Текст книги "Бьерн. Том I и Том II (СИ)"

Автор книги: Василий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

Глава 16

– Что значит – мне придётся вести двоих? А раньше предупредить? У меня все припасы на стоянках на двоих предназначены, лежанки подготовлены, запас воды! Какого хрена, магистр? Так дела не делаются! И вообще, когда вы собирались мне об этом сказать?

– Вот как он приехал, так бы ты и узнал. Я просто написал письмо знакомому, это уже его инициатива, – равнодушно ответил сидящий в кресле старик. – Учти, сроки никуда не делись. До выхода меньше недели.

– Да вы издеваетесь? – простонал я, взявшись за голову. – Он же в лесу никогда не был!

– Своди. Успеешь ещё, – пожал плечами магистр. И кивнул на стол, где лежал знакомый кошель. – Тут твои деньги за активацию ядра, забери обратно. И я добавил немного сверху на оборудование стоянок.

Я пожевал губу и, вздохнув, подхватил деньги. Тут ловить уже нечего, мне придётся начинать работать прямо сегодня. Времени, чтобы проводить в деревню студента с аристократкой, мне никто не оставил.

– Хорошо. Я пойду, работать нужно.

– Иди, – безразлично махнул рукой старик, но в последний момент, добавил: – И да, возьми там в прихожей мешок, его нужно переправить на последнюю стоянку, это кварцевый песок для рунных контуров.

Скрипнув зубами, я спустился вниз, уставившись на огромный мешок. Поднял. Закинул на плечо. И начал тихо материться, выходя из дома магистра. В мешке больше сотни килограмм.

Так, кипя злостью на такое отношение и на весь грёбанный мир, пришёл домой и, бросив песок в сенях, начал собираться. Оружие, броня, дополнительные припасы для стоянки. Всё как всегда. Бросив взгляд на песок, достал несколько мешков и начал его пересыпать. Вышло четыре мешка, буду носить потихоньку.

Калитка. Городские ворота. Лес. И бегом. Несколько километров по привычной тропе немного прочистили сознание. Но окончательно меня добил свист спор серебрянки, заставивший прикрыть рукой лицо и покатиться по земле, чувствуя удары спор о доспехи.

Оскалившись, метнул копьё в растение, заставив его выстрелить остальные колючки.

– Премию Дарвина мне! – сплюнул, осматривая доспехи и снаряжение на предмет засевших спор.

Вырвав несколько из мешка позади, удостоверился, что всё чисто. После подошёл ближе к растению и начал вырезать куски. Хоть денег немного заработаю на своей невнимательности. Закончив, отошёл в сторону, где, сев на поваленное дерево, начал глубоко дышать.

Нервы, внимание, всё ни к чёрту стало. Бегу, как будто в цивильных землях. Вдох. Выдох. Вдо-о-ох. Медленный выдох. Концентрация на скверне, на ветерке и несомых им запахах, на шуме леса вокруг. Вдох. Выдох. Повторить. Расслабиться и никуда не спешить. Сейчас это главное.

Через десяток минут я поднялся и спокойным шагом пошёл вперёд. Будем зачищать тропу заново. Осторожно, методично, километр за километром, стал уничтожать искажённую растительность, освобождать заросшие проходы в зарослях, проверять округу на появление новых монстров.

Дошёл до первой лёжки, осмотрел ловушки, добавил припасов и сделал ещё одну лежанку. Бросил тут же мешок с песком и, проведав ещё несколько километров дороги, отправился домой.

На следующий день проверил дорогу уже до второго поста и дотащил ещё два мешка. Устал, как собака, но времени особо не было. Скверна в теле стала ещё сильнее, благодаря чему со сном опять начались проблемы.

Я таскал песок, махал тесаком среди зарослей и медленно, но верно зверел. Взял себе традицию перед сном проводить час на речке, лёжа на дне. Это помогало, давало хоть немного подремать перед тем, как начинались кошмары.

На шестой день, когда я вернулся с речки, меня возле дома ждала знакомая лошадка, рядом с которой, сидя на свёрнутом одеяле, сидела Элеонора.

– Ты очень плохо выглядишь, – были первые слова, которые она мне сказала, как только увидела.

– Знаю, – пытаясь сохранять спокойствие, ответил я.

Походы на дальнюю стоянку мне даром не проходят. Иногда приходится сражаться, да и просто нахождение в настолько насыщенном общем фоне даёт эффект. Под кожей, потихоньку, начинает проступать чернота. И я уже чётко понимаю, если после этого похода не выведу эту заразу из организма – сорвусь.

Сила воли и мотивация значения особо не имеют, я даже не пойму, как это происходит. Что, собственно, уже и было раньше. Но сейчас я смерил стоящую напротив девушку и буркнул, унимая злость:

– Извини за то, что было на дороге.

– Мне Мартин все уши проел, какая я дура и чем это могло кончиться, – невесело усмехнулась она.

– Так прямо и сказал? – поднял я бровь.

Не верилось, что рыжий, кроме как в бою, сможет подобное выговаривать красивой девушке, ещё и аристократке.

– О, там было много вежливых и красивых слов, но все они в итоге сводились к одному.

Я понимающе покивал головой, и спросил:

– Зачем пришла? Думаю, поняла уже, что помочь тебе в путешествии на острова я не смогу.

Она оглянулась вокруг и спросила:

– Мы зайдём внутрь или так и будем на улице стоять?

Смерив взглядом привязанную к забору Колючку, я открыл калитку и провёл гостью в дом.

– У тебя уютно. И чисто, – произнесла она, смотря, как я снимаю сапоги в сенях и, закинув портянки в корзину, одеваю тапочки.

А я действительно потихоньку обрастаю барахлом. Стены обзавелись полками, на которых стояли книги. Появился шкаф, другая мебель, полы стали украшать коврики, как и стены. Возле печки появилась утварь, стол для готовки, полки с продуктами. Мне уже давно не нужно экономить на бытовых мелочах.

– Разувайся, – предупредил я, показывая на гостевые тапки. А сам пошёл разводить огонь в печи.

Она бросила на меня недовольный взгляд, но послушно начала снимать сапоги, пока я суетился с огнём и ставил чайник.

Аристократка усмехнулась, бросив взгляд на мою огромную кровать и, пройдя в комнату, села за стол. А там удивилась ещё раз, с этого ракурса увидев книжные полки на стене. Встала и заинтересованно подошла ближе, осматривая корешки.

– Это продолжение «О том, как меня приручили драконы»? – с любопытством спросила она, вынимая один том.

– Угу.

– «И о том, как я приручил драконов», – прочитала она название. – Удивительно, я и не знала, что оно уже написано.

– Привезли десять дней назад. И это самый первый тираж, там даже подпись автора есть, – гордо усмехнулся я.

Она открыла книгу на развороте и, найдя там подпись, бросила в меня полный зависти взгляд. Не хватало только буржуем обозвать для комплекта. Может, это было бы верно отчасти, книга стоила больше золотого, уж слишком много посредников оказалось, да и срочность доставки. Но, чем себя тут ещё радовать?

– Денег, я смотрю, ты не жалеешь… – протянула она, посмотрев на меня так, как будто впервые увидела.

– Я хожу очень глубоко в лес, – пожал я плечами. – Так всё же, зачем приехала?

– Ты сказал, что поможешь мне продать украшения. А других знакомых, которым я могу хоть немного доверять, у меня нет.

– Помогу, раз уж вписался, – вздохнул, прикидывая, к кому обратиться.

Магистр разбирается в камнях, кузнец и сам делает немного ювелирку под настроение, оценить – точно оценят. А там ждать большого торга, если очень дорогой товар. А в случае чего попроще – продать местным. Можно даже в небольшую рассрочку, это не страшно.

– Что у тебя есть?

Она замялась, но в итоге попросила:

– Отвернись.

Я развернулся, слушая, как она зашуршала одеждой, снимая куртку. Потом подняла рубашку, где у неё было что-то вроде топика с прикреплённым к нему плоским свёртком, уходящим на живот. Она стала возиться, распаковывая свёрток и что-то там разыскивая.

Откуда я всё это знаю? Ну, у меня есть прекрасно начищенный котёл, в котором можно рассмотреть неплохое отражение. Так что, когда она закончила и разрешила повернуться, у меня возник ряд подозрений…

Она выложила на стол золотой браслет с мелкими камнями, несколько серёжек и медальон. Мельком осмотрев ассортимент, особо крупных камней или прямо невозможно крутой работы, на мой несведущий взгляд, я не увидел. Но продолжил сидеть, молча смотря на начавшую нервничать девушку.

– Это не всё.

– Тут то, что я могу продать!

Она сказала это гордо, с уверенностью и отчаянием девушки, только недавно пытавшейся воткнуть себе нож в горло. Но мне, если честно сейчас не до её чувств. Так что я сухо произнёс:

– Девочка, не зли меня. Я уже знаю, что такое быть порубленным на куски. Из-за тебя, между прочим. Повторения я не хочу. Или мне тебя силой раздеть?

Она скрипнула зубами и, под моим немигающим взглядом, залезла под рубашку, вытащив, видимо, уже не столь хорошо закреплённый свёрток. А после, молча, развернула кусок кожи на столе.

Вот это сразу было видно, вещь! Диадема с несколькими подвесками, большие, очень красивые камни, ажурное, немного потемневшее серебро. Скорее всего, изделие ещё имперских времён. Правда, где-то я подобное уже видел.

– Женская корона императорского дома, – подтвердила мои худшие опасения брюнетка. – Если хочешь отнять, то сразу убей.

– И ты с этим вот под сиськами отправилась в путешествие? – недоверчиво спросил я, не веря в подобный идиотизм.

– От нас остались только я и тётя! Я должна была доставить это на острова!

– А закопать и потом вернуться вместе с отрядом с островов? Нет?

– А если меня убьют? Так оно и сгниёт в земле? Не годится!

Я поставил локти на стол, потёр виски, глядя на проблему передо мной. На обе проблемы. Такие вещи, как я понимаю, адекватной цены не имеют. Но блин… Мне-то что с этого всего? Да, чёрт, зачем я вообще в это всё влез!

– Убери, – махнул я рукой на диадему.

– Теперь понимаешь, что это не для продажи? – упаковывая свёрток, горячо произнесла девушка.

– Ты нахрена такая на мою голову свалилась? – тоскливо произнёс я. – У меня и так проблем навалом.

– Ты помоги продать вещи, я уеду, попробую добраться до островов!

Смотрел я на неё, на свёрток, лежащий на столе, и понимал только одну вещь. Нет. Не доберётся. До порта может быть, но там нужно сесть на корабль, доплыть несколько сотен километров до островов, а после добраться до столицы. В одиночку, молодой и красивой девушке, с деньгами в кармане… Не говоря уже о диадеме, из-за которой она везде будет нервничать, что опытными людьми срисовывается на раз.

Диадему можно и оставить, спрятав в одном из моих тайников. Так ей будет полегче. Но всё равно… Поморщившись, я почесал шрам на щеке. Как там оно: «Мы в ответе за тех, кого приручили»? Да? И делать-то что?

Что я вообще могу? Оставить её подождать, пока вернусь из экспедиции. Взять пару дней, довезти на своих плечах до порта и посадить на корабль. Но я совершенно не знаю текущую обстановку на островах. Она приедет в первый крупный город и, даже если ей поверят, что она та, кто есть, не факт, что её уже там не ждут преследователи или девушка не станет пешкой в игре местных князьков.

Так что если везти, то до конца, передав на руки тёте. Можно собрать ватагу охотников и отправить с ними. Стоить это будет очень дорого, мы продадим её украшения, я выскребу все заначки и хотя бы на задаток точно хватит. Но стоит ли сейчас суетиться?

Откинувшись на спинку стула, я постучал пальцами по столу, обдумывая решение. Нет смысла сейчас гнать горячку. Да, она, конечно, крайне не вовремя свалилась мне на голову, но ситуация не горит.

Скрипнул стул, когда я встал, и, подойдя к печке, вытащил один из кирпичей позади. Достал пригоршню серебра и, закрыв тайник, вернулся к столу, где аккуратно выложил денежку в стопку.

– Это тебе на гостиницу, на конюшню и овёс для твоей Колючки. Завтра будем разбираться с драгоценностями.

Она сжала губы, смотря на деньги. Гордая всё же.

– Продадим украшения, отдашь, – добавил я.

Только тогда она сгребла деньги, засунув их в небольшой кошель на поясе, и негромко поблагодарила:

– Спасибо. А что с моим путешествием?

– Вернусь домой и отправимся. Сама ты не доедешь.

– Сюда же я добралась! – не преминула напомнить Элеонора.

– Чудом. И тем, что просто не заходила в города.

Она недовольно поморщилась, но спорить со мной не стала. Я же, слыша закипающий чайник, встал и начал заваривать чай, добавив:

– Ты же хотела посмотреть, как тут люди живут?

Нора усмехнулась, посмотрела на мою книжную полку и, мягко добавив нежности и хрипотцы в голос, поинтересовалась:

– Ты не знаешь, кто тут комнаты сдаёт не по гостиничным ценам?

– Дайте воды напиться, так есть охота, что аж переночевать негде, – рассмеялся, озвучив старую шутку. – Мансарда свободна, просто приведи в порядок. Но Колючку – на конюшню в трактире.

Она непонимающе нахмурилась и спросила:

– Зачем? У тебя мало места?

– Не люблю, когда во дворе воняет дерьмом. Не люблю насекомых, крыс и мышей. Так что нет – никаких лошадей у меня на участке.

– Ну ладно… – протянула она, бросив в мою сторону задумчивый взгляд.

Я же, наконец, начал разливать чай по сервизу. Между прочим, из отличной белой глины. Не фарфор, конечно, но всё равно красивая вещь. Поставил мёд, сахарницу, достал баранки, всё как полагается.

Бросив взгляд, как я насыпаю сахар в кружку, она удивлённо подняла бровь и поинтересовалась:

– Какой титул был у твоего отца?

Я аж закашлялся, когда от удивления поперхнулся чаем. И, отдышавшись, поинтересовался:

– Что? Титул?

– Ну да, ты же благородный, верно? Я сначала не поняла, ты мало при мне с посторонними людьми общался, хотя некая отстранённость проскальзывает. Но вот вижу, как ты живёшь, а уж вот это, – она указала пальцем на сахарницу, – и вовсе показатель.

– Да чем тебя сахар не устроил? – удивлённо спросил я. – К нам торговцы что только не привозят!

Хотя на самом деле я заказывал его специально, товар в наших широтах не шибко известный. Мне ещё и кофе везут, но когда оно будет и сколько выйдет не очень понятно.

– Ну да, так же, как и напиток, – показала она на кружку в своей руке. – Чтобы всё это покупать, нужно уже распробовать и привыкнуть. А уж если окажется, что всё это ты специально заказывал…

Она усмехнулась и гордо вскинула нос кверху, явно довольная собственной проницательностью. Я же потёр затылок и тяжело вздохнул. Хорошо, что я живу один, и гостей у меня особо не бывает. А тут, будем честными, решил выпендриться перед местной аристократкой, да и просто красивой девочкой, доказать, что и мы не лаптем щи хлебаем. Ох уж эти понты…

Впрочем, что отвечать, я уже давно продумал:

– У товарища старшего попробовал, у меня тут рядом сын графа раньше жил в соседнем доме. А сам я до недавнего времени был местным дурачком, пока не получил по голове и не поймал заражение скверной. Так что нет, попытка проследить моё благородное происхождение никуда не приведёт.

Она сдулась, но бросив взгляд на полки, просияла и воскликнула:

– А книги? Зачем тебе столько книг?

– Мне велели тренировать разум, чтобы не было отката обратно к состоянию дурачка, когда я выведу заразу из тела. А там и привык, – пожал плечами и, усмехнувшись, добавил: – Так что никакой истории о «благородном юноше, оказавшемся охотником в силу трагичной истории» ты не услышишь.

Она фыркнула и, скрывая смущение от ошибки, сделала глоток чая, а затем, прислушавшись к своим ощущениям, вынесла вердикт:

– Вкусно.

– Старался.

– Скажи, а что у тебя за дела такие, что ты готов даже отказаться от тысячи золотых? – полюбопытствовала аристократка, макая баранку в чай.

– Видишь это вот? – я ткнул пальцем в начавшие чернеть вены на тыльной стороне ладони. – Мне нужно выполнить одну работу для старика, к которому рыжий приехал. А потом алхимик поможет с избавлением от скверны и откатом.

– На островах тоже есть лекари…

– Может быть, – согласился я. – Магистр Ингельвин один из самых опытных специалистов в мире, к тому же, знающий всю мою историю.

Она пожевала губу, но, так и не найдя, что возразить спросила другое:

– А сама работа в чём состоит?

– Провести его и Мартина на несколько дневных переходов в глубину леса, – не стал скрывать я.

– А почему с тех пор, как я тебя не видела, ты стал выглядеть так? – кивнула она на мою руку.

– Пробиваю тропу, создаю лагеря для ночёвки. В том числе и в тех местах, где концентрация заразы максимально велика.

– Они не боятся с тобой идти? Ты же… – она вздрогнула и поёжилась, явно вспомнив мой последний срыв.

– Наверное, боятся. Но так далеко их никто не доведёт.

Что, кстати, правда. Со мной не всякий зверь будет связываться, а чутьё скверны таково, что большинство ловушек могу обходить не глядя. Не говоря уже о том, что в возможном бою я буду значительно сильнее чем, несколько обычных людей. Правда, с некоторых пор меня всё это радовать перестало.

– Ладно, допивай, пойду посмотрю, что наверху, – махнул рукой и, выйдя в сени, поднялся в мансарду.

Тут было пыльно, стояли одинокие нары у стены, старый сундук, и в маленькое окошко бил узкий луч света. Хлама тут не было, всё, что было, я давно перебрал и выкинул. Зимой тут немного прохладно, печной трубы явно не хватает для полноценного отопления. Но внизу есть жаровня с углями, в этом мягком климате подобного хватает.

Сходив к колодцу, я принёс воды, взял в руки тряпку и начал вытирать пыль. Не потому, что так уж хотел угодить девочке, которая внизу начала шуметь сапогами, а потом, предупредив, что ушла в трактир, исчезла. А скорее просто потому, что так положено, пока она гостья, а не постоялец. Протёр, принёс набитый свежей соломой тюфяк, одеяло и подушку.

Закончив, выпрямился и, довольно потерев ладони, оглядел свои труды. Будем считать это извинением за тот случай на дороге. А там пусть сама следит за порядком и чистотой, будет весело всучить ей тряпку в следующий раз со словами: «Работай, графиня!».

Улыбнувшись этой мысли, я, наконец, принял душ и расслабленно вытянулся на кровати. Завтра надо будет сходить к магистру, вывести его практиканта в лес хотя бы на пару часов, показать опасности. Да и заняться оценкой драгоценностей не помешает.

Я и сам не заметил, как задремал. Всё же пробежал сегодня в полном доспехе больше сотни километров. Снился как всегда лес. Тяжёлое дыхание, мелькающие лапы, страх. Но в итоге сильный удар в спину, треск костей и адская боль.

Дёрнувшись, я проснулся, чувствуя, как исчезают фантомные ощущения и, смахнув испарину со лба, прошептал:

– Это что-то новенькое. Раньше болью меня не соблазняли.

Встал с кровати и вышел во двор, слыша, как наверху раздались шаги, и на лестнице появилась Элеонора. Удивительно, но я умудрился проспать её возвращение. Плохо, в лесу могут быть проблемы с таким крепким сном.

– Ты кричал, – негромко произнесла девушка.

Я пожал плечами и, зевнув, произнёс:

– Не обращай внимания. Пока не начал бегать по деревне с топором в руках – всё нормально.

Глава 17

Копьё жалило, крутилось, разрывая воздух. Воображаемые противники атаковали и парировали. Я же ровно дышал, постепенно взвинчивая скорость. Ещё быстрее. И финальный укол на выдохе.

От выхода из дома на задний двор, где стояла Элеонора, раздались аплодисменты. Поставив тренировочное копьё в стойку, я повернулся к девушке и вопросительно поднял бровь.

– Красиво! Когда ты дрался с гвардейцами, рассмотреть ничего не успела. Но сейчас начинаю понимать, почему ты победил.

Я почесал шрамы на груди и ничего не ответил. Рубцы, конечно, потихоньку сходят, чего, насколько я знаю, быть не должно, но до сих пор выглядят жутко. Ей впрочем, хватило даже такого намёка, чтобы замолкнуть и отвести глаза.

Подойдя к колодцу, намотал ворот и, достав ведро, жадно сделал несколько глотков, после чего опрокинул себе на голову. Встряхнув мокрыми волосами, смерил взглядом солнце и отправился на ледник за продуктами.

Солнышко, аромат шашлыка, красивая девочка. Что может быть лучше? Правда, она вытащила из стойки одну из моих тренировочных оглобель, изображающих меч, и, широко размахнувшись, неуклюже попробовала ей взмахнуть несколько раз.

– Тебя не тренировали. И это отлично, – прокомментировал её старания я.

– Папа всегда считал, что, если меня учить, то я получу ложную уверенность. А значит, однажды, вместо того, чтобы бежать, начну сражаться и погибну, – с возмущением произнесла она, убирая деревяшку обратно в стойку.

– Умный человек твой отец, – согласно покивал я.

– Пф, как будто женщина не может победить мужчину, – фыркнула брюнетка.

– Может. Если он не тренирован, желательно, пьян и не держал в руках ничего, тяжелее ложки.

– Да с чего? Какая разница, кто взмахнёт мечом или уколет копьём? Главное, чтобы научили!

– Распределение мышц, меньшая масса тела, да много чего, – пожал я плечами.

Про гормональную систему, особенности психики и реакции я даже продолжать не стал. Налечу на очередное: «Где это написано и откуда ты это взял?» – оправдывайся потом.

– Женщины быстрее! – продолжала стоять она на своём.

– Ещё скажи, умнее, – хмыкнул я, предсказывая старый, доставший ещё дома, спор.

– И скажу! Вы, мужики, не способны понять тонкостей, вам всё прямым текстом говорить надо!

Тяжело вздохнув, я смерил взглядом эту средневековую феминистку и устало произнёс:

– Согласен!

Набравшая воздуха для продолжения праведной тирады девушка поперхнулась и возмущённо уставилась на меня, немного напоминая сбитую на взлёте птицу, не успевшую оказаться в привычной стихии.

Возмущённо фыркнув, она развернулась и скрылась в доме, наконец, оставив меня наедине с жарящимся мясом. Надрезав один кусочек, попробовал и, удовлетворённо кивнув, стал снимать деревянные шампуры с огня.

Выложенный камнем мангал – одна из первых вещей, которую я сделал, как только стал зарабатывать достаточно, чтобы позволить себе нормальное мясо. Кто же не любит шашлык? Да и дома печь топить не всегда стоит, особенно летом по жаре.

Гора мяса росла, а на пороге показалась Элеонора с овощами и хлебом в руках. Пропускать подобный завтрак она явно была не намерена. Но мне не жалко, так что несколько минут мы провели в тишине, нарушаемой только звуками небольшого пиршества. Запив всё это холодным морсом, я благодушно откинулся на лавке, привалившись к стене дома.

Тренироваться, работать и суетиться совершенно не хотелось. Напала дремота, и я, ловя момент, отмахнулся от что-то желающей сказать девушки, вытянулся на лавке и задремал. Бессонные ночи дают своё.

На удивление, никакие сны меня не тревожили. Хорошо поспав, проснулся я уже сильно после полудня, наконец, отдохнувший. Довольно зевнув, уселся на лавке, скинув оказавшееся на мне одеяло. Улыбнувшись от подобного проявления заботы, подхватил ткань и неспешно зашёл внутрь дома. Как и ожидал, девушка сидела за столом, склонившись над книгой. Той самой – вторым томом приключений на драконьем острове.

Услышав мои шаги, она вскинулась, рефлекторно закрыв книгу. Ну да, я же ей подобного не разрешал.

– Да читай, не просто же книге стоять на полке? – благодушно произнёс я, трогая чайник на печке.

Как и ожидалось, судя по чашке возле Элеоноры, кипяток есть. Спокойно налил себе чая и, выйдя на улицу, неспешно его выпил. После же, взяв драгоценности на продажу, пошёл к Густаву.

В кузнице было тихо, сам коваль отдыхал на лавочке у входа с кружкой пива в руке.

– Давно тебя не было, пацан. Смотрю, попортили шкуру, – кивнул он на мой шрам на щеке.

– И сильно, – согласился я, присев рядом.

– Оно хоть того стоило?

– Не знаю, Густав. Тогда это казалось простым и понятным, а сейчас обещает ещё больше проблем.

– И конечно это связано с той девкой, что поселилась у тебя дома, – констатировал он.

– Все беды от женщин, – согласился я. – Но, относительно главного, это не так уж и важно.

– Срываешься? – бросив на меня косой взгляд, спросил кузнец.

– Да, – откровенно признался я. – С каждым днём всё хуже и хуже. Да ещё и эти походы в лес на три дневных перехода…

– Ты хорошо держался, парень. А тренировки твои безумные так и вовсе были великолепны. Даже не думал, что таким способом можно так красиво играть с заражением.

– Гвардейцы постоянно так делают вроде?

– Нет, там немного по-другому. Организм адаптируют под алхимию и учат пользоваться преимуществами. Ты же просто довёл тело до предела и пошёл дальше.

На это я просто пожал плечами. Мне ли не знать, как грамотная накачка препаратами раздвигает границы человеческих возможностей? А тут я получил лучшую «химию» в своё распоряжение.

Кузнец помолчал полминуты и негромко произнёс:

– Жаль, что так вышло. С Фридой, да и с тобой.

– Ты тоже прости за челюсть.

– Забыли давно, – отмахнулся Густав. – Хотя, надеюсь, ты всё же, однажды, перестанешь таиться и расскажешь, как у тебя это получилось.

– Я просто быстрый…

– Мне-то сказки не рассказывай, пацан. Я меч в руках держу дольше, чем ты на свете живёшь. Могу отличить скорость мутанта скверны от навыков и тактики.

Врать мужику не хотелось. У него сложный характер, но он всегда был ко мне, по крайней мере, честен. Так что просто осторожно ответил:

– Я знаю некоторые вещи. Мало чего по-настоящему глубоко, ещё меньше могу применить.

– Это какие же? Кроме как драться только кулаками, как циркач какой-то на потеху толпе, – с любопытством спросил мужчина.

Я посмотрел на него и, подобрав палочку с земли, стал рисовать на песке перед нами схему керосиновой лампы. Когда-то, давно, когда меня отправили один-единственный раз на лето в деревню, у нас была проблема с электричеством, и мне пришлось несколько недель прожить с такой. Она старая совсем была, часто ломалась, и разбирать для ремонта вынужден был неоднократно.

Это одно из немногого, что я хоть как-то точно представляю, пригодное для местных условий. Кузнец с любопытством смотрел, как я пытаюсь расчертить подробности. А после, хмыкнув, сказал:

– Это лампа, да? Хотя со стеклом тут будет много возни. Да и фитиль явно должен быть необычный. А топливо?

– Лучше всего подойдёт один из продуктов перегонки земляного масла.

Он посмотрел на набросок, пару минут задумчиво посидел и, почесав в затылке, с сожалением признал:

– Нет, не выйдет ничего у нас с тобой.

Я только открыл рот, собираясь начать защищать «изобретение», но он меня перебил:

– Не потому, что я не верю, что оно будет работать. Ты был очень убедителен в том, что знаешь вещи, которые не должен, – он потёр челюсть. – Даже если мы с тобой сделаем образец, всё равно это изделие для мануфактуры. А это совсем другое, чем сделать несколько образцов и продать их. Не говоря уже про топливо.

– Значит ещё одно бесполезное знание? – горько спросил я.

Бросив на меня острый взгляд, он усмехнулся и отрицательно покачал головой:

– Для нас с тобой это сложно, но если подключить барона с его связями, деньгами и людьми…

– Ты думаешь, что-то из этого получится?

– Только если мне удастся сделать вещь вот из этого вот, – кивнул он на рисунок на земле у нас под ногами.

– Могу нарисовать на бумаге и занести завтра.

– Ты нарисуешь и занесёшь, – согласился он, смотря на рисунок.

Немного посидел, а после перевёл взгляд на меня и задумчиво спросил:

– Много ты ещё подобного знаешь?

– Так, чтобы сразу сделать образец? Практически ничего. Но если приложить годы экспериментов, попыток и расчётов, то много. Очень.

Он недоверчиво хмыкнул, но, потерев челюсть, перевёл взгляд на свой кулак, потом на меня. И твёрдо произнёс:

– Так, парень. Пусть небо упадёт на землю, но ты не должен умирать. Если получится с этим, – кивнул он на рисунок, – то я сам тебя в подвал на цепь посажу, пока не придёшь в норму. Зелья-хренозелья – всё будет. Мы тебя вытащим из этой жопы. Борись!

– Спасибо, Густав.

Улыбнулся, чувствуя, как на душе стало легче и свободней.

– Я думаю о деньгах, – сбил мой возвышенный настрой мужчина. – И да, для барона это наша с тобой совместная идея. Иначе я не нужен, на моём месте может быть любой кузнец. Да и тебе, как я понимаю, лишние вопросы совсем не нужны.

– Это точно, – кивнул я.

– И да, бабу – нахер! Эта аристократочка тебя угробит своими запросами и проблемами. Как ты вообще умудрился так пострадать? В тебе сейчас дури хватит человека пополам разорвать!

– Отряд, семь обычных человек и три гвардейца под зельями.

– Да ты, я смотрю, «счастливчик», – ядовито произнёс он. – Где ты их вообще нашёл? В городе был?

– Да. Не мог спать уже, решил уйти подальше и попутно сбросить часть заразы.

– Помогло? – хмуро спросил он.

– Стало легче. Но с тех пор, как вернулся и начал ходить в лес, всё стало ещё хуже.

– То, что ты на грани, у тебя на лице написано, – хмыкнул он. – Как тебя ещё не выгнали ещё за ворота? Ты же почти не контролируешь себя!.

– Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя, – криво усмехнулся я, процитировав поговорку. – Да, кажется, все в деревне знают про задание от старика.

– Скорее он просто договорился со стражей, чтобы ты не сорвался раньше, чем выполнишь работу. Ладно. Главное выживи и останься в своём разуме. А там решим.

– Спасибо! Я тогда завтра или сегодня вечером занесу хороший рисунок.

– Давай уже, иди, – отмахнулся он.

Я развернулся, планируя быстрее добраться до дома, но чертыхнулся и остановился. То, для чего приходил и забыл совсем.

– Слушай, помоги с оценкой украшений?

– Показывай, что есть, – остановившись, буркнул кузнец и поманил меня за собой в кузню.

Там у него в дальнем углу возле окна пристроился небольшой верстак, за которым он сам баловался с украшениями.

Аккуратно выложив драгоценности, я стал наблюдать, как он внимательно на свету осматривает каждое. достав своё единственное увеличительное стекло. И буквально через десять минут выдал вердикт:

– Браслет – пятнадцать золотых. Серьги десять. Медальон пятьдесят. Имперская ещё работа, хоть и дешёвка по тем временам. Серьги можешь продать у нас, у стеклодува сын женится, купят. Браслет не знаю, поспрашиваю, он мужской, никому не нужен. Медальон просто дорогой, жди торга, может удастся разменяться на товары.

– Тогда серьги оставлю, договоришься? – спросил, убирая в карман медальон и браслет.

– Это её? – хмуро кивнул он куда-то в сторону моего дома.

– Да.

– Тогда с неё два серебряника за посредничество. Деньги я занесу, даже если ты не вернёшься.

– Хорошо, – только и развёл руками я.

Идти торговаться с семейством стеклодува я хотел меньше всего. Их там артель в десяток человек и все, от маленьких детей до стариков, пристроены к делу. Небось и для новобрачной давно место рабочее готово. Не пойду!

– Всё тогда, закончили с этим. Свободен. Мне ещё это вот в порядок привести, надеюсь, немного больше денег выбью! – он махнул рукой на серьги.

Я легко усмехнулся смотря на этот наглый оскал капитализма, и оставил мастера наедине с его работой.

Заскочив домой, отмахнулся от вопросительного взгляда аристократки и сразу же сел за листок бумаги, расчерчивая всё, что помню. Я смотрел ролики, знаю, на чём поднялись Рокфеллеры. Пусть я и буду на вторых ролях в намечающемся деле…

Хотя, буду честным, наверное, здесь это не будет так популярно. Тут просто намного светлее ночью, особенно когда на небе обе луны. Но всё равно… Я черкал пером и, если видел неточность, отбрасывал листок бумаги и брал следующий. Экономить сегодня я не буду.