Текст книги "Последний (СИ)"

Автор книги: ЙаКотейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5

Зал для тренировок оказался огромным крытым помещением, чем-то похожим на то, где мы сражались с нагом. Отличался только расставленными у стены тренажерами. Обычные ростовые фигуры для боя на мечах, соседствовали с явными поделками пришлых людей. Сплетение металла и пластика выглядели странно, непонятно и откровенно неприятно.

У двери пришлось остановиться, оглядеться. Смотрел при этом не столько на помещение, сколько на собравшихся иных. Коллекция Наори поражала воображение: оборотни различных мастей, как истинные, так и названные, русалки и дриады, леший и банши. Здесь были представлены все человекоподобные существа, населяющие наши места.

«Теперь так точно все», – с досадой подумал я.

Группа, во главе с Корадом бросилась в глаза первой. Они сидели у дальней стены и до нашего прихода что-то довольно громко и эмоционально обсуждали, распугав остальных бурной жестикуляцией: рядом с ними образовалось пустое пространство. Стоило компании заметить меня с лисой, дискуссия утихла. Существа уставились на нас, бросая друг другу тихие комментарии. Останавливать на них взгляд не стал. Мимоходом отметил, что их пятеро: два истинных, черт, похоже, водяной и девчонка, принадлежность к расе которой сразу определить было довольно сложно.

– А как здесь тренируются летающие и плавающие? – намеренно медленным взглядом обвел потолок помещения. Тайком пытался сдержать рвущийся наружу смех от вида существа, которым так люблю ругаться – черти не самые частые гости в наших землях. Они предпочитают более теплый климат.

– На открытой площадке. Идем, – лисенку, похоже, надоело стоять у входа, привлекая внимание и, взяв под руку, она повела меня на экскурсию – по кругу.

– Открытую? – похоже, я ошибся, и как раз внимание Янка и пыталась привлечь, нарочито близко держась рядом.

– Ага, выход вон там, – кивнула она на дальнюю стену, где и в самом деле виднелась дверь. При этом буравила взглядом чем-то не понравившуюся ей брюнетку с яркими почти черными глазами.

«Суккуб», – отметил про себя, равнодушно скользнув взглядом по той. Но от вспыхнувших воспоминаний внутри потеплело, а по телу разлилось приятное напряжение. Была у меня одна такая, м-да.

Одергивать лисенку не стал, если ей хочется, пускай хвастается. Оборотни – страшные собственники, им необходимо не только заявить права на того, кого они считают парой, но и дать понять, что прикасаться к собственности себе дороже.

Заниматься сегодня не планировал, решив для начала познакомиться с местными обитателями. Нужно узнать царящие здесь настроения не только с лисьей точки зрения. Остановившись у застеленного мягкими матрацами квадрата, обтянутого по периметру шпагатом, где до нашего появления мутузили друг друга двое крепких парней, сделал вид, что рассматриваю площадку. Слушая пояснения Янки, украдкой бросал взгляды вокруг, замечая заинтересованно подбирающихся ближе иных, перешептывающихся и переглядывающихся.

Корад, некоторое время наблюдавший за этим, решительно поднялся и в сопровождении своих приятелей двинулся в нашу сторону.

– Не могу понять, кто ты! – нагло и в то же время настороженно заявил он, остановившись в двух шагах.

Криво ухмыльнувшись, отодвинул Янку за спину, прекрасно осознавая, что надолго лиса там все равно не задержится.

Корад же между тем продолжал:

– От тебя несет силой и опасностью, но при этом вид у тебя какой-то… потасканный.

– Вид потасканный? – хмыкнул я, глядя мимо его лица на остальных, – можно подумать, вы блистательны как русалки весной.

Упомянутые девушки польщено захихикали.

Оборотень поморщился, начиная сгибать шею. Верхняя губа его подергивалась, все же держать себя в руках мальчик немного умел. Чужая злость разлилась по телу, заставляя улыбаться шире.

– Не злись! – примирительно попросил его, – я думал, всем здесь присутствующим пристало держаться вместе?

– Чтобы быть вместе, нужно для начала узнать, кто перед тобой, – тихо заметила девушка, подошедшая с ним. Понять кто она, теперь было просто. Серые короткие волосы, серые глаза и бледная, будто присыпанная пеплом кожа – каменная горгулья.

Девушка – хотя она как раз могла быть и старушкой, горгульи живут очень долго – заставила напрячься. У вампиров с ее расой не слишком хорошие отношения. Удивительно, что горгулья вообще оказалась здесь. Город каменных находился далеко на севере, в горах. Подойти к нему пешком не представлялось возможным. Единственный способ погостить у этих существ, прилететь. Либо на своих крыльях, либо с помощью хозяек. Гулять по чужим территориям горгульи тоже не слишком любили, предпочитая тишину собственного дома.

Задумчиво кивнул, признавая ее правоту, и все же не удержался от шпильки:

– Неужели эти стены разучили видеть кто перед вами?

Корад зарычал, ощерившись, и оказался неспособен сказать ни слова. Отвечала вновь девушка, все такая же спокойная:

– Таких как ты мы не встречали. Ты делаешь тайну из этого?

– Да какая тайна! – фыркнул досадливо, – как-то непривычно, что никто не узнает. – И, улыбнувшись, закончил, пожав плечами, – я вампир!

Вокруг загалдели, зашипели и зашептались, переваривая полученную новость. По ощущениям ударила смесь страха, удивления и… обреченности. Даже горгулья округлила глаза, пробормотала, все повышая голос:

– Но, это невозможно! Как им удалось тебя поймать? Откуда ты пришел, ты не знал, что у нас твориться?

Девушка невольно оглядела своих спутников, словно это они должны были ответить на вопросы.

Волк тоже резко выпрямился, закачав головой и беззвучно шевеля губами.

Глядя на странную реакцию довольно сильного оборотня, счел нужным ответить на вопросы девушки:

– Знал. Я не пришел, а находился здесь с самого начала.

– Но почему тебя не было видно? Даже запаха не было! – влез в разговор еще один их приятель, очень похожий на мою лисичку рыжиной взъерошенных волос поджарый, высокий парень. Сверкнул любопытно оранжевыми глазами и чуть подался вперед, будто хотел удостовериться, что действительно не слышал запаха до этого дня.

– Меня держали спящим, пока не нашли способ контролировать.

Держаться спокойно выходило все сложнее. Нервировали вопросы, выводили из равновесия давящие, слишком концентрированные чувства. Казалось, еще немного и не выдержу, сорвусь.

После слов оборотня все бросили взгляд на лисичку. Губа непроизвольно поползла вверх, обнажая клыки, подтверждая выводы иных.

– Я вызываю тебя на бой! – сдавленно, делая невольные паузы между словами, произнес Корад.

На оборотня посмотрели все. Кто с неодобрением, кто с восторгом, но в большинстве изумленно.

– Волк, ты плохо слышишь? – раздражение все же вырвалось наружу излишне жесткими словами. – Я вампир! Не щенок малолетний.

– Корад, зачем? Он ведь даже не нашего вида? – вторя мне, глядел лис на друга как на умалишенного.

– Неважно, мне нужно знать, на что ты способен, – вроде как примирительно ответил оборотень нам обоим, но что-то во взгляде и ощущениях оставалось не так, настороженность, испуг и опять, обреченность. Что за черт?

– Здесь? – неопределенно кивнул я.

– Да, сейчас.

Откладывать действия в долгий ящик оборотень не стал. Отошел на несколько шагов.

Иные ждать не стали, расползлись по сторонам, образовав вокруг нас пустое пространство. Никто не желал мешать или ненароком попасть под раздачу. Лисенок стояла рядом с горгульей и с упоением и совершенно счастливой мордочкой что-то ей шептала, заставив досадливо вздохнуть – а где же страх в глазах и переживания за своего избранника? Некоторая досада на беспечную девушку выгнала раздражение. Да и эмоции отступили вместе со своими носителями, позволяя вздохнуть свободнее.

Улыбнувшись, отвел взгляд, встретившись им с Корадом. Тот отошел еще дальше, на десяток шагов и, бросив: считай, – обернулся.

– Три, – проявил и развернул я крылья, – два, – не сдержавшись, улыбнулся в безумной радости. – Пошли!

Несмотря на молодость, волк был достойным соперником. Естественно, уступал тем троим, у портала, но они и жили в мире минимум в три раза дольше.

Мне же мешал низкий потолок. Несмотря на превосходящую скорость, силу и опыт, мне банально негде было развернуться, да и не хотелось поранить щенка. Он же таким не заморачивался, вгоняя когти и клыки в плоть. Канаты на огороженных участках мертвыми змеями растянулись по полу. Тяжелые тренажеры, оставив на теле саднящие раны, развалились звериными тушами. На стенах появились новые щербины и царапины. Карусель остановилась лишь тогда, когда я сдернул умудрившегося запрыгнуть на спину волка. Поднял его, сжимая поперек туловища одной рукой и зажимая пасть второй.

Немного подергавшись, оборотень обмяк, признавая поражение, и, стоило его отпустить, вернулся к человеческому облику.

Оглядев себя с ног до головы, весело рассмеялся, и ответом на этот смех прозвучали хлопки аплодисментов от взиравших на бой иных. Мы вдвоем представляли собой весьма живописное зрелище: я в кровавых лохмотьях, и практически синий волк.

– Ты молодец, молодец, молодец! – со счастливым писком повисла на шее лисичка.

Улыбаясь, обхватил ее рукой, прижав посильнее. Остальные подходили, хвалили, называли имена и уступали место следующим. Я же глядел на опустившего плечи Корада, уходившего к стене, где сидел до нашей стычки. Друзья шли с ним, и теперь отчаянием тянуло от них всех.

– Извините, – бросил окружающим и, протолкавшись через иных, двинулся за проигравшими. Догонять не стал, дождался, пока они усядутся, и только тогда подошел вплотную. Волк поднял на меня уставший взгляд, синяки придавали ему очень скорбный, нездоровый вид.

– Зачем? – просто спросил я. Лисенок остановилась рядом. Схватила и обняла руку, уложив голову на плечо. Ее близость помогала отрешиться от чувств волка, словно ледяной водой обдавших разум.

– Я должен был знать! – дернул носом волк, отводя взгляд.

– Зачем?

– Чтобы понимать, на что ты способен.

Кажется, я это уже слышал. Досадливо вздохнув, возвел глаза потолку:

– Зачем?

Девушки захихикали, заработав полный негодования взгляд Корада.

– Да потому что! Слушай, я не знаю, что тебе можно говорить, что нельзя!

– Корад, ты можешь доверять ему!

Я удивленно обернулся к слишком серьезной Янке. Заглянул ей в глаза, пытаясь понять, верит ли она сама своим словам. Верила. Улыбнулась нежно и потерлась о плечо носом. Хмыкнув, вновь посмотрел на Корада.

Оборотень, некоторое время побуравив тяжелым взглядом Янку, наконец, решился, склонился ближе и на грани слышимости заговорил.

– Ты ведь знаешь, зачем они нас держат? – дождавшись моего утвердительного кивка, волк продолжил, – так вот, мы делаем так, чтобы те, на кого мы охотимся, успевали уйти. У нас с ними, можно сказать, негласный договор: мы сражаемся только с охраной, они стараются нас не убить.

– Плохо стараются? – поинтересовался с некоторой издевкой, имея в виду их потери в последней стычке. О том, что именно эта группа считается самой сильной, догадаться было несложно: Корад альфа.

Меня поняли. Волк снова ощерился, а горгулья тихо попросила:

– Не надо так. Лой был нашим другом, и это был несчастный случай.

– Извини, – шепнул смущенно. Столько горечи было в словах девушки, что стыд опалил, возвращая нужное сейчас состояние сосредоточения.

– Неважно, – буркнул Корад. – Так вот, что бы ни думали люди, воины из нас никудышные, и на самом деле с охранниками, будь их даже всего по одному на всю группу, справиться не смогли бы. Ты ведь заметил, что здесь держат только молодняк, если не считать тех, у кого с размножением туго. Например, водяные и лешие, – и он кивнул на своего друга, полного чернявого мужчину с оливковой кожей. – А щенки, согласись, как бы мы ни тренировались, не сравнятся со взрослым, прожившим не один десяток лет, существом.

Я вновь кивнул – уже думал об этом, не мог понять, как эти дети до сих пор живы, теперь понял.

– У нас была надежда, что, закончив с выводом иных, те, кто это затеял, вернутся. Вернутся и уничтожат этих… – волк зло поджал губы успокаиваясь. – Но теперь, из-за тебя, у них не будет шанса.

Вот оно что. Тогда понятно отношение этого оборотня. Появление вампира – тень на их светлом будущем.

– Слышал, тебя вчера уже посылали на задание. Также нам объявили, что ты уничтожил всех, кто сопротивлялся, – закончил он тоскливо.

Я стоял и смотрел на этих детей – сколько бы им ни было лет, по сравнению с перворожденным они дети – и не знал, что сказать. Похоже, выбор, перед которым меня поставил тот волк у портала, это неединичный случай. Придется решать, чего я хочу: выполнять приказы Наори, чтобы Янка была в порядке, или помогать неизвестным, в надежде, что они придут и освободят нас раньше, чем доконают люди или произойдет «несчастный случай».

– Он никого не уничтожил! Найт? – выдала мою тайну Янка, заглядывая в глаза. Лису явно обеспокоил мой отсутствующий вид и длительное молчание.

– Это правда? – с надеждой уставились на меня пять пар глаз.

Поморщился досадливо: вот он минус близких отношений с женщиной. Я бы еще сто раз подумал, а стоит ли признаваться, а теперь что?

– Правда, – сказал спокойно, глядя в глаза волку. В этой группе волк главный, значит, и переговоры ведем с ним. Прежде чем иные успели произнести еще хоть слово, попросил, – расскажите мне, что произошло за последние пять лет.

– А разве она не… – непонимающе переводил взгляд Корад с меня на Янку.

– Нет, – отрезал резко, внутренне напрягаясь. Ну не объяснять же этому молокососу, что рядом с лисой не до расспросов.

Судя по смешкам, остальные были сообразительнее.

Ну что сказать, не так уж много я пропустил.

Разрушив гнездо, люди почувствовали себя абсолютно безнаказанными. Постепенно расширяя круг владений, они уничтожали все отличное от человека, причем не только монстров, но и разумных существ. Тех, кто мог достаточно долго держать себя в человекообразной форме забирали в институт. Попутно вырезали тех, кто, по их мнению, не был пригоден для дальнейшего использования. Уничтожались опасные, взрослые и сильные особи, старики, дети, беременные женщины.

Чем больше рассказывал волк, тем сложнее было сдержаться. В какой-то момент пришлось даже отступить немного, чтобы не давить своими эмоциями на мелочь. Мои манипуляции проводили подозрительными взглядами, но промолчали.

Вампиры могут иметь детей, настоящих детей, только от перворожденных. То есть, в моем гнезде может появиться младенец исключительно у моей невесты.

В тот год невесты не было. Вампирши, не способные родить, безумно любят детей. Даже в человеческие поселения ради них готовы летать и проводить там много времени. Очень много времени.

Это было второе мое гнездо. Сиан, одна из высших, принесла младенца. Мать его умерла в родах, а больше никто за ребенком глядеть не собирался.

Кажется, это были худшие двадцать лет жизни. Все женщины гнезда словно сошли с ума. Носились по очереди с этим человечком и впадали в бешенство, стоило как-то не так себя повести. Даже на меня однажды набросились. До сих пор не понимаю, что «не так» сделал.

Женщины были рады – я не мог спать: крик, плач, затем смех и снова крик, а потом ребенок вырос. Нашел невесту среди людей и ушел.

Это был следующий невыносимый год жизни – в гнезде царил траур. Затем подросший человечек приехал со своим ребенком…, и я взвыл.

В тот же месяц началась война с оборотнями, и скоро гнездо прекратило свое существование, как и все его населявшие, но это не суть. Дело в том, что вампиры, вроде как самые страшные существа этого мира, никогда не подняли бы руку на ребенка, а люди…

Водяной рассказал и свою историю. Люди осушали озера, запруживали реки, после чего так же осушали оставшийся без подпитки участок. Затем туда шли военные.

– Что мы могли сделать на суше? – горько рассказывал Бурал, – некоторые даже сопротивляться не могли. У них и ног-то нет. Водяницы разозлились, – голос его стал тихий и тоскливый, – их всех перебили.

– Прости, – только и смог проговорить. Душу скручивала жалость к этому существу.

Водяницы, женщины водяные, в спокойном состоянии похожи на мужчин, то есть людей, внешне. В гневе же оборачиваются страшными змееподобными тварями с четырьмя щупальцами, и немаловажная деталь – дети у водяных появляются примерно раз в сто лет, при этом мальчишки слишком редкое явление даже при такой низкой рождаемости. Бурал сказал ему двести семьдесят семь. Имея минимальные знания, можно посчитать, что ребенок у водяного был. И раз его нет рядом, то остался тот с матерью.

– Я уже почти смирился, – горько улыбнулся Бурал.

Стиснув зубы, я уставился в стену, чтобы не сорваться. Когда же утихнет ненависть к этим людям. Сможет ли она когда-нибудь угаснуть? Ведь каждый день, каждый час, даже слово подпитывало ее такой пищей, что жить на ней чувство могло годы.

– Найт? – позвала лиса, заметив это состояние.

– Ничего, – попытался улыбнуться, но судя по скептическому выражению на ее мордашке, не сильно в этом преуспел. – Мне нужно подумать, составишь компанию?

Теперь моя улыбка была искренней.

– Идем, – потерлась носом о плечо Янка.

– Извините, я должен обдумать все сказанное, – слегка склонив голову, попрощался с командой Корада. Нужно было немного отдохнуть от эмоций, своих и чужих.

Иные со смешками пожелали удачи в мыслительном процессе. Внимания старался не обращать, внутренне поминая шутников последними словами. Но стоило отойти шагов на пять, волк окликнул:

– Вампир?

– М-м? – остановился, но оборачиваться не стал, только голову чуть повернул.

– У нас в команде недостача. Не хочешь присоединиться?

Пришлось, все же, повернуться к нему.

– Я за, волк, но не факт, что они позволят, – указал я пальцем в потолок.

– Это я беру на себя, – кивнул Корад и мы с лисой, наконец, покинули зал.

Сопротивлялся ли Наори, не знаю. Меня он вызвал следующим вечером. Какое-то время ходил по кабинету и расспрашивал о делах, изображая доброго дядюшку. Когда же понял, что играть в это мне неинтересно, остановился, опалив взглядом, и грубо проинформировал о новом назначении.

При близком знакомстве моя новая команда оказались весьма приятными существами. Корад, вспыльчивый, грубоватый, но добрый мальчишка. Бурал – водяной, спокойный, рассудительный мужик, редко подававший голос, но всегда вовремя. Стан, черт, и Сай, оборотень лис, два оболтуса. И если Сай молодой, со всеми вытекающими последствиями, то Стан вполне взрослый иной со сложившимся взглядом на жизнь и соответствующими шуточками. Миша – эта горгулья заслуживает отдельных слов. Спокойная, добрая и нежная. Рядом с ней я чувствовал себя глупым мальчишкой. Мише достаточно было посмотреть на команду укоризненным взглядом, и все тут же смущенно опускали глаза, успокаиваясь и бормоча извинения.

Первое время пытался держаться отчужденно. Выполнял задания и вновь скрывался в комнате. Не хотелось привыкать к этим существам, отдавать их в лапы Наори, как новую наживку. Но команду такое положение вещей не устраивало. Сначала меня в прямом смысле, вытаскивали из кровати силой. Затем стали без стеснения заявляться в гости. Не прошло и месяца, как я понял, что привык к этим существам. Привязанность вампира болезненна и необратима, и то, чем это грозило нам всем, пугало заранее.

Глава 6

– Кровосос, что видно? – рыкнул Корад, начавшим изменяться горлом.

– А ты понюхай, – ухмыльнувшись, посоветовал ему, но, уловив угрожающее рычание, стал серьезнее. – Там деревня, очень заросшая, нежилая. Основные действующие лица прямо посередине. Охрана сильная, похоже, догадывались, что бросят нас. Волчара, тебя ждут на севере, Бурал и Миша на восток, Стан и Сай – юг, меня сегодня не встречают, но должны же что-то подготовить.

Я завис над командой, вглядываясь в недалекое место назначения. Портал глазом оборотня в ночи приковывал взгляд. Собравшиеся вокруг мелкие фигурки, то и дело исчезающие в мутной зелени, явно принадлежали гоблинам: слишком маленькие для других существ. К счастью, неизвестные послушали мое предупреждение, и размер прохода позволял принимать разом по пятерке иных. Так что, долго возиться не придется. А то даже несколько жалко было оборотней, вынужденных сдерживать меня.

За пару месяцев совместной работы у нас с «врагом» сложилось полное взаимопонимание. Команду быстро перехватывали по одному, паре, а после и вовсе стали расставлять противников по сторонам света, чтобы не делать лишних движений, предлагая нам право выбора. Одна проблема осталась со мной. Оборотни, довольно живучие твари, и регенерация у них хорошая, но сражаться приходилось серьезно, ошейник реагировал на нежелание поднимать меч, и заканчивались оборотни быстро.

– Разошлись! – скомандовал я и неторопливо полетел к деревеньке.

Сделав пару кругов над порталом, чтобы уж точно заметили, опустился на своей стороне. Никого. Такое отношение к моей персоне настораживало. Тишина словно сгустилась рядом, подчеркнутая далекими голосами. Достав клинок, медленно двинулся в сторону центра деревни. Шум постепенно нарастал. Слева, из-за разрушенных домов, слышались звуки битвы и треск ломаемого дерева. Похоже, Стан обернулся. Эмоции шли оттуда же, сбивая с толку. Неужели и правда попросту оставили меня без противника, понадеявшись, что буду слишком осторожен и опоздаю к основному действию?

Я настороженно шел по заросшему кустами и молодыми деревьями бывшему лугу, оставляя позади затянутое тростником озеро. Перешагнул повалившийся, прогнивший плетень.

Что за черт? Где же встреча.

Поравнявшись с первым строением, серым бревенчатым сараем, остановился. Впереди преграждал дорогу разросшийся терновник, и нужно было либо взлетать, либо обходить этот колючий забор стороной.

– Не спеши, вампир, они там и без тебя разберутся, – раздался за спиной спокойный, знакомый голос.

Резко обернувшись, уставился на гоблина. Того самого, что держал портальный артефакт во время моего первого задания: наряд, состоящий в основном из украшений, подтверждал, что память не подводит. Эмоциональная стабильность зеленого пугала: ни одной эмоции ко мне так и не долетело.

– Они поставили против меня гоблина? – удивленно спросил его, украдкой поглядывая по сторонам. Может это отвлекающий маневр такой?

Гоблин же только улыбнулся, обнажив желтые острые зубы.

– Я не буду с тобой сражаться, если ты об этом, – хмыкнул он. – Мое дело задержать тебя подольше и кое-что передать твоему господину.

Маленький, мне едва до пояса, он вынуждал держаться настороженно. Переминался на кривых ногах, словно стоять ему было тяжело, и как-то хитро щурился. Улыбка иного заставляла напрягаться: плохая примета, когда гоблин тебе улыбается.

– Но, почему ты? Ведь оборотни прекрасно меня сдерживали, – неуверенно замотал головой, не заостряя внимания на «господине».

– Понимаешь ли, оборотни нам нужны целые и невредимые, а после тебя это не очень получается, – все так же спокойно улыбался гоблин. – Сейчас же уводят мой народ, и я сам вызвался быть твоим противником.

– Я не понимаю.

Желание оказаться от коротышки подальше вспыхнуло неожиданно. Ноги непроизвольно напружинились, готовя тело к взлету.

– Заметь, ты даже не напал на меня.

А ведь и правда. Похоже, я не воспринимаю его как противника, по крайней мере, в данный момент, и ошейник, соответственно, тоже. Гоблин развел руками, и теперь его улыбка стала напоминать оскал. Хищный оскал уверенного в победе зверя.

– Хитрый ход, но он не сработает, когда ты попытаешься уйти, – хмыкнул, старательно отгоняя наползающую неуверенность.

– Ничего, выход есть всегда, – хохотнул гоблин.

Сзади послышался приближающийся топот, грохот, потом треск и, примяв неприступные терновые заросли огромными копытами, к нам с ревом выскочил размахивающий бревном Стан.

– Вот черт! – выругался я, отскакивая в сторону, и, запнувшись о лежащие повсюду доски, припал на колено.

Стан, развернувшись, в кого-то запустил выдранным с корнем кустом. Мне же в голову полетел порошок, от вмиг подскочившего ближе гоблина.

Лицо, особенно глаза и нос, обожгло. Невольно вскрикнув, пропустил огонь в рот и дальше, в горло, легкие. Схватившись за лицо, в инстинктивной попытке избавиться от источника боли, дернулся вверх и, спотыкаясь на досках, уткнулся спиной в сарай. Завывая все тише, постепенно переходя на шипение, пытался прочистить глаза, «вслушиваясь» в окружающее пространство остальными чувствами. Память о безэмоциональности гоблина заставляла водить руками по сторонам, надеясь не подпустить угрозу близко.

Как же больно, черт. Что это за дрянь?

Вместо лица, судя по ощущениям, осталось мясо с отслоившейся кусками кожей. Обожженные легкие практически не давали кислорода.

Через какое-то время воцарилась тишина и я, наконец, позволил себе расслабиться, опустившись на колени. Склонил голову и стал ждать, когда меня найдут остальные.

– Найт, – разнеслось со всех сторон.

Попытка ответить провалилась. Голоса не было, только невнятный сип, разодравший израненное горло. Поводил руками вокруг, стараясь найти хоть что-то, способное привлечь внимание друзей. Нащупал деревяшку, слизкую и гнилую, но пару раз стукнуть о сарай получилось.

– Он здесь! – наконец, раздался рядом крик Корада. – Демоны, что у тебя с лицом? – выругался волк, когда подошел ближе.

Пришлось пошипеть в ответ.

– Демоны, а голос где? – не отставал этот неугомонный.

Внутренне выругавшись, красноречиво вперил закрытые глаза в этого идиота.

– Кхм…

Неужели подействовало?!

Хрустнули ветки под чьими-то шагами, а в следующий миг хлопнули крылья, обдав потоком воздуха, и тонкие холодные пальцы нежно подхватили меня под подбородок.

– О боги, Найт, что случилось? – шепнула Миша.

Вновь зашипел, пытаясь объяснить проблему. Эмоции команды усиливали мерзкую, грызущую боль. Слишком давила их жалость, словно выбивая из пострадавших легких остатки кислорода.

– У него еще и голоса нет, – подсказал Корад.

– Кивай, – попросила Миша, – Магия?

Я отрицательно мотнул головой, стараясь не замечать тянущейся за каждым движением боли.

– Жидкость?

Снова помотал.

– Порошок?

С облегчением утвердительно кивнул.

– Бурал, нужно промыть ему глаза, – это уже просьба к водяному.

И холодная, шершавая ладонь сменила тонкие пальчики. Опалила израненный подбородок другой, острой болью, позволив хоть на мгновение забыть о той, ноющей. Вода, призванная на помощь, ввинтилась под веки, остудила лицо, вызвав стон-шипение.

– Все, теперь только ждать полной регенерации, – попытался отстраниться Бурал, но я перехватил его, отрицательно мотая головой.

– Найт? – придвинулась ближе Миша.

Жестикулируя свободной рукой, постарался объяснить чего хочу.

– По-моему, он хочет пить, – задумчиво протянул Сай.

– Не, скорее выпить! – хохотнул неунывающий черт.

– Помолчите вы, шутники, – шикнула на них Миша. – Он просит промыть легкие. Найт, ты уверен? – судя по тому, что звук ее голоса стал сильнее, горгулья вновь приблизилась.

Кивнул. То, что ждало впереди, приятным не назовешь, но по некоторым причинам мне не хотелось, чтобы хоть одна ядовитая пылинка оказалась у Наори.

Водяной долго думать не стал, велел оборотням держать меня покрепче и начал. Да уж, вампиры, конечно, могут обходиться без воздуха – во сне, но, вот такая вот, принудительная замена кислорода водой, это жестоко.

– Ну и как мы его потянем? Пешком? – первое, что услышал, придя в себя, это бурчание Корада.

Отвлекаясь от мерзких ощущений, представил, как буду кататься на волке. Но, видно, слишком сильно разулыбался.

– Хватит скалиться кровосос, я тебя не потяну! – с явным облегчением хмыкнул Корад.

– Ты сможешь лететь? Я буду направлять, – погладила по плечу Миша.

Утвердительно кивнул, сел и поднял руки пощупать лицо. Ощущения от него шли непередаваемые, и даже поморщиться нельзя было, боль усиливалась, ползла дальше, к шее, плечам.

– Не надо, – мягко остановила Миша, сжав мою руку холодной ладошкой, и потянула вверх, – вставай.

К счастью, вампиры были приспособлены летать в кромешной тьме. В том мире, откуда мы пришли, царил мрак даже днем, а ночью не было видно звезд. Правда, я предпочел бы больше так не делать, дорога оказалась слишком длинной.

После доклада о провале задания, меня, не особо церемонясь, затянули в знакомое помещение, провонявшее болью и медикаментами. Подвесили на незабываемом стенде, после чего долго и с упоением расковыривали раны. Люди пытались добыть хоть одну частичку порошка, сумевшего сотворить такое с вампиром. Судя по все нараставшей ругани, ничего не выходило.

Хорошо, Бурал молодец.

– Ну? Что это, что могло его так изуродовать? – отрывисто и зло спрашивал Наори, явившийся за результатом, но получивший только невнятное блеяние лаборантов.

– Мы не знаем. От препарата не осталось и следа, а допросить вампира, пока не представляется возможным, – пытался успокоить начальство профессор.

– Сколько ему нужно на регенерацию? – вопрос раздался практически у самого моего лица.

– При хорошей кормежке, думаю, дня три, – подошел с другой стороны старик.

Не чувствовать запаха тел было непривычно, но почему-то радовало. Словно одну пытку удалось обмануть. Зато эмоции людей ощущались необычайно остро, будто отключив остальные чувства, порошок усилил мои способности.

– Вы слышали? Скормите ему кого-нибудь. Мне нужен ответ, черт вас раздери.

Дверь хлопнула, и все вздохнули с облегчением. Помучив еще немного, меня отцепили и отвели в комнату.

Я не знал, сколько прошло времени, не знал, который был час, просто лежал на кровати, вслушиваясь в окружающее пространство. Как только меня привели в комнату, сбежалась вся команда, выпытывать, что желали узнать люди. С трудом удалось отправить их всех прочь, объяснив доступными методами, что хочу побыть один. Янки с ними не было. Миша извинилась и призналась, что говорить лисе ничего не стала. Надеялась, что к тому времени, как лиса придет, раны немного улучшат вид. Я смог только благодарно пожать ее ладонь.

Время в тишине, наедине с болью, тянулось бесконечной лентой. К тому же часть ран перешла в другую фазу и стали зудеть. Чего стоило удержаться и не начать расчесывать лицо, только боги знают. Тишину и глухие страдания разбил едва слышный скрип двери. Словно время повернулось вспять, отправив меня в маленькую камеру на металлический лежак. Легкие шаги прошелестели по полу, заставив напряженно сглотнуть. Очень не хотелось спугнуть мираж неосторожным движением. Шорох ткани сменился нежным теплом от прижавшегося маленького тела. Янка ничего не говорила. Обхватила рукой почти не вздымающуюся грудь и уложила голову на плечо. Что есть сил прижал к себе лису, гладил по чудесным волосам и благодарил богов, что сделали мне такой подарок.

Горячая капля скользнула по плечу. За ней еще одна и еще. Я замер не в силах осознать, что не могу ничего сказать, не могу утешить. Вместо слов прижал Янку еще сильнее, прикрыв ладонью острое личико, спрятавшееся на плече.