Текст книги "Гордость и предубеждение (СИ)"

После обеда они все говорили и говорили. Билл продемонстрировал некоторую эрудированность в литературных вопросах, что заинтересовало Нэшвила. Тот рассыпался в похвалах молодому человеку и после ужина, про который они почти забыли, просил приезжать еще.

– Меня радуют визиты, поскольку такого старика, как меня, навещает только мистер Одри и мои родственники! Не слишком приятное общество, потому приезжайте. Мои двери всегда открыты для вас, – просил мистер Нэшвил, пожимая ему руку. – А ты, Генри, мог бы и почаще навещать старика.

– Я постараюсь, – произнес тот. – До свидания.

– До свидания! – вторил ему Билл. Они сели в коляску и тронулись в путь.

– Я надеюсь, что несмотря на все лишние слова, ты распознал в этом господине хорошего человека, которого я бесконечно уважаю, – произнес Одри. – Он говорит много, но по делу, и он был очень рад тебе.

– Да, чудесный господин, – отозвался Уильям. Он чувствовал, что день измотал его, и он почти засыпает. – Я очень рад, что был достоин представлению ему. Простите, если я был слишком дерзок.

– Ты… – мистер Одри смотрел на него, но Билл прикрыл глаза, положив голову на стенку коляски. Генри замолк, и оставшийся путь они продолжили молча, только Генри пришлось будить его, когда они выходили из коляски.

– Прошу меня простить, я, наверное, пойду в свою комнату, – Билл в холле повернулся к Генри. Тот смотрел на него долгим нечитаемым взглядом. – Спасибо за вечер.

– Ты… спокойной ночи, – Одри тронул его за плечо и прошел в залу. – Попроси проводить тебя, а то снова потеряешься!

Билл усмехнулся и отправился спать. Это был прекрасный день.

========== Глава 8. Кабинет. ==========

Комментарий к Глава 8. Кабинет.

С Днем всех Влюбленных!

– Доброго утра! – такими словами встречал Одри его каждое утро, и постепенно Уильям привык к подобному добродушию. Дни в Лондоне стремительно сменяли друг друга, и на исходе месяца юноша был знаком с большей половиной светской части города. Его звали на обеды, на карточные вечера и на балы, находя в нем прекрасного, умного собеседника, очаровательного юношу. Девушки старались завести с ним знакомство, будто бы случайно роняя веер или платок ему под ноги. Уильям был вежлив, тактичен, хорошо воспитан и словно бы взялся из ниоткуда. Между тем, мистер Одри практически не покидал дома по таким случаям, за исключением вечеров у мистера Нэшвила, который и Билла всегда был рад видеть.

– Вы и сегодня куда-то спешите? – добродушно спросил Одри юношу за завтраком. – Я вижу, что вы окончательно завоевали свое место среди лондонцев.

– Что вы, сегодня я собирался провести время в доме, дочитывая последнюю взятую у вас книгу, – улыбнулся Уильям. – Зря вы вчера не пошли со мной. Графиня Онкорн чрезвычайно огорчилась, узнав, что у вас кашель, – он посмотрел на абсолютно здорового мистера Одри, который еле заметно кашлянул.

– Я посчитал, что мой кашель может помешать сложившейся там обстановке, – прикрывая рот рукой, произнес Генри. – А как ты провел вечер? Ты вернулся так поздно, что я уже отправился спать.

– Вы, должно быть, знаете, что я люблю танцы, потому вечер для меня прошел прекрасно, за исключением, правда, дочки графини, которая возжелала со мной познакомиться. Я знаю, что мое состояние не позволяет мне сводить знакомство с подобными барышнями, однако ее матушка все равно представила нас. Мисс Онкорн – чудесная девушка и как хорошо танцует! – с улыбкой произнес Билл. Вчерашнее знакомство льстило ему, поскольку девушка явно симпатизировала юноше.

Одри, должно быть, тоже это понял, поскольку поднял глаза и окинул взглядом юношу. С каждым годом тот становился только красивее, неудивительно, что сама графиня посчитала его достойным избранником для третьей дочери.

– А ты с пользой провел время, я рад, что Лондон дает тебе приятные воспоминания, – немного скованно произнес хозяин дома. – Я собирался сегодня заняться делами в кабинете, поэтому не смогу составить вам компанию в чтении, однако вы можете почитать в моем кабинете, если вам удобно.

– Разумеется! Почту за честь составить вам компанию, – отозвался юноша. Его впервые приглашали в кабинет Одри. Безусловно, он мог туда заходить, но не хотел вторгаться без приглашения. Зато сегодня, взяв книгу, он подошел к деревянной двери и постучал.

– Входи! – глухо отозвались за дверью. Генри сидел за дубовым столом с резными ножками. Просторная комната была заполнена книгами, бумагами и прочими документами. Мистер Одри склонился над каким-то документом, при виде Уильяма махнул рукой, приглашая сесть на любое свободное место. Билл устроился в кресле у окна, открыл книгу и погрузился в чтение… Время от времени тишину нарушал шелест перевернутой страницы или скрип пера Одри. Иногда Уильям усмехался про себя, и Генри невольно отвлекался, глядя на юношу, который вдохновенно читал. Секундой позже Билл поднимал глаза, встречаясь взглядом с Одри, и усмехался. Одри отводил взгляд, принимаясь за письма, а Билл некоторое время задерживал взгляд на сосредоточенном мистере Генри, между бровей которого пролегла складка, а суровый взгляд не отрывался от писем.

На обед их позвали слуги, хотя Билл и не чувствовал голода. Он неспешно отложил книгу и снова встретился взглядом с Одри. На миг ему показалось, что сегодня день совершенно особенный, непохожий на другие, а он не здесь, а дома, среди семьи, настолько ему было комфортно и уютно под этим взглядом. Одри отвернулся, вышел из кабинета, а за ним и Уильям. На обеде они молчали. В воздухе витало что-то подобное на предвкушение события, однако, Билл, как ни старался, не мог ухватить его суть и сдался. Они вернулись в кабинет, где Генри наконец произнес: – Вы не устали? Вы могли бы прилечь.

– Что вы, я прекрасно себя чувствую, – отмахнулся юноша.

– Мне показалось, что у вас лицо красное. Это может быть простуда, – вежливо сказал мистер Одри. – Может быть, позвать миссис Кинст, она должна понимать в подобных вещах? – неподдельная забота сквозила в голосе мужчины. Подобный тон сконфузил юношу, он покраснел и отказался.

– Я открою окно, здесь немного жарко, – сказал он, снова садясь к окну. В этот раз Одри не сел за свой стол, а устроился в кресле напротив.

– Я закончил все свои дела и теперь могу выслушать ваше мнение по поводу книги. Как я вижу, ты почти прочел ее, – мужчина чуть наклонился вперед, глядя на Уильяма. Тот откинулся на спинку кресла и попросил еще полчаса обдумать собственные мысли. Одри кивнул.

– Вы заскучаете, пока будете ждать, – сказал Билл, но Одри лишь молча уставился на него своим тяжелым, но таким ласковым взглядом. За месяц молодой человек научился различать оттенки глаз мистера Генри и настроение, плескавшееся в них. Сейчас там было что-то неопределенное, выжидательное. Билл не стал дольше думать об этом и окунулся в прочтение. Через десять минут он захлопнул книгу и уставился в окно, подбирая мысли и впечатления о книге. Он знал, что ему придется защищать свою точку зрения, поскольку история была о любви, а Одри относился к подобному чувству отчего-то скептически.

Наконец он повернулся к мужчине, который выжидательно смотрел на него.

– Мне понравилось, – просто отозвался юноша. – История о любви, она тронула мне душу своей трогательностью и реалистичностью.

– Ты считаешь, что подобное возможно в реальной жизни? – спросил Одри.

– Разумеется. Я не увидел никаких минусов. Книги, которые вы даете мне, с каждым разом все лучше и лучше, и я бы хотел испытать подобное чувство, что описано в книге, – твердо произнес Уильям. – История хорошо построена, не упущена ни одна мелкая деталь, особенно трогателен эпизод, где героиня получает письмо. Также, присутствует юмор, мне чрезвычайно позабавило, как… – он замолк, видя, как на него смотрит Одри. – Я сказал что-то не так?

– О нет, прости, продолжай, – словно бы очнулся Генри.

– Мне показалось, что вы совершенно не слышите меня, – с некоторой обидой сказал Билл.

– Я вижу и слышу больше, чем ты думаешь, – отозвался тот. – Я вижу, как складываются мысли в твоей голове, и это прекрасно. Ты становишься прекрасным мужчиной.

Услышав подобную похвалу от Одри, Уильям оборвал взгляд, уставившись на свои руки, поскольку не знал, куда девать глаза. Он неожиданно ощутил, как бешено стучит сердце.

– Простите, мне неожиданно стало нехорошо, я вернусь в комнату, – молодой человек вскочил на ноги, стремясь покинуть кабинет. Одри вскочил вслед за ним.

– Не торопитесь, а то!.. – Генри сказал это как раз в тот момент, когда у Билла от резкого подъема помутилось в глазах, он покачнулся и упал бы, не придержи его Одри за талию. – Я же говорил, – ворчливо произнес мужчина. – Вам следует быть осторожнее в подобном юном возрасте.

– Вам следует отпустить меня, – произнес Билл, чувствуя жар ладони на своем боку, как стыдливо краснеют щеки, а сердце стучит где-то в горле. Он растерянно замер, не в силах вырваться и словно бы с любопытством думая, что будет дальше.

– Как же я могу?.. – тихо произнес Одри, пронизывающе глядя на него. Билл сглотнул, глядя вниз. Мистер Одри глядел на него, и он терялся, он не знал, что сказать, поскольку все его существо мечтало оказаться в одиночестве. Юноша шумно выдохнул, поднимая глаза и встречаясь взглядом с Генри.

Дальнейшее было настолько смущающее, что Уильям никогда не мог вспомнить это без внутреннего трепета, поскольку знал, что в этот момент его жизнь окончательно и бесповоротно изменилась, и в ней появилось место только для одного человека. Шершавые, сухие губы Генри прикоснулись к его щеке, ладони обхватили его лицо, притягивая к себе. Юноша вздрогнул, но не оттолкнул мужчину, зная, к каким последствиям это приведет, но сдаваясь безвозвратно. В свете гаснущего дня губы Одри нашли его и мягко раскрыли их, заставив сердце упасть в пятки и снова подняться к горлу, где оно клокотало, заставляя задыхаться. Одри целовал его, как будто это было единственное, чего он желал все это время. Как будто кроме тонкого юноши ему не нужен был ни один человек, и Уильям чувствовал это, хотя и знал, что все это неправильно. Внутренние противоречия на миг отступили, и он поддался искушению, отчего в глазах искрилось, когда он открыл их снова, мазнув ресницами по щеке Генри. Он встретился взглядом с Одри, который глядел на него с таким обожанием, что он задохнулся, отстранился, хватая губами воздух и снова погружаясь в поцелуй.

День кончился, когда он вернулся в свою комнату, не зная, каким образом ему строить свою дальнейшую жизнь, если это чувство было так похоже на то, что было описано в его любимых книгах, и было настолько противоречащим настоящей жизни.

========== Глава 9. Обстоятельства. ==========

Уильям проснулся необыкновенно рано, однако не мог заставить себя встать с кровати и, как обычно, пойти в гостиную, чтобы почитать. Вместо этого он лежал и смотрел, как за окном занимается день. Когда взошло солнце и стало светить в глаза, а за дверью послышался шум от слуг, Билл понял, что больше лежать нельзя. Однако в его голове все еще крутились одни и те же мысли, из-за которых он не мог вчера долго уснуть. Вспоминая вчерашний вечер, он краснел, как девушка, и медленно осознавал, что ощущения его совершенно неправильные и неприемлемые в обществе. Его должно было покоробить это, но как и всякого молодого человека, Биллом двигало любопытство и любознательность.

Оборвав себя посреди мысли, он поднялся и принялся приводить себя в порядок. Он еще не знал, как поведет себя мистер Одри, и, соответственно, не знал, как будет держаться он сам, но точно осознавал, что не хочет лишней неловкости. Он вышел из комнаты и смело зашагал в столовую, но перед дверью нерешительно замер, положил ладонь на ручку и, собрав волю в кулак, зашел внутрь. Одри внутри не оказалось. Уильям еле слышно выдохнул с облегчением, уселся на свое место и принялся дожидаться хозяина дома в полной тишине. Вскоре послышались шаги, молодой человек напрягся, как-то сжался, но в комнату зашел не мужчина, а миссис Кинст, а за ней слуги с завтраком.

– Доброе утро, мистер Томсон, – тепло поприветствовала она юношу. – Хозяин просил передать, что ему пришлось в срочном порядке уехать по делам в поместье родственников, поэтому его не будет некоторое время. Он велел передать также, что дом в вашем распоряжении, равно как и все книги и экипажи.

– Как, его нет? – растерянно переспросил Билл. – Но ведь еще так рано…

– Он уехал еще ночью, получив срочное письмо, сказал, что не будет беспокоить вас в такой поздний час, – передала экономка. – Позавтракайте и отправляйтесь на прогулку, погода отменная!

– Хорошо, спасибо, – все еще рассеянно произнес Уильям. Он ощущал смешанное чувство облегчения и легкого беспокойства. Неужели это было настолько срочное дело, чтобы уехать ночью, не объяснившись с ним, не сказав ни слова и оставив его здесь совсем одного? Билл почувствовал себя невероятно одиноко, но быстро справился с подступавшим унынием, наскоро позавтракал и действительно решил последовать совету экономки и прогуляться.

За домом, несмотря на черту города, располагался небольшой парк, где можно было часто встретить кого-то знакомого. Вот и сейчас Билл повстречал пару молодых барышень, которые немедленно завели с ним беседу, а затем спросили, будет ли он присутствовать на сегодняшнем балу. Уильям отказался под предлогом плохого самочувствия и покинул девушек, вернувшись в дом, встретивший его тишиной. Только сейчас он начал понимать, насколько этот дом огромен и пуст. Здесь было лишь несколько слуг и экономка, и сейчас, без Одри, дом был намного тише, хотя мужчина никогда не был шумным и разговорчивым. Билла затянула непонятная ему грусть, он прошелся по пустым комнатам, а затем уселся на излюбленном месте у окна в гостиной. Вчерашний вечер ясно встал перед глазами, но Уильям потряс головой.

В комнату зашла миссис Кинст, передавая ему два письма. Первое было из дома, и он немедленно распечатал его, ощутив легкий укол совести, что давно не писал Кейт и отцу.

Письмо было от Кейт и оно не на шутку встревожило молодого человека:

«Здравствуй, дорогой брат!

Спешу узнать, как твое здоровье и впечатления от Лондона? Я давно не получала от тебя писем и потому решила сама написать, чтобы рассказать тебе последние известия из дома. Во-первых, отец передает тебе горячий привет (на самом деле он лишь вскользь бросил мне, чтоб я упомянула его, но вид у него такой, словно он очень сильно скучает по тебе). Маменька и сестры также передают тебе приветы и просят скорее написать им последние новости света. У нас же все тихо. Меня часто приглашают брат и сестра Адамсоны, ты прекрасно знаешь, какие они чудесные люди. Мистер Адамсон говорит, что от мистера Одри также давно нет вестей (надеюсь, у него также все в порядке). Матушка пророчит мне стать хозяйкой Мэйндора, и подобные разговоры задевают меня, однако я не могу повлиять на нее. Надеюсь на твой скорый приезд.

В заключение добавлю, что в нашем городе остановился полк офицеров, и Люси с Мэйли словно посходили с ума! Они шьют себе новые платья и уговаривают Адамсонов устроить бал. Впрочем, офицеры, кажется, люди приличные и воспитанные, но знакомство с ними точно вскружит сестрам головы.

С любовью,

Кейт».

Уильям тут же вскочил с места и попросил бумагу с чернилами. Хоть Кейт и не писала ничего наверняка, он прекрасно распознал истинную обстановку в доме. С приездом офицеров сестры действительно натворят глупостей, а отец не сможет им помешать, поскольку его слишком мало заботит честь семьи! Билл с ясностью осознал, что ему необходимо находиться дома в данный момент. Маменькины заботы о замужестве дочерей могут серьезно навредить их репутации! И как она не понимает это! Молодой человек написал несколько строчек, что срочно собирается домой, передал письмо экономке и попросил уложить его вещи.

За хлопотами с первым письмом он совершенно забыл про второе. Однако, разобравшись со всем, он вспомнил про него и вернулся на место. Второе было не подписано, но развернув его, он узнал руку Одри.

«Дорогой Уильям,

К сожалению, я вынужден покинуть вас сегодняшней ночью, поскольку у меня возникли срочные дела в родовом поместье. Кое-что произошло с моей сестрой. Я обещаюсь вернуться как можно скорее, однако, если понадоблюсь вам, пишите на адрес поместья Памберли в Дербишире.

В надежде на скорую встречу,

С любовью,

Генри Одри».

Уильям дрожащими руками сложил письмо. Он действительно уехал по срочному делу. И уехал столь далеко… Слуга сообщил что обед готов, а его вещи уложены. Молодой человек думал, надо ли ему сообщить, что он отбывает домой? Возможно, что их встреча произойдет очень нескоро, поэтому следовало бы, наверное, сообщить. Он взялся за перо, но просидел долго, прежде чем смог подобрать слова.

«Дорогой Генри,

Сообщаю вам, что я вынужден в срочном порядке отправиться домой, поэтому не смогу встретить вас в Лондоне. Надеюсь, что наши дороги скоро пересекутся.

С наилучшими пожеланиями,

Уильям Томсон».

Юноша не смог написать «с любовью», поскольку чувствовал, что это та грань, за которую он не должен переступать. Он отдал и это письмо миссис Кинст, пообедал и на свежих лошадях отправился в путь. Проведя ночь на постоялом дворе, к утру следующего дня он был в родных краях. Кейт удивленно охнула, увидев его экипаж в окно, и выбежала навстречу. Матушка и сестры бросились за ней.

Билл поймал в объятья сестру, которая рассмеялась, а затем передала его в руки матушки и даже сухих объятий отца. Оказалось, что он опередил собственное письмо, поэтому его приезда не ожидали.

– Ты так повзрослел, похорошел! – нахваливала его мать, ведя его в дом. Отец хмыкнул, хлопая его по плечу. – Мы хотим знать все! Как тебе Лондон? Как мистер Одри? Этот страшный человек не насмехался над тобой? Как тебе жилось? Как хорошо, что ты приехал! Ты слышал, Кейт уже почти что помолвлена с мистером Адамсоном, гуляет с их семьей каждый день. А еще к нам приехали офицеры, подумать только! Люси успела свести знакомство с одним юношей, чрезвычайно достойный молодой человек. Я в восторге! В полном восторге!

Матушку было не остановить. Она делилась месячными новостями вне зависимости, хотел Билл слушать или нет. Мистер Томсон выловил Билла из болтовни матушки и отвел в свой кабинет, где подробно расспросил его обо всем интересующем его. Узнав о знакомстве сына с мистером Нэшвилом, он довольно погладил бороду. Очевидно, он слышал об этом господине и был рад, что сын теперь знаком с ним.

– Знакомство с Лондоном пошло тебе на пользу, – заключил он, отпуская его с миром.

В честь приезда юноши вечером устроили роскошный ужин, за которым каждый член семьи не отставал от него, расспрашивая фасоны самых модных нарядов, людях из высшего света, званных обедах, балах и прочем. Только Кейт молчала, изредка кидая на него многозначительные взгляды, да отец. Билл знал, что позже он расскажет Кейти то, что действительно произошло с ним в Лондоне. Хотя и не был уверен, что расскажет абсолютно все.

Вечером они вдвоем отправились на прогулку. Кейт призналась, что уже довольно долго испытывает к Адамсону некие чувства, однако в силу природной скромности ведет себя осторожно. Уильям попросил ее не волноваться, поскольку завтра он обязательно посмотрит, как ведет себя Адамсон в ее присутствии и уверен, что ведет себя, как по уши влюбленный молодой человек. У Кейт отлегло от сердца.

– Мне тебя безумно не хватало, – произнесла она, – как Лондон?

– Хорошо. Я провел прекрасный месяц.

– Ни одна девушка не зацепила твое сердце? – лукаво спросила сестра.

– Н-нет, – он споткнулся на слове, но все равно ответил отрицательно. Ведь это была правда. Ни одна девушка.

– Надеюсь, мистер Одри не докучал тебе своим хмурым видом?

– Отнюдь, я нашел в нем приятного и понимающего собеседника, – отозвался юноша.

– Прости, что из-за моего письма тебе пришлось уехать, но я рада, что ты здесь.

– Я тоже, – тоскливо произнес молодой человек, не веря в собственные слова. – Пора возвращаться, холодает.

– Пожалуй, ты прав, – и они повернули к дому, а Билла одолели грустные думы…

========== Глава 10. То, что говорят, и то, чему надо верить. ==========

Не успел Уильям оглянуться, как домашняя суета затянула его с головой, не давая думать о Лондоне. Уже на следующее утро ему пришлось навестить Мэйндор, справиться о здоровье Адамсонов, затем соседей и прочих-прочих. После обеда у Адамсонов, младшие сестры потащили его в город поглядеть на офицеров. Затея с офицерами не нравилась ни ему, ни Кейт, однако отец все еще оставался безучастным. Тем не менее, Билл все равно решил познакомиться с полком, дабы не уронить честь семьи. Полковник был их дальний родственник, посему этот визит все равно был обязателен.

Полковник Фостер был немолод, излишне весел и женат на молодой богатой вдове, тоже довольно легкомысленной особе, которая, по мнению Люси, крутила романы с офицерами. Стоит отметить, что именно это послужило началом крепкой дружбы между миссис Фостер и Люси с Мэйли. Словом, знакомство с подобными людьми не могло пойти на пользу молодым барышням, однако старший брат не был для них указом.

– Дариан Картер, – к скучающему Биллу подошел молодой офицер, отвешивая кивок головой. – Я вас здесь прежде не видел.

– Уильям Томсон, – представился молодой человек, поворачиваясь корпусом к мужчине. Это был молодой человек немногим старше самого Томсона, в новой с иголочки форме, гладкими ухоженными усами и смешливыми глазами. Наружность его была приятной, и Уильям решил не отказываться от разговора.

– Ах, вы, наверное, тот самый старший брат мисс Томсон и мисс Томсон! Они много говорили о вас, – радушно воскликнул мистер Картер. – Я слышал, что вы были в Лондоне и не застали наш приезд.

– Да, останавливался у одного друга на месяц, но был вынужден уехать, – суховато произнес Уильям. Ему не нравилось, что Люси с Мэйли каждому встречному рассказывают, где он и что с ним.

– Позвольте поинтересоваться именем друга? Скорее всего, я его знаю. Я знаю почти всех добрых людей в Лондоне, – несколько хвастливо заявил офицер.

– Мистер Генри Одри, – отозвался Билл, и с удивлением заметил, как улыбка сползла с лица молодого человека. – Вы знакомы?

– Немного, – уклончиво произнес Картер, но тут на Уильяма налетела Люси, хихикая и тяня за собой Мэйли.

– О, Билл, я вижу, ты уже знаком с мистером Картером! Мы обещали показать ему здесь все, правда, мистер Картер? – прохихикала Люси, а Мэйли покраснела, разглядывая красивое лицо Картера. Уильям понял, что миссис Фостер угостила девушек вином.

– Именно так, дамы, – отдал честь офицер, превращаясь в галантного молодого человека. – Только мое приглашение действует один день, не согласитесь ли вы сбежать отсюда?

– О-о! – протянула Люси, тряхнув головкой. – Ох, Билл, тебе придется пойти с нами, иначе маменька будет беспокоиться, что нас долго нет. Ты же согласен? Ты не можешь лишить нас удовольствия прогулки с мистером Картером!

– Хорошо-хорошо, – сказал Билл, улыбаясь. Он не мог устоять перед такими уговорами сестер, потому они попрощались с четой Фостеров и вышли на улицу. Погода была отменная, и девушки пошли чуть впереди, поминутно оглядываясь и о чем-то перешептываясь. Уильям был предоставлен обществу мистера Картера, который тут же начал подробно его расспрашивать о лондонской жизни.

– Понравился ли вам Лондон? – спросил он. – Признаться, в последний раз я там был недолго и проездом, да и давно это было. Сейчас наш полк прибыл из Дербишира, вот где места живописные!

– Должно быть, вы знакомы с Памберли? Мистер Одри говорил, что это родовое поместье его семьи, – вежливо поинтересовался Билл. Ему хотелось больше узнать об этом загадочном месте, где он вряд ли когда-нибудь окажется.

– Да, усадьба прекрасна, а вокруг прекрасные места, однако хозяева поместья – люди на редкость неприятные, – отозвался Картер, изменившись в лице. – Мы стояли неподалеку и сумели по достоинству оценить их «гостеприимство», – с сарказмом в голосе закончил он.

– Неужели это правда? Мистер Одри показался мне чрезвычайно приятным человеком! – непонимающе воскликнул Билл. – Его семья должна быть под стать ему!

– Да, все именно так, как я сказал, – грустно подтвердил молодой офицер. – Памберли никогда не открывало перед офицерами ворота, а слуги не были приветливы. Мы стояли там около года, и в первые же дни мистер Одри дал понять, что нога офицера не ступит в Памберли. А его сестра Джорджина… Это милое с виду существо на самом деле лишь маска, она подчиняется только брату и совершенно зависима от него.

– Не может быть! – недовольно воскликнул Томсон. – Я!..

– Вы думаете, что я обманываю вас? – удивленно спросил Картер. – У меня и в мыслях не было!.. Должно быть, ваше мнение об этой семье расходится с моим, ведь вы знакомы с ним дольше моего. Однако человек это неприятный. Я слышал, что Мэйндор занят Адамсонами, являющимися его друзьями. Подумать только, какое дурное влияние он может оказывать на этих прекрасных людей!

Больше они не разговаривали, поскольку к молодым людям подбежали девушки, что-то щебеча и непременно прося зайти в лавку за лентами, а Картера – принять приглашение прийти к ним на ужин. Мистер Картер обещался быть и с улыбкой откланялся. У Уильяма остался неприятный осадок от общения с этим обходительным молодым человеком. Он не мог поверить, что Одри, тот Одри, о котором у него было столько мыслей, мог так поступить с офицерами. Он подумал было написать Генри письмо с просьбой прояснить ситуацию, однако затем одернул себя. Он не вправе спрашивать о подобных вещах, поскольку это было бы грубо и неприятно для обоих.

Он вернулся домой с сестрами, а на душе было неспокойно и нехорошо, и невнятная грусть никуда не уходила из души. Будущие дни казались такими же беспросветными, как и сегодняшний.