Текст книги "Выпуск 1. Том 6"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Глава 14
На Мюзвелл-Хилл

Примерно в то же время, когда Джейн выходила от Антуана, чтоб позавтракать в Конер-Хаузе, Норман Гэйль произносил сердечно-профессиональным тоном:

– Боюсь, будет чувствительно... Если будет больно, скажите... – Опытной рукой он искусно направлял тонкую иглу электрической бормашины. – Ну, вот и все... Мисс Росс!

Мисс Росс немедленно оказалась рядом и уже помешивала стеклянной палочкой на стеклянной пластинке концентрат «Астралита», чтобы придать ему нужную плотность и оттенок зуба.

Норман Гэйль запломбировал пациентке зуб и спросил:

– Вы сможете прийти в следующий вторник, чтобы поставить остальные?

Пациентка, отирая салфеточкой рот, пустилась в пространные объяснения.

Она, к сожалению, уезжает, так что следующую встречу придется перенести. Да, разумеется, тотчас же даст знать, как только вернется. И она поспешно выскользнула из кабинета.

– Итак, – вздохнул Гэйль, – на сегодня, кажется, все.

– Леди Хиггинсон звонила и просила передать, что отменяет встречу, назначенную на следующую неделю. Она не сможет приехать. Ах да, и полковник Блант занят в четверг и не придет.

Норман Гэйль, помрачнев, кивнул. Каждый день то же самое.

Звонят.

Отменяют назначенные визиты. Всевозможные извинения, предлоги: уезжает по делам, уезжает за границу, просто обстоятельства не позволяют прийти...

Неважно, какой придумывали предлог. Подлинную причину Норман Гэйль безошибочно угадал в глазах последней пациентки, когда взял в руку бор: смятение и паника!.. Он мог бы даже записать на бумаге мысли той женщины:

«Ах, боже мой, ОН находился в том самолете, когда убили эту несчастную... Иногда люди теряют голову и совершают самые бессмысленные преступления... Как это ужасно. Такие люди – фанатики, одержимые мыслью об убийстве, и выглядят они, как и все, я слышала... Мне кажется, я всегда замечала в нем что-то странное...»

– Что ж, – сказал Гэйль. – Выходит, следующая неделя будет у нас с вами относительно спокойной, мисс Росс.

– Да, почти все визиты отменены. О, вы хоть немного отдохнете. Летом вы так много работали.

– Похоже, что и осенью будет теперь не так уж много работы.

Мисс Росс промолчала. От ответа ее избавил очередной телефонный звонок.

Она вышла из комнаты.

Норман, укладывая инструменты в стерилизатор, размышлял: «Ну, в каком же мы положении? Скажем прямо, все это мне явно вредит. Забавно, а вот Джейн повезло... Дамы валом валят поглазеть на нее. На меня же они вынуждены смотреть – но не желают, видите ли... Скверно себя чувствуешь, сидя в кресле дантиста... А что, если вдруг дантист разъярится?..

Какая все же странная вещь – убийство! Полагаешь, что это нечто вполне определенное, а на деле оказывается совсем не так. Оно влечет за собой всевозможные последствия – и самые, казалось бы, неожиданные... Но вернемся к фактам. Как дантист я, кажется, почти разорен... Интересно, а что было бы, если б они вдруг арестовали эту Хорбари? Повалили бы мои пациенты толпами обратно? Трудно сказать. Должны же когда-нибудь начаться неудачи... В конце концов, что за беда? Неважно. А Джейн... Джейн так хороша. Я бесконечно думаю о ней. Но пока только мечтаю... Пока. Вот досада! – Он улыбнулся: – Чувство говорит мне, что все будет хорошо. Она подождет... Черт возьми, уеду в Канаду и попробую делать деньги». Он засмеялся. Мисс Росс возвратилась.

– Это мисс Лори. Она очень сожалеет...

– ...Но она уезжает в Тимбукту, – закончил Норман. – Vive les rats. Вам, вероятно, лучше подыскать себе другое место, мисс Росс. Кажется, наш с вами корабль дал течь и идет ко дну!

– О мистер Гэйль! Я и не подумаю покидать вас...

– Вы славная девушка. Вы не трусливы. Но я говорю серьезно. Если не произойдет чудо, я разорен.

– Что-то ДОЛЖНО случиться! – воскликнула мисс Росс. – По моему, полиции должно быть стыдно. Они даже не пытаются что-нибудь сделать.

Норман улыбнулся:

– Я сам хотел бы попробовать что-нибудь предпринять, хотя совершенно не знаю, что именно.

– О мистер Гэйль, вы можете! Вы ведь такой умный!

«Я для нее герой, – подумал Норман Гэйль. – Такая девушка, как она, могла бы, пожалуй, стать отличной помощницей! Но у меня другая партнерша на примете...»

В конце того же дня он обедал с Джейн. Он делал вид, будто находится в приподнятом настроении, но Джейн, достаточно проницательная, не позволила ввести себя в заблуждение. Она отметила рассеянность Нормана, маленькую морщинку, прорезавшуюся у него между бровей, напряженную линию рта. Наконец не выдержала:

– Что, Норман, неважно идут дела?

Он бросил на нее быстрый взгляд, затем стал смотреть в сторону.

– Да так... не слишком хорошо. Время года плохое...

– Не надо меня дурачить, – резко сказала Джейн. – Ты думаешь, я не вижу, как ты волнуешься?

– Я не волнуюсь. Просто досадно.

– Ты хочешь сказать, что пациенты... опасаются...

– ...того, что зубы их лечит возможный убийца? Именно так.

– Как жестоко и несправедливо!

– Вот именно! Честно говоря, Джейн, я ведь очень хороший дантист. И я не убийца.

– Это ужасно! Нужно что-то предпринять, Норман.

– Именно так и сказала сегодня утром мисс Росс, моя ассистентка.

– Что она собой представляет?

– Ох, не знаю. Нескладная такая, крупная, множество костей, лицо, как у овцы, во всех вопросах ужасающе компетентна.

– М-да, живописно! – снисходительно согласилась Джейн.

Норман верно воспринял эту реплику, как дань своей дипломатичности.

Мисс Росс в действительности была не столь уж громоздкой, как он ее описал, и у нее были чрезвычайно симпатичные рыжеватые волосы, однако Норман почувствовал, что лучше будет, если он не станет упоминать об этом последнем обстоятельстве.

– Я бы хотел хоть что-нибудь делать, – сказал он. – Если бы я был персонажем из детективного романа, я бы стал искать ключ к этой тайне или, по крайней мере, принялся бы тайком следить за кем-то.

Вдруг Джейн украдкой дернула его за рукав.

– Смотри, вон мистер Клэнси. Помнишь, тот писатель? Вот он один сидит у стены. Мы можем следить за ним.

– Но мы же собирались в кино?

– Неважно. Мне кажется, все это неспроста. Это что-то предвещает. Ты же хотел за кем-нибудь следить! А ведь наперед не угадаешь, что лучше!

Энтузиазм Джейн был столь заразителен, что Норман охотно принял ее план.

– Ты говоришь, где он устроился обедать? Я не разгляжу, не повернувшись, а оглядываться не надо... – вполголоса сказал он.

– Он сидит по одной линии с нами, – так же тихо ответила Джейн. – Неплохо бы поторопиться и опередить его или хотя бы постараться расплатиться одновременно с ним.

Когда м-р Клэнси поднялся и вышел на Дин-стрит, Норман и Джейн следовали за ним буквально по пятам. Неся на руке пальто и не замечая, что оно волочится по земле, Клэнси мелкими шажками шел по лондонским улицам.

Держался он несколько странновато. То пускался рысью, то едва плелся и, наконец, вовсе остановился, Собравшись пересечь какой-то перекресток и уже занеся ногу над краем тротуара, он вдруг замер и стал похож на «живую картину».

Направление его пути тоже было странным. Он несчетное число раз поворачивал под прямым углом так что по некоторым улицам прошел дважды.

– Вот видишь, – прошептала Джейн возбужденно. – Он боится, что за ним следят, и старается сбить нас со следа, иначе зачем он стал бы вот так петлять!

Разогнавшись, они завернули за угол и едва не налетели на преследуемого. Он стоял, задрав голову, и разглядывал вывеску мясной лавки.

Магазинчик был закрыт, но внимание м-ра Клэнси было поглощено чем-то, и он говорил:

– Отлично, это как раз то, что мне нужно. Какая удача!

Он извлек из кармана записную книжечку, занес в нее несколько слов и поспешно зашагал дальше, бормоча про себя что-то непонятное. Теперь он направился прямо в Блумсбари. Иногда оборачивался, и тогда Джейн и Норман видели, как шевелятся его губы.

– Что-то во всем этом кроется, – сказала Джейн. – Он так растерян, разговаривает сам с собой и даже не замечает этого!

Когда мистер Клэнси остановился на переходе в ожидании зеленого света, Норман и Джейн догнали его. М-р Клэнси разговаривал вслух. Лицо его было бледным и растерянным. Норман и Джейн уловили несколько слов:

– Почему же она не говорит? Должна ведь быть какая-то причина...

Загорелся зеленый свет. Когда они перешли на другую сторону, м-р Клэнси произнес:

– А-а... Кажется, я знаю. Ну, конечно! Вот потому-то она и вынуждена молчать!..

Джейн ущипнула Нормана за руку.

Теперь м-р Клэнси пустился аллюром. Пальто его безнадежно волочилось по тротуару. М-р Клэнси торопливо шагал, не замечая по своей рассеянности двух преследовавших его людей. Внезапно он остановился у какого-то дома, открыл дверь и вошел.

Норман и Джейн переглянулись.

– Это его собственный дом, – сказал Норман. – Блумсбари, Кардингтон-сквер, 47. Этот адрес он указал на дознании.

– Ладно, – сказала Джейн. – Позже он, наверное, еще выйдет. Но, как бы то ни было, мы кое-что узнали. Кто-то, какая-то женщина – вынуждена молчать или не хочет говорить. О боже, это становится ужасно похожим на детективную историю.

– Добрый вечер! – произнес голос из темноты, и невысокий человек шагнул вперед. В свете фонаря показались великолепные усы:

– Eh bien, – сказал Эркюль Пуаро. – Прекрасный вечер для охоты, не так ли?

Глава 15
Блумсбари. Кардингтон-Сквер, 47

Молодые люди были ошеломлены. Первым опомнился Норман Гэйль.

– Разумеется! – воскликнул он. – Это же мсье... мсье Пуаро! Вы все еще пытаетесь уяснить себе свой характер, мсье Пуаро?

– А вы все еще помните нашу маленькую беседу! И подозреваете несчастного мистера Клэнси?

– И вы также! – с завидной проницательностью заметила Джейн. – Иначе вы не были бы здесь!

Пуаро задумчиво посмотрел на нее.

– Думали ли вы когда-нибудь об убийстве, мадмуазель? Я имею в виду – отвлеченно, хладнокровно и беспристрастно.

– Я никогда не думала об этом раньше, вплоть до последнего времени.

Эркюль Пуаро кивнул:

– Разумеется, но теперь вы думаете об этом, потому что убийство коснулось лично вас. Я же сталкиваюсь с подобными делами вот уже много лет. У меня свой собственный взгляд на вещи. Как вы полагаете, что самое важное в раскрытии убийства?

– Найти убийцу, – сказала Джейн.

– Правосудие, – сказал Норман Гэйль.

Пуаро покачал головой:

– Есть более важные цели, нежели обнаружение убийцы. А правосудие красивое слово, хотя порою бывает трудно точно сказать, что именно оно обозначает. По-моему, важно прежде всего установить невиновность.

– О, конечно, – согласилась Джейн. – Это само собой разумеется. Если кто-либо ложно обвинен...

– Даже не совсем так. Может и не быть обвинения. Но пока кто-либо кажется виновным из-за всевозможных сомнений, каждый, кто так или иначе убийству сопричастен, может в определенной степени пострадать.

Норман Гэйль с особой выразительностью подчеркнул:

– Как это верно!

– Да разве мы этого не знаем? – сказала Джейн.

Пуаро поглядел на них.

– Понимаю. Вы это уже открыли для себя.

Вдруг он стал резким.

– Ну, а теперь за дело. Так как у нас общая цель, то давайте объединим усилия. Я собираюсь навестить нашего изобретательного фантазера мистера Клэнси. Я предложил бы вам, мадмуазель, сопровождать меня в качестве моего секретаря. Вот вам блокнот и карандаш для стенографических записей.

– Но я не умею стенографировать, – задохнулась от изумления Джейн.

– Разумеется! Но у вас быстрая реакция, вы превосходно соображаете, у вас острый ум, и вы сможете делать внушающие доверие движения карандашом, не так ли? Отлично! Что же касается мистера Гэйля, то, полагаю, он встретит вас, ну, скажем, через час. Может, наверху, у «Монсеньера»? Bon! Тогда мы сумеем сравнить наши наблюдения! – Пуаро тотчас решительно подошел к двери и нажал кнопку звонка.

Слегка растерянная Джейн последовала за ним, похлопывая себя блокнотом по ладони. Гэйль открыл было рот, чтобы запротестовать, но затем подумал, что, пожалуй, так будет лучше.

– Ладно, – согласился он. – Через час у «Монсеньера».

Дверь открыла непривлекательного вида пожилая женщина в строгом темном платье. Пуаро спросил:

– Мистер Клэнси?

Женщина отступила немного назад, и Пуаро с Джейн вошли.

– Ваше имя, сэр?

– Мистер Эркюль Пуаро.

Строгая женщина повела их по лесенке в комнату на первом этаже.

– Мистер Эр Кюль Про! – возвестила она с порога.

Пуаро тотчас понял, что причиной убедительности доводов мистера Клэнси в Кройдоне было то, что он отнюдь ничего не преувеличивал. Комната, продолговатая, с тремя окнами по длинной стороне, со стеллажами и книжными шкафами вдоль стен, находилась в том состоянии, которое принято называть «полнейшим хаосом». Повсюду были разбросаны бумаги, картонные папки, бананы, пивные бутылки, раскрытые книги, диванные подушки, тромбон, разнообразные безделушки, гравюры и немыслимый ассортимент авторучек. Посреди этого беспорядка мистер Клэнси сражался с фотокамерой и катушкой пленки.

– Боже мой! – воскликнул м-р Клэнси, подняв голову, когда ему было доложено о посетителях. Он выпустил из рук фотокамеру, катушка с пленкой тотчас упала на пол и размоталась.

– Вы меня помните, надеюсь? – спросил Пуаро. – Это мой секретарь, мисс Грей.

– Здравствуйте, мисс Грей! – писатель пожал Джейн руку и снова повернулся к Пуаро. – Да, разумеется, я помню вас... В последний раз... М-м... Где же это было? В клубе «Череп и кости»?

– Мы с вами были пассажирами самолета, летевшего из Парижа, и свидетелями одного фатального происшествия.

– Как же, конечно! – воскликнул мистер Клэнси. – И мисс Грей тоже! Только тогда я не понял, что она ваш секретарь. Вообще-то мне почему-то казалось, что она работает в каком-то великолепном ателье или что-то в этом роде?..

Джейн беспокойно взглянула на Пуаро. Но тот был абсолютно безразличен к создавшейся ситуации.

– Совершенно верно, – подтвердил он. – Как отличному секретарю, мисс Грей приходится временами выполнять кое-какую работу... Вы меня понимаете?

– Конечно, – кивнул мистер Клэнси. – Я начинаю теперь припоминать. Вы ведь детектив? Настоящий. Не из Скотланд-Ярда. Частное следствие. Садитесь, мисс Грей. Нет, не сюда: кажется, на этом стуле разлит апельсиновый сок.

Если я уберу эту папку... Ох, все рассыпалось! Не беда. Садитесь сюда, мсье Пуаро! Пуаро, верно? Спинка не сломана. Просто она немного трещит, когда вы на нее откидываетесь. Вообще-то лучше, пожалуй, не прислоняться. Да, стало быть, вы частный следователь, как мой персонаж Уилбрэм Райс. Публика слишком придирается к Уилбрэму Райсу. Он грызет ногти и истребляет невероятное количество бананов! Не знаю, почему я заставил его грызть ногти это мерзкая привычка, это отвратительно, но так уж получилось. Он начал обкусывать ногти и теперь методично вынужден делать это в каждой моей новой книжке. С бананами, впрочем, не столь уж плохо: есть возможность предоставить читателю небольшое развлечение. Преступники то и дело поскальзываются на кожуре! Я обожаю бананы – именно это и навело меня на мысль. Но ногти я не грызу. Хотите пива?

– Благодарю вас, нет.

Мистер Клэнси вздохнул, присел на край кресла и серьезно посмотрел на Пуаро.

– Полагаю, вы пришли по поводу... убийства Жизели. Я думал и думал об этом деле. Можете говорить, что угодно, но все же поразительно: отравленные стрелы и трубка в самолете!.. Подобную идею я сам когда-то использовал в одном романе, как я вам рассказывал. Потрясающее событие, мсье Пуаро, и я должен признаться, что сильно взволнован!

– Я вижу, – сказал Пуаро, – преступление привлекает вас... как профессионала, мистер Клэнси.

Мистер Клэнси просиял.

– Вот именно! Но не подумайте, что официальная полиция смогла понять меня! Как бы не так! Подозрение – вот что я заработал и у инспектора, и на дознании. Я схожу со своего пути, чтоб помочь правосудию, а за свои хлопоты вознагражден явным недоверием тупиц!..

– Не стоит расстраиваться, – сказал Пуаро, – Впрочем, кажется, на вас это не очень подействовало?

– Ах, – вздохнул мистер Клэнси, – видите ли, у меня свои методы, мистер Уотсон. Простите, что я называю вас так. Я не намеревался вас обидеть, Интересно, между прочим, как прилипчивы методы этого типа!.. Лично я считаю, что истории о Шерлоке Холмсе слишком переоценены. Ложные выводы поистине потрясающие ложные выводы в этих историях... Но о чем я говорил? – Вы сказали, что у вас собственные методы.

– Ах, да. – Мистер Клэнси подвинулся вместе со своим креслом поближе к гостю – Я помещаю этого инспектора... как его зовут? Джепп?.. Так вот, я помещаю его в свою новую книгу. Уилбрэм Райс разделит с ним свой триумф, их пути сойдутся...

– В зарослях ваших бананов, можно сказать?..

– О, банановая роща – это будет великолепно! – Мистер Клэнси со вкусом причмокнул.

– У вас большое преимущество, как у писателя, мсье, – заметил Пуаро. – Вы можете отвести душу посредством печатного слова. Ваше перо властно над вашими врагами.

Мистер Клэнси откинулся назад.

– Знаете ли, – сказал он, – я начинаю думать, что это убийство поистине благоприятствует мне. Я напишу все так, как оно было, – разумеется, в беллетристической форме – и назову это «Air Mail Mystery». Первоклассные словесные портреты всех пассажиров. Это можно будет продать мгновенно, как говорят, со скоростью греческого огня если только я успею все написать вовремя!

– И никаких наветов, никакой клеветы там не будет? – спросила Джейн. Мистер Клэнси обратил к ней сияющее лицо.

– Нет, нет, милая леди. Конечно, если понадобится одного из пассажиров превратить в убийцу, – что ж, тогда я могу и придумать его! Но возмещение за это совершенно неожиданное решение, которое преподносится в последней главе.

– Какое же это решение? – с интересом спросил Пуаро.

Мистер Клэнси снова причмокнул.

– Простое! – воскликнул он. – Простое и сенсационное. Замаскированная под пилота девушка садится в самолет в Ле Бурже и благополучно прячется под креслом мадам Жизели. У девушки при себе ампула с новейшим газом. Она выпускает его, все теряют сознание на три минуты, она вылезает из-под кресла, отравленной стрелой стреляет в мадам Жизель и выбрасывается с парашютом из задней дверцы самолета!..

И Джейн и Пуаро, дружно переглянувшись, захлопали глазами.

– А почему же она сама не потеряла сознание от газа? – спросила Джейн.

– Респиратор, – развел руками мистер Клэнси.

– И она спускается в Пролив?

– Не обязательно. Лучше пусть это будет французский берег. – Как бы то ни было, никто не может спрятаться под креслом: там нет места.

– В моем самолете будет место! – решительно заявил мистер Клэнси.

– Epatant, – сказал Пуаро. – А какие же мотивы были у вашей леди?

– Я еще не решил окончательно, – заколебался мистер Клэнси. – Возможно, Жизель разорила возлюбленного девушки – и тот покончил с собой.

– А каким образом она достала яд?

– Это искусная работа мысли, – сказал мистер Клэнси. – Девушка заклинательница змей. Она получает яд от своего любимого питона.

– Mon Dieu! – воскликнул Эркюль Пуаро. – Не думаете же вы, что это немного сенсационно!

– Нельзя написать что-либо слишком уже сенсационное! – решительно возразил мистер Клэнси. – Даже когда имеешь дело с ядом для стрел и южноамериканскими индейцами. Я знаю, что на самом деле это был некий неизвестный змеиный яд; но принцип действия всех ядов один и тот же. В конце концов, вам не нравится, что детективная история похожа на жизнь? Так загляните в ваши бумаги: убийства и другие преступления – это скучища невыносимая!..

– Так, так, мсье, не хотите ли вы сказать, что наше маленькое дельце – убийство Жизели – невыносимо скучно?

– Нет, – ответил мистер Клэнси. – Просто, знаете ли, иногда мне не верится, что все это произошло!

Пуаро пододвинул скрипящий стул поближе к хозяину и заговорил доверительно, как бы по секрету:

– Мсье Клэнси, вы человек ума и воображения. Полиция, как вы сами сказали, смотрит на вас с подозрением. Они не спросили вашего совета. Но я, Эркюль Пуаро, желаю проконсультироваться у вас.

Мистер Клэнси вспыхнул от удовольствия.

– Вы изучали криминологию. Ваши мысли будут ценными. Для меня представляло бы огромный интерес ваше мнение о том, кто совершил преступление.

– Ладно... – Мистер Клэнси заколебался, машинально очистил банан и принялся жевать. Постепенно возбуждение сошло с его лица. Затем он покачал головой: – Видите ли, мсье Пуаро, когда я пишу, то убийцей я могу сделать кого угодно. Но в реальной жизни существует, конечно, и реальное лицо. Здесь писатель не властен над фактами. Знаете ли, боюсь, что в качестве настоящего детектива... – он печально покачал головой, выбросил банановую кожуру в камин я вздохнул, – я никуда не гожусь!..

– Ну, а если предположить из спортивного интереса, кого бы вы выбрали?

– Думаю, что одного из двух французов. Она ведь была француженкой. Так правдоподобнее. И сидели они напротив нее, совсем недалеко. А вообще-то я не знаю.

– Но многое зависит от мотивов, – задумчиво сказал Пуаро. – Мои методы старинны. Я следую старому изречению: ищи, кому преступление выгодно.

– Это все очень хорошо, – согласился мистер Клэнси. – Но, по-моему, в данном случае все несколько сложнее. Я слушал, у Жизели где-то есть дочь, которая должна унаследовать деньги. Но смерть мадам могла быть выгодна и для многих других, быть может, для кого-то из тех, кто был на борту; коль скоро у мадам Жизели были клиенты, которые одалживали деньги, – могли среди них оказаться и такие, которые порою не в состоянии были ей эти деньги возвратить...

– Верно, – сказал Пуаро. – А по-моему, могут быть и другие решения. Давайте допустим, что мадам Жизель что-то знала, скажем, о попытке убийства со стороны одного из этих людей.

– О попытке убийства? – переспросил мистер Клэнси. – Почему же о попытке убийства? Странное предположение.

– В таких случаях, как этот: нужно подумать обо всем.

– Ах! – воскликнул мистер Клэнси. – Что толку от думанья? Нужно знать.

– Справедливо, справедливо. Очень верное наблюдение, – сказал Пуаро. И добавил: – Прошу прощения, но трубка, которую вы купили...

– К черту трубку! – воскликнул мистер Клэнси. – Лучше бы я никогда не упоминал о ней.

– Вы купили ее, по вашим словам, на Чарринг-Кросс Роуд. Не помните ли вы, между прочим, названия магазина?

– Это, должно быть, магазин Эбсопома, а может быть, «Митчел и Смит». Не помню. Но я уже рассказывал все это тому отвратительному инспектору. Он, наверное, сейчас уже все проверил.

– О, – сказал Пуаро, – я спрашиваю вас совсем по другой причине. Я хотел бы приобрести такую вещицу и проделать небольшой эксперимент.

– А-а, понимаю. Но там вы их, наверно, уже не найдете. Такая экзотика ведь не поступает большими партиями.

– Все равно попытаюсь. Мисс Грей, не будете ли вы так добры записать оба названия?

Джейн раскрыла блокнот и быстро набросала карандашом серию профессионально выглядящих, по ее мнению, закорючек. Затем она украдкой записала названия обычным письмом на обороте листа – на случай, если инструкции Пуаро были настоящими.

– А теперь нам пора, – сказал Пуаро. – Я и так уж злоупотребляю вашим временем. Прежде чем мы удалимся, примите тысячу благодарностей за вашу любезность.

– Не стоит, не стоит, – запротестовал мистер Клэнси. – Позвольте угостить вас бананами?

– Вы очень любезны.

– Что вы, что вы! Я чувствую себя счастливым сегодня вечером. Я отложил сегодня рассказ, который сочиняю: он никак не давался, я не мог придумать преступнику подходящее имя. Хотелось чего-нибудь этакого... позаковыристее. Мне повезло случайно я увидел подходящее имя над входом в мясную лавку. Партджитер! Как раз такое имя, какое я искал. Звучит естественно. А через пять минут я нашел и вторую вещь. В детективных рассказах всегда возникают или существуют какие-нибудь неожиданные препятствия, из-за которых девушка не хочет говорить. Молодой человек пытается заставить ее, а она отвечает, что на ее устах печать молчания. На самом-то деле, разумеется, нет никакой причины тому, что она не выпаливает всего сразу; вот и нужно изобрести нечто не совсем идиотское. К несчастью, каждый раз это должно быть что-то другое) – Он улыбнулся Джейн: – Злоключения сочинителя! – и ринулся мимо нее к книжному шкафу. – «Тайна алого лепестка». Кажется, я упоминал в Кройдоне, что эта моя книжка касается яда я туземных дротиков. – Тысяча благодарностей. Вы очень любезны!

– Не за что! Я вижу, – вдруг обратился мистер Клэнси к Джейн, – вы пользуетесь стенографией, но это не система Питмана?

Джейн вспыхнула. Пуаро пришел ей на выручку.

– Мисс Грей стоит на высшей ступени современных требований.

Она пользуется новейшей системой, недавно изобретенной одним чехом...

– Да неужели? Какое, должно быть, занятное место – Чехословакия! Подумать только, оттуда к нам приходит столько всего: обувь, стекло, перчатки, а теперь еще и новейшая стенографическая система! Очень, очень занятно!

Писатель пожал гостям руки:

– Я желал бы быть вам более полезным.

Джейн и Пуаро оставили писателя в первозданном хаосе его комнаты, он задумчиво улыбался им вслед.