Текст книги "Ведьмак среди нас (СИ)"

Автор книги: TheHunter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Подожди! Спокойнее! – предприняла ещё одну попытку Йен.

Мебель завибрировала. Где-то под стойкой застучала посуда. Всё громче становился неприятный гул, мешавший чародейке докричаться до своей дочери. Лютик, по-прежнему сидя на стуле, нелепо отодвигался и безостановочно вертел головой. Геральт медленно встал, не сводя глаз с ведьмачки. Медальон на его шее дёргало из стороны в сторону.

– Если вы не можете разобраться в своих отношениях… – говорила Цири, но голос звучал не её.

– Нет, стой!

–…это сделаю я.

Что-то оглушительно хлопнуло, будто окончательно порвалась нить, удерживающая реальность. Мебель раскидало в стороны. Стальной меч, до этого покоящийся на столе, пролетел через всё помещение и вонзился в противоположную стену. Цири отбросило к стойке; все остальные – Геральт, Лютик и Йеннифэр – остались на месте, но не потому, что устояли перед неизвестной силой, а потому что не могли и пошевелиться. Ведьмак перехватил встревоженный взгляд Йен, попытался обратиться к ней, но не смог произнести ни слова онемевшими губами, не смог даже вдохнуть. Где-то справа мычал Лютик.

В центре зала бесшумно образовалась белая точка. В мгновение ока она увеличилась до потолка, превратилась в овал с ярким контуром и полупрозрачным центром, через который можно было увидеть стену напротив и одновременно разглядеть что-то… незнакомое.

Всё это время Геральт чувствовал силу, исходившую от портала. Чувствовал её и ведьмачий медальон, настойчиво дёргающий своего хозяина за шею, как бы призывая шагнуть вперёд, самозабвенно погрузиться в океан энергии. От Геральта ничего не зависело, и особенно ясно он это понял, когда портал начал притягивать всю троицу к себе. Хотя Йеннифэр ещё пыталась что-то наколдовать, – её неподвижные пальцы сверкали миниатюрными молниями, – ни о каком сопротивлении не могло быть и речи.

Геральт успел бросить взгляд на Цири. Девушка лежала на боку, совершенно неподвижно, закрыв глаза, и сложно было определить, жива она или нет. А потом Цири исчезла. Всё исчезло.

И появилось.

Первым появился воздух, какой-то неприятный, плотный воздух. Затем – звуки. Слишком много, слишком шумно.

Геральт увидел Лютика, который лежал на спине и жадно хватал ртом воздух, увидел Йеннифэр, которая уже стояла и деловито осматривалась, словно не пронеслась секунду назад между мирами.

– Ненавижу порталы, – пробормотал ведьмак, поднимаясь с колен, но не потому, что говорил так всегда, а потому что сейчас он действительно испытывал жгучую ненависть. Ведь портала больше не было.

Они оказались в узком тупике, видимо, между домами, вот только дома эти были странными: необычайно высокими, из идеально ровного камня. Поверхность под ногами, казалось, была из такого же материала. С одной стороны переулка, за их спинами, возвышалась крепкая стена, впереди – выход на, как предполагал Геральт, улицу, из которого и исходил этот шум.

– Что… Что произошло, Йен? – ошарашено спросил Лютик, вставая на ноги.

– Цири закинула нас в другой мир.

Чародейка подошла к стене, внимательно осмотрела её, прикоснулась рукой.

– Не похоже, что она сделала это специально, – заметил Геральт.

– Очевидно, что нет, – ответила Йеннифэр, не оборачиваясь. – В какой-то момент она потеряла контроль – и вот результат. Хотя если девочка изначально этого добивалась, хотела нас проучить, то тут я её оправдывать не буду.

– Не вини её.

Чародейка резко обернулась к Геральту, и тот отступил, увидев что-то в её глазах.

– А я и не виню. Цири ещё молода и неопытна и не всегда может справиться со своими способностями. Но ты-то! Сколько лет живёшь и всё никак не перестанешь думать членом!

На этот раз Геральт заткнул свою гордость, – всё-таки происходящее зашло слишком далеко, – но ответить ему помешал Лютик.

– Так что нам делать? – поинтересовался поэт. Может, таким образом он хотел отвлечь Йеннифэр от своего друга.

– Я не чувствую портал, не знаю, тут ли он ещё или нет. Но стоять без дела не собираюсь.

С этими словами она пошла к выходу из переулка.

– А не лучше ли подождать? – спросил Лютик. – Цири может вернуться в любую секунду – и что ей делать, если здесь никого не будет?

– Она сможет нас найти, – уверенно ответила Йеннифэр.

Лютик вопросительно посмотрел на ведьмака. Тот пожал плечами и пошёл следом. Но когда он нагнал чародейку, она остановилась и сказала:

– Нет.

– То есть?

– То и есть. Я не хочу, чтобы ты со мной шёл. Можешь делать что хочешь. Без меня. Отдельно. Порознь. – Она повернулась к поэту. – Лютик, ты идёшь?

– Э-э-э, Йен…

– Ты идёшь?

– Нет, извини, я лучше останусь с Геральтом.

Чародейка оглядела их обоих, сухо сказала: «Вот и ладно. Удачи», – и стремительно вышла на улицу. Подождав минуту, Геральт и Лютик отправились следом, не имея ни малейших представлений о мире, в который попали, и о том, что их ждёт. Но вместе.

========== Охота начинается ==========

Геральт видел этот сон не впервые.

Не единожды он ложился ночью в кровать, мягкую, удобную, – такие в его мире считались роскошью, а здесь имелись почти у каждого, – закрывал глаза и возвращался в ту неприглядную корчму, снова переживал трагические события. Но в конце концов это были всего лишь сны, которые ведьмак мог контролировать: в последний момент ему удавалось или сказать что-нибудь иначе и избежать ссоры, или вытащить Цири и остальных на улицу, или ещё каким-либо образом повлиять на события и спасти положение. Но не в этот раз. В этот раз всё повторилось в точности.

И когда Геральт очнулся, сон не захотел его отпускать. Ведьмак оказался в новом, незнакомом месте, но его мысли были там, в корчме и в переулке. Даже аромат сирени и крыжовника будто бы остался висеть в воздухе.

Он лежал в чистой, белоснежной кровати, и такой же была вся комната – не чета их с Лютиком жилью. Стены, потолок, пол – во всём окружении преобладали светлые тона. Мебель – стул, стол с компьютером, маленький журнальный столик, книжные шкафы, – наоборот, была тёмной. Цвета резко контрастировали, однако, это не мешало просторному помещению выглядеть стильно. По правую руку был выход на широкий балкон, пропускавший мягкие волны утреннего света. Напротив кровати – закрытая дверь.

Геральт прекрасно помнил всё, что с ним случилось, ровно до звонка Лютика и мысли о том, что поэту никак не успеть. Однако ж, он успел. Или не он? Комната, в которой находился ведьмак, была ухоженной, но вряд ли в ней кто-то жил: ни фотографий, ни записок, ни любых других мелкий деталей, позволяющих пролить свет на личность хозяина дома. Кроме, конечно, той информации, что он был богат. Хотя Геральт сомневался, что какой-то аристократ зашёл в бедный район города прогуляться через заваленный трупами пустырь. На секунду он подумал об ещё одном варианте, но быстро отказался, решив, что даже версия с аристократом выглядит более возможной.

Ведьмак не сразу осознал, что уже несколько минут чувствует ноющую боль в правом боку. Осторожно откинув одеяло, он обнаружил, что раздет до трусов, а его живот обхватывают бинты. Кровь через ткань не проступала, что было несколько странно, так как, по представлениям Геральта, времени после ранения прошло немного – оно не успело бы полностью затянуться.

Где-то на этаже зазвучали шаги. Они возникли будто бы из ниоткуда, тихие, едва уловимые, и ведьмак напрягся, не зная, как себя вести с незнакомцем. Сможет ли он со своей раной дать отпор при самом неблагополучном раскладе? Или придётся бежать до балкона и прыгать? Но ведь где-то здесь его броня, меч…

Геральт вдруг узнал эту лёгкую, но уверенную походку, которая звучала всё ближе. А ведь ранее эта версия казалась крайне абсурдной. Но теперь многое объяснялось. И то, как его успели спасти, и заживление раны, и этот запах, который был вовсе не последствием сновидения.

Он натянул одеяло до уровня бинтов и устроился поудобнее, приготовившись к прибытию хозяйки.

Дверь напротив распахнулась, и их взгляды встретились впервые за долгое время. Ведьмака и чародейки. Геральта и Йеннифэр.

Конечно, теперь она выглядела иначе, под стать моде этого мира, но в своём неизменном стиле. Строгие чёрные брюки, белая блузка, поверх – тёмный жилет. Во всём остальном это была та же Йен, какой Геральт её помнил. «Лицо, волосы… – думал он. – Разве что взгляд… Взгляд не тот, что был в нашу последнюю встречу».

– А ты хочешь, чтобы был тот? – спросила она, но явно беззлобно.

– Нет. Меня всё устраивает.

Губы чародейки чуть изогнулись, но Геральт не смог понять, насколько искренна эта улыбка.

Ведьмак знал, что о многом должен спросить её, более того, о многом должен сам рассказать, но пока что ему хотелось просто смотреть на женщину, по которой он так скучал. Йеннифэр, похоже, не имела ничего против. Перетащив стул к кровати, она устроилась в своей излюбленной позе: нога закинута на ногу, а на них – скрещенные руки. Чародейка так же молча разглядывала Геральта, как и он – её.

– Почти год прошёл. Ты знаешь? – наконец сказал ведьмак.

– Знаю. – Она помолчала. – Бывало и больше.

– Бывало.

Геральт позволил себе ещё немного полюбоваться Йен, прежде чем перейти к делу.

– Сначала ты расскажи, – попросил он, – потом я.

– Особо и нечего рассказывать. – Чародейка вздохнула и чуть наклонилась вперед. – Мы с Лютиком не общались, но на всякий случай нашли друг друга в интернете. Оказывается, это совсем не сложно. У меня был его номер, у него – мой. Вчера он позвонил. – Она перевела взгляд с его лица на перебинтованную область. – Знаешь, Лютик хоть и выглядит пугливым, но в действительности боится не так уж и многого. Вчера я услышала в его голосе настоящий страх. – Её взгляд вернулся, и был в нём тоже какой-то отголосок страха. – Он думал, что ты уже мёртв, Геральт.

– А я был?

– Нет. Я появилась вовремя. Магия в этом мире слабее, но я смогла переместиться по адресу, который назвал Лютик. Найти тебя было несложно, учитывая количество оставленных тобой трупов. А вот вылечить… Я же не целительница. – В голосе Йен будто бы прозвучали виноватые нотки. Геральт был почти уверен, что ему послышалось. – Я сумела извлечь пулю и затянуть рану, но твоя печень…

– Я прекрасно себя чувствую. Спасибо тебе.

Йеннифэр улыбнулась, но в её взгляде сквозила печаль.

– Я знаю, когда ты врёшь. А кроме того, знаю, что справилась плохо. – Она на пару секунд прикрыла глаза, а когда открыла их – это была уже прежняя Йен: хладнокровная, уверенная, умеющая жить со своими ошибками. – В общем, для заживления печени потребуется время. Придётся помучиться и обойтись без новых драк.

– Эликсиры могут…

– Нет, Геральт! Ты забыл, как они действуют? Тебе сейчас и алкоголь противопоказан, не говоря уже о зельях. Выпьешь «Ласточку» – и печень не справится, все вредные вещества попадут в кровь ещё до того, как подействует регенерация.

– Ясно… – ответил ведьмак. Такой расклад его совсем не радовал. – Вот только без драк не обойтись.

– Я почему-то так и думала, – кивнула Йен. – Пока дожидалась Лютика, успела оценить твои кровавые труды. Охотники… и ведьмак… Рассказывай.

– Ты знаешь «Новых охотников»?

– Рассказывай, Геральт, пока я сама всё не вытащила из твоей головы.

Ведьмак не стал спорить. Меньше всего он хотел ссориться с Йен в первые минуты их воссоединения.

– Впервые я встретил охотников осенью, когда взял заказ на древнего лешего, – начал он, приподнявшись на подушке. – Тогда мы сражались вместе, и они проявили себя с лучшей стороны. А вчера я видел, как они похищали бездомных. Это были другие люди, но всё-таки та же организация, так что… странно. Ещё более странным было то, что командовал ими Брэен.

– Тот ведьмак?

– Да. До этого мы виделись с ним лишь раз; я тогда был без мечей, и всё могло закончиться плохо. Но мне их вовремя передали. – Геральт улыбнулся чародейке. – Ты спасла мою жизнь и в тот раз и в этот.

Йеннифэр не ответила на улыбку, лишь слегка кивнула. Сейчас она хотела слышать только ответ на вопрос, который безошибочно читался по её глазам: как? Как этот ведьмак смог повторить их опыт путешествия между мирами?

– Он тоже был в Бен Глеане, – объяснил Геральт. – Нашёл ту корчму, нашёл портал Цири – и оказался на этой стороне. Быстро сошёлся с охот…

– Он видел Цири? – перебила Йеннифэр, подавшись вперёд. Ведьмака не удивила такая реакция: разве он не вёл себя так же вчера, во время разговора с Котом? Вот только ответ на поставленный вопрос не очень-то торопился пробиваться через пересохшее горло.

– Видел.

– И? Геральт?

– Брэен сказал, что она мертва.

Слова прозвучали неожиданно громко. И сильно. Чародейка отшатнулась.

– Что?

– Не проси меня повторять.

Йеннифэр уже хотела что-то сказать, но осеклась. Замолчала.

– Ты ему веришь? – спросила она после нескольких минут раздумий.

– Нет, – ответил Геральт, и сам заметил в своём голосе неуверенность. – Но я не знаю, что могло задержать Цири на целый год.

Йен снова задумалась, а Геральт не хотел продолжать. Он привык держать свои переживания под замком, если обсуждать их – то лишь с самим собой, но сейчас, после того, как ведьмак высказался, его терзали вопросы.

– За прошедшие месяцы я много времени уделяла изучению этого мира, – сказала Йен. – И у меня есть одна гипотеза, доказать или опровергнуть которую мне не удалось.

– Что это значит?

– Это значит, что я не могу утверждать наверняка, но, возможно, – и многое на это указывает, – здесь время идёт быстрее чем в нашем мире.

– Насколько? – Он резко наклонился вперёд, не обращая внимания на боль в боку.

– Я не знаю, Геральт. Я не могу сравнить, понимаешь?

Ведьмак лёг обратно, но как только его голова коснулась подушки, он вновь дёрнулся, будто пронзённый. В каком-то смысле так и было.

– Брэен, похоже, вошёл в корчму всего через пару минут после нашего исчезновения. Но на этой стороне, в том переулке он не появился. Если бы время шло одинаково, мы бы его увидели, так?

– Возможно. Не думаю, что он мог попасть сюда через другое место… Но всё равно, Геральт, это слабое доказательство.

– Лучше, чем никакого.

Йеннифэр промолчала, а ведьмак, вдруг преисполненный надежды, пытался подсчитать разницу во времени. «Когда я встретился с Драго, он уже знал о ведьмаках, хоть и весьма поверхностно. Сколько тогда было месяцев? Четыре, пять? Если пять минут нашего мира равняются пяти месяцам этого… Нет, слишком много. Если охотники знали о нас, значит Брэен успел не только к ним прийти, но и подняться до самой верхушки, заслужить доверие… На это нужно время. Скажем, он появился три месяца спустя после нас. Пять минут – три месяца. Может, меньше, но точно не больше. – Тут Геральт заметил, как внимательно Йен на него смотрит. Чародейка, несомненно, следила за ходом его мыслей и не собиралась мешать. – Значит, если здесь прошёл почти год, то там… максимум минут двадцать. Цири, может, просто ещё не пришла в сознание».

– Даже если всё так и есть, – а говорить с уверенностью мы не можем, – Цири точно так же может не прийти в себя и в следующие двадцать минут, – это ещё год. А может, она очнётся только через час. Через несколько часов. Через несколько суток. – В этот момент где-то внизу зародился мелодичный звонок, который стремительно прокатился по всему зданию, оповещая о прибывшем госте. Йеннифэр жестом успокоила напрягшегося ведьмака. – Спокойно. Это Лютик. Хотя он сильно взволнован. – Перед тем, как выйти из комнаты, она обернулась и сказала: – Не в наших силах помочь Цири, Геральт. Так что просто не думай об этом.

Ведьмак смотрел ей вслед, твёрдо зная, что Йен вернётся через пару минут, а сам вспоминал, как год назад она покидала тот переулок, а он даже не был уверен, увидятся ли они когда-нибудь снова. И вот – встреча. Спасение жизни, волнующие разговоры, вновь разгорающиеся чувства – и ни слова о размолвке и вине Геральта. Йеннифэр предпочла не думать об этом, так же, как и о Цири?

Геральт во второй раз откинул одеяло и сел. Чувствовал он себя прекрасно. Конечно, лёгкая боль в области ранения присутствовала и при резких движениях она заметно усиливалась, но в остальном ведьмак был здоров и полон сил. Слава магии.

Этажом ниже открылась дверь, и тут же послышались неразборчивые трели Лютика. Тут Йеннифэр что-то вбросила в этот суматошный поток, два слова, – и поэт заткнулся, а затем его топот загрохотал повсюду. Через пять секунд он был в комнате.

– Геральт!

– Да, я жив, я в порядке, можешь не волнова…

– Они у нас дома, Геральт!

– Кто? – опешил ведьмак и в тот же момент сам догадался.

– Да охотники эти! Там же мои вещи! Мои черновики! И… О нет… – Лютик вдруг побледнел.

– Что? – спросил Геральт, ожидая худшего.

– Я же не вышел из социальной сети…

– Лютик.

– Мои переписки…

– Лютик!

– И фотографии…

В комнату вернулась Йеннифэр со стопкой одежды в руках.

– Держи. – Она протянула вещи Геральту. – Всё остальное было пропитано грязью и кровью, пришлось выбросить. Что с Лютиком?

Поэт смотрел в стену и беззвучно шевелил губами, видимо, подсчитывая виртуальные потери.

– Серьёзная психологическая травма. Дай ему время.

Тёмные джинсы и простая белая рубашка идеально подошли ведьмаку, словно только его и дожидались. Геральт не стал дальше развивать эту мысль, опасаясь, что Йен может её подсмотреть, и сосредоточился на закатывании рукавов.

– Давай по порядку, – обратился он к чародейке, которая вернулась на стул. – Ты дождалась Лютика и перенесла нас сюда, к себе домой? Это ведь твой дом?

– Да. – Йен перевела взгляд на поэта, который всё ещё стоял в дверях. – От него тогда было сложно добиться точных объяснений того, где вы живёте, а телепортироваться втроём наугад очень рискованно, так что я решила отправиться домой.

– А ночь мы провели здесь.

– И утром Лютик решил вернуться.

– И что ты там увидел? – обратился Геральт к другу.

Поэт вздохнул. Поэт закрыл глаза и вздохнул ещё раз. Поэт сел на край кровати.

– Фургон, – грустно ответил он. – Людей у входа в подъезд. – Тут в его голос вкралось самодовольство. – Я, конечно, сообразил, что происходит, и прошёл мимо. И следил, чтобы хвоста не было.

– Но с чего ты взял, что это именно охотники?

– Ну, а кто же ещё, Геральт? Ты много кому успел насолить? – Ответ прозвучал достаточно сухо, и ведьмак в очередной раз напомнил себе, что, несмотря на зачастую шутовское поведение, Лютик далеко не дурак. – Форма у них была такая же, как у вчерашних… трупов.

В комнате повисло молчание, ещё более глубокое, чем-то, что было час назад, когда ведьмак спал. У прибывших из другого мира были разные, но объединённые одной проблемой мысли. Йен думала о том, что теперь её гости не могут вернуться домой и что на какое-то время им придётся здесь задержаться. Геральт размышлял о вчерашней встрече с охотниками и об их сегодняшнем ответе, и о том, чему тут, собственно, удивляться. Лютик же всё ещё переживал из-за утраченных вещей.

– Так что всё-таки произошло вчера? – прервала тишину Йеннифэр.

Геральт не умел рассказывать истории так, как это делал Лютик: ярко, красочно, вкладывая эмоции в каждое слово, погружая слушателей в транс, из которого они не могли выйти, пока мэтр не закончит. Нет. Ведьмак рассказывал сухо и монотонно, но в деталях, благодаря чему Лютик и Йен максимально подробно увидели вчерашние события.

Когда Геральт упомянул о попытках создания ведьмаков, чародейка заинтересовалась, вновь наклонившись поближе.

– Я собираюсь проникнуть туда, – сказал Геральт. И обратился к Йен: – Очень надеюсь на твою помощь.

Она выпрямилась, сменила положение ног, перекрестив их по-другому, и задумчиво проговорила:

– Вчера тебя чуть не убил один-единственный отряд. А сегодня ты рвёшься в главный улей. Раненый.

– Ты же понимаешь, что я не могу это так оставить.

– Так, стоп, погодите, – очнулся Лютик. – Вы же не серьёзно? В смысле, они же выглядят как самые крутые ребята этого мира, и мы уже им насолили достаточно.

– У них в распоряжении знания о ведьмаках, о наших зельях, отварах, оружии и многом другом, что держали в секрете сотни лет. Только этого достаточно, чтобы нанести им визит. – Геральт видел, как многочисленные возражения скапливаются на губах поэта, готовясь выплеснуться наружу, а потому добавил: – Если бы охотники умыкнули единственный сборник твоих стихов, ты бы простил им это?

– Они и так умыкнули, – мрачно ответил Лютик.

– А теперь представь, что они не просто держат эти знания у себя, а вовсю используют их. – Белый Волк помолчал, подбирая слова. – Мы делали ведьмаков из детей, с тщательной подготовкой и помощью Предназначения. Выживали лишь четверо из десяти – и мы обучали их, воспитывали и тренировали, чтобы они стали профессиональными убийцами чудовищ. В этом мире чудовищ почти нет. И тратить годы на воспитание новых ведьмаков никто не будет. Если охотникам удастся создать ведьмаков, это будет просто… военная сила. Тупые маньяки со сверхсилами, не имеющие цели. Брэен был бешеным зверем, они будут в десятки раз хуже. – Геральт увидел, что и Лютик, и Йеннифэр осознают серьёзность ситуации, и это приободрило его. – И время работает против нас. Охотники проводят эксперименты на взрослых людях, что сильно усложняет процесс, да и Брэен не мог предоставить им всю необходимую информацию – всей не обладает уже никто, – но в этом мире наука так развита, что… я не знаю, сколь многое им удалось. Может, мы уже опаздываем. Может, ещё день – и придётся противостоять десятку таких, как я. Не знаю.

Геральт замолчал, чувствуя себя непривычно после такой длинной речи. Шевельнулась Йен.

– Торопиться мы тоже не можем, – сказала она. – Нам нужен план, а тебе – минимум день отдыха.

– Не нужен мне…

– Не глупи, Геральт! Я тебе жизнь спасла, сделай милость, побереги её хоть денёк! – Чародейка встала и перевела взгляд на поэта. – И ты, Лютик, побереги его жизнь. А мне надо кое-что сделать. Поговорим позже.

Йеннифэр постояла пару секунд, но ответа не дождалась ни от одного, ни от другого, а потому вышла из комнаты с поджатыми губами. Друзья продолжали хранить молчание и следующие несколько минут, и даже тогда, когда внизу громко хлопнула дверь. Наконец Лютик перебрался на стул, ранее занятый чародейкой, и обратился к ведьмаку. Смотрел поэт на стену.

– Геральт, я не думаю, что Йен согласится тебе помочь.

– Почему? Я ведь объяснил, как это серьёзно.

– Да, я знаю. Но понимаешь… – Лютик запнулся. – Йеннифэр… Она не такая как мы.

– Что ты…

– Ну же, Геральт, посмотри на нас. Мы живём настоящим, от премии до премии, ничего не планируем, просто ждём возвращения Цири. А Йеннифэр – ты же её знаешь – так не может. В течение года, когда мы жили только для себя, она исследовала этот мир, налаживала связи, строила планы на будущее. Видишь, какой у неё дом? А потому что она умеет находить дорогу в обществе. Как и в нашем мире, здесь Йен весьма известна, и она дорожит своим положением. А кроме того…

– Лютик…

– Кроме того, никто не знает, что она – чародейка. – Поэт повысил голос, не давая Геральту себя перебить. – Представляешь, как она рисковала, телепортируясь к тебе, в самое сердце побоища? Да если бы её просто заметил кто-нибудь в таком районе – поползли бы неприятные слухи. А тут ещё и такие фокусы! – Лютик перевёл дыхание и сразу же продолжил, видимо, опасаясь, что ведьмак снова что-то скажет. – И теперь ты просишь её ворваться в крупнейшую организацию этого города, демонстрируя направо и налево свои способности. Понимаешь? Это нам с тобой терять нечего, а ей – ещё как есть. Йен не пойдёт на это. Даже ради тебя.

Пока все они разговаривали, спорили, слушали, молчали, наступил разгар дня. Через балкон можно было разглядеть зелень небольшого парка и голубизну чистого, прозрачного неба. Но хорошая погода не вызывала отклик в душе ведьмака.

– Геральт? – позвал поэт, обеспокоенный долгим молчанием.

– Я слышал тебя, Лютик. Слышал и понял. – Его зрачки, превратившиеся в две узкие, еле заметные ниточки, были направлены в сторону солнца. – Оставишь меня на пару часов?

– Оставлю?.. А-а-а-а… Э-э, да, конечно. Зови, если что-то понадобится, я буду… тут… где-нибудь.

Лютик закрыл дверь в совершенном смятении, которое проступало на его лице подобно чернильному пятну, расползающимся по бумаге. Геральт это пятно не заметил.

Он думал о том, каким образом действовать, какие слова подобрать, чтобы уговорить Йен; да, конечно, он прекрасно понимал ситуацию чародейки, но чего стоит её положение против судьбы целого мира? Разве она сможет отказать? «А если и откажет, – размышлял Геральт, вновь устраиваясь на подушке, – мне стоит задуматься о том, как справиться одному».

И он задумался. Попытался представить один вариант – не получилось, представил другой – и отмёл его. Ему на ум приходили и другие идеи, но каждая новая казалась слабее и глупее предыдущей. В конце концов представляемые им исходы потеряли всякую реалистичность, потеряли осмысленность, стали больше походить на фантазию, нежели на настоящий план. Геральт засыпал. И какая-то его часть этому не сопротивлялась. Та часть, которая хотела забыться, понадеявшись, что всё разрешится само собой. Та, которая понимала, что без помощи Йеннифэр у него нет ни шанса на победу.

***

В этот раз Геральту приснилась не корчма, а Лютик, неистово трясущий его за плечо и орущий что-то про предательство чародейки. Ведьмак как мог отбивался от поэта, ведь это же просто бессмысленно, ну почему он сам не понимает, что Йен можно верить, глупый Лютик, глупый сон…

– Да чёрт тебя возьми, Геральт! – воскликнул поэт и влепил своему другу звонкую пощёчину, от которой тот наконец проснулся.

– Какого…

– Йен идёт сюда вместе с охотником, слышишь! Вставай, ну же!

Геральт рывком сел на кровати, проигнорировав вспышку в боку.

– Ты уверен?

– Да. Да! Быстрее!

Ведьмак вскочил, бросился к выходу. Вдвоём они пересекли коридор и начали спуск по лестнице, каждая ступенька на которой будто бы вызывала электрический разряд, отдающийся в ране Геральта.

– Я сидел в комнате напротив, там окна выходят на другую сторону, – тараторил Лютик. – Они только подходили к дому. Йен и ещё кто-то, но точно в форме охотника, точно! Слишком много я их видел за последние дни… Они уже, наверное, подходят к дверям…

Друзья оказались в обширной прихожей, плавно переходящей в гостиную. Большую часть помещения занимали диван и кресла, поставленные друг напротив друга. Между ними находился стеклянный столик. Вся мебель соответствовала уже привычному стилю: гармония между чёрным и белым.

Геральт только сейчас заметил, насколько в доме стало темнее. День определённо подходил к своему закату.

Лютик потянул ведьмака в сторону коридора, ведущего куда-то в глубь дома.

– Геральт, давай, – сказал он. – Тут есть ещё один выход, нужно успеть уйти до того, как…

– Я никуда не пойду.

– Да о чём ты вообще? – с отчаянием спросил поэт.

Геральт не ответил.

Замок мягко щёлкнул, и входная дверь открылась. Первой уверенно вошла чародейка, встретилась взглядом с ведьмаком, ни капли не удивлённая его присутствию. Вторым внутри оказался её спутник.

Йеннифэр действительно привела охотника.

Но не врага.

– Геральт?

– Драго.

Мужчина, бывший командир группы, с которой ведьмак встретился осенью, изумлённо посмотрел на Йеннифэр, как бы надеясь услышать хоть какие-нибудь объяснения, но чародейка лишь улыбалась. Драго почти не изменился: разве что чуть прибавилось седины в тёмных волосах, да щёки покрыл лёгкий слой небритости.

– Так вы что, знакомы? – спросил Лютик, всё ещё поглядывая в сторону запасного выхода.

– Знакомы, – ответил ведьмак. – Драго, это Лютик, поэт. Лютик, это Драго, охотник, с которым мы прикончили лешего. Который перечислил деньги на твою карточку.

– А-а-а, помню-помню.

Геральт не мог утверждать наверняка, что именно припомнил поэт: лешего или деньги. В любом случае, новые знакомые пожали руки и снова разошлись, не зная, что и сказать. После нескольких секунд молчания Йеннифэр предложила всем рассесться вокруг стеклянного стола. Геральт осторожно опустился в одно из кресел: осколки боли продолжали позвякивать в боку, – Йеннифэр заняла второе, напротив. Драго и Лютик, наименее знакомые в этой компании люди, оказались вместе, на диване.

– Итак. Полагаю, мне придётся рассказывать с начала. – Йен закинула ногу на ногу. – Во-первых, Драго, ты должен отбросить весь скептицизм, прежде чем мы перейдём к главному. То, что ты услышишь… может несколько изменить твоё представление о мире. Готов?

– Я многое повидал.

– Не сомневаюсь. Тем не менее, дальнейшие слова покажутся тебе, как минимум, неуместными. – Йеннифэр встретилась взглядом с ведьмаком. – Я, Геральт, даже Лютик – чужие здесь. Мы из совершенно другого мира, который по развитию на несколько веков отстаёт от вашего. Сейчас от тебя не требуется ни принятия, ни согласия с этим фактом, хватит и того, что ты меня услышал.

Чародейка взяла паузу, давая Драго возможность высказаться, но тот лишь пожал плечами.

– Ладно, тогда дальше, – продолжила она, вновь обращаясь ко всем. – Я начала исследовать этот мир сразу после своего прихода, и «Новые охотники» быстро привлекли моё внимание. В нашем мире чудовищ хватает, и появление ведьмаков представляется мне закономерным. Здесь же опасные твари – скорее редкость, чем серьёзная проблема, а люди, которые намеренно их разыскивают, – нонсенс. Организация всё росла, укрепляла своё влияние, но по-прежнему занималась исключительно поиском монстров. Это вызывало подозрения, но подозрениями всё и ограничивалось. Охотники трепетно относились к своим секретам. – Тут Йен кивнула своему знакомому. – С Драго мы познакомились в интернете, практически случайно. Я искала информацию об охотниках, а он – союзников для борьбы с ними.

– После той охоты на лешего с нами встретился лично глава организации. – Драго обращался к Геральту. – Крезо. Высокомерный урод. Его приказ погубил моих друзей. Но он сказал лишь, что любая смерть оправдана. А вот то, что мы взорвали лешего вместе с драгоценными рогами, – непрофессионально. Я был готов прикончить его. – Охотник помрачнел. – Но тут влез Идан. Мол, он сожалеет, что пришлось пойти на крайние меры. Что мы сами во всём виноваты. Он говорил то, что хотел услышать Крезо. Младший брат боялся, что старший наломает дров… Я ушёл. С тех пор я надеюсь как-нибудь отомстить «Новым охотникам». Отомстить Крезо, в частности.

– А что с Иданом? – спросил ведьмак.

– Он остался. Это всё, что я знаю. Мы больше не виделись.

– Сожалею.

Бывший охотник приподнял руку, то ли принимая сожаления, то ли показывая, что это – дело прошлого. Паузу заполнила Йеннифэр, продолжив разговор.

– Драго многое мне рассказал, очень многое. Но самых главных секретов не знал и он, а некоторая информация порождала ещё больше вопросов. Например, то, что после убийства монстра охотники забирают с собой ту или иную его часть или весь труп целиком, – зачем?