Текст книги "Dreaming of You (ЛП)"
Автор книги: Velvetoscar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
─ До скорого, ученик, ─ поддразнивает Гарри, и его замешательство сменяется теплом.
─ Хэй! ─ Луи не может не возразить, вырываясь из своих раздумий и кидая в сторону парня многозначительный взгляд.
Гарри хихикает, радуясь самому себе, и, засовывая руки в карманы, уходит, но его улыбка не перестаёт освещать каждый уголок комнаты. В основном, он делает вид, что ничего такого сейчас не случилось ─ вид парня спокойный и только слегка ─ изумлённый. Хотя, точнее будет сказать, удовлетворённый и слегка опьянённый.
Что просто отлично.
─ Что ж, ─ произносит Лиам, и его голос звучит так отдалённо, когда Луи продолжает на автомате тереть большим пальцем пятно на стойке. ─ Полагаю, теперь вы двое официально повязаны.
Он не знает, что это должно означать.
─ Наверное, ─ Луи пожимает плечами, но не поднимает взгляда. ─ Тем не менее, он всё ещё слегка чудаковатый.
Пауза.
И эта пауза очень тяжёлая. Ни один из них не двигается и не пытается установить зрительный контакт.
Так что Луи подаёт голос первым.
─ Но у тебя есть моё благословение, ─ продолжает он, сосредотачивая всё своё внимание на этом карамельном пятне. Он улыбается, когда, наконец, смотрит на Лиама, сталкиваясь с его подозрительным взглядом. ─ Любой, кто поёт Элтона Джона в нашем Старбакс подходит для моего Лиама.
Почему он чувствует себя так, словно проглотил арбуз целиком?
Лиам облегчённо вздыхает и начинает хлопать в ладоши, потому что, видимо, все его подозрения испарились разом.
─ О, отлично, ─ радуется он, и всё возвращается обратно в норму. Напряжение окончательно рассеивается, когда парень начинает перечислять все его любимые вещи в Гарри и всё, что он запланировал на их свадьбу.
Будто ничего и не произошло вовсе.
Луи слегка улыбается на всё это, не в силах игнорировать страх, расползавшийся внутри него. Потому что не то, чтобы он не счастлив за Лиама или не поддерживает его. Просто Луи не должно казаться, что он сам заинтересован в Гарри. Потому что как он может? Он ведь ещё совершенно его не знает.
О, нет.
Просто два слова, которые врезаются в его сознание, пульсируют в черепной коробке и стягивают неприятный ком в животе. И они проигрываются в его голове снова и снова, пока Лиам продолжает перебирать всевозможные варианты имени для их с Гарри несуществующего ребёнка.
О, нет.
***
Время восемь, когда его рабочий день, наконец, подходит к концу, и он сворачивает свой фартук, перекладывая блокнот в карман своих джинс на тот случай, если в караоке-пабе на него найдёт вдохновение. В последнее время его часто стала посещать муза.
Он немного уставший и раздражительный. Ему не хочется больше разговаривать ни с кем после того, как Лиам знатно подействовал ему на нервы, неся всякую чушь про Гарри, что… что просто странно, его совсем не заботит, что Стайлс пел Луи? Серьёзно?
Потому что Луи это очень даже заботит.
К счастью, после их маленького Диснеевского момента, Гарри больше не подходил к стойке, оставаясь за своим столиком, склонившись над кипой бумаг и постукивая ручкой по своему бедру. Иногда он подносил ручку к губам и жевал её кончик. (Нет, Луи не смотрел на отражение парня в окне. Нет. Это было бы глупо, нездорово и жутко. К тому же, это совершенно на него не похоже. И ещё. Ещё Луи большой лжец).
В любом случае, плевать.
Всё, что сейчас имеет значение ─ смена Луи закончилась, и он свободен.
Вырвавшись из своих мыслей (он не знает, как собирается пережить сегодняшнюю ночь, если быть честным), Томлинсон покидает комнату для персонала, твёрдо решив отправиться сразу же к Найлу, но на его пути встаёт Зейн, держа в руках кучу маленьких разноцветных фломастеров.
─ Мне нужно рассчитать кассу, можешь, пожалуйста, нарисовать промо на эту неделю? ─ спрашивает он, тут же впихивая маркеры в руки Луи.
Потому что Томлинсон известен, как «творческая личность» в их коллективе, более того, он известен, как человек, которому нравится принимать участие во всех этих художественных деятельностях. Он наслаждается самим процессом, его жизнь обретает выразительность за счёт креативности, и ему становится спокойно на душе, кажется, даже надежда вновь возвращается к нему. Кроме того, это весело. И Луи говорят, что он хорош в этом. Именно поэтому, каждый раз, когда у Зейна не хватает времени или ему просто лень, Томлинсон планирует новый дизайн их меню. Прямо как сейчас.
─ Как скажешь, Смотритель, ─ салютует он, криво улыбаясь и провожая взглядом довольного Зейна.
Ему просто нужно найти свободный столик (кафе снова забито, все их постоянные посетители уже расселись по своим привычным местам с ноутбуками и книжками в руках). Внезапно он слышит смех Лиама, а затем и Гарри, поэтому его удивлённый взгляд резко метается в их направление.
Лиам стоит на баре, готовит один или может даже сразу несколько напитков и выглядит так, словно выиграл в лотерею, потому что Гарри общается с ним. Он стоит там возле стойки с огромной улыбкой на лице, весело говорит, жестикулируя руками, и так и излучает счастье. Обычно Гарри выглядит так только, когда разговаривает с Луи.
Не то, чтобы между ними было что-то особенное.
Он пытается не сильно подслушивать, становясь рядом с кассой (Луи приходит к выводу о том, что без кофеина здесь не обойтись, и ему нужно что-нибудь заказать). Доска, которую Зейн вручил ему вместе с фломастерами, всё ещё находится у него и при лёгком движении руки врезается в его колени.
Именно в этот момент Гарри натыкается на его взгляд, немного сбиваясь со своей речи, но не переставая ярко улыбаться. Теперь зелёные глаза всё время возвращаются к Луи.
Это заставляет Томлинсона совсем чуть-чуть улыбнуться.
─ Так вот, и когда он спросил, что мы находим наиболее интересным во всём этом, я единственный, кто упомянул учеников, понимаешь?
Оу, хорошо. Он говорит о своей работе.
─ И мой профессор даже спросил, что так повлияло на мой ответ. Мне пришлось объяснять, что для меня это всё не просто передача знаний другим людям.
Луи вопросительно выгибает бровь, как раз в тот момент, когда Лиам спрашивает:
─ Что ты имеешь в виду? ─ он выливает в кружку парное молоко, борясь с румянцем на щеках.
Гарри смотрит прямо на Луи, когда отвечает.
─ Что ж, я хочу, чтобы все ученики чувствовали себя любимыми, понимаешь? Это для меня является самым важным в роли учителя. И я знаю, что не задержусь с ними надолго и они покинут школу, зажив своей собственной жизнью, но это всё равно имеет большое значение. То есть, прежде чем они начали бы усваивать всю эту новую информацию, работать над проектами и готовиться к тестам, я хочу, чтобы они знали, что я ценю их и действительно забочусь о своих учениках. Хочу, чтобы они знали, что каждый из них важен или, что я не буду судить их или ненавидеть за что бы то ни было. Просто хочу, чтобы дети знали, что мне не всё равно, что я поддерживаю их. Думаю, это нужно каждому человеку. И это очень важно для меня, потому что я люблю то, что я делаю, ─ он слегка улыбается, бросая ещё один взгляд в сторону Луи (у которого в настоящее время в голове проходит торнадо, в горле будто застряла целая планета, а в животе надулся воздушный шар, потому что кто этот «Человек года», блять, вообще такой? Он что, попал на реалити-шоу?), прежде чем перевести его обратно на свои руки. Гарри снова проводит по поверхности стойки своими пальцами (он часто это делает, не так ли?). ─ Я даже немного прослезился, когда рассказывал своим одногруппникам о детях, с которыми работаю, ─ добавляет парень, смущённо посмеиваясь. ─ Я просто немного эмоциональный.
─ Ты плакал? ─ Луи слышит свой недоумевающий голос, но не помнит, как открывал рот. Теперь Лиам пялится на Томлинсона, видимо только сейчас осознавая его присутствие, а Гарри поднимает взгляд наверх, прерывая себя от разглядывания стойки.
─ Да, ─ говорит он, пожимая плечами. Мягкая прядь волос спадает на его лоб, нежно проводя по щеке, пока парень поворачивается в сторону Луи. ─ В этом нет ничего постыдного.
─ Конечно, ─ издевается Томлинсон, закатывая глаза, но он чувствует какое-то давление в районе сердца, которое в последствии распространяется по всему его телу, как капля чернил, упавшая в стакан с водой. О чём он никогда не признается. ─ Ты такой чувственный, Генри, ─ произносит он. ─ Очень чувственный.
─ Чувственный? ─ переспрашивает Гарри, сведя брови на переносице.
─ Чувственное существо.
─ Оу, ну что ж, да, это про меня, ─ соглашается парень, дружелюбно улыбаясь. Он выглядит так, словно доволен самим собой. ─ Я очень нежный… как перезрелый персик.
─ Большой пушистый персик, ─ случайно произносит Луи вслух (и, может быть, делает он это очень нежно), когда Лиам согласно мычит и переводит взгляд обратно на Гарри.
─ Твоя кожа такая же мягкая, как персик, ─ мурчит он, и совсем на маленькую долю секунду Луи чувствует вспышку раздражения.
Но потом, к счастью, все его чувства возвращаются в норму (с чего бы ему испытывать раздражение?), и он вытягивает доску с меню перед собой, решая, что ему нужно наконец со всем этим покончить и пойти к Найлу, может, немного покурить и напиться в хлам, в конце концов. К чёрту разговоры, ему просто нужно закончить дело и уйти. Адьос. Арэвуар.
Поэтому он отходит от кассы и поворачивается к залу, выискивая свободное место и…
… конечно же, судьба решила постебаться над ним, потому что во всём грёбанном кафе есть всего лишь один свободный столик. Один. И где он находится?
Прямо рядом с местом Гарри. В углу.
О, твою мать. Жизнь его просто ненавидит. Луи плевать.
Он решительно направляется к свободному месту, игнорируя взгляд Гарри, преследующий его.
─ Ты сядешь вместе со мной? ─ спрашивает Стайлс, всё ещё стоя возле прилавка со своими длиннющими ногами, как у фламинго, и выглядя надеющимся и удивлённым. Чёрт, это мило. Это очень мило.
Луи ненавидит всё милое и сладкое. У него всегда были сверхчувствительные зубы и много дырок в них, которые всё время приходилось заделывать пломбами. Поэтому он не одобряет сладкое. Луи ненавидит всё милое и сладкое, сводящее зубы.
─ Я собираюсь сесть рядом с тобой, ─ уточняет он, бросая доску на поверхность пустующего столика.
─ О, это меню? Я хотел сделать его в этот раз, ты всегда им занимаешься, ─ хмурится Лиам.
Луи тяжело вздыхает, очень терпеливо отсчитывая про себя секунды, пока новая вспышка раздражения пронзает всё его тело. Он просто устал, и ничего уже не имеет смысл.
─ Мы знаем, Лиам, ─ говорит он раздражённо, открывая маркер. ─ В следующий раз, да? Зейн попросил меня об этом только потому, что я ухожу, а тебе всё ещё нужно заниматься напитками. В следующий раз, обещаю, ─ он смотрит на образец рисунка, прикреплённый к краю доски, и изучает его несколько долгих секунд, прежде чем оторвать, смять в руке и засунуть в задний карман.
Little Joy’s ─ «The Next Time Around»
Луи начинает работать.
Не проходит много времени, прежде чем он начинает чувствовать чьё-то присутствие за своей спиной.
─ Мне нравится, ─ бормочет Гарри недалеко от его уха. И нет, нет, нет. Нет, Луи не одобряет подобного рода близость, тем более от Гарри, от этого незнакомца. Незнакомца, которого страстно желает заполучить его лучший друг.
─ Э-э, спасибо, ─ отвечает он, отстраняясь от парня и продолжая вырисовывать круассан (кто знал, что его так сложно нарисовать?).
─ Ты был художником? ─ спрашивает Гарри спустя мгновение, находясь всё ещё слишком близко, но не двигаясь с места, давая Луи немного пространства. Однако, он пахнет хорошо. Как мягкий одеколон и тёплые одеяла.
Что делает всё лишь хуже.
─ Пф-ф-ф-ф, ─ поддразнивает Луи. Глаза сосредоточены, язык машинально проводит по нижней губе, пока парень в стремлении всё сделать идеально, затеняет одну сторону круассана. ─ Даже не близко, ─ он делает паузу, продумывая свои следующие слова и оценивая работу, ─ хотя у меня были большие надежды и мечты на этот счёт в средней школе, как и у большинства в том возрасте.
Он криво усмехается, выпрямляясь и оказываясь плечом к плечу с Гарри, который всё-таки успел приблизиться к нему. Засранец.
Ну, не совсем плечом к плечу, конечно. Гарри ведь, в конце концов, Весёлый Зелёный Великан.
─ Я ходил на кружки по рисованию, думал, что покорю мир, а потом понял, что писать мне нравится больше, ─ продолжает Луи. ─ Единственный мир, который мне захотелось покорить ─ это мир литературы. Ну, ты знаешь? Я был дерьмом в рисовании, думал, что прочувствовал его и понял, но это было не так. Только начав писать сценки и рассказы, я осознал, что, ─ он слегка задумался, засмотревшись на полосы фломастера, складывающиеся в рисунок, и чувствуя пристальный взгляд Гарри на себе. Затем, неосознанно пожал плечами и продолжил. ─ По-настоящему прочувствовал именно это. Почувствовал связь с миром литературы, какую никогда не чувствовал ни с чем другим за всю мою жизнь. Звучит просто нелепо, ─ добавляет он уже тише.
Но Гарри уже трясёт головой в знак несогласия.
─ Нет. Нет, я понимаю тебя. Я тоже хотел стать художником в средней школе, ─ конечно же. Луи уже больше ничего не удивляет, ─ но вместо этого я выбрал поэзию. Потому что… я просто чувствовал, что так должно быть, ─ Гарри шумно сглатывает, ещё ни разу даже не моргнув, но всё его лицо выражает такую мягкость и искренность. ─ Я понимаю.
Конечно же.
Луи отказывается улыбаться, но, когда ловит своё отражение в окне, осознаёт, что он уже вопреки своим желаниям делает это.
─ Профессор Поэт Стайлс, ─ поддразнивает он, прежде чем начать писать на доске заключительные слова. Плавные линии чернил идеально отображаются на поверхности.
Они оба смотрят на то, как подсыхают чернила, а Луи осознаёт, что его больше не смущает близость Гарри. Он привык к теплу, исходящему от тела парня, привык к лёгким и нежным касаниям. И привык к его мягкому и сладкому запаху.
Он как ромашковый чай.
─ Ты когда-нибудь чувствовал, что… ─ Гарри останавливается, похоже решая, стоит ли ему озвучивать свои слова. Взгляд парня всё ещё прикован к доске, а его выражение лица слегка странное.
Луи поворачивается к Стайлсу, изучая его профиль со стороны, прежде чем мягко настоять:
─ Что?
Гарри медленно моргает несколько раз ─ мягко и неспеша ─ прежде чем, похоже, всё-таки решиться продолжить.
─ Ты когда-нибудь чувствовал, что у тебя есть просто куча вариантов того, чем можно заняться? Что, как бы, у тебя есть много разных способностей и возможностей. И ты чувствуешь, что достаточно сносный во многом. Но ты просто… сносный.
Удивлённый Луи выпрямляется, серьёзно раздумывая над словами Гарри, в то время как тот уже качает головой и отправляет ему печальную извиняющуюся улыбку.
─ Нет, прости, это звучит глупо. Извини, ничего, не важно.
─ Нет, ─ вмешивается Луи. ─ Я понимаю, что ты имеешь в виду. Типа, у тебя есть куча разных инструментов, которые будут полезны для выполнения разных вещей, но ты выбираешь только один из них и не уверен в том, правильно ли ты сделал свой выбор. Что-то вроде, если ты выберешь неправильную вещь, то проживёшь посредственную жизнь, а если каким-то образом выберешь именно то, что нужно, тогда твоя жизнь будет идеальной.
Эм, приве-ет, добро пожаловать в жизнь Луи.
─ Да, именно! ─ произносит Гарри, сразу оживляясь. ─ Ты гораздо лучше выражаешь свои мысли, чем я, ─ он довольно улыбается.
─ Ну, я тот, кто пишет прозу, ─ он закрывает маркер. ─ Ты ─ тот, кто сочиняет поэзию.
Щёки парня покрываются румянцем, а ресницы ненадолго скрывают зелень в его глазах. Он стоит очень близко.
─ Вместе мы смогли бы создать нечто воистину великолепное.
─ Или воистину ужасное, ─ дразнится Луи, игнорируя свой участившийся пульс. У него нет права так ускоряться. В этом нет ничего особенного. ─ Итак, мы ─ это множество моих длинных предложений и твоих неясных чувств и эмоций, ─ он делает паузу. ─ Мы ─ это битники*, но от нас и то больше толку, чем от них.
Гарри взрывается смехом и разом теряет всё своё самообладание.
─ Это, наверное, самая правдивая вещь, которую ты когда-либо говорил, ─ смеётся он, выглядя таким счастливым и беззаботным. Как человек может всегда быть таким счастливым?
Это заставляет Луи чувствовать себя счастливым тоже, будто его только что наполнили ванильным сиропом и тёплым молоком.
─ Да, я известен своей правдивостью вообще-то, ─ подмечает он, расплываясь в улыбке, когда Гарри продолжает трястись от смеха всем своим телом и касаться Луи.
Между ними возникает небольшая пауза (одна из тех, что отличается своей умиротворённостью и комфортом, та самая, которая уже является привычной вещью для них), и они оба следят за работой Луи, не переставая улыбаться.
─ Да, ты действительно хорош в этом. Выглядит невероятно, ─ мягко размышляет он.
─ Ты лжец и негодяй, ─ спокойно парирует Луи.
Гарри снова взрывается смехом, даже не пытаясь контролировать свои эмоции.
─ Я серьёзно! Я не лгу! ─ протестует он, но это не мешает ему хихикать, игриво пихая Луи в бок своими руками, которые на удивление очень нежные, несмотря на их гигантский размер. ─ Я даже не знаю как рисовать круассан, а ты его даже затушевал. Маленький художник, вот кто ты.
Ладно, хорошо. Гарри флиртует. Гарри явно флиртует. Он смотрит на Луи с нежностью и восхищением во взгляде, и он определённо флиртует, ─ его рука скользит вниз по руке Луи, и вот уже подушечки пальцев касаются рукава рубашки парня.
О нет.
О нет, блять.
Пульс Луи просто сходит с ума. Как и пульс Гарри.
─ Ты обольститель, ─ осаждает Томлинсон, голос звучит менее твёрже, чем ему хотелось бы, но он определённо не флиртует в ответ. Нет. Точно. Ненамеренно как минимум. ─ Твои слова отравлены лестью, а мой круассан выглядит как подгузник.
Очередной приступ смеха от Гарри. Такими темпами, парень будет смеяться ближайшее столетие.
─ Не правда, ─ снова протестует он, посылая ему очередную улыбку и тихие бормотания, сорвавшиеся с рубинового цвета губ.
─ Правда, ─ отвечает Луи чуточку мягче, кожу покалывает, пока он пытается бороться с улыбкой.
─ Прекрати это, Рембрандт.
─ Рембрандт? Серьёзно?
─ Серьёзно.
Они улыбаются друг другу, возвышаясь над законченной табличкой и стоя бок о бок. Луи, видимо, нужно уже идти к Найлу.
─ Хэй, хочешь послушать мою любимую песню? ─ внезапно спрашивает Гарри, всё ещё улыбаясь.
Луи нужно пойти к Найлу.
─ Зависит от того, ─ вместо этого говорит он, ─ хочешь ли ты послушать мою?
─ Да.
─ Тогда да.
И после минутного молчания, они бросаются наперегонки к ноутбуку Гарри, выхватывая друг у друга наушники и хихикая как идиоты.
─ Сначала я! ─ кричит Луи, не переставая хохотать, потому что, знаете ли, он азартный человек. Несколько людей поворачивают на них своих головы, вопросительно приподнимая брови. Другие просто хмурятся на шум.
─ Нет, я первый! ─ хнычет Гарри, но, ох, его улыбка. В ней нет ничего, кроме милоты. Милая и сладкая, сводящая зубы.
Естественно Гарри побеждает, он ведь как Стретч Армстронг со своим-то размахом рук в несколько метров. Но, возможно, Луи просто позволяет этому случиться. Парень торжествующе улыбается, победоносно вскидывая кулак вверх. Такой дурень.
Луи хотел было возразить и уже недовольно сморщился, как Гарри приложил к его правому и к своему левому уху наушники, соприкасаясь с ним щекой. Оу.
Оу, хорошо. Они будут пользоваться одними большими наушниками вместе. Совместное использование наушников. Да. Щека к щеке.
Это нормально.
Это даже здорово.
Так что Луи ничего не комментирует, даже когда его удивление слегка спадает и тем более, он ничего не говорит, когда Гарри дрожащими руками открывает свой iTunes, не в состоянии скрыть румянец на своих щеках.
Вместо этого он слушает музыку и притворяется, что не чувствует себя как в какой-нибудь сопливой романтической комедии.
Он слушает любимую песню Гарри, закрывает глаза и притворяется.
_____________________________________
Битники* ─ название группы американских авторов, работавших над прозой и поэзией.
_____________________________________
***
Когда Старбакс, наконец, закрывается, Луи и Гарри складывают все вещи Гарри в его сумку, весело переговариваясь и смеясь.
Почему-то Луи так и не добрался до Найла, вместо этого задерживаясь в кафе с Гарри на дополнительные два часа. Они показывали друг другу свои любимые песни, говорили о классике и литературе, и в какой-то момент парень просто дал посмотреть Луи свои стихотворения.
Конечно же, они были просто блестящими.
Гарри всё время краснел и заикался, поэтому Луи искренне похвалил его работу, чтобы тот перестал так переживать, но вместо этого парень запаниковал ещё больше и быстро сменил тему разговора, начиная гуглить свою любимую поэму Эмили Дикинсон и старательно избегая взгляда Луи. Он заставил его прочитать вслух открывшееся в новой вкладке произведение писательницы, что Томлинсон и сделал только для того, чтобы щёки Гарри перестали так пылать (если это будет продолжаться в том же духе, то в скором времени парень просто испепелится). К тому же, этот блеск в глазах Стайлса, который появился, когда Луи начал читать, стоил того. Это всё было мило, необычно и чрезвычайно приятно.
Гарри очень обольстительный, милый, странный и великолепный.
Они разделили одну кружку горячего чёрного кофе на двоих, ноги Луи затекли от долгого стояния (но он так и не ушёл), а Гарри шмыгал носом всё время, потому что, когда на улице холодно, у него всегда насморк. И они много касались друг друга, много смеялись и смеялись над тем, что смеялись, и Луи забыл обо всём, о чём только мог.
Например, о Лиаме.
Который усердно работал и ни разу не заговорил ни с одним из них. Было это потому, что он был занят или потому, что зол, Луи не знал.
В любом случае… Томлинсон попадёт за это в ад.
Потому что он злой предатель и пройдёт через самый последний круг ада Данте, лично сам Сатана сожжёт его заживо на огне и поставит на одну ступень с Брутом и Ииудой.
─ Хочешь пока перекусить где-нибудь, пока они здесь заканчивают? ─ спрашивает Гарри, прочистив горло. Всем своим видом он выражает нервозность и надежду, когда принимает из рук Луи стопку бумаг.
Оу.
О нет.
О нет, о нет, о нет, о нет, о нет.
Это полная противоположность добра. Потому что ЛИАМ, ДРУЖБА, ДОВЕРИЕ и ВЕРНОСТЬ. Это полная противоположность доброты, потому что всё естество Луи буквально желает с криком ответить «ДА» и загорается от одного лишь вопроса парня.
Нет, Луи не собирается давать Сатане сжигать себя заживо. Он должен прекратить всё, что происходит между ними, прежде чем всё это зашло слишком далеко.
─ Э-э, ─ начинает он, прочищая горло. В нём возникает такое маленькое слабое чувство. Что это? Вина? Страдание? Сожаление? ─ Думаю, я останусь здесь, я не особо голоден.
Волна разочарования моментально накрывает Гарри.
─ Оу, ─ произносит он, и этот звук сроден звуку, который издаёт детёныш енота, врезаясь в дерево. ─ Хорошо. Ладно. Видимо, я просто тогда… ─ лопочет Гарри, очевидно, не зная, что делать или говорить дальше. Потому что Луи не может написать ему подробности о месте встречи, у него нет его номера телефона.
Вот дерьмо. Это плохая идея. Номер Гарри.
Но Луи слабый человек, и нет ничего удивительного в том, что он открывает свой большой рот и счастливо говорит:
─ Дай мне свой номер. Я напишу тебе, когда мы соберёмся у Найла. Встретимся там, а потом пойдём все вместе в паб, да?
И слова «номер» и «напишу тебе» действуют на Гарри моментально, потому что тот сразу же загорается, как новогодняя ёлка, от предыдущего разочарования, читающегося на лице, не остаётся и следа, и парень чуть ли не подпрыгивает от счастья. Луи может признать, что это всё очень лестно. Тёплое чувство разливается внутри него, он очарован и передаёт свой телефон в руки парня с чёткими инструкциями.
─ Введи свой номер и своё имя. Удиви меня.
─ Удивить? ─ задаёт вопрос Гарри, а его брови забавно приподнимаются в замешательстве.
Луи нетерпеливо закатывает глаза.
─ Я имею в виду, не будь одним из тех скучных людей, которые просто вбивают свои номера и имена без какой-либо изюминки. Мне нужна изюминка, мальчик мой, изюминка.
Гарри смеётся и берёт телефон из его рук, аккуратно вбивая номер и на пару секунд задумываясь с усмешкой на губах.
Довольный Луи улыбается, наблюдая за ним.
Глаза Гарри сужаются, прежде чем широкая улыбка расцветает на его лице, и он снова начинает печатать, интригуя этим Томлинсона. Парень возвращает телефон, открытый на главном экране, с уверенной ухмылкой.
Луи вопросительно выгибает бровь (потому что, каким, блять, образом он теперь должен найти номер Гарри?). Парень, будто читая его мысль, сразу же произносит:
─ Попробуй найди его. Я думаю, что ты сделаешь это. И думаю, ты будешь удивлён.
Ах, хороший мальчик.
Он ухмыляется в ответ и кивает, рассматривая свой телефон в руке.
─ Ладненько. Что ж, ─ он поднимает взгляд и закусывает щёку изнутри, стараясь удерживать нейтральное выражение лица, в то время, как Гарри лыбится как новорождённый динозавр, ─ я скоро свяжусь с тобой, Профессор. А до тех пор, веди осторожно?
Гарри улыбается и кивает, а затем откуда-то издалека их прерывает голос Зейна:
─ Ладно, мы закрываемся. Ты уходишь, ─ он невольно замолкает, когда Стайлс начинает пятиться назад, ─ если только не хочешь остаться, конечно же. Мне без разницы.
Остаться?
Гарри остаться? Остаться, чтобы продолжить забалтывать Луи и флиртовать с ним?
Нет уж, спасибо.
─ Он будет отвлекать тебя, Зейн, ─ поспешно отвечает Томлинсон, прежде чем Гарри успевает принять самостоятельное решение. Стайлс заторможено моргает, захлопывая рот и качая головой, видимо, больше для самого себя, чем для кого-либо другого.
─ Ты уверен? ─ спрашивает Зейн, мечась взглядом от Луи к Гарри и обратно.
Стайлс смотрит на шатена, и что это в его взгляде… Раздражение? Нежность? Грусть? Он сужает глаза, натягивает улыбку и перебрасывает свою сумку через плечо, прежде чем отступить на несколько шагов назад.
─ Да, пойду закину свои вещи в квартиру. Увидимся у Найла, ─ по-доброму отвечает он, а Луи чувствует, как с его плеч спадает гора. ─ Пока, ─ пропевает Гарри, махая им рукой и почти спотыкаясь о собственные ноги во время ходьбы. Зейн последовал за ним, доставая ключи, чтобы запереть двери. Глаза Гарри преследует Луи даже сейчас. ─ Напиши мне, ─ произносит он, продолжая неопределенно махать своей рукой.
─ Если найду тебя, ─ умничает Луи и внезапно осознаёт, что с большим энтузиазмом размахивает своей рукой в ответ. Блять. Остановись.
Томлинсон разыгрывает из этого целую сцену, ─ рукой, которой он интенсивно до этого размахивал, парень пробегает по своим волосам, стараясь не выставить себя ещё большим дураком. И если Гарри замечает, то вида не подаёт, вместо этого сосредотачиваясь на своей ходьбе задом наперёд.
Наконец, Зейн буквально выпихивает его наружу, захлопывая за ним дверь и запирая её на замок. Когда парень проходит мимо Луи, он ненавязчиво подмигивает ему.
─ Теперь давай уберёмся отсюда так быстро, как только сможем, ─ бросает он и удаляется, присоединяясь к Лиаму в комнате для персонала. (Луи всё ещё не видел Лиама. Он беспокоится. Сатана будет медленно сжигать его бренное тело дотла в адском пламени).
Именно тогда Луи достаёт свой телефон, заходя в контакты и вбивая имя Гарри в строке поиска.
Никаких результатов. Хорошо. Он прошёл тест.
Стайлс.
Никаких результатов.
Дерьмо. Может, он действительно постарался придумать что-то более остроумное.
Профессор.
Никаких результатов.
Он думает ещё одно мгновение, прежде чем на него снисходит осознание, и Луи с победоносной улыбкой вводит «Генри» в строчку поиска. Он чувствует себя ещё увереннее, когда контакт с таким именем появляется в поле его зрения. Но в следующую же секунду, улыбка пропадает с его лица, а сердце делает кульбит.
Лорд Генри.
Да, «Генри» ─ это прозвище, которым Луи называет парня в шутку.
Но «Лорд Генри»?
Это имя любимого персонажа Луи в «Портете Дориана Грея». И Гарри явно сделал это всё специально (умный маленький ублюдок), потому что он читал книгу, любит её и точно знает, как Томлинсон относится к Оскара Уайльду и к этому роману, видимо, поэтому он был весь такой довольный и радостный…
Гарри должен был удивить Луи и, что ж, чёрт возьми, Луи удивлён. Он чертовски сильно удивлён, блять.
Так что Томлинсон опускается на один из кожаных стульев и ждёт, когда Лиам и Зейн соберутся, неотрывно изучая взглядом экран собственного телефона. Палец зависает над надписью «отправить сообщение».
Однако, прежде чем Луи делает что-нибудь глупое, он достаёт из кармана свой блокнот и делает запись.
День четвёртый.
Лорд Генри отвоевал себе место в моей жизни.
И затем, он просто прожигает телефон взглядом, задаваясь вопросом, как пройдёт остальная часть этого вечера.
Комментарий к iv
п/а: Если вам интересно, то любимая песня Гарри ─ Little Joy’s “Brand New Start”, а Луи ─ Franz Ferdinand’s “L. Wells” :)
п/п: Поверить не могу, что сделала это. Помните, что ваши отзывы очень мотивируют меня!
========== v ==========
Gaslight Anthem’s ─ «Casanova, Baby!»
─ Отлично, ─ глубокий прокуренный голос Зейна заполняет опустевшую кофейню, когда тот появляется из комнаты для персонала с маниакальной улыбкой на лице. ─ Давайте сматываться отсюда!
Прошло только десять минут с закрытия Старбакса (рекордное для них время), и Луи в любой другой день был бы неприятно удивлён быстротой, с которой эти двое закончили все дела, и раскритиковал бы всё, что они сделали (потому что он маленький засранец, и ему это нравится), но сейчас он был слишком сосредоточен на рассматривании Лиама. Лиама, который плёлся вслед за Зейном с нечитаемым лицом и уставшим взглядом.
Луи стоит, забившись в свой уголок и рассматривая друга. Пальцы дрожат без его на это согласия. Не то, чтобы он нервничает или чувствует себя виноватым (ложь).
─ Пейно, ─ приветствует парня Томлинсон с неуверенной улыбкой и комком нервов, свернувшимся в животе.
Лиам молча кивает ему. Уголки его рта напряжены.
Нет, не в обиженной и злой манере. Он просто, наверное, устал. Наверняка просто вымотался.
─ Наконец свободен, да? Время орать во всю глотку Диснеевские песни со своим лучшим другом! ─ ярче улыбается Луи и перебрасывает свою руку через плечо Лиама, подстраиваясь под его шаг.
Крошечная улыбка появляется на лице Пейна, когда Зейн открывает перед ними дверь, и их обдаёт морозный ночной воздух. Лёд и снег красиво сверкают под звёздами и лунным светом.
─ Наконец свободен, ─ соглашается Лиам, оглядываясь по сторонам и, в последствии, начиная хмуриться. ─ Где Гарри?
─ О, он пошёл закинуть свои вещи в квартиру. Я сказал ему, что напишу, когда мы будем у Найла. Сообщу ему адрес, ─ отвечает Луи.
Складка между бровей Пейна становится видна ещё отчётливее после слов парня.
