Текст книги "Бальтазар (СИ)"

Автор книги: Вьюн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Люциус Бальтазар, – его голос прозвучал громко и неестественно, будто он репетировал эту фразу перед зеркалом. – Я слышал, что твой род крут, древен и чего-то там еще! Я, Сё Ван, бросаю тебе вызов! Я докажу, что военные маги ничем не хуже потомственных!

Мое сердце забилось в такт пульсации светлого источника в груди. В ладони сама собой материализовалась моя рапира, её лезвие залило пространство вокруг нас ровным серебристым сиянием. Прежде чем Сонми могла хоть что-то сказать, я с пренебрежительной ухмылкой ответил:

– Я раздавлю тебя, словно таракана, – и не подумав отказываться от битвы.

Девушка рядом лишь обреченно вздохнула, прекрасно понимая, что нас уже не остановить.

Глава 21

Глава двадцать первая. Дружба начинается с улыбки.

Воздух на остановке будто бы сгустился, наполнившись напряжением, которое было почти осязаемым. Серебристый свет от моей рапиры отбрасывал резкие тени на асфальт, и я чувствовал, как Светлый Источник внутри меня ликует в предвкушении битвы. Темный же затаился, будто бы чего-то выжидая.

– Остановитесь! Это же абсурд! – голос Сонми прозвучал резко, нарушая хрупкую тишину.

Она шагнула вперед, встав между мной и этим позером в желтом плаще, ее кулаки сжались.

– Вы не можете просто так драться на улице! – все же попыталась она нас вразумить.

Сё Ван медленно повернул к ней голову, и на его лице расплылась снисходительная улыбка. Он явно наслаждался этим спектаклем.

– Успокойся, сестричка, – его голос был нарочито мягким, словно он успокаивал ребенка. – Никто не собирается драться. Это всего лишь дружеский спарринг. Легкая разминка между коллегами. Всю ответственность я беру на себя.

У данной драки будут последствия, это я понимал более чем отчетливо, можно было бы попытаться уклониться, затаиться, побольше узнать о местных реалиях, но зачем? Свое я и так получу, а выжидать, словно вор, имеет смысл лишь тогда, когда твой противник имеет тотальное превосходство. На данный момент я все еще мог действовать с позиции силы. Корейские маги не казались мне такими опасными, куда больше мне стоило опасаться Мэри Стрэнтон.

– Твой куратор знает, что ты здесь устроил? – набычилась Сонми. – Как быстро «дружеский» спарринг может закончится чьей-либо смертью? Я не собираюсь брать такую ответственность на себя, когда вас обоих будут соскабливать с асфальта!

Парировала Сонми, но я видел, как дрогнула ее уверенность. Она украдкой взглянула на свой телефон, экран был темным. Госпожа Стрэнтон не отвечала на ее звонок. Мы были одни. Мне стало немного жаль ее. Она пыталась действовать правильно, по закону, но законы исполняют лишь те, кто не в силах сам отстоять свою честь. Соблюдать же правила, когда все их игнорируют? Пусть подобным мазохизмом занимается кто-нибудь другой.

А потому, проигнорировав слова Сонми:

– Если это дружеский поединок, то какие правила? – с преувеличенной учтивостью уточняю.

Сё Ван повернулся ко мне, его глаза блестели азартом. Он указал пальцем на себя, а затем похлопал по бензобаку своего алого мотоцикла.

– Правила просты. Мы будем играть в догонялки. Я убегаю, ты догоняешь. А, чтобы никто из простецов нам не помешал и не пострадал… – он сделал паузу для драматического эффекта, – мы сделаем это на Теневых Тропах.

В глазах Сонми мелькнул обреченный вид. Она понимала, что нас уже не остановить.

– Если ты сможешь остановить меня, либо повредить мой мотоцикл, то я проиграл, – продолжил Сё Ван. – У тебя будет ровно час, чтобы это сделать. Не успеешь… признаешь моё превосходство, – с ухмылкой закончил он,

Задумчиво кивнув, я отпустил рапиру, и она растворилась в свете от магических частиц. Похоже, местные власти решили проверить, на что я вообще способен. Этот клоун в желтом плаще был всего лишь исполнителем. Что ж, если они этого хотят, то я сделаю это, но покажу ровно столько, чтобы выиграть в этом пари, иначе меня могут счесть слишком опасным и запереть в клетку понадежнее. Но и слабаком себя ни в коем случае нельзя показать. Слабых используют сильные, не задумываясь. Таковы древние, нерушимые правила игры за власть над миром.

А потому, выдав свою самую высокомерную улыбку, я меж тем пытаюсь понять, маг какой школы передо мной. Пока волшебник или колдун не начнет колдовать довольно трудно понять не только его школу, но и даже уровень силы. Единственное, что крайне трудно скрыть, это наличие у тебя источника. Все остальное необходимо добыть шпионажем, либо в личном поединке. Именно поэтому я и не собирался избегать этой битвы. Это мое заявление, демонстрация силы.

Увидев мой согласный кивок, Сё Ван скинул с плеча тубус, откуда с ловкостью фокусника достал лист плотной бумаги, с вырезанным в нем кругом, в который был вписан идеальный треугольник. Достав баллончик с краской, он встряхнул его, и с шипящим звуком стал выводить на асфальте печать. Краски у него были явно непростые, они мерцали тусклым металлическим блеском и пахли серой. Алхимическая смесь. Таким образом, начертание руны перехода заняло у него едва ли больше минуты. Эффективно, хоть и как-то по-простецки.

Все это время Сонми продолжала яростно тыкать в экран телефона, ее палец чуть ли не дымился от отчаянных попыток дозвониться до Мэри. Я же прикидывал, какой арсенал будет уместен для такой «игры». Протянув руку к гримуару, я напитал его светом, мысленно ослабив цепи. Моя магическая книга тут же взлетела с тихим шелестом страниц, принявшись кружить вокруг меня, словно хищная птица. Она бросила на Сё Вана взгляд, полный показного презрения, а ко мне «устремила» выражение почти влюбленного обожания, которое я давно научился игнорировать.

Хоть я и не собирался показывать, на что реально способен, но нельзя было исключать, что на Теневой стороне нас уже поджидают. Мне могло потребоваться всё, что у меня есть. Не думаю, что корейские маги действительно хотят меня устранить, пока что это всё выглядело как разведка боем. Именно поэтому я даже не подумал с собой взять Сонми, пускай остается в своем иллюзорном, но безопасном мире.

– Готов проиграть, Бальтазар? – Сё Ван снова надел свой капюшон и уселся обратно в седло.

Его мотоцикл зарычал, и из выхлопной трубы повалил неестественно густой черный дым, который начал клубиться вокруг печати, что отчасти дало мне ответ, маг какой школы передо мной.

– Начинай, – холодно произношу, ощущая, как знакомый холодок Теневых Троп пробегает по коже.

Сё Ван криво ухмыльнулся в ответ,

– Удачи. Тебе она понадобится… – зловеще закончил он.

После чего резко дернул ручку газа, и его мотоцикл рванул вперед прямо в центр нарисованной печати. Пространство под колесами затрещало по швам, асфальт превратился в подобие черной маслянистой воды. Мотоцикл нырнул в нее и исчез, будто его и не было. Вслед за ним начал исчезать и дым, затягивающийся в портал.

Сделав шаг к печати, я почувствовал, как чья-то рука хватает меня за запястье. Это была Сонми. Ее лицо было бледным, а в глазах читалась смесь страха и ярости.

– Люциус, не надо! Там может случиться все, что угодно, и я никак ее смогу тебе помочь! – с мольбой во взгляде посмотрев на меня.

Задумчиво кивнув, я мягко, но твердо высвободил свою руку.

– Все, что не убивает, делает нас сильнее, враг мой, – не скрывая ухмылки. – Либо калеками…

И прежде чем она успела что-то ответить, я наклонился вперед и поцеловал ее. Сонми замерла, не знаю, как на это реагировать, но она не отстранилась, а это значило, что у меня есть неплохой повод вернуться назад живым. Да и в любом случае, Генриетта меня с того света поднимет, если я вдруг умудрюсь здесь подохнуть, так что стоит показать Корейским магам, что не стоит связываться с отпрыском семьи Бальтазар!

Пока Сонми замерла на месте, с довольно милым выражением на лице, я сам шагнул к печати, ощущая, как гримуар следует за мной по пятам, словно верный пес.

Уже почти исчезнув из привычной реальности, позади себя я услышал ее обреченный крик:

– Хотя бы вернись целым, идиот! – все же «ожила» она.

На моем же лице застыла счастливая улыбка, полная предвкушения. Затем реальность сомкнулась, и меня поглотила знакомая, зыбкая тишина Теневых Троп. Я с довольным смехом падал в Бездонный колодец, охота на одного самоуверенного мага началась! Посмотрим, сможет ли он хоть что-то мне противопоставить…

***

Роскошный седан бесшумно скользил по ночным улицам Сеула. На заднем сиденье, откинувшись на мягкую кожу, Ким Тэ Хён, глава отдела магической разведки Республики Корея, мужчина смотрел в окно хмурым, отсутствующим взглядом. Его черный смокинг сидел безупречно, но под левой мышкой угадывалась массивная кобура с зачарованным пистолетом, а в тонких пальцах он перебирал набалдашник трости: полированный черный обсидиан, в котором пульсировала тусклая магическая сердцевина.

За стеклом проносились неоновые огни, символ возрождения и мощи его страны. Но его мысли были далеки от рекламных билбордов. Они метались между тремя полюсами угроз. Одной из точек напряжения оставался Север. Там за колючей проволокой и заклинаниями сокрытия управлял страной не полубезумный диктатор с ядерной кнопкой, как его показывала пропаганда, а вполне расчетливый лидер.

В подземных лабораториях Пхеньяна, алхимики-отступники, изгнанные из других стран, экспериментировали с кровавой магией и некромантией, пытаясь создать армию нежити, невосприимчивую к пулям и магии. Их покровитель – Китай, с его тысячелетними магическими традициями, смотрели на Корейский полуостров как на своего вассала, как на источник ресурсов.

Китай, который по слухам управлялся последними драконами, буквально возродился из пепла, благодаря магическому золоту и тому, что Европа перенесла туда свое производство. Лояльность, купленная золотом и нечестивым алхимическим камнем. Благодаря всему этому за неполные двадцать лет аграрная страна стала монстром, второй экономикой в мире. Вот только за все приходится платить, и Ким Тэ Хену было крайне интересно, какую плату потребуют последние драконы.

Третьей головной болью являлись «союзники». Американцы, которые в обмен на «защиту» фактически управляли внешней политикой Кореи. Будто бы одних их было мало, в союзниках у них также числились Японцы… Вот уж действительно, с такими «друзьями» и врагов не надо. Их синтоистские колдуны и онмёдзи издревле натравливали на Корею своих злых духов, Ёкаев, но главной головной болью был древний род Нурарихён, именно под их властью Япония аннексировала его родину.

Сейчас, говорят, от этого рода осталось всего двое, но все ожидали, когда наследник Нурарихён овладеет главной силой своего клана, тысячью духами. Осмелится ли он использовать эту силу, и против кого в этот раз они ее направят? За этим пристально наблюдал весь магический мир. И был далеко немаленький шанс, что первой жертвой этих монстров вновь станет Корея.

– Боже, помоги мне с друзьями, – тихо, почти беззвучно прошептал Ким Тэ Хён, глядя на свое отражение в стекле, – а уж с врагами я справлюсь как-нибудь сам.

И на фоне всех этих просто титанических проблем главной занозой в его боку на этот вечер оставалась одна-единственная женщина – Мэри Стрэнтон. Эта ведьма, явившаяся в их разодранную надвое страну в самые темные времена, сразу после Войны. Она помогла. Боже, как же она помогла в свое время! Организовала оборону Сеула от прорыва теневых сущностей, наладила поставки артефактов, свела корейское правительство с американскими магическими семьями. Она фактически стала спасительницей для них в самые тёмные времена.

От того было горько, что именно она стала его главным противником. Ибо Стрэнтон, пользуясь своим влиянием, создала и взрастила «чоболей», которые теперь ей обязаны буквально всем. «Академия Ихва» была лишь видимой частью айсберга. Ее выпускники проникали в парламент, в суды, в спецслужбы, лоббируя ее интересы и вставляя ему, Ким Тэ Хёну, палки в колеса на каждом шагу. «Хёндай», контролирующая поставки защитных оберегов и логистику. «Самсунг», чьи инженеры-маги доминировали в создании зачарованной электроники. Они были повсюду, размывая суверенитет его страны под предлогом «международного магического сотрудничества». Они буквально ели с рук Верховной Ведьмы.

И вот на этом, и без того шатком шахматном столе, Стрэнтон выставила новую, совершенно непредсказуемую фигуру, потомка семьи Бальтазар. Одно это имя заставляло даже видавших виды европейских магов бледнеть и менять тему. Семья-призрак, семья-катастрофа. Им приписывали все: от создания первых вампиров до попыток устроить конец света. Ким не был уверен, были они настолько опасны, как та же семья Нурарихён, но, если даже на четверть… то это уже была ПРОБЛЕМА.

В свое время они пропустили Генриетту, посчитали обычной ведьмой, отчего не собрали о ней достаточно информации. Новость, что в Корее просто видели потомка Бальтазар в свое время облетела весь мир. Когда же стали известны подробности, то, что Генриетта втайне обучалась у Стрэнтон, для многих же это стало крайне неприятным сюрпризом. Теперь же их было уже ДВОЕ, и они вновь появились в Корее…

Были ли Бальтазар настолько сильны? Или их сила была мифом, раздутым столетиями страха? Это нужно было проверить. Даже, если придется поссориться со Стрэнтон. Это было нежелательно, но Американцы полностью поддержали эту идею, так что местным чиновникам пришлось заткнуться и не мешать ему. Все хотели знать на что способны последние из Бальтазар, правдивы ли слухи об их силе. Неизвестность пугает больше, чем сильный, но уже известный противник.

Он достал телефон. Экран был чист. Ни звонков, ни сообщений. Значит, операция «Разведка боем» уже началась, и пока все шло по плану. Пока Мэри была занята, отбиваясь от нападок его людей в парламентском комитете, его самый опасный и непредсказуемый актив вступил в игру. Се Ван. Орудие, которое они создали, чтобы уничтожить последних из Нурарихён. И проверку боем оно пройдет, сразившись с одним из последних Бальтазар.

Ким Тэ Хен покачал головой, в его душе шевельнулась тревога. Он надеялся, что его подопечный не перегнет палку и не убьет этого Бальтазара. У Се Вана были… личные счеты с потомственными магами. Его мать была одной из «чоболей», пока ее не вышвырнули из семьи за связь с простецом. Его ярость была его главной силой и его главной слабостью.

– Стрэнтон будет в ярости, – тихо хмыкнул он, глядя на мелькающие огни. – Но это мой единственный шанс. Узнать, являются ли древние семьи угрозой… или просто пустышками, прикрывающимися громким именем.

У него даже мысли не возникло, что Се Ван может проиграть. Такой исход просто не укладывался в его картину мира. Современные технологии уже наглядно показали свое превосходство на древними знаниями. Эти пережитки старых эпох должны были окончательно уйти на покой, уступив место новому поколению магов.

Сплав технологий и магии, вершина научной мысли, вот что будет противостоять древней магии.

***

Падение в Бездонный колодец завершилось мягким, бесшумным приземлением. Я ступил на зыбкую поверхность Теневой Тропы, и золотистые крылья на моих сапогах с тихим шелестом свернулись, растворившись в магическом сиянии. Одним отработанным движением я поправил свой красный галстук и окинул взглядом обстановку вокруг.

Теневая версия Сеула была крайне похожа на оригинал. Тот же лабиринт улиц, те же очертания небоскребов, но выцветшие, словно старая фотография. Все было идентично, за одним исключением: неоновые огни, что делали город живым, здесь не работали. Светили лишь редкие фонари, отбрасывая неяркие, дрожащие круги света, которые не рассеивали мрак, а лишь подчеркивали его густоту, создавая идеальные укрытия для всего, что пожелает остаться невидимым. Воздух был холодным и неподвижным, пахнущим пылью забытых веков, словно я вернулся в фамильное поместье Бальтазар.

Поправив галстук, я обратил внимание, что Сё Ван дожидался моего появления, не став пользоваться форой. Он стоял, облокотившись на свой мотоцикл, все в том же нелепом желтом плаще. Его поза так и кричала о самоуверенности.

– Тебе стоило бежать, – сообщаю ему с ледяной ухмылкой, делая первый шаг в его сторону.

Звук моих каблуков по «асфальту был неестественно громким в этой давящей тишине.

– Ведь, если это не ловушка, и ты не ждешь здесь, чтобы устроить мне засаду… – немного разочарованно сообщаю ему, – то ты уже проиграл, добровольно отдав мне инициативу.

Сё Ван в ответ медленно выпрямился. Из-под капюшона на меня уставились два тлеющих красным огня, словно у древнего лича или нашего фамильного дворецкого. Сравнение Сеула с моим домом меня изрядно позабавило, отчего дальнейшие слова Се Вана я встретил с благосклонной улыбкой, чем еще больше его разозлил.

– Бежать? – его голос исказился, став низким, многоголосым скрежетом, будто говорили десятки существ одновременно. – Охотник не бежит от дичи! – оскалился он.

С этими словами парень откинул капюшон. То, что открылось моему взору, заставило бы содрогнуться кого угодно. Его плоть и черты лица поплыли, как воск, обнажая обугленный череп, в глазницах которого плясало адское пламя. Его желтый плащ вспыхнул ослепительным алым огнем, но не сгорал, а стал частью его нового облика. Его мотоцикл ответил на трансформацию громовым рыком, и из-под колес и выхлопной трубы вырвались клубы черного дыма и языки пламени. Его новый облик мог бы напугать кого угодно, но мне с детства прислуживал лич.

– Я – Призрачный Гонщик! – проревел он, и его смех, жуткий и раскатистый, разнесся по пустым улицам Теневого Сеула, заставляя вибрировать стекла в окнах. – Погибель для магов и колдунов! Пожиратель грешных душ!

Огненный череп оскалился в мою сторону. Мотоцикл, будто живой, рычал под ним, нетерпеливо брыкаясь, рвясь в бой. Вот только я не сдвинулся с места, лишь поднял бровь, оценивая зрелище.

– И это все? – холодно уточняю, чувствуя, как гримуар за спиной замер в готовности.

В ответ я услышал лишь скрежет зубов и увидел направленный на меня яростный взгляд.

– Так-то лучше, – улыбаюсь с долей ностальгии. – будто домой попал…

Охота обещала быть куда интереснее, чем я предполагал. Не говоря больше ничего, я атаковал!

Глава 22

Глава двадцать вторая. Охота на Призрачного Гонщика.

Копье света встретилось с огненной цепью, которая отбила мою магию в сторону. Мотор мотоцикла взревел, и Сё Ван рванул ко мне, размахивая цепью, словно лассо. Очевидно, он не собирался убегать, желая испытать мою силу в лобовой атаке. Что ж, тем лучше. Я покажу ему, почему издревле маги боялись связываться с Бальтазар!

Положив руку на гримуар, который послушно открылся на нужной странице, я произнес древнее слово силы. Воздух сгустился от морозной ауры, и асфальт перед несущимся Гонщиком мгновенно покрылся зеркальной ледяной коркой. Мотоцикл, потеряв сцепление с дорогой, вильнул и пронесся мимо, едва не зацепив меня раскаленной цепью. Я лишь изящно уклонился и помахал ему рукой, наслаждаясь яростным скрежетом, который издавал его огненный череп.

– Думаешь, победил? – проревел он, и его смех эхом разнесся по пустым улицам.

Колеса его байка вспыхнули ослепительным белым пламенем, плавя и испаряя наколдованный мною лед в клубы шипящего пара.

– Хрен тебе! – с этими словами он развернулся и вновь рванул в мою сторону, оставляя за собой дымящуюся борозду в асфальте.

«Упрямый черт», – мелькнула у меня мысль с долей развлечения.

Усмехнувшись, я активировал следующее заклинание. Будто пробудившийся гигант, Теневой Сеул издал протяжный, низкочастотный стон. Аркан под названием «Дрожь земли» пришел в действие. Мощь, которую я в него вложил, была достаточной лишь для локального эффекта, но и ее хватило с лихвой. Земля под ногами затряслась, заставляя вибрировать и подпрыгивать мотоцикл Сё Вана. Фасады ближайших зданий покрылись паутиной трещин, с витрин посыпались стекла, а посреди улицы зияющей раной разверзся провал.

– Да, пиздец! – выкрикнул Гонщик, отчаянно рванув в сторону, уворачиваясь от обрушивающихся обломков и растущей трещины.

Ухмыльнувшись, я парировал летящий в меня кусок бетона новым копьем света. В воздухе за спиной материализовались сияющие крылья из концентрированного света для маневренности и скорости, над головой засиял нимб. Пока Сё Ван спасался от последствий моего заклинания, я наконец четко осознал то, что чувствовал с самого начала его трансформации.

Каким-то образом сеульским магам удалось материализовать миф, буквально вложив в своего агента силу Призрачного Гонщика. Впечатляюще. Вот только они, как и все простецы, не учли одного фундаментального закона высшей магии: миф, взращенный в душе, и миф, насильно вложенный извне, это две ОГРОМНЫЕ разницы. Его сила была яркой, разрушительной, но чужеродной. Как протез. А что бывает с телом, которое отторгает пересаженный орган? Оно слабеет и умирает.

Сё Ван мог быть невероятно опасен, но сейчас, в этом месте, где его воля была единственным, что сдерживало бушующую внутри него инородную сущность… я вполне мог его сломать. И я начал это делать. Не жалея силы Светлого Источника, я стал метать световые копья, одно за другим. Я не особо беспокоился, куда они попадут. Если Сё Ван погибнет от такой малости, то ему и не стоило переходить дорогу магу из рода Бальтазар. Совсем не стоило. Он станет наглядным примером для всех, кто наблюдает из теней, что бывает с теми, кто бросает нам вызов.

***

Земля уходила из-под ног, трескаясь и осыпаясь в черную бездну. Рушащиеся здания гремели, как гром. Се Ван рванул прочь, давя на газ, и рев мотора заглушил на мгновение грохот разрушения. Ярость кипела в нем, горячая, как пожиравшее его плоть адское пламя.

«Выбросили… как мусор…»

Воспоминание всплыло внезапно и ярко, обжигая больнее любого огня. Дождь. Холодный осенний ливень, заливающий улицы элитного района. Его мать сжимала ладонь маленького Сё Вана. Она что-то кричала, но голос тонул в звуке от дождя и его было абсолютно не слышно за массивными дверьми фамильного особняка. Их выкинули из собственного же дома.

Он навсегда запомнил лицо мужчины в дорогом костюме, его деда, которое было холодным и непреклонным.

«Позор рода…» – сказал он им тогда напоследок.

То, что Се Ван был зачат от любовника стало понятно, когда у него пробудился дар к огненной магии. У «отца» и матери – это был ветер.

После изгнания он рос в нищете, поскольку мать довольно быстро растратила все свои сбережения, а зарабатывать она никогда не умела. Вонь дешевой забегаловки, вечный холод в плохо отапливаемой комнате, насмешки одноклассников. И постоянное, гложущее чувство несправедливости. В один миг они стали никем. И память, что все могло быть иначе, жгла в груди адским пламенем.

Отчаяние и злоба наполняли сердце Се Вана, пока в один день, когда на него набросились старшеклассники, отчаянная ярость не вырвалась наружу вспышкой огня, опалившего стены переулка. Пара секунд и три трупа, вот каков был результат его секундной слабости. Простецы просто ничего не смогли ему сделать. Военные нашли его быстро. Забрали, поставили перед выбором: тюрьма или служба. Он выбрал службу.

Се Ван в буквальном смысле горел на тренировках, рвался на самые опасные задания, соглашался на любые, даже безумные эксперименты. Он был идеальным кандидатом для проекта «Миф». Сила предания о «Призрачном Гонщике» была новой, необузданной, выжигающей изнутри всех кандидатов. Когда Се Вану предложили поучаствовать, он не сомневался и секунды. Это был его шанс. Он прошел через адские боли, когда миф вплетали в его душу, и выжил. К семнадцати годам он обладал силой, о которой те, кто вышвырнул его мать, не могли и мечтать.

Ночью… ночью он был непобедим. Его главный козырь – «Адская Кара», заставляла любого грешника увидеть все свои преступления и сгореть изнутри от раскаяния и ужаса. Проблема была лишь в необходимости подойти вплотную, заглянуть в глаза врагу. Но ночью это не было проблемой. Ночью его нельзя было убить. Пока на небе была луна и виднелись звезды, не было никого, кого бы он не мог уничтожить.

«Этот ублюдок… вызвал землетрясение…» – мысль пронеслась у него в голове, острая и тревожная.

Се Ван не учел, что враг может не атаковать его напрямую, а просто похоронить под тоннами бетона и земли, где с восходом солнца он задохнется, лишенный своей силы.

– Тактика труса! – все же процедил он.

Ярость снова накатила, сметая страх. Условия их пари были специально подстроены так, чтобы у этого выкормыша древнего рода не было ни единого шанса на победу. У Люциуса был всего час, чтобы повредить байк. Но ночью байк был неотделим от мифа, такой же неуязвимый, как и сам Се Ван. Бальтазар уже проиграл. Оставалось лишь сделать его поражение еще более унизительным.

Уцепившись огненной цепью за козырек фонаря, его мотоцикл с ревом рванул вверх, поехав вертикально по стене небоскреба, оставляя за собой расплавленный огненный след. Если Бальтазар решил полетать, как пташка, то Се Ван заберется повыше. И оттуда, с высоты, наконец-то собьет этого самодовольного аристократа, этого потомка тех, кто смотрит на таких, как он, свысока.

Пока он взбирался, одно из световых копий Люциуса пронзило его насквозь. Боль была острой, но мимолетной, плоть тут же восстановилась, сомкнувшись вокруг раны, выжигая чужеродную магию своим адским пламенем. Се Ван даже не притормозил. Он лишь оскалил свой огненный череп в сторону Люциуса, и его рык смешался с ревом мотора. Эта битва только начиналась всерьез.

***

Пронзив спину Се Вана копьем света, я уже мысленно составлял оправдательную речь для Мэри. «Это была досадная случайность, я смиренно готов оплатить его похороны…» Но военный маг сумел меня удивить. Он не рухнул вниз. Он… каким-то чудом выжил. Продолжив карабкаться по стене, будто получил пулю из рогатки, а не копье чистой магии в позвоночник. Это было более чем необычно. Я хочу сказать, копье света в позвоночнике – это не та мелочь, которую можно просто взять и проигнорировать.

– Похоже, он все же не так прост, – произношу с внезапно возросшим интересом.

Азарт предвкушения новой загадки заставил кровь бежать быстрее.

– Возможно, он даже достоин звания моего врага номер два? – в раздумьях произношу, пока еще не решив, достоин ли он этого титула.

Тем временем Се Ван благополучно достиг крыши, и рев его мотора стих, сменившись зловещей тишиной. Он явно готовил какой-то сюрприз. Бессмертие, контроль над огнем, воплощение Мифа… Чем он еще сможет удивить? Личного гримуара у него, разумеется, не было. Для простецов, даже одаренных, создать такой артефакт задача немыслимая.

Даже у рода Бальтазар Волшебных Книг не то чтобы много. Ту, что я смог бы использовать, и вовсе оказалась в единственном экземпляре. Магия Арканов всем хороша, но ее главный недостаток – требование материальной подготовки, книги заклинаний как ядра и проводника.

Позволив ему обустроить свою западню, я вновь потянулся к гримуару. Страницы зашелестели, после чего густой туман стал стремительно наполнять призрачные улицы Теневого Сеула. В считанные секунды я был скрыт от чужих глаз непроницаемой пеленой. Очевидно, у моего нового врага все еще припасен козырь в рукаве. Мне дико хотелось его увидеть, но умирать ради этого я не собирался.

С предвкушением оскалившись в подобие улыбки, я сосредоточился. Светлый Источник отозвался на зов, и в нескольких шагах от меня из сгустка сияющей материи возник мой двойник – допельгангер. Безмолвный и пустой, он был моими глазами и ушами. Легким мысленным толчком я отправил его на крышу, в логово Призрачного Гонщика.

Сам же я остался в укрытии тумана, приглушив свое присутствие.

– Посмотрим, что он припрятал в своем пылающем рукаве, – с хищной ухмылкой прошептав готовясь к представлению. – Если ничего и это все просто понты… – недобро улыбнувшись, – то ему лучше свалиться с крыши, я сделаю из него наглядный пример того, что делают с дураками члены семьи Бальтазар.

Светлый источник в груди запульсировал, готовый обрушить свет на моих врагов.

***

Холодный ветер с туманных улиц завывал на крыше, заставляя Се Вана поежиться. Но пальцы его были тверды и быстры. Достав из тубуса за спиной баллончик с краской, он принялся выводить на бетоне сложную печать. Для столь масштабного круга трафарета у него не было, но он не зря извел не один десяток баллончиков, оттачивая мастерство в заброшенных кварталах.

Личной Книги Заклинаний, этого могущественного артефакта, у него пока не было, такие гримуары были редкостью. Но он компенсировал это упорством и скоростью, научившись чертить арканы прямо в пылу битвы. Ходили слухи, что Самсунг пытается создать электронный аналог, но пока, очевидно, технология еще не была готова.

План был прост и отчаянно дерзок. Ему требовалась арена, ловушка, откуда этот самодовольный Бальтазар не сможет сразу же ускользнуть. Он захлопнет ее, как только тот появится на крыше…

Се Ван уже раскусил противника, тот был похож на высокомерного индюка, раздувшегося от собственной важности. И этой надменностью он собирался воспользоваться по полной. Пусть его собственная магия и не могла похвастать дальнобойностью, но вблизи он был способен устроить неприятный сюрприз даже опытному магу с личным гримуаром.

Когда твой враг неуязвим, а ты сам заперт в чужом барьере, вариантов остается немного: либо договориться, либо сдохнуть.

– Иди же сюда, – прошипел он, вглядываясь в колдующий туман на крыше небоскреба. – Чего ты медлишь?

Будто услышав его слова, в белесой гуще возникла фигура, заставившая сердце Се Вана учащенно забиться. Бальтазар. Светящийся нимб над головой, сияющие, полупрозрачные крылья за спиной. С виду он словно сошел с величественной церковной фрески, ангел во плоти. Если бы не та надменная, кривая улыбка, что играла на его губах, и не ледяные, бездушные золотые глаза.

Этот взгляд, полный презрения ко всему живому, говорил об этом высокомерном ублюдке красноречивее любых слов. Он бесил Се Вана до дрожи, до белого каления! Всем существом он жаждал увидеть, как на этом идеальном лице сначала проступит недоумение, а затем животный страх, и наконец, всепоглощающий ужас перед неминуемым концом.

Оскалившись в дикой гримасе, Се Ван резким движением активировал нарисованную печать. Защитный барьер с гулким хлопком взвился в небо, отсекая пути к отступлению.

– Попался, – выдохнул он, и в этом выдохе было все – и напряжение последних минут, и свинцовая усталость, и ликующий триумф.

Он не стал медлить. Выжав педаль газа до упора, он рванулся вперед, навстречу врагу, желая продемонстрировать все, чему его научили суровые армейские маги. Начать он решил с чего-то простого и ясного… с удара кулаком. Намотав на руку раскаленную добела цепь, он сблизился с Бальтазаром вплотную и вложил в удар всю свою ненависть, всю ярость.