Текст книги "Сокол и горлица (СИ)"
Автор книги: Волк Сафо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
– Прощай, сучка!
Карид рванулся вперед, обрушивая на нее серию мощных ударов. Кьяра могла только обороняться, отчаянно увертываясь от самых сильных. Несколько раз меч свистнул у самого ее лица. Напротив были сосредоточенные, горящие яростью глаза наемника. В них она прочитала свой приговор.
Внезапно Карид закричал и дернулся, а в глаза Кьяре полетели слепящие искры углей. Адель каким-то образом сумела перепилить веревку о меч рухнувшего рядом бандита и, зачерпнув котелком пригоршню углей из костра, швырнула их в спину наемнику. Пользуясь возможностью, Кьяра ударила его по руке с мечом, не имея возможности дотянуться до тела: он стоял слишком далеко. Карид закричал и выпустил оружие, во все стороны брызнула кровь. Вместо того, чтобы отбежать, он резко прыгнул на Кьяру и сбил ее с ног.
Сабля вылетела из пальцев и зазвенела в стороне. Карид навалился на нее всем весом, душа ее пальцами здоровой руки. Кьяра изо всех сил молотила ногами и извивалась, пытаясь скинуть его с себя. Но железные пальцы сдавливали глотку, перед глазами поплыли красные круги.
Внезапно хватка ослабела, и Карид выплюнул ей в лицо струю крови. Клинок вырос у него из горла, обдав все кровавыми каплями. За его головой виднелось бледное, как полотно лицо дворянки, дрожащими руками сжимавшей рукоять сабли Кьяры. А потом Адель закричала. Кьяра, полузадушенная, помятая, вывернулась из-под тела наемника и успела увидеть последнего бандита с перевязанной головой, который, шатаясь поднялся, и ударил дворянку рукоятью меча по голове. Он был слаб, и удар получился не сильным, но Адель рухнула на землю с разбитым затылком.
Кьяре с трудом удалось увернуться от его удара. Собрав последние силы, она метнулась в сторону, подняла первый попавшийся меч и поднырнула под его клинок, ткнув в живот. Перевязанный бандит охнул и медленно упал вперед. Битва была закончена.
Тяжело дыша, она огляделась. Развороченный костер сыпал искрами, едва давая свет. В темноте виднелось пять окровавленных тел. Ничто больше не двигалось.
Устало подковыляв к дворянке, наемница опустилась на землю. Адель лежала на земле и ругалась, как сапожник, зажимая рану на голове. Кьяра медленно отодрала кусок ткани от своей разрезанной на боку куртки и осторожно приложила его к голове девочки.
– Прижми посильнее. На голове раны всегда очень сильно кровоточат.
Постанывая, та села и прижала к голове тряпку. Она часто моргала, как бывает, когда перед глазами после удара по голове кружатся белые мухи. Несколько секунд она смотрела на Кьяру, будто впервые видела ее, потом выдохнула:
– Ты пришла за мной!
В следующий миг Адель резко подалась вперед, и Кьяра опешила, ощутив ее губы. Руки сами обхватили дворянку и прижали к себе. Она целовала ее так жарко, что перехватило дыхание. Соленый вкус крови стоял во рту. Что я делаю?! Все мысли исчезли под напором горячего дыхания девушки. Руки Адель обхватили ее за плечи и потянули к себе, и Кьяра не удержалась от возгласа боли, когда пальцы дворянки случайно задели рану на плече.
– Что такое? Где? – Адель резко отстранилась и встревожено оглядела наемницу. – Тебя ранили, да? Я сделала больно?
Больше всего на свете хотелось притянуть ее к себе и целовать, целовать, пока не наступит утро, или пока не кончится само время. Но Кьяра переборола себя. То, что было, – просто реакция на стрессовую ситуацию. И ничего более. Девочка просто слишком испугалась, а я чересчур многое себе позволила.
– Посмотри у них в сумках бинты. Чем-то же этого они перевязали, – Кьяра кивнула головой в сторону последнего нападавшего.
– Я вижу только плечо и бок, куда-то еще они попали? Или только здесь раны? – Адель внимательно осматривала ее одежду, пряча глаза. Кьяра заметила на ее щеках алые пятна. Она смущается? Непроизвольно наемница улыбнулась.
– Посмотри бинты. Или будешь ждать, пока я истеку кровью?
Бросив на нее виноватый взгляд и еще сильнее покраснев, дворянка с трудом поднялась и пошла к разбросанным в схватке вещам. Кьяра, морщась, сняла куртку, при этом раны просто кислотой жгло. Черная рубашка прилипла к телу, хотя и непонятно было, отчего именно: то ли от дождя, то ли от крови. От одной мысли о том, чтобы сейчас раздеться до белья, ее бросило в жар. С другой стороны, девчонка же не сумасшедшая! Не будет же она не нее набрасываться! Тем более обе ранены и едва двигаются. Да Адель и так видела ее голой.
Сцепив зубы, Кьяра стянула рубашку через голову. Рана на боку была неглубокой и длинной, простой порез. Рана на плече была глубже, и лило из нее сильнее. Вместе они запросто могли бы убить ее, если их сразу же не обработать. Покачнувшись и чуть не упав, Адель опустилась возле нее на землю. Взгляд дворянки мазнул по перебинтованной груди Кьяры, и та вздрогнула всем телом.
– Я сама. Ты перевяжи пока голову себе.
– Не дури! – отрезала Адель.
Она быстро и туго перетянула плечо, изо всех сил глядя только на рану. На лице плясали алые пятна. Кьяра то же старалась смотреть только на ее чуть подрагивающие пальцы, чтобы не дай боги не встретиться с ней взглядом.
– Они тебе… ничего не сделали? – осторожно спросила она. Дворянка вскинула глаза и тут же снова сосредоточилась на ране.
– Нет. Я вовремя сказала, кто я.
Наемница выдохнула. С плеч как будто камень свалился. Адель пересела лицом к ней и тихо сказала:
– Подними руки.
Теперь у Кьяры был выбор: смотреть дворянке в лицо или в вырез ее платья, от дождя облепившего тело, как перчатка. Она предпочла смотреть в глаза и с удивлением ощутила, как сама краснеет. Адель осторожно обняла ее и принялась бинтовать бок. Руки ее дрожали уже очень заметно. Прикосновения были нежными и мягкими. Тепло гибкого молодого тела рядом кружило голову. Закрыв глаза, Кьяра втянула ее запах. Мягкие локоны мазнули по лицу. Дворянка отстранилась и опустила взгляд, начав осторожно завязывать узел бинта.
– А где Равенна? – будто мимоходом спросила она. Голос у нее был хриплым.
– В борделе, – отозвалась Кьяра. Адель посмотрела на нее. Во взгляде читалась нерешительность и надежда.
– Ты поэтому приехала?
– Нет.
– А почему? – глаза просили ответа, руки замерли на ране. Кьяра поняла, что тонет.
– Чтобы помочь тебе.
– Почему? Потому что я – твой заказ? – голос дворянки дрогнул. Внутри у Кьяры что-то сломалось.
– Нет, – также хрипло выдавила она.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Слабые отсветы догоравшего костра плясали на коже Адели, в ее темных глазах. Кьяра четко осознала, что больше не может сопротивляться, и первой поцеловала ее.
Ее губы были мягкими, сочными и горячими. От ее поцелуев кружилась голова, а по жилам словно расплавленную магму пустили. Ее руки осторожно лежали у Кьяры на талии, так и сжимая бинт. Наемница позволила себе забыть обо всем. Стройное тело в ее руках было таким мягким и одновременно с этим упругим, таким хрупким и в то же время гибким, что хотелось никогда не отпускать ее от себя, прижать к себе так сильно, как только можно было.
Наконец Адель первой оторвалась от нее и отстранилась. Дыхание у девушки сбилось, с губ срывались прерывистые вздохи, глаза стали почти черными. Кьяра могла смотреть только на ее губы, манящие, зовущие, такие сладкие. Тело горело в огне, но сил не было. Не могу же я заняться с ней любовью на поляне под дождем в окружении пяти трупов да еще и с ранами по всему телу?! Что-то подсказывало, что может, но наемница заставила этот голосок утихнуть.
– Подожди… – выдохнула Адель. – У тебя кровь, я перевяжу сначала…
Вместо этого она снова поцеловала Кьяру. Еще несколько минут они не могли оторваться друг от друга. Дворянка стала уверенней. Теперь уже и ее поцелуи были жадными и просящими. В Кьяриной голове мелькнула мысль, что она вполне сейчас согласна истечь кровью, лишь бы ее никто не отрывал от девушки. Кьяра прижала ее к себе, чувствуя тепло ее тела обнаженной кожей. Адель тихонько застонала, когда руки наемницы начали гладить сзади шею, а потом ойкнула и вздрогнула.
– Проклятье! Прости! Я забыла! – Кьяра осторожно убрала руку, пальцы были липкие, все в крови.
– Ага… – выдохнула Адель, пытаясь выровнять дыхание. Глаза у нее были абсолютно шалые. Кьяра улыбнулась:
– Так. Пока мы обе друг друга не убили, надо что-то делать. Завяжи уже этот бинт, и я тебе голову перетяну.
– Хорошо.
Сердце трепыхалось в груди как птица. Кьяра улыбалась. Так она себя не чувствовала уже очень-очень много лет. Давно нужно было это сделать. Что толку сопротивляться, когда весь мир улыбается тебе? Когда в жизни появляется то, ради чего и стоит жить эту жизнь? Какая разница, что будет дальше? Сейчас-то она моя…
Адель затянула бинт, поглядывая на Кьяру из-под пушистых ресниц.
– Не смотри на меня так. Иначе все это плохо кончится, – тон у нее был сурово-лукавый. Кьяра фыркнула.
– Ты первая начала!
Дворянка совсем по-детски показала ей язык, а потом нагнула голову. И ее лицо оказалось на уровне Кьяриной груди. Стараясь не думать об этом, наемница осторожно убрала от раны на затылке Адели спутанные, окровавленные пряди. Рана оказалась совсем маленькой и неглубокой, просто ссадина. К тому же кровь уже почти остановилась. Кьяра улыбнулась. Когда она была девчонкой, на ней тоже все заживало как на собаке за считанные минуты. Очень осторожно, чтобы не растревожить рану, Кьяра перевязала голову дворянки. Даже с повязкой на голове Адель все равно оставалась прехорошенькой.
– Мы с тобой сейчас выглядим как полевой лазарет! – ухмыльнулась Кьяра.
– Мне бы все-таки хотелось выглядеть как домашний лазарет, – заметила Адель. Улыбка ее изменилась, став хищной. – И желательно – в постельном режиме.
Кьяра покачала головой и поднялась. Вот она – молодость! С пробитой башкой, а все туда же. Дворянка ухватилась за ее руку и тоже встала, морщась и пошатываясь.
– Голова кружится? – спросила наемница.
– Да, немного.
– Возможно, у тебя небольшое сотрясение. Это ничего. Сейчас я тут все осмотрю и поедем.
Кьяра, прихрамывая, обошла лагерь. У дальней стороны поляны дремали доходяги, которых и лошадьми-то назвать язык не поворачивался. В седельных вьюках не оказалось ничего интересного, кроме крохотной склянки с живой водой и затертым мешочком с серебром. Оружие у наемников тоже было плохонькое и старое, тащить его как трофеи – только лишняя тяжесть. Кьяре повезло: кольчуга, хоть проржавевшая и залатанная, но все же еще крепкая, оказалась надета только на часовом, которого она убила первым. Красные Псы были одним из самых бедных и самых задиристых южных сообществ, туда шли всякие мелкие сошки, не гнушавшиеся грязной работой. Поэтому и снаряжение у них всегда было плохонькое.
Пока она оглядывала тела, Адель быстро разобрала сумку с лекарствами, в которой обнаружились чистые бинты и кое-какие полезные травы. Учитывая, что в доме Кьяры ничего не уцелело, они решили взять лекарства с собой.
Под конец наемница отвела лошадей подальше в сторону, расседлала и скинула седла с вьюками в ближайшую, заросшую крапивой канаву. Самим лошадям она хорошенько поддала плашмя саблей по крупу, и те с ржанием скрылись между деревьев. Если Карида найдут, то, скорее всего, подумают об ограблении. Во всяком случае, она на это очень надеялась. И еще больше надеялась на то, что он не рассказал никому, кроме этих своих дружков о том, где ее дом.
Когда она вернулась в лагерь, Адель ждала ее, сидя на бревнышке у догоревшего костра. Теперь к пятнам грязи на белом платье добавились новые пятна крови – Кьяра слишком сильно прижала ее к себе и испачкала своей раной.
– Мы едем домой? – встрепенулась дворянка при ее приближении.
Кьяра кивнула. Ей понравилось, как звучала эта фраза. В ней было что-то теплое и правильное. Поддерживая друг друга, они поковыляли через темный лес в ту сторону, где наемница оставила Ореха.
Идти было больно, но Кьяра все равно наслаждалась близостью тела дворянки. Ее рука робко обнимала Кьяру за талию. Наемница косо взглянула на девушку. Та хмурилась и кусала губы.
– Так больно идти? – тихо спросила она.
– Нет. Я просто думаю… – замялась та. Потом вскинула на нее свои огромные глаза. – У тебя ведь из-за этого будут неприятности, да?
– Из-за Карида? Возможно, – отозвалась Кьяра.
– Большие?
– Это будет зависеть от ситуации. Если мне повезет, и не найдут лошадей, то все вообще спишут на обычное ограбление. Если не повезет, и Красные Псы узнают, что случилось на самом деле, то тут тоже возможны варианты.
– Какие?
– Я из Южных Танцоров. Это крупное и хорошо известное воинское сообщество. Красные Псы не станут связываться с нами. Самое большее, что они могут сделать, это подать официальное прошение главе Танцоров, но с ним у меня хорошие отношения, он меня не сдаст. Особенно, когда узнает, что Карид пытался отбить у меня заказ. Неофициально они могут попытаться меня убить. – Кьяра нахмурилась. – Надеюсь, этот придурок не успел рассказать другим наемникам, что выследил меня до дома. В таком случае, нападение будет в городе, а там легче отбиться.
– А как он выследил тебя? – спросила Адель.
– Думаю, он следил за Равенной. Ей абсолютно плевать на такие условности, как осторожность, – поморщилась наемница.
– А если они нападут на нас дома? – допытывалась Адель.
– Если и нападут, то не скоро. Пара дней у нас точно есть. А потом я подготовлюсь к встрече, – Кьяра нехорошо улыбнулась. – Сами не порадуются, что полезли. Тем более их там помимо Карида максимум человек пять еще в Травном Холме, да с десяток в Мересе. Остальные раскиданы по всему побережью. Ради меня никто такую ораву собирать не будет.
– А если… – начала дворянка.
– Не волнуйся, – тихо, но твердо ответила Кьяра.
Дворянка недовольно вздернула нос. Кьяра хмыкнула. Да, с ней будет очень сложно. Но вообще-то привыкнуть можно ко всему.
Орех смирно стоял там, где она его и оставила. Кьяра поддалась на уговоры дворянки и влезла в седло, морщась от боли. От усилия на боку проступило кровавое пятно. Холодало, и Кьяру начал бить озноб. Она набросила на плечи мокрый насквозь плащ. Теплее не стало, но так хотя бы не продует. Адель упрямо шагала возле Ореха, держась за стремя Кьяры. Ее немного пошатывало, но двигалась она вполне уверенно.
Обратная дорога до дома заняла гораздо больше времени. Небо затянули облака, видимость уменьшилась, да и вороной сильно устал. В итоге они вошли в долину уже далеко за полночь. Дом выглядел покинутым и вымерзшим. Но Кьяре было уже не до чего. Озноб стал таким сильным, что стучали зубы. Ей едва хватило сил сползти на землю и то при помощи Адели и доковылять до гостиной.
Тахта была продавлена тяжелым сапогом и разбита на куски.
– Пойдем наверх, – позвала Адель. – Твою комнату они не тронули.
Сил спорить у Кьяры уже не было. Она позволила втащить себя по лестнице наверх, раздеть и уложить в кровать. Перед глазами плыли круги, голова кружилась, безумно хотелось пить. Она провалилась в тяжелое забытье и проснулась, только когда Адель забралась рядом под одеяло.
– Я расседлала Ореха и накормила его, – сообщила дворянка на вопросительный взгляд наемницы.
– Мне больше интересно, почему ты в моей постели, – отозвалась та. Адель потупилась, но тут же смело вскинула глаза:
– Моя кровать испорчена. Я буду спать с тобой. – Сказано это было приказным тоном. Ох уж эти дворяне! Кьяра только головой покачала.
Она старалась не смотреть, как девочка укладывается, отвернувшись лицом к стене. Но воображение рисовало свои собственные картины. Когда они вместе купались, Кьяра заставила себя не обращать внимания на Адель, но кое-что разглядеть успела. И теперь Адель упиралась этим чем-то прямо ей в спину, осторожно обняв ее, чтобы не потревожить рану. Ощущение ее мягкой, упругой груди сводило с ума. Кьяра чувствовала себя отвратительно: болели раны, голова кружилась, стонало отбитое тело, но при этом изнутри поднималось желание. Такое сильное, что она уже начала раздумывать о том, чтобы перевернуться и…
Сзади раздалось тихое посапывание. Кьяра закатила глаза. Проклятая девка! Валяется рядом голая, обняла, прижалась, а теперь дрыхнет! Просто невыносимо!
Вскоре усталость взяла свое, веки отяжелели, и Кьяра заснула.
Глава 13
Сказки
Проснулась наемница от боли и жуткой жажды. Раны горели огнем, словно их перцем просыпали, но так было всегда в первое утро после ранения. Серый утренний свет заливался в комнату сквозь открытое окно. Дворянки рядом не было. Кьяра тяжело перевернулась и увидела на столике возле кровати большую кружку чая и полную миску бульона.
События вчерашнего дня промелькнули перед глазами. Они обе обезумели той ночью. Этот поцелуй, скорее всего, абсолютно ничего не значил. Адель просто перепугалась и таким образом снимала стресс. А даже если и значил что-то, то это ничего не меняет. Если я предложу ей остаться со мной, как она поступит? Будет долго плакать, а потом уедет? Или будет стоически терпеть несколько недель, а потом попроситься обратно, в привычную роскошь? Или все-таки… Не будь дурой! Она не останется. Даже если она любит тебя, она все равно не останется здесь.
Подтянувшись на руках, Кьяра села на кровати и, шипя от боли, потрогала рану на боку. Горячая, но не раскаленная. Свежей крови на бинтах видно не было. Значит, за ночь успело немного схватиться. Дотянувшись до кружки, она поднесла ее к губам и глотнула. Чай был горячим, щедро сдобренным медом. Слишком сладким на ее вкус. И как благородные это пьют? Но девочка хотела сделать приятное… Проглотив в несколько глотков еще теплый бульон, Кьяра решительно спустила ноги с кровати и осторожно встала.
Ее шатало, но не слишком сильно. Кое-как натянув на себя рубашку и штаны, она одела запасную пару сапог, не рискнув засовывать ноги во вчерашние. Снаружи они задубели как дерюга, а внутри были все еще мокрыми. Подковыляв к двери, Кьяра выглянула в коридор.
Дверь в комнату Адель болталась на одной петле, но пол был чисто выметен и вымыт, а с кровати снят распоротый матрас и белье. Медленно спустившись вниз, Кьяра обнаружила дворянку. Та, подоткнув подол и убрав волосы под белый платок, ожесточенно оттирала грязь со стен куском полотна. Стол уже стоял посреди комнаты, застеленный новой скатертью, полы были вымыты. Увидев наемницу, Адель выпрямилась, сдувая с лица выпавшую из-под платка прядь волос.
– Ты чего встала? Тебе лежать надо! Иди обратно, я сейчас приду к тебе и посмотрю раны.
– Я могу то же самое сказать и тебе, – откликнулась Кьяра. – Тебе вчера голову пробили. Небось, болит до сих пор?
– Нет, я с утра напилась того отвара, которым ты меня потчевала после болеголова, – хитро ухмыльнулась Адель. – А теперь марш в постель.
– И не подумаю, – Кьяра спустилась по последним ступенькам и направилась к входной двери.
– Мне тебя туда силой тащить? – Адель уперла руки в бока и сердито наблюдала за ней. От этих слов Кьяру бросило в жар, но виду она не подала.
– Я схожу на ручей и вернусь.
– Ты мыться собралась на такой холодрыге и с такими ранами? Совсем ума лишилась? Это меня вчера по голове ударили, а не тебя! – напомнила дворянка.
– Тебя это не остановило, – заметила Кьяра.
– Я не так уж и пострадала, – неловко дернула плечом она.
– Не обсуждается. Я скоро вернусь.
– Давай я тебе помогу…
– Нет! – быстро ответила наемница. – Сама я справлюсь быстрее.
Когда она спустилась с крыльца, сзади ей послышался тихий смех. Наемница нахмурилась. Вот еще чего удумала! Мало ли чего выйдет, если девчонка решит помочь ей вымыться. Не то, чтобы Кьяра была против… Даже очень не против. Но не в ручье же!
Путь с холма она преодолела довольно быстро. К ручейку в одном месте был удобный каменный спуск, где она обычно набирала воду. Воздух был не то чтобы очень холодным, но и не располагающим к долгим прогулкам. Стуча зубами, Кьяра разделась, сложила одежду на сухих сапогах и влезла в воду.
Ручей доходил ей до бедер и был не таким горячим, как источник. В облаке пара она аккуратно ополоснулась, стараясь не беспокоить рану, потом также осторожно вылезла обратно, оделась и поковыляла в дом.
На столе ее ждала новая порция бульона и чистые бинты. Без лишних разговоров, Адель перевязала ее раны, промыв их чистой водой и натерев мазями, добытыми у бандитов. Мази жгли, но Кьяра героически терпела. Лучше так, чем схватить заражение крови и сгореть за пару дней.
Дворянка затолкала ее обратно в постель и ушла доделывать дела по дому. От горячего бульона сильно разморило, и вскоре Кьяра снова уснула.
* * *
Наемница спала наверху. Такая красивая, такая желанная, такая сильная. Ну не могу же я прямо сейчас пойти к ней? Она же ранена! Адель закусила губу, упрямо пялясь в книгу. Но она не видела ни строчки. Буквы сливались в одно темное пятно, а перед внутренним взором стояли горящие от желания янтарные глаза.
Адель помнила, как эти руки обнимали ее, как эти волшебные, ни на что не похожие губы целовали ее, и это было гораздо слаще всего, что когда-либо случалось с ней. А еще она помнила ощущение талии наемницы под рукой, когда она засыпала. И как тепло было прижиматься к ней всем телом. И еще странное, тянувшее ощущение внизу живота.
Сейчас было то же самое. Она задыхалась, так колотилось сердце в груди. Пойти к ней? Но она ранена, ей нужен отдых. Адель в отчаянии захлопнула книгу. Если я туда сейчас не пойду, я просто сгорю.
Она отложила книгу и села на самый край кресла. Сердце колотилось в груди так, что начало подташнивать. И чего я так боюсь? Она никогда не сделает мне ничего плохого. Но ей все равно было страшно. Но ты же вчера набралась храбрости раздеться и обнять ее. Да и целоваться тоже не боялась. Что теперь?
Стиснув зубы, Адель встала и прошлась по комнате. На всякий случай три круга. Потом еще четвертый. Бессмысленно тут бегать! Легче от этого не будет! Да и храбрее я тоже не стану! Решительно кивнув самой себе, она взбежала по лестнице и остановилась возле двери в комнату Кьяры.
Постучать? Или не стоит? Дворянка закусила губу. Лучше по-тихому.
Она осторожно открыла дверь и вошла внутрь. Кьяра лежала на кровати, на спине и спала. Короткие темные волосы оттеняли абсолютно белое лицо. Сердце дворянки сжалось. Спасая меня, она едва не погибла. Столько крови потеряла. Осторожно прикрыв за собой дверь, Адель приблизилась к кровати.
Какая же она все-таки красивая! Этот широкий подбородок, прямой нос, пушистые ресницы. И невероятные, безумные, божественные губы. Адель поймала себя на том, что, не отрываясь, смотрит на них. И хочет, чтобы эти губы целовали ее. Чтобы эти сильные красивые руки прижимали ее к себе и никогда не отпускали.
Ноги сами понесли ее к кровати. Я же не разбужу, если просто осторожно прилягу рядом? Адель взобралась на кровать и легла рядом с наемницей. Сердце колотилось так громко, что дворянка удивлялась, почему наемница до сих пор спит.
Почему ты так нужна мне? Едва касаясь, Адель дотронулась до коротких темных волос наемницы. Любишь ли ты меня? Или до сих пор думаешь о Равенне? Вспомнились безумные глаза Кьяры, когда она вчера целовала ее у костра. Ведь любишь?.. Веки наемницы дрогнули.
* * *
Она открыла глаза, почувствовав легкое прикосновение к лицу. И уставилась в темные глаза Адели. Дворянка вздрогнула и захлопала длиннющими ресницами, ее пальцы замерли на щеке Кьяры. Ее лицо было так близко, что кончики длинных темных волос касались кожи наемницы.
– Что ты делаешь? – тихо спросила Кьяра.
В комнате стоял полумрак. На столе горела масляная лампа, окна были закрыты. Дождь тихонько шуршал по крыше. А Адель смотрела на нее, и глаза у нее были почти черными.
– Я… – Адель запнулась. – Я пришла проверить твой сон.
– Проверила? – улыбнулась наемница. Внутри разгоралось желание. Тело девушки было так близко. Она лежала рядом, одетая только в легкое голубое платье, подперев одной рукой голову. Пальцы неуверенно двинулись по щеке к краю Кьяриных губ и замерли там.
– Проверила, – тихо ответила Адель.
Взгляд ее не отрывался от губ наемницы. Кьяра улыбнулась еще шире.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Адель.
Вместо ответа Кьяра свободной рукой притянула к себе ее голову.
Это было невероятно. Горячие губы дворянки целовали неистово и жадно, как в последний раз. Ее дыхание сбилось, а глаза стали бездонными. Кьяра легко перевернула ее на спину и принялась целовать ее лицо и шею, ее нежные, белые плечи, словно вырезанные из мрамора. В голове не было ни одной мысли, она даже почти перестала замечать боль в раненом плече и боку.
Какая разница, что будет дальше?! Надо было сделать это в самый первый момент, когда она меня захотела. Какая же я дура… На ощупь тело Адель было раскаленным и бархатным. Она застонала, когда руки наемницы сжали ее грудь, а губы обожгли ключицы.
Кьяра безмерно поразилась, когда руки девушки потянули вверх край ее рубашки. Ей почему-то казалось, что это девочка сделает уже в самый последний момент, но против она не была. Когда она снимала рубашку, Адель воспользовалась моментом и села, обхватив ее талию. Губы девушки скользнули по коже, поцелуи становились все настойчивее. Кьяра ахнула, когда поняла, что руки дворянки развязывают бинты, стягивавшие грудь. А она совсем ничего не боится…
Они разделись и целовали друг друга до изнеможения и еще, пока Кьяра не ощутила, что по венам течет уже не кровь, а огонь. Дворянка сидела на ней верхом, прижимаясь всем телом, ее обнаженная кожа была мягкой как бархат и пахла цветами. Высокая упругая грудь с маленькими розовыми сосками сводила с ума, плоский живот с аккуратной ямкой пупка хотелось целовать вечно. Адель стонала и закусывала губы, когда руки Кьяры ласкали ее еще ниже.
– Я хочу тебя!.. – выдохнула она в ухо наемницы, прижимая ее голову к себе. – Войди в меня…
Все мысли исчезли, уступив сводящему с ума желанию. Кьяра сделала все так осторожно, как только могла. Пальцы Адель впились ей в плечи, она застонала и задрожала, царапая наемнице спину.
– Все хорошо? – осторожно спросила Кьяра, боясь причинить боль.
Вместо ответа, Адель поцеловала ее изо всех сил, а потом начала медленно двигать бедрами в ее руках. Движения девушки поначалу были плавными и осторожными, но с каждым разом становились все быстрее и порывистей. У Кьяры кружилась голова. Казалось, что сердце в груди лопнуло, и по венам течет расплавленное золото. Она была счастлива, так счастлива, что все в мире теперь казалось неважным. Со стоном Адель откинулась назад, уперевшись руками в постель и запрокинула голову. Ее бедра горели в руках Кьяры, девушка стонала все громче. Наемница целовала ее грудь, ощущая невыразимую нежность.
– Я люблю тебя…
Кьяра осеклась. Что же я наделала, дура?! Но слова обратно взять уже было невозможно. Адель застонала и резко подалась вперед, вцепившись пальцами в ее волосы. Она дрожала всем телом, из груди вырывались рваные вздохи.
– Еще!.. – горячо прошептали губы. – Боги, как же мне хорошо!..
Они занимались любовью еще очень долго. Дворянка быстро училась и ничего не боялась, к тому же в силу возраста была совершенно неугомонной. На улице уже совсем стемнело, и дождь прекратился. Теперь слышался только редкий звук капающей с крыши воды. Масляная лампа заливала комнату слабым светом, и в этом свете Кьяре показалось, что она обнимает богиню, а не живую женщину.
Наконец, обессиленные, они упали на кровать, тяжело дыша, но продолжая целоваться. Кьяра все никак не могла оторваться от соблазнительных губ молодой дворянки. Та отстранилась первой и принялась гладить подрагивающими от усталости пальцами ее лицо. Глаза у нее были странными: грустными, счастливыми, безумными одновременно.
– Я люблю тебя! – тихо прошептала она. Кьяра на секунду зажмурилась, наслаждаясь тем, как это звучит, потом улыбнулась:
– Ты говоришь это потому, что тебе было хорошо со мной? Или потому что ты так чувствуешь?
– И то, и другое, – рассмеялась дворянка. Потом прижалась к ней всем телом, устроившись на здоровом плече, и промурлыкала: – Если бы ты не была такой идиоткой, я бы тебе уже давным-давно это сказала.
– То есть, это я во всем виновата? – фыркнула Кьяра.
– Конечно! – безапелляционно отрезала Адель. – Как же иначе?
Кьяра улыбнулась. Волны блаженства все еще медленно накатывали на тело. Так хорошо она не чувствовала себя уже очень давно. Покой баюкал ее теплым одеялом. Дворянка снова заговорила:
– Ты же не отдашь меня Элайяму?
– Нет, – не задумываясь, ответила Кьяра.
– Ты меня никому не отдашь?
– Никому.
– И я смогу остаться здесь, с тобой, навсегда? – Адель прижалась к ней. Кьяра отстранилась и серьезно посмотрела на нее.
– Ты правда этого хочешь?
– Да, – просто ответила она. Кьяра долго смотрела в ее темные глаза, в которых не было ни тени сомнения.
– И ты сможешь жить со мной здесь? Я – наемница. Я зарабатываю тогда, когда есть заказы. У меня не бывает лишних денег на роскошные наряды или дорогие вина. Иногда заказов не бывает долго, и мне приходится голодать. Ты что, действительно на это согласишься?
– Да. Только я хотела бы кое-что уточнить, – глаза дворянки загорелись лукавством. Кьяра не выдержала и улыбнулась:
– Что?
– Я тоже хочу сражаться. Обещай мне, что ты научишь меня обращаться с оружием. И тогда я тоже стану Южным Танцором.
– Зачем тебе это?
– Ты считаешь, я не смогу? – дворянка обиженно вздернула нос. Кьяра покачала головой:
– Даже если и сможешь… Махать мечом не так уж и сложно. Сложно убивать. Отнимать чужие жизни и четко понимать, что ты делаешь это не из-за моральных побуждений, а за деньги. – Кьяра посерьезнела.
– Но ты же не берешься за убийства.
– Да, но я ведь все равно убиваю. Как вчера, когда не было выхода. Или как тогда, в городе. И я постоянно готова к тому, что в любой момент мне придется убивать. Это очень тяжело. И еще тяжелее жить с этим.
– Раз можешь ты, могу и я. – Адель легла обратно к Кьяре на плечо и задумчиво проговорила: – Ты правильно сказала, я девочка из золотой клетки. Я никогда не видела ничего, кроме достатка, развлечений и удовольствий. Но это не значит, что я не хотела видеть всего остального. Ты показала мне, что жизнь – это гораздо больше, чем все это. И я не хочу проводить свою жизнь с нелюбимым человеком в стылом доме, в окружении ненужных мне людей. Я не хочу жить так, как надо, я хочу жить так, как я хочу.
– Ты говоришь так, потому что ты еще очень молода, – Кьяра постаралась смягчить тон, чтобы не обидеть ее, но дворянка все равно упрямо вскинулась.
– Возможно, и я молода. Но я в состоянии сделать осознанный выбор. Мой выбор – это ты, и не смей лишать меня этого. – Она серьезно вглядывалась в лицо Кьяры. Та поцеловала ее в кончик носа и кивнула:
– Хорошо. Но в таком случае, я отказываюсь выслушивать от тебя какие-либо жалобы в будущем.
