Текст книги "Последние Летающие Камни (СИ)"

Автор книги: ТиэльАйви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

========== I Часть.По эту сторону неба. 1. Настоящий полёт. ==========

(Спустя три года после «Полночи», вопреки таймлайну авторов.)).

Когда три года назад мощный корабль «Бегущий-по-небу» отчаливал из Нижнего Города, все они были полны энтузиазма и верили, что очень быстро найдут легендарный Риверрайз, заберут троих членов команды, и отправятся к новым настоящим совместным приключениям. Как было в это не верить, когда Капитану Прутику с Каулквейпом удалось это сделать за несколько недель, когда они скитались сначала верхом, а потом вообще пешком? А сейчас они были на корабле, проверенном и устойчивом. Тем более Мать Штормов уже пролетела над Краем и невообразимые, слишком разрушительные шторма останутся в прошлом.

Спустя насколько недель, они уже стали сожалеть, что не продумали маршрута заранее, хотя, это в любом случае было плохим подспорьем, – ведь Прутик с другом прошли только часть дороги на корабле, а карта, которую они могли бы составить в пути, который прокладывали по лесу, вряд ли помогла бы при взгляде с высоты. Так что, придираться было не к чему.

Спустя несколько месяцев пути, они увидели чернеющие заросли колючих деревьев жуткого вида и, было обрадовались тому, что наконец увидели те леса, за которыми окажется страна вейфов, после которой будет и сам легендарный пик, где берет начало река Края. Но, радость была быстро прервана налетевшим страшным штормом. Корабль не смог совладать с ним, и был отброшен далеко назад, еле удержавшись на лету. Кое-как подлатав судно подручными средствами, пираты решили найти какой-нибудь маленький населенный пункт, где можно будет нормально отремонтировать корабль. Поселение искали медленно и долго, но, в конечном итоге встретили довольно большую деревню крохгоблинов, которые были совсем не против оказать помощь воздухоплавателям. Во время остановки старый крохгоблин Джервис, проработавший много лет в Санктафраксе и в старости пошедший в пираты, решил, что с него хватит, и «ушел на пенсию», оставшись в деревне. А, к моменту починки корабля, и кок Стаилз заболел и решил, что тоже останется лучше на твердой земле, чем больной полетит с командой. Капитан и команда приняли его выбор, все равно, готовить умели и другие. Рован Хит и до этого был не против помогать на камбузе, все-же как квартермейстер он вообще был не востребован, – «Бегущий-по-небу» никакой торговлей не занимался, он просто летел к цели, так что, теперь четверлинг с радостью взял эту работу на себя. А так же он подсчитывал – когда им стоит пополнять запасы продовольствия, топлива и так далее, не смотря на то, что остальные это тоже с легкостью делали.

Корабль снова долго и упорно летел, снова было уже нашел колючую преграду, и снова на него обрушился страшный шторм. На этот раз они чуть не потеряли мачту и паруса, чудом уцелели, и снова были отброшены очень далеко назад. Настолько далеко, что вскоре увидели топи, на которых неожиданно встретили необычное оживление. В части этих коварных просторов обосновались несколько пиратских судов, их капитаны еще с земли послали Прутику сообщение о том, что камни их небесных галеонов заразились «каменной болезнью» – жутким недугом, который сейчас распространялся в Крае, и, они советовали кораблю со здоровым камнем ни в коем случае не швартоваться в этом месте. Ужаснувшись тому, что такая болезнь вообще возможна, пираты конечно не стали рисковать «Бегущим по небу», и снова устремились в лес. Правда, еще до этого кучкогном Ворс решил, что слишком устал, и сойдет с корабля и останется в Топях со старыми друзьями, и его отпустили. До этого Ворс частично выполнял работу каменного пилота, хотя, на таком большом судне, в принципе, можно было ограничиться отрегулированными и настроенными горелками, поддерживающими камень в одной поре. Теперь судно осталось даже без временного каменного пилота, и его работу поочередно стали выполнять другие члены команды.

Сейчас подходил к концу уже третий год их бесконечного путешествия, а они так и не смогли приблизиться к Риверрайзу. Судно много раз трепало бурей, оно перенесло ни один ремонт, но, все еще было устойчиво, и, благодаря тому, что с другими кораблями «Бегущий-по-небу» не контактировал, с его летучим камнем все было хорошо. Все на корабле устали, хоть и старались сохранять надежду. Порой, в особо солнечные дни, или в дни с приятным дождиком, особенно сильно верилось, что все у них получится.

Но, последние две недели от надежды не оставалось почти не следа, – на одном из промежутков Дремучих Лесов из затянуло в мрачный вихревой шторм, не выпускавший их. К несчастью, еще и Прутик заболел, и настолько ослаб, что последние дни проводил в каюте и не мог даже взойти на капитанский мостик, хоть и порывался это сделать. Четверым пиратам надо было распределить между собой всю работу – держать штурвал и контролировать противовесы – сейчас это нельзя было пустить на самотек, иначе судно перевернется, и они потеряют и корабль, и жизни, потому что воспользоваться паракрыльями в такой шторм будет очень не просто. Так же и за летучим камнем сейчас нужно было безотрывно следить. В то время, как трое были за постоянной работой, четвёртый мог ненадолго прерваться, поесть, немного поспать и навестить больного капитана, которому всё ещё не становилось лучше, а потом он снова возвращался к работе, давая отдохнуть следующему. Иногда буря словно бы сбавляла обороты, но, это продлевалось не больше часа. Казалось, что стихия живая, и что она специально удерживает в себе судно, вьется вокруг него, высасывая энергию, силы, волю к борьбе… Все ходили серьезные, истощенные, с серыми лицами, но продолжали движение вперед, почти не общаясь друг с другом.

Прошедшую ночь Рован Хит провел у летучего камня. Гроза той ночью особо неистовствовала, и он не мог отвлечься ни на минуту, даже когда Тугодум пришел и предложил сменить его пораньше, видя, что друг еле стоит на ногах, Хит отказался. Он уверенно и упорно работал с камнем, и серьезно смотрел в темное пространство бури единственным глазом, протирая перчаткой линзу очков. Наутро, которое, в принципе, мало отличалось от ночи, он ушел в свою каюту, даже не поев, и заперся там надолго. Когда он должен был сменить у штурвала Тарпа, то все равно не появился, и Тугодум предложил отработать смену за него, предположив, что Хиту не здоровится. Тарп высказал свое недовольство, но, все же ушел на недолгий отдых, благо, погода была сравнительно спокойной, хоть буря и продолжалась. Когда, спустя несколько часов, душегубец стал вызывать четверлинга продолжить работу, тот ответил, что слишком занят подсчетами и выйдет на работу позже.

–Он что-то замышляет. Никогда я ему не верил. – Сердито сказал Тарп, сменяя у противовесов Страшезлоба.

–Но, вы же с ним нормально общались. – удивился брогтролль, уступая место и потирая руки перед тем, как отправиться к летучему камню.

–Но, все равно не доверял! И сейчас мое недоверие подтверждается… – Хмурился душегубец.

–Не неси горячку Тарп, пожалуйста. – Сказал от штурвала усталый плоскоголовый гоблин. – Хиту тоже не здоровится, он прошлой ночью весь вымотался, дай ему отдохнуть побольше, и все.

–Ты тоже сейчас проработал целые сутки вообще, а в каюте не запираешься. – Ответил ему Тарп.

–Это потому, что я сильный, я и дальше могу. – Спокойно сказал Тугодум.

–Только у тебя уже руки трясутся, сильный. – Посмотрел на него рыжеволосый. – Закрепи штурвал и иди хоть съешь что-нибудь. Мы со Страшезлобом хотя бы ели.

–Хит еще дольше не ел… Надо отнести ему чего-нибудь. – Задумался гоблин. – А как капитан?

–Слабый, еще в сознании. – Мрачно ответил Тарп. – Боюсь худшего… Если мы в ближайшие дни не выберемся из бури и не найдем медикаментов, я не знаю что и думать.

–Мы выберемся. Давай думать об этом, – вздохнул Тугодум, закрепляя штурвал. – Я вернусь через двадцать минут.

–Ага, и пойдет к Хиту сейчас. – Сказал Тарп, когда Тугодум скрылся на камбузе.

–Ну, он же и собирался к нему… – Ответил от летучего камня Страшезлоб.

–Да, и, я знаю – зачем. Они планируют бунт. Знаешь, это классика жанра – обычно, когда капитан судна слабеет, допускает промахи, болеет, – его квартермейстер начинает планировать – как его свергнуть и захватить власть. И обычно утягивает на свою сторону дуболомного бойца – плоскоголового гоблина.

–Но, у нас я – дуболомный боец! – Обиделся брогтролль. – А плоскоголовый у нас кто-то еще…

–Да мы тут все «кто-то еще». И теперь они в коалиции против нас и против капитана, скоро будут применять какие-то меры.

Страшезлоб удивлённо смотрел на Тарпа и не знал, что сказать. Он догадывался, что Тарп очень устал и волнуется, и поэтому придумывает жуткие истории, но, зерно недоверия зародилось и в нем.

Тем временем, взяв слабый травяной чай и пару холодных овощных лепешек, Тугодум постучал в каюту Хита. Услышав его голос, Хит сразу пригласил друга войти. Четверлинг выглядел возбужденным и взволнованным, казалось, что он истощился еще сильнее за этот день, лицо его было белым, но, щеки розовели, и пот тек по лбу. На столе лежали какие-то старые свитки и новые листы, исчирканные какими-то записями и вычислениями.

–Хит, как ты себя чувствуешь? Ты совсем не ел, перекуси… – Поставил Тугодум тарелку и кружку на столик.

–Чувствую я себя отлично, есть сейчас не могу, но, спасибо, что беспокоишься. Как там капитан? – Быстро сказал четверлинг.

–Болеет. А Тарп на тебя злится.

–Он любит на меня злиться, пусть это делает на здоровье. – Отмахнулся Хит. – Вообще, я даже сам на себя злюсь. Злюсь на то, что все никак не решусь… – Он суетливо раздвинул на столе новые бумаги, оставив одну, и старый свиток.

–Ты о чем, Хит? – положил ему руку на плечо Тугодум.

–Тугодум, мы скоро выйдем из бури, нам повезло! – сияя карим глазом, смотрел на него Хит. – Как я не подумал об этом раньше, почему?.. Столько времени потеряно… А теперь, когда понял, я боюсь что-то неправильно просчитать, предпринять… – Он достал из-под стола какой-то флакон с бело-зеленоватой жидкостью и немного выпил.

–Хит, ты меня пугаешь. О чем ты? Объясни пожалуйста… – встал напротив друга плоскоголовый гоблин. – С тобой ведь точно что-то не так… Что это такое, – то, что ты выпил?

–Это особое бодрящее средство. Я купил его в лесу, еще два года назад, но, боялся применять. Надо очень осторожно его принимать, но, оно помогает, – столько бодрости дает! Там капли яда реющего червя и скисшее тильдячье молоко. Молоко ужасно на вкус, но, оно нейтрализует яд, и он дает только бодрость, а не наполняет тело газом, как это обычно происходит. Можно и просто капли пить, без молока. Но, там нужен точный расчет, а меня сейчас на эти расчеты не хватает, потому, – пусть уж будет бодрящая гадость… Но, это не важно, прости! Я сейчас все расскажу. Тугодум, ты мой самый лучший друг, единственный, кому я всегда и во всем доверяю, потому то, что я тебе расскажу, должно остаться только между нами. Пообещай мне, пожалуйста.

–Я все что угодно тебе пообещаю. Только не трави себя таким ужасом… – Смотрел на пузырек Тугодум. – Я обещаю, это будет только между нами.

–Это не ужас, это лекарство. Лекарства иногда бывают неприятными, но, они помогают. Вот и я нашел еще одно лекарство, которое поможет нам выйти из бури! Тоже неприятное, но, другого нет. Взгляни сюда. – Он подал Тугодуму свиток, скопированный с явно очень старого, с рукописями и иллюстрациями. Шрифт гоблин разобрать не мог, но, рисунок был понятен, хоть и стилизован. На свитке был изображен старинный корабль, такой формы, которые строили столетия назад. Вокруг корабля были тучи и завихрения, украшенные звездами и глазами. Следом была иллюстрация, где с корабля слетал какой-то стилизованный индивидуум и сыпал какой-то порошок в бурю. Буря рассеивалась, и корабль летел дальше, а матрос падал вниз…

–Мне не очень нравится это изображение… – Посмотрел на улыбающегося Хита Тугодум.

–Но, оно про нашу бурю. Когда я стоял у камня в сильный шторм, я смотрел в небо, и мне показалось, что оно смотрит на нас. Не только небо, вся буря смотрела на нас. Конечно, там не плавали глаза как на картинке, но, было ощущение… Такое незримое ощущение, если верить описаниям свидетелей, дают глистеры. Это глистерная буря! Они редкие, дико редкие, но, нам, видимо, «повезло». Так, как нам обычно везет… И, значит, эта буря не кажется нам живой, она на самом деле относительно живая. Глистеры питаются нашими эмоциями, и будут делать это до тех пор, пока не высосут из нас всю жизнь. Но, к счастью – есть вариант их победить, – глистеры боятся чайна. Вот тут изображено, что матрос прыгает в водоворот, рассеивает чайн так, что тот ровно распределяется по кольцам бури, и она отступает, выпуская судно! Это написано, это нарисовано, значит, это правда. И, к большому счастью, у нас есть чайн! – Хит достал из кармана мешочек из паучьего шелка, в котором блестела субстанция, похожая на песок. – Настоящий чайн с берегов реки Края, я добыл его в Санктафраксе, когда мы там были.

–Мы же почти все время были в кабинете Профессора Света…

–Вот именно – почти все время, за исключением нескольких часов в мой день рождения. Помнишь? Вот тогда я и сделал себе очень удачный подарок. Как же хорошо, что я его тогда взял, лучше подарка просто быть не может… Хоть он и не совсем подарок, конечно, если я сам себе его подарил… Теперь мы выйдем из бури! Какое счастье, что я взял этот свиток и чайн… – Он, улыбаясь, прижал свиток к груди. – Вы выйдите…

–Хит, что ты такое говоришь? Очень мрачно звучит… Ты же не думаешь про эту картину? – Заволновался гоблин. – Может, тебе порошок высыпать в бурю, и всё, и мы выйдем?

–Нет, друг мой, это невозможно. Равномерно порошок распределиться, только если, спрыгнув внутрь бури и в нужный момент, его развеять. Ни с корабля, ни с каната, ни с помощью паракрыльяв. Я все прочитал. Вот поэтому я все рассчитывал… И злился на себя, что все еще пересчитываю, а не иду делать то, что нужно…

–Нет, не вздумай, я тебя не пущу! – Тугодум взял Хита за плечи, глядя на его возбужденное лицо. На глаза гоблина выступали слезы, когда он представлял, что его друг собирается делать. – Давай я сделаю это? Я сильнее.

–Прости, Тугодум, но, это могу сделать только я. Тот, кто спрыгнет с порошком, должен быть очень легким. Я из вас самый легкий. Может, только больной капитан еще легче меня, но, с ним вариант не рассматривается в принципе. Вот поэтому я не ем и не пью ничего, кроме этих капель. Когда сниму шинель, буду идеально весить.

–Я тебя все равно не пущу. – Серьезно глядел в его глаз Тугодум. – Может, буря и сама закончится? Не надо будет себя губить…

–Она не закончится, Тугодум… Пока мы живы – не закончится. Она всех нас постепенно убьет, если кто-то один ее не остановит. Сначала умрет капитан, потом мы по очереди, потом даже птицекрысы…. И только тогда она выпустит бедный корабль с мертвецами на борту. Тугодум, подумай, разве ты хочешь видеть как это произойдет? Как умрет Прутик, как умру я, Тарп, Страшезлоб… Или, еще хуже, если мне придется увидеть как умрешь ты. Я этого точно не хочу видеть, потому я сделаю то, что делает матрос на рисунке. Прости, что я слишком боюсь, чтобы сделать это незаметно, и что рассказываю все это тебе… Но, я не хотел предавать тебя и просто сбегать, не объяснившись. – Он уткнулся головой в плечо Тугодума. – Прости, пожалуйста, братик.

–Ты тоже для меня как брат, столько лет. – Обнял его крепко Тугодум. – Помнишь, как мы вспоминали в цистерне под Нижним городом нашу первую встречу?

–Конечно помню. Как странно сводит нас всех иногда судьба. Тогда вы из Санктафракса в Нижний Город на празднование Водгисса приехали, ты был маленький, а я подросток, и в своей крутой пиратской шляпе, которую мне сшил отец шляпник.

–И ты мне дал примерить шляпу. То есть, треуголку, конечно. Это было смешно, – всхлипнул он.

–А потом мы так удачно оказались в одной команде, потом попали в шторм, потом в Санктафракс, где у тебя оказалась такая хорошая знакомая, у которой оказался чайн…

–То есть, ты погибнешь из-за меня? Если бы не было чайна, то ты бы не решил прыгать…

–Если бы не было чайна, то я все равно погиб бы. И я, и ты, и капитан, и все… Я же уже сказал. – Улыбнулся Хит грустно.

–Ты все время спасаешь меня. Тогда, в Нижнем городе, и в цистерне потом, – я один ни за что бы не выжил, это ты все продумал, организовал.

–Ты тоже со мной продумывал.

–Но, идеи всегда были твои. Ты много знаешь, умеешь. И просто ты умный и добрый. Кто-нибудь мог подумать, что я твой защитник, а все было наоборот. Не правильные мы плоскоголовый гоблин и квартермейстер, наверное.

–Плоскоголовый гоблин родом из Санктафракса, и напористый квартермейстер из Нижнего города, чуть ли не из Лесов, потому что много там бродил в юности. Мы были отличной командой.

–Я не хочу отпускать тебя… Можно, я все равно спрыгну с тобой? Вдруг вдвоем мы еще спасемся, как тогда вместе спаслись?

–Вот это уже полная ерунда! Здесь совсем другая ситуация. Нет, ты останешься здесь, вы выберетесь из бури, найдете место, где подлечить капитана, потом найдете Риверрайз, заберете наших, и тогда всё будет хорошо. И ты должен вернуться к своей подруге из Санктафракса, ты же обещал ей себя беречь, я помню. Как почетный старший брат и друг, запрещаю тебе даже думать об этом. У меня для тебя другие поручения, кстати! Помнишь, в цистерне я делал записи о выживании в коммуникациях? По-моему, это очень дельные записи, которые могли бы кому-нибудь пригодиться. Я должен был их оставить в Санктафраксе, но, мы тогда так торопились, что я не подумал об этом. Хотя, хорошо ведь, что не подумал – Санктафракс ведь насовсем улетел… А теперь я отдам записи тебе, и ты их предашь какой-нибудь библиотеке, когда возможность будет. Ты же не позволишь моим трудам зря пропасть?

–Не позволю. Я все сделаю как ты говоришь. Но, это так грустно…

–Прости меня за это. – Он отшагнул от Тугодума, быстро моргая. – Кстати, потом, когда всё закончится, возьми мою шинель себе, – пусть она тебя греет. У тебя такого теплого ничего нет. Я знаю, она тебе маловата, но, ты рука там разрежь, еще что-нибудь сделай…

–А когда все закончится? – вытирая слезы кулаком, спросил Тугодум.

–Не знаю… Когда я решусь. Это, наверное, еще не совсем скоро случится.

–А вдруг буря еще успеет кончиться?

–Вряд ли… Кстати, Тугодум, отнеси моё лекарство капитану. Оно его хоть немного приободрит. – Протянул он бело-зеленую муть другу. – И еду ему отнеси, ему она нужнее. Я все равно не буду.

–Хорошо, так и сделаю. Только ты не спеши, еще подумай…

–Помни, никому ни слова про мой план, ладно?

–Конечно. Слушаю тебя, брат. – Тугодум грустно улыбнулся, забрал тарелку, чай и флакон с лекарством.

Тарп увидел, как Тугодум выходит от Хита с теми же продуктами и с флаконом, и направляется в сторону каюты капитана. Гоблин заметил его взгляд и тут же этот момент честно пояснил.

–Хит есть не хочет, отнесу лепешки и чай капитану. А это – лекарство, Хит сам его принимает. Для бодрости. – Сказал он.

–Но уж нет, я не дам тебе никакого лекарства капитану давать! – Бросил рычаги управления душегубец и поспешил за плоскоголовым.

Тугодум быстро сориентировался и, зажав пузырек в руке, высоко поднял его над головой, хоть тарелка и загрохотала на палубу, когда Тарп попытался флакон выхватить.

–Это лекарство. Ценное и помогающее. Я не дам его потерять. – Уверенно сказал гоблин, продолжая путь к капитану.

–Вы хотите его отравить, я все знаю! – схватил его за локоть душегубец, что не остановило плоскоголового гоблина.

–Да зачем нам это? Это лекарство, Тарп, правда. – Таща его, говорил Тугодум.

Хватка Тарпа была сильная, ногти впивались в кожу, но, Тугодум не собирался его стряхивать с себя, – просто продолжал подниматься в капитанскую каюту, еще и держа кружку с холодным чаем в руке, в которую впился душегубец. Его мысли сейчас были слишком заняты предшествующим разговором, чтобы заметить ругань взволнованного сотоварища и то, как его ногти процарапали кожу уже до крови.

–Я не хочу использовать оружие против тебя, Тугодум, но, я это сделаю, если ты не выбросишь отраву! Капитан Прутик наш друг, наш брат, я уже терял брата, и больше этого не допущу! – Душегубец достал нож и сжал его в руке.

–Тарп, я тоже этого никогда не допущу. И Хит тоже. Это лекарство! Братья… Да знал бы ты! – Грустно и с напряжением сказал он.

–Что там происходит? – Услышали оба слабый, но уверенный голос Прутика.

Оба пирата вошли в его каюту. Тугодум поставил кружку с чаем на столик, вторую руку так и держал высоко поднятой. Тарп убрал нож, но, не убирал руку с его рукоятки.

–Простите, что побеспокоили вас, капитан. – Кивнул Тугодум. – Я принес одно снадобье для бодрости. Оно прибавляет сил, Хит его купил в лесу, сам его принимает, и вам передает.

–А я считаю, что это отрава! – Сказал Тарп.

–Хит сам его пьем. – Повторил чётко Тугодум. – Ну, я понимаю, что ты не видел… Мне жалко тратить капли, снадобья и так мало. Но, наверное, придется. – Понял он, что надо устроить демонстрацию. Откупорил крышку и немного капнул на язык. Вкус действительно был неприятный и кислый, но, с ноткой чего-то жгучего. Через секунду он почувствовал прилив бодрости и сил, стал словно бы более материальным, чем был до этого. Почувствовал острую боль с внутренней стороны локтя, где его кожу расцарапали ногти.

–А я все равно не доверяю. – Уже более растерянно сказал Тарп.

–Не надо спорить. – Тяжело дыша, сказал бледный и исхудавший Прутик. – Давай лекарство, я тоже знаю, что Хит меня не отравит.

–Но, капитан, обычно ведь квартермейстеры… – Тихо сказал Тарп, видя, как Прутик делает глоток из флакончика.

–Но, Хит то спорный квартермейстер. – Улыбнулся Прутик, говорящий уже более бодрым голосом. -Не знаю как, но, это пойло и правда придает сил. Попробуй тоже, – протянул он флакончик душегубцу.

Тарп тяжело вздохнул и тоже капнул каплю на язык. Судя по выражению лица, ему даже вкус противен не был, и он улыбнулся.

Тут корабль качнуло, и с палубы раздался крик. Прутик встал на ноги и уверенно пошел к двери. Тарп поставил флакон на столик, закупорив его, хотя, там почти ничего не осталось. Тугодум побледнел и опустил руки. Он знал, что произошло на палубе, и ему стало ужасно тяжко от того, что он тут болтал и боролся, взбадривался, и совсем не думал о Хите… И теперь он его уже больше никогда не увидит, только разве что во сне. Он пошел за друзьями, чувствуя, что руки и ноги трясутся, хоть сил и было больше.

–Страшезлоб, что случилось? – Спросил Прутик, глядя на брогтролля, с ужасом смотрящего за борт. – Это же был глосс Хита?

–Его сдуло порывом ветра. За борт сдуло… – отчаянно ответил Страшезлоб.

Корабль снова качнуло, и, вокруг него на какие-то секунды заблестел странный песок, а потом буря словно бы начала рассеиваться, сквозь нее прорывались лунные лучи.

Поняв, что сейчас кораблем никто не управляет, Тарп первым побежал к противовесам, а взбодрившийся, хоть и все равно больной, Прутик, взял штурвал. Тугодум поспешил к летучему камню. Страшезлоб просто смотрел вниз.

–Мы не должны улетать, надо сделать круг, может, Хит жив. – Сказал Прутик. – Он подаст сигнал.

–Да, конечно. Только, берегите силы. – Сказал Тарп.

–Да, капитан, вам нужно настоящее лечение, где-то внизу, в деревнях. – Сказал Тугодум.

–Но, сначала мы должны найти Хита! Я не могу терять еще членов своей команды, я за вас всех ответственен. – Серьезно говорил Прутик, разворачивая судно.

Прошло два часа, «Бегущий-по-небу» все еще кружил над местностью. Но, никакого намека на огни внизу не было. Действие ободряющего снадобья начало проходить. У Штурвала уже стоял Страшезлоб, а Прутик смотрел вниз, ища знаки.

–Капитан, нам пора продолжать путь. – Видя его бледность, сказал Тарп.

–Еще круг. Мы не должны сдаваться. – Слабеющим голосом сказал Прутик.

–Капитан, он бы уже подал знак за это время. Нам пора искать какой-то населенный пункт. – Сказал Тугодум. – Пора улетать…

–Но, Хит… – Грустно вздохнул Прутик. – Мы должны найти его.

–Капитан Прутик, пожалуйста, давайте продолжим путь. Если мы его не продолжим, то вам хуже станет. Мы не сможем потерять еще и вас. – Сказал Тугодум. – Пожалуйста…

–Хорошо. Продолжим путь. – Опустившимся голосом сказал Прутик.

–Я провожу вас в каюту… – Подал ему руку Тарп.

Полная луна сияла над кораблем, делая всё светлым, почти как днём. Через час движения вглубь лесов они увидели свет костров и признаки бурной ночной жизни, – впереди была деревня душегубцев. Когда рядом с ней на поляну опустился большой пиратский галеон, жители деревни поспешили навстречу. Тарп вышел к ним первым, чтобы точно расположить к себе новых знакомых, и рассказал, что корабль долго пробыл внутри бури, и что капитан по имени Прутик тяжело болен. Когда он назвал имя капитана, одна молодая душегубка ахнула и поспешила на корабль, чтобы посмотреть на больного капитана. Душегубцы сразу же согласились принять капитана на лечение, а, когда узнали от Крепышки, что это тот самый Прутик, что несколько лет назад спас ее брата от верной смерти после укуса реющего червя, то были очень рады снова встретить героичного юношу, теперь уже капитана. Душегубцы приглашали и команду остаться с ними на время выздоровления капитана, но, те согласились только поесть, переночевать и пополнить запасы. Пока Прутик восстанавливается, они будут обследовать лес и искать пути к Риверрайзу, а потом полетят туда вместе с выздоровевшим Прутиком.

Но, пока они оставались в деревне душегубцев, разрываемые противоречивыми чувствами.

Тарп, конечно, традиционно выпил, и какое-то время радостно общался с сородичами, пусть они о его родной деревне и не слышали никогда. Но, потом он посмотрел в сторону корабля и увидел на нем одинокую сгорбленную ушастую фигуру, и ему стало несколько грустнее. Он поднялся на борт и подошел к Тугодуму, сидящему на палубе и глядящему на Луну.

–Слушай, ты извини, что я плохо думал про Хита… То есть, я так не думал, я просто в тот момент слишком волновался. – Сел он рядом с гоблином.

–Я это понял. – Спокойно ответил Тугодум, не отводя взгляда от луны.

–Мне тоже жаль, что он погиб.

–И мне. Он был самым лучшим моим другом, почти братом. У меня есть двое родных братьев, но, они сами по себе уже давно, а он был ближе…

–Идем вниз, выпей чего-нибудь, расслабься.

–Я не могу, извини. Мне так лучше. Я просто подумаю… Ты же знаешь, я Тугодум, медленно думаю.

–Ладно, как хочешь. Но, если что, – приходи, там много всего за столом.

–Хорошо. Но, наши лепешки овощные тоже ничего. Они все равно тут лежали. – Спокойно ответил плоскоголовый гоблин. – Отдыхай, и я тоже отдыхаю.

Он на самом деле не чувствовал обиды на Тарпа. Наверное, душегубцу могло показаться, что он не идет с ним вниз из-за того, что его все же задело недоверие, и он сейчас таким образом вымещает обиду. Но, Тугодум действительно просто не смог бы быть внизу, – толпа была не близка ему, пусть даже такая добрая, жизнерадостная и позитивная толпа. Он думал про бескрылый полет Рована Хита, про улетевший Санктафракс, в который до этого Хит так стремился. Оба были ему очень дороги, и оба улетели. Да, от Санктафракса где-то в Нижнем городе осталась его лучшая подруга, и он будет продолжать двигаться дальше от Нижнего Города, чтобы они все наконец нашли Риверрайз, нашли часть команды, выполнили обещание капитана Прутика, и тогда он тоже сможет вернуться к ней и выполнить свое обещание. Не раньше. Огромная луна светила так же прекрасно, как и в тот день, когда их первый корабль, «Танцующий на Краю», пускался в путь; так же, как и в ночь страшной бури, когда они все рухнули с корабля, потерявшие частично память и побитые стихией. Но, тогда они все были живы, а сейчас все было уже не так… Но, эти воспоминания всегда живые и яркие, как свет огромной полной луны. Очень хотелось верить, что есть шанс, что друг каким-то чудом спасся, хотя бы на уровне самой тайной мечты.

Комментарий к I Часть.По эту сторону неба. 1. Настоящий полёт.

Иллюстрации:

https://fotki.yandex.ru/next/users/tielg/album/555289/view/1448328

https://fotki.yandex.ru/next/users/tielg/album/555289/view/1448327

========== 2.Жизнь среди деревьев. ==========

Прохладный слабый ветерок залетел в деревянную хижину из светлых досок сквозь незастекленное и не завешанное окно, заставив лицо четверлинга вздрогнуть, вдохнув глубоко свежий воздух. Он открыл глаза и прищурился – во-первых, потому что была середина солнечного дня, и солнце слепило, а, во-вторых, потому что видел он не идеально своим единственным видящим правым глазом. Левый был блеклый и давно ничего не различающий. Хит повернул голову и увидел свои круглые очки на столике рядом с кроватью, на которой он лежал. Протянув руку, он надел их и приподнялся на локтях. Он чувствовал себя слабым, но, в то же время дышащим, ощущающим твердость жесткой кровати, запах древесины и леса, – чувствовал себя живым. Он не мог понять, как оказался в этой маленькой комнате со сквозными окнами и открытой дверью, за которой виднелись деревья. Помимо простой жесткой кровати, застеленной простой тканью, в комнате были столик, на котором он нашел свои очки, и на котором была поставлена еще и глиняная кружка с водой, высокий ящик из тех же светлых досок, видимо, предназначенный для хранения чего-то, стул, на котором сейчас висела его привычная одежда, и под которым стояли его сапоги. Сам он сейчас был в какой-то длинной домотканой рубахе серого цвета, но, судя по всему, новой и чистой. Он взял кружку и отпил чистой теплой воды, глубоко вздохнул. Он точно был жив. Но, как это получилось? Зажмурившись, он вспомнил темную бесцветную бурю, потом темную синюю ночь с яркой луной, потом сеть среди ветвей, рыже-желтые всполохи на дереве… Сейчас он стал вспоминать ту ночь.

***

Он услышал, как Тугодум и Тарп ушли к каюте капитана, – значит, это был шанс, который нельзя было упускать. Его сейчас никто не остановит, -не бросит ведь Страшезлоб летучий камень, который один сейчас удерживает судно от переворота. Страх улетучился, потому что он поспешил впереди этого чувства, подошел к борту, встал на него и, вскрикнув от сильного удара ветра, упал вниз. Мешочек с чайном был плотно зажат в руке, теперь он его раскрыл, и серебристый песок сам по себе разлетелся по круговороту странной бури, всё получалось как на иллюстрации, всё получалось… Неестественные тучи уже тогда начинали давать прогалызины, но, он летел дальше вниз. Под вихрем, удерживающим в себе корабль, тоже была буря, но, не такая сильная, сквозь тучи была видна полная луна. Он быстро приближался к деревьям и думал, что сейчас все закончится, он разобьется о вершину и мир померкнет навсегда. Это будет лучше, чем вариант, при котором он переломает все кости, но все же упадет вниз еще живым, и будет ждать, пока какой-нибудь хищник не найдет его и не добьет…