Текст книги "Буг в огне
(Сборник)"

Автор книги: А. Крупенников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

В. И. Кравцова
«…Не плачь, мама»

Варвара Иосифовна Кравцова

Накануне Великой Отечественной войны работала в брестском отделении военторга. В годы временной немецко-фашистской оккупации города вместе с двумя дочерьми активно участвует в антифашистском подполье, становится связной партизанского отряда, потом партизанкой.

Награждена медалью «За боевые заслуги».

В настоящее время проживает в городе Валуйки Белгородской области.

Первое задание по работе против оккупантов я получила в августе 1941 года от Е. П. Карначик. Мне поручили агитировать, убеждать людей, проводить саботаж фашистских мероприятий. Постепенно давали новые задания. Надо было собирать вещи и медикаменты для партизан, разведывать продвижение грузов и войск по железной и шоссейной дорогам.

Нам удалось похитить в магистрате подробный план Бреста, а на немецком складе – карту Белоруссии. Вместе с дочерью Надей, которая хорошо читала по-немецки, мы в несколько дней обошли город и пометили на плане выявленные нами немецкие учреждения. Эту работу я выполняла по поручению Кати Сименковой.

Весной 1944 года ко мне на квартиру по заданию диверсионной группы связная отряда им. Чернака Соня доставила с явочной квартиры в деревне Подлесье четыре мины. По указанию Антонины Федоровны Зажарской ее дочь Калерия отнесла эти мины в немецкое общежитие, где был произведен взрыв.

Потом я ушла в партизаны: гибель моей дочери Веры звала меня к более решительной борьбе. Вера и ее подруга Валя Бубнова вступили на путь подпольщиков в ноябре 1941 года. За помощь нашим военнопленным фашисты их тогда же арестовали, но, продержав несколько часов, освободили. В 1942 году, чтобы избежать отправки в Германию, девушки устроились работать на железной дороге. С этого времени их подпольная работа стала еще активней. Я часто видела, как они приносили домой патроны, ходили к лагерям, чтобы передать нужные военнопленным сведения.

В мае 1943 года участница обороны Брестской крепости Валя Зенкина (ныне Сачковская) принесла Вере составленный подпольщиками план побега пленных из лагеря. Вера передала его узникам. В ночь с 5 на 6 июня 1943 года большая группа пленных сняла часового, перерезала проволочное заграждение и бежала. Но несколько человек замешкались, сбились с направления и две ночи проблуждали в окрестностях Бреста. Наутро третьего дня их, уснувших от изнеможения, захватили гитлеровцы. Видимо, кто-то из беглецов смалодушничал и на допросах выдал тех, кто помог им осуществить побег, так как Веру сразу же арестовали. Я бросилась в криминальную полицию, но мне ответили, что Вера взята СД[69]69
  СД (зихерхайтсдинст – нем.) – гитлеровская служба безопасности.


[Закрыть] и отвезена в тюрьму как политзаключенная. Через связанную с подпольщиками надзирательницу тюрьмы, которую звали Верой, мне удалось наладить с дочерью письменную связь. В одном из последних писем дочь моя писала: «…не плачь, мама, я умру за Родину. Пусть моя честная комсомольская кровь обагрит нашу советскую землю. Я не одинока, мама. Я никого не выдам – не запятнаю честь нашего комсомола. Хотелось бы, чтоб ты меньше страдала, а еще жаль, что не буду знать, что с папой – останется он жив или нет. Верю, что нас Родина не забудет, что товарищи вспомнят о нас. Прощайте, родные». После жестоких пыток ночью с 22 на 23 июня 1943 года моя дочь Вера вместе с группой других заключенных была расстреляна во дворе брестской тюрьмы.

Вера Кравцова.

В 1944 году, когда я уже была в партизанах, мне сказали, что в отрядах им. Фрунзе и им. Чернака служат и отважно дерутся против гитлеровцев воины, бежавшие из плена с помощью наших девушек. В отряде им. Чернака после расстрела заключенных в брестской тюрьме был митинг, на котором партизаны клялись брать пример с Веры и отомстить врагу за ее гибель.

Родина наградила Верочку медалью «За отвагу» посмертно.

В. Г. Иванова
Во имя жизни

Вера Георгиевна Иванова

Накануне Великой Отечественной войны – преподаватель Брестского педучилища. В годы временной немецко-фашистской оккупации участвовала в работе брестского подполья. Потом ушла в партизанский отряд им. Макаревича бригады им. Свердлова. Работала в партизанской школе для детей.

Член КПСС.

В настоящее время пенсионерка. Живет в Бресте.

С первых же дней оккупации гитлеровцы не скупились на антисоветскую агитацию. На каждой улице висели объявления, в которых цинично предлагалось сотрудничать с оккупантами. Обливались грязью Советская власть и коммунисты. По улицам разбрасывались фашистские листовки, в целях нацистской пропаганды использовалось и радио.

Особенно в тяжелом положении оказались семьи советских граждан, которые прибыли накануне войны на работу в Брест из восточных районов страны.

Как важно было в то время не растеряться, сохранить бодрость духа и моральна поддержать убитых горем женщин с голодающими детьми. Ведь все магазины были разграблены, на рынке пусто. Запасов же у нас никаких не было. Люди старались жить вместе, группками. При встрече вместо приветствия обычно друг друга спрашивали: «Где наши?», «Что слышно?». Немецкому радио мы никогда не верили. Вместе с педагогами Я. А. Чернявской и З. И. Пясковской я жила в квартире Фаины Иосифовны Бугаевой (тоже преподаватель педучилища, погибла от фашистской бомбы в первый день войны). У нас был радиоприемник. Мы не сдали его гитлеровцам. Часто слушали Москву, а потом все новости передавали нашим людям. Читая немецкие газеты, мы старались между строк найти правду, узнать истинное положение на фронтах. Когда в газете было написано, что советская школа так вбила идеи коммунизма в сознание молодежи, что их можно выбить только вместе с жизнью, мы торжествовали, гордились советской школой, воспитавшей настоящих патриотов. Когда писали, что в лесах появились бандиты, мы знали, что это наши партизаны громят фашистских захватчиков. Мы видели, как проваливаются гитлеровские планы «молниеносной войны», убеждались, что наша Родина непобедима.

В первые месяцы оккупации мы помогали женщинам, вышедшим из Брестской крепости, помогали всем, чем могли, – едой, жильем, документами. Вместе с тем искали связи с подпольщиками. Я и Пясковская были коммунистами, Чернявская – комсомолкой. Осенью 1941 года от Анны Михайловны Сенокосовой узнали, что в городе существует партийное подполье. Она помогла нам связаться с подпольщицей Е. Сименковой. С тех пор мы стали выполнять ее поручения. Работать нужно было очень осторожно. Чтобы выловить патриотов, фашисты засылали провокаторов, выдававших себя за организаторов подполья. Многие советские граждане доверились таким «организаторам» и были арестованы. Так погибли Мария Иосифовна Бугаева, Лидия Ивановна Кулик, Надежда Титова и другие.

Учитывая это, подпольные партийные группы соблюдали строгую конспирацию. Мы же встречались только с Сенокосовой. От нее получали сводки Совинформбюро, газеты, листовки. Ей отдавали медикаменты, теплую одежду для партизан, которую вязали сами и собирали среди своих людей.

В июне 1942 года по указанию подпольного руководства мы с Чернявской пошли работать грузчицами на вещевые склады. Мы выносили оттуда медикаменты, бинты и вели работу среди женщин – их было здесь более ста. Постепенно знакомились с грузчицами, присматривались к ним. Так постепенно создался актив. Многие фамилии забыты, но осталась в памяти на всю жизнь Ольга Тихоновна Ковалева, жена военнослужащего, кажется, подполковника. Она вышла из крепости с четырьмя детьми в одном нижнем белье. Страшно бедствуя, она никогда не теряла бодрости духа. Рискуя жизнью, помогала нам вытаскивать из ящиков на складе медикаменты и бинты. Как и мы, припрятав лекарства и обмотав тело бинтами, проходила осмотр у вахтера-немца или немки на проходной. Ковалева брала у нас сводки Совинформбюро, чтобы познакомить с ними людей, с которыми работала и с которыми жила.

Хорошо помню также женщину лет 52 из Вологды. Она приехала в гости к сыну-командиру перед войной. Возьмет, бывало, листовку, перекрестится и скажет: «Спасибо, что доверили, все сделаю, что велено». Женщины знали, что в городе есть подпольный горком партии, который руководит борьбой.

В меру своих сил и возможностей каждая из них вносила свой вклад в дело общей борьбы с фашистскими захватчиками.

8 марта 1944 года мы ушли в партизанский отряд им. Макаревича бригады им. Свердлова. Сначала работали в штабе бригады, а потом в партизанской школе. Только в нашем отряде их было 4. Были школы и в отрядах им. Калинина, им. Чкалова, им. Жданова и других. Я выполняла обязанности заврайоно. Жили мы полнокровной жизнью, как и на Большой земле. Тринадцать преподавателей учили детей читать, писать, считать, любить Родину и ненавидеть фашистских захватчиков. Учили без книг и тетрадей. Писали на песке и небольших клочках бумаги, которую доставали нам партизаны. Разрезную азбуку делали из дубовой коры, на березовой коре писали расписание уроков, таблицу умножения, метрические меры и пр. Сами добывали мел и писали им на фанерной доске, прибитой к дереву. Сами делали парты из расколотых берез, правда, здесь нам помогали взрослые партизаны. Занятия проводились на живописной полянке, под развесистым дубом. Дети любили заниматься. Бывало, еще спим в землянке, а уже слышен стук в дверь и детский голос: «Чи пидемо сення в школу?!» Всю свою душу наши учителя вкладывали в работу. Большое внимание уделялось спорту. Школа была военизирована, многое нужно было творить. Работали, не считаясь со временем. Учебный день учителей был от восхода и до захода солнца. Проводили работу также и с учителями – ведь мы с Чернявской были преподавателями педучилища, да Е. А. Несветаева и З. И. Пясковская имели педагогическое образование. Остальные 9 человек нуждались в большой помощи. Жили и работали дружно. Устраивали школьные праздники, обменивались опытом.

Особенно памятен праздник в июне 1944 года, посвященный приему в пионеры. Партизаны сделали сцену и скамейки. На лесной поляне старшая пионервожатая Лена Мулярчик повязала 150 ребятам пионерские галстуки, сделанные из парашюта и окрашенные крушиной. Юные ленинцы дали клятву на верность Родине, Партии. На сборе дружины присутствовали командование бригады им. Свердлова, бойцы, жители семейных лагерей и все дети – 320 человек. Затем был дан большой концерт. Ядвига Антоновна Чернявская написала пьесу «Юные мстители», которую сыграли наши питомцы. Много было танцев, песен, стихов.

Пионеры и школьники собирали лекарственные травы для партизанского госпиталя, щавель для кухни, оборудовали спортивную площадку. Радостно было сознавать, что и в партизанских лесах работала наша, советская школа.

В. А. Нестеренко
Комсомольское подполье

Василий Алексеевич Нестеренко

Перед Великой Отечественной войной работал в Брестской областной конторе Госбанка.

Один из организаторов комсомольского подполья Бреста. С ноября 1943 по апрель 1944 сода – комиссар отряда им. Щорса, уполномоченный ЦК и Брестского обкома ЛКСМБ.

Член КПСС.

Награжден орденом Отечественной войны I степени и несколькими медалями.

Ныне персональный пенсионер республиканского значения. Живет в Бресте.

Над городом бушевал шквал минометно-артиллерийского огня. Я выскочил из своей квартиры и побежал в банк. Здесь уже собрались управляющий конторой М. С. Шустерман, его заместитель С. Н. Аношин, главный бухгалтер С. Р. Кайгородцев, работники горконторы Госбанка В. А. Комаров, Ю. Н. Долгосабуров, А. П. Поляков, И. Н. Гринкевич, А. Н. Орехов, В. В. Дружинина.

Ценности эвакуировать не удалось. В город ворвались гитлеровцы.

По доносу предателя, истопника банка, были арестованы и расстреляны В. А. Комаров, М. Н. Леванов, Ю. Н. Долгосабуров, И. Н. Гринкевич, В. М. Соломонов…

Патриоты нашей Родины, не жалея своих сил и жизни, начали работу по созданию подпольных антифашистских групп, мобилизующих советский народ на борьбу с фашистскими оккупантами.

Характерной чертой брестского подполья была тесная совместная работа партийной и комсомольской подпольных организаций.

В августе 1941 года партийное подполье поручило мне, как члену партбюро, работу среди молодежи. П. Г. Жуликовым, С. Н. Аношиным и мною был создан подпольный комсомольский комитет. В его состав вошли Е. П. Попова, В. М. Пикус, В. Н. Лупейко, Л. С. Шейман и другие. Секретарем назначили меня.

Через жену военнослужащего комсомолку А. В. Касаткину познакомились с М. Абрасимовой, В. Лысякиной, Л. Лупейко. Они тоже стали подпольщицами.

В организации было 13 человек. Потом ее состав пополнялся. В городе действовали группы, организованные в пятерки. Сведения и указания передавались по цепочке. Достали мы и радиоприемник, который сперва установили на квартире Жуликова, а затем перенесли на квартиру А. Г. Серафимовича.

А. Г. Серафимович. Казнен гитлеровцами вместе с 6-летним сыном Валентином.

В разное время приемники устанавливались нами на квартирах Р. С. Радкевич, А. И. Хромовой, А. В. Касаткиной. Вначале мы разъясняли населению города положение на фронте, разоблачали сущность «нового порядка», оказывали материальную помощь наиболее нуждающимся советским людям. Путем свидетельских подтверждений были получены документы на право жительства в городе некоторым лицам еврейской национальности – их выдали за белорусов. Встречи с руководителями групп и активистами проводились чаще всего на квартире Касаткиной и в гетто у активного подпольщика Гриши Мееровича, а также в железнодорожной больнице, главврач которой Хоммер и хирург Кунар проявили себя настоящими советскими патриотами.

Когда в августе 1941 года гитлеровцы начали проводить очистку территории крепости, мы постарались направить туда подпольщиков. Соблазняла возможность найти оружие. Ходил и я дней двадцать, пока фашисты не прогнали меня за безделие, всыпав на дорогу шомполов. В крепости я нашел два пистолета, 20 гранат и коробку капсюлей, более 300 винтовочных патронов, несколько ватных брюк.

Вместе с Николаем Вороновым (его фашисты расстреляли в конце 1942 года) мы зажгли ватные брюки и, свернув их так, чтобы они долго тлели, бросили в остатки склада наших боеприпасов, который размещался в деревянной постройке метрах в двухстах от Северных ворот. Ночью произошел взрыв.

Поиски оружия вели и в городе. В сарае, во дворе немецкого общежития по улице Орджоникидзе, удалось найти 8 винтовок. Их мы спрятали на Тришинском кладбище, а потом передали партизанам.

В июне 1942 года была установлена связь с отрядом С. С. Шиканова и группой политруков (фамилии ее командира не помню). Партийно-комсомольское подполье поддерживало с ними связь через М. И. Прошину, Ф. Г. Тронкину, В. Н. Лупейко.

Кроме обычной агитработы, приема сводок, сбора оружия, боеприпасов, медикаментов и пересылки всего этого в лес к партизанам мы оказывали помощь военнослужащим, бежавшим из плена. Зачастую сами готовили их побеги, укрывали от врага, а потом отправляли в партизанские отряды, доставали документы, устраивали на работу. Добывали бланки и обеспечивали бежавших документами члены партии Роза Радкевич, Сергей Костромин, комсомолка Лена Попова. Сопровождали их в партизанские отряды комсомольцы Фаина Тронкина, Вера Кравцова, Лидия Моргатова и другие.

В августе 1942 года подполье понесло большие потери. Гитлеровцы схватили подпольщиков Костроминых, политрука-пограничника Сергея Филатова с женой Марией, лейтенанта Семена, жен военнослужащих Брестского гарнизона комсомолок Марию, Надю, Шуру, Олю. Крайне сожалею, что я не знал тогда их фамилий. К этому времени появился у нас кое-какой опыт конспирации, и списков мы не вели.

В том же году фашисты расстреляли комсомольцев Л. С. Шеймана, Г. С. Мееровича, К. Ф. Романюка. Выполняя задание, 10 апреля 1942 года погиб в партизанском отряде энергичный, отчаянно отважный Борис Пикус.

В июне 1942 года я ушел в партизанский отряд Сергея Шиканова, который впоследствии назывался им. Чернака.

Комсомольское подполье города возглавил Григорий Банников.

В ноябре 1943 года С. И. Сикорский назначил меня комиссаром отдельно действовавшего отряда им. Щорса.

Пусть простят меня ныне живущие участники брестского комсомольского подполья: я хочу рассказать подробнее не о них, а о павших друзьях.

29 мая 1943 года полиция схватила Тоню Касаткину. Она погибла геройски.

В ночь с 22 на 23 июня вместе с группой других заключенных гитлеровцы расстреляли Веру Кравцову.

В 1940 году из Волоколамска в Брест приехала фармацевт Галя Аржанова. С первых дней оккупации города она снабжала подполье и отряд Чернака медикаментами. И вот в октябре 1943 года не стало нашей Галочки. Гитлеровцы повесили Аржанову в тюрьме, прикрепив на ее груди дощечку с надписью: «Партизанка».

Теперь на Пушкинской улице, на стене дома, где раньше стояло здание аптеки, в которой работала Галя Аржанова, в память о мужественной подпольщице установлена мемориальная доска.

Погиб в фашистских застенках Сергей Шубин. Никого не выдал.

Сын командира Николай Пиленин в сентябре 1941 года вступил в подпольную организацию. Шестнадцатилетний комсомолец выполнял ответственные задания. 10 мая 1943 года он ушел в отряд им. Чернака, а в июле погиб в бою.

В этом же году влились в отряд Виля Пименов и Игорь Ельчанинов. Оба погибли в боях с врагами.

В 1943 году ушел в отряд лейтенант Иван Кирейцев и стал командиром отделения разведки. Погиб в марте 1944 года.

Были у нас четыре брата Слодзинские, «рыбаки» – так называли мы их. Они переправляли связных через Мухавец. Борис – 1919 года рождения, Анатолий – 1922, Олег – 1923, Всеволод – 1925. Все работали в подполье, потом ушли в отряды Чернака и им. Фрунзе. Их отец – Алексей Иванович, 1887 года рождения, был хозяином явочной квартиры.

3 апреля 1944 года, при форсировании Припяти, в бою у деревни Невир погибли Всеволод и Анатолий. А 12 мая в бою у деревни Подъямно погиб Олег. Они награждены посмертно. Старший – Борис живет теперь в Бресте.

О прошлом забыть нельзя. Оно заполнено страданиями и героизмом советского народа. Живут сейчас в разных уголках страны бывшие члены комсомольского подполья Бреста. Они учат молодежь, как нужно любить Родину, ненавидеть ее врагов, беречь мир и бороться за него.

А. И. Боровский
С Лениным в сердце

Александр Иванович Боровский

Накануне Великой Отечественной войны – заведующий оргинструкторским отделом Брестского облисполкома. Принимал участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками летом и осенью 1941 года. При выходе из окружения – пленен. Из плена бежал. Летом 1942 года создал подпольную антифашистскую организацию советских патриотов города Бреста и руководил ею.

Награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями, Почетной грамотой Верховного Совета БССР.

Член КПСС.

В настоящее время А. И. Боровский – персональный пенсионер республиканского значения, живет в Бресте.

Оказавшись в тылу врага, я задумался – как быть? Попытки перейти фронт не удались и чуть не стоили жизни. Отсиживаться в деревне не позволяли долг перед Родиной, совесть советского гражданина. На фронте идут жаркие бои! Во имя свободы Отечества погибают лучшие люди. Могу ли я – молодой человек, воспитанник Ленинского комсомола, военный разведчик, специально подготовленный для работы в тылу противника, – остаться в стороне и ждать? Нет. Решаю пробраться в Брест, который хорошо знаю, и попытаться там продолжить борьбу с врагом.

13 января 1942 года… Брест набит вражескими войсками. В нем обосновались фашистские карательные органы – СД, полевая жандармерия, полиция. Попасть к ним в лапы мне совсем не хотелось. Навестил своих знакомых Котовичей, чтобы выяснить, цела ли семья. Мне сообщили, что жена с детьми живет пока на старом месте, и, познакомив с обстановкой в городе, проводили домой.

Жить без прописки нельзя, поэтому она явилась первой моей заботой. Паспорт удалось получить без буквы «С», которая ставилась на документах прибывших в Брест до войны с востока. За меня поручились соседи, местные жители. Чтобы не быть арестованным или вывезенным в Германию, надо было устроиться на работу. С помощью товарищей поступил в частную, пекарню Лэнского. Одновременно стал выяснять, существует ли в городе подпольная организация. Были различные встречи. Но все они убеждали в том, что нужна более строгая конспирация. Нужна организация из людей развитых, находчивых, изобретательных. Я решил попытаться создать такую организацию. В группы вовлекались товарищи, хорошо знакомые мне по предвоенной работе в облисполкоме. Первыми в июле – августе 1942 года к подпольной борьбе были привлечены бывшие завхоз облисполкома А. А. Антонюк, шофер П. Ф. Федорук, инженер Я. А. Кохановский, жена военнослужащего М. Н. Лисач, машинист-железнодорожник С. Г. Макаренко, сотрудник облфо Д. Р. Горобец, техник связи Г. М. Хомицкий, рабочий И. К. Назарук, бывший работник Брестского райисполкома В. К. Назарук, В. К. Котович, бывший секретарь комсомольской организации облисполкома, член бюро горкома комсомола В. М. Бондарович, шофер А. В. Головчинер и другие. Это были преданные Родине, Коммунистической партии, народу люди. Вокруг этих товарищей в Бресте, Брестском районе и Жабинке стали группироваться антифашисты.

Алексей Антонюк, бывший член КПЗБ, имел много надежных друзей и знакомых. Через него был вовлечен в антифашистскую работу Николай Данилович Тимосюк из деревни Ямно, ставший по настоянию партизан старостой этой деревни и нашим надежным связным. С его помощью еще в августе 1942 года мне удалось связаться с руководством партизанского отряда Сергея Шиканова. Связь Ямно – партизанский отряд осуществлялась через Федора Ивановича Лысюка. При встрече с ним решили, что все письма, вещи, оружие и боеприпасы будут передаваться в отряд через Ивана Васильевича Солейко. Почту и корреспонденцию, адресованную на имя Мельникова, Лысюк должен пересылать Н. Д. Тимосюку для отправки по назначению. В деревне Закий, во дворе Дениса Стельмашука, встретились с представителями отряда Зелениным, Чернаком и Солейко. Уточнили вопросы организации связи, сбора и доставки партизанам оружия, боеприпасов, медикаментов, теплой одежды и других предметов. Решили, что подпольщики вместе со специальными группами отряда будут участвовать в диверсионной работе, в разведке подходов к железной дороге и другим военным объектам и т. д. Руководство отряда заявило, что все наши разведданные будут немедленно передаваться на Большую землю. Шиканов, как сообщил мне Солейко, проявил большую заинтересованность в связях с нами и рекомендовал использовать все возможности для расширения подполья в Бресте.

Формирование подпольных групп проводилось в условиях строжайшей конспирации. Ведь подпольщик, как и минер, ошибается только один раз. Но если минер погибает один, то подпольщик, неопытный или недостаточно осторожный, может потянуть за собой целую цепь связанных с ним людей. Кандидатура каждого вступающего в группу подвергалась серьезной проверке. С августа 1942 по август 1943 года в нашу организацию вступило около ста человек. Почти все – местные жители, люди, прожившие при Советской власти немногим более полутора лет. При мысли об этих товарищах мое сердце наполняется гордостью. Недаром Михаил Иванович Калинин говорил, что в восточных районах Белоруссии и Украины слово партизан звучит гордо, а партизаны западных областей Белоруссии и Украины – дважды партизаны, потому что Советская власть была здесь считанные месяцы.

Всем старшим групп, а также лицам, связанным с подпольными материалами, были присвоены псевдонимы. Себе я оставил конспиративную кличку «Мельников». Эта фамилия руководителя подпольными группами в Бресте была законспирирована от всех подпольщиков. Для окружающих я считался заместителем Мельникова и все указания давал якобы от его имени. Когда некоторые товарищи хотели встретиться с Мельниковым, приходилось говорить, что Мельников находится в районе партизанских действий, и, наоборот, при встрече с командованием партизан я всегда был Мельниковым, и вся корреспонденция в Брест шла только на эту фамилию. Ее доставляли мне для передачи Мельникову.

Активно с первых же дней организации включились в диверсионную работу подпольные группы комсомольцев А. В. Головчинера (Журавлева) и М. К. Степанюка. Их руководитель Владимир Константинович Котович (Мухавецкий), бывший член КПЗБ, до войны был председателем Тришинского сельсовета. Попав в руки немцев, он вынес страшные мучения. Враги не раз ставили его к стенке, угрожая расстрелом. С помощью односельчан Котовичу чудом удалось спастись. Успеху и активности групп Головчинера и Степанюка во многом способствовали трезвый ум, твердая выдержка этого стойкого, мужественного человека. Члены этих групп, в которых насчитывалось более двадцати человек, неоднократно уничтожали телефонную связь на участках Брест – Кобрин и Брест – Жабинка, взорвали пятьдесят шесть автомашин и бронетранспортеров, мосты в районах Нового Тришина и хутора Крушины, а также совершали другие диверсионные акты. В начале навигации 1943 года в районе 10-го шлюза подпольщик А. А. Слодзинский и другие раскопали берег канала. Прорвавшаяся вода размыла дамбу. Три месяца канал бездействовал. В начале 1943 года А. В. Головчинер, Н. И. Пивень и Н. Т. Денисюк среди белого дня похитили у фашистов ящик винтовок, ящик гранат и ящик с патронами и капсюлями и все это на повозке, заложив ее навозом, доставили через Ямно в отряд. В мае 1943 года на линии Брест – Белосток Н. И. Романюк и другие подпольщики взорвали эшелон с живой силой и техникой. Группы Головчинера и Степанюка охватывали своими действиями большую территорию юго-восточной части Бреста и его пригорода, а также ряд населенных пунктов по шоссейной и железнодорожной магистралям Брест – Жабинка, Брест – Ковель.

Группы И. К. Назарука (Алмазов), Г. М. Хомицкого (Агатов), Д. Р. Горобца (Шляхта), А. А. Антонюка, Я. А. Кохановского (Раскатов), М. Н. Лисач (Уралова) и других занимались сбором и составлением разведывательных данных о военных объектах и войсках противника.

О Марии Николаевне Лисач, человеке большой души, талантливой и смелой разведчице, следует рассказать особо. Война застала ее с дочерью в Бресте. Муж Марии Николаевны, старший лейтенант Красной Армии, в канун войны уехал в Москву на учебу. Я узнал М. Н. Лисач, когда поступил работать в пекарню, и вскоре она стала активным членом нашей организации. Помогла в создании групп Хомицкого и Назарука и руководстве ими, трижды от моего имени ходила на встречи с командованием партизан. Вовлекла в подпольную работу врача Ф. И. Бабичева, представившего затем важные данные о планах немецкого командования, которые сразу же были переданы на Большую землю.

Группой Лисач по железнодорожному узлу Бреста, а группой В. М. Бондарович (Крылова) по станции Жабинка систематически составлялись сводки о движении войск противника на фронт и с фронта с указанием рода войск, вооружения, опознавательных знаков частей и т. п. По два раза в неделю эти данные пересылались в отряд им. Чернака, а впоследствии и непосредственно спецгруппе НКГБ для передачи их на Большую землю.

Подпольщиками группы Веры Марковны Бондарович были составлены планы и чертежи с нанесением всех военных объектов по Жабинке и ближайшим населенным пунктам – оборонительные и фортификационные сооружения, склады горючего и боеприпасов, сведения о войсках противника и минировании полей. Руководствуясь этими данными, наша авиация успешно бомбила вражеские объекты. В группу Бондарович был вовлечен также жабинковский войт Ринчук, который, как правило, сообщал, когда фашистские каратели собираются предпринять вылазку против партизанских отрядов южной зоны, об агентуре, забрасываемой гитлеровцами к партизанам, и предоставлял необходимое количество бланков паспортов для нужд партизан.

После того как И. В. Солейко связал меня с уполномоченным обкома партии 3. Ф. Поплавским, наша подпольная сеть стала получать через связных из отряда и лично от Поплавского для распространения среди населения много различной политической литературы. Часто нам передавали газеты «Правда», «Известия» и областную газету «Заря». В большом количестве поступали листовки специально для распространения среди войск противника.

Подпольная группа Дмитрия Георгиевича Красовского (Тверского) была создана в апреле 1943 года. До войны комсомолец Красовский работал в Брестском театре музыкантом оркестра. Это был живой, энергичный человек. Связь с ним осуществляла Е. И. Гребенкина, муж которой до войны работал заместителем начальника статуправления облисполкома. Красовский активно выполнял все задания. Его группе удавалось забрасывать листовки даже в расположение воинских частей противника.

Д. Г. Красовский.

Весной 1943 года нам стало известно, что гитлеровцы намерены провести в Бресте совещание с участием представителей фашистского командования групп армий восточного фронта. Через Гребенкину я встретился с Красовским и поручил ему попытаться узнать, верно ли, что гитлеровцы соберутся в театре.

Вскоре Дмитрий Георгиевич подтвердил это и сообщил, что совещание намечено на 3 мая. Ходили слухи, что на нем должен присутствовать сам Гитлер или Геринг с генералами из Верховной ставки. Данные разведки были переданы командованию Красной Армии, и в указанный день после 10 часов вечера наша авиация появилась над Брестом.

Руины театра, оставшиеся после взрывов авиабомб, напоминали врагу о неминуемом возмездии.

Гитлеровцы всполошились. Начались большие аресты. Агент Леонтьев выдал Францева, Иваненко, а потом Красовского, и вскоре все члены его группы были арестованы. И хотя потом Леонтьев был разоблачен и расстрелян, Красовского спасти не удалось. Долгое время он находился в тюрьме. Держался стойко, мужественно. Перенес, по словам товарищей, много страшных пыток, но никого не выдал и был казнен фашистскими палачами.

Смело действовала группа Ивана Кирилловича Назарука. Она обслуживала северный район Бреста, его пригород и ближайшие деревни. По разведданным этой группы, наша авиация бомбила военные объекты гитлеровцев, склады с боеприпасами, артиллерийскими снарядами и авиабомбами на восьмом форту и в площинском лесу.

15 февраля 1944 года в багажной Брестского вокзала произошел взрыв. Подозрения пали на сына Назарука – Георгия. Фашисты схватили его, жестоко избили, но ему удалось бежать и пробраться в партизанский отряд. Более месяца за домом Назаруков следила полиция. Но прошла буря, и Назаруки, Иван Кириллович и его брат Василий, вместе с женами продолжали вести подпольную работу.

Группа Якова Алексеевича Кохановского проводила в основном массово-политическую работу. В ней участвовали его жена Надежда Климентьевна, сын Геннадий, коммунисты Анатолий Леонтьевич Акулич и Михаил Васильевич Данилович. В эту группу через жену пограничника Веру Васильевну Горбачеву были включены Елена Емельяновна Дрозд (немка по матери) и ее дочь Антонина Иосифовна (теперь Денисенко). Они вошли в доверие к оккупантам. Елена Емельяновна устроилась машинисткой в украинский националистический комитет. Дрозды сообщили нам о фашистской тайной организации, обосновавшейся в тюрьме и рассылавшей своих агентов в районы партизанских действий. От них же мы получили данные о подготавливаемых карательных операциях против партизан южной зоны Брестской области. Е. Е. Дрозд перевела на немецкий язык обращение немецких офицеров, находящихся в советском плену, и отпечатала листовку в 250 экземплярах. Обращение потом было распространено среди вражеских солдат и офицеров. Антонина, работая фельдшером в железнодорожной больнице, с января 1943 до начала 1944 года передала большое количество медикаментов и медицинских принадлежностей для партизан.