Брайант собрался возвратиться к своему креслу и с удивлением посмотрел на маленького, укутанного в шарф иностранца, который даже не тронулся с места.

– Дорогой сэр, – сказал доктор Брайант, – самое лучшее, что вы можете сделать в данном случае, так это вновь занять свое кресло.

– Совершенно верно, сэр, – сказал, стюард. Он повысил голос. – Пожалуйста, господа, займите свои места, прошу вас!

– Pardon, – произнес маленький человек, – но здесь, как я вижу, есть еще кое-что...

– Кое-что?

– Mais oui, кое-что, чего здесь никто не заметил!..

Носком ботинка он указал на нечто, поясняющее его слова. Стюард и доктор Брайант проследили глазами за его движением. На полу виднелся небольшой желто-черный предмет, прикрытый краем черной юбки.

– Еще одна оса? – удивился доктор. Эркюль Пуаро опустился на колени, достал из кармана пиджака сверкающий металлический пинцет и с изящной осторожностью подхватил то самое «кое-что», как он сказал. Бережно держа свою добычу, он выпрямился:

– Да, пожалуй, это весьма похоже на осу. Но все же это не оса!

Он поворачивал предмет и так, и этак, чтобы и доктор, и стюард могли видеть его находку со всех сторон. Это был небольшой пучок пушистого оранжево-черного шелка, прикрепленного к длинному, странного вида острию с бесцветным тончайшим жалом на конце.

– Боже мой! Боже мой! – вырвалось у мистера Клэнси, также вставшего со своего кресла и пытавшегося хоть что-нибудь разглядеть из-за широкого плеча стюарда Митчелла. – Поразительно! В высшей степени странная вещь! Удивительнейшая из всех, которые я когда-либо видел в жизни! Никогда бы ни за что такому не поверил!

– Вы, должно быть, могли бы нам кое-что объяснить, сэр? – спросил стюард. – Вы знаете, что это такое? Вы узнаете эту штуковину?

– Узнаю ли? Разумеется, узнаю! – Мистер Клэнси напыжился от гордости и сознания собственного превосходства. – Это предмет, джентльмены, не что иное, как туземный дротик! Таким дротиком стреляют, выдувая его из специальной трубки. Трубками подобного рода вооружены воины у некоторых племен... хм... Я, пожалуй, не смогу сейчас с точностью утверждать, южноамериканских или же островитян с Борнео... Но это, вне всякого сомнения, именно такой туземный дротик, выпущенный из стреляющей трубки, и я подозреваю, что его острие...

– Было смазано знаменитым ядом южноамериканских индейцев, – закончил его фразу Эркюль Пуаро. И добавил: – Mais entfin! Est-ce que c'est possible?

– Это и впрямь совершенно необычно! – продолжал мистер Клэнси, все еще сиявший от сознания своей полезности, от профессиональной гордости и восхищения собою. – Я же говорю, это весьма необычно! Я сам сочиняю детективные романы, но чтобы вот так, в жизни, неожиданно столкнуться с подобным...

Мистеру Клэнси попросту не хватило слов, чтобы выразить чувства, которые обуревали его.

Самолет накренился, и те из пассажиров, которые все еще толпились в проходе между креслами, едва не попадали. «Прометей» заходил на посадку и, описывая над аэродромом первый круг, лег на крыло. Внизу раскинулся Кройдон.

Глава 3
Кройдон

Стюард Митчелл и доктор уже больше не были центром внимания в создавшейся на борту самолета трагической ситуации. Их отстранил и завладел положением нелепо выглядевший человечек, тепло укутанный вязаным шарфом.

Говорил он столь авторитетно, что никто не посмел возражать ему или задавать вопросы. Он шепнул что-то Митчеллу, тот кивнул и, протиснувшись между пассажирами, стал у двери, ведущей в переднюю часть самолета.

Самолет бежал по посадочной полосе. Когда заглохли моторы.

Митчелл повысил голос:

– Прошу всех, леди и джентльмены, оставаться на своих местах, пока сюда не придет кто-либо из представителей власти. Я думаю, вас долго не задержат.

Разумность этого приказа была одобрена большинством пассажиров, лишь один голос решительно запротестовал.

– Чепуха! – сердито закричала леди Хорбари. – Разве вы не знаете, кто я такая? Я требую, чтобы меня немедленно отпустили!

– Весьма сожалею, леди. Но даже для вас я не могу сделать исключения. – Но ведь это полнейший абсурд! – Сисели сердито топнула ногой. – Я сообщу о вашем самоуправстве в дирекцию авиакомпании. Возмутительно, почему мы должны сидеть здесь взаперти с этим мертвым телом!

– В самом деле, дорогая, – протяжно произнесла тоном благовоспитанной дамы Венетия Керр. – Чрезвычайно все это неприятно! Но, я думаю, все же нужно немножко потерпеть. – Она села и вытащила из сумочки портсигар. – Могу я теперь спокойно закурить, стюард?

Расстроенный Митчелл ответил:

– Я думаю, мисс, сейчас это не имеет значения.

Он оглянулся.

Дэвис выпустил пассажиров из второго салона самолета через запасный выход и теперь отправился в здание аэропорта на поиски кого-нибудь из представителей власти.

Ожидать пришлось недолго, однако пассажирам показалось, что прошло не менее получаса, пока на аэродроме в сопровождении полисмена не появился человек в штатском, но с военной выправкой. Они торопливо пересекли летную полосу, поднялись по трапу и вошли в самолет через дверь, предупредительно открытую для них Митчеллом.

– Ну, в чем тут дело? Что произошло?! – спросил прибывший официальным тоном.

Он выслушал Митчелла, затем д-ра Брайанта, потом, нагнувшись, взглянул на умершую женщину. Отдав краткий приказ полисмену, обратился к пассажирам:

– Не будете ли вы так добры последовать за мной, леди и джентльмены? Он повел их через поле, но не в просторное помещение таможни, как обычно, а свернул в маленькую уединенную комнатку полиции.

– Я полагаю, леди и джентльмены, что мы не станем задерживать вас дольше, чем того потребуют формальности.

– Послушайте, инспектор, я очень спешу... – сказал Джеймс Райдер. – У меня в Лондоне весьма срочные дела!

– Весьма сожалею, сэр, но...

– Меня зовут леди Хорбари. Я нахожу возмутительным то, что вы осмеливаетесь меня задерживать!

– Искренне сожалею, леди Хорбари. Видите ли, случай крайне серьезный. Это очень смахивает на убийство. Прискорбно...

– Однако отравленная стрела южноамериканских индейцев... – со счастливой улыбкой пробормотал мистер Клэнси.

Инспектор с подозрением посмотрел на него. Археолог оживленно заговорил о чем-то по-французски, обращаясь к инспектору, тот, выслушав его, медленно и осторожно стал отвечать на том же языке, выискивая подходящие слова. Венетия Керр сказала:

– Все это невыносимо скучно, но я полагаю, что вы постараетесь побыстрее выполнить свой долг, господин инспектор, – на что почтенный инспектор с некоторой галантностью и благодарностью в голосе церемонно ответил:

– Спасибо, мадам. – А затем уже деловым тоном продолжал: – Прошу вас, леди и джентльмены, оставайтесь здесь, а мне необходимо немного поговорить с доктором... доктором...

– Моя фамилия Брайант.

– Благодарю вас, доктор Брайант. Следуйте, пожалуйста, за мной, доктор, вот сюда...

– Могу ли я присутствовать при вашем разговоре?

Инспектор порывисто обернулся, резкий ответ уже готов был сорваться с губ, но вдруг выражение его лица мгновенно изменилось:

– О! Простите, мистер Пуаро! Вы так закутаны, что я, право, не узнал вас. Проходите, пожалуйста.

Инспектор открыл дверь, и доктор Брайант и мсье Пуаро вышли, провожаемые удивленными взглядами остальных пассажиров. – А почему это ему можно выходить, а мы должны сидеть здесь взаперти? – воскликнула в негодовании леди Сисели Хорбари.

Венетия Керр покорно опустилась на скамейку.

– Очевидно, это какой-то тип из французской полиции, – сказала она. – А скорее всего просто шпион.

Норман Гэйль неуверенно обратился к Джейн:

– Мне кажется, я видел вас в Ле Пине... – И без особой уверенности в голосе продолжал: – Это прекрасное место. Мне очень нравятся сосны.

Джейн ответила:

– Да, от них такой пьянящий смолистый запах!..

Они помолчали немного, не зная, о чем же говорить дальше. Наконец Гэйль произнес:

– А я вас тотчас узнал в самолете.

Джейн изобразила удивление:

– Да неужели?

Гэйль спросил:

– Как вы думаете, та женщина действительно убита?

– Я думаю, что да, – ответила Джейн. – Это так ужасно! – Джейн вздрогнула, и Норман Гэйль пересел чуть поближе, как бы обещая ей свою защиту.

...Дюпоны что-то обсуждали по-французски. Мистер Райдер поспешно производил какие-то подсчеты в своей записной книжке и время от времени поглядывал на часы. Сисели Хорбари, нетерпеливо постукивая ногой по полу, дрожащими пальцами зажгла сигарету.

К дверному косяку уютно прислонился рослый, невозмутимо спокойный полисмен в безмятежно голубой форме.

В соседней комнате инспектор Джепп разговаривал с доктором Брайантом и Эркюлем Пуаро.

– Ну и наловчились же вы, однако, появляться в самых неожиданных местах, мистер Пуаро!

– Но мне кажется, что Кройдонский аэродром также не входит в сферу вашей деятельности, мой друг! дружески отозвался Пуаро.

– О, я только большой паук в закрытой склянке. Мое счастье заключается в том, чтоб не прозевать!.. И признаюсь: это самое, пожалуй, удивительное дело за много лет моей работы! Что ж, давайте к нему и приступим. Прежде всего, доктор, вы, возможно, сообщите мне ваше полное имя и ваш адрес?

– Роджер Джеймс Брайант. Специалист по болезням уха, горла, носа. Мой адрес-Херли-стрит, 329.

Туповатого вида полисмен, сидевший за столом, записал все эти данные. – Наш хирург осмотрит тело, – сказал Джепп. – Но вы нам понадобитесь во время следствия, доктор.

– Да, да, разумеется.

– Не могли бы вы хотя бы приблизительно установить время смерти?

– Женщина скончалась примерно за полчаса до моего осмотра; смерть произошла незадолго до прибытия в Кройдон. Точнее определить время затрудняюсь. Из слов стюарда я понял, что он разговаривал с нею примерно часом раньше.

– Это уже кое-что, доктор. Благодарю вас. И еще одно: быть может, это несколько нетактично с моей стороны, но мне придется спросить у вас, не заметили ли вы во время полета чего-нибудь подозрительного?

Доктор покачал головой.

– А я спал... – с огорчением заметил Пуаро. – В самолете мне бывает так же плохо, как и на море. Я всегда стараюсь хорошенько закутаться и уснуть. – У вас есть какие-нибудь предположения, догадки о причине смерти, доктор?

– Не могу пока сказать вам ничего определенного. Это выяснится после вскрытия трупа и проведения ряда анализов.

Джепп понимающе кивнул.

– Что ж, доктор, ладно, – сказал он. – Я думаю, мы вас не задержим. Но, к сожалению, вам придется пройти через ряд формальностей так же, как и всем другим пассажирам. Мы не можем сделать для вас никаких исключений.

Д-р Брайант улыбнулся.

– Я предпочел бы заверить вас, что не скрываю никаких... э-э... трубок или какого-то иного смертоносного оружия, – произнес он серьезно.

– Роджер посмотрит, – Джепп кивнул на своего помощника. – Между прочим, доктор, не знаете ли вы, что это может быть? Вот здесь...

Он указал на бесцветный шип, лежавший в маленькой коробочке перед ним на столе.

– Трудно сказать, не проделав анализов. Обычно туземцы используют яд кураре, очень быстродействующий.

– Но его, видимо, нелегко доставать?

– Нелегко простому смертному...

– Тогда мы обыщем вас особенно тщательно, доктор! – сказал Джепп, любивший подобного рода шутки. – Роджер!

Доктор и констебль вышли из комнаты. Джепп откинулся на спинку стула и посмотрел на Пуаро.

– Гм... Странный случай, – сказал он. – Слишком сенсационный, чтоб быть правдоподобным. Стреляющие трубки и отравленные дротики в самолете! Это буквально оскорбляет рассудок!

– Мудрое замечание! – согласился Пуаро.

– Мои люди сейчас осматривают самолет, – сообщил инспектор Джепп. – К счастью, неподалеку отсюда находились наши эксперты и мы сумели вовремя заполучить фотографа и дактилоскописта. Возможно, что-то удастся установить по следам... Так... А теперь, я думаю, необходимо поговорить со стюардами. Он шагнул к двери и распорядился вызвать стюардов. Вошли Митчелл и Дэвис. Младший уже оправился от потрясения, но все же заметно волновался.

Митчелл все еще был бледен и перепуган.

– Все в порядке, ребята, – сказал инспектор Джепп. – Садитесь. Паспорта при вас? Хорошо. – Он бегло просмотрел паспорта пассажиров. – Ага, вот: Мари Морисо, французский паспорт. Известно ли вам что-нибудь о ней?

– Я видел ее раньше. Она довольно часто летала нашим рейсом из Англии, – сказал Митчелл.

– А-а, вероятно, по каким-то делам. Вы ничего не знаете о ее работе?

Митчелл покачал головой. Младший стюард сказал:

– Я ее тоже помню. Я видел ее в восьмичасовом самолете из Парижа.

– Кто из вас последним видел ее живой?

– Он, – младший стюард показал на своего напарника.

– Я, – кивнул Митчелл, – когда принес ей кофе.

– Как она выглядела?

– Обыкновенно. Я ничего особенного не заметил. Подал ей сахар и предложил молоко, но она отказалась.

– В котором часу это было?

– Не могу сказать точно. Мы в это время шли над проливом. Могло быть около двух.

– Что-то около этого, – подтвердил младший стюард.

– Когда еще вы ее видели?

– Когда разносил счета.

– В котором это было часу?

– Спустя четверть часа после кофе. Я подумал, что она спит... Боже мой! Значит, она уже тогда... умерла!...

Голос Митчелла дрогнул, в нем послышался страх.

– И вы не видели никаких следов, не заметили этого?.. – Джепп показал на дротик в черно-желтом, осиной расцветки, оперении.

– Нет, сэр.

– А вы, Дэвис?

– Последний раз я видел, мадам, когда приносил бисквиты и сыр.

Она выглядела тогда вполне здоровой.

– Каков у вас порядок обслуживания? – поинтересовался Пуаро. – Вы обслуживаете разные салоны?

– Нет, сэр, мы работаем вместе. Суп, затем мясо и овощи, салат, потом сладкое. Мы обычно обслуживаем сперва хвостовую часть самолета, а потом с новыми блюдами переходим в переднюю.

Пуаро кивнул.

– А эта самая мадам Морисо, она с кем-нибудь из пассажиров разговаривала, кого-нибудь в самолете узнала? – спросил Джепп.

– Не видел, сэр.

– Вы, Дэвис?

– Нет, сэр.

– Она покидала свое место во время перелета?

– Не думаю, сэр. Нет.

– Не заметил ли кто-нибудь из вас чего-либо такого, что могло бы пролить свет на это дело?

Оба стюарда подумали, затем дружно покачали головами.

– Ладно, пока все. Я еще раз поговорю с вами немного позже.

– И надо же такой неприятности случиться! Этого мне еще недоставало! – пожаловался Митчелл.

– Но вас никто не упрекает, – успокоил его инспектор Джепп. – Однако я с вами согласен, дело это преотвратительное!

Он жестом позволил стюардам уйти, но Пуаро подался вперед:

– Позвольте мне задать еще один маленький вопросик.

– Пожалуйста, мистер Пуаро!

– Кто-нибудь из вас заметил осу, летавшую по самолету?

– Там, по-моему, не было никакой осы, – пожал плечами Митчелл.

– Там была оса, – сказал Пуаро. – Мы нашли ее в тарелке одного из пассажиров.

– Нет, сэр, я ее не видел, – сказал Митчелл.

– Я тоже, – сказал Дэвис.

– Неважно. Благодарю вас.

Когда стюарды вышли из комнаты, Джепп, жестом изобразив пачку паспортов, сказал:

– На борту, оказывается, была графиня! Может, нам велеть тщательно обыскать весь багаж в хвостовой части самолета, в том числе и ручную кладь пассажиров салона? – предложил он и весело подмигнул Эркюлю Пуаро. – Как, по-вашему, почему я так думаю, мистер Пуаро? А вот почему. Нам нужно найти трубку, если она вообще существует и если нам все это не снится! Мне лично все это кажется чудовищным сном. А что, если этот малый, этот детективщик-писака вдруг спятил я надумал совершить это на самом деле, а не на бумаге?! Отравленные стрелы, дротики... Похоже на него!..

Мсье Пуаро с сомнением покачал головой.

– Да, – продолжал Джепп. – Каждого придется обыскать, будет он сопротивляться или нет, и все мелкие вещи тоже нужно осмотреть.

– Нужно бы составить сперва список пассажиров, – предложил Пуаро, – и список всего, что принадлежит каждому из этих людей.

Джепп взглянул на него с любопытством:

– Что ж, это можно сделать, если вы считаете, что так следует поступить, мистер Пуаро. Мне только неясно, куда вы клоните. Мы же знаем, что ищем.

– Вы – может быть, знаете, mon ami, но я вовсе не так уверен. Я тоже ищу, но мне не совсем ясно, что именно я должен или смогу найти.

– Ах, вы опять за свое, мистер Пуаро! Ох, и любите же вы усложнять!

На самом деле все гораздо проще, уверяю вас! А теперь давайте позовем ее милость графиню, прежде чем она выцарапает мне глаза!..

Однако леди Хорбари держалась теперь много спокойнее. Она благосклонно опустилась на предложенный ей стул и отвечала, не раздумывая, на вопросы инспектора Джеппа. Она сказала, что она – леди Сисели Хорбари – жена графа Хорбари, сообщила свои адреса: поместье Хорбари, Суссекс, и второй: площадь Гросвенор, 315, Лондон. Она возвращалась в Лондон из Ле Пине и Парижа.

Умершая мадам была ей совершенно неизвестна. Во время полета леди не заметила ничего подозрительного. Во всяком случае, она сидела лицом в другую сторону – к передней части самолета, – поэтому у нее не было абсолютно никакой возможности видеть то, что происходило позади. Она не покидала своего места во время перелета. Насколько она помнит, из переднего салона во второй никто не выходил, за исключением стюардов. Она не помнит точно, но кажется, кто-то из мужчин выходил из салона в туалет, однако она в этом не уверена. Она ни у кого не заметила ничего похожего на трубку.

– Нет, – ответила она на вопрос мсье Пуаро. – Я не заметила, была ли в самолете оса.

Показания мисс Керр были во многом похожи на свидетельства ее подруги.

Она назвалась Венетией Энн Керр, ее адрес: Литтл Паддокс, Хорбари, Суссекс.

Она возвращалась домой с юга Франции. Насколько помнит, она никогда прежде не видела умершей. Нет, не заметила ничего подозрительного во время путешествия. Да, обратила внимание на то, как один из пассажиров гонял осу.

Полагает, что это он и пристукнул ее.

Мисс Керр с достоинством удалилась.

– Вы, мне кажется, очень интересуетесь этой осой, мистер Пуаро?

– Не так интересна сама оса, как те мысли, на которые она наводит.

– Что ни говорите, – инспектор Джепп переменил тему разговора, – а уж конечно, эти французы в деле явно замешаны. Они ведь сидели как раз напротив мадам Морисо. Выглядят они, прямо скажем, потрепанными, и их облезлый чемодан набит какими-то заморскими штучками. Уверен, что набрали они весь этот хлам не в Париже. Не удивлюсь, если окажется, что они побывали на Борнео, в Южной Америке, или еще где-нибудь. Но у нас нет данных, чтобы доказать их причастность к делу. Нужно только нам все хорошенько мотивировать. Впрочем, это уж скорее их забота, чем наша... Но все же я считаю, что эти предположения могут быть основой...

Пуаро слегка поморгал глазами.

– Все, о чем вы говорите, инспектор, конечно, вполне возможно, однако все же, я полагаю, вы заблуждаетесь, мой друг. Эти двое – вовсе не бандиты и не головорезы, как вам показалось. Напротив, оба они – и отец и сын очень образованные и известные в ученом мире археологи.

– Продолжайте, мистер Пуаро, продолжайте, вы меня мистифицируете?

– И не думаю. Я их превосходно знаю. Это мсье Арман Дюпон и его сын, мсье Жан Дюпон. Они совсем недавно возвратились с интересных раскопок, которые ведут в Персии неподалеку от Сузы.

– Продолжайте... – Джепп перебрал пачку паспортов, поспешно перелистал документы Дюпонов: – Вы правы, мистер Пуаро, – согласился он. – Но все же вы должны признать, что вид у этих господ весьма неподобающий. Простецкий. – Что ж, такое бывает иногда с людьми, известными всему миру. Я сам moi qui vous parle, я сам был когда-то простым парикмахером и...

– He говорите так, – воскликнул инспектор Джепп с улыбкой. – Ну, ладно, давайте поглядим на этих ваших знаменитых археологов поближе!

Мсье Дюпон-отец заявил, что умершая была ему совершенно незнакома.

Он не заметил ничего подозрительного во время перелета, так как вел со своим сыном чрезвычайно интересную дискуссию. Места своего он не покидал. Да, в конце ленча он видел осу. Осу пристукнул его сын. Мсье Жан Дюпон подтвердил сообщение отца. Он был так увлечен, что попросту не заметил ничего происходившего вокруг. Оса досаждала ему, и он прихлопнул ее. Какова тема их дискуссии? Доисторическая керамика Ближнего Востока, способы обжига и характер отделки.

Мистер Клэнси, вошедший вслед за археологами, попал в явно неудачную для себя ситуацию. Как и предчувствовал инспектор Джепп, он знал слишком много о стреляющих трубках и отравленных дротиках.

– Имели вы сами когда-нибудь такую трубку?

– Мм-м, вообще-то да, имел.

– В самом деле?! – инспектор Джепп едва не подпрыгнул от такого признания.

Маленький мистер Клэнси, автор детективных романов, от волнения заговорил высоким визгливым голосом:

– Вы, мсье, меня не так поняли!.. Убивать ее у меня не было никаких причин! Я могу все объяснить...

– Да, сэр, вы, возможно, и будете объяснять.

– Видите ли, я в свое время написал книгу, в которой убийство было совершено именно таким способом...

– Конечно...

– Опять эта угрожающая интонация!

Мистер Клэнси заторопился:

– Там шла речь, в этом моем романе, об отпечатках пальцев, дактилооттисках, понимаете? Было необходимо проиллюстрировать... я имею в виду... отпечатки пальцев... их положение... их положение на духовой трубке, из которой стреляли, понимаете? И, увидев однажды такую стреляющую штуковину в магазине на Черинг Кросс Роуд... года два назад... я купил трубку... А мой друг-художник для иллюстрации снабдил ее отпечатками моих пальцев. Я вам могу представить книгу – «Тайна алого лепестка». Вы можете также расспросить об этом моего друга.

– Вы храните трубку у себя дома?

– Вообще-то, я думаю... я имею в виду... да... хранил...

– А где она сейчас?

– Кажется, по-моему, где-то...

– А что вы подразумеваете под словом «где-то», мистер Клэнси?

– Я подразумеваю... где-то... Не могу сейчас сказать вам точно, где она. Я человек не очень аккуратный...

– Она не с вами, по крайней мере?

– О, разумеется, нет! Конечно нет! Я не видел ее уже с полгода...

Инспектор Джепп бросил на него взгляд, полный нескрываемого холодного презрения.

– Вы покидали свое место в самолете?

– Нет... впрочем, в самом конце рейса да, покидал.

– Ага, покидали. Куда же вы ходили?

– Я ходил, чтобы взять из кармана своего плаща «Континентальное обозрение». Плащ был завален каким-то барахлом и чемоданами в хвосте, у самого входа.

– Стало быть, вы проходили мимо кресла № 2?

– Нет... Очевидно, да, проходил. Но это было задолго до того, как что-то могло произойти. Как раз тогда, я припоминаю, я съел свой суп.

На все последующие вопросы инспектор получил отрицательные ответы.

Мистер Клэнси не заметил ничего подозрительного. Он был увлечен доказательствами трансевропейского алиби для своих персонажей: он работает над новым романом.

– Алиби, значит? – мрачно переспросил инспектор.

Вмешался Пуаро о вопросом об осе.

Да, мистер Клэнси обратил внимание на осу. Она пыталась атаковать.

Он вообще боится ос.

Когда это было? Как раз после того, как стюард подал ему кофе.

Мистер Клэнси замахнулся на осу, и она... улетела прочь.

После этого были записаны адрес, полное имя мистера Клэнси и ему позволили удалиться, что он сделал, явно встревоженный.

– Подозрительный тип, – подытожил инспектор Джепп. – У него есть трубка! А как он держится, чертов писака!..

– Это все – суровость вашего официального поведения, мой милый Джепп!

– Человеку нечего бояться, если он говорит правду, – строго изрек служащий Скотленд-Ярда. Пуаро взглянул на него с сожалением:

– Я верю, что вы искренне убеждены в своей версии.

– Конечно, убежден. Это правда. А теперь давайте вызовем Нормана Гэйля.

Норман Гэйль дал свой адрес: Шипхердз Авеню, 14, Мюзвэлл Хилл. По профессии дантист. Возвращается из отпуска, проведенного в Ле Пине. Один день провел в Париже, знакомился там с новыми типами зубоврачебных инструментов. Он никогда прежде не встречал покойной и не заметил ничего подозрительного во время полета. Во всяком случае, он сидел лицом в другую сторону – к передней части самолета. Один раз встал со своего места и вышел в туалет. Возвратился на место и ни разу не был близко к креслу № 2. Нет, не видел никакой осы.

Следующим вошел Джеймс Райдер, нетерпеливый и бесцеремонный в обращении. Он возвращался из важной деловой поездки в Париж. Понятия не имеет об умершей. Да, занимал место непосредственно перед нею, но ее не мог видеть, не поднявшись и не заглянув через спинку своего кресла. Нет, ничего не слышал: ни стона, ни восклицания. В самый конец самолета никто не проходил. Кроме стюардов. Да, двое французов занимали места визави, через проход. Младший из них убил осу, как раз во время обеда. Раньше он осы не видел. Понятия не имеет, как выглядит духовая трубка, ничего подобного не видел и поэтому не может сказать, видел ли у кого-нибудь такую штуковину во время путешествия или нет...

В дверь постучали. Вошел констебль, что-то с нескрываемым торжеством неся перед собою:

– Сержант только что нашел это, сэр, – сказал он. – Мы подумали, что вы сразу же захотите взглянуть.

Он положил свой трофей на стол, бережно достав его из носового платка.

– Отпечатков нет, насколько мог видеть сержант, однако он приказал мне быть осторожным.

Предмет, лежавший на столе, несомненно, был трубкой туземного изготовления! Инспектор Джепп резко втянул ноздрями воздух.

– Господи! Так это правда?! Честное слово, я не верю своим глазам!

Мистер Райдер с интересом шагнул вперед:

– Это и есть то, что обычно используют южноамериканские индейцы? Читал о таких вещах, но никогда не видел. Ну, теперь я могу ответить на ваш вопрос. Я не видел в самолете никого, кто держал бы в руках что-нибудь подобное.

– Где это нашли? – быстро спросил Джепп.

– Засунутым под одно из сидений так, что его не было видно.

– Под которое из кресел?

– № 9.

– Весьма остроумно! – медленно произнес Эркюль Пуаро. Джепп порывисто повернулся к нему:

– Что вы находите остроумного?

– Только то, что место № 9 было моим!

– Я должен сказать, что это выглядит несколько... странным. С вашей стороны... – пробормотал м-р Райдер весьма выразительно.

Джепп нахмурил брови:

– Благодарю вас, мистер Райдер, достаточно.. Вы свободны.

Когда Райдер вышел, Джепп с усмешкой повернулся к Пуаро:

– Ax, ты стреляный воробей! Так это твоя работа?