Текст книги "Dreaming of You (ЛП)"
Автор книги: Velvetoscar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Великолепно.
Он добирается до двери, склонив голову вниз и закрыв руками лицо от летящего снега, и тут же заваливается внутрь кофейни, где его, как убежище, встречают кофе, тепло и освещение.
Луи замечает Лиама, сидящего на столе с вывернувшимся наизнанку фартуком и выправленной из брюк рубашкой, верхние пуговицы которой были расстегнуты. И он уже было направляется к другу, мысленно представляя, как подойдёт и приветливо потреплет того по голове, но резко замирает. Гарри тоже здесь.
Гарри всё ещё здесь. Хоть наушники и покоятся на его шее, ноутбук работает, а экран ярко горит. Он выглядит таким сонным и улыбчивым, когда смотрит на болтающего Лиама, проводя рукой по своему непослушному бардаку на голове, который он называет кудрями, и… Гарри выглядит таким уютным и мягким. Сердце Луи начинает биться неравномерно. Томлинсон никогда не думал, что подобное может случиться. Он всегда думал, что это преувеличение, изобретённое в фильмах. Сердце бьётся неравномерно? Серьёзно? Это дерьмо может происходить в реальной жизни?
Реальная жизнь отстой.
─ Луи! ─ приветствует его одна из постоянных клиенток. Томлинсон подпрыгивает на месте и оборачивается, чтобы помахать девушке и её бойфренду, натягивая на лицо как можно более широкую улыбку.
─ Привет, ребята, ─ бросает он и подмигивает парочке, заставляя девушку захихикать и, возможно, покраснеть. Луи не тратит своё время на то, чтобы убедиться в этом, вместо этого он возвращается взглядом к Лиаму, который, кажется, действительно рад его видеть. Наверное, это всё потому, что он находится рядом со столиком Гарри, шутит и развлекается.
Что действительно очень здорово. Правда. Та часть Луи, которая болезненно не сжимается, искренне рада за друга и чувствует некого рода облегчение. Это приятно.
Поэтому он широко улыбается, когда Лиам радостно выкрикивает:
─ Приве-ет, Лу!
─ Пейно, ─ Томлинсон подходит к другу, пихая его своим бедром и тем самым заставляя парня хихикать. И затем он переводит взгляд на Гарри, улыбка которого способна излечить рак.
Боже, как же это тяжело.
─ Генри, ─ кивает он, стараясь бороться с улыбкой, уже отчаянно штурмующей его лицо.
─ Барни! ─ радостно восклицает парень, сразу же подпрыгивая на своём кресле и поднимаясь на ноги. Он действительно воскликнул и действительно встал. Гарри не просто бросил типичное «о, привет», он действительно, блять, воскликнул и чуть ли не отвесил ему реверанс. Это заставляет Луи вернуться в первоначальную точку, стирая весь предыдущий прогресс. В первоначальную, блять, точку.
Но внешне Томлинсон не подаёт вида, вместо этого переводя взгляд обратно на Лиама и отказываясь думать о всей этой ситуации. Потому что Гарри всё ещё мальчик Лиама, и это просто самая худшая вещь в мире. Нет, правда. Самая худшая вещь в мире.
─ Как там дороги? ─ обеспокоенно спрашивает Пейн, в тот самый момент, как ветер усиливается, стуча по окнам здания. Лиам до жути боится бурь, в особенности, ветра. Именно поэтому для него это не самая расслабляющая ситуация.
─ Дерьмово, если честно, ─ вздыхает Луи, оглядываясь на улицу. ─ Чуть не умер. Несколько раз. Знаешь, я жду от тебя полного возмещения морального ущерба. Я рисковал своей жизнью, чтобы добраться сюда, ─ он усмехается, а в его глазах уже начинает блистать злобный огонёк. ─ Возмещения в форме оказания сексуального рода услуг, разумеется.
Лиам моментально краснеет и закатывает глаза, отпихивая хохочущего Луи в сторону.
Губы Гарри дёргаются, образуя весёлую улыбку, когда он качает головой из стороны в сторону.
─ Но ты должен согласиться с тем, что это достаточно красиво, да? ─ продолжает Луи, как только цвет кожи Лиама возвращается к нормальному. Он не может оторвать взгляда от снежинок, витающих в вихре ветра, под светом уличных фонарей. ─ Прямо как статическая картинка на телевизоре.
─ Да, это правда выглядит, как помехи на экране, ─ тихо соглашается Гарри, и Луи оборачивается, чтобы поймать на себе его взгляд. Парень выглядит слегка застенчивым, будто только что был пойман с поличным, но его ухмылка излучает тепло и заставляет Луи незамедлительно среагировать ─ губы Томлинсона растягиваются в ответной улыбке против его воли (как это обычно бывает в присутствии Гарри).
─ Ты должен написать об этом поэму, ─ поддразнивает Луи, заставляя Стайлса заулыбаться ещё шире.
─ Но как же я её назову? ─ спрашивает он, находясь в шаге от того, чтобы начать хихикать. Мило. Так мило. Луи определённо застрянет в этой первоначальной точке. Никогда не двинется дальше. «Операция: давай будем просто друзьями» не работает.
─ Снорнадо*, ─ просто говорит Томлинсон, а Гарри смеётся, посылая лучи тепла сквозь всё тело парня.
─ Думаешь, станет ещё хуже? ─ обеспокоенно спрашивает Лиам, бросая быстрые взгляды на окно. ─ Может, останемся здесь?
─ Останемся здесь? ─ переспрашивает Луи. ─ И что, будем спать в туалетах?
─ Ночёвка в Старбакс! ─ пропевает Гарри, вскидывая кулак в воздух. Луи смеётся, потому что он, вроде как, любит очарование парня и его детскую непосредственность, он чувствует себя свободным в этом тёплом вихре смеха.
─ Минуточку, Генри, ─ произносит Томлинсон с ухмылкой. ─ Только для сотрудников.
─ Но Барнабус, ─ тут же отвечает Гарри, заставляя улыбку Луи лишь возрасти, ─ я раньше был сотрудником. Это считается.
─ Нет, не считается.
─ Считается!
─ Не считается.
─ Может, вы оба просто заткнётесь? ─ ворчит Лиам, закатывая глаза. ─ Мы, в любом случае, не сможем здесь остаться, тогда в чём смысл спорить?
─ Потому что я люблю выигрывать в любого вида спорах, ─ отвечает Луи без колебаний, что заставляет Гарри лишь ещё сильней рассмеяться, а Лиама закатить глаза. Томлинсон подходит к другу и приобнимет того за плечи. ─ Так, как прошла смена, love? Зейн всё ещё здесь?
И после этих двух предложений, улыбка спадает с губ Гарри, а всё веселье, ранее читающееся на его лице, словно застывает. Это произошло настолько быстро, что Луи даже не должен был заметить. Но он заметил.
─ Ушёл несколько часов назад, ─ отвечает Лиам, наблюдая за тем, как на улице дорожные знаки чуть ли не сгибаются пополам от ветра. ─ Иветта здесь.
Гарри снова смотрит на Луи с беспристрастным выражением лица.
─ Люблю Иветту, ─ щебечет Томлинсон, а Лиам рассеяно кивает, заставляя тем самым Луи тяжело вздохнуть и успокаивающе сжать его плечи. ─ Не волнуйся, Лиам. Скоро ветер успокоится. Кроме того, посмотри на положительную сторону всего этого: снежная буря ─ это отличная возможность сделать кучу крутых фото. Снорнадо не случается каждый год, ─ Луи вытаскивает свой телефон из кармана и прижимает его к груди друга.
─ О господи боже, ─ многострадательно вздыхает Лиам. ─ Ты же не собираешься делать селфи в снегу?
Луи реагирует мгновенно.
─ Снежные селфи? ─ переспрашивает он, загораясь идеей. ─ Это, возможно, самая гениальная вещь, которую ты когда-либо говорил!
─ Да поможет мне бог.
Но Луи игнорирует его напряжённый голос и осуждающий взгляд.
─ Нет, ну серьёзно, самое время побыть эгоистами в такую погоду! Это гениально, чувак! Почему я раньше об этом не подумал? ─ он хлопает Лиама по спине.
─ Это было бы круто, ─ размышляет Гарри, засунув руки в карманы.
─ Вот это я понимаю дух, Генри! ─ Луи улыбается парню, а тот улыбается в ответ. ─ Так, давай сделаем это.
─ Что сделаем?
─ Станем снеговиками.
─ Прямо сейчас?
─ Ну да, очевидно же, ─ Луи закатывает глаза и протягивает Гарри руку. ─ Пойдём, у нас может никогда не быть другого шанса. Отправимся в эту снежную тундру и нарвёмся там на неприятности. Мы с вами, как снежные воины. Будет здорово!
─ Ты ведь осознаёшь насколько это тупо, да? ─ недоверчиво спрашивает Лиам, но Луи полностью игнорирует дерзость друга, оставаясь непоколебимым. ─ А ещё это показушно.
─ «Показушно» ─ ненастоящее слово, Лиам, ─ отмахивается Томлинсон, хватая Гарри, который лучезарно смеётся и надевает на себя куртку.
Они уже направляются к выходу, когда Луи спрашивает:
─ Пейно, ты уверен, что не хочешь пойти? Твои бицепсы будут выглядеть сексуально в снегу.
─ Да, я уверен, ─ вздыхает Лиам, закатывая глаза. ─ Уверен, потому что я не идиот!
Луи расслабленно смеётся, когда Гарри уже застёгивает куртку и достаёт из кармана свой телефон. Его лицо излучает счастье, пока он наблюдает за Томлинсоном, который смотрит в отражение окна и пытается поправить свои волосы, подпевая раздающейся из колонок «Teenager In Love». В следующее мгновение он осознаёт, что Гарри тоже напевает себе под нос мелодию.
Луи старается изо всех сил не улыбаться из-за этого.
─ Ита-ак, ─ объявляет он, когда укладывает волосы достаточно прилично для того, чтобы увековечить их на снимках. Луи поворачивается к Гарри, опуская руки на свои бёдра и широко улыбаясь. Стайлс смеётся над ним, явно довольный и счастливый. Он заставляет Луи чувствовать себя смешным. Это мило. ─ Вы готовы, милорд?
─ Готов как никогда, холоп.
─ О-о-о-о, хэй, ─ Луи хохочет, приподнимая брови вверх, пока Гарри одновременно с ним делает тоже самое. ─ Посмотрите только, кто тут у нас стал таким дерзким! Наш сладенький, тихий профессор больше не такой сладенький и тихий.
Искрящийся взгляд парня не сходит с Луи.
─ Это всё твоё влияние, ─ комментирует Гарри, губы ярко-розовые и сияющие.
─ И что это должно значить?
─ Что ты влиятельный.
─ Ты называешь меня сучкой, не так ли?
─ Нет! ─ Гарри снова взрывается смехом.
─ Правда, ты, водосточная крыса. А теперь пока мы будем создавать воспоминания, старайся держать при себе свои оскорбления, пожалуйста. Ладно? Обещаешь?
─ Обещаю, ─ хихикает Гарри так сильно, что сказанное им едва можно разобрать.
Луи старается изо всех сил не превратиться в кучу летающих и трепещущих бабочек.
─ Готов? Насчёт три. Раз…
─ Два…
─ Три! ─ одновременно.
Бок о бок, с ухмылками, играющими на лицах, они наваливаются всем своим весом на дверь, что туго поддаётся из-за сильных порывов ветра и снега. И как только она распахивается, парни вываливаются наружу, встречая шторм. Весь мир ревёт, он такой громкий, неумолимый и белый, а их смех подхватывает и уносит ветер, который, кажется, не собирается никогда прекращаться.
─ ЭТО, БЛЯТЬ, ОХЕРЕННО! ─ кричит Луи так громко, как только может, щурясь от снега, царапающего кожу. Томлинсон поворачивается на Гарри, волосы которого теперь полностью закрывали его лицо, и смеётся. Ветер режет кожу и отдаётся болью в горле.
─ Я НИЧЕГО НЕ ВИЖУ! ─ возмущается Гарри, не переставая улыбаться. Луи смеётся ещё громче.
Он торопится, открывая камеру на телефоне, чтобы запечатлеть зрелище, а потом приподнимается на носочки и убирает чёлку с лица Гарри.
─ СКАЖИ ПРИВЕТ СНЕЖНЫМ БОГАМ! ─ кричит он, запрокидывая голову назад. Гарри сияет, глядя на парня, прежде чем перевести взгляд в небо (ну или попытаться).
Стайлс по-настоящему машет рукой.
─ Приве-е-ет, снежные боги, ─ пропевает он, а Луи, не убирая руки от его волос, смотрит на эту самодовольную, милую усмешку на губах парня, прежде чем теряется в белом.
И тогда внезапно, без какого-либо предупреждения, сильные руки разворачивают Луи спиной к Гарри и тянут на себя. Его обнимают как Розу в Титанике, а вихри снежинок превращаются в бесконечную белую стену. Всё вокруг меркнет, когда Гарри обнимает Луи, когда холодные руки парня притягивают его ещё ближе и когда их ноги скользят на покрывшимся льдом тротуаре.
─ Что мы делаем? ─ кричит Луи и смеётся, проглатывая слишком много снега.
─ Катаемся! ─ радостно отвечает Гарри, набирая скорость и чуть ли не отправляя их в полёт вниз лицом.
Конечно же Гарри неуклюжий. Конечно же он просто куча из болтающихся в воздухе конечностей и милоты. Поэтому именно Луи приходится поддерживать их обоих. Он хватает Стайлса за локти, пока тот всё скользит по земле и набирает скорость, а рёв ветра заполняет их ушные перепонки.
Гарри просто смеётся.
Он смеётся так сильно. Его щёки бесстыдно красные, а волосы в комичном беспорядке. И он такой красивый, не так ли? Он такой красивый прямо сейчас, что Луи просто не может отвести взгляда. Его собственный смех смешивается с хохотом Гарри, ветер хлещет их по коже, а снег всё продолжает падать, сверкая.
─ Ты такой растрёпанный, Гарри, ─ слегка хихикает Луи, всматриваясь в ресницы парня, который, в свою очередь, не сводит глаз со своих ног, каким-то чудом ещё удерживающие его на льду.
После слов Томлинсона, Гарри резко поднимает на него взгляд.
─ Ты назвал меня по имени, ─ тихо шепчет он, восторженно глядя на парня. Это прозвучало настолько нежно и мягко, что Луи даже не должен был услышать. Но он услышал.
Он чувствует, как щемит его сердце, как пульс начинает ускоряться, и как нежные лепестки чувств охватывают всё его тело.
─ Упс, ─ всё, что может сказать он.
Они не сводят друг с друга взгляда. Луи держится за локти Гарри, носки их ботинок соприкасаются, кожа горит на ледяном воздухе, свет уличных фонарей отбрасывает тени на лица, а они просто стоят и смотрят друг на друга, пока их поглощает снорнадо.
И внезапно перед лицом Луи возникает Айфон и щёлкает приблизительно пятьдесят тысяч раз, делая фотографии.
─ Что ты делаешь? ─ смеётся он, отмахиваясь от телефона Гарри. Глаза Стайлса такие яркие, а весь его вид излучает такую напористость, что Луи невольно задаётся вопросом, смотрит ли парень так на всех людей подряд (а потом понимает, что не хочет знать на это ответ).
─ Хочу запомнить, как ты выглядишь, ─ говорит Гарри.
─ Хочешь сказать, что у меня незапоминающееся лицо? ─ насмешливо спрашивает Луи.
─ Нет, я говорю, что… ─ он делает паузу, а на его лице мелькает какой-то странный огонёк. Томлинсон не может дать этому название, но Гарри выглядит таким мягким в свете фонарей. ─ Хочу запомнить, как ты выглядишь прямо сейчас.
Иисус Христос, что это вообще должно значить?
Сердце Луи делает кульбит.
─ Ты красивый среди снега, ─ честно, искренне и открыто продолжает Гарри, немного запыхавшись.
И, оу. Вот что это должно значить.
Это какое-то поэтическое дерьмо. Это большое и несправедливое по отношению к нему поэтическое ДЕРЬМО. Луи проглатывает свой язык вместе со всеми чувствами и страданиями, которые уже, казалось, начали гноиться внутри него, а Гарри просто смотрит на него с благоговейным выражением лица.
Он хочет сказать тоже самое о Гарри. Хочет вырезать эти слова на своих костях и вложить их в свою душу.
─ Ты такой странный, Генри, ─ вместо этого говорит он, делая один шаг назад. Но Луи может чувствовать, как сопровождает свои же слова улыбкой. Блять.
─ Я просто честный.
─ Слишком честный.
А затем между ними устанавливается тишина. Снег продолжает падать, а Гарри смотрит на Луи с полными страха глазами, как бы спрашивая у него, не переступил ли он черту. И Томлинсону хочется тоже ответить одним лишь своим взглядом «да, переступил» и «пожалуйста, уйди и больше никогда не возвращайся», но он слишком слаб. Он слишком, блять, слаб.
Поэтому всё, что он делает ─ это тянет рукав Гарри на себя, улыбается и говорит:
─ Давай вернёмся внутрь, да?
Гарри усмехается и кивает, хватая руку Луи. Они бегут обратно, смеясь и крича.
_____________________________________
Снорнадо* ─ сочетание слов СНег и тОРНАДО.
_____________________________________
***
Они проводят следующий час внутри Старбакса, наблюдая за тем, как стихает ветер, и выпивая одну кружку кофе-бреве за другой. Луи заставляет смеяться Гарри и от этого смеётся сам. Их смех заполняет пустую кофейню, заглушая голоса «The Everly Brothers», доносящиеся из колонок. Иветта за главную, и она хочет закрыться пораньше, но не против их присутствия, продолжая подавать им бесплатные круассаны и чашки холодного чая, закатывая глаза каждый раз, когда Луи делает какой-нибудь неуместный комментарий или заискивающе поигрывает бровями.
Лиам тоже улыбается и беззастенчиво флиртует с Гарри. Его настроение никак не испортилось после небольшого приключения Гарри и Луи на улице. На самом деле, когда они вернулись обратно все раскрасневшиеся и запыхавшиеся с сумасшедшими улыбками на лицах, всё его внимание было сосредоточено на пятидесятисемилетнем хирурге, который заинтересовал его с самого первого дня. Луи всегда поддразнивал Пейна на этот счёт, называя мужчину Древними Руинами и получая в ответ возмущённый писк друга. (На самом деле хирурга зовут Эрик. Он самый милый человек на планете, всегда улыбается и разговаривает с ними, разбрасывается приятными шутками, когда получает обратно свой наполненный горячим кофе термос, который приносит с собой из дома каждый вечер. Он недавно разошёлся со своей женой, а ещё он очень богат ─ это важная деталь, которую Лиам никогда не забывает упоминать, воображая их совместное будущее. Как-то Эрик сказал Пейну, что находит его привлекательным и тот не мог нормально стоять на ногах весь оставшийся день).
Луи спрашивает у Богов, не будут ли они так любезны обеспечить Лиама этим сладким папочкой, а ему оставить Гарри.
И когда он делает это, то чувствует себя дерьмово.
─ Итак, Гарри, где ты живёшь? ─ спрашивает Лиам, наклоняясь ближе к поверхности стола, взмахивая своими ресницами и хищно улыбаясь.
Стайлс даже этого не замечает, оставаясь внешне невозмутимым и расслабленным.
─ В том квартале, который рядом с Теско.
─ Правда? Это же совсем рядом, ─ удивляется Луи, скрещивая руки на груди. Он немного отодвинулся, пытаясь дать Лиаму и Гарри немного пространства, что на самом деле является самой трудной задачей в мире ─ это заставляет волосы на затылке вставать дыбом и противоречит каждому инстинкту в его теле, кричащему об обратном. Его ногти, возможно, впились в кожу руки чуть-чуть сильнее, чем хотелось бы. Томлинсон никогда не умел себя сдерживать.
Гарри согласно кивает.
─ Почему ты думаешь, я постоянно здесь? Точно не для того, чтобы видеть тебя почаще, ─ поддразнивает он с ухмылкой на губах и сияющими глазами.
Луи улыбается и легонько пихает Гарри, всего один раз. Ответная улыбка, которую он получает, возможно помогает появиться на свет фее.
─ Итак, когда мы сможем сходить к тебе в гости? ─ намеренно спрашивает Лиам, и его голос настолько сладкий, что, возможно, в воздухе вокруг начинают кристаллизоваться куски сахара.
─ Эм, когда захотите, полагаю, ─ пожимает плечами Гарри. ─ Там почти ничего нет. В основном, пусто. И я терпеть это не могу.
─ Но это твоя квартира! ─ потрясённо протестует Луи. ─ Ты можешь делать с ней всё, что захочешь! Почему бы тебе не украсить её всеми своими сокровищами?
─ Сокровищами? ─ невозмутимо повторяет Лиам. ─ Серьёзно, Луи?
─ Я люблю сокровища! ─ весело защищает Томлинсона Гарри, немного смещаясь в кресле. ─ И мне нравится находить их. Но, ─ он закусывает губу, ─ полагаю, мне просто не нравится их покупать самому? Мне нравится делать это с другими людьми, ─ он застенчиво смотрит на Луи, взмахивая своими кудряшками.
Что ж. Блять.
─ Мы с Лиамом сходим с тобой на шоппинг, ─ предлагает Томлинсон прежде чем может себя остановить. ─ Это будет грандиозно. Найдём антикварную мебель и…
─ Я люблю антикварную мебель! ─ взволнованно подпрыгивает Гарри, как раз в тот момент, когда Лиам с отвращением переспрашивает услышанное. «Антикварную мебель?»
─ Ну или нет, ─ раздражённо говорит Луи, глядя на Пейна, который, в свою очередь, закатывает глаза. Томлинсон пихает его. Лиам пихает в ответ. Они разделяют улыбку. Это и есть их отношения.
─ Нет, это потрясающе! ─ подхватывает Гарри. ─ Завтра? Мы можем пойти завтра?
─ Подожди, ты правда хочешь пойти? ─ спрашивает Томлинсон, а в груди что-то снова начинает покалывать.
Луи любит антикварные вещи. Правда любит. С тех самых пор, как оказался в небольшом антикварном магазинчике рядом с университетом. Он купил там офигенски красивую чайную чашку, маленькую позолоченную мыльницу и масляную лампу. Это был самый лучший день в его жизни. И с того момента у Луи есть нетайная одержимость всеми антиквариатными и винтажными вещами, которую почему-то никто с ним не разделял, несмотря на все уговоры и большие, молящие, щенячьи глаза.
И Гарри хочет пойти в антиквариатный магазин. Он хочет пойти.
… ВСЁ ПРОСТО УЖАСНО.
─ Конечно же! ─ серьёзно кивает Стайлс. ─ Я раньше ходил туда с тётей. Обожаю винтажные магазины, ─ он поджимает губы. ─ Как и все хипстеры, наверное?
И, вау, возможно, тот сейчас делает отсылку к тому далёкому времени, когда Луи назвал его хипстером. Хах.
Томлинсон улыбается.
─ Хороший Хипстер, хороший мальчик, ─ хвалит он, приглаживая рукой кудри парня, который закрывает глаза и тянется навстречу прикосновениям, прямо как маленький довольный щенок. Это так чертовски мило.
─ Хорошо, тогда пойдём! ─ счастливо произносит Лиам. ─ Это будет весело! Завтра? В полдень?
─ У тебя получится? ─ Гарри смотрит на Луи.
─ Да, ─ Томлинсон пожимает плечами. ─ У меня выходной, так что да.
─ Отлично!
Но Луи всё ещё тяжело радоваться этому. Его улыбка напряжена, когда он кивает.
И только когда они прощаются с Гарри, погружаясь в теперь-уже-гораздо-более-спокойную ночь, у Луи получается вернуть своё выражение лица к нейтральному. Даже несмотря на Лиама, восторженно изливающего свои чувства. Он учится терпеть это.
Потому что Луи тяжело.
Потому что Луи в заднице. Луи в такой заднице.
Потому что Луи Томлинсон полностью, всецело и безнадёжно поражён… профессором Гарри Стайлсом.
Комментарий к vi
Ещё три главы осталось, сладкие.
Спасибо всем вам за отзывы! Мне действительно было приятно хоть что-нибудь, наконец, получить от вас. Порадуете меня снова? :)
========== vii ==========
The Shirelles ─ «Will You Still Love Me Tomorrow»
К тому времени как Луи открывает глаза, приветствуя слепящий солнечный свет и лёд за окном, на его телефон поступает уже пять новых сообщений от Гарри, терпеливо ожидающих прочтения. Каждое из них как подписанный смертельный приговор для него.
«Не могу дождаться, когда мы пойдём в антиквааааарный!!» или «Напиши мне, как проснёшься. Доброе утро! Надеюсь, ты хорошо спал, Барни», а ещё «Что люди вообще надевают, когда идут на шоппинг с новыми друзьями?». И всё такое в этом духе.
И в каждом из сообщений обязательно присутствуют эмоджи. Миленькие эмоджи на тематику сегодняшнего дня: антиквариат.
Луи так невероятно сильно влип.
Настолько влип, что даже не находит в себе силы ответить что-нибудь. Не сейчас. Вместо этого он блокирует свой телефон и обречённо стонет, заставляя своё бренное тело вылезти из тёплой кровати. И даже когда его ступни касаются колючего ковра с глухим стуком, мобильник остаётся лежать в стороне, нетронутый. Луи будет придерживаться своей морали, а именно ─ не забывать о том, что Лиам является его первым приоритетом. Лиам, который сейчас мирно спит на его диване и которому он совершенно точно собирается принести завтрак. (Разумеется, не из-за чувства вины, съедающего его изнутри. Он сделает это, потому что любит своего друга.) (Конечно же.)
Нужно же начать этот «день антиквариата» правильно.
***
─ Чувствую себя полным дерьмом, ─ тихо произносит Лиам полтора часа спустя, поднося к губам чашку утреннего чая и погружаясь в подушки на диване Луи. Его руки отдают неприятным оттенком серого, а мешки под глазами могут посоревноваться в размерах с чёрной дырой. ─ Думаю, я умираю.
─ Ну, я бы предпочёл умереть сейчас, а не заниматься тем, чем занимаюсь, ─ ворчит Томлинсон в ответ, нюхая свою чёрную футболку, которая пахнет не так уж и омерзительно. Её определённо можно надеть ещё несколько раз. Он натягивает футболку поверх своего, дрожащего от холода и покрывшегося мурашками, тела без долгих раздумий. Луи слишком устал, чтобы думать о том, как он будет сегодня выглядеть на работе.
Потому что, ну знаете, это, по идее, должен быть его выходной день.
Но сегодня утром произошло сразу несколько вещей:
1. Лиам ни с того ни с сего проснулся больным, легко-раздражающимся, по цвету напоминающим сметану и не собирающимся в ближайшее время покидать святыню его дома.
2. И пока Луи обрызгивал ледяной водой покрасневшее и морщащееся лицо друга, он получил звонок ни от кого иного, как от самого Старбакс.
─ Луи? ─ на другом конце провода слышится голос Зейна, хриплый и несфокусированный. Парень редко работает по утрам, но когда он это делает, то никакая доза кофеина не способна справиться с его эмоциями. Или телом.
─ Нет, ─ немедленно отвечает Луи, уныло склонившись над фарфоровой раковиной, вечно пахнущей розовой водой и ржавчиной. ─ Нет, нет, нет, ─ с каждым произносимым им звуком, он резко мотает головой из стороны в сторону, пытаясь убедить вселенную в том, что он заслужил свой выходной день.
Ничего не сработало.
─ Лу, приятель, да брось. Нас слишком мало, ты нам нужен. Ты ─ последний человек, которому я позвонил. Ты нам нужен, бро, ─ всё это было сказано с такой очевидной усталостью, что Луи не смог найти в себе сил даже проскулить что-нибудь в ответ.
Тяжело вздыхая (и каким-то образом, благодаря судьбу за подвернувшееся оправдание не ходить в антикварный магазин с Гарри чёртовым Стайлсом с его тёплыми улыбками, грёбанными мышцами и уродским пиджаком, который Луи уже начинает находить очаровательным), он потирает влажной ладонью прикрытые веки и по понятным причинам хмурится.
─ Ладно. Я приду. Но я ненавижу тебя и всё, что с тобой связано.
И теперь этот день можно официально считать дерьмовым.
─ Чувствую себя ужасно. Если бы я только мог, я бы пошёл на работу вместо тебя, ─ бурчит Лиам, завернувшись в одеяла и мелко дрожа, как чихуахуа. Диснеевский «Робин Гуд» идёт по телевизору на самой низкой громкости, а снег продолжает мягко падать за заледеневшим окном. Чашки горячего чая стоят на журнальном столике, дымятся и манят к себе, идеально вписываясь в великолепный оттенок красного дерева. ─ У меня такое чувство, что ты всё время работаешь. И всё это из-за меня, ─ Лиам хмурится, а его потерявшие цвет губы складываются в тонкую линию.
Да, он явно болен.
─ Не думай об этом, придурок. Не хочу твоей жалости, ─ беззлобно вздыхает Луи, похлопывая друга по ноге и делая большой глоток горячего, обжигающего чая. Он просто надеется, что это поможет ему проснуться чуточку быстрее, блять. Его рабочая униформа очень жёсткая из-за того, что её давно не стирали, а настроение хуже некуда. ─ Мне просто нужно, чтобы твоя задница не вставала сегодня с этого дивана, чтобы, когда я вернулся, ты был уже жив и здоров. Договорились?
─ Договорились, ─ кивает Лиам после небольшой паузы, измученно и слегка отвлечённо из-за Робина Гуда, который привлёк его внимание. На экране впервые появилась Дева Мариан. Пейн как-то, будучи пьяным, признал, что эта любовная история самая величайшая за все времена.
─ Хорошо, ─ заключает Луи, убирая в сторону опустевшую кружку и заставляя себя встать с дивана, пружины которого после потери веса протяжно заскрипели. Да, диван явно будет по нему скучать. ─ Я должен идти. Увидимся, когда я вернусь.
─ Ага, ─ едва бормочет Лиам своими бледными губами. Он глубже зарывается в одеяло, а Луи хмурится, проводя рукой по всё ещё горячему лбу друга. ─ Я буду прямо здесь.
─ Мама о тебе позаботится, ─ заверяет его Томлинсон в десятый раз подряд. ─ Просто дай ей знать, если тебе что-нибудь понадобится и…
─ Я знаю, Луи, я знаю, ─ раздражённо бурчит Лиам, в тайне наслаждаясь таким вниманием. Пейн любит, когда Луи становится таким опекающим по отношению к нему. ─ Просто иди уже. Оставь меня умирать. Иди и живи своей жизнью.
Томлинсон фыркает себе под нос, уже подходя к двери. Ноги с трудом его слушаются.
─ Ты превращаешься в меня, ─ качает он головой.
─ Поцелуй Гарри от меня в знак прощания. Скажи ему, что я его люблю! ─ слабо говорит Лиам и заставляет тем самым Луи чуть ли не вписаться в дверной косяк. Руки парня начинают трястись от полученного эмоционального удара. И вины. Вины и осознания.
А помните, когда Луи влюбился в того же парня, что и его лучший друг? Да-а. Хорошие были времена.
─ Непременно, ─ тихо отвечает Томлинсон. Смешок едва ли успевает вырваться из его рта, когда он уже открывает входную дверь и выходит навстречу арктическим ветрам и белым улицам.
Сегодня будет до-олгий день.
***
Это на самом деле очень долгий день. Долгий дерьмовый день.
Почему? ─ спросите вы.
Что ж.
В ту же минуту, как Луи только прибыл в Старбакс, он подошёл к Зейну, который сидел за одним из столиков у окна, жуя бутерброд и сжимая в железной хватке чёрный стаканчик с кофе. До начала смены было ещё около двадцати минут, может, даже больше, поэтому Томлинсон пожал плечами и сел напротив парня, улыбаясь.
─ Голодный? Или накуренный? ─ поддразнивает Луи, но Зейн просто закатывает глаза, продолжая жевать с набитыми щеками.
Он отпил немного кофе из стаканчика, прежде чем проглотить всё это дело и отложить в сторону кусок сэндвича, зажатый между его большим и указательным пальцами. Вытирая о салфетку свои руки, парень сердито посмотрел на Луи сквозь свои бесконечно длинные ресницы. Красивый мудак.
─ Мне пришлось сегодня открываться, Луи. Открываться.
Ах да. Когда Зейн просыпается до полудня ─ дело уже плохо, а здесь идёт речь вообще о четырёх часах утра. Неудивительно, что ранее по телефону он звучал совсем безжизненно. Парень ведь потерял свои привычные десять часов сна.
─ Тяжёлый денёк, значит, ─ заключает Луи, когда Зейн делает ещё один глоток своего кофе и кивает.
─ Я на самом деле уже свободен, ─ говорит он, не пытаясь сдержать отрыжку, и сминает в руке уже пустой бумажный стаканчик. Парень запихивает в рот последний кусочек сэндвича, прежде чем продолжить говорить чуть приглушенным из-за жевания голосом. ─ Собираюсь сходить в магазин, а потом вернуться сюда и немного почитать. Если я вернусь домой, то просто усну и испорчу к хренам весь свой график сна.
─ Логично, логично, ─ кивает Луи, поджимая губы.
─ О, кстати, ─ добавляет Зейн, ─ заходил Гарри. Искал тебя, ─ парень продолжает жевать остатки своего завтрака, спихивая бумажные салфетки в пустую тарелку.
Томлинсон же мгновенно бледнеет.
─ Искал меня? ─ повторяет он, чувствуя нечто необъяснимое в районе живота. ─ Что ты имеешь в виду?
Зейн замирает, вопросительно выгибая бровь.
─ Что ты имеешь ввиду под «что я имею в виду»? Он уже искал тебя, не так ли? Мне он сказал, что подумал, что ты на работе, потому что от тебя не было ничего слышно.
О Господи.
Итак, Луи не отвечает ничего на его сообщения в течение пары часов и внезапно появляется целая поисковая группа? Лиам же позвонил ему, чтобы отменить поход в антикварный. И Лиам сказал ему, что Томлинсона вызвали на работу, и ни у одного из них не получится сходить с ним по магазинам. И, несмотря на это, Гарри блуждает по городу в поисках Луи?
Превосходно. Замечательно. Блять.
─ Оу, ─ выдыхает Луи, проводя своими пальцами по поверхности стола. Он старается вернуться к нейтральному выражению лица, поднимая глаза на Зейна, который выглядел так, словно его лишили драгоценного сна и заставили переосмыслить свои жизненные цели. ─ Ясно. Что ты ему сказал?
