Текст книги "С любовью, Афродита (СИ)"
Автор книги: Аделина Камински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Неужели, со всеми нами произошло что-то… настолько ужасное? Тогда… почему наказание получаю я? Почему Афродита сказала, что моя ошибка непростительна? Какую ошибку я допустила? И как она повлияла на жизнь моих подарков?
Сократ, Эфир, Марафон, Эрос и Зен. Каким же образом мы могли быть связаны прежде? И почему вы помните, а я… а я совсем, совершенно ничего не помню?!
Раз уж и мама, и Сократ молчат о правде, мне ничего не оставалось делать, кроме как вернуться в дом подарков. Вернуться якобы к спокойной и размеренной жизни, но на самом деле приступить к расследованию обстоятельств моей амнезии самостоятельно. Я обязательно узнаю, кем мне приходятся ребята, что с нами произошло и по какой причине меня решили наказать. Даже если для этого мне придется устроить Зену допрос с пристрастием.
Если подумать, Зен – единственный, кто всё это время держался от меня на расстоянии. Он абстрагировался не только от меня, но и от остальных. Значит ли это, что парень и прежде не имел к нам никакого отношения? Может, он… лишний в этой истории? Человек, случайно ввязавшийся ранее, а ныне против воли присоединившийся к решению конфликта. Если всё обстоит действительно так, неудивительно, если Зена взяли под контроль гнев и раздражение. А также неудивительно, что он не пылает ко мне чувствами.
Здесь нас поджидает и вторая загадка существования подарков. Их чувства – настоящие? На чем они были основаны? Не припоминаю, чтобы в детстве или позднее четверо, похожих на ребят молодых людей, признавались мне в любви.
Подарки окружили меня сразу по возвращению в общий дом. Справлялись о моем состоянии. Обещали, что больше никогда не доставят мне проблем, в чем я сильно сомневалась. Но обиды за вспышку негодования они не держали. Я была рада хотя бы этому.
Глава 10. Начало июня
Возможность поговорить с Зеном у меня выдалась только недели через две. Ровно столько времени он отсутствовал в общем доме, и ровно столько я с нетерпением ждала его, выходя из дома лишь в университет на сдачу сессии и редкие встречи с Кариной в «Парфе». Я по-настоящему верила в то, что испорченный подарок с превеликим удовольствием откроет мне глаза на правду. Для того чтобы вывести на эмоции или поглумиться как минимум.
Я сидела за столом на кухне, с отсутствующим выражением лица перелистывая конспекты. Даже происходившие в моей жизни изменения не должны были повлиять на оценки. Как-никак, от них зависела судьба моей карьеры в издательском деле. Нельзя всё пускать на самотёк.
Тогда-то и хлопнула входная дверь, а на кухне уже через минуту объявился наш блудный пёс в потрепанной куртке. Черные волосы висели грязными сосульками, челка прикрывала половину лица. На руках виднелись свежие царапины, костяшки сбиты до крови.
Зен… зачем же ты мучаешь себя так? Из-за нечто непоправимого, что я сделала тебе в прошлом?
Сжала кулаки, прикусила губу.
– Стоять! – крикнула, резковато даже для самой себя. – Вернее… подожди.
Брюнет уж было открыл холодильник, но замер с поднятой рукой и взглянул на меня, слегка повернув голову.
– Ты… ты мне скажи…
– Чего тебе сказать? – недовольно буркнул мужественный.
– Кое-что очень важное. Случившееся в прошлом.
На этот раз мужчина ухмыльнулся. Развернулся ко мне целиком, сложил руки на груди.
– Продолжаешь строить из себя дурочку? Это может прокатить с другими. Со мной – нет. Или ты знать хочешь, что я по этому поводу думаю? Да катилась бы ты, богатенькая Элла, ко всем чертям. И лучше бы ты тогда сдохла, а не кучка этих полудурков. Вот, что я думаю о прошлом. Еще вопросы? – издевательски изогнул бровь, мол давай спрашивай. Отвечу на всё, пока настроение хорошее.
– Что… ч-ч-что сделала?
В доказательство своих слов Зен молниеносным движением выдернул один из кухонных ножей с подставки и воткнул его аккурат в стол перед самым моим лицом.
– Вот что сделала, – нагнулся надо мной испорченный подарок, растягивая хищную улыбку. – Боишься смерти, да, Элла? А я ведь через себя переступил ради того, чтобы ты жила. Ничем от этих придурков не отличался.
– Если бы я всё помнила, – постаралась взять себя в руки и с вызовом заглянула в его лицо, – тоже была бы в курсе того, что сделала. Но я не помню. Поэтому расскажи мне.
– Не помнишь?! – деланно удивился Зен и отшатнулся, как от оплеухи. – Вот так номер провернула.
– Я не вру! – встала из-за стола. Нож, воткнутый в него, покачнулся. – Я вспоминаю что-то… совсем немного. Но только тогда, когда сталкиваюсь с триггером.
– С кем? – хохотнул брюнет.
– С ситуацией, которая напоминает мне о том, что было. И сталкиваться с ними я начала с тех пор, как вы здесь появились. Первый… вообще произошел с тобой! Зачем нужно было валить меня на снег?!
– Начатое хотел закончить, – в глазах его блеснул недобрый огонек. – Духу не хватило.
– Прежде, чем на людей набрасываться, потрудись сначала узнать, что им известна причина такого отношения к себе!
– Тебе известна причина!
– Но я ничего не помню!
Мы стояли друг напротив друга, полыхая от негодования. Всему виной непонимание, но если я так ни до чего и не додумаюсь, никогда не смогу сдвинуться с мертвой точки.
– Триггер, говоришь? – скривил мужчина губы в едкой усмешке. Аж мурашки по спине пробежали от этой улыбки. – Тогда вот тебе еще один.
Схватив воткнутый в поверхность стола нож, Зен прижал его к груди, крепко схватившись за рукоятку. Замер.
Сердце пропускало удары, пока я думала, что же будет дальше. А брюнет медлил. Или специально оттягивал время, чтобы позабавиться над моей амнезией. Он же с самого начала не воспринял возможность потери памяти всерьез.
– Вообще-то это я тут главный, – наконец-то произнес Зен. Бодро так, совсем не похоже на его манеру речи. – И я всё тут знаю.
– Вообще-то это я тут главный, и я всё тут знаю, – похвалился черноволосый мальчишка, выставив перед собой перочинный ножик.
Я смотрела на него и со страхом, и с удивлением, и с благоговением. Понимала, что нужно заручиться помощью кого-то вроде него. Пусть он и выглядит неряшливым беспризорником, у меня не было другой возможности сбежать. Эти люди вряд ли отпустят меня просто так.
Но дело было не только во мне. Ведь я здесь не одна. Этих мальчиков тоже держат тут насильно.
Я повернулась к четверым мальчишкам, сидевшим на бочках и коробках.
Тот, что в очках, озадаченно почесывал затылок. Он носит очки, значит, должен быть умным, но даже он не может найти способ отсюда выбраться!
А этот, что в спортивном костюмчике, точно самый спортивный из нас. Почему бы ему не подпрыгнуть высоко-высоко и не забраться в вентиляцию? Или не вышибить дверь плечом, как это в фильмах делают всякие крутые парни?
От того, который песни напевает, однозначно никакого проку нет. Нам романтичные здесь только для атмосферы и понадобятся, чтобы с ума не сойти. Потому что этот склад ужасный. Отвратительное место.
Блондинчик, кстати, самый симпатичный из них, но нам это тоже не сильно поможет.
Так что вся надежда на странного с ножом, который передо мной стоит. Он не похож ни на кого из нас. Грязный какой-то, неумытый, но… очень мужественный. Ну, мне так показалось. По крайней мере, он не боится.
– Ты знаешь, кто эти люди? – поинтересовалась я у него, склонив голову набок. – Которые нас здесь оставили.
– Ага, – ухмыльнулся мальчишка и покачал ножом. – Один из них – мой папа!
– Тогда почему ты тут? С нами.
– А я спал вон на той коробке в углу, – пальцем указал он в сторону горки коробок недалеко от металлических дверей. Запертых, к сожалению. – Меня тут случайно с вами закрыли. Но как только папа увидит, что меня нет, он сюда вернется. И тогда я уйду. А вы останетесь, понятно вам?
– Почему останемся? Зачем мы им нужны?
– Зачем мы им нужны?.. – вслух повторила я, а глаза защипало от слез.
Все эти дети… все эти дети, что были со мной на том складе. Да, лица с возрастом претерпели изменения, черты лица стали грубее… но это же они! Мои подарки! Даже их поведение, мои мысли на их счет… всё совпадает! А Зен и вовсе попал к нам случайно, оказавшись втянут невесть во что.
Глупые, бесконечно глупые качества, которыми я мысленно наделила этих детей… Я пронесла их через всю свою жизнь. Запечатлела в памяти. Что-то в глубине меня помнило о них. Моя увлеченность рыцарем на белом коне. Самым лучшим, идеальным. Я просто сложила все эти качества, как один паззл, и склеила из них мужчину своей мечты.
Но зачем я это сделала? Какая судьба их постигла? Почему я жива и всего лишь потеряла память, а они?..
Мое поведение озадачило Зена. Похоже, своими безмолвными откровениями, отразившимися на лице, сбила с него всю спесь.
– Так это правда… – громко прошептала, прикрыв рот рукой. – Мы и правда были знакомы раньше. Но что… что я сделала? Я же… просто была со всеми.
– Ты… – начал Зен.
– Эй! – резкий голос Эроса заставил брюнета выронить нож из рук. – Ты чего делаешь?! Нам что, всё колющее и режущее от тебя прятать?!
– Элла, отойди от него! – присоединился к романтику Сократ.
– Слыш, вали отсюда, а не то побью! – включился Марафон в перепалку.
– Пожалуйста, иди к нам, – протянул ко мне руку Эфир.
Блин… какая неприятная ситуация. Они сейчас всё испортят.
– Дайте мне с ним договорить, ладно? – дрожащим голосом попросила я.
– Да какие с ним могут быть разговоры?! Он же псих! – Весомый аргумент Эроса был поддержан яростными кивками Марафона.
– Психи здесь… – не выдержал такого натиска Зен, окатив всех присутствующих ненавидящим взглядом, – это вы!
Это были его последние слова, прежде чем он покинул кухню. Я побежала за ним, но дорогу мне перегородили ребята.
Нет-нет-нет…
Входная дверь хлопнула. Зен ушел. А я осталась с массой невысказанных вопросов. Он ведь уже готов был дать на них ответ!
– Вместо того чтобы хвататься за ножи, лучше бы помылся! – прошипел романтик, поводив ладошкой возле носа. – Несет, как от псины дворовой.
– Ты в порядке, Элла? – в глазах Эфира застыли слезы. – Он тебя поранил? Сказал тебе что-то?
– Он…
Он просто хотел сказать мне правду. В отличие от всех остальных, присутствующих здесь.
Создавалось впечатление, что они специально не дают мне возможности пообщаться с Зеном наедине. Но мне это нужно! Блин, да мне это просто необходимо для того, чтобы разобраться, каким именно образом мы связаны. И как мои действия повлияли на всех вас. Неужели, вы не понимаете?
– Всё в порядке, – опустила голову. Натянуто улыбнулась. – Ничего не случилось. Мы просто... немного поговорили. Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне.
Сократ хмыкнул, распознавая явную ложь, но промолчал. И хорошо, потому что объясняться уже не было сил. Ни на что не было сил. Хотелось просто лечь, глядя в потолок, и ждать, пока меня окончательно не вырубит.
Сегодня я узнала что-то, что частично могло пролить свет на произошедшее. Однако каким образом мне это использовать?
Глава 11. Середина июня
Сколько бы я не расспрашивала подарки о нашем прошлом, все они отвечали одинаково. Что затея эта бессмысленная и лично я ни в чем не виновата. Это сильно смущало, ведь Зен убеждал меня в совершенно противоположных вещах.
А еще он больше не возвращался. Гуляя по городу, я старалась отыскать мужчину среди множества прохожих. Завидев кого-то похожего, тут же опрометью бросалась к человеку, но убеждалась, что это не Зен, и настроение мое становилось хуже некуда. Только он мог пролить мне свет на правду. Только с его помощью я могла вспомнить о событиях, которые будто бы вырезали из моей памяти, оставив зияющую дыру. Однако всё было тщетно. Новый день приносил новые разочарования.
Сессия уже подходила к концу. Мне оставалось сдать всего пару экзаменов, но я никак не могла сосредоточиться на подготовке, то и дело мысленно возвращаясь в темный склад, на котором меня держали с ребятами. По ночам посещали кошмары. Я просыпалась по нескольку раз в холодном поту и с трудом засыпала вновь.
В один из свободных дней, когда я поглощала завтрак и клевала при этом носом, напротив меня уселся Эрос. Чем-то сильно озабоченный, задумчивый. В общем, решила поинтересоваться, что стряслось.
– Партнерша на сегодняшнюю фотосессию приболела. Вряд ли они найдут замену за такой короткий срок.
– А если перенести?
– Не выйдет, – мотнул романтик головой. – Дедлайны журналистов горят. Статья с фотографиями должна быть готова и обработана сегодня.
– Тогда ничего не поделаешь…
Жесток модельный бизнес, что ни говори. И деньги в нем крутятся огромные. В этом месяце придется выпустить журнал потоньше.
– Ты не занята сегодня, принцесса? – как бы между прочим поинтересовался Эрос, пока я ковыряла овсяную кашу ложкой. Аппетита не было уже давно.
– Ну… нет.
– Тогда не хочешь сняться вместе со мной?
Ложка со звоном выпала из моих рук.
Интуиция подсказывала, что ради этого необычного предложения красноволосый и начал со мной диалог.
– Сняться… для журнала? – с удивлением уставилась на мужчину. – Серьезно? Мне? У меня же… ни опыта нет, ничего. Я и журналы-то не читаю. Тем более о моде.
– Да это всё ерунда, – махнул Эрос рукой. – Опыт здесь не так важен. Главное – раскрепоститься как следует и любую вершину возьмешь.
– Но я не хочу брать никакие вершины!
– Давай же, – он уже умолял. – Тебе ведь нужно развеяться. Хоть один единственный денёк проведи и со мной тоже. Я слышал, ты собираешься на чемпионат по скейтбордингу, поддержать Марафона. Чем же я хуже него?
Действительно… Благодаря стараниям Эроса они снимают такой приличный дом. Благодаря его водительским правам, у нас всегда есть транспорт в экстренных ситуациях. Я не могу просто взять и отказаться от его предложения, даже если звучит оно так себе. Но съемка…
– Всё будет отлично. Я обещаю тебе, принцесса – заверил меня романтик, положив руку на сердце.
Почему от этих слов мне становится еще больше не по себе?
На место мы выехали уже спустя полчаса. Постаралась и одежду себе выбрать получше, и с макияжем намудрила, однако, как сказал мне Эрос уже в машине, и одежду, и визажиста мне предоставят в фотостудии.
Эх, и на что я согласилась?.. Но ради своих драгоценных подарков готова была и на большее пойти. Настоящая съемка в настоящей фотостудии, подумать только! Модели, фотографы, костюмеры, визажисты…
С момента, когда Афродита подарила мне пятерку этих потрясающих ребят, я словно проживала несколько жизней одновременно. Такие разные, такие интересные, что порой дух захватывало.
Я называла себя интровертом. В моем характере было практически не общаться с людьми, а любое новое знакомство сопровождалось учащенным сердцебиением и влажными ладошками. Единственной моей подругой всегда была Карина. Абсолютная противоположность мне, но принимающая такую скромную меня такой, какая я есть. Мне хватало этого стихийного бедствия в ее лице за глаза и за уши.
И только сейчас я понимала, как много всего упустила в жизни. Если бы мы сдружились раньше, еще в детстве, то кто знает, какой бы стала тогда моя жизнь? Насколько сильно она изменилась бы? В какого человека я превратилась бы?
Не сдружились мы лишь по одной причине. Из-за того, что я сделала нечто ужасное и непоправимое.
– Всё еще думаешь о прошлом? – осведомился Эрос, останавливаясь на светофоре.
– У меня есть повод о нем задуматься.
– Даже если это не имеет никакого значения? Точнее… – мужчина крепче сжал руль. – Ты не думала, что если заработала амнезию, то событие довольно… трагическое для твоей психики? Так ведь и происходит. В любом случае, маленькая ты и повзрослевшая ты – два разных человека. Какая сейчас разница, что было тогда? Важно то, что происходит в настоящее время. Согласна со мной?
– Но…
– Афродита встретилась с тобой во второй раз не для того, чтобы направить на путь истинный. Она встретилась с тобой для того, чтобы загнать в угол. Если ты поддашься этим чувствам, всё станет только хуже. И для тебя, и для нас.
– Я… понимаю. – Мне больше нечего было ответить.
– Поэтому расслабься и получай удовольствие, – широкая ухмылка Эроса заставила меня улыбнуться.
А тем временем мы уже подъезжали к фотостудии.
Снаружи фотостудия была совсем непримечательным зданием. Одноэтажным, выбеленным. Высокие окна занавешены черными полотнами. Зато внутри… Ох, внутри кипел по-настоящему бурный рабочий процесс! Люди беспокойно сновали туда-сюда с оборудованием в руках. Из открытых нараспашку комнат по типу гримёрок раздавались громкие голоса, смех.
Я моментально ощутила неловкость. Так много незнакомцев, еще и в нестандартной для меня атмосфере. Лелеяла надежду, что фотограф, едва взглянув на меня, откажется от парной съемки. Так ли она необходима?
Схватив меня под локоток, подарок даже осмотреться мне как следует не дал. Повел прямиком к мужчине в черной футболке, спортивных штанах и кепке, который занимался установкой софт-боксов для лучшего рассеивания света.
– Ма-а-акс! Вон она, вот она, моя Элла!
Фотограф обернулся к нам. Это оказался довольно молодой парень лет двадцати. Я сразу поняла, что он не из тех типичных людей, которых заботит мировая известность, брендовые шмотки и тому подобное. Ну не выглядел он так. Он просто любит заниматься своим делом.
Меня оглядели с ног до головы. Была готова к профессиональному вердикту, особенно, если меня не возьмут.
– Рад знакомству, Элла, – расплылся парень в улыбке. – Вот и встретились. Эри про тебя все уши прожужжал. Так и знал, что случись что, притащит сюда тебя.
Значит, мое появление здесь было только вопросом времени? О побеге можно не мечтать?
– На самом деле, я совсем нефотогеничная, – замахала руками. – Ни на одной фотке нормально не получаюсь. Может, вы всё-таки найдете кого-нибудь другого?
– С радостью бы, – признался Макс, – но за такое короткое время – вряд ли. Съемки уже должны были начаться. Никто такого поворота не ожидал.
– Никаких замен! – раздался возмущенный женский голос позади меня. – Я буду, буду сниматься! И чувствую себя прекрасно!
Мы повернулись к источнику голоса, и увидели высокую, стройную рыжеволосую девушку в обтягивающем летнем костюмчике цвета беж. Под ее глазами пролегли большие круги, нос покраснел и распух, а в руках молодая особа держала измятый носовой платок.
– Я буду сниматься! – с чувством повторила она, стреляя карими глазками то в Эроса, то в фотографа. – Немного грима всё поправит!
И мой подарок медленно, размеренно приблизился к ней. Положил руку ей на лоб, хмыкнул.
– Да ты горишь, Полина. Никто не заставит тебя работать с температурой. Детка, иди домой.
– Но… – модель раскраснелась еще пуще прежнего. На глаза ее навернулись слезы. – Я так ждала эту фотосессию. Я так хотела… снова с тобой сниматься!
О-о-о… Да у нас тут драма в самом разгаре. Уж и забыла, что подарки мои – вполне себе самостоятельные мужчины, у которых также может быть личная жизнь. Работа, развлечения… девушки?
Да, было немного неловко наблюдать за столь странной сценой. Даже без поцелуев и объятий она казалась мне очень… проникновенной.
Или я ошибалась?
– Нет, Полина,– покачал головой романтик. – К счастью, мы уже подобрали замечательную модель. И эта модель, – указали в мою сторону, – моя возлюбленная Элла!
Рыжая бросила на меня испепеляющий, полный боли и ненависти взгляд.
Ой. Кажись, нажила я себе врага. Может, у них что-то вроде невзаимной любви? Тогда всё становится более понятно. И ее неистовое желание сниматься во время болезни, и очевидный отказ Эроса от общей с ней съемки. Угораздило же меня попасть в этот любовный треугольник. А ведь я даже сниматься не хочу!
– Хорошо… – наконец-то сдалась модель. – Если всё так, как ты говоришь… удачи на съемке. Надеюсь, в следующий раз место твоей партнерши займу я.
– Посмотрим, – нейтральный ответ мужчины вогнал бы в депрессию любую его воздыхательницу.
Но, выпрямив спину и выпятив грудь, Полина покинула фотостудию.
Как бы мне не столкнуться с этой девушкой потом, наедине. Вряд ли из такого противостояния сумею выбраться невредимой.
– Не переживай! – прильнул ко мне подарок, взяв за руки. – Она довольно отходчивая. Это всё лихорадка.
– Ладно, времени мало, – вклинился фотограф и поправил кепку. – Пусть переодевается, гримируется и посмотрим на нашу новую модель в деле.
– Я предупреждала вас, что крайне нефотогенична! – напомнила Максу, пока Эрос заталкивал меня в одну из комнаток против воли. – Если работа затянется, то я не виновата!
– Успокойся! Просто обычная съемка! – пытался романтик оторвать мои пальцы, отчаянно цеплявшиеся за дверной косяк. – Даже без обнажёнки!
– А-а-а-а-а! – подействовали на меня его слова самым противоположным образом.
Всего минут за десять я, фарфоровая кукла, превратилась в такое, что даже отражение в зеркале не могла с самой собой идентифицировать.
Как же поразительно макияж меняет людей! Эти роковые «смоки айз», чувственно-красные губы, подчеркнутые линии скул кардинально изменяли форму лица. Дерзко, вызывающе. Совершенно не мой стиль.
Зато одежду выбрали простенькую. Белое платье в пол, больше напоминавшее тюль и по виду, и по структуре.
Волосы мне закрутили в две объемные дульки, да залачили так, что композиция на голове словно стала неотъемлемой частью меня. Добрую половину шампуня придется вылить, чтобы разобрать эти гнезда. Финальный штрих – пара игривых локонов, выбившихся из прически.
Вот я и модель. Почти. Совершенно не ощущала себя таковой, когда покинула гримерку.
Чем скорее мы отфоткаемся, тем быстрее я стану самой собой.
– О, красотка, – похвалил фотограф смену моего имиджа. – Платье хорошо подошло? Оно было сшито по меркам Полины и…
– Идеально! Давайте начнем! Куда мне встать? В какой позе? Где Эрос?
– Сколько энтузиазма прибавилось, ты погляди. – Парень всё еще ковырялся с техникой. – Сейчас фокус настрою, вентилятор, и можно приступать.
– Вентилятор?.. – растерянно глянула на привезенный инструмент с крупными лопастями и шумно сглотнула.
Мне эту юбку держать придется? А она очень легкая, между прочим.
– Я часто сталкиваюсь с капризами в своей работе, – поделился со мной Макс, заметив мои неловкость и нерешительность. Хотя я и не старалась скрывать их. – И чем выше взлетела модель, тем больше у нее запросов. Хотя с точки зрения профессионализма всё должно быть с точностью до наоборот.
– А Эрос?
– А Эри – исключение из правил. С ним всегда приятно работать.
Вот как… Но, конечно, соглашусь с тем, что все мои подарки – исключения из правил. В любой сфере, за что бы ни взялись, они – лучшие. И я горжусь ими. Очень.
Так что ради того, чтобы не мешать профессионализму Эроса, мне нужно тоже взять себя в руки. Собраться и на время стать… хотя бы попытаться, стать моделью ему под стать. Не хуже, чем Полина, уж точно.
Над романтиком тоже поработали визажисты, но не сильно. Так, подчеркнули глаза, припудрили, дабы исключить блеск лица. Красные волосы затянули в низкий хвост.
Черный пиджак на голое тело, широкие брюки. Воплощение романтики шлепало к нам босиком по полу.
Признаюсь – засмотрелась. Длилось это оцепенение недолго. Вовремя опомнилась, что внешность – достоинство Эфира. Романтика… она на другом завязана.
И мы приступили к съемке.
Моя зажатая поза и вымученная улыбка плодотворной работе не способствовали. Об этом мне заявили прямо, а потом вообще попросили не улыбаться. Устремить мечтательный взгляд вдаль, сидя на соломенном кресле. Быть невесомой и неуловимой, как едва родившаяся бабочка. Женщиной-загадкой, музой и кем-то там еще. Не расслышала из-за шума вентилятора.
– Не выходит. Эри, ну никак, – сдался фотограф уже через несколько минут. – Бабочка из нее сейчас, как из меня сапог.
– Давай попробуем по-другому. Встань, принцесса.
– Ась? – подскочила я. На прямые, односложные команды была еще способна.
Эрос сам уселся в кресло, широко расставив ноги и подперев кулаком подбородок. – Присядь на второй подлокотник и обними меня за плечи.
– Что?! – тут же воскликнула.
– Затейник, – хохотнул повеселевший Макс, меняя опору на другую коленку. – Но я тебе доверюсь. Раскрепощай.
– Я не кусаюсь, принцесса, – серьезно посмотрел на меня романтик. – Ты давно меня знаешь. Никакого вреда не причиню и защищу ото всех. Обещаю.
Что-то внутри меня пошатнулось, растрескалось, как ледяная корка. Не хотелось выбираться из зоны психологического напряжения. Выбираться из своего кокона. Но если молодой бабочке сегодня суждено появиться на свет и взмахнуть крыльями...
Хоть когда-то она должна сделать это!
Поэтому, присев на подлокотник, я, зажмурившись, положила влажные ладошки на плечи Эроса. Широкие, теплые плечи. Крепкие, мужские. Лихорадочно вцепилась в них, чувствуя, как теряю связь с реальностью.
Я опиралась на чьи-то плечи. Сперва руками, чтобы убедиться в прочности конструкции. А затем полезла наверх, к окошку под самой крышей.
Мальчишки терпели. Это был наш последний шанс выбраться отсюда и сбежать. Даже беспризорник стал частью живой лестницы, когда мы перечислили ему все ужасы, с которыми могут столкнуться похищенные дети. Несмотря на связь с бандитами, у Славика было довольно доброе сердце.
Почти. Еще совсем немного…
Дрожащими грязными пальцами зацепилась за краешек оконной выемки, подтянулась, толкнула окно и оно… поддалось. Свежий уличный воздух прибавил мне сил. Осталось только вылезти наружу и помочь остальным. Мы обязательно вернемся домой!
– Элла? – обеспокоенный голос романтика вернул меня в реальность. – Всё нормально? Или отдохнем немного?
– Н-нет… – мотнула головой. – Продолжаем.
Теперь мне было легко устремить мечтательный взгляд вдаль. Потому что я крепко задумалась.
Получается, со склада мы тогда выбрались? То окошко выглядело надежным черным выходом. Или же выбралась только я? Но… как я могла бросить их там? Нет, обязательно протянула бы ребятам руку помощи. Не предательница я, не злодейка какая-то.
Обстановка больше не смущала меня. Плечи Эроса – тоже. Более того, была бесконечно благодарна за подаренное и забытое воспоминание из темного прошлого. Оставалось всего несколько паззлов, чтобы собрать общую картину и понять, что же произошло в роковую ночь похищения. За что меня прокляла сама богиня, и почему судьба моих подарков оказалась столь плачевной.
Когда мы закончили работу, меня бил легкий озноб. Но на фотосъемке день этот не завершился. Эрос уговорил меня на поход в ресторан, чтобы отпраздновать мой модельный дебют.
У меня не было желания куда-либо идти. Хотелось закрыться в своей комнате, забраться на кровать с чашкой чая, спрятаться под одеялом и продолжить свои размышления в спокойной обстановке, наедине с собой. Как вариант – зайти в интернет и поискать информацию о том похищении. Возможно, всплывут наши имена? Пресса вряд ли пропустила бы такое интересное событие, как похищение четверки детей из гимназии средь бела дня. Тогда бы я и узнала, что произошло с ребятами. Кем они были? Связывало ли нас что-нибудь еще?
Но и подарку своему я отказать никак не могла. Так же, как я в свое время посвящала дни остальным, этот день по праву был за Эросом. Пусть он проведет его так, как хочет.
В конце концов, у нас оставалось уже не так много времени вместе. Всего семь месяцев, которые пролетят, не успеешь моргнуть.
А я всё еще не знала, кого мне выбрать. И выбирать ли вообще.
– О чем думаешь? – поинтересовался романтик, пока что рассеянно ковыряла стейк вилкой и ножом.
Из окна напротив открывался потрясающий вид на вечерний центр города, но мыслями я была далеко-далеко отсюда. Не сразу поняла, что к еде так и не притронулась. Зато раздербанила ее в тарелке на кучу мелких кусочков.
– У меня опять было видение, – решила всё-таки не утаивать правду. – О той ночи на складе.
– Вот оно как… И что ты видела?
– Я забралась по вам и тянулась к окошку под крышей. Мы нашли выход. Должны были сбежать.
– Это окошко нашла ты, – чуть тише сообщил мне Эрос, нагнувшись ближе. – И ты же предложила нам сбежать через него. Смышленая принцесса. И смелая. Именно такой всегда и была. Когда мы совсем уже отчаялись, только малышка Элла смогла подарить нам лучик надежды.
– Я?..
…пыталась спасти их. Пыталась спасти их всех. Это верно. Тогда что же могло пойти не так в моей затее?
– Ты помнишь, кем был? До того, как это произошло? – спросила и превратилась в слух.
Но мужчина не торопился с ответом. Будто бы им необходимо скрыть правду. Или же они хотят ее скрыть? Тогда никакими силками не вытянешь.
– А какое это имеет значение? – ответил Эрос вопросом на вопрос. – Даже если скажу, толку не будет. И выбор ты себе затруднишь. Запутаешься. Станет еще хуже, чем сейчас.
Сжала вилку с ножом в руках.
Куда уж хуже, чем сейчас?
Однако Сократ убеждал меня в том же самом. Что мои воспоминания – ничто. Что амнезия была моим спасением от пугающей правды долгие годы. Как будто от этого мне должно стать легче! Как будто это позволит мне принять, что ребята из-за меня… или по моей вине…
– Я безмерно благодарен тебе за сегодняшний день, Элла, – промокнув рот салфеткой, Эрос коротко мне поклонился. – Если ты выберешь меня, каждый твой день будет наполнен волшебством. Каждый, принцесса. Луна, которую смогу достать тебе с неба – далеко не предел моих возможностей. Просто… – его губы едва шевелились, – …выбери меня.
Началось. Я же говорила, что чем ближе мы будем приближаться ко дню расставания, тем сильнее подарки станут требовать от меня невозможного.
