Текст книги "Три степени свободы (СИ)"
Автор книги: Vavilon V
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
– Да что с тобой не так, мразь?! – взревел Бора и пинком перевернул меня.
Спину защипало, грязь попала в свежие раны, и это было не очень хорошо.
– Я… – тяжелый глоток воздуха, – я просто зверь.
Глаза Бора расширились, и он стал бить сильнее, но криков и воплей из меня от так и не вытащил.
Я шел, покачиваясь, в конюшню, и я не смог одеть рубашку – слишком горело все тело.
– Черт побери! – не сдержался Ралли, когда увидел меня. – Как ты еще жив?!
Лошади принялись ржать в панике от запаха крови, кони топтали копытами и никак не могли успокоиться.
– За что господин так наказал тебя? Что ты сделал? – Ралли и правда еще не знал.
Я плюхнулся в сено и поморщился от очередного приступа болезненной тоски. Но это все равно стоило всего того, что произошло.
– Господин застал меня спящим в его постели.
Ралли хлопал глазами, не понимая, шучу я или нет, а потом закричал:
– Что?! Зачем ты спал там?! Господи, ты безумец!
– Успокойся, – одернул я его. – Я сделал это, потому что мне захотелось это сделать. Вот и все.
Наступила тишина, Ралли смотрел в деревянную стену и хлопал глазами. Даже лошади успокоились, не обращая больше внимание на пахнущую кровь.
– Знаешь, – начал он, – я люблю господина, все любят господина…
И он так и не закончил свою мысль. А мне так хотелось сказать ему, что да, все любят господина, но не так, как я. Но я проглотил слова, потому что звери никому не должны доверять.
========== Глава 9. Увидеть врага ==========
Тема разговоров с принца и Короля снова перешла на меня. Каждый считал своим долгом посмотреть на меня косо и злобно. Если бы мне было хоть какое-то дело до людей, то я бы сошел с ума. Но мне не было.
– У тебя останутся замечательные, омерзительные шрамы, Тилла, – губы господина кривились в отвращении. – Твое тело станет твоим уродством… если ты вообще выживешь. Раны могут начать гноиться, начнется заражение, и ты умрешь в муках – кажется, мысли об этом доставляли ему удовольствие, только они были напрасными.
Никакого заражения не произошло, более того – все зажило намного быстрее, чем это заживало бы у человека. А что еще невероятнее – у меня не осталось ни одного шрама.
– А теперь оденься, не хочу видеть этот ужас.
И я одел рубашку, грубая ткань которой задевала порванную кожу и приносила неприятные ощущения.
– Так зачем ты сделал это, зверь? – впервые спросил господин.
– Потому что я зверь, господин.
– Какое удобное оправдание, – он засмеялся, но смех был абсолютно искусственным.
Я знал, что он хотел спросить про мое возбуждение, которое казалось не к месту, но он не спрашивал отчего-то. Возможно, он понимал, что и на это я отвечу все тем же «Потому что я зверь, господин», это было действительно хорошее объяснение всему, что связано со мной.
У меня забрали серебряный ключ и всякую надежду на доверие господина. И в тот момент, только в тот момент, я пожалел о содеянном. Но скрывать свое обожание больше не было сил.
В тот день небо было черным и грозовым. Тучи – темные и массивные – висели над головой, и все было в ожидании не столько даже дождя, сколько ливня. И вскоре он наконец полил…
Слуги сидели в комнате и обсуждали меня, Ралли, как всегда, был в конюшне и успокаивал лошадей, когда гремел гром, а я слонялся по дому… Потому что с господином был Эллин.
Прятаться от ливня я не видел смысла, поэтому, когда пустые комнаты надоели, я вышел под струи воды, которые действительно лились с неба немилосердно.
Когда дождь доставал нас на болоте, все бежали в свои дома, а мы с Оло доходили до края леса и смотрели на мир без деревьев.
И вот тогда, стоя под ливнем, зверь потянул меня домой. Я просто хотел дойди до начала леса, вспомнить Оло и пойти обратно в дом господина, но когда я уже подходил, то меж деревьев заметил тень. И чем ближе подходил я, тем ближе становилась и эта самая тень.
– Тай? – услышал я сквозь дождь, и тень превратилась в немного напуганного Оло. – Тай!
Он сделал шаг из леса, и я замер, радостный и не верящий своей удаче.
– Оло… – шепнул я и кинулся на него с крепкими объятиями.
Вот так, стоя под ливнем, мы никак не могли перестать обниматься и поверить в то, что видим друг друга спустя столько лет.
– Ты так вырос, Тай! – Оло сжал руку на моем плече. – Все так будут рады, когда увидят тебя живого! Они думали, что ты уже мертв, а я верил, я верил, что ты жив! Чума, как ты вырос, ты теперь точно станешь охотником, как хотел, помнишь? Ты ведь хотел…
– Нет, не стану, – пришлось оборвать его речь. – Я пока не вернусь.
Улыбка превратилась в грусть на его лице, он выглядел потерянным.
– Но почему?
– Я не могу всего объяснить, лучше ты расскажи, как там у…
– Не можешь объяснить?! – толчок в грудь. – Не можешь, блять, объяснить?! Уж постарайся! Или ты теперь себя зверем мнишь?! Одним из этих тварей?
Оло был зол не на шутку, а я только и смог, что голову опустить.
– Нет, Оло, там совсем не звери, это мы звери…– я замолчал, а Оло сделал шаг назад:
– Когда ты жил в лесу, ты не был зверем, Тай, ты стал им, когда вышел из леса.
Я долго потом прокручивал в голове эту фразу, отчего-то сыгравшую на самой потаенной ноте души.
– Оло, я… – сделал шаг к нему, но он покачал головой:
– Ты стал таким же зверем, Тай, как они, ты тоже заменил свое сердце металлом, – и, прежде чем скрыться в лесу, он бросил: – Возвращайся.
Я хотел броситься за ним в лес, но не смог поступить так опрометчиво. Вместо этого, усталый и расстроенный, я поплелся «домой».
«… ты тоже заменил свое сердце на металл…»
Такая короткая встреча с Оло изменила тогдашнее мое мировоззрение на корню. Все сразу перевернулось и встало на свои места.
Я не был зверем. Я не был диким, я не был грязным, и мерзким не был также.
Это господин мне внушил все это.
Пока меня воспитывал Оло, я был иным. Я был человечным, потому что Оло сам был таким. Но когда я оказался под крылом господина Ореванара, я стал зверем, потому что и сам господин Ореванара… зверь.
Нет, не грязный и мерзкий зверь, а наоборот. Холодный, черствый и расчетливый, обладающий манией чистоты и правильности.
А это значило, что «дикие люди» – настоящие люди, а люди в домах – твари.
Голова раскалывалась от этих грузных и отрезвляющих размышлений.
Я ненавидел господина за то, что он исковеркал мой взгляд на мир за эти несколько лет. Я ненавидел его за его же зверство. Я ненавидел его.
Чувствовал горящие раны под промокшей одеждой и ненавидел. Вспоминал его издевательские слова, которым я верил, и ненавидел его все сильнее. Мне хотелось скрутить его горло в своих руках, услышать хруст его сломанных костей, и я приходил в ужас от того, что он все-таки сделал меня зверем до конца. Потому что люди никого не хотят убить ради удовольствия.
Я зашел в дом, поднялся на второй этаж и открыл дверь кабинета без стука.
Он был там. Сидел в излюбленном кресле и читал какую-то толстую книгу. Даже не поднял взгляд на меня, пока я не прошел в середину комнаты.
– Почему ты мокрый? Ты что, гулял под дождем? – вернулся к чтению и добавил: – Если ты заболеешь, никто не будет вызывать врача.
Тонкими пальцами он перевернул страницу и сделал глубокий вдох, прежде чем захлопнуть книгу окончательно.
Я подошел к нему сбоку, и он развернулся в кресле, чтобы мы оказались лицом к лицу. Но не поднялся. Смотрел на меня с немым вопросом: «Что ты творишь?», но не поизносил этого вслух.
Его длинная белая шея. Свернуть ее можно было настолько быстро, что он даже не успел бы вскрикнуть. А я правда ненавидел его…
И этот спокойный голос, эту безэмоциональную манеру во всем, эти редкие и чаще лживые улыбки, ухмылки, этот холодный стеклянный взгляд, это врожденное чувство всегда и везде все делать свысока, это чертово врожденное высокомерие, впитавшееся в детстве, смешанное с правильностью фанатика. Я так сильно желал зверя, высеченного изо льда, что вместо того, чтобы разодрать его, я упал в ноги.
Я обнял его щиколотки и уперся лбом в колени.
От очередной борьбы зверя и человека внутри все сотрясалось. И я уже не понимал, кто есть кто. Человек, воспитанный Оло, хотел убить господина за то, что он зверь. Но человек не может хотеть убивать. Зверь же, воспитанный господином, хотел лизать ему ноги… Но зверь ведь не может так преклоняться и любить.
Он оттолкнул меня и поднялся, ему явно все это не понравилось, но, конечно же, на лице этого написано не было. Я просто чувствовал. Как животное…
– Сегодня должен приехать Король, – наконец сказал он, смотря на меня сверху вниз. – Приведи себя в порядок.
Он направился к двери, наверняка намереваясь зайти в спальню и переодеться, ведь я намочил его халат.
– Господин, – позвал я его тихо, но он услышал и остановился. – Я сделаю для вас абсолютно все.
Господин Ореванара не обернулся, пошел дальше, лишь повторил:
– Приведи себя в порядок, зверь.
Дождь все еще лился, и туч не убавилось, когда к дому подъехал экипаж. Я наблюдал из окна кухни, как открывалась дверь и из нее выходил пышнотелый Король, которого я уже имел честь видеть. Четверо слуг натянули ткань над его головой, а сами мокли под ливнем. Следом вышел еще один человек, и все стражники короля и слуги, а за ними еще кто-то двинулись за ним в сторону дверей.
Позже я узнал, что этим «кем-то» был принц Нелеллу.
После их приезда стали прибывать и другие менее знатные люди. У них было всего несколько слуг и стража. Так и получилось, что на праздничном ужине, устроенном в честь приезда короля и принца, была намного больше челяди, чем достопочтенных особ.
Когда я вошел в помещение, согнувшись в поклоне, и сел на пол возле стола и других слуг, то увидел их троих. В центре сидел розовощекий и улыбающийся король, по правую сторону от него находился юноша, а по левую сидел господин с неизменным выражением безразличия на лице.
Другие же расселись по мере значимости, я так полагал, и их всех было не больше десяти.
– Привет, – Ралли плюхнулся рядом со мной и сразу зашептал в ухо: – А принц не выглядит таким уж извращенцем.
Я снова посмотрел на сидящего рядом с королем юношу. Рыжеволосый, с раздвоенным подбородком и маленькими глазами, он казался едва ли заинтересованным в происходящем. Воротник был украшен крупными камнями, а на каждом пальце по кольцу, как у короля. Я все рассматривал его, когда он неожиданно посмотрел прямо на меня.
Мы какое-то время не разрывали зрительный контакт, а потом мне пришлось опустить взгляд. Все-таки это был принц, и мне не хотелось проблем для господина.
– Ну все, ты ему понравился, – услышал я Ралли. – Быть беде!
Люди за столом смеялись, размахивали куриными ножками, зажатыми в руках, и разговаривали, перебивая друг друга. Господин Ореванара же ничего не ел, и так как он сидел рядом с королем, уминающим все подряд, то очень выделялся.
Мне так хотелось встать и накормить его. Воображение подкинуло картинку, где он ест прямо с моих рук, и мне стало жарко.
– Эй! Эй, ты! – услышал я высокий голос и поднял голову. – Да, да, ты! Иди сюда!
Меня звал принц Нелеллу. Не особо торопясь, я поднялся и подошел к нему, ощущая на себе взгляды всех слуг.
– Ешь, – принц протянул мне свою тарелку, полную мяса, хлеба и овощей. А еще принц улыбался.
Теперь уже взгляды сидящих за столом были прикованы ко мне. Люди все еще разговаривали меж собой, но то, что я брал тарелку из рук принца, их заинтересовало. Взгляда господина Ореванара я не чувствовал.
Вернувшись на свое место с тарелкой, я знал, что мне надо есть, но не мог. Аппетита не было никакого, к тому же, как сказал бы господин, «Это мерзко – есть с тарелки, с которой ел кто-то другой». Я не хотел быть мерзким в глазах господина, хотя, если бы он мне отдал свое блюдо… Я бы посчитал это даром небес.
– Ты будешь есть? – Ралли пододвинулся ко мне ближе и аккуратно пальцами подцепил крылышко. – Мне ничего не будет, если я съем чуть-чуть, а? – простонал он.
– Ничего не будет, – и я отдал всю тарелку Ралли, наплевав на то, что принц за мной следил.
Дождь закончил лить уже ночью. Я проснулся от того, что прекратился звук льющейся воды, и в маленькой конуре стало так душно, что я решил убраться оттуда.
Вышел на улицу и плюхнулся на все еще мокрую траву. Тучи наполовину застилали звезды, но полная луна освещала землю. Воздух был потрясающе свеж, и я действительно собрался доспать так.
– Там душно да? В комнате для слуг наверняка стало слишком много слуг с нашим прибытием, – высокий голос, которой я узнал в то же мгновение.
Обернувшись, увидел тень на балконе второго этажа, и эта тень смотрела прямо на меня.
– Я слышал, что тебя зовут Тилла, – не унимался принц. – Очень красивое имя.
– Оно не настоящее, – сознался я, борясь с желанием сбежать обратно в «душную» комнату. – Меня зовут Тай.
– Тай… – задумчиво произнес принц, и тогда мне показалось все странным.
Этот рыжий парень, который позволял мне так неуважительно с собой разговаривать. Чего он хотел?
– Тай нравится мне тоже, но разве это имя не принадлежит диким людям? – поинтересовался он.
– Я также принадлежу этим людям.
– Вот, значит, как, – легкий смех. – То-то я заметил, что лицо у тебя гармоничное…
Последнее предложение принца казалось несуразным, и что вообще значило это «гармоничное»? Гармоничным может быть душевное состояние или мир вокруг, а не чье-то лицо.
– Простите меня, – я поднялся. – Мне лучше пойти спать.
Я буквально убегал обратно в дом, не желая больше ничего слышать от этого юноши, но все же уловил звонкое «Приятных снов!». После этого пожелания я почему-то так распереживался, что не смог уснуть вовсе. А может, все дело было в невыносимой духоте.
========== Глава 10. Слуга для одного – слуга для всех ==========
– Господин, еще чаю? – услужливо спросил я, но он покачал головой, не отрываясь от беседы с королем.
– Мне! – принц постучал пальцами по опустошенной чашке и, когда я подошел к нему, чтобы налить горячий цветочный напиток, он зашептал: – Я хочу покататься на лошадях. И я хочу, чтобы ты выбрал для меня коня.
– К сожалению, я ничего не смыслю в этом, – я закончил наливать и поклонился, – Ралли в конюшне с удовольствием ва…
– Гм, понятно, – отвлеченно перебил меня принц и гораздо громче сказал: – Очень хотелось бы совершить прогулку на лошадях.
Король и господин Ореванара замолчали, и последний, обернувшись, заметил меня и бросил:
– Тилла!
Ситуация взбесила. Все утро я хотел разделить вместе с господином, который был так добр, что не отсылал меня. А этот проклятый Нелеллу испортил все.
– Конечно, господин, – пробурчал я и от злости едва не сломал чайник, задрожавший в руках.
Принц шел, немного отставая, и я ощущал его скабрезный взгляд… Все семь дней, что они пробыли у нас, я ощущал на себе этот самый взгляд. И всегда мне при этом хотелось снять с себя кожу и убежать подальше.
– Расскажи мне, какая там жизнь в лесу? – поинтересовался он, и сердце забилось волнительно.
Никто в доме никогда не спрашивал об этом, все считали, что и так все знают о жизни у болота. Особенно господин.
– Там… – я задумался, припоминая, потому что уже так просто рассказать о своем детстве не мог. Плохо помнил, – у каждого свои обязанности, как и здесь. Только там за это не платят, каждый друг другу помогает и… Мы все семья, а здесь каждый сам за себя. Там…
– И много вас там? – перебил он, и я снова задумался. Много ли?
– Наша семья была не больше пятидесяти человек, когда я уходил, но есть еще очень много семей в лесу.
– Ты уходил? Когда ты ушел от них? – принц почти догнал меня, потому что я шел все медленнее и медленнее, копаясь в прошлом.
– Я был маленьким, – все, что я ответил, и мы оказались в конюшне, я уже слышал ржание лошадей.
Только вот внутрь зайти не успел, потому что принц схватил меня за руку и приблизился невыносимо близко. Если бы он был еще немного выше ростом, то получилось бы нос к носу, но его глаза были на уровне моих ключиц.
– А как вы любили? – прошептал принц, и его маленькие глаза стали еще меньше в прищуре. – У вас была свободная любовь?
– Свободная любовь? – бездумно повторил я, не зная, что отвечать.
– Покажи мне свой член, – принц отпустил мои руки и сделал крохотный шаг назад. – Показывай, это приказ.
Но я не спешил выполнять приказ, потому что я не понимал, какого черта вообще происходит. Почему этот принц приказывал мне, хотя я даже не был его слугой! А Нелеллу то ли злился, то ли нервничал, не знаю, но когда он потянул к моим штанам руки, выходящий из конюшни Ралли спас ситуацию:
– А я-то думаю, чего лошади не ус… – и застыл, завидев не только меня, но и принца. – Извините, ваше высочество, – поклонился так, что едва не сложился пополам.
– Самого лучшего коня для принца! – воскликнул я и ушел, стараясь не обернуться и не посмотреть на выражение лица Нелеллу.
«Покажи мне свой член»! – я будто слышал в голове его наглый тон, и кулаки сжимались.
В комнату слуг я ворвался разгоряченный, накрученный своими мыслями и фразой «покажи мне свой член», но дело было даже не в смысле этой фразы. Дело было в том, что я был зависимым ото многих, оказывается, а всегда ошибочно полагал, что принадлежу только господину.
Мне было мерзко от того, что я не свободный человек леса, а прислужник уродов на иерархической лестнице. Мысли о том, что я должен подчиняться каждому богатому приезжающему в этот дом до конца жизни, выводила из себя и делала сумасшедшим.
К несчастью, в помещении находились Иссал и Милло, и оба штопали свою порванную одежду, оба посмотрели на меня с вызовом.
Надо было убраться оттуда, надо было засесть где-нибудь в одиночестве, а еще лучше – сбежать в лес и не возвращаться. Но я остался в комнате, и сверлящие взгляды Иссала и Милло лишний раз разжигали во мне ярость.
– Господину следовало выгнать тебя, – начал Иссал. – Ты опасен, ты выглядишь, как животное.
Рычание вырвалось из моего горла, и я набросился на говорившего. Иссал ударился головой об пол, пока я держал его за грудки и загнанно дышал ему в лицо. Милло я потерял из вида, но слышал его крик.
«Господину следовало выгнать тебя». Лишь за это я мог уже порвать на куски.
Сдерживать себя было очень сложно, а слабые попытки избавиться от моей хватки только еще больше злили.
– Еще скажешь что-нибудь про меня и господина, и я выпотрошу тебя, – прорычал я, и глаза Иссала округлились в настоящем страхе.
– Т-ты болен, – пробормотала моя жертва. – Т-ты помешан на нем, я зн-наю…
Волна моего гнева сменилась страхом перед этими словами. Я боялся разоблачения господина, а столкнулся с этим от другого слуги. В голове была лишь мысль, что надо его убить, что надо не допустить, чтобы он рассказал про это господину. Я совсем не мог соображать иначе, не было мыслей о том, что господин никогда не поверил бы Иссалу и все прочее в таком же духе.
Только убить, только так.
Приподняв, я снова ударил его затылком об пол, сел поудобнее на его груди и нанес удар по лицу. Иссал закашлялся, кровь полилась из его носа, и это распаляло меня еще больше. Запах железа и красный цвет придавал сил.
А потом я принялся душить его, наблюдая, как уходит чужая жизнь, и как Иссал немощно цепляется за нее.
Я не остановился, даже когда почувствовал чужие пары рук на своих плечах, я не остановился, даже когда услышал чужие крики и угрозы. Чужую брань. Я остановился, лишь когда услышал лед:
– Довольно, прекрати.
Мои руки расслабились по этой команде. Находясь в странном состоянии, ничего не чувствуя, я слез с Иссала, и я понятия не имел, жив ли тот еще.
Рядом кто-то суетился над телом Иссала, кто-то, кажется, даже плакал – я слышал всхлипы. Но видел я только господина Ореванара, неподвижного и смотрящего на меня, как на дикого зверя.
Позже я догадался, что это Милло умчался за ним, когда я набросился на Иссала. Но было поздно.
*
– Тилла зверь, которого мне не следовало оставлять в живых, еще четыре года назад, – я прикрывал глаза и все еще видел то омерзительное зрелище. – Его жизнь – досадная ошибка.
– И какое же наказание ты придумаешь для него? – король взмахнул бокалом, и несколько каплей бордового оказались на полу.
Наказание…
– Наказание? Ты, должно быть, шутишь? – к омерзительному зрелищу прибавилась та сцена со спящим зверем в моей кровати. – Он убил Иссала, и это тот случай, когда за смерть расплачиваются смертью.
– Ты хочешь избавиться от него окончательно? Ну что же, понимаю, – хохотнул король, находя в этом что-то забавное. – Но у меня есть лучший вариант для всех…
*
Я по-прежнему ничего не чувствовал, только хаотично думал, что сделает со мной господин. Окажется ли холодный зверь настолько великодушным, что я отделаюсь кнутом снова?
Мне было страшно, я ощущал, что вишу на волоске.
– Ты убил его, – я услышал голос принца, но не понял где он.
Стояла уже ранняя ночь, повсюду была темнота, и снова только луна и звезды спасали, проливая свет.
– Ты убил его, – уже ближе. – Так просто взял и убил. Ты очень сильный.
– Где вы? – спросил я, еще прежде чем увидел идущую тень. – Зачем вы преследуете меня?
– Я не преследую, просто… О чем ты думаешь, когда сидишь на траве не в летнюю погоду? – он навис надо мной и протянул руку с кольцами. – Пойдем, я хочу показать тебе кое-что. Тебе понравится.
Я не собирался подниматься, и он это понял, поэтому добавил:
– Это мой приказ, и если ты ослушаешься, то еще раз огорчишь господина.
Он повел меня вглубь дома. Он повел меня в свою комнату.
– Вы не знаете, что хочет господин сделать со мной? – мучиться в неведении уже не было сил. – Какое будет наказание?
– О-о, я знаю, – принц улыбнулся и распахнул дверь передо мной. – Проходи.
Эта была одна из самых красивых комнат в доме. Огромный камин, кровать из черного дерева с резьбой, высокий потолок, украшенный белыми камнями, и черный пол, прикрытый шкурой.
Я сел на колени возле этой самой шкуры лицом к двери и смотрел на принца, а тот с лукавством смотрел на меня. Мне он не нравился.
– Вы не скажете мне?
– Ты сам все увидишь, но, – последовала усмешка, и он закрыл дверь, оставляя нас наедине в этом пространстве. – Тебе нечего бояться. Все будет хорошо.
Принц подошел к высокому резному столу, на котором стоял поднос, и взял ветку винограда:
– Хочешь есть?
– Нет, спасибо, я не хочу, – хотелось убежать, но принцу не понравилось бы это желание.
– Хм, – он положил виноград обратно и сорвал одну ягоду для себя. – Не будь таким со мной, хорошо? Я не твой господин, я не бесчувственный лед.
– Не говорите так, пожалуйста, про моего господина.
– А-ха-ха, – лживо засмеялся принц и, забросив виноградину в рот, подошел ко мне. – Ты так верен ему! Верность – это хорошее качество.
Я ничего не ответил, а он сел рядом и придвинулся. Внимательно всматривался в мое лицо, а когда он положил руку на мою щеку, я дернулся.
– Тише-тише, не стоит огорчать господина, помнишь? – улыбка принца злила, но я держался. – Будь хорошим, и я тоже буду добр к тебе.
Я сидел и ничего не видел, только знал, что все очень плохо. Я не понимал, чего хочет этот Нелеллу от меня, и в голове только вертелось, что я слуга, а он любит развлекаться с мальчиками-слугами. Когда-то хотелось у него спросить, что это значит – развлекаться с мальчиками, и вот так вот оно обернулось… Принц был тут, а спрашивать у него уже отчего-то ничего не хотелось.
– Расслабься, – рука снова коснулась щеки, но в этот раз я не дернулся.
Я послушно сидел и не двигался, пока чужая рука скользила вниз по шее и пальцами очерчивала кадык. А потом другая рука легла на мою промежность и сжала, только сжимать особо было нечего.
– Ох, почему ты никак не реагируешь? – удивленно и недовольно спросил принц и стал двигать рукой так, как я обычно это делал, когда хотел освободить себя. Но для того, чтобы это сделать, надо было, чтобы член был твердым.
Твердым он не был.
Только принц не отстал от меня, убрал руку от паха, а вторую все также держал на моей шее, поглаживая.
– Не знаю, что вам нужно, но ничего не получится, – сказал я, и принц засмеялся:
– Ты такой невинный, но не волнуйся, я все смог предвидеть… Хотя я бы обрадовался, если бы ошибся в прогнозах… Ах, – тяжелый и притворный выдох. – Все получится.
Как по чьей-то немой команде, дверь открылась, на пороге застыл щуплый мальчик, а позади него…
========== Глава 11. Дно океана ==========
– Лучший вариант для всех? Такой существует? – мне никак в это не верилось.
– Конечно, и если мы хотим это обсудить, надо сначала найти моего сына, – он снова захохотал, – это ведь он придумал!
– Не понимаю, что может быть лучше смерти для животного… – вымолвил я, но поддался на последующие уговоры короля обсудить все еще и с Нелеллу.
Белый как снег Милло выполнил приказ довольно быстро, и через некоторое время с нами в кабинете был уже счастливый принц. Казалось, ему не важно, что сегодня в доме произошло убийство. Впрочем, это был не его дом.
– Поведай нам, что у тебя на уме, – зачем-то подбодрил его король, и тот начал:
– Ну, для начала я должен кое-что проверить, – принц усмехнулся и бросил на меня дерзкий взгляд. – А для этого мне очень нужна ваша помощь…
*
– Господин… – прошептал я в удивлении.
Мальчик-слуга сразу же убежал и закрыл дверь, как только господин Ореванара прошел в комнату.
Я совсем не понимал, что происходит, и терялся все больше и больше с каждой минутой.
– Подойдите, пожалуйста, ближе, – принц обращался к господину, и тот так же, как и я, не спешил выполнять приказы и просьбы титулованного юноши.
И все же господин приблизился к нам на несколько шагов.
– Тебе нравится, что твой господин здесь? – поинтересовался принц уже у меня, и ему не нужен был ответ. Он все прекрасно знал. Он увидел во мне то, что никак не мог заметить господин.
Мое дыхание сбилось немного, когда принц попросил господина сесть по другую сторону от меня.
Я чувствовал любимый запах любимого тела так близко. Аромат цветов, свежести, весны и неба пробился в легкие, внутри все задрожало.
Понимание того, что принц хочет моего возбуждения, уже проникло в сознание, и я бы хотел, чтобы он никогда не добился этого, но господин был так близко…
– Дотроньтесь до его шеи, пожалуйста, – мерзкий голос принца отрезвлял, но все же, в тот момент, наверное, я еще был ему благодарен.
Был благодарен за то, что тонкие пальцы с холодными подушечками едва коснулись жилки на моей шее. Рука практически сразу исчезла, и я согнулся в попытке удержать прикосновение и сдержать нарастающую и уже явную дрожь тела.
Но это прикосновение… Эти пальцы… Это было самое нежное касание от господина, которое я даже в своих мечтах изобразить не мог. Я просто никогда не думал, что господин может коснуться меня так робко.
Сердце билось в груди уже заполошно, а я не мог открыть глаза. Я не хотел видеть принца, я хотел забыть о его присутствии напрочь, чтобы был только я и только он. Но голос не умолкал:
– Видите, мои слова не так уж и сумасбродны, как вы сказали. Зверь любит вас, и любит очень сильно и очень долго.
Я заскулил от болезненно оголенной правды. Никогда не хотел, чтобы все было так… Чтобы господин узнал об этом из чужих уст.
Надо было убить принца, а не Иссала.
Господин ничего не отвечал, хотя я очень желал услышать от него хоть одно, пусть даже самое холодное, слово. Но он молчал, наверняка находя все происходящее слишком отвратительным для слов.
– Помоги мне раздеть его.
Принц разбирался с подвязкой, а руки господина я не чувствовал. Глаза все еще были закрыты, а я ощущал страшную вину за свое чувство.
Господин помог стянуть с меня рубашку, тепло разожженного камина не давало мне покрыться мурашками, но холод, исходящий от господина, был леденящий.
Почувствовав руки, развязывающие веревки моих штанов, я наконец открыл глаза. Лицо господина было совсем близко. Его взгляд был направлен вниз, я мог даже в полутьме сосчитать все его реснички.
– Простите, пожалуйста… – прошептал я лично для него, и он поднял взгляд.
Мое сердце покрылось трещинами и разлетелось на куски за один этот взгляд. Кроме стекла и отвращения, там больше ничего не было.
– Встань, – скомандовал принц, и я поднялся.
Штаны упали, оставив меня нагим, но я не чувствовал этого. Мой мир заклинило на боли в груди. Взгляд господина врезался в сознание и никак не отпускал.
Принц убрал всю мою одежду, едва не закинув ее в огонь, и мне был приказано снова сесть на колени.
Взгляд убил все мое возбуждение, вызванное касанием к шее, поэтому принц оказался снова недоволен. Его пальцы обхватили мой вялый член, и вслед за этим последовала жалкая попытка исправить ситуацию… Неприятная попытка.
– Ну что ты как неживой, а? – зашептал принц в самое ухо. – Разве ты не рад, что твой господин здесь? Разве ты не хотел все эти годы показать ему силу своей любви? У тебя такой шанс дать ему понять, что ради него ты можешь погрузиться на дно океана.
Но ни заманчивый шепот, ни значение слов принца не возбуждали. Я маялся, калечился и резал себя чувством вины.
– Ох, пожалуйста, разбудите его, – обратился он уже к господину.
Долго я ничего не чувствовал, кроме тепла огня, все также пылающего, а потом услышал его спокойный голос:
– Тилла, сделай все, что нужно.
Я посмотрел на него, и в этот раз его взгляд не был таким ужасным. Господин повторил:
– Сделай, это мой приказ.
Чтобы возбудить меня, и ни для чего больше, он подцепил пальцами мой подбородок. Другая же рука господина прошлась по моей руке, и этого хватило, чтобы я застонал и прикрыл глаза от удовольствия.
Дело было сделано. Голый и возбужденный, я сидел там для принца, хотя тело приготовилось для господина.
Но как же глупо было рассчитывать, что господин Ореванара сделает нечто большее, чем нужно было.
– Ах! – тело выгнулось, когда члена коснулась не рука.
Рот Нелеллу всосал в себя мое желание, и никак не хотел выпускать. Было жарко и приятно, новое ощущение чужой старательности захватило с головой. Но я все еще мечтал, чтобы этот рот принадлежал господину, и мечты эти никак не отпускали… Я простонал с горечью: «Калли-и-ис», и буквально почувствовал, насколько это шокировало господина Ореванара.
Чтобы грязный слуга смел звать его по имени? Если бы мы не были в таком положении, он бы приказал Бора избить меня до смерти.
Но принц ублажал меня искусно ртом и языком, и господин, сидящий рядом, только и мог, что терпеть свое имя из моих уст.
Я был близок к оргазму, но принц не дал мне его получить. Пережав мой член пальцами, он отодвинулся и расплылся в отвратительной улыбке, хотя губы в тот момент у него были очень красивыми:
– Просто волшебно, но я хочу иного.
И то, что он сделал после этого, наложило на меня огромный отпечаток. Бесстыдство юноши перед другим юношей. То, о чем я никогда не думал и не мог себе вообразить.
