Текст книги "Буг в огне
(Сборник)"

Автор книги: А. Крупенников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

М. Е. Криштафович
По велению долга

Мирон Емельянович Криштафович

Активный деятель Компартии Западной Белоруссии.

В годы войны – один из организаторов и руководителей партизанского движения в Брестской области.

Награжден шестью орденами, в том числе орденом Польской Народной Республики «Штандар праци I класса» и несколькими медалями.

Почетный гражданин города Бреста.

Член КПСС с 1923 года.

Ныне М. Е. Криштафович – персональный пенсионер союзного значения, заместитель председателя Брестского областного отделения общества советско-польской дружбы, председатель совета ветеранов партии при Брестском ГК КП Белоруссии.

На второй день войны, когда фронт приблизился к нашим местам, я с несколькими активистами ушел в Ружанскую пущу.

В Беловежской и Ружанской пущах, в гута-михалинском и других лесах осели подразделения и группы бойцов и командиров Красной Армии, попавшие в окружение, особенно из 10-й и 3-й армий. Гражданские и военные группы объединялись и развертывали боевые партизанские действия.

Огромную роль в развитии антифашистского и партизанского движения в Брестской области, как и в других оккупированных районах, сыграли указания и директивы Коммунистической партии и Советского правительства. Решения Советского правительства и другие материалы мы принимали по радио. На их основе развернули большую разъяснительную работу среди населения и партизанских групп.

Политическая работа среди крестьян в этот период облегчалась тем, что был сезон уборки. Почти все сельское население от рассвета до темна находилось в поле, на сенокосе, и нам легко было организовывать с ними встречи. Жители приносили в лес продукты питания, подробно информировали нас о мероприятиях оккупационных властей.

Во второй половине августа 1941 года в Ружанской пуще состоялось совещание представителей 16 подпольных и партизанских групп, гражданских и военных. По сделанному мною докладу совещание приняло решение о конкретных задачах развертывания антифашистского движения и партизанской борьбы.

Все партизанские группы подчинили единому руководству, разместив их в разных местах. Координировать борьбу против оккупантов поручили старшему лейтенанту А. Журбе. Предложили организовать сбор оружия и боеприпасов. Особое внимание было обращено на усиление связей с местным населением. Строго пресекались малейшие случаи мародерства и неправильного отношения к населению.

К концу августа 1941 года в Ружанский район из Гомеля прибыли по направлению ЦК КП(б)Б И. П. Урбанович и И. И. Жишко. По их предложению стали создавать в каждом районе подпольные антифашистские комитеты из 3–5 человек.

И. П. Урбанович.

В антифашистский комитет Пружанского района входили Александр Остапчук, Алексей Соханевич, Александр Денисевич и Нестор Степанюк. Секретарем назначили меня. В Березовском районе секретарем был Леон Зданович, в Ружанском – Иосиф Урбанович, в Коссовском – Николай Тринда, в Шерешевском – Иван Лабуда, в Порозовском – Викентий Янушко, в Каменецком – Николай Нестерук.

В состав антифашистских комитетов входили члены КПЗБ, политзаключенные при буржуазной Польше. Они имели огромный опыт подпольной конспиративной борьбы.

Антифашистские комитеты развернули большую политическую работу среди населения по разоблачению лживой гитлеровской пропаганды о Советском Союзе и его вооруженных силах. В деревнях и местечках создавались антифашистские организации по структуре КПЗБ, только в более широком масштабе.

В это же время происходят первые боевые выступления партизанских групп. В сентябре 1941 года группа Ивана Лабуды из Шерешевского района подожгла легковую автомашину и убила 3 немецких офицеров, в том числе руководителя карательной экспедиции. Одновременно подбили шедшие следом автомашины с солдатами, которые возвращались с награбленным имуществом и продовольствием из деревни Залесье Шерешевского района. Было убито 27 человек, остальные разбежались.

К весне 1942 года районные антифашистские организации разрослись и окрепли. По инициативе Урбановича, Жишко, Афанасьева и автора этих строк был создан Брестский областной комитет борьбы с немецкими оккупантами. В него вошли: И. П. Урбанович («Максим») – секретарь и общее руководство комитетом, М. Е. Криштафович («Кузьма») – второй секретарь и руководство агитацией и пропагандой, Е. М. Афанасьев – особый отдел, А. Журба – по инспектированию партизанских групп и отрядов и И. И. Жишко – инструктор комитета.

У нас был радиоприемник. Благодаря хорошему инженеру-радисту по кличке «Матвей» радиоприемник работал всегда безотказно.

Комитет раздобыл 5 пишущих машинок, из них 3 на русском языке, одну на польском и одну на немецком. Их также передали в ведение отдела агитации и пропаганды. Первоначально члены комитета печатали сами, а потом в окружающих селах удалось подобрать машинисток. На немецком языке печатал взятый в плен немец Якоб.

Группа Алексея Дурейко регулярно обеспечивала нас бумагой, лентами к машинкам и типографской краской.

На первом заседании комитета было решено усилить пропаганду среди местного населения, как устную, так и печатную. С этой целью наметили создать типографию. Некоторым районным комитетам поручили подобрать специалистов, изыскать шрифт. Молодежная организация деревни Заполье Ружанского района, вожаком которой был Евгений Гордей (ныне офицер Советской Армии), обнаружила в лесу разбросанный шрифт на русском языке. Ребята собрали более 5 килограммов шрифта. Нашлись и опытные печатники. Комитет приступил к изданию листовок, приказов и сводок Совинформбюро.

Антифашистские группы собирали оружие, боеприпасы, передавали все это партизанам и вооружались сами.

Особенно много пулеметов, автоматов, винтовок, пистолетов, снарядов и других боеприпасов собрали группы Евгения Гордея, Алексея Дурейко из деревни Березница. Впоследствии эти группы ушли в партизанский отряд им. Кирова, в котором составили 4-ю роту и храбро воевали под руководством командира роты Николая Макаревича.

Антифашистский комитет был тесно связан с населением и пользовался его огромным авторитетом и поддержкой. Мы имели широкие связи с патриотическими группами самых отдаленных районов. Через эти группы распространяли листовки, газеты, обращения и призывы к народу.

Население отводило от нас карателей. Надежно укрыло типографию комитета. Зиму 1942/43 года она размещалась и работала во дворе у гражданина-патриота Максима Ивановича Барана в деревне Байки Ружанского района. Максим Иванович специально вырыл для этого землянку. Теперь на доме этого крестьянина установлена мемориальная доска с надписью: «Здесь в период зимы 1942/43 года размещалась подпольная типография Брестского антифашистского комитета».

Позже типография была переведена в деревню Заполье, где размещалась в бане у Николая Гордея, и наконец в деревню Апеляновцы в дом Авдейчика.

На втором заседании комитета обсуждался вопрос об объединении всех групп в партизанские отряды. Нужно сказать, что зимой 1941/42 года некоторое количество групп в силу сложившихся обстоятельств распалось. Однако оставшиеся были стойкие и к весне 1942 года начали быстро пополняться.

В них вливалась передовая часть местного населения, советские воины, бежавшие из фашистского плена. Из групп выросли партизанские отряды им. Ворошилова, им. Димитрова, «Советская Белоруссия» и другие.

Все эти отряды находились под руководством Брестского областного антифашистского комитета до прибытия в апреле 1943 года Брестского областного комитета КП(б)Б.

Много боевых дел совершили партизаны. Так, весной 1942 года отряд под командованием Федора Горланова разгромил немецкие гарнизоны в деревне Рудники Пружанского района, в деревнях Могилевцы и Войтов Мост Ружанского района. В мае 1942 года мы получили сведения, что каратели численностью до 120 человек готовят облаву на этот отряд в Ружанской пуще. Партизаны сделали засаду и, когда утром появилось 10 вражеских автомашин с карателями, дружно ударили по ним. Сгорело 7 автомашин, 53 оккупанта нашли здесь смерть от метких партизанских пуль. Остальные бежали.

Наш антифашистский комитет не ограничивался в своей работе только районами Брестской области. Антифашистские организации были созданы в Слонимском, Зельвенском, Волковысском, Гайновском и Свислочском районах. Главная роль в их создании принадлежала Александру Михайловичу Миничу, Алексею Михайловичу Дурейко, Евгению Гордею, Владимиру Предко и другим. В 1943 году антифашистские организации в Слонимском и Зельвенском районах были переданы Барановичскому обкому КП(б)Б, в Волковысском, Гайновском и Свислочском – Белостокскому обкому КП(б)Б.

В 1943 году из антифашистского комитета выбыли на Большую землю тт. Жишко и Афанасьев, а Журба и Егоров перешли в ведение ОК КП(б)Б. Поэтому в комитет были дополнительно введены членами Алексей Дурейко, Александр Минич, Николай Тринда и инструктором Николай Засим.

Многие наши товарищи пали в борьбе. 10 июля 1944 года погиб секретарь областного антифашистского комитета Иосиф Павлович Урбанович. Опытный подпольщик, член КПЗБ, он всю свою сознательную жизнь отдал делу борьбы за торжество идей коммунизма. В тяжкие годы фашистской оккупации Урбанович принимал самое активное участие в создании подпольных антифашистских организаций и партизанских отрядов. За особые заслуги в развитии партизанского движения на Брестчине Иосиф Павлович Урбанович награжден орденом Красного Знамени.

Большую работу проводили антифашистские областной и районный комитеты по спасению населения от уничтожения и угона в фашистское рабство. Они собирали население и направляли в леса под защиту партизанских отрядов. Только в одной партизанской бригаде им. Пономаренко находилось более пяти тысяч гражданского населения.

В 1944 году в период наступления Красной Армии антифашистские комитеты и организации оказали помощь советским воинам в разгроме немецких войск на территории Брестской области. Из своего состава они выделяли разведчиков и проводников.

Некоторые товарищи из Пружанского и Шерешевского районных антифашистских комитетов проводили передовые части до советско-польской границы.

Ф. Д. Ромма
Если имя твое – комсомолец

Федор Дмитриевич Ромма

С марта 1943 года и до освобождения Бреста от немецко-фашистских захватчиков – секретарь Брестского подпольного обкома ЛКСМБ и заместитель командира Брестского партизанского соединения по комсомолу.

Награжден пятью орденами, в том числе орденом Польской Народной Республики Виртути Милитари, и многими медалями.

Член КПСС.

В настоящее время – Председатель Государственного комитета Совета Министров БССР по использованию трудовых ресурсов, депутат Верховного Совета БССР. Член Белорусского республиканского Совета ветеранов войны.

В сентябре 1939 года совместно с частями Красной Армии мне довелось вступить на территорию Западной Белоруссии.

Я вырос в Советской стране. Привык к широким колхозным полям, гулу тракторов, а тут – чересполосица, хатенки-развалюхи и рядом роскошные помещичьи усадьбы. Казалось, что и народ, смирившись с вековечным укладом, живет в покорности, будто не знает он, как расцвела жизнь в восточных областях родной Белоруссии. Но так было только на первый взгляд. А входишь в деревню – население почти поголовно встречает своих вызволителей – советских воинов. Познакомившись ближе с Брестчиной, мы узнали замечательных подпольщиков-революционеров, которые, несмотря на жестокий террор, вели борьбу за освобождение родной земли. И плечом к плечу с ними – молодая поросль, рвущаяся к новой жизни, готовая ее строить…

В декабре 1939 года в уездный комитет пришли хлопцы и девчата. В крестьянских полушубках, валенках, с живым искрящимся взглядом они представляли собой живописную картину.

– Слушаю вас, товарищи, – поднялся к ним навстречу секретарь комитета.

– Мы из Хорева Пружанского района. По такому вопросу… – вышел вперед высокий белокурый парень. – Примите нас… в комсомол.

– А сколько же вас человек?

– Сорок пять.

– Ты, я вижу, тут старший, – обратился секретарь к белокурому. – Как фамилия?

– Смойлович я, Дмитрий Степанович[55]55
  Д. С. Смойлович был секретарем комсомольской организации при Хоревском сельсовете, а затем в колхозе им. Ленина. 23 июня 1941 года расстрелян гитлеровцами.


[Закрыть].

– Хорошо, Дмитрий Степанович, – улыбнулся секретарь и разъяснил порядок вступления в комсомол.

Лучших приняли. И не ошиблись: они явились той закваской на селе, которая подняла все передовое.

Много настоящих вожаков выдвинулось в эти годы на Брестчине: Вьюн – в Лыщицах, Мизерия – в Страдичах, Дорофей Ярко – в Козловичах.

Молодежь активно включилась в работу: создавала клубы, часто используя для этого помещичьи дома, строила школы.

В деревне Хорево и Козловичах при поддержке молодых комсомольцев создались первые в области колхозы. С особым энтузиазмом строились Днепровско-Бугский канал и Брестский укрепленный район.

Около 17 тысяч человек молодежи было занято на этих работах. Все способствовало повышению политической активности юношей и девушек. Быстро росли комсомольские ряды.

21 июня 1941 года состоялся пленум обкома комсомола. К этому времени областная комсомольская организация насчитывала 4680 человек. Первым секретарем обкома комсомола был Кирилл Трофимович Мазуров.

На пленуме рассматривался вопрос о воспитании молодежи и укреплении шефских связей с воинскими частями и пограничниками. В порядке подготовки пленума по этому вопросу 17 июня в гарнизоне крепости совместно с пограничниками было проведено комсомольское собрание.

На 22 июня был намечен областной смотр детской художественной самодеятельности, массовые гулянья на стадионе, в парке. Предполагалось, что в смотре примут участие около шести тысяч человек. В субботу после пленума работники горкома и райкома встречали детей, которые съезжались в Брест со всей области.

Мы задержались в обкоме. Домой пришел я только во втором часу ночи.

На рассвете 22 июня Брест подняли артиллерийские залпы, а уже через несколько часов эти залпы эхом отозвались по всей стране.

* * *

Темная мартовская ночь 1943 года. Группа работников Брестского подпольного обкома партии во главе с Сергеем Ивановичем Сикорским вновь на аэродроме. Уже четыре попытки предприняли мы высадиться в тылу врага, но все окончились неудачно. Каково-то будет сегодня? У всех нас тревожно на душе.

Появился командир корабля капитан Костенко[56]56
  Капитан Костенко за успешное выполнение задания по выброске подпольного обкома в тыл противника удостоен звания Героя Советского Союза.


[Закрыть]. Мы окружили его.

– Товарищ капитан, что скажете обнадеживающего?

– Не волнуйтесь, сегодня все будет хорошо.

– Надежда юношей питает… – бросил кто-то из нас. Но Костенко не слышал, занятый подготовкой к полету.

Скоро поступила команда на посадку. И вот мы уже в полете. На этот раз самолет благополучно пересек линию фронта. Когда далеко внизу медленно проплыли назад пунктиры огневых вспышек, мы снова стали волноваться. Теперь уже в предвидении высадки и перехода в брестские леса. Но Сергея Ивановича больше всего беспокоило не это. Ведь многие из нас уже не раз бывали в тылу врага.

– Главное, товарищи, нам нужно в короткий срок суметь подчинить все отряды и группы, – в который раз высказывает Сикорский затаенную мысль, – добиться централизации управления всем партизанским движением в области. Это придаст движению силу и уверенность, позволит наносить еще более чувствительные удары по оккупантам.

– По-моему, не найдется таких, кто бы не понимал всей важности этого дела, – высказал кто-то предположение.

– Всякое может быть, – уклонился от ответа Сикорский.

Я думал о молодых энтузиастах, о тех, кого узнал и успел полюбить за короткие предвоенные месяцы. Знал, что и в трудные дни борьбы с оккупантами они не остались в стороне. Как-то теперь встретимся…

Подавляющее большинство партизанских отрядов и групп с радостью восприняли весть о прибытии подпольного обкома партии. В течение мая – июня все они были подчинены штабу Брестского соединения. Но нашлись и такие, кто не понимал важности централизации руководства всем партизанским движением, а некоторые не хотели встречи с представителями штаба, боясь проникновения в отряд вражеских лазутчиков. Так произошло с отрядом, во главе которого стояли отважные ребята Василий Постовалов и Виктор Бойко по кличке «Виктор Сумской». Постовалов перед войной служил, кажется, в одной из частей крепости.

Однажды меня вызвали к командиру соединения. У него в землянке сидел и комиссар – Сергей Егорович Егоров.

– Послушай, Федор, ты до войны знал Бойко? – спросил Сикорский.

– Комиссара отряда?

– Да.

– Был у нас член обкома комсомола Бойко, политрук – хороший парень. Если тот – знаю.

– Как будто тот, – говорит комиссар. – Надо тебе идти. Чудят ребята. Никого не допускают. Тебя узнают, поможешь с ними договориться.

Отряд располагался в районе Борщи, Плянта. Путь не дальний и не близкий, если считать партизанскими верстами. Взяв с собой связного, пошел. На опушке леса, в котором стоял отряд, нас неожиданно остановили.

– Стой, кто идет?

Откуда окрик – не пойму. «Хорошо, думаю, несут службу, черти», а вслух говорю:

– Мне к командиру отряда. Я по поручению штаба соединения.

– Если к командиру – сдать оружие, – отвечают из кустов.

Что делать? Лихорадочно соображаю. Сдать оружие – рискованно, но и не сдавать – сразу идти на обострение, значит, наверняка не выполнить задание.

– Ну ладно, – тихо говорю своему связному, – была не была – сдаем.

И вот мы под «конвоем», безоружные. Партизаны ведут нас в штаб отряда.

Приходим. В глаза бросается порядок, подтянутость. Чувствуется, что это дисциплинированное, по-настоящему боевое подразделение. «Конвоиры» вводят нас в домик. В нем – двое. В одном из них сразу узнаю Бойко, но вида не подаю. Пока разглядываю хозяев, провожатый докладывает:

– Товарищ командир, двоих неизвестных задержали, говорят, из какого-то соединения, к вам.

– Что еще за соединение, – недовольно говорит тот, к кому обращаются. – Знать не знаем и знать не хотим.

– Здравствуйте, товарищи, – пропускаю реплику мимо ушей и представляюсь: – Федор Сергеевич! Пришел побеседовать, посмотреть, как живете.

– Живем нормально, – все так же недовольно бросает командир. Бойко внимательно смотрит на меня, молчит.

– Вот принес вам свежую газету почитать, – достаю номер «Правды», свежий по нашим партизанским понятиям: газета была не меньше двухнедельной давности.

Постовалов и Бойко оживились. Бойко не взял, а буквально выхватил у меня газету. Быстро и внимательно осмотрел ее всю, даже понюхал. И тут я увидел, что на глазах у него навернулись слезы.

– Вася, а ведь газета и впрямь наша.

Командир берет газету. Вначале с сомнением, словно нехотя, вертит в руках, потом впивается в нее глазами и читает, читает все подряд. Бойко все так же смотрит на меня, молчит. Молчу и я, пусть, думаю, перебродят.

И тут Бойко не выдерживает.

– Слушай! – восклицает он, хлопая меня по плечу. – Так ты же Ромма – Ромма Федор Дмитриевич, а почему Федор Сергеевич?

– Наивный вопрос, почему ты Сумской? – не даю ему опомниться.

– Тьфу ты, черт! – выругался Бойко. – Ну конечно! Вася, – обращается он к своему командиру. – Верни им оружие. Это же наши. Ромма был секретарем райкома комсомола в Бресте, я его как облупленного знаю.

– Ручаешься? – недоверчиво спросил Постовалов.

– Ты же меня знаешь, Вася. – И воскликнул, обращаясь уже ко мне: – А помнишь, Федя, первый пленум горкома в июне 1940 года? Тогда в городе, по-моему, 900 с чем-то, да и по области двух тысяч комсомольцев не было, а сейчас – сила!

Глаза его горели, от минутной слабости не осталось и следа. Это был комиссар!

– Хорошо. Ребята, отдайте оружие, – приказал тут же Постовалов.

Нам вернули автоматы, и скованности как не бывало. Посыпались вопрос за вопросом. Я рассказал им о подпольном обкоме партии, о штабе соединения и задачах дальнейшей активизации партизанского движения.

– Это замечательно, – одобрительно отозвались оба, – будем колошматить фашистов покрепче, чем до сих пор!

– Немедленно собрать всех, – приказал Постовалов. – Проинформируем, и пусть решают, кто будет их командир. Надо же организационно оформить. Так ведь, Федор Сергеевич?

– Правильно.

Собрались партизаны. Узнав, в чем дело, они в один голос заявили:

– А чего нам избирать, был командиром Постовалов, комиссаром Бойко, и пусть остаются. Нам других не надо.

– А отряд назовем именем Чапаева. Командир наш – Василий.

– И лихой, как Чапай!

На том и порешили. Позже Постовалов и Бойко были утверждены приказом.

Как только собрание закончилось, я подошел к Постовалову:

– Ну, а сейчас не будем терять время, нужно представиться командиру соединения.

– Как смотришь, Витя? – обратился Постовалов к своему комиссару. Было видно, что живут они дружно и хорошо понимают друг друга.

– А что тут смотреть. Надо – иди.

Мы ушли.

Сергей Иванович тепло встретил командира отряда. Побеседовал с ним по душам.

– Наслышаны мы о ваших славных делах, – сказал он в заключение Постовалову. – От имени обкома партии и штаба партизанского соединения объявляю благодарность; награждаю вас и вашего комиссара часами.

– Служим Советскому Союзу! – взволнованно ответил Постовалов за обоих.

– А это вот еще для вас и комиссара, – сказал Сикорский, вручая новенькие, блестевшие вороненой сталью отечественные автоматы. – На складе получите для отряда одно ПТР[57]57
  ПТР – противотанковое ружье.


[Закрыть], тол и кое-что из оружия.

– Ох, вот это подарочек! Спасибо, товарищ Сергей, – засиял Постовалов.

А в июле на долю отряда имени Чапаева выпало тяжелое испытание. Гитлеровцы атаковали партизанскую зону в районе Борщи – Плянта. Они намеревались забрать скот, сжечь деревни, угнать молодежь в Германию. Сосредоточив крупные силы, фашисты пошли в наступление. Рассчитывая, видимо, на легкую победу, они вначале бросили в бой одну пехоту. Но партизаны встретили врага дружным ружейно-пулеметным огнем. Теряя убитых и раненых, гитлеровцы отступили. Скоро они предприняли новую попытку сбить наших. И опять враг откатился, понеся потери.

На другой день противник ввел в бой танки и орудия. Отряд с трудом сдерживал натиск. Танки с черно-белыми крестами на борту вновь и вновь шли на позиции партизан. И тут я увидел, что кто-то со связкой гранат ползет навстречу громыхающей махине. Присмотревшись, узнал – Постовалов! Бывают минуты, когда именно командир должен пойти на такое!

В танке его тоже, видимо, заметили. Машина на мгновение встала, а затем рывком направилась прямо на Постовалова. Танк и человек! Все замерли. И когда, казалось, стальное чудовище готово было уже раздавить человека, Вася чуточку приподнялся и резко метнул гранаты. Взрыв! Ликующее «ура» загремело на опушке леса. Враг бежал!

Ночью, в предвидении новых атак, автоматчики Гриша и Костя вышли из лесу и, пробравшись к сараю на окраине деревни, затаились на его крыше.

Партизаны не ошиблись. На рассвете появилось 12 машин, и на них до зубов вооруженные оккупанты. Ничего не подозревая, фашисты останавливаются около сарая и соскакивают с машин, накапливаясь для атаки. Тут-то и открыли огонь наши смельчаки. Каратели заметались, не понимая, что происходит. Используя замешательство противника, отряд поднялся в контратаку…

Шесть дней немцы безуспешно атаковали позиции партизан. Потеряв два танка, семь автомашин, две пушки, 91 человека, гитлеровцы отступили.

Отряд им. Чапаева отстоял молодежь от вывоза на каторгу в Германию, захватил большие трофеи.

В этих боях погибли командир отряда Василий Постовалов, отважные автоматчики Гриша и Костя и пулеметчик. Погиб и комиссар Бойко.

Но в отряд влились новые силы, на место одного вставали двое-трое. И вскоре из него выросла бригада им. Чапаева. Один из ее отрядов носил имя Василия Постовалова.

С прибытием в брестские леса подпольного обкома партии был создан обком комсомола, упорядочена и комсомольская работа. В партизанах и подполье насчитывалось 11 тысяч юношей и девушек. Одиннадцать райкомов комсомола возглавили лучшие молодые партизаны. Многие из них уже проявили себя как отважные воины, достойные помощники партийных организаций. Добрая молва шла о Сергее Медведеве из деревни Огородники Березовского района, как об умелом агитаторе, смелом партизане. Он стал членом обкома ЛКСМБ, помощником комиссара отряда имени Калинина по комсомолу.

Член обкома и секретарь Шерешевского райкома комсомола Николай Климец возглавлял куст Пружаны – Шерешево – Ружаны – Каменец, Григорий Архипов – Малорита – Домачево, москвич Сергей Керов – Антополь, Федор Алесиевич – Кобринский район, Павел Коломийцев – Березовский подпольный райком комсомола.

Комсомольскую работу направляли ОК КП(б)Б и ЦК ЛКСМБ. В тылу врага находился первый секретарь ЦК ЛКСМБ М. В. Зимянин. Секретарь ЦК ЛКСМБ К. Т. Мазуров, который более трех месяцев был в Брестском партизанском соединении, конкретно руководил обкомом комсомола и помощниками комиссаров отрядов по комсомолу. В тылу врага находился и редактор молодежной газеты «Чырвоная змена» Михась Барашко. Типография ЦК комсомола издавала тысячи листовок, в которых рассказывалось об успехах советского тыла, о самоотверженном труде нашего народа, о положении на фронтах. Листовки звали на борьбу с ненавистным врагом. Они распространялись через подпольщиков-комсомольцев среди местного населения, которое благодаря этому имело правдивую информацию.

С развертыванием комсомольской работы начался новый прилив молодежи в партизанские отряды. Подпольные райкомы комсомола подготовили более 2 тысяч человек, которые осенью 1943—весной 1944 года влились в партизанские отряды Брестского соединения. Это было хорошее пополнение.

Руководство комсомольскими организациями осуществлялось по цепочке. Члены бюро обкома комсомола встречались с секретарями райкомов. А те в свою очередь с секретарями первичных организаций. Этого требовала конспирация. Сложная и трудная работа! Еще труднее было тем, кто находился в партизанских отрядах, ходил на боевые задания. Но комсомольцы – подпольщики и партизаны – с честью выполняли свой долг.

Были у нас славные комсомольцы Геннадий и Дмитрий Дудко. Их отец, Иван Филиппович, во времена буржуазно-помещичьей Польши бедствовал, но все делал, чтобы дать сыновьям образование. С установлением Советской власти в 1939 году семья Дудко, как и тысячи других бедняцких семей, получила землю. Но грянула война, и все пошло прахом.

Дудко не могли и не хотели мириться с оккупантами. В сентябре – октябре 1941 года Гена и Митя установили связь с партизанами Григорием Гудымом, Константином Гапасюком, Василием Постоваловым и их боевыми друзьями.

Весной 1942 года они привлекли к работе в пользу партизан немецкого железнодорожника, дежурного по станции Лясы Генриха Риффера. Вначале у него на сало и другие продукты выменивали питание для радиоприемников, медикаменты, соль. Позже он сам стал приходить в лес на встречу с партизанами, а в июле 1944 года перешел в отряд[58]58
  Ныне Генрих Риффер – советский гражданин, живет и работает в городе Кобрине Брестской области. Награжден орденом Отечественной войны I степени.


[Закрыть].

В феврале 1943 года сложилась такая обстановка, когда Геннадий и Дмитрий вынуждены были уйти в лес. Пришли они с самозарядными винтовками. Здесь раскрылся их партизанский талант. В награду за храбрость и сметку Геннадию был вручен снятый с танка ручной пулемет Дегтярева. Братья Дудко принимали непосредственное участие во многих операциях по подрыву эшелонов. В сентябре 1943 года они решили уничтожить железнодорожный разъезд на 1030-м километре. На разъезде постоянно находились четыре железнодорожника, а в землянке, расположенной рядом, отделение охранников. Ребята хорошо знали все подступы к переезду, и поэтому им поручили руководить операцией.

Когда спустились сумерки, группа Дудко окружила разъезд и открыла огонь. Геннадий был впереди со своим неразлучным пулеметом. Длинными очередями он насквозь прошивал деревянные стены постройки. Ответный огонь постепенно прекратился, и, казалось, в живых никого не осталось. Гена первым ворвался в помещение, и тут случилось непоправимое. Немец, укрывшийся за печью, в упор выстрелил в него. Но Гена еще стрелял…

А на следующий день вся бригада хоронила своего любимца, весельчака и заводилу, храбреца Геннадия Дудко.

Спустя пять месяцев пали в бою его отец и мать. Остался сражаться Дудко Дмитрий.

Беспримерный подвиг совершил 17-летний Николай Гойшик. Вся его семья также партизанила. В феврале 1943 года гитлеровцы расстреляли его бабушку и отца – Василия Демьяновича. На самые опасные задания Коля выходил с пылающим ненавистью сердцем. В партизанах он был принят в комсомол. И Коле все время хотелось как-то особенно ярко отметить это большое событие в жизни. А тут как раз приближался первомайский праздник, комсомольцы готовились к областной конференции. На комсомольском собрании Гойшик заявил:

– Я беру обязательство преподнести подарок Первомаю и нашей предстоящей первой в тылу врага конференции – эшелон будет под откосом!

Узнав о клятве Коли, мать нежно обняла его:

– Знаю, сынок, на рискованное дело идешь, но не удерживаю. Пусть будет тебе удача! – сказала Ольга Андреевна и отошла, чтобы сын не увидел ее слез.

Гойшик сам изготовил мину, извлекая тол из немецкой бомбы. Но и фашисты перед Первым маем принимали особые меры предосторожности. Они усилили охрану дороги, и подойти к ней было почти невозможно.

В ночь на 24 апреля 1944 года комсомолец вышел к железнодорожному полотну на участке Нехачево – Ивацевичи. Издалека уже доносился грохот приближающегося эшелона. «Нет, не пройдешь, фашист!» – твердо решил отважный партизан. Листья нежно касались его лица, одурманивающе пахло свежей зеленью и весенними цветами. Но Гойшик ничего не замечал. Сердце его гулко стучало. От волнения вспотели руки. Подобраться к рельсам, подложить мину не удалось. Как же быть? А эшелон все ближе и ближе. Из-за поворота метнулся луч прожектора, выхватывая из тьмы деревья, кусты, сверкая по рельсам. Поезд стремительно приближался к тому месту, где в кустах, прижимая мину к груди, лежал Николай. Вот паровоз поравнялся, и тогда Коля выскочил из кустов, поднялся во весь рост и бросился к рельсам. Полыхнуло пламя, раздался взрыв! Он слился с грохотом падающего под откос паровоза, нагромождающихся друг на друга вагонов, рухнувшей боевой техники[59]59
  В результате подрыва эшелона было уничтожено 300 немецких солдат и офицеров, 16 платформ и вагонов с техникой и боеприпасами.


[Закрыть]. Нет, это не грохот, это – салют в честь праздника, в честь героя-комсомольца!..

Такая участь постигла десятки вражеских эшелонов. На снимке: эшелон, взорванный диверсионной группой К. М. Мячикова.

В августе 1943 года Центральный штаб партизанского движения и Ставка Верховного Главнокомандования приказали организовать «рельсовую войну».

По этому вопросу было созвано инструктивное совещание с заместителями комиссаров отрядов и бригад по комсомолу. По заданию ЦК КП(б)Б из Москвы прилетел Николай Лыжин, который вел инструктаж по организации «рельсовой войны». Обсуждался план операции. Первоначально предполагалось нанести удар от Жабинки на Минск и по второму направлению – на Гомель. На совещании комсомольские работники внесли предложение начать разрушать полотно дороги уже с 8-го километра от Бреста.