Текст книги "Удержи меня (в своей руке) (ЛП)"

Автор книги: violethoure666

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

========== Июнь 2007 ==========

All the glory that the Lord has made

And the complications when I see His face

In the morning in the window

All the glory when he took our place

But he took my shoulders and he shook my face

And he takes and he takes and he takes

Casmir Pulaski Day – Sufjan Stevens

2007

В один замечательный июньский день Рей Скайуокер становится сиротой.

Люди не умирают в такие дни, считает она. А разве не должно моментально стемнеть? А разве не полагается разразиться грозе?

Но когда она распахивает дверь, когда полицейские проходят к ней домой, не спросив разрешения; когда она понимает, прежде чем они заговорят: что-то очень и очень неправильно – погода за окном солнечная и тёплая.

Свою маму Рей совсем не помнит – всегда были только она и её папа, а теперь и вовсе осталась лишь Рей.

Она совершенно одна.

~

Похороны ужасны. Может быть, самая худшая вещь на свете, решает Рей.

Ей одиннадцать, и она слишком юна, чтобы её слово хоть что-то значило, поэтому всё вокруг неё меняется само по себе, пока Рей пытается хоть немножко прийти в себя.

Её бабушка Пэдди появляется у них дома в тот же день, что и полиция – примерно через шесть часов. Она обнимает Рей, и обе долго плачут, а утром Рей собирает сумку, и они летят из Аризоны в Северную Калифорнию, где живут тётя, дядя и кузен Рей.

– Всё будет хорошо, – говорит бабуля Пэдди, и Рей ей почти верит. Голос у бабушки ровный и спокойный. А ладонь, которой она держит Рей за руку, мягкая и прохладная.

К тому же, с самого рождения Рей каждое лето проводит в Калифорнии, а каждую зиму её родные приезжают в Аризону. Она любит тётю Лею и дядю Хана, но ей они не родители. Единственный лучик света во всём этом – теперь она будет жить с Беном.

Бен всегда был её лучшим другом. Они – единственные дети в семье, и разница в возрасте у них всего несколько месяцев. Видеться с Беном дважды в год для Рей, которая всегда мечтала о брате или сестре, – это лучшее событие из всех.

Но она променяла бы их всех, если бы так смогла вернуть своего папу.

Мужчина, которого она никогда прежде не видела, обращается к собравшимся и говорит так, словно знает Люка. Он уверен в том, что где бы её папа сейчас ни был, ему там хорошо. Лея купила Рей новое платье – чёрное, само собой, и Рей уже знает, что больше никогда в жизни его не наденет. Может, после всего этого у неё получится его сжечь.

Ей не хочется здесь находиться. Она не хочет заниматься этим сегодня.

Вдруг чья-то рука скользит по её руке – ладонь прижимается к ладони. Она смотрит на Бена. Он плачет; все, кроме Рей, рыдают.

Но на этой неделе она и без того много ревела.

Бен сжимает её ладошку, когда тело Люка опускают в землю.

~

В Северной Калифорнии невероятно зелено. Её новый дом построен на склоне заросшего деревьями холма и смотрит он прямо на океан. Дороги узкие, извилистые и совсем как сказочные. Рей видит океан из огромных окон своей новой спальни; дом словно подвешен, он будто вот-вот рухнет со скалы.

В комнате столько стекла, что она невольно чувствует себя словно в аквариуме или, быть может, в какой-то лодке.

Все её вещи здесь – очередная проблема, о которой ей не пришлось задумываться, это просто случилось. Тут её книжки, игрушки, одежда. И новые вещи тоже: кровать побольше, такая же большая, как у папы дома, новый школьный рюкзак, а на столе компьютер.

Она понимает, что у Леи и Хана денег больше, чем было у папы, и всё же странно видеть, как они тратятся на неё. При мысли об этом у Рей сжимается горло.

Ей отчаянно хочется домой. Она думает, что было бы, попытайся она пробраться в деревянный ящик прямо к папе. Что было бы, получись у неё пролезть туда. Что бы это значило.

В основном песок в лёгких.

Она снова начинает плакать. Невероятно, что у неё остались слёзы, но они есть, и ей больно. Рей даже не слышит, как открывается дверь, но вдруг кто-то садится рядом с ней.

Кажется, Бен испуган. Он высокий и худой, и волосы у него растрёпаны; должно быть, он уже лежал в постели. Наверное, она его разбудила.

– Мне жаль, – тихо говорит Бен. – Рей, мне очень жаль. Знаю, это ужасно, но обещаю тебе, я буду с тобой. В любой день, когда тебе понадоблюсь.

Рей не знает, что ответить, поэтому просто прижимается к Бену и плачет ему в плечо.

У тебя остался Бен. Он не умер. Не врезался в дерево, он даже водить не умеет. Он здесь, рядом с тобой.

Бен обнимает Рей, пока она не перестаёт плакать, пока её дыхание не становится ровнее.

– Можно, я посплю в твоей комнате? – когда снова может говорить, спрашивает она.

В ярком свете луны, отражающемся от водной глади, Бен выглядит невероятно серьёзным – сплошные тени и грани. Он кивает, берёт её за руку, выводит из комнаты и ведёт по коридору.

В спальне Бена из одного окна открывается вид на склон холма, а из другого – на океан. Отсюда совсем не кажется, что дом может сорваться со скалы, и Рей немножко успокаивается.

У Бена тоже большая кровать – прямо для взрослого – и она этому рада, потому что вместе они легко помещаются; если бы захотели, можно было расстелить постель, но они этого не делают. Она остаётся рядом с ним – держит его за руку, вслушиваясь в шум океана внизу.

~

Жить с Соло приятно. Рей почти удаётся притвориться, что это её обычное лето – словно, как и в любой другой год, она проводит самые жаркие месяцы у океана.

По утрам Хан высаживает их на пляже – с рюкзаками, полными сэндвичей, “Гаторейда” и батончиков. Покрытые солнцезащитным кремом, они загорают на солнце, играют в догонялки и брызжут друг в друга водой, и Бен пытается показать Рей, как нужно сёрфить.

– Терпеть не могу эту часть, – на доске, лёжа на животе, жалуется она, следя за волнами через плечо. – Такое ощущение, что они ко мне подкрадываются.

Бен барахтается в воде рядом с ней. С мокрыми волосами его уши выглядят так глупо! Рей от этого в восторге.

– Тогда будь наготове, – отвечает он и, когда подходит волна, толкает доску. Рей позволяет воде овладеть собой; вскакивает на ноги, чувствуя, как нарастает инерция, и не слышит, как, перекрывая шум воды, кричит Бен. Но Рей знает, что так и есть, и впервые за несколько недель она смеётся.

~

Они отправляются в Диснейленд.

И чтобы добраться туда, им приходится провести в машине десять часов – что вроде бы не так плохо, раз уж в машине Леи есть DVD-плеер, но это ужасно, потому что Бен считает: пукать, пока все окна подняты, это смешно. Они с Ханом сговорились закрыть окна прежде, чем Рей смогла среагировать.

Но когда они добираются туда, божечки. Рей обожает это место до чёртиков! Американские горки – её любимый аттракцион. Бен дважды катается с ней, а потом, побледнев, качает головой.

– Я пас, не то меня на тебя стошнит.

Поэтому она отправляется кататься в одиночестве, но без Бена уже не так классно. Она тащит его в ту часть парка, где полно уличных аттракционов, и выигрывает ему плюшевого осьминога.

Бен прижимает игрушку к груди и придуривается, будто шмыгает носом.

– Это лучший подарок из всех, что мне когда-либо дарили.

Рей шутливо шлёпает его по руке, и они бегут к «Пиратам Карибского моря».

~

Большая часть лета проходит в тишине и спокойствии. Рей и Бен валяются у бассейна и слушают музыку, а ещё Бен читает ей «Голодные игры» – страшную, но очень годную историю. И Рей почти забывает, почему она здесь. Почти.

Ведь проводить лето в Марине легко – этим она занималась всегда. Поэтому, когда однажды Лея возвращается домой и сообщает, что на осень Рей зачислена в школу, у неё сводит живот.

– Ваши ровесники переходят в среднюю школу, так что ты не будешь единственной новенькой в классе; и для Бена вся школа будет целиком и полностью в новинку.

– Ясно, – отвечает Рей.

Через мгновение Бен оказывается рядом с ней.

– Всё будет хорошо, – заверяет он, уловив её настроение прежде, чем Рей успевает даже подумать о том, какое лицо состряпать – может, ей стоит притвориться счастливой.

Рей не очень-то умеет притворяться.

Она кивает Бену, который воспринимает это как знак, что с ней всё в порядке.

– Тогда, может, пиццу на ужин? – предлагает он, зная, как Рей обожает пиццу. – Пожалуйста!

Улыбнувшись, Лея берёт телефон.

Чаще всего Рей спит в комнате Бена; она не уверена, почему не может спать в собственной кровати. Матрас такой же, как и у Бена. Сторона дома та же.

Но у себя она просто лежит без сна, страшась закрыть глаза. Зная, что когда, наконец, сделает это, то увидит лицо папы – иногда вскидывающего руки, когда его ослепляют фары. Иногда без улыбки, но со смешинкой во взгляде смотрящего на неё сверху вниз. Иногда он плачет.

Она не видит его, когда рядом с ней Бен.

~

Средняя школа – самый настоящий отстой.

По какой-то причине именно это, помимо всего прочего, добавляет её ситуации реальности.

Лея высаживает их перед огромным зданием. Бену и Рей приходится задрать головы, чтобы разглядеть крышу.

Она всегда училась в одном кабинете, у одного учителя, а теперь их шестеро. Уроки начинаются в одном крыле здания, а заканчиваются в другом – и в течение дня ей приходится бегать туда-обратно очень много раз.

У неё с собой список с номерами классов, имена учителей и карта школы.

Всё это чересчур.

С Беном у неё три урока, но все они после обеда, так что первую половину утра она проводит в панике.

Лея была права насчёт детей, пришедших сюда из разных школ, но все они, кажется, знакомы друг с другом, так или иначе. У каждого есть кто-то, на кого можно опереться, с кем пошептаться.

Было бы совсем неплохо, если бы у них с Беном были одни и те же уроки.

К обеду она с облегчением замечает его в дальнем углу огромного кафетерия. Он сидит рядом с невысоким смуглым мальчиком и рыжим, повыше. Трое ребят разговаривают, прижавшись друг к другу, но, заметив её, Бен улыбается и машет рукой.

С застенчивой улыбкой Рей садится напротив них.

– Это моя кузина, Рей. Это По и Хакс, – он указывает сначала на мальчика пониже, а потом на рыжего. Рей машет рукой, здороваясь.

– Рей, твой день такой же нелепый?

Вопрос задаёт По, что её удивляет. Его улыбка легка, и Рей ловит себя на том, что улыбается ему в ответ.

– Просто ужасный, – признаётся она. По широко улыбается ей, а Хакс начинает махать кому-то рукой.

Невысокая темноволосая девушка в рваных джинсах садится рядом с Рей.

– Что за день сегодня такой! О, привет, я Роуз, – говорит она, протягивая руку. – Ты, наверное, Рей. Бен постоянно о тебе трещит.

Мысль об этом согревает Рей.

– Да, это я. Приятно с тобой познакомиться.

Повернув голову к мальчикам, Роуз морщится.

– Знаете, Пейдж сказала, что мне нельзя с ней разговаривать, – заявляет Роуз, качая головой.

– Сестра Роуз, вон там, – кивнув, показывает Бен.

Все обращают внимание на столик, заполненный восьмиклассниками. Те ребята не намного старше, но выглядят они взрослыми.

– О, Пейдж, – вздыхает По, не отводя от столика взгляда. – Когда же она поймёт, что всегда была в меня влюблена?

– В твоих мечтах, – закатив глаза, отвечает Роуз. Кажется, она взбесилась. Рей от неё в восторге.

– Как будем отмечать после занятий? – спрашивает Хакс.

– Мороженое? – предлагает Рей.

– Девчонка шарит, – подмигнув Рей, заявляет По. Бен улыбается, выглядя при этом счастливым, непринуждённым. Ясно, как день, что Рей в компании его друзей – это источник спокойствия. Его глаза светятся, когда он переводит взгляд с неё на своих друзей.

Учебный день заканчивается тремя уроками с Беном, а также с Роуз и Хаксом, так что всё не так плохо, как было утром. К концу дня она чувствует себя лучше. По крайней мере, она разобралась, где проходят уроки, а где обед.

После школы они собираются у флагштока, а потом всей толпой идут по лесистой извилистой тропинке, пока не добираются до небольшой площади.

Рей до сих пор под впечатлением от такого количества деревьев. В Марине самые большие деревья в мире, сказал ей Бен.

На улице тепло, и мороженое – долгожданная передышка после долгого дня. Бен сидит рядом с Рей на краю фонтана возле магазина. Хакс гоняется за Роуз, а По смеётся.

– Я очень рад, что ты здесь, – тихо говорит Бен. Рей поворачивается к нему.

Его взгляд полон значения. Он точно знает, что именно привело Рей сюда.

Она не должна говорить этого – слова эти кажутся богохульством, словно она признаёт, что так и вправду лучше, что она не променяла бы эту жизнь с Беном на возвращение папы.

Но он смотрит на неё так, что у Рей не остаётся другого ответа.

Поэтому она отвечает шёпотом.

– Я тоже.

========== Октябрь – Декабрь 2007 ==========

Sleep don’t visit, so I choke on sun

And the days blur into one

And the backs of my eyes hum with things

I’ve never done

Sheets are swaying from an old clothesline

Like a row of captured ghosts over old dead grass

Was never much but we made the most

Welcome home

Welcome Home, Son – Radical Face

2007

Лея уделяет Рей время.

Лея уделяет Рей время так, как не делал её отец.

С Люком Рей находила общий язык, съедая мороженое прямо из ведёрка и не ложась спать до полуночи. То были украденные моменты, роскошь, которая всегда казалась мимолётной. Держись за это, – думала Рей, пока они пересматривали «Крепкого орешка» и «Робокопа».

Лея уделяет Рей время; она забирает её из школы пораньше, чтобы отвести на маникюр. Раз в месяц водит её по магазинам, настаивая на покупке вещей, о которых Рей никогда прежде даже не задумывалась. Например, дорогие джинсы с вышивкой и свободной посадкой, или мягкие топы, которые даже с виду дорогущие.

Поначалу Рей пытается отказываться, но вскоре понимает, что это не обсуждается. Лея взрослая, решение всегда за ней. Ей очень важно, чтобы у Рей были красивые вещи, чтобы она сама была красивой, и чтобы ногти её были в порядке, а волосы отмелированы.

И Рей не возражает. Может, это и не совсем то, что она выбрала бы для себя, но так ей удаётся побыть с Леей наедине, и впервые в жизни Рей чувствует, что у неё есть мама.

– Всегда хотела себе дочь, – признаётся однажды Лея, с искоркой во взгляде глядя на Рей, пока они пьют чай в небольшом магазинчике с кучей висячих растений.

А я всегда хотела себе маму.

Она не произносит этого вслух. Ей кажется, что это было бы предательством по отношению к её настоящей маме. Женщине, чьё лицо она знает только по фотографиям, чей голос она никогда не слышала.

Лея её обожает – она демонстрирует это при каждом удобном случае. Хан тоже, но он показывает это иначе. Например, позволяет ей стащить побольше печенья. Разрешает выбрать фильм, который они будут смотреть, и одобрительно улыбается, когда она выбирает ужастик, из-за чего Лея закатывает глаза и угрожает уйти из комнаты.

Рей чувствует себя частью чего-то большего, и ей это нравится.

Они с Беном расставляют на полу кресла-мешки, насыпают в огромные миски попкорн, а Хан подкидывает туда конфетки. И вот так, все вместе, смеясь и крича, они смотрят фильмы.

Это не похоже на полуночные посиделки с её папой, но есть в этом какой-то трепет, который ей не под силу распознать. Некое чувство единения.

~

Рей с Беном всегда имели пристрастие к шалостям.

Будучи совсем маленькими, они были куда хуже: без конца подстёгивали друг друга умыкнуть сладости или стащить дорогущие шёлковые простыни Леи, чтобы построить во дворе крепость.

И это настроение до сих пор искрит между ними; последние тёплые месяцы года они проводят, исследуя после школы ручей и лес.

Рей очарована жуками и лягушками. А Бену нравится, как играет свет, проникая сквозь кроны деревьев.

Одной солнечной субботой в конце октября она впервые понимает: что-то не так. Они с Беном проводят день вместе, гуляя по сырому лесу, собирая жуков и играя в догонялки, и домой они возвращаются грязнущие, уставшие и с улыбками на лицах.

Продолжая смеяться, они тащатся к холодильнику за содовой, когда внезапно в кухне раздаётся голос Леи.

– Что ты делаешь?

– Н-ничего, – отвечает Бен, пожимая плечами.

– Ты растащил грязь по всей кухне.

Рей смотрит вниз: так и есть, они и впрямь наследили.

– Я всё уберу, – предлагает она, пытаясь разрядить обстановку.

– Нет, – отвечает Лея, даже не глядя на неё. Её взгляд прикован к Бену, и Рей это не нравится – ей это совсем не нравится. – Бен всё уберёт. Он виноват, и сам это знает.

– Ну правда, я могу…

– Достаточно, – говорит Лея, наконец, взглянув на Рей. И взгляд её моментально смягчается. – Ты тут не при чём, Рей.

– Мам, я не…

– Просто убери, – говорит Лея.

– Нет! – упирается Бен. – Это нелепо, я же не нарочно…

– Я сказала достаточно! – срывается она, но Бен не отступит, Рей это чувствует. В руках у него стакан, и костяшки его пальцев белеют.

Рей оборачивается к Бену, кладёт руки ему на грудь. Сейчас они примерно одного роста, она хорошенько подросла за последний год.

– Вместе уберёмся, – шепчет она, умоляя его, сама не понимая о чём.

Она чувствует, как заходится его сердце где-то за рёбрами. Его кости кажутся хрупкими под её ладонями, словно ей под силу сломать их, если попытается и надавит как следует.

Тёмные глаза Бена всматриваются в неё; медленно выдохнув, он кивает.

Рей оставляет руки у Бена на груди до тех пор, пока не слышит, как Лея выходит из комнаты.

Они вытирают грязь в тишине.

~

– Как же вам повезло, что вы едете кататься на лыжах, – ноет Хакс.

Они все за своим обычным столом за обедом, и это последний день перед зимними каникулами.

Рей пожимает плечами. Она знает, почему они отправляются в эту поездку, ведь обычно на Рождество Соло приезжают в Аризону.

Рей почти удалось приспособиться к обычному ритму жизни, не зацикливаться на тоске по отцу, но приближение Рождества вызывает в ней всевозможную гамму эмоций.

Услышав, как она плачет утром в душе, Бен дожидается её на кровати, и похож он на побитого щеночка.

– Думал, становится лучше, – говорит он.

– Я тоже так думала.

Рей не может объяснить, почему иногда чувствует себя счастливой, а иногда ей так грустно, что она дышать не может. Не знает, как объяснить Бену свою вину, ведь каждый раз, когда она чувствует благодарность или радость, или осмеливается подумать, что эта жизнь может быть ещё лучше прежней, она ставит на место нечто, что потом не может сдвинуть. Похоже на то, как если бы она только могла восстать против этой реальности, она бы всё отменила.

Но разве ей этого хочется?

– Рей никогда не каталась, – небрежно говорит Бен, но Рей видит, как пристально он на неё смотрит, как оценивает её реакцию.

– Не могу дождаться, когда грохнусь на лицо, – с улыбкой замечает она.

– В таком случае, пожалуйста, не забудьте прислать нам фотки, – со смехом говорит Роуз. Бен ей подмигивает.

– Вам будет весело, – соглашается По. – Но я нисколечко не завидую. Мы отправимся в Коста-Рику. Пока вы, ребята, будете согревать свои замёрзшие пальцы, я буду кайфовать с обезьянами на белоснежном песчаном пляже.

– А мы никогда не делаем ничего такого же весёлого! – надувшись, признаётся Роуз. – Вся моя огромная семья живёт в районе Залива, так что нет повода для путешествий.

Хакс сочувственно кивает.

Рей очень хочет покататься на лыжах. Просто всю неделю у неё такие странные ощущения, даже когда школа заканчивается, и Хан, переполненный радостной энергией, с улыбкой забирает их домой.

Тахо-Сити ближе Диснейленда. В сравнении эта поездка на машине кажется недолгой. На заднем сиденье они с Беном смотрят «Шрека» и хомячат конфеты, и Рей восхищается снегом, когда они поднимаются всё выше и выше.

Ведь снег невероятно красивый! Она совершенно ошеломлена. А Бен думает, что это смешно.

– Это же просто снег, – говорит он, пока они идут от машины к коттеджу.

– А я никогда его не видела, – оправдывается Рей. Бен бросает снежок ей в лицо и смеётся так сильно, что ему приходится остановиться и схватиться за бок.

Ну, возможно, Рей не совсем в восторге от снега.

В коттедже чистенько, хотя места не очень много, и это значит, что они с Беном разделят комнату. В их спальне даже есть двухъярусная кровать, и Рей восклицает: «Очень круто!» – а потом она отталкивает Бена, чтобы отхватить себе верхнюю койку.

Коттедж сделан из дерева, и в нём есть уютные диванчики с большими одеялами, и мягкие ковры, покрывающие почти каждый дюйм пола, а ещё громадный камин.

Похоже на иллюстрацию из книжки о Рождестве.

Внутри уже стоит ёлка, настоящая, и Лея принесла коробку, полную украшений и гирлянд: едва солнышко сядет, они украсят дерево все вместе.

Рей лепит снеговика, а Бен его разламывает. Ей удаётся залепить ему в лицо снежком, и он злится только минутку, прежде чем решает показать ей, как собрать весь снег в огромную кучу и сделать в ней дыру.

Они строят снежную крепость и ютятся в ней до тех пор, пока не начинают стучать зубы. Лея кричит, чтобы они зашли домой, пока не околели.

Они готовят горячий шоколад и поджаривают на огне зефир.

В коробке с игрушками Леи есть украшения Люка… и Рей. Вещи, которые она мастерила для папы в детском саду; палочки от эскимо, на которые приклеен песок и ракушки; раскрашенные вручную глиняные ангелочки.

– Вы… Вы сохранили их?

– Ну конечно сохранили, – тихо отвечает Лея. Рей никогда бы не подумала об этом. Она вообще не думала о своих ёлочных украшениях, но если бы сделала это, то, конечно, представила бы, что они потерялись. Но они здесь.

В груди расцветает тяжесть, да такая огромная, что она паникует, пытаясь не сломаться – и всё же она справляется. Держа себя в руках, Рей улыбается, глаза наполняются слезами, которые не скатываются по щекам.

Не сейчас, она не хочет всё испортить.

Отвернувшись, она подходит к Бену. Стоит ей обнять Лею прямо сейчас, она разревётся, Рей это знает. А Бен дурачится, притворяясь, что целует игрушечного эльфа, а Хан игриво шлёпает его, и это помогает отвлечься.

Такое отвлечение в самый раз.

~

Кататься на лыжах тяжело. В первый день Лея заставляет Рей посетить обучающие занятия. Возраст детей в группе варьируется от шести до двенадцати лет, а Рей почти двенадцать, поэтому она учится с самыми натуральными малышами.

Позорище-то какое! Чтобы описать, как лыжи должны наклоняться, инструктор использует такие словечки, как «пицца» и «картошка фри».

Всё было бы не так плохо, если бы не тот факт, что Бен-то отлично катается на лыжах. Очевидно, он занимался этим всю свою жизнь. Он умеет вихрем носиться с высоченных горок, и он обожает делать это, поэтому Рей занимается одна.

В конце концов, ей удаётся спуститься по склону. Первые несколько раз она падает, но после этого у неё начинает получаться.

Как и говорил Бен, это в самом деле весело – так же здорово, как летать.

Но она до сих пор немножко расстроена из-за того, что Бен носится по настоящим склонам, в то время как она застряла на небольшой горке.

Бену явно слишком весело, чтобы по-настоящему скучать по ней. Это жалит её целый день, но назавтра, он, кажется, вспоминает о её существовании и умоляет Рей попробовать спуститься с большого склона.

– Ничего безумного, теперь-то ты научилась основам… давай же, Рей. С большого склона ты сможешь спуститься так быстро!

Бен умоляет её, а она так скучала по нему вчера; мысль, чтобы кататься на лыжах без него, кажется невероятно скучной.

– Ладно, хорошо, – соглашается она, скосив глаза на класс, в котором она должна заниматься. – Но пошли скорее, пока инструктор меня не заметил.

Они скользят по снегу так быстро, как только могут, и Бен просто в восторге. Он говорит очень быстро, размахивая руками – энтузиазм из него так и льётся.

– Подожди, пока не попробуешь вон тот склон! О, да ты ж перевернёшься! Это же так весело!

Рей нервничает, но Бену она доверяет.

Склон намного больше, чем тот, где она тренировалась, но здесь не слишком круто, и Рей замечает кучу детей помладше её, поэтому вряд ли тут так уж страшно.

В соответствующие моменты она пытается сделать «пиццу» и «картошку фри», но ясно как день: она намного медленнее Бена.

Но он, кажется, не слишком возражает; останавливается вместе с ней, когда она теряет темп, и берёт за руку, когда она начинает заваливаться.

– Э, вам надо гонять на склоне для сосунков.

Бен и Рей поворачиваются к источнику звука.

Двое пацанов, примерно одного с ними возраста, остановились, чтобы поговорить с ними.

– Нахер пошёл, – говорит Бен.

Ответ Бена вызывает в Рей одновременно трепет и ужас.

– Какого хрена, чувак, я просто констатирую факты. Это небезопасно, она ж отстойно гоняет. А люди катаются здесь быстро.

Рей знает, что Бен собирается что-то сделать прежде, чем он вообще это делает – она это чувствует.

– Бен, давай просто… – давай просто уйдём.

Но Бен отшатывается, поднимает руки и сильно толкает говорившего мальчика.

– Какого хрена ты сказал, урод?

– В чём твоя проблема, чувак! – второй мальчик вскакивает и хватает Бена, а Рей кричит.

Проходит всего нескольких секунд, и прибегают взрослые, и разнимают ребят.

С покрасневшим лицом Бен пыхтит.

Рей знает, что они попали. Их сопровождают обратно к Хану и Лее. Ей ведь полагалось быть на своих моднявых занятиях, поэтому она понимает, что тоже получит, или, по крайней мере, Рей так думает, пока не поднимает взгляд, а Хан и Лея оба в бешенстве, и они злятся только на Бена, а о Рей как будто позабыли.

Рей чувствует себя ужасно, это она во всём виновата, она должна была отказать Бену. Она ещё не научилась кататься с большого склона, но Хан и Лея даже слушать не хотят.

Бен кричит так сильно, что начинает плакать ещё до того, как они возвращаются в коттедж.

– Завтра никаких покатушек, целый день ты проведёшь дома, – отрезает Лея, забрав у Бена лыжи и спрятав их в машине.

Рей пытается сделаться как можно мельче, когда Лея хватает Бена, тащит в дом и запирает его в спальне.

– Он сможет выйти, когда успокоится, – говорит она Рей.

– Это всё я виновата… Я пропустила занятия и хотела…

– Рей, – качая головой, начинает Хан. – Бен и сам должен всё понимать. Это не первый раз, когда у нас случались подобные проблемы. А если ты не хотела идти на занятия, то нужно было просто сказать нам. В этом нет ничего страшного.

– Ему нельзя ввязываться в драки, это опасно и неприемлемо.

С Леей Рей не спорит, но и понять не может, что хорошего в отнимании у Бена лыж и доведении его до истерики.

– Можно мне с ним поговорить? Пожалуйста?

– Нет, – тут же отвечает Лея.

– Лея, – вздыхает Хан.

У Рей и без того в глазах слёзы, но она пытается выглядеть ещё несчастнее.

– Возможно, он не захочет говорить с тобой прямо сейчас, – тихо объясняет Лея.

– Если он хочет побыть один, я не стану его донимать, – обещает Рей. Но она знает, что Бен никогда её не прогонит.

И он этого не делает.

Когда она шёпотом просит впустить её, он открывает дверь.

Он выглядит грустным; его щеки покраснели, а губы припухли.

Закрыв за собой дверь, Рей обнимает его.

– Это всё из-за меня, – шепчет она, но Бен качает головой.

– Это не так. Не стоило мне лупить того пацана, и я мог просто извиниться, но… Это всё из-за мамы, она… Она всё только хуже делает.

Рей кивает.

– Завтра я тоже не буду кататься, не хочу без тебя. Можем весь день не выходить из дома и играть в шахматы, идёт?

Бен одаривает её крошечной улыбкой.

– Идёт.

Так они и делают.

~

Через несколько дней Рей осваивается в катании на лыжах. Она может гонять за Беном по средним склонам, главное, чтобы там не было сумасшедших поворотов. Всё тело ломит; в конце каждого дня она валится с ног, и ей это нравится.

На Рождество идёт снег. Словно в кино каком-то. В тот день они решают не кататься на лыжах вовсе, вместо этого распаковывают подарки и смотрят фильмы.

Рей дарят iPod и цифровую камеру, а ещё новые шмотки и обувь, рюкзак, книги и французские духи.

А Бен получает PS3 и кучу новых игр, а также одежду, обувь и рюкзак тоже.

Хан готовит вафли с беконом, а Лея дарит каждому открытку с написанным от руки списком всего, что она в них любит, и Рей с трудом сдерживает слёзы, она невероятно счастлива!

Внезапно она задаётся вопросом, стоило ли потерять отца ради такой жизни. Теперь у неё двое родителей, и Бен прямо как брат, но только в сто раз лучше, ведь они никогда не ругаются. Кажется, за такую крошечную потерю она приобрела кучу всего.

И как только она об этом думает, её начинает мутить. Приходится улизнуть в ванную, чтобы проблеваться.

Она молится молча, уверяя Бога, что не имела в виду то, о чём подумала, и просит прощения. Она обещает Вселенной, что сделает всё, что угодно, чтобы вернуть своего папу, даже если ей придётся отказаться от этой жизни.

Она повторяет это про себя, пока сама не начинает верить. А потом, когда выходит в гостиную и замечает Бена во фланелевой пижаме, улыбающегося ей во весь рот, она продолжает повторять это снова, и снова, и снова.

========== Июнь – Сентябрь 2008 ==========

do you recall, not long ago

we would walk on the sidewalk

innocent, remember?

all we did was care for each other

but the night was warm

we were bold and young

all around the wind blows

we would only hold on to let go

Lean On – Major Lazer

2008

– Рей, поди посмотри эти буклеты, – голос Леи доносится из столовой в гостиную, где они с Беном смотрят «Классный мюзикл».

Рей смотрит на Бена, а он лишь пожимает плечами, слишком поглощённый Троем Болтоном, чтобы обращать на неё внимание.

Рей закатывает глаза. Бен всё твердил Хаксу, что ему плевать на «Классный мюзикл» и он никогда не станет его смотреть. Само собой, Рей его вынудила.

Само собой, ему понравилось.

Вздохнув, Рей встаёт со своего кресла и шагает в столовую. Здесь больше окон; поздним весенним вечером светло, и Рей приходится щуриться.

– Что за буклеты?

– Про летний лагерь.

– Лагерь? Я никогда не была в лагере.

– Знаю, – улыбается Лея.

Каждый год первую половину лета Рей проводила у Соло, а вторую – дома, в Аризоне, посещая дневные занятия, вроде живописи или лепки, но в основном просто зависая у бассейна и проводя время со своим отцом и друзьями, прежде чем вернуться в школу. Разве Бен не занимается тем же самым?

– Лагерь Бена только для мальчиков, – просматривая бумаги, говорит Лея.

У Рей уходит секунда, чтобы уловить суть.

– Нет, – отступая назад, говорит она. – Нет, пожалуйста, я… Я просто хочу остаться с Беном.

– С шести лет Бен посещает свой лагерь, и менять это никто не собирается. Они знают, как с ним справляться.

Глядя на Лею, Рей моргает. Глубоко в животе скручивается узел.

– Что происходит? – с порога спрашивает Бен.

– Мы пытаемся выбрать для Рей летний лагерь.

Лея произносит это так легко, совсем небрежно, из-за чего Рей в шоке отступает назад. Лее должно быть известно, как именно её слова повлияют на Бена, ведь она только что видела реакцию Рей на них.

– А мы не можем отправиться куда-нибудь вместе? – спрашивает Бен. – В этом году я даже не хочу возвращаться в лагерь, это же детский сад.

– Тебе двенадцать, и ты ребёнок.