Текст книги "По следу невидимки (СИ)"

Автор книги: Ulla Lovisa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Сандра и Зои смотрели на Дженис с предоставленных семьями фотографий, прикрепленных на пробковую доску на стене сбоку от рабочего стола Уокер. Уже несколько раз она откидывалась на спинку стула, поворачивалась к ним и долго задумчиво рассматривала их в ответ. Иногда смотрела прямо им в глаза, иногда вглядывалась в лица, а порой картинка, будто отражение на потревоженной воде, таяла, когда Дженис проваливалась глубоко в мысли.

Так случилось и утром в понедельник, когда за её спиной незнакомый мужской голос проговорил:

– Судя по этим снимкам, я к Вам. Вы ведь детектив Уокер?

Она вздрогнула и резко обернулась.

– О, простите, – добавил голос. – Не хотел Вас напугать.

Он нависал над ней, подойдя слишком близко, так что Дженис пришлось оттолкнуться ногами и откатиться на стуле. Смуглый, с парой угольных глаз и короткими немного вьющимися волосами цвета вороньего пера. В подогнанном шерстяном пальто будто в узком черном футляре, он был не из управления.

– Вы журналист? Кто Вас впустил? – проскрипела Дженис, успевшая озвереть от их безостановочных звонков.

Он косо ухмыльнулся краем губ, отчего вдоль впалой щеки протянулось несколько неглубоких складок.

– Нет, детектив. Я – Рей Фернандес, – одним привычным движением руки он оттолкну край пальто и сунул руку в карман брюк. – Аналитик, эксперт по профилированию и виктомологии из Вашингтонской штаб-квартиры ФБР.

И в такой же черной, как и весь он, обложке он показал ей удостоверение. Уокер безразлично передернула плечами. Тем, чтобы проверить подлинность удостоверения, должен был побеспокоиться дежурный офицер на входе. Она беспечно доверяла его бдительности.

– И что же Вас привело из Вашингтона ко мне, агент Фернандес?

Вместо ответа он захлопнул документы и указал пальцем на фотографии Сандры Чейз и Зои Хаббард. Уокер, борясь с остро подступившей к языку необходимостью поинтересоваться, какого поганого черта понадобилось главному федеральному бюро, крепко сжимала челюсти и молча наблюдала за тем, как Рей Фернандес тем же точным элегантным движением вернул свой жетон в карман. А потом резко встала и мимо федерала направилась прямиком в распахнутые двери лейтенанта.

Тот как раз сосредоточено дул в полную чашку парующего чая.

– Что это значит? У меня забирают дело? – решительно переступив порог, недовольно спросила она.

Фрэнк Линч вопросительно поднял брови. Осторожно удерживаемая за рукоять чашка в его руке накренилась.

– Ай, проклятье! – зашипел он, опуская чай на стол и одергивая ошпаренную руку. – О чем ты, Уокер?

– О мексиканце-федерале!

– Да? Он уже здесь? Быстро добрался.

– Фрэнк!

– Остынь, – взяв наугад листок бумаги с оказавшейся под рукой стопки, лейтенант коротко в него заглянул и промокнул им растекшуюся по столу лужицу. – Твоё дело никто не трогает. Он здесь, чтобы помочь.

– Как? У него есть сверхъестественные способности?

– Важно не то, что у него есть. А то, чего у тебя нет: улик, зацепок и подозреваемых. Да и почему я должен тебя уговаривать, Уокер? Он будет работать вместе с тобой по этому делу. Это приказ. Всё!

– Вместе? В словаре ФБР это слово означает «быть у федерала на побегушках».

– Не совсем, – раздалось негромкое сзади, и Дженис снова от неожиданности дёрнулась. Рей Фернандес стоял в двери, морщиня высокий лоб и невнятно ухмыляясь. – В словаре ФБР это означает «работать вместе, как напарники». И я не мексиканец, я – американец.

Уокер недовольно нахмурилась, ощутив по поводу этого замечания неясный укол стыда.

– Вот и славно, – заключил лейтенант, комкая бумагу и отбрасывая её в урну. – А теперь вон отсюда. Оба.

***

– Почему здесь?

Дайна оглянулась, удерживая между ладоней стаканчик кофе.

Он передернул плечами, когда её взгляд перестал блуждать по выстроившейся очереди и прилавку с десертами и уперся в него.

– Не знаю. Просто мимо проезжал, и это место показалось хорошим. Решил тебя сюда привести.

Она довольно улыбнулась и отсербнула немного молочной пенки.

Поразительно, но очень о многом он говорил ей предельно честно. Так, когда она спросила о его детстве, он вспомнил младшего брата и то, как учил его кататься на велосипеде в утро Рождества, как только он обнаружил под елкой нелепо обклеенный оберточной бумагой долгожданный двухколесный подарок. И рассказал о том, как впервые по-настоящему его ударил, когда узнал, что брат и его одноклассник, подражая ему, украли из магазина охапку леденцов.

Сейчас он тоже сказал правду. Он действительно не знал, почему приехал в эту кофейню. Почему из всей сети, разбросанной по Филадельфии, он выбрал именно это место, не имел представления. Наверное, потому что запомнил к нему дорогу. Но почему выбрал сеть «Олд Сити Кофи», он знал совершенно точно.

Дженис Уокер пила кофе из «Олд Сити Кофи».

Это название красными неоновыми буквами светилось в большом окне, выходящем на узкую, глубоко утопленную между высотками, 13-ю улицу.

В Филадельфии не только погода, но и подобные городские пейзажи были ему в новинку. Его оглушали поскрипывание тормозов, недовольные гудки клаксонов и сирены, отраженные эхом и усиленные колодцами бетонно-стеклянных стен. Ему не хватало воздуха.

– Что-то случилось?

Он повернул к Дайне голову и в непонимании передернул плечами.

– Нет. Почему спрашиваешь?

– Ты погрустнел, – сказала она, опуская пальцы на уголки своих губ и для наглядности оттягивая их вниз. – Если хочешь, можем уйти отсюда.

– Нет. Допей свой кофе.

Она убрала руки и улыбнулась.

– Это свидание? – вопрос застал его врасплох, и он хохотнул.

– Если ты так хочешь.

Дайна кивнула, снова подхватила стакан обеими руками и на несколько минут им заслонилась, только изредка бросая поверх него искристый взгляд. А затем снова спросила:

– У тебя был кто-то перед тем, как тебя посадили?

Он кивнул. Дайна немного посерьезнела.

– Она не дождалась тебя?

– Она и не могла дождаться.

– Что это значит?

Он кашлянул в кулак, подыскивая варианты, как увернуться от ответа.

– Мы так договорились. Если я сел, значит, мы расстались.

– Это честно по отношению к ней, – проговорила Дайна, глядя ему прямо в глаза. Этот пристальный серый прищур изгибал пространство вокруг них. Её лицо становилось ближе, стены кофейни и другие посетители отдалялись.

– Наверное.

– Ты её ещё любишь?

Он ответил правдой:

– Я её почти не помню.

***

Рей Фернандес ощущал неприятно покалывающую усталость в плечах и пояснице. Он проделал весь четырехчасовой путь из Вашингтона до Филадельфии за рулём почти без остановок. Выехал из дома затемно, остановился в Балтиморе на завтрак, и оставшийся кусок маршрута до жгучей боли в щиколотке удерживал педаль газа на оптимальной скорости. И теперь неспокойно елозил на неудобном твердом стуле для посетителей.

– Сандра Чейз была убита поздним вечером пятницы, 8 ноября, в своём доме на северо-западе Филадельфии, в пригороде. Зои Хаббард была убита предположительно поздним вечером понедельника или ночью на вторник, 11 или 12 ноября в центральной части города.

Сопровождая свой рассказ, детектив Дженис Уокер подхватила с пристроенного на подоконнике старого принтера два листа наскоро распечатанной черно-серой карты, прикрепила их на доску под снимками жертв и, наугад выудив из стакана на соседнем письменном столе маркер, обвела названные районы.

Рей наблюдал за её выразительным профилем и движениями рук, и выжидал момент, когда она сделает паузу, чтобы сообщить ей – он не нуждался в подобном введении в курс дела. Материалы были предоставлены департаментом полиции ещё накануне, он успел изучить все указанные в них сухие факты. Но он придерживался старой поговорки о том, что лучше было один раз увидеть, чем сто раз услышать. Ему нужно было увидеть тела, квартиры жертв, реальные районы их обитания и работы вместо неровных кругов на бумаге.

Будто услышав его мысли, детектив Уокер шагнула обратно к столу и потянулась к двум лежащим посередине папкам.

– Тут есть довольно детальный фотоотчет с мест преступлений, – проговорила она, открывая первую из них. Она перебрала пальцами несколько лежащих сверху снимков, а затем замерла.

На лице, таком юном, что Фернандесу всё ещё было трудно поверить, что перед ним настоящий детектив, а не школьница-стажерка, вовлеченная в летнюю информационную кампанию, все черты напряглись. Светлые широкие брови сошлись на переносице, заламывая кожу на ней. Губы сморщинились.

– Детектив? – окликнул её Рей.

– Возможно, я нашла связь между жертвами, – проговорила она глухо, захлопнула папку и с завидной резкостью движений присела. На полу у её стола стояли две картонные коробки с размашисто написанными на крышках черным фломастером номерами дел. Из той, что совпадала с номером на папке Зои Хаббард, Дженис Уокер достала охапку вещей, запакованных в опечатанные пакеты. Сбросив их на и без того заваленный стол, она безо всякой системы их перемешала, но, к удивлению слишком педантичного, чтобы смотреть на это спокойно, Фернандеса, нашла что искала.

Она показала ему зажатый между пальцев плоский пакет с неровно надорванной квитанцией внутри.

– Универмаг «Мейсиз», квитанция о покупке мужской рубашки, дата – 4 ноября. Сандра Чейз работала в «Мейсиз» в книжном. Убийца мог увидеть их там. И может прямо сейчас выслеживать там следующую жертву.

========== Глава 9. Нить. ==========

В понедельник незадолго после открытия универмаг был столь же пустынным, каким был в субботу с запертыми дверями. Хотя теперь все магазины были открыты, ярко светили лампы, работали эскалаторы и в коридорах негромко играла музыка, изредка прерываемая рекламными объявлениями. Покупателей почти не было, а потому в первом же магазине, куда Дженис заглянула, трое продавщиц негромко хихикали над чем-то за прилавком и не поднимали на неё голов, пока она не подошла вплотную и не заговорила:

– Добрый день, полиция Филадельфии. Подскажите, где я могу найти управляющего универмага или старшего охранника по смене?

Все три насторожено округлили глаза, неспокойно рассматривая Уокер и остановившегося в шаге за ней федерала.

– Вам нужно подняться на четвертый этаж, свернуть в коридор за детским магазином. Там кабинеты всей администрации, – сообщила одна из продавщиц.

Когда они вышли из магазина, Рей Фернандес, высокий и прямой, как телеграфный черный столб, молча двинулся в противоположную от эскалатора сторону.

– Нам туда, – сообщила ему в спину Дженис. Не оборачиваясь, он развел руками.

– Вам туда, мне – сюда, – проговорил он.

– Что? – в недоумении выдохнула Уокер, прикусив на самом кончике языка желание добавить «за черт». Но агент, сидевший совершенно отрешенным, неуютно молчаливым в машине на пути в «Мейсиз», не ответил.

Дженис прежде не доставалось ничего столь же резонансного или масштабного, что вовлекало бы непосредственное сотрудничество с ФБР, а потому не могла понять, было ли такое поведение нормальным для агентов бюро, или только ей достался какой-то мексиканский чудак. В его удаляющемся темном затылке подсказки не было, а потому Уокер отвернулась и направилась на четвертый этаж.

Отыскав кабинет управляющего, она представилась и провела там целый час, вызывая по несколько человек сразу охранников и уборщиков, показывая им фотографии Сандры Чейз и Зои Хаббард, задавая вопросы о том, знали ли они первую и видели ли вторую, замечали ли что-то странное или кого-то подозрительного в последние две или три недели, оставляла им свои визитки. Среди опрошенных ею работников был и Джонстон, знакомство с которым состоялось через закрытую дверь в прошлую субботу. Он вел себя так же нелепо, и в своих ответах вторил остальным: ничего не замечал, продавщицу из книжного знал в лицо, но не лично, покупательницу не помнил.

Уокер так спешила проверить свою внезапно возникшую догадку, что не потрудилась обратиться к судье за ордером, но к её радости управляющий сразу согласился предоставить записи камер наблюдения.

– Пока меня интересует промежуток от 4 до 11 ноября включительно, – сказала Дженис, и управляющий с готовностью закивал, пообещав отправить материалы в ближайшее время.

Справившись с этим, Уокер спустилась на второй, в «Пенн Букс», узнать у хозяйки, не вспомнила ли она чего-либо, и поговорить со сменщицей Сандры. А затем отправилась в магазин мужской одежды, где Зои Хаббард за неделю до смерти покупала рубашку. Строгая с виду, но имеющая очень мягкий голос консультант узнала её по фото.

– Да, Зои наша частая гостья. Она забирает заказы своего босса или заносит его костюмы на ремонт.

– Она обычно приходила одна?

– Одна или с водителем своего босса, если вещей было много. Очень милый молодой человек.

– Были ли у Вас в последнее время странные посетители, которые наблюдали за другими клиентами? Особенно за Зои?

– Нет, не припомню…

С каждым таким ответом её уверенность в этой собственноручно натянутой между жертвами нити таяла. Оставалась надежда на камеры, хотя Уокер не совсем отчетливо представляла, что надеялась увидеть.

***

Версия детектива казалась вполне жизнеспособной. В местах вроде «Мейсиз» было легко затеряться, подолгу наблюдая за занятыми покупателями, а так, не замечающими никого вокруг. Тут было множество магазинов одежды с большими стеклянными витринами, сквозь которые можно было рассмотреть неосторожно выглядывающих из примерочных полуобнаженных женщин. Повсюду были кафе с расставленными в проходах и у балюстрад, открывающих обзор на другие этажи, столики, сидя за которыми можно было осматриваться часами, не привлекая ничьего внимания.

Рей бродил мимо них, задерживался у витрин и просто посреди проходов, оглядываясь на других покупателей, продавцов и официантов, но почти не замечал на себе взглядов. А те, которые ловил, были брошенными вскользь, расфокусированными, пустыми.

Многих посетителей он встречал снова и снова на разных этажах или возвращающимися в те же магазины. В этом было очевидное преимущество универмага над улицей или парком. Чтобы долго кого-то выслеживать, не нужно было преследовать, рискуя отстать или быть замеченным. Здесь, в замкнутом пространстве возможности всмотреться в то же лицо выпадали по несколько раз за час.

То, что он знал об убийствах Чейз и Хаббард, вписывалось в общую картину с «Мейсиз».

Убийца не нападал случайно, не выбирал жертвами тех, кто был легкодоступен и каждый день подвергал себя риску – бродяг и проституток, не убивал на улице или на своей территории. Это была тяжелая, не дрогнувшая, опытная рука. Убийца знал, когда его жертв не было дома, знал, когда они вернутся, и знал, что точно вернутся одни. Он не просто знал их адреса, он долго и тщательно наблюдал не только за женщинами, но и за их квартирами, тщательно просчитывая путь внутрь и наружу. С предположением детектива о том, что убийца пробирался через окна, Рей тоже был склонен согласиться. Всё в квартирах указывало на то, что жертвы считали, что были дома одни. Они не открывали убийце дверь, не приводили его с собой – он прятался, какое-то время себя не обнаруживая, и нападая только когда Чейз и Хаббард входили в спальни. Залезть в окно в обоих случаях было непросто, но не невозможно. Фернандесу казалось, была вероятность того, что убийца совершал своеобразные тренировочные вылазки, просто чтобы попробовать силы и удостовериться, что сможет воплотить задуманное.

В убийствах не было ничего от злости или безумия, только холодный расчет и отработанное, последовательное воплощение.

Специфика работы Фернандеса предполагала, что он не только помогал ловить серийных насильников и убийц, но и то, что он проводил тщательную работу после их поимки. Рею, как и остальным его коллегам криминальным психологам, доводилось собирать информацию о детстве и юности пойманных маньяков, а так, о их формировании как преступников, об их ментальных расстройствах, об их стиле жизни, о круге общения, о предпочтениях в жертвах, в средствах совершения преступлений, о поведении после нападений, изнасилований или убийств, о поведении при допросе и аресте. Те портреты, что Фернандес срисовывал, позже помогали прослеживать аналогии или аномалии в историях других насильников и убийц, составлять некоторую общую схему, относительно универсальную и надежную для её последующего использования уже в охоте на новых преступников.

И всё, что Рей знал прежде и сейчас видел в деле Сандры Чейз и Зои Хаббард, указывало на то, что полицию ждала непростая, возможно, невыполнимая работа. Их убийца знал, как всё работало изнутри, вероятно, потому что уже бывал в системе – его арестовывали или судили, а потому не совершал никаких оплошностей, которые могли привести его обратно за решетку.

История правоохранительных органов США знала много неутешительных примеров серийных убийц, терроризировавших общины годами и даже десятилетиями. Они так и не попадались полиции, хотя нередко с ней даже заигрывали – напрямую, через жертв или через прессу. И прекращали совершать преступления по неизвестным причинам: умирали, уставали, переезжали, оказывались недееспособными или арестованными за другие преступления, но так и не обвиненные за серию убийств. В некоторых из таких дел двадцатилетней давности и старше, существовали улики, способные указать на убийцу в условиях современного технического развития – например, образцы ДНК. Но в других делах и в 2019-м Рей не видел возможности возобновить и довести до логического завершения расследования.

И что-то ему подсказывало, что сейчас собираемые им и детективом Уокер материалы тоже отправятся в архив с пометкой не раскрытого преступления.

***

Когда Дженис, ничего значимого так и не узнав, вышла из «Мейсиз», у её припаркованного у тротуара перед главным входом крайслера возвышался Рей Фернандес. Он стоял, откинув края пальто и сунув руки в карманы брюк, запрокинув голову и рассматривая здания вокруг.

Заметив его, Уокер немного замедлила шаг. Её одолевало неприятное, с детства вызывающее жгучий дискомфорт ощущение: упрямое непонимание своей вины, нежелание её брать на себя, но безысходное принятие того, что сделать это всё же придется.

– Вот Вы где, – сказала Дженис в спину федералу, и тот обернулся. В детстве Уокер приходилось подолгу, путаясь в словах и до хруста в суставах выгибая пальцы, говорить в обижено повернутый к ней затылок матери. – Слушайте, ну извините. Я повела себя крайне некрасиво утром. Я не хотела показаться грубой, или расисткой, или…

– Всё в порядке, – подняв один край губ, негромко ответил Фернандес. Его манера говорить тихо и мало за несколько часов знакомства успела надоесть Дженис. Каждый раз она ловила себя на том, что безотчетно подавалась вперед и склоняла голову, чтобы расслышать его слова.

– Нет, правда. Я не хочу начинать нашу совместную работу с такого неприятного инцидента.

– Не было никакого инцидента, – повел он широкими, четко обозначенными острой линией пальто, плечами.

– Вы ведете себя, будто обижены. Просто ушли…

Рей Фернандес прервал её, достав из кармана руку и подняв её, выставив между ними широким щитом его открытой ладони.

– Детектив, каждый делает свою работу. Вы допрашивали охрану, я осматривал универмаг. То, что мы работаем вместе над делом, не значит, что мне нужно бесцельно за Вами таскаться, пока Вы занимаетесь своей частью работы, а Вам таскаться за мной.

То, чего она больше всего не любила, чего до сих пор не могла простить матери, особенно сама став мамой, чего в детстве пугалась больше всего – сухое молчание – было нарушено. И Дженис согласно кивнула.

– Ладно. Увидели что-то?

– Увидел.

– Поделитесь?

– Безусловно.

С момента, когда он возник у её стола, и до сейчас Уокер как-то не задумывалась над тем, зачем Фернандеса присоединили к делу и как она к этому относилась. Просто временно приняла факт его присутствия. Но обходя машину, решила, что, наверное, помощь ей не помешает. Если он и впредь будет держаться отдельно от неё, не встревая в её работу, она могла бы смириться. И если он действительно мог ей помочь. И если они выяснят рамки этого сотрудничества, чтобы она не ощущала себя так же нелепо.

========== Глава 10. Новые обстоятельства. ==========

Номер, оплаченный федеральным бюро, был небольшим и темным, но блаженно тихим. Тут были две довольно широкие кровати, письменный стол, стул, лавка для чемодана, чистая ванная комната, серый ковер и клетчатые шторы на окне.

Фернандес закрыл за собой дверь, опустил на пол чемодан и протяжно вздохнул. Эта комнатушка была его домом на неопределенный промежуток времени. Рей был в этом деле достаточно давно, чтобы понимать, что на родную подушку опустит голову очень нескоро. К такой жизни он привык и научился даже в самом худшем захолустье искать положительные стороны.

Так, преимуществом отеля «Дейз-Инн» было то, что находился он в шести кварталах от департамента полиции и всего в трех минутах езды до местного филиала бюро. А ещё на его этаже в самом конце коридора был бесплатный к использованию кофейный автомат. И ниже по улице начинался район Чайнатаун, где на пути в отель Рей заметил много колоритных заведений с едой навынос.

Непостоянная и совсем от него не зависящая география его жизни лишала Фернандеса каких-то постоянных рутин в их привычном понимании, но он создавал для себя новые. Это помогало держать голову и тело в порядке. Так, например, желудок в тридцать девять был не тем же, что в двадцать три, и Рей больше не мог голодать днями, а затем закидываться сухими бутербродами из ближайшего супермаркета как в начале своей карьеры. Теперь он чутко следил за своим распорядком и рационом.

А ещё, где бы он ни оказался в командировке, какой бы сезон там ни был, всегда по вечерам долго бегал. Это прочищало сознание от впитанного за день лишнего шума, поддерживало его в тонусе, давало некоторое представление о городе, понимать динамику которого было просто необходимо для составления корректного профиля.

Рей держал свой номер, машину, свои вещи и самого себя в аккуратной системе. Так не накапливался мусор, не засорялось внимание, не нужно было тратить время на поиски нужной вещи или мысли. Некоторые считали эти его повадки проявлениями обсессивного расстройства, он находил их крайне полезными и никак не относящимися к психическим расстройствам. Ему не было принципиально, чтобы шариковая ручка лежала строго параллельно карандашу. Ему было важно, чтобы и ручку и карандаш можно было легко найти, а это означало – хранить их в одном строго отведенном под них месте.

В конечном итоге, заканчивался четвертый десяток его жизни, половину которой он провел за изучением психологии преступников. Возможно, эта его педантичность служила ему также надежной защитой от хаоса нездорового сознания исследуемых им убийц.

Он разулся, расстегнул сумку, достал из неё свою одежду и развесил на перекладине узкого шкафа. Отдельно упакованные средства гигиены отнёс в ванную, найдя им место на плоском ободке умывальника. Запасную обойму табельного пистолета спрятал в сейф в одной из прикроватных тумб.

А затем сел на край кровати и вытянул из записной книжки визитку.

– Детектив Уокер, слушаю, – послышалось из телефонной трубки после трех протяжных гудков.

– Это агент Фернандес. Из «Мейсиз» передали видеозаписи?

***

Он увидел её, когда спускался по эскалатору, а она – поднималась. В расстегнутой тяжелой куртке, со сплетенными в переброшенную через плечо косу волосами, с тем же привычным собранным выражением лица. Он даже растерялся, забылся. Обернулся и против движения взбежал на несколько ступеней вверх, но натолкнулся на недовольно нахмурившихся на него посетителей и остановился. Когда он перебежал к ведущему наверх эскалатору и поднялся, Дженис Уокер уже нигде не было.

Он не видел, куда она пошла, но знал точно, что не к выходу. А так, рано или поздно должна была вернуться на первый этаж. Потому он спустился и стал её ждать. Ждать пришлось долго. В какой-то момент он уже засомневался в том, действительно ли это была детектив Уокер, или он начал пририсовывать её черты всем белобрысым бабам. Но в итоге оказался прав, вот только его ждал неприятный сюрприз – Дженис приехала в универмаг не сама, а с каким-то латиносом. Они с минуту говорили о чем-то, потом сели в её машину и уехали.

Значит, следователей было двое. Значит, они были в «Мейсиз» не случайно. Значит, возвращаться сюда теперь было небезопасно.

Проведя взглядом отдаляющуюся задницу крайслера, подмигнувшую ему стоп-огнями на перекрестке, он направился в сторону метро. Сегодня Дайна не оставила ему машину – у неё был выходной и оказались какие-то планы.

Ему нужно было на неё насесть крепче. Ему был известен её график, но теперь нужно было знать и планы на остальные дни. Потому что полагаться на случай было неблагодарным делом. Сегодня судьба подарила ему возможность узнать, где жила Дженис Уокер и кем был этот второй, но он оказался к этому не готов.

Это нужно было исправлять. А потому в переходе в цветочном ларьке он купил одну длинную, бархатисто-кровавую розу.

***

Его присутствие ощущалось так остро, что Дженис едва сдерживалась, чтобы не отпрянуть. Она и Рей Фернандес сидели за её небольшим столом, всматриваясь в экран её рабочего компьютера. Материалы из универмага отправили электронной почтой несколькими объемными письмами с вложенными сжатыми архивами. В каждом из них было по несколько десятков папок, каждая обозначала определенную камеру и вмещала записи с неё за запрошенную Уокер неделю.

Разархивировав первое письмо и просмотрев количество вмещаемых видеодорожек, Дженис протяжно вздохнула, предвкушая, что на просмотр уйдут дни, если не недели.

– Давайте начнём с того, что знаем точно, – предложил Фернандес. – С рабочих смен Сандры Чейз, с крыла, в котором она работала, и с Зои Хаббард, покупающей рубашку.

Уокер кивнула, не оглядываясь на него и потянулась к мышке.

Федерал сидел на стуле для посетителей, приставленном вплотную к её креслу. На спинку он тщательно развесил своё пальто, и когда его края коснулись пола, недовольно щелкнул языком. Такая претенциозность была Дженис не по душе.

Стараясь не думать об этом, она сверилась с предоставленным управляющим «Мейсиз» планом размещения камер и схемой магазинов, открыла нужную папку и включила дорожку от 4 ноября. Отыскав в коробке с вещдоками по делу Зои квитанцию, она перемотала запись ближе к времени покупки. И хотела привычно откинуться на спинку, но замерла, отшатнувшись назад. Она поняла, что так будет сидеть плечом к плечу с Фернандесом, и снова наклонилась к столу.

За четыре года в патрульной службе она большинство времени работала сама, и когда ей выпадали смены с напарником, ощущала себя будто раздетой и загнанной в угол. Обычно её служебная машина была её личным уютным пространством, но когда на соседнем сидении был второй офицер, Уокер зажималась. Любопытно, что задержанные, сидевшие сзади по другую сторону решетки, никогда не влияли на неё так же.

Иногда, пытаясь побороть в себе эти припадки социофобии, Дженис думала, что всё началось именно с этой привычки в патруле. Но иногда Дженис искала причины раньше, в детстве. Преимущественное количество школьных лет для неё не было лучшего подарка, чем прийти домой задолго до того, как вернется мать. Или заболеть и остаться одной на целый день. Её детство вовсе не казалось ей несчастливым, она не считала, что недолюбливала мать, как не имела ничего личного против напарников и Рея Фернандеса в частности. Но предпочитала оставаться одной. Возможно, отчасти поэтому у них не получилось с Оуэном Блэнкеншипом – потому что она отделяла себя и от него. Она боялась это признавать, но не могла не исключать возможность того, что, не будь время Эмори разделено между ею и отцом, вела бы себя так же обособленно и с сыном.

– Вот! – ворвался в её мысли возглас Рея Фернандеса. Его рука протянулась поверх её к мышке, одним твердым движением он надавил на её палец на кнопке. Видео встало на паузу.

На экране Зои Хаббард у дверей магазина, где только что купила рубашку для своего босса, остановилась напротив строго упершего руки в бока охранника. Его обритая голова и крепкая стойка были Дженис знакомы.

– Джонстон.

– Вы его знаете? Он был под подозрением?

– Не был, – покачнула головой Уокер. – Но он сразу мне не понравился. И он соврал. Когда я спрашивала его о Хаббард, он сказал, что её не помнил.

Она отмотала фрагмент до того момента, как Зои вошла в магазин. Она пробыла там недолго, вышла спустя несколько минут с небольшим пакетом, на который рамки в двери отреагировали и замигали. Где-то из-за кадра, судя по движениям Зои Хаббард ее окликнул охранник, а спустя несколько секунд он порывисто вошел в фокус. Он преградил Зои дорогу, указывал на пакет и её сумочку, потянулся к той и попытался вырвать, Хаббард оттолкнула его, он толкнул её в ответ. Из магазина выбежала уже знакомая Дженис продавщица. Она встряла между Зои и Джонстоном, что-то строго ему сказала, указывая на пакет, а затем приобняла Хаббард за плечи и увела обратно в магазин. Спустя мгновенье Зои снова оттуда вышла, одна, гневно смерила взглядом Джонстона и направилась к эскалатору. А он стоял на месте и смотрел ей вслед. Так же, как смотрел в спину Дженис в прошлую субботу, сопровождая её светом своего фонарика.

========== Глава 11. Неосторожность. ==========

– Он подходит под типаж, – негромко сказал Рей Фернандес, когда лейтенант, выслушав Дженис, перевел на него взгляд. – Белый, молодой, в хорошей физической форме. У него выгодное положение. Он находится там постоянно, и его работа заключается единственно в наблюдении.

– Есть на него что-то кроме твоей личной неприязни, Уокер? – спросил Линч, и Дженис пришлось бессильно развести руками.

– Только то, что он соврал.

– Этого нам не известно, – возразил Линч. – Он может действительно её не помнить.

Он протяжно вздохнул, скривившись, будто от острого спазма, наклонился и уперся руками в край стола Дженис. Посмотрел на неё поверх монитора и добавил:

– Раскопай на него что-нибудь. Ложь мы ему предъявить при аресте не можем. Мы задержали Оливера Паркера вхолостую. А теперь со всей этой шумихой в прессе нужно быть особенно осторожными с тем, кого мы обвиняем. Ты меня поняла, Уокер?

Сколько раз он задавал ей этот вопрос, она уже и не могла сосчитать. Показывал ей, как заполнять формы, как составлять запрос в прокуратуру и суд, учил общению с семьями пострадавших, учил держаться крепко и честно с подозреваемыми. И каждый раз пристально смотрел на неё и спрашивал, всё ли было понятно. А она всегда отвечала одинаково:

– Да, Фрэнк, – хотя крайне редко это было правдой. Чаще всего у неё оставалось много пробелов, вопросов, догадок, заполнить и развеять которые кроме Линча больше было некому. Но она не решалась проявлять свою несмышленость. Предпочитала учиться тому, что не понимала, на практике.