Текст книги "Снегопад (СИ)"

Автор книги: Тея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Иордан спокойно ел заказанную в номер пиццу, сидя на диване и перелистывая каналы. Я же металась по комнате, словно тигр в клетке. Меня волновала встреча с этой Стоун больше, чем с Аделиной. Должно быть, у неё скверный характер, если она недолюбливает Иордана. Хотя я ведь тоже его недолюбливаю.

– Хватит мельтешить перед глазами, – вампиру надоело мое беспокойство.

Я бухнулась на диван рядом с Иорданом и заявила:

– Расскажи мне о Стоун.

– Что именно тебя интересует? – спросил вампир, не поворачивая своей светловолосой головы в мою сторону.

– Все. О ней ты говоришь со страхом. Почему? Какие у неё слабости? Куда можно надавить, чтобы задобрить её? Лесть? Деньги? Кровь?

Иордан криво улыбнулся множеству моих вопросов и, стряхнув крошки теста с колен, обтянутых темно-синими джинсами, начал рассказывать:

– Эгесихора Стоун – третье по старшинству дитя Гейба, старше неё были только Лилит Блейк и Саид. Ну, после смерти последнего получается, что она вторая по старшинству. У Стоун была красивая, но необычная внешность для её родины – Греции. С детства Стоун управлял её отец, который продал её будущему мужу. Тот не любил Эгесихору и не скрывал своих отношений с другими женщинами. Муж её был человеком алчным и глупым. Он задолжал кому-то денег, и в качестве платы предложил свою жену. Стоун подвела её красота. Её новый хозяин был любителем извращенных игр, и устраивал оргии с участием Эгесихоры. Ей это не нравилось, но когда она жаловалась своему любовнику, он избивал её и привязывал голой к столбу на скале перед морем. Через несколько лет Стоун надоела этому извращенцу, и он продал её в рабство. Она переплыла через Средиземное море и попала в Египет. О том, что происходило на корабле эти несколько недель, она не рассказала даже Габриэлю. В это время Габриэль как раз был в Египте. Он заметил эту прекрасную женщину, и за покорностью рабыни разглядел сильную, но почти сломанную личность. Он выкупил её и помог излечиться, как физически, так и морально. Эгесихора полюбила Габриэля – не как мужчину, а как отца. Он для неё стал богом. Она предана только ему, и из мужчин только ему она доверяет.

– Неудивительно, – заметила я. – Ведь именно мужчины испоганили её судьбу. Мужчины и их глупая гордыня.

Иордан искоса глянул на меня и снова отвел глаза, продолжив рассказывать:

– Все это мне рассказал Габриэль. Он действительно доверяет мне все секреты. Наверное, такое в каждой семье – младший ребенок самый любимый. Об этом знает только Гейб, я и Лилит. Она стала лучшей подругой Эгесихоры. Только пару сотен лет назад они из-за чего-то поругались. Женские принципы, чтоб их. Ну, пройдет еще пара веков, и они помирятся.

Сказано это было так небрежно, что я не могла не удивиться. Подумаешь, женская ссора на четыре сотни лет! Всего-то.

– После превращения в вампира Эгесихора как с цепи сорвалась. Она вернулась в Грецию и превратила своих обидчиков в камень. Своих обидчиков… и еще пару дюжин людей. Но это вышло случайно.

Я фыркнула.

– Её вторым именем стало слово «камень» на разных языках. Последние шесть сотен лет она известна как Эгесихора Стоун, – заметил Иордан. – Она жуткая женщина. Да, красивая, но жуткая. Она ворчливая, холодная и злая, как ведьма. Не в прямом смысле, а в переносном, – добавил Иордан, заметив мой возмущенный взгляд. – Стоун мужененавистница до мозга костей. Став вампиром, она стала учиться сражаться, и у неё очень хорошо получается. Она напоминает амазонку. Так что слабых мест у неё нет. Если она вызовет тебя на бой, отказывайся, не раздумывая. Ни мне, ни тебе её не победить. К крови она относится достаточно прохладно, сильной жажды у неё никогда не было. На деньги ей плевать, а лесть и лицемерие она ненавидит.

– Значит, любит правду? – спросила я, подложив под себя ногу.

– Ага, – отозвался Иордан и взял новый кусок пиццы, давая понять, что лекция закончена. – Попробуй, вкусная штука.

Я только покачала головой и встала с дивана. Пора было собираться.

Даже после заката в Каире было жарко, и Иордан позволил надеть то, что угодно моей душе. Я выбрала короткие желтые шорты, полосатую безрукавку и вьетнамки. Волосы оставила распущенным, хотя будь они подлиннее, я бы собрала их в хвостик.

Тахира холодно на меня глянула, когда мы с Иорданом вышли из номера, и направилась к лифту. Мы без слов направились за ней, а Нафрит шла чуть позади нас.

– Как там поживает Салиха? Как я по ней скучал, – заметил блондинчик на английском специально для меня.

Нафрит рассмеялась и ответила ему:

– Она все время вспоминает тебя. В основном твое имя звучит рядом со словами «осиновый кол», «задница» и «медленно».

Иордан рассмеялся и зашел в лифт следом за Тахирой.

– Кто такая Салиха? – ровным голосом спросила я. Если бы начала шептать, то надзирательницы все равно нас услышали.

Мужчина криво усмехнулся и переглянулся с Нафрит. Затем ответил мне:

– Это еще одна амазонка Стоун. Отличается кровожадностью. Я её… кхм… бросил полсотни лет назад.

– Сволочь ты эгоцентричная, – любезно заметила я. Нафрит и Иордан засмеялись, и даже на мрачном лице Тахиры промелькнула слабая улыбка.

– Я ведь и обидеться могу, – наигранно надул губы вампир. За несколько минут его настроение повысилось. Он, казалось, был безмятежен, и я не разглядела напряжения в его движениях. Вот что я называю актерской игрой.

На улице нас ждала машина. Наши надзирательницы сели впереди, мы с Иорданом сзади. Повела Нафрит, быстро и осторожно. Через час или около того мы выехали за пределы переполненного Каира. Впереди была только пустыня, жаркое солнце и шоссе.

– Стоун любит одиночество, – пробормотала я не то утвердительно, не то вопросительно.

Дом Эгесихоры Стоун был огражден от нежеланных гостей трехметровым забором. У ворот нас пытались вытащить из машины и осмотреть на наличие оружия, но Тахира что-то рявкнула, и сомнения у охранников пропали. Я не сдержала фырканья. Вампирша молча глянула на меня через зеркало заднего вида и мрачно ухмыльнулась. От такой ухмылки хотелось убежать с воплями.

Во дворе, под навесом, располагался небольшой бассейн, но сейчас он пустовал. Но в остальном пространство перед домом было пустое, лишь перед дверьми поставили декоративные растения. Очевидно, у Стоун не было вкуса, так как и внутри помещение было по-спартански пустым. И, что самое интересное, нам никто не попадался на пути.

Тахира и Нафрит повели нас по коридорам вглубь дома. Пройдя несколько комнат, они остановились перед высокими дверьми и синхронно открыли их перед нами.

Бог ты мой… Это же тронный мини-зал. Помещение занимало два этажа, и было видно темнеющее небо сквозь стеклянный куполообразный потолок. Вместо электричества в тронном зале использовали огонь – факелы горели на стенах и вдоль золотой ковровой дорожки, ведущей от дверей к трону на возвышении. За этими факелами стояли десятки вампиров разной внешности, и все следили за нами с равной долей недоверия и агрессии.

Видимо, нам тут не очень-то рады.

Трон, как я уже сказала, стоявший на возвышении, был похож на кресло с высокой спинкой. Только эта спинка, а так же рукояти, сверкали из-за драгоценных камней разного размера и цвета.

Иордан прикоснулся к моей пояснице и мягко подтолкнул вперед, предоставляя идти первой. Ах да, Стоун же его недолюбливает – и плюс она феминистка. Значит, сейчас я главная в нашем дуэте.

Я шагнула вперед с уверенностью и спокойствием. Жизнь в семье Майер научила меня многому, в том числе надменности, которая сейчас пригодилась.

Иордан пристроился чуть левее и на шаг позади.

Блондинчик назвал Стоун красивой. Я бы использовала слово «великолепная». На троне сидела хрупкая и изящная девушка лет двадцати. У неё была молочно-белая кожа и медно-рыжие волосы. Этим она походила на Аню, но даже моя сестра казалась бы рядом с этой вампиршей невзрачной. В Стоун резче контраст между кожей и волосами. Пухлые кроваво-алые губки были высокомерно поджаты, одна бровь насмешливо поднята, а глаза прищурены. Я едва не запнулась, когда увидела её глаза. Права была Соня – они были ярко-красные, словно Эгесихора надела линзы – но в этом я почему-то сомневалась. Пока Стоун рассматривала меня ниже плеч, я смотрела ей в глаза. Но когда она подняла взгляд выше, я отвернулась. Не хотелось сейчас пускать себе кровь, чтобы предотвратить мое превращение в камень.

За троном стояли по две девушки с каждой стороны – в руках каждой было копье. Должно быть, это амазонки Стоун.

Я остановилась прямо перед ступенями и уверенно приподняла подбородок. Воцарилось молчание. Стоун молча рассматривала нас. Наконец, она поднялась с трона. Когда она это сделала, все её подданные встали на колени, склонив головы. Не обращая на это внимания, вампирша медленно спускалась со своего пьедестала. Её красное длинное платье без рукавов зашуршало в такт её движениям.

Стоун остановилась прямо передо мной. Мы были примерно одного роста, но я немного повыше.

– Значит, это ты та самая Алина, – с милым акцентом произнесла Стоун по-русски. Весь её вид говорил о надменности. – Несмышленая вампирша, по нелепой случайности ставшая равной моему отцу.

Не трудно было заметить, что Иордана она игнорировала.

Я уколола себе язык острым клыком. Почувствовав металлический привкус, мою гарантию безопасности от сил вампирши, я высокомерно глянула прямо в красные глаза Стоун.

– Значит, это ты та самая Стоун, – с насмешкой проговорила я. – Надменная вампирша, в молодости по глупости создавшая миф о Горгоне.

Иордан дернулся, но ничего не сказал. Он, наивная душа, доверял мне.

Я ожидала чего угодно – криков, драки, ударов плетью, – но не ухмылки и симпатии в глазах.

– Зачем же ты приехала, вампирша? – спросила Стоун.

– Да так, познакомиться с тобой, – передернула плечами я. – Не каждый день можно увидеть древнюю вампиршу.

Эгесихора хмыкнула и внимательней всмотрелась мне в глаза.

– Давно я не смотрела человеку прямо в глаза, – доверительно шепнула девушка. – Многие думают, что я не способна управлять своей магией.

– А ты способна? – с недоверием спросила я.

Эгесихора засмеялась – громко, пронзительно… и неожиданно искренне. Должно быть, не каждый день ей дерзят – видно было, что её это забавляло.

– Первую тысячу лет сила была неуправляема, – согласилась Стоун. – Однако я смогла управиться с ней.

Весь зал молчал, слушая нашу почти дружескую перепалку, затаив дыхание.

– Интересно, сколько человек ты превратила в камень? – неожиданно ляпнула я.

Глаза Стоун расширились, но тут же её лицо приобрело насмешливое выражение.

– Я не считала. А теперь ответь на мой вопрос честно: что ты делаешь на моей территории?

Я оглянулась на Иордана. Тот пожал плечами и кивнул.

– Мы можем поговорить наедине? – спросила я.

Эгесихора вздернула бровь:

– Это еще зачем? Ты можешь доверять всем, кто находится в этой комнате. К тому же никто и не знает русского языка.

Глубоко вздохнув, я изложила краткую версию предсказания Сони. Эгесихора слушала внимательно, не сводя с меня глаз. Нельзя не отметить, что подданные Стоун все еще стояли на коленях, а Эгесихора их царственно игнорировала. Да уж, пафосная леди.

– И ты веришь предсказанию какой-то ясновидящей? – с сарказмом протянула вампирша.

– Предсказанию сильнейшей ясновидящей за последние двести или триста лет, – поправила я. – Именно она предотвратила Второй Всемирный потоп несколько месяцев назад, помогая нам убить демона.

Стоун прищурила глаза и тихо произнесла:

– Если не ошибаюсь, тогда ты потеряла возлюбленного. Оборотня.

Сердце болезненно сжалось при воспоминании о Даниле. Я сморгнула непрошеные слезы и кивнула.

– Ох уж эти мужчины, – задумчиво протянула Стоун, глядя на коленопреклонных вампиров. – Всегда найдут, как нам сделать больнее. Даже если для этого нужно умереть.

– Его убил Саид, – зачем-то добавила я.

– Правда? – усмехнулась Стоун. – Вот же засранец. Жаль, конечно, что ты его убила – теперь некому восставать против Гейба. Прямо утопия.

Я фыркнула.

– Эгесихора, – впервые подал голос Иордан. Стоун раздраженно перевела на него взгляд. – Даже если ясновидящая оказалась не права – ты не можешь рисковать жизнью Габриэля.

Девушка внимательно осмотрела вампира с ног до головы и приподняла бровь:

– Ради благополучия Габриэля я готова убить все население Африки. Однако укусить меня я позволю только в том случае, если Алина выполнит мое требование.

– И какое же? – поинтересовалась я.

Эгесихора улыбнулась кровожадной улыбкой, а её глаза загорелись в предвкушении:

– Докажи, что ты достойна быть равной моему отцу. Убей любого в этом зале.

Девушка вскинула руки в стороны, предлагая мне сделать выбор. По залу прошел ропот, но никто не возразил открыто. Кажется, даже без перевода подданные вампирши знали, чего ожидать.

Я внимательно всмотрелась в лицо Эгесихоры. Та ухмылялась мне и потирала руки в ожидании моего решения. Ну, раз она так хочет…

Я обернулась и посмотрела на зал. Немногие рискнули встретиться со мной взглядом. Иордан внимательно смотрел на меня – он не знал, смогу ли я сделать это или нет.

Вообще-то, этого не знала и я. Конечно, я убивала вампиров – но только тех, кто обезумел от жажды крови. Забрать жизнь кого-то относительно невинного…

Так, стоп. Эгесихора сказала «убить». Для вампиров смысл этого слова двойной. Но убить вампира, отключив на некоторое время, и забрать жизнь – разные вещи.

Я широко ухмыльнулась и прошла несколько шагов, оказавшись за спиной Иордана. Он не ожидал от меня подвоха, поэтому стоял спокойно. А зря. Я с удовольствием свернула ему шею. Он и вскрикнуть не успел, как бездыханной тушкой упал на пол.

Ничего страшного, через пару часов проснется. Зато я сделала то, о чем давно мечтала. Уж очень он парень раздражающий.

Зал ахнул. Я скрестила руки на груди и заявила Эгесихоре:

– Я убила. И по барабану, что он воскреснет.

Стоун заливисто засмеялась и захлопала в ладоши.

– Деточка, ты, оказывается, умеешь слушать. Да, ты достойна. Пойдем в мой кабинет, я позволю тебе укусить себя.

Вампирша направилась к выходу. Внезапно меня охватила неуверенность.

– А как же Иордан?

– О моем глупом младшем братце позаботятся, – уверила Эгесихора. – Мы предоставим ему комнату до тех пор, пока он не очнется.

Стоун позволила себя укусить и налить её крови в бурдюк, и затем мы час или около того разговаривали с ней. Удивительно, но я ей понравилась. Она пригласила меня как-нибудь приехать к ней в гости.

Потом я развалилась на кровати рядом с Иорданом. Мне хотелось видеть его лицо, когда он проснется. Уверена, он будет рвать и метать.

Я почти угадала. Иордан распахнул глаза и тут же зажмурился, пытаясь сориентироваться. Он застонал и потер шею. Его глаза нашли меня на другой стороне кровати, и он пораженно произнес:

– Ты убила меня.

– Ага, – я легкомысленно ухмыльнулась. – Это было круто.

– Ты убила меня!

– Не ори, блондинчик, – поморщилась я. – Зато из-за твоей временной смерти мы с Эгесихорой нашли общий язык.

– Ты убила меня, – тупо произнес вампир.

Я закатила глаза:

– Ты всю ночь будешь повторять эту фразу? Да, я убила тебя. Теперь поехали в отель, затем в аэропорт, и… какая наша следующая остановка?

Иордан помотал головой и раздраженно ответил:

– Следующая на очереди женщина, получившая свою территорию только после предательства Саида. Её имя Эсфирь, но она предпочитает Фира. И год назад она стала зваться Сэнд. Фира Сэнд.

========== Глава 6. Аня. ==========

Волновалась ли я перед встречей? Не то слово. Это, возможно, поворотный день в истории – создание Совета Семи рас. А если им не понравится идея сплоченного союза? Ведь вампиры и оборотни только что вышли из войны, вампиры боятся фей из-за того, что их кровь смертельна для них, а ведьмы и вовсе всех недолюбливают.

– Ты справишься, – убеждал меня Габриэль по телефону. Он уже направлялся в Барнаул, но я не могла не позвонить ему.

– А если они меня пошлют куда подальше? – тревожилась я. – Если моя идея слишком наивна и глупа?

– Твоя идея потрясающая, и если они не примут её, то будут полными идиотами, – заверил Гейб.

Я приехала к особняку покойного деда. Озабоченно глянув на дом, я попрощалась с Габриэлем и вышла. Что же, пора вступать в бой.

У входа меня ждала бабушка. Она взволновано глянула на меня и произнесла:

– Все здесь. Пара фейри, Гелла и Богдан с… выбранным оборотнем.

Я кивнула и, сняв верхнюю одежду, направилась в гостиную. Окна были зашторены, и в комнате царил полумрак, так как Гелла была новообращенной вампиршей и пока не выносила солнечного света. За крайне короткий срок девушка относительно нормально выучила русский язык. Сейчас русоволосая девушка сидела на диване и флиртовала с…

Я мысленно чертыхнулась.

Гелла флиртовала с Сашей. Да-да, именно со Смольяниным.

Значит, вот, кого выбрал Богдан. Просто превосходно.

Ко мне подошла голубоглазая девушка. В её светлых волосах часто попадались голубые прядки. Это был единственный дефект девушки как феи. Лицо её было прекрасно. Ровная фарфоровая кожа, слегка вздернутый носик, огромные и умные глаза, очаровательно пухлые губки. Красота девушки казалась неземной.

– Я Даная Рэй, – с улыбкой представилась красавица.

Я назвала свое имя и улыбнулась. В это время Смольянин заметил меня и перестал флиртовать с Геллой. Видимо, не хотел произвести на меня плохое впечатление. Ха-ха.

Рядом с Данаей встал пепельноволосый красавец – парень просто с обложки журнала. Он был одет в синие джинсы, серый пиджак и футболку под ним. На его лице играла похотливая ухмылка, когда он разглядывал меня, а васильковые глаза определенно выражали интерес.

Это может доставить проблемы. Я нахмурилась и мысленно произнесла: «Я девушка Габриэля, и он с тебя шкуру спустит, если узнает, что ты клеился ко мне».

Ухмылка парня ослабла. Он был чистокровным фейри, и поэтому мог читать мысли – что сейчас оказалось очень удобно.

Не трудно догадаться, кем был этот парень. Стикс Рой, любимый внук и наследник Алекто Рой, королевы фей.

– Да, я Стикс, – кивнул фейри, снова прочтя мои мысли.

С Богданом и Геллой мы были знакомы. Я вздохнула и начала свою речь:

– Наши расы имеют стереотипы друг о друге. Сотни раз за всю историю происходили войны между нами, и они приносили больше вреда, чем человеческие. Из-за современных технологий и слишком любопытных людей наша тайна вот-вот откроется, и в этот момент мы должны быть сплоченными и сильными, потому как общество людей не воспримет радостно идею существования сверхъестественного. Начнется геноцид, расизм вспыхнет с новой силой, и мир полетит к чертям. Мы должны отстоять право на существование, и поодиночке это сделать невозможно. Наша совместная работа сможет привести и людей, и нас, к уверенности в завтрашнем дне. Я предлагаю всем нам создать единый орган управления магическим обществом. Нам нужны законы, нужны судебные процессы. И нам нужны наказания. С каждым годом люди ближе к истине. Мы должны показать, что мы разумные существа, имеющие свои законы, свои права и обязанности.

Я замолчала. Молчали и присутствующие. Волнение и страх вновь родились в моей груди.

– Она права, – наконец, сказал Богдан. – Нам нужно выйти из тени. Но перед этим навести порядок в своих рядах. Я согласен с тем, что нам нужен Совет.

Саша согласно кивнул, не сводя с меня глаз.

– Алекто не любит людей, – мягко сказал Стикс. – Больше людей королева ненавидит только вампиров и ведьм. Если бы она была здесь, то она бы отказалась от этого… и, вероятно, послала бы вас всех к черту. Но она не я. Я хочу стать полноценным членом общества, и я согласен с Аней. Надоело скрывать свои способности.

– Не верю, что я это скажу, но согласна со Стиксом, – заметила Даная.

Медленно, словно опасаясь подвоха, я улыбнулась. Меня восприняли серьезно и согласились с моим мнением!

– Прежде всего, – сказала я, мысленно молясь о благополучном исходе. – Совету нужен авторитет. Заявив о создании, мы должны провести несколько показательных… – я замялась, подбирая правильное слово.

– …казней? – насмешливо подсказал Смольянин.

Я твердо встретила взгляд оборотня:

– Да. Казней.

Даная изящно перекинула ногу на ногу и заметила:

– Первым в моем списке был бы Саид, но он, к счастью, уже мертв.

– В мире есть много оборотней и вампиров, которые… – Богдан пытался вспомнить подходящее слово. – …зажрались.

– Причем в прямом смысле, – добавил Стикс.

Богдан криво усмехнулся.

Впервые в разговор вступила Гелла:

– Я смогу все это оформить юридически, если никто не возражает. На составление документов уйдет несколько дней.

Все согласились.

За обсуждением тонкостей создаваемого Совета мы провели весь день и закончили только в восемь вечера. Домой я вернулась и вовсе в девять.

Подумать только – я смогла изменить ход истории! Это было так интересно. Нет, конечно, мании величия у меня не было, но приятно знать, что можешь повлиять на мир.

У подъезда стоял Ричард собственной персоной. Он засунул руки в карманы своего тонкого пальто и смотрел, как я паркуюсь.

Вчерашний ужин меня не особо воодушевил. Ричард дичился меня, больше молчал и как-то странно разглядывал, словно я была под микроскопом. Бальтазар болтал за троих. Либо пытался разрядить обстановку, либо привык, что сын у него постоянно молчит.

Поправив шапку, я поставила автомобиль на сигнализацию и улыбнулась:

– Добрый вечер, Ричард. Ты что-то хотел?

Мужчина спросил:

– Может, домой пригласишь?

– Конечно, пошли, – я пожала плечами, скрывая неуверенность. Как-то странно он себя ведет.

Я буквально чувствовала тяжелый взгляд Ричарда за спиной, пока отпирала дверь. Как-то не хотелось мне быть наедине с братцем, но не хотелось показаться невежливой.

– У тебя неплохо, – заметил Ричард через пару минут.

Он стоял у подоконника и внимательно осматривал гостиную. Я терпеливо ждала. Присесть не предлагала.

Ричард вновь посмотрел на меня и внимательно пригляделся. Как на товар.

– Что в тебе нашел мой отец? – наконец, тихо спросил мужчина.

Ах, вот оно что. Ричард, привыкший быть единственным ребенком в семье, ревновал меня к Бальтазару. Я вздохнула, размышляя, что сказать братцу.

– Послушай, – мягко произнесла я. – Я не собираюсь занимать твое место рядом с Бальтазаром. Я его даже как отца не воспринимаю.

– Ты еще хуже, чем Настя, – бросил Ричард.

Я удивленно уставилась на него.

– Ты знаком с Настей? – поразилась я.

Ричард криво усмехнулся и заметил:

– Не слишком близко. Но за те пару часов, что мы провели в одном помещении, мы успели люто возненавидеть друг друга.

Садиться я не собиралась. Почему-то было важно оставить глаза на уровне глаз Ричарда, смотреть на него снизу вверх казалось мне жестом подчинения.

– И чем же ты её так задел? – поинтересовалась я.

На лице мужчины мелькнуло что-то мрачное, а затем вновь он стал бесстрастным.

– Это я по приказу отца убил её возлюбленного.

Я отшатнулась и прислонилась к стене, закрыв рот рукам от ужаса. Боже мой… Не приходилось удивляться, почему же Настя так ненавидит меня, еще не зная. Вся семейка у меня не из добропорядочных.

Девушка узнала о своем даре и познакомилась с отцом. Тот предложил ей другую жизнь, полную магии и приключений… Но для этого нужно убить человека. Настя, добрая и отзывчивая девушка, пришла в ужас от этой идеи. И её отец, только что найденный родной отец, пригрозил смертью её любимому. И, в принципе, исполнил угрозу, но руками своего кровожадного сына, её старшего брата.

Что ж, девушку можно понять.

– Ты монстр, – прошептала я.

Ричард не обиделся и не оскорбился. Он лишь передернул плечами и признался:

– Это так.

– Как можно быть таким… таким… – я не находила слов.

– Я не знаю, – криво улыбнулся Ричард. – Я просто тот, кто я есть.

Поразительная логика. Казалось, Ричард даже не мыслит, а просто действует инстинктивно. Этот мужчина ужасал, ведь в его глазах не было ни капли добрых чувств.

– Но я пришел сюда не просто так, – сказал Ричард, отталкиваясь от подоконника. – Я пришел удостовериться, что ты не опасна.

– И как, удостоверился? – я мысленно подобралась, напрягаясь сильнее при каждом шаге братца в мою сторону.

– О да-а, – протянул Ричард, останавливаясь в шаге от меня. Я подняла глаза и твердо встретила его холодный взгляд. – Я увидел все, что хотел.

Братец направился к выходу, но у порога остановился и добавил, не поворачивая головы:

– Если позволишь, дам совет. Ты бы задумалась о прелестях инцеста.

У меня глаза на лоб полезли от такого наглого заявления. Не прощаясь, мужчина покинул квартиру. Дверь закрылась, и я медленно выдохнула, успокаивая быстро бьющееся сердце.

Не только кровожадный, но еще и сумасшедший.

– Твою мать, – выдохнула я. – Сбрендивший брат-убийца… Кажется, я недооценивала своих любимых родственников.

Желая успокоиться, я позвонила Габриэлю. Тот ответил почти сразу.

– Приятно слышать твой голос, дорогая, – промурлыкал вампир. От его голоса по коже пошли мурашки, но не от радости или возбуждения, а от страха. Видно, сейчас Гейб прибывал в состоянии «Первейший и страшнейший вампир».

– Извини, я отвлекаю?

Габриэль засмеялся:

– Нет, ты не можешь отвлекать. Думаю, мой… подопечный даже рад пару минутам отдыха.

Я фыркнула, и вдруг мне полегчало на душе. Габриэль, пусть и на расстоянии, вселял в меня уверенность.

В телефоне послышался шум, а затем Габриэль произнес:

– Все, теперь мы одни. Рассказывай.

И я поведала вампиру о собрании. Гейб хвалил меня и утверждал, что он не сомневался в успехе. Поколебавшись, я собралась было рассказать ему о Смольянине, но, представив, как может отреагировать вампир, промолчала.

Не настолько Смольянин надоедает мне, чтобы подвергать его жизнь риску.

Вместо этого Габриэль услышал о Ричарде. Он молчал некоторое время, затем уточнил:

– Он прикасался к тебе?

Я покачала головой, и только потом сообразила, что вампир этого не видит.

– Нет.

Послышался тяжелый вздох Габриэля. Пока он раздумывал, я закрыла входную дверь на замок и вошла в кухню. Единственное, что сейчас поможет – кофе.

– Это, конечно, плохо, что Ричард заинтересовался тобой, – заметил вампир.

– Это еще не все… – неуверенно заметила я. – Вообще-то, он намекал… на инцест. Гейб, это шутка такая?

– Не уверен, – буркнул вампир. – Ричард вообще шутить не умеет. Прошу тебя, будь осторожнее.

Когда в руках у меня была кружка горячего кофе, я смогла нормально думать:

– Ну, Ричард боготворит Бальтазара. Не думаю, что при нем он навредит мне.

– Для него это аргумент, – неохотно согласился Габриэль. – Но не факт, что Ричард побоится гнева отца. Если он будет уверен, что ты слишком большая угроза…

Фразу не нужно было заканчивать. И так понятно.

Я вздохнула и поудобнее зажала телефон головой к плечу.

– Я хотел до рассвета поиграть с вампиром в назидание остальным, – проговорил Гейб. – Но придется все закончить быстро. Через час я сяду в поезд.

Смешок вырвался из меня при такой картине. Четырехтысячелетний вампир – и в поезде! Сидит, ютится между грузной теткой и семейкой с тремя детьми.

Габриэль правильно понял смысл моего смеха. Он заметил:

– Поезд быстрее машины. Только ради тебя я бросаю здесь свой любимый автомобиль.

– Ой, да любой вампир будет рад оказать тебе услугу, – легкомысленно заметила я. – Тем более прокатиться на твоей шикарной машине от одного города до другого.

Вампир хмыкнул, но оставил эту тему.

– Еще до рассвета буду дома, – пообещал Гейб. Поколебавшись, он добавил: – Люблю тебя.

И положил трубку.

Я удивленно уставилась на телефон. Он что, только что признался мне в любви? Вот это да! Но, несмотря на удивление и даже легкий шок, я поняла, что слышать эти заветные слова было приятно.

Безмятежная улыбка появилась на моих губах. Не сдержавшись, я рассмеялась, едва не закружив по комнате. К счастью, вовремя вспомнила, что у меня горячая кружка в руках.

Где-то примерно через час позвонила Соня. Голос её был безрадостным.

– Не знаю, как это произошло… – проговорила девушка. – Нет, серьезно, для меня это было полной неожиданностью. А ты сама понимаешь, как трудно меня удивить.

Впервые за то время, что я знала Соню, она была неуверенна и даже немного испугана. Этот факт не мог не настораживать, поэтому документы, которые я разрабатывала для Совета, были отложены в сторону.

– Соня, – перебила я, на всякий случай присев на диван. – Просто скажи, что произошло.

Некоторое время Соня молчала, затем выдохнула и призналась:

– Захар все вспомнил.

Правильно все-таки, что я села. От этого простого предложения у меня перехватило дыхание, а сердце забилось с удвоенной скоростью.

– Как вспомнил? – отупело спросила я.

Соня фыркнула, давая мне время все обдумать.

– Он вспомнил… обо мне? – с неверием переспросила я. – Но как?

Ясновидящая устало вздохнула:

– Если бы я знала. Захар проснулся сегодня утром и начал задавать вопросы. К примеру, почему я вдруг подружилась со своей учительницей английского языка и знаю ли я правду о тебе.

Машинально я теребила кулон, подаренный Иорданом на день рождения. Мысли роем вертелись в голове – но не о том, как и почему Захар вдруг резко все вспомнил, а о том, что мне теперь делать.

Если честно, я была рада, что Захар все вспомнил. За последние несколько раз нам приходилось встречаться, но для него я была всего лишь учительницей Сони. А ведь он был хорошим другом. В Шотландии, будучи проклятым призраком, Захар помогал мне не один раз, а советы его были незаменимы.

– И что он говорит? – осторожно спросила я.

Соня ответила не сразу.

– Он хочет встретиться с тобой.

Я резко выдохнула и только сейчас заметила, что задержала дыхание.

– Где? Когда?

– Не поверишь, но прямо сейчас, – хмыкнула Соня. – Родителей дома нет, так что приезжай к нам, хорошо?

– Уже выхожу, – с чувством произнесла я.

Через полчаса я стояла перед дверью Сониной квартиры. Волнуясь и переживая, я и вовсе забыла о предупреждении Гейба.

Соня открыла дверь сразу же. Густые каштановые волосы были стянуты в небрежный пучок, и некоторые пряди выбились и обрамляли задумчивое лицо.

Ясновидящая пропустила меня в квартиру и, дождавшись, пока я разденусь, кивнула в сторону гостиной, а затем зашла в свою комнату.

Руки дрожали сильнее, чем перед экзаменами, а губы пересохли. Облизав их языком, я вошла в гостиную.

Волосы Захара заметно отросли с тех пор, как он был проклятым призраком, а глаза повзрослели. Он стоял в центре комнаты, лицом ко мне, с закинутыми за голову руками. Парень был в джинсах и простой синей футболке, и рядом с ним я в своих классических брюках и красной блузке казалась слишком официально одетой.

Захар поедал меня глазами, с головы до ног и обратно. Он явно не мог поверить, что это все правда.

– Привет… – несмело улыбнулась я.

Парень пересек расстояние в несколько шагов и крепко сжал меня в объятьях. Он провел рукой по моим волосам, глубоко вдыхая запах духов.