Текст книги "Вершитель Сюжета (СИ)"

Автор книги: Вершитель Сюжета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Удивительно, сколько можно сказать о звере по одежде. Предпочтения, жизненные взгляды и даже тайные желания – обо всëм этом красноречиво расскажет наряд. До поры до времени можно притворяться другим зверем, можно, как она (или, точнее, как я) достать себе сшитый на заказ костюм, но далеко на этом на уйдешь. Костюм костюму рознь.

Костюм Форрéстера был костюмом не просто с большой буквы, а с гигантской. За деньги такое не купишь. Чтобы выглядеть как этот доберман, нужно быть не просто богатым, а влиятельным. Очень влиятельным. Куда уж мне, простому смертному, до него. Я сложил лапы вместе.

– Итак… Мистер Форрéстер, сэр. Думаю, вы не просто пригласили меня на ужин…

– Сначала ужин, – полушутя прервал он меня, подняв палец, – а потом всë остальное. Невежливо говорить о делах с голодным гостем.

У меня в животе уже начинало урчать, так что я понимающе кивнул в ответ. После нескольких неловких попыток завести разговор с дамой (да, погода приятная, и да, немного дождя не помешало бы), мы дожидались ужина в полной тишине. Спустя какое-то время мы наконец поели – салат был весьма неплох. Что ели эти двое, я даже гадать не стану: кажется, в одной из тарелок я разглядел щупальце, но трудно сказать наверняка – в кухнях я не силён.

Через час, когда со стола всё убрали, а мы пили какой-то чай (после выпитого залпом пива он на удивление хорошо освежал), Форрéстер наконец заговорил.

– Перейдëм к делу…

Он поднял сложенные в замок лапы к губам и выдержал небольшую паузу. Очень театрально.

– Сначала о главном. Вы знаете, кто я такой?

Я кивнул. По правде говоря, за пару часов до встречи я понятия не имел, кто он такой, но у меня был доступ к интернету, так что, вбив его имя в поисковик, я мгновенно узнал всё что нужно. Дэвид Форрéстер, один из самых успешных инвесторов нашего времени. Живая легенда. Его уникальная способность выбирать проекты, которые в итоге выстреливают, принесла ему огромное состояние для дальнейших инвестиций. Он был одним из самых могущественных зверей в Лирдéрине и вращался на самом верху.

И все же о нëм мало что было известно как о звере: даже на всезнающей «Зверéкипедии» был лишь один его снимок – старая фотография, которую использовали во всех новостях об очередной его выгодной покупке. Я не смог нарыть ничего, что дало бы мне хоть какую-то зацепку. Чтобы такой влиятельный зверь лично встречался с наёмником на глазах влиятельных зверей… это было не просто нетипично, а неслыханно, и, самое главное, нелогично. Мне поначалу казалось, что всë это какой-то спектакль, но мужчина, сидящий передо мной, и мужчина на фото был одним и тем же зверем. Само собой, я хотел задать ему миллион вопросов. И всë же сначала нужно было дать высказаться ему.

Он рассеянно кивнул. – Хорошо. Тогда будет проще. Я не был уверен, что старик Престон… в общем, неважно.

Он слегка приподнял голову.

– В мире творится что-то неладное. Вы ведь это понимаете, да?

Вероятно, это был риторический вопрос.

– Разваливается вообще всё – даже то, что разваливаться не должно. Наша цивилизация зверей – живое воплощение стабильности. Мы убили всех драконов, похоронили всех монстров. И всë же…

Опять этот рассеянный взгляд – или его отблеск… Но такой мимолëтный, что я не успел понять. Он моментально взял себя в лапы – так быстро, что мне даже показалось, будто всë это наигранно. Однако я сразу же отбросил эту мысль – ему было незачем дурачить меня.

– Я решил защищать свои активы… скажем так, более энергично. В связи с этим я собираю отряд опытных, верных и хорошо вооруженных бойцов. Кстати, спасибо, что предоставили нам рекомендации – я уже поручил очаровательной мисс Грете сделать пару звонков. Так вот… Я хочу, чтобы вы возглавили этот отряд. У вас есть необходимый опыт, и, что особенно важно, вы прошли все тесты и превзошли других кандидатов.

Он снова улыбнулся.

– У вас настоящий талант, Рэндел. Хм… Я же могу называть вас Рэндел?

Я снова кивнул. Разумеется, самый влиятельный зверь в этом зале может называть меня Рэндел. Да хоть Люси, вообще наплевать. Я уже хорошо понимал, что мне сулит этот разговор. Лиисты! Тонны лиистов!

– Хорошо. Тогда вы можете звать меня Дэвид. Как я уже сказал, поздравляю с успешным прохождением всех испытаний. Прéстон выбрал вас, а он в зверях не ошибается. Потому и живëт так долго.

Я до конца не понял, шутит он или нет. Подозревая, что говорит он совершенно серьёзно, я всё же из вежливости хмыкнул.

Дальше говорила дама. По какой-то причине она была невероятно напряжена. Она словно всё время читала по бумажке, то и дело поглядывая на стол, хотя на нëм ничего и не было. Возможно, так она справляется со стрессом. Трудно сказать, но за весь этот разговор мы перекинулись лишь парой коротких взглядов.

– Вы присоединитесь к нашей службе безопасности. В её составе бронетанковый взвод и рота солдат. Имейте в виду: ими командуют опытные офицеры. Вам придется заслужить их доверие, так же как им – ваше. По этой причине…

– А какого хрена… Ой, прошу прощения, мисс Вéргюсон, – выпалил я.

Она очень сердито взглянула не меня – видать, не любит, когда её перебивают. Но я не мог удержаться.

– Раз у вас уже есть опытные офицеры, то я-то вам зачем, простите?

Проигнорировав мой вопрос, она продолжила.

– По этой причине…

– Нам нужен взгляд со стороны, Рэндел, – вмешался Форрéстер. – Зверь со смекалкой и определëнным жизненным опытом иногда смотрит на вещи иначе. Прошу прощения, Грета. Продолжай, – он кивнул ей, но вместе с этим послал и короткий предупреждающий взгляд. Моё чувство дискомфорта вернулось с удвоенной силой. Она сжала губы, поправила костюм и продолжила, но уже не смотрела ни на одного из нас.

– По этой причине вы пройдëте с ними совместную подготовку в нашем учебном центре. Вы познакомитесь с ними, они с вами… несколько недель – и всë. Завтра к восьми утра вы должны явиться в нашу местную штаб-квартиру – чтобы освоиться и подписать все бумаги. Хорошего вам вечера, мистер Сáвис.

Они даже не спросили, согласен ли я, – настольно они были в этом уверены. Нет, я-то, конечно, был согласен, но всё это казалось таким странным и даже абсурдным, что я начал сомневаться. А что, если всë это какая-то хитрая подстава? Парням вроде меня так сильно никогда не везёт. Чёрт, да нам вообще никогда не везёт.

– Ах, да, Рэндел, чуть не забыл… прежде чем вы присоединитесь к нам, у вас могут возникнуть определённые… расходы, так что я распорядился перевести вам аванс. В знак благодарности.

Я достал смартфон и проверил баланс (даже не пытаясь понять, откуда у них номер моего счёта…)

Силы Природы… и это аванс? Если у меня и были какие-то сомнения, то все они исчезли под тяжестью столь внушительных цифр. У меня так закружилась голова, что я едва расслышал последние слова Форрéстера: «На этом всë. Доброй ночи, Рэндел».

Это означало, что я могу идти. Я встал, поблагодарил их за ужин и попрощался. По дороге к выходу я как будто чувствовал на себе их тяжëлые взгляды, но обернувшись, заметил, что они оба о чëм-то увлеченно разговаривают.

В фойе я остановился, чтобы перевести дух и достать из кармана пятëрку. С меня градом лился пот, но вовсе не из-за аномальной жары. Нужно было убраться отсюда и привести мысли в порядок.

– Знаешь, мы даже поспорили, когда тебя отсюда выволокут легавые.

Парковщик стоял снаружи, опëршись на стену, и курил сигарету. Рядом никого не было, так что он явно обращался ко мне.

– И я проиграл. Так держать, братишка.

Я передал ему купюру, после чего он сделал последнюю затяжку, выпустил дым через ноздри и выбросил окурок. Ожидая, когда он подгонит машину, я решил последовать его примеру – облокотился на стену и взглянул на вечернее небо. Там, где, как мне казалось, должен быть юг, ярко сияла красная звезда. Может, это дурной знак? Время покажет.

========== Запись 3 ==========

ВОЗМОЖНОСТИ.

Короткий прерывистый сон, душ – и вот я уже стою перед широким, ничем не примечательным офисным зданием по указанному адресу. На вывеске над дверью виднелись надпись «Кантáта» и символ – большое полушарие, над которым по орбите скользил маленький шарик. Вéргюсон уже ждала меня в фойе, всем своим видом подчеркивая уверенность и нетерпение. Едва завидев меня, она, нахмурившись, пошла мне навстречу.

– Мистер Сáвис. Вы не опоздали… но явно не спешили. А в нашем деле, как говорится, кто успел, тот и съел.

Хорошенькое начало.

– Прошу прощения, мисс.

Она, словно кивнув сама себе, немного успокоилась.

– Ну что ж, в ближайшие пару часов нас ждёт много дел.

Вéргюсон повела меня в свой кабинет. Идя за ней, я упорно старался не замечать любопытных взглядов, которые на меня то и дело бросали сотрудники «Кантáты». Внутри всë выглядело необычно, словно это научно-исследовательский центр, а не офисное здание: в стерильно белых коридорах, помимо зверей в костюмах, сновали какие-то мужчины и женщины в белых халатах, похожие на учёных. И, если не считать нескольких скучающих охранников, я не увидел никого, хотя бы отдаленно похожего на солдата.

На лифте мы поднялись на третий этаж, где и располагался кабинет Греты Вéргюсон. Это было просторное помещение с мраморной отделкой и мебелью из экзотических пород дерева. Такой кабинет уже больше соответствовал ожиданиям, но его размеры и роскошь всë равно произвели на меня сильное впечатление. Здание было невысоким, поэтому вид из окна оказался не столь впечатляющим, как обстановка, но тем не менее приятным. Я даже разглядел несколько проплывающих мимо парусников за окном, умиротворяющий вид которых гармонично дополнялся тихим журчанием маленького водопада, встроенного в одну из облицованных камнем стен.

Моя спутница подошла к большому столу, заваленному бумагами, и стала перебирать их. От нечего делать я продолжил разглядывать кабинет. Моё внимание привлекли странные символы, вырезанные на некоторых камнях в стене, причем эти камни казались более старыми, чем остальные. Да что уж там – они выглядели прямо-таки древними, и у меня возникло отчетливое ощущение, что их позаимствовали из музея.

Всё утро наши с ней разговоры продолжались примерно в том же духе. Через несколько минут мы перешли в соседний конференц-зал, где нас поджидала ещё одна внушительная гора бумаг. Просмотрев половину из них, я начал задумываться, сколько же деревьев загубили ради одного-единственного контракта. Но что ещё хуже, я почти ничего не понял из написанного, а позволить себе юриста, который бы целый год скрупулёзно изучал каждый пункт, я, естественно, не мог. Что ж, с корпорациями всегда так: если они захотят вас облапошить, то они это сделают, потому что дьявол кроется в деталях, напечатанных мелким шрифтом. Кое-что Вéргюсон кратко мне поясняла, а я делал вид, что понимаю, но с тем же успехом она могла бы просто сказать «распишитесь здесь» – и я бы так и сделал.

Когда мы наконец закончили, было уже за полдень. Чуть ранее какая-то сотрудница принесла нам целую гору сэндвичей и кофе, которые я с жадностью проглотил, продолжая вчитываться в бумаги. Вéргюсон к еде почти не притронулась, и я восхитился её выдержкой, ведь сам просто умирал с голоду. Когда я наконец положил ручку на стол и потёр глаза, она быстро собрала документы в несколько аккуратных стопок и жестом пригласила меня следовать за ней.

Заперев за собой дверь в конференц-зал, она вздохнула и повернулась ко мне.

– Извините, что наше знакомство началось не слишком удачно. Я, как и мистер Форрéстер, рада видеть вас в команде. Просто мы не привыкли к зверям со стороны, а мистер Форрéстер… – она как будто тщательно подбирала слова, – относится к делу очень серьёзно. Скоро вы это поймёте. На крыше вас ждёт вертолёт, на котором вы доберётесь до аэропорта. Оттуда на самолёте компании вы улетите в Зурéн и встретитесь с войсками на нашей базе. Там уже знают о вас. Понимаю, трудно воспринять всё и сразу, но времени мало.

На её лице промелькнула усталая, извиняющаяся улыбка, и это было самое прекрасное из всего, что я видел за минувшее утро. На этом трогательном моменте я пожал ей лапу, попрощался и снова направился к лифту – навстречу новым приключениям.

КОШМАРЫ.

До места я добрался без происшествий. По указаниям мисс Вéргюсон я сел в вертолёт без опознавательных знаков и вскоре оказался в маленьком частном аэропорту, где целый парк чёрно-серых бизнес-самолётов с эмблемой «Кантáты» уже были готовы доставить важных персон туда, куда они только пожелают. На вертолётной площадке меня встретила стюардесса-бельчиха с дежурно натянутой улыбкой на лице. Держа спортивную сумку в одной лапе, а кожаную куртку в другой, я последовал за ней к стоявшему неподалëку самолёту, потихоньку начиная осознавать, во что ввязался.

Это уж точно не разовая подработка. ЧВК «Кантáта» ворочал серьёзными деньгами —эмблема компании красовалась буквально повсюду. На ангаре слева, на самолётах и, чёртов хвост, даже на бутылке вина и бокале, которые мне подали, как только моя напряжённая задница плюхнулась на сиденье. Я едва успел пристегнуться, а мне уже принесли выпить. Не очень понятно, с чего бы вдруг. Мне всё ещё казалось, что это сон. Но если это и сон, то самый лучший в моей жизни. Даже вкус у вина был просто восхитительным. Хотя у меня на роже написано, что я больше привык к пиву.

– Вам понравилось вино? Его делают специально для мистера Форрéстера!

От ослепительно белоснежной улыбки стюардессы мне стало слегка не по себе. Но это так, личное. Честно говоря, терпеть не могу стюардесс. Слишком уж размалёванны… и сексуальны… а с девушками мне никогда не везло…

– Мисс Вéргюсон просила отнестись к вам с особым вниманием, сэр. Если вам что-нибудь понадобится – что угодно, – просто позовите меня, хорошо?

С этими словами она наконец удалилась, оставив меня в лёгком недоумении. Я устроился поудобнее, ведь лететь ещë долго и закрыл глаза.

Кошмар, который я увидел, снился мне последние пару лет, так что его образы уже успели врезаться мне в память. Солнечный день на пляже. Родители улыбаются. Ужин в любимом месте моего детства. А затем темнота. Жуткий мрак и солнце, тёмное зловещее солнце, заливающее эту картину своим ужасным сиянием. Тень поглощает всё вокруг. Сначала мать, а потом отца – таких родных и в то же время таких далёких. Я не помнил их лиц, но точно знал, что это они. Сердцем чувствовал. В моей жизни почти не осталось того, в чëм я был бы так же уверен. А потом всë исчезло. Мир грëз выпустил меня из своих ледяных объятий.

========== Запись 4 ==========

ЗУРÉН.

Оказывается, бизнес-самолёты не только комфортабельные, но и быстрые. Где-то через два часа полëта меня разбудило легкое прикосновение. Стюардесса принесла мне напитки и закуски, а заодно сказала, что мы уже почти на месте. «Ну пилот и жарит», – пронеслось у меня в голове. Я понятия не имел, какую скорость способна развивать эта изящная машина. Самолёт снижался, но я увидел совсем не то, что ожидал. Вместо зелёных лугов и высоких гор на горизонте виднелась бескрайняя красноватая пустыня, усеянная серебристо-серыми крапинками поселений. Я никогда до этого не был в Зурéне.

Когда я покончил с едой, самолёт уже заходил на посадку. Внизу под нами раскинулось нечто похожее на военную базу. Объект был огромным. Прямо возле главной взлетно-посадочной полосы в несколько рядов стояли военные самолёты, а вокруг них сновали звери. И тут я заметил, что мы не одни в небе. Два темно-серых хищных силуэта следовали за нами, в точности повторяя нашу траекторию.

Я много чего повидал на своем веку, но летать в сопровождении двух реактивных истребителей мне ещё не доводилось. Я не смог разобрать, чьи они: то ли из гарнизона наёмников Зурéна, то ли ВВС ГЗГ, но всё это в любом случае было не к добру. Стюардесса, впрочем, совсем не переживала, а я всегда считал, что скорее ад замёрзнет, чем я покажу свой страх в присутствии дамы (как же я заблуждался…). Поэтому я просто сидел и усердно изображал скуку, как будто летаю так каждый день.

Посадка оказалась быстрой и внезапной. Стюардесса села, пристегнулась и взглянула на меня, желая убедиться, что я последовал её примеру. На последних метрах самолёт резко опустился, как будто пилоту хотелось как можно скорее закончить этот полёт. Из кабины донеслись приглушенные голоса, и самолёт замер посреди военной базы под палящим солнцем Зурéна. Чувствуя легкое головокружение, я поднялся, взял сумку с соседнего сиденья и через открывшуюся дверь шагнул на раскалённый асфальт взлётной полосы.

Жара была просто невыносимая, но стоявший передо мной солдат явно чувствовал себя отлично и, кажется, даже не вспотел. А вот я, наоборот, тут же проклял свою кожаную куртку и стал отчаянно хлопать по карманам в поисках солнцезащитных очков. Их там не оказалось, и пока я щурился на этого зверя, дверь самолёта у меня за спиной захлопнулась, а двигатель начал набирать обороты.

Солдат, не сказав ни слова, махнул мне лапой и направился к стоявшему рядом военному внедорожнику высокой проходимости. Он указал мне на заднюю дверь, но я решил сесть рядом с ним, надеясь разузнать хоть что-нибудь. Однако мой молчаливый водитель лишь следил за дорогой. У ворот базы он притормозил и перекинулся парой слов с охраной. Как мне показалось, он не очень-то рад служить здесь таксистом, но ему, как и мне, выбирать не приходится.

Путь оказался недолгим. Где-то через полчаса езды по просёлочным дорогам мы прибыли к огромному палаточному лагерю на несколько десятков мужчин и женщин. Услышав звук мотора, некоторые из них отрывались от дел и оборачивались, желая взглянуть на новобранца, но большинство не реагировало никак. Мы остановились на запылённой площадке, вокруг которой стояла бронетехника и даже несколько танков.

Жизнь в лагере бурлила: местные обитатели занимались всевозможными приготовлениями. Все они носили камуфляж без опознавательных знаков с нашивкой «Кантáты» на правом рукаве, но выглядели очень по-разному. Шарфы, бейсболки, перчатки… что бы местный командир не думал о дисциплине, вопросу об униформе он, очевидно, значения не придавал.

Мой водитель, явно желавший свалить отсюда поскорее, даже не стал прощаться. Как только я вышел из машины и захлопнул дверцу, он нажал на газ, развернулся и укатил восвояси. У Форрéстера явно были какие-то связи с военными ГЗГ, но, видимо, не слишком тесные, раз уж до местных рядовых армейские принципы не дошли.

И вот я здесь – и не военный, и не местный, а вчерашний неудачник из обшарпанной квартиры, который ждёт неизвестно чего в окружении не пойми кого и вообще не врубается, что ему делать. От этого мне стало не по себе. Все вокруг выглядели очень уверенно. Настоящие профи, а не какие-нибудь мажоры, играющие в войнушку и не умеющие толком держать оружие. Судя по телодвижениям, больше половины обитателей лагеря наверняка раньше были военными, но не факт, что из ГЗГ. Их машины, насколько я мог видеть, были покрашены совсем недавно, однако каждая по-своему. Черт возьми… мне померещилось или где-то вдалеке мелькнул черный силуэт БМПТ{?}[Боевая машина поддержки танков] «Рамки»? Эти ребята знают свое дело. Смогу ли я стать не хуже, чем они?

БЕЗ ЛИШНИХ ЦЕРЕМОНИЙ.

Моё внимание привлек шум впереди. Какая-то маленькая худощавая собачка породы колли громко спорила с леопардом огромного роста. Впрочем, спором это назвать было трудно: она кричала, а он покорно слушал. Резкие черты его морды, длинные чёрные волосы и достаточно короткая шерсть явно намекали на южное происхождение, а спокойное поведение и скрещенные на груди лапища отчётливо контрастировали с гневом женщины. Казалось, ситуация его почти забавляет, и я невольно восхитился его выдержкой. Как хорошо, что под шквалом нападок этой колли нахожусь не я.

Увидев меня, мужчина едва заметно кивнул в мою сторону. Женщина обернулась, прикрыла глаза ладонью и пару мгновений разглядывала меня, а потом энергично зашагала в мою сторону.

Она и правда была невысокой – максимум 1.60, – но это с лихвой компенсировалось кипучей энергией и злобой: этакая мини-бомба в зверином обличье. Силы Природы, только не это…

Я не перевариваю подобных тёток. Такие пацанки в наёмническом бизнесе всегда страдают от комплекса неполноценности, и большинство из них из шерсти вон лезут, пытаясь доказать, что они не хуже мужчин. А ещё ведут себя как истеричные стервы или как неотёсанные мужланы. Однако я был уверен, что тот спор никак меня не касается, и потому просто улыбнулся и протянул ей лапу, надеясь на тёплое приветствие…

– Привет, мудила!

Видимо, зря. Этот выпад застал меня врасплох, и я растерялся. Она была вполне симпатичной: короткие светлые волосы, резкие черты морды, тонкие губы… не в моём вкусе, но всё же я невольно залюбовался её тёмными глазами, и до меня не сразу дошло, что именно она кричит мне.

– …чтобы мной командовал какой-то грёбаный чужак из не пойми какой задницы, которого прислал Форрéстер. Этим, мать твою, занимаюсь я! И какой еблан распорядился покрасить все машины в чёрный цвет, когда мы в грёбаной пустыне?! Ты хоть соображаешь, какое внутри пекло, дебил?! Или, по-твоему, там кондиционеры везде?!»

В общем-то, я был с ней согласен. А вот другие, похоже, нет. Странно. С другой стороны, я никаких распоряжений не давал и вообще понятия не имел, что сегодня окажусь в Зурéне. Тем временем уже через несколько секунд нас неровным кольцом окружила целая толпа зевак. Где бы вы ни были и что бы ни делали, одна вещь остается неизменной: зверям всегда любопытно поглазеть на скандал. А эта женщина явно знала в них толк.

Нужно было как-то разрядить обстановку с помощью природного обаяния. И я решил, что лучший способ успокоить миниатюрную злюку – это остроумно пошутить.

– Эй, полегче, малышка.

Отлично придумал, ничего не скажешь…

Дальше все случилось одновременно. Её глаза расширились. Толпа дружно ахнула. Леопард южанин прикрыл глаза своей большой лапой, как будто не желая видеть то, что сейчас случится. Острая боль пронзила мой подбородок, и я провалился во тьму. Некоторое время спустя я очнулся в медицинской палатке, чувствуя, что никогда в жизни ещё так не позорился. В первый же день на работе… да что там, в первые же минуты меня уложили на обе лопатки. И кто? Какая-то девчонка-малявка! Конечно, я не ожидал удара и она застала меня врасплох. Но сколько бы я ни искал себе оправданий, слова «девчонка» и «малявка» никак не выходили у меня из головы, заглушая собой все утешительные мысли.

Ну и ладно. Одно обстоятельство меня всё-таки утешило.

Она тоже была тут. Сидела верхом на стуле рядом с моими носилками, сгорая от стыда. Заметив, что я очнулся, она прикусила губу и от этого стала вдруг выглядеть робкой, почти уязвимой. Я тоже не знал, что сказать, так что несколько минут мы оба молчали. Однако молчание становилось всё более неловким, и я почувствовал, что должен нарушить его первым.

– Э-э… то, что там произошло… Я… м-м… Продолжить я не успел – она подперла одной лапой щеку, а вторую протянула мне.

– Дарси Нóлза.

Я сел, поморщившись, и осторожно и мягко пожал её лапу.

– Рэ́ндел Сáвис. Очень приятно.

Она вздохнула и осмотрелась по сторонам. Заметив два стакана и кувшин с водой, она встала и подала один стакан мне. А второй залпом осушила сама.

– У тебя чертовски хороший хук справа, – заметил я, отпив воды.

– Слева.

– Что?

– Хук слева. Я била левой лапой. Обычно я всегда пользуюсь правой. С другой стороны удара никто не ожидает. Этой уловке я научилась…– она немного помолчала, – уже очень давно.

Я одобрительно кивнул.

– Ловкий трюк.

Она слегка расслабилась – совсем чуть-чуть, явно ещё не зная, чем закончится для неё этот день. Одно только это дало мне понять, каких дров она наломала. Если я откажусь замять дело, её явно ждут последствия. Что ж, самое время разыграть козыри и проявить великодушие. Незачем наживать себе врагов в первый же день.

– Э-э… Слушай, давай сделаем вид, что ничего не было. Лучше расскажи мне, что тут стряслось и из-за чего ты так разозлилась. Я не хочу никому создавать проблемы, а просто… – я пожал плечами, —…хочу делать работу, за которую мне платят. Ну так что?

Она медленно и настороженно кивнула. – Ладно. Введу тебя в курс дела. Сколько у тебя времени?

Я развел лапами.

– Сколько понадобится. Кстати, я не прочь перекусить и чего-нибудь выпить.

Улыбка у Дарси была красивая. Я бы тоже ей улыбнулся, если бы не разбитая губа. Оставив вещи рядом с койкой (больше в палатке ничего не было), я поднялся и вышел наружу вместе с колли. Похоже, дела наконец-то налаживаются.

ЖИЗНЬ В ЛАГЕРЕ.

За следующую неделю я много чего узнал. Нóлза, по сути, в одиночку занималась всеми главными вопросами: массово вербовала наёмников для «Кантáты», распределяла должности и согласовывала требования к снаряжению. Большинство местных оказались бывшими военными сил ГЗГ. Они были идеалистами и, что особенно важно, считали, что их родина движется куда-то не туда.

Я никогда не отличался оптимизмом, но этот лагерь буквально пронизывало чувство надежды: мысль «наконец-то, кто-то, что-то делает» здесь перемежалась с мыслью «раз этот мужик такой богатый, значит, мозги у него на месте».

Я познакомился с командирами отрядов, большинство которых были ветеранами. Того высокого леопарда звали по имени Джеймс Рáуз, но все звали его просто Джим, и он, по всей видимости, был не против – его авторитету это абсолютно не вредило. Его биографию я тогда ещё не знал, но он буквально излучал уверенность и явно был из тех командиров, за которыми солдаты пойдут даже в ад. Я так до конца и не понял, почему здесь всем заправляет Нóлза, а не Джим, но такое положение вещей, похоже, устраивало всех, включая их самих.

У них было много общего – например, неприязнь к бронетехнике, которую подобрал Форрéстер. Точнее, они предполагали, что подбирал её как раз не он, ведь Форрéстер прямо заявлял, что ничего не смыслит в военном деле. Они считали, что всё это ему навязал «какой-то придурок» (вроде меня), а их любимым вечерним развлечением было сидеть у костра с другими солдатами и разглагольствовать о том, как же тупо использовать в пустыне танки.

Конечно, в 1990-е, когда они впервые появились в продаже для многих малых ЧВК, их можно было купить за бесценок, а они всё-таки лучше того барахла, которого полно на границах (черт, даже местные боевики на южной границе до сих пор используют старые танки), но теперь все хотели бы работать с новейшими машинами личного производства ГЗГ. Ведь если набирать армию в старом добром Новом Свете, говорили эти двое, то в неё, естественно, придут солдаты, знакомые с техникой ГЗГ. Тогда и обучение можно было бы сильно сократить.

Кроме танков тут ещё были две боевые машины – БМПТ, с которыми никто не хотел связываться. Я как давний ценитель «Рамки» тут же прибрал к лапам одного из них (взял тот, что получше), а второго перевёл в резерв. Причина неприязни к ним была проста: никто не разработал тактику их применения. В армии ГЗГ машин такого класса вообще нет, и эти чудовища никуда не вписывались. В конце концов мы решили просто причислить их к танкам и использовать соответствующим образом.

Все машины были выкрашены в черный (я тут ни при чем!) и темно-серый (и тут тоже!), но каждая из них к моменту моего прибытия успела обзавестись долей индивидуальности. «Жало» Нóлзы имел особую раскраску – настоящее произведение искусства: ночное небо над тёмным лесом и большой полной луной, освещающей путь.

Другие танки тоже отражали предпочтения своих экипажей. В одном экипаже из южан был парень по фамилии Сáлливан или как-то так, и его чёрно-зелёный «Фауст», один из немногих ОБТ{?}[Основной боевой танк], украшали любопытные орнаменты. Ещё один танк был разрисован военными мотивами ГЗГ – ну и так далее. Похоже, никто против этого не возражал.

Я же не имел ни своего экипажа, ни официальной должности. Все считали меня просто «одним из боссов» (потому что Нóлза и Рáуз так сказали), однако формальных званий у нас не было, только назначения. Если бы моя «Рамка» (которому я дал имя «Бомба»), понадобился в деле, экипаж мне бы предоставили. А вообще, экипажи постоянно менялись машинами, чтобы каждый умел управлять всеми видами техники. Этот подход делал обучение трудным и долгим, но у нас полно разных машин, так что по-другому никак. Что тут сказать – иногда наёмники не ищут легких путей.

========== Запись 5 ==========

СООБЩЕНИЕ.

После недели тренировок начались настоящие учения со стрельбой. Быть командиром боевой машины не так уж сложно, если кто-то уже приклеил ко всем кнопкам и тумблерам ярлыки, а экипаж понимает, что нужно делать. Основную работу выполняет бортовой компьютер, а в остальном можно разобраться. В конце концов, эти машины проектируют так, чтобы даже новобранец понял, что к чему.

Постепенно я втянулся и даже показал класс на стрельбах пехотинцев. У меня получалось лучше, чем я ожидал. Наверное, мной двигало желание произвести впечатление на новых товарищей. При этом от штаба за всю неделю не было ни слова, и я начинал волноваться. Похоже, больше никого это не беспокоило – все просто занимались своим делом. Однако днём позже ситуация изменилась.

Ночная тьма потихоньку уступала место алой заре. Когда взошло солнце, я ещё лежал у костра, прислушиваясь к тихому потрескиванию углей и другим звукам медленно просыпающегося военного лагеря. Вонь выхлопных газов, пропитавшая всё вокруг, смешивалась со сладковатым ароматом свежего кофе, с которым бродили по лагерю самые ранние вояки. Только что было тихо – а уже несколько минут спустя вокруг слышалось лишь шарканье множества задних лап.

«И откуда вдруг только взялись все эти зомби? – подумал я, наблюдая за общей возней и суетой. – Может, нас всех поразил какой-нибудь вирус, так что сегодня лучше вообще не вставать?»

Но увы. Все мои надежды рухнули, когда я услышал чьё-то дружелюбное приветствие, произнесённое, к моему сожалению, очень даже бодро. Я медленно поднялся и отправился на поиски какой-нибудь еды и оружия для тренировки.

Спустя несколько часов и пару отстрелянных обойм пришли новости.

Я как раз заканчивал чистить свою винтовку, когда Нóлза, явно сама не своя, замахала мне лапой с другого конца стрельбища. «Интересно, что стряслось?» – гадал я, отмыв лапы от остатков смазки и бросив тряпку на пустую бочку у палатки.

Я направился к командному пункту связи на окраине лагеря. Пункт располагался не в палатке, а в довольно основательном сооружении из брезента, пластика и листов металла. Выгнутая крыша даже создавала впечатление просторного помещения. Внутри, однако, было тесновато. Зато благодаря кондиционеру здесь царила благословлённая Силами Природы прохлада – в отличие от лагерных палаток, где было душно, как в теплице, из-за чего многие обитатели лагеря предпочитали спать на улице и терпеть назойливых насекомых, но не такую жару.