Текст книги "See Who I Am (СИ)"

Автор книги: the_city_sleeps

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Волан-де-Морта был в самой гуще схватки. Тот в ярости крушил всё, что попадалось ему на пути. В Большом зале стало совсем тесно – все, кто ещё мог держаться на ногах, рвались внутрь.

Джордж и Ли Джордан повалили на пол Яксли, Долохов пал от руки Флитвика, Хагрид швырнул через всю комнату Уолдена Макнейра и тот врезался в противоположную стену и мешком упал на пол. Рон и Невилл сбили с ног Фенрира Сивого, Аберфорт ударил Оглушающим заклятием Руквуда, Артур и Перси одолели Толстоватого, а Люциус и Нарцисса Малфой, даже не пытаясь сражаться, бежали сквозь толпу, выкрикивая имя своего сына.

Волан-де-Морт сражался разом с МакГонагалл, Слизнортом и Кингсли. С холодной ненавистью он смотрел, как они, пригибаясь, мечутся вокруг него и никак не могут нанести решающий удар…

Беллатриса продолжала борьбу в нескольких шагах от Волан-де-Морта. В отличие от её повелителя, она в одиночку сражалась с четырьмя за раз: я, Гермиона, Джинни и Полумна напрягали все силы, но не могли одолеть Беллатрису. Убивающее заклятие пролетело в дюйме от головы Джинни и она чудом оказалась жива.

– НЕ ТРОНЬ МОЮ ДОЧЬ, МЕРЗАВКА!

Миссис Уизли на бегу сбрасывала мантию, освобождая руки. Беллатриса резко повернулась – и расхохоталась при виде новой противницы.

– С ДОРОГИ! – крикнула миссис Уизли нам, выхватила палочку и бросилась в бой. Я с замиранием сердца смотрела, как хлещет и крутится волшебная палочка в руках Молли Уизли и как исчезает улыбка с лица Беллатрисы Лестрейндж, превращаясь в злобную гримасу. Потоки пламени лились с обеих палочек, пол под ногами волшебниц раскалился и покрылся трещинами; обе дрались не на жизнь, а на смерть.

– Нет! – крикнула миссис Уизли бросившимся ей на помощь школьникам. – Уйдите! Прочь отсюда! Она моя!

Сотни зрителей стояли теперь вдоль стен, наблюдая за двумя сражающимися группами: Волан-де-Мортом и его тремя противниками и Беллатрисой и Молли.

– Что станется с твоими детьми, когда я тебя убью? – дразнила Беллатриса, безумная, как и её повелитель, уворачиваясь от пляшущих вокруг неё заклятий Молли. – Когда мамочка отправится вслед за Фреддичкой?

– Ты больше никогда не тронешь наших детей! – выкрикнула миссис Уизли.

Беллатриса засмеялась исступлённым смехом.

Заклятие Молли пронеслось под вытянутой рукой Беллатрисы и ударило её в грудь, прямо над сердцем.

Злорадная улыбка замерла на губах Беллатрисы, глаза словно выкатились из орбит. Ещё мгновение она понимала, что случилось, а потом медленно опрокинулась навзничь, и толпа зрителей зашумела, а Волан-де-Морт вскрикнул.

МакГонагалл, Кингсли и Слизнорт отлетели прочь, вертясь в воздухе, как сухие листья. Ярость Волан-де-Морта при виде гибели последней, лучшей его сторонницы взорвалась с силой многотонной бомбы. Волан-де-Морт поднял палочку и направил её на Молли Уизли.

– Протего!

Щитовые чары разделили Большой зал пополам. Волан-де-Морт оглянулся в поисках пославшего их, и посреди зала возник Гарри.

Мое облегчение было не передать словами.

Вопль изумления, приветственные возгласы, крики с обеих сторон: «Гарри!» и «ОН ЖИВ!» – стихли почти мгновенно. Толпа испугалась. Внезапно наступила полная тишина. Волан-де-Морт и Гарри, встретившись взглядом, одновременно начали двигаться по кругу.

– Пусть никто не пытается мне помочь, – громко сказал Гарри. В мёртвом молчании его слова раскатились по Залу, как трубный глас. – Так нужно. Нужно, чтобы это сделал я.

Волан-де-Морт зашипел, расширив красные глаза:

– Поттер, конечно, шутит. Это ведь совсем не в его стиле. Кто сегодня послужит тебе щитом, а, Поттер?

– Никто, – просто ответил Гарри. – Крестражей больше нет. Остались только я и ты. Ни один из нас не может жить, пока жив другой, и один из нас должен уйти навсегда…

– Один из нас? – насмешливо повторил Волан-де-Морт. Всё его тело напряглось, взгляд красных глаз стал неподвижным – змея перед броском. – Ты ведь понимаешь, что это будешь ты, Мальчик, Который Выжил благодаря случайности и козням Дамблдора?

– Ты думаешь, когда моя мать погибла, спасая меня, это была случайность? – спросил Гарри. Оба они по-прежнему двигались боком, по идеальной окружности, сохраняя равное расстояние друг от друга. – Ты думаешь, случайность, что я решился сразиться с тобой тогда на кладбище? Случайность, что минувшей ночью я не стал защищаться и всё же остался жив и снова вернулся в битву?

– Случайность! – крикнул Волан-де-Морт, однако всё ещё не наносил удара. Толпа зрителей застыла, словно окаменев, и казалось, что среди сотен людей, заполнивших Большой зал, дышат только эти двое. – Случайность, везение и то, что ты увиливал и прятался за спинами тех, кто лучше тебя – мужчин и женщин, – позволяя мне убивать их вместо тебя!

– Сегодня ты никого больше не убьёшь, – сказал Гарри, пока они продолжали кружить по Залу, глядя друг другу в глаза. – Ты никогда больше не сможешь никого из них убить. Понял? Я готов был умереть, чтобы ты прекратил мучить этих людей…

– Однако не умер!

– Я был готов, и этого оказалось достаточно. Я сделал то же, что моя мать. Они защищены от тебя. Разве ты не заметил, как легко они сбрасывают твои заклятия? Ты не можешь их мучить. Ты не можешь до них добраться. Не пора ли тебе учиться на ошибках, а, Реддл?

– Ты посмел…

– Да, я посмел, – ответил Гарри. – Я знаю многое, чего ты не знаешь, Том Реддл. Много очень важных вещей, тебе неизвестных. Хочешь, я расскажу тебе часть из них, пока ты не сделал новую большую ошибку?

Волан-де-Морт ничего не ответил, продолжая скользить по кругу.

– Что, опять любовь? – сказал Волан-де-Морт с насмешливым выражением на змеином лице. – Любовь, вечная присказка Дамблдора: он утверждал, что она побеждает смерть. Хотя любовь не помешала ему сверзиться с башни и разбиться, как восковая кукла. Любовь не помешала мне раздавить твою грязнокровку-мать, как таракана, Поттер, и, похоже, никто здесь не пылает к тебе такой любовью, чтобы броситься вперёд и принять на себя моё заклятие. Так что же помешает тебе погибнуть, когда я ударю?

– Только одно, – сказал Гарри. Они продолжали кружить друг за другом, и лишь последняя тайна не давала им сойтись в схватке.

– Если не любовь должна спасти тебя на этот раз, – сказал Волан-де-Морт, – то, значит, ты думаешь, что владеешь волшебством, которое мне недоступно, или обладаешь более мощным оружием?

– И то и другое, – сказал Гарри.

Волан-де-Морт рассмеялся; его смех звучал страшнее, чем крик. Холодный и безумный, он эхом разнёсся по замершему залу.

– И ты думаешь, что знаешь неизвестное мне волшебство? – сказал он. – Неизвестное мне, лорду Волан-де-Морту, владеющему такими чарами, какие Дамблдору и не снились?

– Сниться они ему снились, – сказал Гарри, – но только он знал больше тебя, он знал достаточно, чтобы не делать того, что сделал ты.

– Ты хочешь сказать, что он был слаб! – воскликнул Волан-де-Морт. – Слишком слаб, чтобы дерзнуть, слишком слаб, чтобы протянуть руку за тем, что могло бы принадлежать ему, но достанется мне!

– Нет, он был просто умнее тебя, – ответил Гарри. – Он был лучшим волшебником, чем ты, и лучшим человеком.

– Я подстроил гибель Альбуса Дамблдора!

– Это тебе так казалось, – сказал Гарри. – Но ты ошибался.

– Дамблдор мёртв! – Волан-де-Морт швырнул эти слова в лицо Гарри, словно надеясь причинить ему невыносимую боль. – Его тело разлагается в мраморной гробнице здесь, возле замка, я видел его, Поттер, – для него нет возврата.

– Да, Дамблдор мёртв, – спокойно откликнулся Гарри. – Но не ты убил его. Он сам выбрал свою смерть, выбрал её за много месяцев до того, как это случилось, обговорил во всех деталях с человеком, которого ты считал своим слугой. К нему пришла еще одна верная, как ты думал слуга и предупредила его обо всем.

– Это что ещё за ребяческие россказни? – спросил Волан-де-Морт, однако по-прежнему не наносил удара и не сводил с лица Гарри своих красных глаз.

– Северус Снегг служил не тебе, – сказал Гарри. – Он был на стороне Дамблдора с той самой минуты, как ты стал преследовать мою мать. А ты так ничего и не заметил, потому что это как раз то, чего ты не понимаешь. А Камия была всего лишь подростком, втянутым во все это из-за своего отца. Полноценный член Ордена Феникса, хоть и юный. Ты видел когда-нибудь, как Снегг вызывает Патронуса?

Волан-де-Морт не ответил. Они кружили друг за другом, как волки, собирающиеся вцепиться друг другу в глотку.

– Патронус Снегга – лань, – сказал Гарри, – как у моей матери, потому что он любил её всю жизнь, с самого детства. Ты мог бы догадаться. Разве он не просил тебя пощадить её?

– Он хотел её, вот и всё, – насмешливо сказал Волан-де-Морт. – Когда её не стало, он согласился со мной, что есть и другие женщины, притом чистокровные, более достойные его… А эта осквернительница крови будет валяться у меня под ногами, как только я разделаюсь с тобой, Поттер.

– Разумеется, он с тобой согласился, – ответил Гарри. – Но он стал шпионом Дамблдора с той минуты, как ты начал ей угрожать, и с тех пор неустанно работал против тебя! Дамблдор был уже при смерти, когда Снегг прикончил его.

– Какая разница! – выкрикнул Волан-де-Морт, до этого жадно впивавший каждое слово, и разразился раскатами безумного хохота. – Какая разница, служил Снегг мне или Дамблдору, или какие палки эти людишки пытались ставить мне в колёса! Я раздавил их, как раздавил твою мать, эту пресловутую великую любовь Снегга. О, здесь всё было не зря, Поттер, просто ты этого не понимаешь! Дамблдор пытался не подпустить меня к Бузинной палочке! Он хотел, чтобы её настоящим хозяином стал Снегг! Но я опередил тебя, малыш, – я добрался до палочки раньше, чем ты успел ею завладеть. Я всё понял раньше тебя. Три часа назад я убил Северуса Снегга, и теперь Бузинная палочка, Жезл Смерти, Смертоносная палочка по праву принадлежит мне! План Дамблдора не удался, Гарри Поттер!

– Да, не удался, – сказал Гарри. – Ты прав. Но прежде чем ты попытаешься меня убить, я призываю тебя подумать о том, что ты сделал… Подумай и попытайся почувствовать хоть немного раскаяния, Реддл…

– О чём это ты?

– Это твой последний шанс, – сказал Гарри. – Всё, что тебе остаётся… Я видел, во что ты иначе превратишься… будь мужчиной… попытайся… попытайся раскаяться…

– Ты посмел… – снова сказал Волан-де-Морт.

– Да, я посмел, – сказал Гарри. – Потому что провал последнего плана Дамблдора ударил вовсе не по мне. Он ударил по тебе, Реддл.

Рука Волан-де-Морта, сжимавшая Бузинную палочку, задрожала.

– Эта палочка по-прежнему не слушается тебя, потому что ты убил не того человека. Северус Снегг никогда не был настоящим хозяином Бузинной палочки. Он никогда не одерживал победы над Дамблдором.

– Он убил…

– Ты слушаешь, что я говорю? Снегг не побеждал Дамблдора! Смерть Дамблдора была обговорена между ними! Дамблдор хотел умереть непобеждённым, подлинным хозяином Бузинной палочки! Если бы всё получилось по его плану, сила палочки умерла бы вместе с ним, потому что никто не отнял её у него!

– Раз так, Поттер, Дамблдор всё равно что сам отдал мне палочку! – Голос Волан-де-Морта дрожал от злобной радости. – Я похитил палочку из гробницы её последнего хозяина! Против его желания! Сила палочки принадлежит мне!

– Нет, Реддл, она тебе не принадлежит. Обладать палочкой недостаточно! От того, что ты держишь её в руках и отдаешь ей приказы, она не становится по-настоящему твоей. Разве ты не слышал, что сказал тебе Олливандер? Палочка выбирает волшебника… Бузинная палочка ещё до смерти Дамблдора признала своего нового хозяина в человеке, который и не думал завладевать ею. Новый хозяин забрал палочку у Дамблдора против его воли, так и не поняв, что он сделал, и самая опасная волшебная палочка на свете признала его власть над собой…

Грудь Волан-де-Морта тяжело вздымалась.

– Настоящим хозяином Бузинной палочки был Драко Малфой.

На мгновение в глазах Волан-де-Морта мелькнул слепой ужас – и исчез.

– Но если и так, – сказал он мягко. – Даже если ты прав, Поттер, что это меняет для нас с тобой? Палочки с пером феникса у тебя уже нет. Наш поединок решит чистое умение… А убив тебя, я смогу заняться Драко Малфоем…

– Ты опоздал, – сказал Гарри. – Ты упустил свой шанс. Я тебя опередил. Много недель назад я победил Драко и отобрал у него волшебную палочку. – Гарри помахал палочкой из боярышника. – Так что теперь, – прошептал Гарри, – всё сводится к одному: знает ли Бузинная палочка у тебя в руках, что на её последнего хозяина наслали Разоружающее заклятие. Потому что если она это знает, то… я – настоящий хозяин Бузинной палочки.

Красно-золотое сияние внезапно разлилось по зачарованному потолку над их головами: это ослепительный краешек восходящего солнца проник в Большой зал через восточное окно. Свет ударил им в глаза одновременно, так что лицо Волан-де-Морта вдруг превратилось в пылающее пятно.

– Авада Кедавра!

– Экспеллиармус!

Хлопок был подобен пушечному выстрелу. Золотое пламя взвилось в самом центре круга, по которому они двигались, – это столкнулись их заклятия. Бузинная палочка взмыла ввысь, чернея на фоне рассвета, закружилась под зачарованным потолком, точно голова Нагайны, и пронеслась по воздуху к хозяину, которого не пожелала убивать, чтобы полностью подчиниться его власти. Гарри, тренированный ловец, поймал её свободной рукой – и в ту же минуту Волан-де-Морт упал навзничь, раскинув руки, и узкие зрачки его красных глаз закатились. На полу лежали смертные останки Тома Реддла – слабое, сморщенное тело, безоружные белые руки, пустое, отсутствующее выражение на змеином лице. Волан-де-Морт погиб, убитый собственным обратившимся вспять заклятием, а Гарри стоял с двумя волшебными палочками в руке и глядел на опустевшую оболочку своего врага.

Какое-то мгновение вокруг ещё стояла тишина. Потом зал очнулся и взорвался шумом, криками, восклицаниями и стонами. Ослепительное солнце залило окна, все рванулись к Гарри, и первыми к нему подбежали Рон и Гермиона; это их руки обвивали его, их громкие голоса наполняли звоном уши. Потом рядом возникли Джинни, Невилл и Полумна, а потом всё семейство Уизли, Хагрид, Кингсли, МакГонагалл, Флитвик, Стебль.

Я стояла в стороне и просто улыбалась подставив лицо солнцу.

И в этих ласковых и теплых прикосновениях мне почудилось одно, до боли знакомое.

Фред…

Я открыла глаза и естественно никого не увидела. Но на душе стало чуточку теплее.

Я отвела ему там потайное место.

Солнце стояло прямо над Хогвартсом, и Большой зал был полон жизни и света. Без Гарри не могли обойтись ни восторги, ни горе, ни празднование, ни траур. Все хотели, чтобы их лидер и знамя, спаситель и вождь был сейчас с ними. Целое утро поступали новости о том, что по всей стране люди, поражённые заклятием Империус, пришли в себя, что Пожиратели смерти бежали или были арестованы, что невинно осуждённых сию минуту отпустили из Азкабана и что Кингсли Бруствер назначен временно исполняющим обязанности министра магии…

Тело Волан-де-Морта вынесли из Большого зала и положили в другом помещении, подальше от останков Фреда, Тонкс, Люпина, Колина Криви и ещё пятидесяти человек, погибших в борьбе с ним. МакГонагалл вернула на место столы факультетов, но сейчас все сидели как попало, за столами смешались преподаватели и ученики, призраки и родители, кентавры и эльфы-домовики. Выздоравливающий Флоренц лежал в углу, а Грохх просовывал огромную физиономию в разбитое окно, и ему бросали еду в смеющийся рот. Гарри сел рядом со мной, не обращая внимания на сидящего рядом и обнимающего меня Драко.

Сейчас я была уже почти не против.

Клятва есть клятва.

– Спасибо тебе. Если бы не твой браслет…

– Брось Гарри – я слабо улыбнулась

– Нет, я в последнее время ошибался в тебе. Я не думал… – он замялся – мне жаль.

– Он там, внутри – шепнула я.

Мы поняли друг друга почти без слов.

Только рука Драко чуть напряглась на моей талии.

– Кстати, твой жених мне задолжал жизнь – Гарри устало усмехнулся и почти без неприязни посмотрел на Драко.

– Вернет. С процентами. – я улыбнулась и вывернувшись из гнета руки Драко обняла Гарри. – Все уже хорошо, Гарри.

Он обнял меня в ответ и слегка сжал.

Затем отстранился и извиняясь взглядом отошел к Полумне.

– Когда будем свадьбу играть? – спросил меня Драко, возвращая руку на место.

– А родители твои против не будут? – подняла я брови

– Их я спрошу в последнюю очередь. У меня достаточно денег чтобы уехать от них куда подальше.

– Я не хочу куда подальше – покачала я головой – тут моя жизнь. Мы будем жить в моем поместье, если ты не против.

– Как знаешь – пожал плечами Драко – мне в принципе все равно. Главное с тобой и подальше от родителей.

– Кажется ты опять превращаешься во влюбленного придурка – поморщилась я и отвернулась.

Драко сжал зубы и холодно посмотрел на меня, силком поворачивая мое лицо обратно к себе.

– кажется тут еще работать и работать – процедил он и поцеловал меня, не обращая внимания на мои протесты.

Позже кто-то дернул меня за рукав и я увидев пустоту, поняла в чем дело и пробормотав что-то Драко вышла из зала. Там меня ждали Гарри Рон и Гермиона.

Где-то в отдалении раздавался голос Пивза, распевавшего победный гимн собственного сочинения:

Наш маленький Поттер

Умело расставил Волану капкан,

А мы их побили —

Поднимем за наше здоровье стакан!

– Да, начинаешь чувствовать масштаб трагедии, – заметил Рон, открывая какую-то дверь и пропуская меня, Гарри и Гермиону.

Гарри по дороге рассказал все, что прошло мимо нашего внимания.

Я чувствовала неуверенное счастье, за то, что они впустили меня в свои секреты.

Горгулья, охранявшая вход в директорский кабинет, была теперь сдвинута в сторону; она стояла, скривившись набок, и вид у неё был оглушённый.

– Можно нам пройти? – спросил он горгулью.

– Пожалуйста, – буркнула статуя.

Мы протиснулись мимо неё на каменную винтовую лестницу, медленно двигавшуюся вверх, как эскалатор. Добравшись до верхней площадки, Гарри толкнул входную дверь.

Директора и директрисы Хогвартса, глядевшие со стен, приветствовали его дружной овацией. Они махали шляпами, а иногда и париками, через рамы пожимали друг другу руки, а то и пускались в пляс. Дайлис Дервент громко всхлипывала, Декстер Фортескью приветственно размахивал слуховой трубкой, а Финеас Найджелус взывал своим тонким высоким голосом:

– Заметьте, что и факультет Слизерин сыграл положительную роль! Наш вклад не должен быть забыт!

Наконец Гарри поднял руку и портреты почтительно притихли, улыбаясь, утирая глаза и выжидательно глядя на него. Однако он обращался только к Дамблдору, подбирая слова с величайшей тщательностью.

– То, что было спрятано в снитче, – начал он, – я выронил в Запретном лесу. Я не запомнил места и не собираюсь отправляться на поиски. Вы согласны со мной?

– Согласен, мой мальчик, – сказал Дамблдор. Остальные портреты глядели на них с недоумением и любопытством. – Это мудрое и мужественное решение, но иного я от тебя и не ожидал. Знает ли кто-нибудь, где ты его выронил?

– Никто, – ответил Гарри, и Дамблдор удовлетворённо кивнул.

– Но я сохраню дар Игнотуса, – сказал Гарри.

Дамблдор просиял:

– Конечно, Гарри, он навсегда принадлежит тебе, пока ты не передашь его своим потомкам.

– Остаётся вот это.

Гарри поднял Бузинную палочку. Рон и Гермиона глядели на неё с благоговением. Я нахмурилась. Не нравились мне эти реликвии.

– Мне она не нужна, – сказал Гарри.

– Что? – громко произнёс Рон. – Ты с ума сошёл?

– Я знаю, она многое может, – устало сказал Гарри, – но мне больше нравилась моя. Так что…

Он порылся в мешочке, висевшем у него на шее, и достал оттуда две половинки остролистовой палочки, соединённые пером феникса.

Он положил обломки на директорский стол, коснулся их кончиком Бузинной палочки и произнёс:

– Репаро!

И его палочка срослась, из её кончика полетели красные искры.

– Я положу Бузинную палочку, – сказал он Дамблдору, наблюдавшему за ним с безграничной любовью и восхищением, – туда, откуда она была взята. Пусть она остаётся там. Если я умру своей смертью, как Игнотус, то она лишится своей силы, правда? Её предыдущий хозяин не потерпит поражения. И её могуществу придёт конец.

Дамблдор кивнул. Они улыбнулись друг другу.

– Ты уверен? – спросил Рон. Он глядел на Бузинную палочку, и в его голосе слышался слабый отголосок подавленного желания.

– Я думаю, Гарри прав, – тихо сказала Гермиона.

– От этой палочки больше тревог, чем толку, – сказал Гарри. – А я, честно говоря, сыт тревогами до конца жизни.

– Я думаю все устали – усмехнулась я

И мы вышли из кабинета.

– Ребят, – разорвала я молчание – Я хочу пригласить вас, на мою к сожалению неизбежную свадьбу с Драко.

–Что?? – подпрыгнул Рон и сжал кулаки – но ты и Фр…

– Стоп – осадила я его. – Рон, не нужно.

– Действительно. Рон – кивнул Гарри. – Ты слышал, свадьба неизбежна. Кстати почему тебе пришлось принести ему неприложный обет?

– Вот ублюдок! – воскликнула Гермиона, догадавшись почему наша свадьба с Драко была именно неизбежна.

– Я попросила его помочь проникнуть мне в замок, чтобы отдать тебе кулон – сказала я – он единственный кто помог бы мне, ибо умудрился влюбится – всю правду я говорить не стала, уважая память Фреда и не желая расстраивать и так не сильно веселого после моего известия Рона – а он в обмен взял с меня обет, что когда все закончится, то я стану его женой а он моим мужем до конца жизни. И я думаю это достойное наказание нам обоим.

Ребята неуверенно заулыбались.

– А он драку на свадьбе не устроит? он нас не сильно-то жалует.

– а мы его числом задавим – хитро улыбнулась я – тем более он задолжал Гарри жизнь.

– тогда ждем приглашений – дружно улыбнулись ребята.

– а я жду кровать и горячую воду – усмехнулась я.

========== Свадьба. Год спустя ==========

– я хочу быть в платье в черном с серебром – вздохнула я, беря себя в руки уже сотый раз за день.

– почему в черном? – изумился сидящий рядом Драко

– Да потому что жизнь с тобой, это похоже один нескончаемый траур – Взорвалась я – Ты недоволен всем, от начала и до конца. Ты ведешь себя хуже маггловской женщины в критические дни! до свадьбы остался месяц, а мы вот уже почти год топчемся на месте. Какого дьявола я на все это согласилась?

Гермиона, сидящая с ногами в кресле, стоящим напротив кресла Драко, одобрительно фыркнула. Она уже привыкла к нашим перепалкам за последнюю неделю, как началась активная подготовка к свадьбе. Хорошо что у нее, что у Джинни этот процесс был уже пройден, и прошел он без сучка и задоринки, даже Драко, которого я притащила на их свадьбы вел себя вполне достойно.

Ему пришлось смириться со многим. Мне его даже было жалко. Парень всю жизнь прожил в чистокровной семье, а те, кто были на свадьбе, в большинстве отличались от его жизненных стандартов и к тому же главные виновники торжества были его злейшими врагами в школьное время.

Но и тут он смирился.

И даже молчал на кудахтанье миссис Уизли на тему: “Молодец, Камия, что взялась за этого мальчишку, хоть кто-то из этого змеиного рода должен быть достойным человеком, родителей, в его случае к великому сожалению, не выбирают”

И тут, Драко, на фырканье Гермионы, стоически сжал зубы и смолчал.На слово “Грязнокровка” понятное дело было у нас дома наложено строжайшее табу, вплоть до вызова специалиста из министерства, для расторжения обета, а потом соответственно и брака, если мы уже поженимся к тому времени.

Иногда мне казалось что Драко жалел что принял тогда столь, как мне казалось, опрометчивое решение.

Как то в один из вечеров, три месяца спустя, после того как Драко основательно переехал ко мне, у нас состоялся разговор.

– у меня стойкое ощущение что ты решила сделать все возможное чтобы я передумал. – Драко скрестив руки на груди оперся плечом о косяк дверного проема. Сейчас на нем были лишь брюки и это чертовски соблазняло.

И чертовски раздражало.

Я не хотела хотеть его.

Я хотела его ненавидеть всеми фибрами души, за то что сейчас он тут а не Фред.

За три месяца совместной жизни я поняла что Драко практически идеален в постели, он предугадывает каждое мое желание, но мне невыносимо видеть его. Драко был тем человеком, с кем были связаны худшие воспоминания.

Я была благосклонна только тогда, когда он обнимал меня со спины. И кажется он это прекрасно понимал.

– ты слишком много думаешь – равнодушно сказала я, отводя от него взгляд и утыкаясь обратно в Пророк.

– мы по большей части живем как соседи, с поправкой на секс – у Драко явно накопилось много претензий ко мне за столь малое время.

– смирись – пожала я плечами, не отрываясь от наискучнейшей статьи про новые наработки в Минестерстве Магии.

Я услышала со стороны Драко злое шипение, но большим он мне ответить почему-то не смог. Этот вечно острый на язык слизеринец. Я даже испытала легкое разочарование.

– и между прочим в постели ты не так хорош – ехидно посмеиваясь и изрядно покривив душой крикнула я в сторону гостиной, куда по моему предположению удалился Драко – и в хозяйстве бесполезней маггла.

Вот это кажется было лишним.

Как Драко оказался рядом, я честно говоря не проследила, думая что он и тут смолчит. Но поняла как же крупно ошибалась когда он возник сзади и я вздрогнула от прикосновения холодных ладоней к плечам.

– Ты не добьешься от меня отказа от Обета. Скорее я тебя убью, а потом себя – прошипел он мне на ухо так, что я осознала что он не шутит.

И Драко оставил меня наедине со своими мыслями, впервые за три месяца заставив вползти в сердце холодок страха.

С тех пор мы почти не ругались. пока не встал остро вопрос насчет свадьбы. Ибо итоговая дата была назначена через месяц.

– Ладно – сжал зубы и процедил Драко – хорошо. Я полностью одобряю твой список гостей и кардинально отсею свой. Я одобряю оформление и твое платье в изначальном варианте, ибо тут не могу поспорить у тебя безупречный вкус. Но почему я не могу позвать свою мать? об отце я уже, заметь, даже не заикаюсь.

– Потому что она меня раздражает – спокойно ответила я – она конечно молодец и не выдала Гарри Лорду, но… Ай, ладно – я неожиданно для самой себя махнула рукой. Мне надоело проверять стойкость Драко – Зови. И свой список отсей так чтобы гости с твоей стороны не поубивали гостей с моей.

Я устало плюхнулась в кресло и поймала на себе сочувствующе-вопросительный взгляд Гермионы. Я покачала в ответ головой на ее невысказанный вопрос.

Потом поговорим.

– в конце концов, чем скорей начнем, тем быстрее закончим. – закончила я свою мысль

В последнюю неделю перед свадьбой в поместье начали прибывать гости. С моей стороны это были Гарри, Джинни, Рон, Гермиона, Полумна, Невилл, Мистер и Миссис Уизли приезжать отказались, зато приехал Джордж. Он кардинально изменился. Со смертью брата в нем словно стало в два раза меньше задора. Парень стал более задумчивым и серьезным. Их совместный с братом магазинчик насколько я слышала был кому-то не то перепродан, не то закрыт. Чем Джордж занимался сейчас я не знала. Прибыл он вместе с некой Кристи, кажется я ее мельком видела на нашем факультете на одном с ним курсе. Прибыл Хагрид. Это была малая толика гостей, куча моих дальних родственников должна была появится в день свадьбы. Еще обещал быть Виктор Крам, к великому неудовольствию Рона и всеобщим подколкам в его сторону. Особенно от удивительно влившегося в их компанию Забини.

– чудно выглядишь, Ками – как заправской светский льстец сказал Забини – А ты Драко кажется скинул киллограмм десять и словно похоронил семейство любимых хомяков.

– ну свадьба, все такое – вымученно улыбнулся Драко и извиняюще оскаблившись мне, ушел с Блейзом куда-то в недра гостиной. Не иначе как жаловаться на жизнь.

– ну, как ты? – ко мне подошла Джинни.

– как не на своей свадьбе – усмехнулась я – теоретически она через неделю, но я как будто отошла в сторону. Не то чтобы все происходит без меня, но какое-то все… не настоящее.

Джинни сочувствующе улыбнулась

– как хорошо что у нас с Гарри не так прошло – вздохнула она. – мы то друг-друга… Ну сама понимаешь.

Понимаю.

В своих чувствах к Драко я так и не разобралась.

А в Самый Важный День, я сидела как на раскаленном стекле.

Я смотрела на себя в зеркало. До церемонии оставалось пять минут.

Я была совершенно одна в комнате и боролась с желанием трансгрессировать отсюда куда подальше.

Но нельзя.

Я встала и расправила складки длинного белого прямого кроя шелкового платья, с корсетом расшитым серебряными нитями. Ткань приятно холодила руки.

И еще раз критически осмотрела себя в зеркале.

Драко не видел платья и оно хранилось в строжайшем секрете. Ему я описала совершенно другое.

Драко это платье должно понравится.

Черт. Впервые за столько времени я поймала себя на мысли что я действительно хочу понравится своему будущему мужу, пусть наша свадьба создавала у меня в душе ощущение фикции и чего-то ненастоящего. Настоящими были его чувства, которые он в последнее время все больше прятал, наталкиваясь на глухую стену моего напускного равнодушия и ехидства.

К алтарю меня должен был вывести дядя Курт, четвертый брат моей матери. И единственный живой настолько близкий родственник. Только в последний день перед свадьбой я поняла, как же много у меня оказывается родственников. Только Курт ближе всех. Ближе всех после погибшего Джея и его семьи.

С которой я практически не общалась перед их гибелью.

– Ты готова? – Курт заглянул в комнату, сорокалетний седой подтянутый мужчина в шикарной черной мантии, от которой прямо веяло высоким постом в Министерстве.

– Пожалуй – я еще раз оглянулась на зеркало, словно ища у него заступничества и поддержки. Но не находя.

За дверью меня ждали мои подружки, Джинни, Гермиона и Полумна. Вся троица в нежно-розовых тонах и практически одинаковых платьях выглядела очаровательно. Они, не видевшие до этой поры мое платье практически синхронно сказали “вау”

– оно потрясаюющее – улыбнулась Гермиона, а Джинни и Полумна с ней согласились.

– Пойдем, там все уже заждались – сказал Курт и я взяла его под руку.

Дорогу до Алтаря я помню плохо. Он стоял под навесом во дворе, простой белый, увитый нежно-фиолетовыми цветами. Ничего лишнего. Белые стулья, идеально ровный газон.

Только легкий укол жалости, при взгляде на Джорджа в правом ряду, что у Алтаря меня ждет не его брат.

А восхищенный Драко.

Это было невозможно скрыть.

Мы встали рядом.

– Согласен ли ты, Драко Малфой, взять в жены Камию Мэлфорд и быть верным ей и любящим мужем, пока смерть не разлучит вас?

Клятва тоже была скромной и усеченной до минимума. Мне не хотелось пышностей и длинных имен.

– Согласен – Драко после своего согласия посмотрел на меня. Кажется его рука дернулась чтобы взять мою в свою и от осознания этого молчаливого приободрения и поддержки на меня накатила волна нежности.