Текст книги "Вершитель Сюжета (СИ)"

Автор книги: Вершитель Сюжета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Весь участок буквально кишел военными ГЗГ: бесконечные колонны бронетехники и пехоты двигались к югу от нашего лагеря. Солдаты косо на нас поглядывали, но, к счастью, этим всё и ограничивалось. По словам Нóлзы, ей удалось достаточно быстро связаться с Форрéстером и он тут же подключил все свои связи в военных кругах, чтобы разобраться с ситуацией.

Прибытие сил реагирования ГЗГ чуть не закончилось ещё одним сражением, но в последний момент взбешенные солдаты отступили по приказу вышестоящего офицера. Насколько мы смогли расслышать, приказ состоял в основном из выражений, которые я не стал бы повторять вслух. Вояки были на взводе и искали, на ком бы отыграться. Подошел бы кто угодно – желательно истинный виновник, но за неимением лучшего сгодились бы и мы.

Уж не знаю, как именно, но в итоге логика и влияние Форрéстера взяли верх, и нас отпустили вместе с трофеями, которые, как оказалось, действительно принадлежали «Кантáте».

Позже тем же утром мой завтрак прервала Нóлза. Она махала мне от ещё не убранной палатки связи (мы собирались снести её последней на случай, если она вдруг понадобится). Я вздохнул, откусил последний кусок от сэндвича из пайка и выкинул остаток, понимая, что у меня все равно вряд ли будет возможность его доесть.

Нóлза вместе с офицером связи Рéннати возились с какой-то чёрной коробкой из металла и пластика, из которой торчали провода. Я не особо разбираюсь в вычислительной технике и решил просто дождаться объяснений, чтобы сойти за умного. Это было не так-то просто – особенно последний пункт. Вскоре коробка зажужжала и захрипела, а на экране стоящего рядом ноутбука появились ряды символов. Рéннати нахмурился.

– Если кто не понял, это некое хранилище данных и оно зашифровано. Естественно.

Колли, заглядывавшая ему через плечо, вздохнула в ответ.

– Сможем расшифровать?

Рéннати резко выпрямился.

– А стоит ли? Это собственность «Кантáты». Думаю, мисс Вéргюсон не одобрит…

– Не одобрит, что мы проверили, не бомба ли это? – Нóлза невинно улыбнулась.

Рéннати сделал кислую морду, как и всякий раз, когда ему казалось, что его держат за дурака.

– Херня, и вы это знаете.

– Марк, – решил заступиться я. – Я уважаю твою преданность начальству, но нас тут чуть не убили. Нам очень…

Я сделал упор на слове «очень», намекая, что, если он не согласится, будут серьёзные последствия.

– Очень нужны ответы.

Он уловил мой посыл и вздохнул, покачав головой и поправив очки.

– Я попробую.

Спустя пару минут и несколько крепких выражений Рéннати всё же что-то нашёл.

– Впервые вижу такой код, – пробубнил он. – Ну-ка посмотрим…

Экран на подключенном ноутбуке внезапно загорелся и выдал нечто вроде текстового меню – такого, по которому перемещаешься кнопками «Вверх» и «Вниз», выбирая нужный пункт. Проблема в том, что меню было на языке, с которым никто из нас раньше не сталкивался. Он чем-то напоминал… Даже не знаю. Криптографические символы? Нет, символы были другие. Не иероглифы – какие-то угловатые прямоугольные знаки, смысл которых был совершенно не ясен… Внезапно я вспомнил, что уже видел такие символы. Вот только где и при каких обстоятельствах?

Рéннати всё пялился на мигающую строку, пытаясь разгадать её значение. Видимо, именно этот раздел меню открывали последним. Это могло продолжаться ещё долго… И выход из этого тупика был только один. Перегнувшись через Рéннати, я нажал на клавишу «Ввод».

Дисплей снова потемнел. На этот раз задержка длилась довольно долго – устройство будто устанавливало связь. Но ведь это невозможно, мы были полностью отрезаны от всего! Наконец на экране что-то появилось. Ещё одна предельно странная видеозапись.

На ней было какое-то воздушное судно, парящее над жерлом вулкана, – но я никогда прежде не видел таких аппаратов. Его поддерживали в воздухе четыре огромных винта, однако на фоне гигантского стального корпуса они казались совсем крошечными – эта штука была не меньше сотни метров в длину!

По всем законам физики эта машина никак не должна была летать – и всё же она парила в вышине, медленно удаляясь от извергающей раскаленную лаву вершины. На борту явно присутствовала команда: из динамиков ноутбука доносилась исходящая с судна радиопередача, громкая и чёткая, словно её записывали прямо возле источника сигнала.

Хотя нет. Не радиопередача. Это были голоса членов экипажа. Там что-то происходило.

Изображение на экране внезапно замерло. Словно кто-то нажал кнопку паузы. Запись при этом продолжалась. Бестелесные голоса явно знали, что происходит. Они были удивлены, напуганы. В них зазвучали нотки паники. Вскоре они сменились чистым первобытным ужасом. Внутри и снаружи корабля всё стало просто… Я не мог подобрать нужного слова. «Исчезать»? Это первое, что пришло мне в голову, однако мы наблюдали нечто иное. Для того чтобы что-то исчезло, оно сначала должно было существовать. А то, что на наших глазах исчезало с экрана… Оно будто никогда и не существовало. Всё поглощала неописуемая пустота – бесцветное ничто, которое невозможно описать словами.

Голоса отчаянно вопили. Разумы их обладателей уже не могли вместить весь ужас катастрофы, которая разверзлась у них на глазах. Облака в небесах уже исчезли. За ними стали гаснуть звёзды – скопление за скоплением. Катастрофа развивалась всё быстрее. Горы, деревья, даже вулкан исчезли в великом… Ничто? Часть корабля уже пропала, многие голоса затихли. Под конец оставался лишь один мужской голос – безумный, надрывающийся вой зверя, обреченного стать последним свидетелем гибели целого мира. А затем не осталось ничего – лишь темнота.

Экран погас, на сей раз окончательно. Мы с Рéннати переглянулись, не зная, что и сказать. Должно быть, это какое-то кино. Компьютерное изображение, созданное извращенным разумом. Но… меня не оставляло ощущение, что всё было по-настоящему. Изображение выглядело слишком реальным. Для всех нас – и особенно для Нóлзы.

Она вся тряслась, крепко зажмурив глаза. Тогда я ещё не понимал, в чём дело (потом то понял, но уже позднее). И просто положил лапу ей на плечо. Она не отреагировала. Даже не подняла глаз.

– Ты как? – спросил я.

Она молчала, единственным ответом было её прерывистое дыхание. Я повернулся к Рéннати, надеясь получить хоть какой-то ответ. Он тоже был не в себе – лишь что-то бормотал под нос, спрятав лицо в ладонях.

Ночное сражение несколько закалило мою психику. Меня слегка потряхивало, но это уже не так мешало сосредоточиться. В голове роились тысячи новых вопросов. Увы, тогда ответов на них не было. Внезапно тишину нарушил холодный и властный голос, и он не принадлежал никому из нас.

– Полагаю, это принадлежит мне.

С экрана одного из ноутбуков на нас сурово смотрел Форрéстер. Очевидно, ему каким-то образом удалось установить связь. Я понятия не имел, как и для чего, – но он уже знал обо всём. И он был недоволен. Может, это было просто искажение восприятия, но изображение выглядело каким-то… странным. Форрéстер казался далёким, древним и совершенно чужим – ничего общего с тем дружелюбным и обаятельным бизнесзверем, которого я когда-то имел счастье (или несчастье) знать.

Сейчас его место занимал властный тиран, тяжкая мощь которого ощущалась даже здесь, за тысячи километров. Я не мог понять, что происходит. Лишь много позже я осознал, что в тот момент чувствовал настоящий страх, подобного которому не испытывал никогда. Не знаю почему и как, но я был полностью убеждён, что зверь по ту сторону экрана способен раздавить нас, как букашек, – стоит ему лишь пожелать.

Никто из нас не знал, что делать. Форрéстер не сводил с нас пристального взгляда, изучая каждого по очереди. Наконец он усмехнулся, будто решив, что мы недостойны его внимания. Какой муравьям прок от сокровенных тайн вселенной?

Оказывается, всё это время я стоял затаив дыхание. Теперь я снова мог дышать – и меня тут же скрутил мучительный кашель, легкие отчаянно старались набрать побольше кислорода. Я снова ощущал жару, слышал звуки лагеря снаружи, чувствовал знакомый запах холодного пота, пролитого кофе и бензина. Даже не заметил, что они тоже пропали… Лицо на экране всё ещё смотрело на нас, но теперь в нём не было ничего необычного. Просто недовольный босс, готовый отчитать нас за неподчинение. Но теперь мы были умнее. И он об этом знал.

– Дарси, я крайне разочарован.

Форрéстер повернулся к Нóлзе. Я заставил себя взглянуть ему в глаза и кивнул, стиснув клыки. Колли тоже кивнула. Кажется, Форрéстер был удовлетворён нашей реакцией – по крайней мере пока.

– Итак, – продолжил он. – Дарси, мистер Сáвис, нам есть что обсудить. За вами отправлены вертолёты. Вас отвезут в частный аэропорт, там ждёт самолёт до Лирдéлина. Возьмите с собой хранилище и все остальные предметы, добытые вами на базе. Не обсуждайте этот инцидент ни с кем. Мистер Рéннати, вас это тоже касается. Всё ясно?

Абсолютно. Ясно как день. Яснее не бывает. Честно говоря, в тот момент я даже не представлял, как вообще можно ослушаться Форрéстера или каким-то образом перейти ему дорогу. Связь прервалась.

Мы медленно побрели к выходу, погружённые в мысли о том, чему стали свидетелями. Нервно улыбнувшись, Рéннати помахал нам лапой на прощание.

– Замолвите за меня словечко, ладно?

– Конечно, Марк, – я попытался улыбнуться в ответ, но улыбка вышла донельзя фальшивой. Больше мы его не видели.

Комментарий к Запись 7

Вопросов становится всё больше. Уже со следующей главы, дам может не главные, но весомые ответы.

========== Запись 8 ==========

Комментарий к Запись 8

Предупреждаю! В этой записи содержатся невероятно количество хм… текста научного характера). Приятного чтения!

ОТКРОВЕНИЯ.

Перелёт в Лирдéрин прошел спокойно. Форрéстер, как и обещал, прислал за нами сначала грузовой вертолёт – я даже не удивился, что он смог где-то раздобыть его, а затем самолёт, который доставил нас с Нóлзой и ценным грузом на север. В полёте я всеми силами старался развлечь колли невероятными историями из своей прошлой жизни (некоторые из них даже были правдивыми), но она всю дорогу упорно молчала и категорически отказывалась обсуждать то, что произошло в лагере в последние часы. Ну и ладно. Как ни крути, я скоро и так всё узнаю.

По прилёту нас уже ждала машина. Я успел заметить, как звери в неприметной черной униформе с нашивками «Кантáты» начинают разгрузку нашей добычи, но водитель сразу дал по газам и рванул из аэропорта в город – так быстро, будто боялся вызвать гнев своего всемогущего повелителя, опоздав хотя бы на минуту. После продолжительного перелёта эта поездка показалась совсем недолгой, и вскоре мы оказались у парадного входа в штаб-квартиру «Кантáты». Здесь нас уже ожидала Вéргюсон. Скрестив на груди лапы, она всеми силами демонстрировала, кто здесь главный. Нóлза лишь презрительно хмыкнула – ей не впервой было наблюдать это представление.

Мы не спеша вышли из машины. Всё это время Вéргюсон строго смотрела на нас. Она кивнула.

– Идёмти за мной.

Мы подошли к массивной деревянной двери, испещрённой затейливой резьбой. Обычно такие стоят во дворцах лидеров картелей, диктаторов и мафиози. Я пока ещё не понял, кем из них является Форрéстер. Но мне не терпелось узнать.

– Удачи, – сказала Вéргюсон, постучалась в дверь и отступила в сторону. Пришло время шагнуть прямо в логово влиятельного добермана.

Снаружи стоял яркий солнечный день, однако в кабинете царил полумрак. От зверя, сидевшего за массивным резным деревянным столом, будто исходила тьма, затопившая каждый уголок помещения. Форрéстер сидел в своём сумеречном склепе, сцепив пальцы лап и испепеляя нас взглядом. Не произнося ни слова, он указал на два стула, стоящие перед столом.

Рядом находились двое незнакомых мне мужчин-лис. Они нервничали и явно предпочли бы оказаться где-нибудь подальше отсюда – лишь бы не привлекать внимания Форрéстера. Тот из лисов, что постарше, с всклокоченной копной седых волос, был одет в белый халат поверх футболки и поношенных джинсов. Эта футболка сразу привлекла моё внимание. На ней был принт с грозно ухмыляющейся красной пандой. Несмотря на всю серьёзность моего положения, она выглядела так нелепо, что я едва не захихикал. Второй лис – высокий с серой шерстью – выглядел спокойнее своего коллеги. Он даже поприветствовал меня легким кивком.

– Садись.

Голос Форрéстера сразу вернул меня в реальность. Шагая к указанным нам стульям, я немного осмотрелся. Это помещение совсем не выглядело как рабочий кабинет. Стены были облицованы каменными пластинами, где красовались те же странные письмена, что и на хранилище данных Форрéстера. Письмена были и на столе – хотя он в отличие от камней вовсе не выглядел древним. Перед доберманом стояла статуэтка из песчаника – искусно вырезанный бюст молодой женщины. Даже отсюда было понятно, что это настоящий шедевр. Увековечив свою модель, неизвестный мастер умудрился изобразить каждую прядь волос. Я не мог видеть её лица – оно было обращено к Форрéстеру, – но, судя по положению на столе, скульптура много значила для хозяина кабинета.

В глубине комнаты царил непроглядный мрак, и меня не оставляло чувство, что там скрывается кто-то ещё, наблюдая за каждым нашим движением. В темноте мне не удалось ничего разглядеть, так что я бросил эти попытки и сосредоточил всё внимание на добермане и его учёных.

– Вы устроили изрядный бардак… —

В голосе Форрéстера не было слышно ни гнева, ни разочарования. Он просто констатировал факт, пусть даже этот факт причинил ему немалые убытки. И вновь я не мог поверить, что это всё тот же обаятельный бизнесзверь, который месяц назад угощал меня обедом и предлагал немыслимые деньги. Иногда мы видим в зверях лишь то, что желаем увидеть.

На мгновение доберман бросил взгляд на статуэтку. В его глазах была страшная усталость, которой я раньше не замечал. В тот момент он казался потерянным, смертельно измотанным, нуждавшимся в утешении – от той, чье лицо было изваяно в камне. Разумеется, скульптура не могла его утешить, но даже столь короткий взгляд немного успокоил его. Я снова увидел за суровым фасадом обычного зверя – неуверенного, уязвимого… Впрочем, мгновение слабости сразу прошло: Форрéстер вновь смотрел на нас своим холодным, пронзительным взглядом.

– Начнём. Расскажите мне всё. Во всех подробностях.

Следующие два часа скорее напоминали не отчёт, а допрос с пристрастием. Большую часть времени Форрéстер просто слушал, иногда задавая уточняющие вопросы. Оба учёных, усевшись подальше от хозяина кабинета, записывали каждое наше слово.

Я старался вспомнить как можно больше – любую незначительную деталь. Нóлза, напротив, по большей части хранила молчание. Она открывала рот, лишь когда это было необходимо. Впрочем, Форрéстеру было всё равно – его гораздо больше интересовало моё изложение событий. Я постарался описать каждое мгновение этой страшной ночи, не упуская ни единого происшествия: пропавших разведчиков, странный голос, вражескую технику, необычный символ, радиоуправляемые танки…

– Они не радиоуправляемые, – вдруг сказал один из учёных-лис.

Форрéстер грозно посмотрел на него, но того явно распирало от волнения.

– В смысле? – нахмурился я.

– Они не радиоуправляемые. Предварительный анализ показал, что это не дроны. На самом деле это совершенно обычная техника. Если не считать сдвига в…

Тут он замолчал на полуслове, моргнул и покосился на Форрéстера, который уже сверлил его взглядом. Видимо, понял, что должен держать рот на замке.

– Но… Внутри никого не было. Мы не нашли ни одного тела.

– Ох, простите. Как невежливо с моей стороны, – внезапно заговорил Форрéстер, будто наконец вспомнив о своих подчинённых.

– Это доктор Леонáрд Свéлл, он возглавляет наш отдел исследований и разработок…

Седой «Безумный учёный-лис» помахал лапой и улыбнулся, не разжимая губ.

– …И доктор Брýно Áздул. Он ведёт это расследование.

Лис с серой шерстью вежливо кивнул мне. Он явно относился к своей персоне очень серьёзно – куда серьёзнее, чем его начальник. Мне показалось, что они идеально и как-то комично дополняют друг друга, и я с трудом удержался, чтобы не улыбнуться в ответ. Но это было бы неуместно.

Что ж, пришло время рассказать о нашем опыте с хранилищем данных «Кантáты» – и о его странном содержимом. Я подробно рассказал, как нам удалось взломать устройство, что мы увидели и какое воздействие это на нас оказало. Все это время Форрéстер не сводил с меня глаз. Возбужденные ученые непрерывно обменивались взглядами, им явно не терпелось что-то сказать. Наконец я замолчал – мне больше нечего было добавить. Повисла гнетущая тишина. Осталось лишь выслушать приговор и узнать наше наказание.

Несколько минут Форрéстер хранил молчание. Он просто сидел и смотрел в никуда, погружённый в размышления. Никто из нас не смел ему мешать. Я и без того понимал, что здорово влип, а Нóлза… Кто знает, что творилось у неё голове? Наконец он поднял взгляд – не на меня, а на неё:

– Думаю, пора всё ему рассказать.

Она молча кивнула. Чёрт. Я знал, что она что-то скрывает! Но говорить пришлось не ей. Форрéстер повернулся к доктору Свéллу:

– Доктор, вас не затруднит?

«Безумный учёный-лис» кивнул, доверительно мне улыбнулся и откинулся на спинку стула, скрестив лапы на груди.

– Что ж, мистер Сáвис… Вам что-нибудь известно о гипотезе параллельных вселенных?

Ещё чего. Абсолютная, совершенная дичь – первая мысль, которая пришла в мою голову. Не-е-ет, чёрта с два! Я, конечно, люблю фантастику – но это уже чересчур! Они меня за идиота держат? Расхохотавшись, я начал вставать со стула. Дурацкая шутка. Это не могло быть ничем другим. Но… Никто не разделял моё веселье. Моя реакция здорово смутила Нóлзу и учёных, а Форрéстер был явно недоволен.

– Садись на место!

Приказ прозвучал непривычно резко. Мне как-то сразу расхотелось ухмыляться, и я медленно опустился на стул.

– Мистер Сáвис, – продолжил Форрéстер после короткой паузы, – для вас это могло прозвучать как шутка, однако смею вас заверить: то, что вы сейчас услышите, абсолютно реально. Равно как и последствия невыполнения моих указаний. Понимаю, вам сложно всё это принять. Сейчас вы гадаете, какую выгоду мы получим, скормив вам эту нелепую историю. Уверяю вас: совершенно никакой. Если бы не вся эта ситуация, я бы позволил вам и дальше играть в солдатиков, охраняя моё имущество. Но…

Ещё одна пауза.

– Нынешние обстоятельства и ваше безответственное вмешательство в них вынуждают меня действовать. Сожалею, но вы больше не можете просто отказаться и уйти. Уверен, что причины вам понятны.

Пока он разглагольствовал, я уже обдумывал ряд немаловажных вопросов: как быстро я смогу добраться до двери, как мне изогнуться, чтобы вырубить Нóлзу, которая уже следила за каждым моим движением, и есть ли у кого-нибудь в кабинете оружие. Потому что моя пушка осталась в машине вместе со всем барахлом.

Впрочем, эти планы пришлось отложить. Я понял, что колли свой ствол оставила при себе. Хуже того, она заметила мой взгляд и положила лапу так, чтобы выхватить оружие в мгновение ока. Как ни крути, тут мне её не опередить.

Взглянув мне прямо в глаза, она медленно покачала головой. Форрéстер тоже заметил, что между нами что-то происходит. Он лишь вздохнул:

– Мистер Сáвис, нам всем и так хватает неприятностей.

– Рэ́ндел, прошу, не надо, – добавила Нóлза. Её голос был почти умоляющим, как прошлой ночью. Сомнений не было. Её поза, осанка – всё говорило о том, что она выстрелит без колебаний. Положение казалось безнадёжным.

Прикрыв глаза, я глубоко вздохнул. Шансы были совсем не в мою пользу. Пора признать, что я оказался не на высоте. Короче говоря, если что-то пойдет не так, живым мне отсюда не уйти. А значит, можно потянуть время и послушать их завиральные истории. Может, ещё найдется способ отсюда выбраться? Хоть как-нибудь? Выдохнув, я поднял лапы вверх. Излишняя бравада, учитывая обстоятельства, но было любо-дорого посмотреть, как все, кроме Форрéстера, вздрогнули.

– Ладно, ладно. Доктор, продолжайте.

Все немного расслабились, но Нóлза всё-таки отодвинулась подальше, чтобы избавить меня от соблазна сделать какую-нибудь глупость. Одна из каменных плит на стене скользнула в сторону, открыв большой экран, покрытый массой формул и уравнений. Затаив дыхание, все повернулись к учёному, готовому ответить на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого.

– Рассуждая о параллельных вселенных, звери чаще всего говорят о том, что любой выбор создаёт некую развилку – отдельную реальность. К счастью, это представление неверно. Если бы любое движение субатомных частиц создавало ещё одну реальность, идентификация конкретных вселенных стала бы совершенно невозможной!

Нам удалось установить следующее… Учтите, я всё сильно упрощаю, а некоторые вещи вообще не могу объяснить, потому как и сам их толком не понимаю. Так уж устроена наука, джентльзвери. И леди. Простите. Итак.

Любую параллельную реальность – мы называем их «Версиями» – определяет жизнь. Да-да. Сама жизнь. Мы разработали, точнее открыли, метод, с помощью которого можно считать идентификатор любой из «Версий». Этот идентификатор – число, математическое представление всех живых существ, которые когда-либо жили или будут жить в данной вселенной. Мы подозреваем, что число это как-то связано с ДНК, но доказать эту связь пока не можем.

Сейчас мы можем распознать лишь строки, отвечающие за отдельные… сущности – назовем их так. Короче, это сложно. Возьмите, к примеру, бактерию в вашем кишечнике – это отдельное существо или часть вас? Отдельное, конечно… Но я отвлёкся.

Итак, идентификатор. Можно изолировать идентификатор конкретной сущности, но он ничего не говорит о её природе. Мы можем лишь предполагать, что сущности со схожими идентификаторами в разных вселенных будут похожи друг на друга. Пока дело обстоит именно так. Ещё мы можем распознать те сущности, которые живут прямо сейчас, в эту минуту. При этом некоторые очень похожие реальности почему-то сдвинуты во времени относительно друг друга. Проще говоря, мы можем заглядывать в прошлое и будущее. В нашей собственной реальности путешествия во времени, конечно, невозможны – постулаты никто не отменял. Но при определенных обстоятельствах мы способны заглянуть в другие, похожие миры, где уже сделан некий выбор, и увидеть его последствия. Уверен, вы понимаете, какие возможности для развития открываются перед нами. Мы их уже используем, но это тема для отдельного разговора…

Так, дальше будет ещё сложнее. Приняв нашу реальность за центр координат – привет, геоцентризм, ты вернулся! – мы разработали систему смещений, позволяющую рассчитать, насколько тот или иной идентификатор «удалён» от нашей собственной вселенной. Реальности, идентификаторы которых близки к нашему, похожи на эту. Иногда почти неотличимы, если не считать сдвиги по времени. Если смещение велико, всё становится гораздо интереснее. Там вообще могут не работать законы физики – просто жуть! Бывают реальности, где не существует света или гравитации, но там всё равно есть жизнь. Только представьте!

Впрочем, лучше не стоит. Мы потеряли немало достойных зверей, увидевших то, что зверям видеть не следует.

А теперь я объясню, как происходит перемещение между реальностями. Да, наши технологии позволяют перемещать объекты из одной вселенной в другую! Здорово, правда? На самом деле, не очень. Реальность, она… Представьте себе воздушный шарик. А мы живем на его поверхности. Точнее, сама поверхность создана жизнью этой реальности. Знаю, звучит очень странно, но потерпите ещё немного. Мы почти закончили.

Если убрать из реальности какую-то сущность, это создаст своего рода отверстие. Чем мельче и незначительнее сущность, тем оно меньше. А что происходит, если проткнуть воздушный шарик? Иголкой, например? Хм, пожалуй, пример не самый удачный. Реальность не лопается. Тогда не воздушный шарик – пусть будет футбольный мяч. Вы же в детстве играли в футбол, мистер Сáвис? Отлично.

Если мяч проткнуть, он постепенно сдувается, схлопывается внутрь себя. С проткнутой реальностью всё так же. Поначалу процесс идет медленно, но под конец развивается всё быстрее. Катастрофа может занять годы, даже десятилетия, но её невозможно обратить вспять. Впрочем, будь вы жителем такой реальности, то ничего бы не заметили. Мир вокруг вас не просто исчезает… Он перестаёт существовать. И это две совершенно разные вещи.

Исчезновение предполагает, что вы замечаете нечто странное. А этот процесс куда коварнее. Наш разум попросту неспособен воспринимать такие вещи. Вы остаётесь в совершенном неведении. Воспринимаете все как должное. Ваш родной брат может исчезнуть, но вы не станете его искать, словно его никогда и не было. Только в самом конце изменения вызывают неразрешимые противоречия между реальностью и её восприятием… и тогда вы сходите с ума. Не самая красивая смерть. В общем, из-за этого мы больше ничего не переносим из других вселенных. Убедились на собственном печальном опыте.

Кстати, даже наблюдать за событиями из параллельной реальности довольно неприятно. Мы называем это явление «Протечкой». «Протечка» – это когда мелкие частицы из другой вселенной проникают в нашу. У неё два эффекта. Во-первых, сильнейшая тошнота и ощущение ужаса. От них не помогают никакие лекарства. Мы не знаем почему – принципы этого явления нам установить не удалось. Второй эффект – ложные воспоминания. Знаете, как бывает – звери помнят что-то не так, как было на самом деле…

Такие вот дела. Но есть и хорошие новости. Не стоит особенно переживать по поводу того, что я сейчас рассказал. Насколько мне известно, наша реальность – единственная, где есть такая технология. В большинстве других вселенных я учёный-ботаник. Представляете? Меня всегда тянуло к растениям…

На самом деле в нашей реальности много чего странного. К примеру, в двух соседних «Версиях» необычайно много «Уникумов»… Поясняю. «Уникумы» – это особые сущности, которых нет больше нигде в параллельных вселенных. Это полностью противоречит всему, что я говорил раньше. И тем не менее это так. Мистер Форрéстер, например, – он «Уникум». Как и мисс Нóлза. Или… вы – мистер Сáвис. Разве не удивительно? Пожалуй, на этом всё.

Вот же срань. Уже который раз за последние несколько дней я испытывал чувство полнейшего неверия в происходящее. А ещё у меня была тысяча вопросов. Начиная с самого простого.

– Значит, та запись, которую мы видели… настоящая? Реально настоящая?

– Да, – монотонно ответила Нóлза.

– А тебе-то откуда знать? Это может быть какая-то подделка!

– Понимаешь, я… – начала она.

– Она была там, Рэ́ндел. Мы вытащили её из той реальности, и это вызвало коллапс, – продолжил за неё Форрéстер. Кажется, у него входит в привычку заканчивать фразы за других.

– Вы погубили целую вселенную? Но зачем?

– Мы не знали, к чему это приведет. А она умирала. «Уникумы» встречаются невероятно редко. А «Уникумы» вроде тебя – ещё реже. Только представь, у тебя в реальности Нóлзы был двойник. Мы впервые столкнулись с чем-то подобным. К несчастью, его нам спасти не удалось – когда мы обнаружили Дáрси, он уже умер. Из следов его былого существования остался лишь идентификатор.

Форрéстер немного помолчал.

– В нашей вселенной нет Дáрси Нóлзы. Это при том, что её реальность определенно как-то связана с нашей. Слишком много совпадений. Так не бывает. Как сказал один умный зверь, «Силы Природы не играют в кости».

С каждой секундой мое уважение к Нóлзе нарастало. Переместиться сквозь время и пространство, оказаться одной в чужой и незнакомой вселенной, увидеть, как родной мир гибнет на её глазах… Не всякий разум способен выдержать такое испытание. Мысленно я пообещал себе расспросить её о родине. О зверях, рядом с которыми она жила, их обычаях… Обо всём. Но не сейчас. Сейчас пришло время задать другой вопрос. Пожалуй, самый важный.

– И что теперь?

Форрéстер поёрзал в кресле, снова сцепив пальцы лап.

– Теперь всё зависит от вас, мистер Сáвис. Мы не можем позволить вам уйти. Зато мы готовы продлить ваш контракт. Замечу, это будет очень щедрое предложение. Но впереди у нас много работы.

Он наклонился вперёд и пристально посмотрел в глаза каждому из нас.

– Я долго способствовал процветанию нашего города. И, надо сказать, весьма успешно. Однако теперь всё начинает разваливаться. Слишком быстро. Городам свойственно возвышаться и погибать – но не настолько стремительно. Кто-то упорно вмешивается в дела нашего мира. Они хотят уничтожить всё, что мы создали, и я не знаю почему. Я хочу выяснить, кто за этим стоит – и зачем им это понадобилось. Кроме того, Пиáкар нуждается в новых технологиях. Технологиях из других реальностей. Наш отдел исследований, – он кивнул в сторону Свéлла, – утверждает, что находится на пороге открытия, которое позволит нам ненадолго посещать другие вселенные без риска вызвать их коллапс. – И наконец, – подытожил он, – нужно узнать больше о тех, кто на нас напал. Откуда они явились и что им нужно. Возможно, все эти события как-то связаны. Вам предстоит узнать, как именно. У вас будут звери, которые уже введены в курс дела, все необходимые ресурсы, а также технологии, которые вы и представить себе не можете. Подумайте, разумно ли упускать такую возможность?

Комментарий к Запись 8

Вот один секрет стал известен. Хотя всё только начинается!

========== Запись 9 ==========

Комментарий к Запись 9

Радую Вас новой главой. Спасибо за внимание и приятного чтения!

ЧТО МОГЛО БЫТЬ.

И вот я здесь: в небольшой капсуле на одном из верхних этажей офиса «Кантáты», призванной быть ночлегом для засидевшихся на работе сотрудников. До сих пор не могу собрать мысли в кучу. Последующий вечер прошел сумбурно. Доктор Свéлл вручил мне планшет с общей информацией и занимательным примером сдвинутой по времени реальности. Когда в 1990 году не было допустимо разрешение на разновидовые браки.

Тем самым, уже в 2010 году весь Новый Свет поднял бунт, который привёл к полной анархии и разрухи. Мир затрещал по швам. Звери поделились на два лагеря – те кто поддерживал одновидовые браки и те, кто был против. Новый Свет был поделён на две огромные территории и не прекращал боевых столкновений.

Но у такой катастрофы есть и практическая польза, как бы цинично это ни звучало. Учёные с интересом наблюдали, как звери сбрасывают кучи золота в море Адэ́ны, прячут их в пещерах и закапывают в шахтах, тщетно надеясь на то, что они пригодятся им позже. Оказалось, что в нашем мире они думали так же, так что поисковые команды «Кантáты» смогли добыть ряд бесценных артефактов. В том числе странный минерал под названием «Ключ». По договору, все найденные минералы этого типа, предаются на секретный объект ГЗГ под шифром – 2638. Даже аналитики с «Кантáты» не знали, где находится этот секретный бункер. Под конец 2015 года, информация об этом минерале была слита в общую сеть. Началась настоящая охота. Каждый крупный лидер картелей, корпораций и всех других – спал, и во сне видел, как находят легендарный артефакт и продают его ГЗГ за баснословную сумму лии́стов. Всё это закончилось также быстро, как и началось. По сути, никому так и не удалось заполучить хоть один артефакт.