Текст книги "Парный танец (СИ)"

Автор книги: Tau Mirta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

========== Глава 1 ======

Письмо гласило:

Мистер Поттер,

После прошлой встречи у меня остались ваши очки. Полагаю, это те самые, в которых вы были во время Последней битвы? Если хотите их вернуть, придётся подумать о достойной плате.

Люциус Малфой.

И Гарри подумал. Ответ получился таким:

Мистер Малфой,

После прошлой встречи у меня осталась купюра в десять галеонов. Полагаю, это будет равноценный обмен. И да, это Те-самые-очки.

ГП.

Ответ пришёл незамедлительно.

Мистер Поттер, те десять галеонов вы честно заслужили. Я не вправе лишать вас первых заработанных на этом славном поприще денег. Придумайте что-нибудь ещё. Но в любом случае, не стоит передавать такую драгоценность через сов, не так ли?

ЛМ.

Мистер Малфой, никаких сов. Передадите лично в руки.

P.S.: Кстати, это было всего лишь задание из фантов.

P.P.S.: А ваша сова очень красивая. Как её зовут?

ГП.

Как насчёт этой пятницы?

P.S.: Знаю, нашёл там бумажку с заданием. А жаль.

Р.Р.S.: Элоиза.

Л.

Гарри перечитал записку в третий раз и ошеломлённо поскрёб в затылке. До него вдруг дошло, что ему назначают встречу. И кто? Люциус Малфой! Он ещё раз глянул на первый посткриптум и хмыкнул: жалко ему. Чего, интересно?

«Что танец больше не повторится», – шепнул глубокий низкий голос, и Гарри подпрыгнул на стуле, затравленно оглядываясь. Эффект присутствия ощущался в полной мере, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить: слова прозвучали в его голове.

«Голоса в голове – плохой знак», – кисло подумал Гарри, вертя в руках квадратик шёлковой бумаги. Хотя, чего ещё ждать, если он сидит тут и всерьёз обдумывает возможность… возможность…

Свидания с Люциусом Малфоем.

Гарри застонал и уткнулся лбом в крышку стола. Ну да, когда люди заигрывают по переписке (а они именно заигрывали, чего уж там), то всё обычно заканчивается свиданием.

– Свидание, – вслух произнёс он, малодушно опустив вторую часть фразы. Что там должно быть? Цветы, живая музыка, розовое шампанское? Представив себе такую картину с их участием, Гарри нервно хохотнул. Не так, конечно. А как?

«Чёрт, я что, действительно об этом думаю?»

За прошедший месяц эмоции, вызванные знаменательной встречей в клубе, поутихли. Иногда, правда, Люциус снился ему, и наутро Гарри топал в холодный душ, потому что… Ну понятно, почему. Но опять ворошить дурацкую историю, да ещё ТАК? А вдруг это какой-то коварный план Малфоя? Может, решил, что рассказ в «Пророке» о фантах – это мелковато, и теперь хочет добыть чего пожелтее. Но с другой стороны, он же и сам подписывается на хм, огласку. Приглашает, вон, в людное место. Наверно, в людное. Гарри вновь неуверенно глянул на письмо и зачем-то поднёс его к лицу, что, конечно, было ошибкой. Тонкий древесный аромат щекотнул ноздри – знакомый запах. Именно его он ощущал, когда перебирал

…нежно перебирал…

струящиеся пепельные пряди. А когда наклонился к нему, то запах стал сильнее, и он ещё смутно подумал, что губы Люциуса, наверно, чуть горьковатые на вкус.

Гарри ещё разок впечатался лбом в поверхность стола, удивляясь, как там до сих пор не образовалась вмятина. От терзаний его отвлёк клёкот и хлопанье крыльев – голодная сова смотрела с укоризной. Гарри вскочил на ноги.

– Ой, прости, красавица. Э-ло-и-за, – с удовольствием произнёс он, угощая сову печеньем. Та милостиво приняла подношение, элегантно склёвывая печенье с протянутой ладони. Когда сова уже была готова лопнуть, Гарри стряхнул крошки и решительно шагнул к дверям. Идиотская, конечно, привычка – чуть что бросаться к Гермионе за советом, но тут дело и впрямь серьёзное. Вышагивая по коридорам кампуса, Гарри не мог сдержать улыбку. Вот она обалдеет!

Но Гермиона, похоже, была не в состоянии воспринимать шокирующие новости. Она лежала ничком на смятой постели и, свесив голову, вдумчиво разглядывала половицы. Гарри понимающе оглядел комнату, заваленную пустыми бутылками и смятыми пластиковыми стаканчиками. Сам он сбежал с традиционной летней вечеринки одним из первых – напиваться не хотелось, да и письма ждал. А вот остальные, похоже, оторвались вчера по полной. Но Гермиона-то обычно не злоупотребляет. Странно.

– Привет, – осторожно произнес он, присаживаясь рядом.

– Угу, – сдавленно отозвалась Гермиона.

– Тебе… удобно?

– Нет. Но так меньше тошнит.

– А как насчёт Антипохмельного?

– О, посмотри в шкафчике, пожалуйста, – в голосе звучала надежда. И шкафчик не подкачал. Опустошив спасительный пузырёк, Гермиона перевернулась на спину и закрыла глаза.

– Мы расстались с Роном.

«Давно пора», – чуть было не ляпнул Гарри. Их отношения с самого начала не были ровными, а уж после того, как начали учиться, и вовсе разладились. Гермиона вся была в политологии и праве, а в МГУ наконец-то встретила людей, которые могли поддержать не только её идеи, но и замудрёную беседу; Рон с удовольствием постигал азы магокриминалистики и вовсю заглядывался на боевитых курсанток. Да, сразу после войны они ощущали себя стайкой птиц, которых застиг снегопад – горькие воспоминания, общие потери, а потом и слава, которая оказалась чуть ли не худшим испытанием. Они судорожно цеплялись друг за друга, и казалось странным не быть вместе. Но следующие два года расставили всё по местам, и только Рон с Гермионой продолжали тащить на себе груз ненужных ни одному из них отношений.

Гарри погладил её по спутанным волосам.

– Всё правильно, я считаю.

– Ты не понимаешь, – Гермиона страдальчески поморщилась. – Получается, что я… ну… не была искренней? Врала всем?

– Чушь. Люди меняются, отношения тоже. Иначе почему почти никто не живёт вместе по сто лет?

– Да, но… Я уже была частью семьи, понимаешь? Артур и Молли звали меня дочерью.

– Ну. Молли и меня сыном зовёт, хоть мы с Джинни не вместе.

– Но вы как-то сразу разошлись, легко. А мы… – Гермиона душераздирающе вздохнула. – Это выглядит так, словно я испугалась трудностей, не смогла…

– «Я, я», – передразнил Гарри. – Ты себя только послушай: беспокоишься о том, что люди подумают, что подвела кого-то, а вот о главном – о вас с Роном – молчишь. А знаешь почему?

– Почему?

– Потому что там уже всё давно решено, вы просто не признавались в этом.

Гермиона наморщила лоб.

– Какой ты умный, это что-то, – сказала она наконец.

– Ну, просто я уже всё это прошёл, – тут Гарри вспомнил и о своих проблемах и покосился на улыбающуюся Гермиону. Нет, с ходу такое нельзя вываливать. – М-м… Ещё дозу Антипохмельного не желаешь?

– Пожалуй.

В этот миг дверь распахнулась, и в комнату влетела Кей, облачённая в балахон невероятного жёлто-зелёного цвета – цвета головной боли. В сочетании с рыжей гривой это смотрелось настолько эффектно, что Гермиона опять уронила голову на подушку и зажмурилась.

– Зелья мне!

– Лечитесь, что ли? – деловито спросила Кей, грохая на стол тяжёлую сумку. – К чёрту зелья, зачем нам эта химия? Я пиво принесла.

– О-о…

– Нормальное, а не эту вашу английскую мочу.

– Тогда уж «нашу английскую мочу»! – ехидно поправила Гермиона.

– Как угодно, – отмахнулась Кей. – Кто со мной? – она ловко открыла бутылку зубами и выплюнула пробку.

– Они же отвинчиваются, – заметил Гарри.

– А так вкуснее! – Кей протянула ему бутылку.

Запотевшее стекло соблазнило даже Гермиону; она тоже взяла одну и опасливо приложилась к горлышку.

– М-м. А что-то в этом есть.

– Конечно, – довольная Кей уселась прямо на стол, болтая ногами. – Хочешь избавиться от похмелья – спроси нас как.

– Кстати, а где Джей?

– Наверно, там же, где мы его вчера оставили – на теннисном корте.

– Что вы забыли на теннисном корте? – изумился Гарри.

– Ты не представляешь… – голосом сказочницы начала Кей.

Через пару часов Гарри, пузырясь ледяным «Будвайзером» и весельем, вернулся в комнату. С его появлением дремлющая сова встрепенулась и выжидающе вытянула лапку: давай, мол, да я полетела. Гарри просмотрел полученные письма слегка расфокусированным взором, а потом взял и написал:

Пятница подойдёт.

ГП Гарри.

А почему бы и нет, в самом деле?

Полученное утром письмо с адресом ресторана («Рояль», европейская кухня, не возражаете?) повергло Гарри в шок.

– Это ведь уже завтра, – пробормотал он, беспомощно глядя на присланную с письмом Элоизу. Та склонила голову набок, и Гарри мог бы поклясться, что выражение клюва у неё самое ехидное. И это странным образом приободрило. В самом деле, ну что такого в совместном обеде? Ведь они в конце-концов знакомы (в памяти всплыл Отдел тайн, Мэнор, Беллатрикс, Последняя битва) и даже ужинали вместе. Не вдвоём, правда.

В общем, обеды законом не запрещены. Ничего плохого Люциус ему не сделает, разве что гадостей наговорит, припомнит историю в клубе. Хотя… В письмах они пообщались вполне… мило. Гарри вздрогнул и малодушно глянул на стол. Старый добрый стол: об него можно побиться головой (назвал Люциуса милым), а можно просто сесть и написать письмо с отказом, дать задний ход.

В этот момент раздался треск: Элоиза нашла коробку с печеньем и теперь, разорвав её когтями, угощалась самостоятельно. Гарри усмехнулся – вот ведь нахалка! А ещё нос дерёт, вся в хозяина. Он тут же представил обычного Люциуса – осанка, трость, надменный взгляд, фирменная «привет, ничтожество» улыбка; и другого, того, который встретился ему в клубе – мягкая усмешка, предвкушающая расслабленность и приоткрытые губы, когда они чуть было…

Но об этом лучше не думать. Гарри тряхнул головой. Нет уж, отступать нельзя, потому что… Да потому что просто не хочется!

Не давая себе времени передумать, он нацарапал ответную записку: «Понял, буду. Гарри».

– Элоиза, есть работа!

Весь день Гарри был как на иголках. Ночью тоже спал плохо, а утро пятницы посвятил разбору гардероба. Что бы такое надеть? Он припомнил многочисленные свидания с девчонками: кино и попкорн, луна-парк и мороженое, пиццерия, «Fish&Chips». Н-да. Вряд ли Люциус поведёт его куда-то, где ценятся джинсы и футболки. То есть девяносто процентов гардероба отпадает. Нужны брюки, а к ним рубашка. Или всё-таки джинсы поприличнее? В конце концов Гарри дошёл до того, что призвал на помощь Джея – поступок, говорящий о несомненном помрачении сознания.

– Как я выгляжу?

– Нуу, чувак, – протянул тот. – Какой-то гейский вопрос, если честно.

Гарри отвёл глаза. Чёртов Джей! Не в бровь, а в глаз.

– Да нормально, – продолжал тот. – Прямо конфетка. Только воротник расстегни, а то вид, как у удавленника. – Он ещё раз окинул его оценивающим взглядом и широко улыбнулся. – Что, горячая крошка? Высший класс?

– Э-э… – Гарри изо всех сил старался не рассмеяться. – Ну да, да.

– А грязные подробности?

– Блондинка, – весомо произнёс Гарри.

– О-о, – Джей понимающе закатил глаза. – Ну, если у вас не срастётся, дай мне знать.

– Обязательно, – задыхаясь от смеха, тот выскочил из комнаты под громогласный аккомпанемент джеева пения:

– Тщетны все мои надежды, хоть приснись мне без одежды!..

Смех, конечно, был истерическим. Когда Гарри аппарировал к ресторану, от весёлости не осталось и следа. Он украдкой оглянулся и, не обнаружив никого, вздохнул с облегчением: не пришёл.

– Добрый день, – раздался за спиной знакомый голос.

Пришёл.

В лёгких серых брюках и белой рубашке Люциус выглядел моложе и… Ну и вообще, хорошо выглядел. Гарри растерянно кивнул в знак приветствия.

– Похвальная пунктуальность, – Люциус протянул ему руку. – Пойдёмте?

Двери ресторана были выдержаны в современном стиле – затемнённое стекло и металл. Гарри украдкой потёр вспотевшую ладонь о брюки, взялся за ручку и тут же получил удар током. Он отшатнулся, налетел на Люциуса; тот инстинктивно приобнял его, удерживая.

– Статическое электричество, – пробормотал Гарри, выворачиваясь из крепких рук и чувствуя, как начинает гореть лицо. Люциус многозначительно кивнул и коснулся металла. Его, конечно же, не ударило. Гарри шагнул в полумрак ресторана, думая, что они встретились всего три минуты назад, а он уже успел выставить себя идиотом. Блеск.

– Это наш.

Маленький столик в нише показался Гарри очень уютным. Не успели они сесть, как подлетел официант, состоящий, казалось, из одних усов, зубов и лакированных ботинок.

– Джентльмены, – проворковал он, ослепляя их блеском устрашающе белых зубов. – Ваше меню. Желаете что-нибудь выпить?

– Нет.

– Да.

Они произнесли это хором.

– Я бы выпил, – повторил Гарри.

Усы заботливо нависли над ним. Дальше последовал шквал совершенно незнакомых Гарри названий аперитивов. Люциус и не думал помогать – сидел, листая меню. Наконец Гарри услышал знакомое слово и уцепился за него.

– Вы сказали «коктейль»?

– О, наш Пятничный коктейль, всегда разный! – воодушевились Усы. – Сегодня в состав входит сок, гватемальский ром, и…

– И стакан воды со льдом для меня, – Люциус, не поднимая взгляда, умудрился заткнуть официанта, развернуть и отправить за заказом.

«Мне бы так», – позавидовал Гарри, припомнив назойливых репортёров. Люциус поднял голову и, как ему показалось, улыбнулся одними глазами. Гарри моргнул и потянулся за меню. Боже, да оно толще словаря!

– Прошу.

Перед ними возникли напитки. Мучимый жаждой Гарри взялся за бокал, украшенный кокетливым зонтиком, и тут же сделал большой глоток. Вкусно. С манговым соком, кажется. Он глотнул ещё, и ещё, и тут блаженная прохлада внутри сменилась теплотой, и Гарри осознал страшную вещь: ему подали крепкую алкогольную дрянь, а он ничего не ел сегодня. Чёрт бы подрал такие коктейли, а ещё приличное заведение! Ну конечно, пятница – все надираются. Он на миг зажмурился, ощущая знакомое жжение в пустом желудке и то, как алкогольные пары нежно туманят голову. Люциус тем временем отложил меню.

– Выбрали, мистер Поттер?

– Учитывая обстоятельства прошлой встречи, думаю, мы можем называть друг друга по имени, – доверительно сказал коктейль голосом Гарри.

«Что я несу???»

Бровь Люциуса изящно выгнулась, да так и застыла. Он кашлянул и взялся за свой стакан. Пара глотков воды, и бровь вернулась на место.

– Хорошо, Гарри.

«Назови и ты его по имени, назовиназовиии!», – потребовал коктейль, но Гарри стиснул зубы и мёртвой хваткой вцепился в меню. Когда Усы явились за заказом, он ткнул в первые попавшиеся блюда и впихнул ему в руки ненавистный бокал.

– Унесите.

Люциус покусывал нижнюю губу, но не говорил ни слова. Гарри тоже убито молчал, притворяясь, что разглядывает интерьер. Когда принесли заказ, стало полегче. Гарри старался не смотреть, как изящно Люциус управляется с приборами, и в конце концов ему даже удалось расслабиться и получить удовольствие от еды. Коктейль, придавленный салатом из тунца и ризотто, обиженно булькнул и замолчал. Молчаливый обед продолжался. Наконец Люциус, посматривая на него, отложил приборы. Гарри тоже взялся за салфетку. К ним тут же подлетели Усы.

– Желаете десерт?

Они заказали кофе и пирожные. Люциус откинулся на спинку мягкого стула и посмотрел на Гарри долгим изучающим взглядом.

– Где ты учишься, в Магическом университете?

– Да. «Он говорящий!»

– Там, кажется, произошли существенные изменения?

– Да, после войны его реформировали. Теперь там есть факультеты по немагическим специальностям, и большое внимание уделяется маггловедению.

– Вот как, – Люциус задумчиво прищурился. – Магглориентированный университет, значит.

– Можно и так сказать. Но это пока на начальной стадии…

В конце концов у них получилась вполне пристойная беседа. Оказалось, что Люциус в своё время тоже учился – был вольным слушателем в Пражской магоакадемии. Он рассказал пару интересных историй и очень забавно изобразил одного из тамошних профессоров – завзятого англофила.

– Он перевёл «Правь, Британия» на чешский. А ещё был уверен, что мы тут только и делаем, что с утра до ночи говорим друг другу «Будьте столь любезны» и разливаем чай.

– А что, разве у аристократов не так? – подначил Гарри. Люциус передёрнул плечами, и он понял, что шутка не удалась. – Э-э… А он говорил о знаменитом на весь мир английском юморе?

– Конечно.

– И что же это такое?

– Хотел бы я знать.

Они рассмеялись. Люциус заказал ещё кофе – на этот раз с коньяком, и Гарри к нему присоединился. То ли коньяк повлиял, то ли беседа, но настроение у него было отличное. Всё казалось приятным и милым: и полумрак, и горячий кофе, и Люциус напротив. Было хорошо. Они немного поспорили, кому расплачиваться – оказалось, оба терпеть не могут считать деньги – и в результате осчастливили Усы такими чаевыми, что тот, казалось, был готов провожать их поклонами до самого дома.

На улице почти стемнело.

– А мы засиделись, – удивлённо заметил Люциус.

– Пройдёмся? – предложил Гарри.

Они двинулись вниз по улице, к скверу. Как ни странно, там почти не было гуляющих. Шли молча, и Гарри наслаждался теплом июньского воздуха и мягкой размывчатостью, свойственной только сумеркам. Он ощущал себя сытым, довольным и приятно усталым. Но как будто чего-то не хватало. Сквер закончился, они остановились у выхода, повернулись друг к другу. Надо бы распрощаться, подумал Гарри, но вместо этого продолжал смотреть на Люциуса. Они попали в те несколько минут, когда сумерки почти сгустились, но фонари ещё не зажглись. В сиреневом полумраке всё было и загадочнее, и проще.

– Итак, – сказал Люциус. – Пора…

– В прошлый раз я начинал первым, – неожиданно для самого себя выдал Гарри. Брякнул и замолчал. Люциус не шелохнулся, и он проклял себя – ну что за идиот. Он уже хотел сказать «покаспасибозавечер», как вдруг Люциус одним плавным движением скользнул вперёд, обнял и склонился над ним. Горячее дыхание коснулось лица, и Гарри зажмурился.

– Если собираешься упасть в обморок, имей в виду: поймаю при первом отскоке от земли, – предупредил Люциус. Шутливые слова никак не вязались со знакомым низким тоном голоса, и от этого контраста между лопаток рассыпались мурашки. Гарри вздохнул и, не открывая глаз, слепо потянулся к нему сам. Их губы соприкоснулись – осторожно, невесомо, ещё раз. Пальцы Люциуса подхватили Гарри за подбородок, он обнял его, и следующий поцелуй получился глубоким и влажным, долгим и горячим. Он остался на губах Гарри вкусом кофе и коньяка; терпкий древесный аромат щекотал ноздри. Он поднял взгляд, стараясь разглядеть выражение лица Люциуса, но тот выпустил его, огладив напоследок по спине, и отступил на шаг.

– До встречи… Гарри.

Хлопок, и Люциус растворился в сумерках. В ту же секунду зажглись фонари. Гарри постоял ещё немного, неосознанно трогая губы кончиками пальцев, а потом рассмеялся.

Очки-то он так и не забрал.

====== Глава 2 ======

Проснувшись около полудня, Гарри некоторое время лежал, созерцая игру солнечных бликов на белом потолке. Накануне он допоздна бродил по улочкам магического Лондона – без цели, просто так. Голова была восхитительно пустой и звенящей, ни одна мысль там не задерживалась, что неудивительно. Но сейчас следовало подумать, как быть дальше. Гарри перевернулся на живот и вздохнул. Он не особо разбирался во всех этих тонкостях, но понимал, что следующий шаг придётся делать ему. Какой? Пригласить его куда-нибудь? Но он не любил шикарные рестораны вроде вчерашнего «Рояля» и не знал, чем вообще можно удивить Люциуса. Кроме того, если всё-таки приглашать, то надо решить, что будет… ну, что может быть дальше. Как вариант, можно написать шутливое письмо, упомянуть эти треклятые очки, а там уж как получится. И если судить по вчерашнему, должно получиться нечто. Гарри зажмурился, прокручивая в памяти поцелуй – его первый поцелуй с… с мужчиной, скажем так. Первый же? Если и были другие, то он их теперь и за деньги бы не вспомнил. Только не после того, как ощутил уверенное прикосновение горячих губ и то, как Люциус дразняще лизнул его в уголок рта, как надавил на затылок, заставляя запрокинуть голову, углубляя поцелуй. Вспомнив эти детали, Гарри беспокойно заёрзал: лезть под холодный душ ужасно не хотелось. И лучше не думать о том, как сам он сжимал губы, посасывая его язык… Так, похоже, душа не миновать.

«Зато не жарко», – мудро рассудил он, стуча зубами после холодной воды. В голове прояснилось, и он решил, что в любом случае должен поблагодарить Люциуса за обед. В посткриптуме можно намекнуть, что он не прочь повторить, а там уж сам пусть решает. Гарри вовсе не хотел показаться навязчивым. Он достал бумагу, перо и усмехнулся при мысли, что придётся отправить в Мэнор одну из университетских сов, замученных линькой. Это вам не экзотическая красавица…

За спиной раздался плотоядный хруст. Гарри обернулся и увидел Элоизу: та обнаружила закатившееся в угол печеньице и теперь энергично расправлялась с ним.

– Ты кстати, – улыбнулся он. – Показывай, что принесла.

Короткую записку Гарри перечитал раз десять. Она гласила:

Раз уж тебе нравится эта несносная птица, оставь её себе. У Элоизы тяжёлый характер, но лёгкие крылья – почту она доставляет хорошо.

Л.

– Мне подарили сову, – пробормотал Гарри, очерчивая пальцем ровные строчки. – Обалдеть.

Подарок. Не на Рождество, не на день рождения. Не потому, что он убил Волдеморта. Просто так. Не свитер Молли, не шоколадные лягушки и не снитч (этих у него скопилось уже сотни две). Сова. Он никому не говорил, как тоскует по Хедвиг. Она была его первым другом и самым лучшим доказательством того, что то, что происходит с ним – реально. И он не хотел покупать себе другую, но вот получить в подарок, так же, как от Хагрида когда-то: просто потому, что у мальчика должна быть сова… Он глянул на недовольную Элоизу.

– Как по-твоему, у каждого должна быть сова?

Та не ответила, но стоически вытерпела его робкие поглаживания. А Гарри завороженно любовался переливами серебристо-сиреневого оперения. На миг его захлестнули все те эмоции, что он испытал десять лет назад, придя впервые на Диагон-аллею: восторг, предвкушение, ожидание сказки. Если бы Люциус был сейчас здесь, его бы определённо задушили в объятиях.

– Нет, это слишком много, – пробормотал Гарри, протягивая Элоизе руку – ему хотелось почувствовать её тяжесть.

– …а может, и не слишком, – приговаривал он, почёсывая укушенное ухо и пытаясь отыскать что-нибудь съедобное для своей неумолимой пернатой подруги. Подарочек с характером. Очень по-малфоевски. Он улыбнулся: похоже, Люциус предвидел его неуверенность и сделал так, что теперь от ответного приглашения не отвертеться – надо же поблагодарить за подарок. Малфоевский альтруизм умилял. А подарок… Подарок в любом случае великолепен. Скормив сове завалявшийся кекс, Гарри решительно уселся за письменный стол.

в шесть вечера, траттория «Медитерана» (средиземноморская кухня). Придёшь? Приходи.

Г.

На большее Гарри сейчас не был способен. Не слишком изящно, но зато от души. Видимо, Люциус тоже так подумал, потому что вечером Элоиза принесла ответ, состоящий из одного лишь слова: «Приду».

«Медитеррана» была особым местом. Гарри обнаружил её в первое послевоенное лето, когда шлялся по Лондону, одержимый одним-единственным желанием: хотя бы полчаса пожить без восторженных возгласов за спиной и удушающе любопытных взглядов совершенно незнакомых ему людей. «Медитеррана» встретила полумраком, покоем и совершенно восхитительной едой. Посетителей там бывало немного, и Гарри предполагал, что это место «передают» друг другу и приводят туда только самых близких людей. Сам он не приводил ещё никого, хотя несколько раз звал Рона с Гермионой, но они так и не выбрались с ним. Что ж, сами виноваты.

Он встретил Люциуса у входа.

– «Медитеррана», – прочёл тот неприметную вывеску. – Хорошее место?

– Ну, здесь не так шикарно, как в «Рояле», но мне нравится, – Гарри с удовольствием разглядывал его: рубашка цвета сливок и брюки из какой-то интересной поблёскивающей материи, так и хотелось потрогать.

– Зайдём? – в голосе Люциуса слышалась улыбка.

– А? Да, конечно. «Хватит пялиться, кретин!»

К ним сразу же подлетела юркая кудрявая официантка.

– Здравствуйте, мистер Поттер!

– Привет, Джу.

– Да вы сегодня не один, – она обернулась к Люциусу и осеклась: узнавание, изумление, отвращение – подвижное лицо не скрыло ни одной эмоции. Она аккуратно положила перед Гарри меню, а перед Люциусом шваркнула кожаной папкой так, что стоящие на столе солонка и перечница испуганно обнялись.

– Выбирайте, – сухо обронила она и ушла.

– Как непрофессионально, – покачал головой Люциус.

Гарри не знал, что сказать.

– Прости, – пробормотал он. – Я не…

– Ты здесь, кажется, не причём, – Люциус невозмутимо проглядывал брошенное ему меню.

– Мне жаль, – Гарри беспомощно развёл руками.

– О, да Мордреда ради, – раздражённо сказал Люциус, поднимая глаза. – ты же не думаешь, что я буду огорчаться из-за какой-то официантки? Вот уж глупость.

– Нет, но… Чёрт, она никогда себя так не вела!

– Но ты же никогда… – Люциус помедлил.

Никогда не приводил сюда Пожирателя смерти, мог бы сказать он. Гарри уже приготовился возражать, но…

– Ты же никогда не устраивал тут свидания, так? Она, наверно, ревнует, – очень серьёзно продолжил Люциус.

Гарри хлопнул глазами и рассмеялся.

– Наверно. Но раньше ничего подобного здесь не было, честно. Пьетро, хозяина, политика не волнует, и я думал, что весь персонал ему под стать. А он вообще удивительный человек: весь в своей кулинарии. Мне иногда кажется, что он даже и не заметил, что была война, – Гарри понимал, что его болтовня кажется нервной, но не мог остановиться. К счастью, Люциус мягко перебил его.

– Ты уже выбрал? – он кивнул на меню, к которому Гарри даже не притронулся.

– Нет. Да мне, собственно, всё равно.

– Как это? – Люциус удивлённо поднял брови. – Не важно, что есть?

– Ну да. Мне просто нравится еда. Любая.

– О, – Люциус смерил его задумчивым взглядом. – Так что же, про чулан и голодное детство – правда?

– Чёрт, – Гарри страдальчески поморщился. Из всех «вопросов герою» этот был самым ненавистным. – Ты что, тоже всё это читал? Вот уж не подумал бы.

– Одно время в газетах было больше не о чем читать, знаешь ли, – не смутился Люциус. – Так правда или нет?

– В основном, – неохотно подтвердил Гарри, раздумывая, как бы половчее сменить тему. Спасение явилось из кухни: к их столику спешил высокий подвижный человек с нервными руками и добрыми тёмными глазами.

– О, а вот и Пьетро! Добрый вечер!

– Buona sera, мистер Поттер! – над их головами завибрировало итальянское «р», и Пьетро с силой стиснул ладонь Гарри. – А кто ваш гость?

Тот представился, и Гарри насладился видом того, как Пьетро темпераментно трясёт руку ошалевшего от такого дружелюбия Люциуса.

– Готовы сделать заказ? – лучился Пьетро.

– Позвольте мне, – улыбнулся в ответ Люциус.

Следующие двадцать минут Гарри ошеломлённо наблюдал за беседой двух иностранцев. По крайней мере, он в их разговоре ни слова не понимал.

– Антипасто(1), – вещал Люциус. – Риготта, битта, моцарелла(2). Капрезе, фризелле, фаготтини. – Прошутто, – вдохновенно вторил Пьетро, – Странголапрети! Кростини, брезаола, верзини!(3)

– Нет, последнее не нужно, – Люциус внезапно перешёл на английский. – Лучше креветки, пряные.

Кончилось всё тем, что Пьетро убежал, выкрикивая на ходу:

– Для вас я буду готовить сам!

Люциус проводил его благосклонным взглядом.

– И впрямь хороший повар. Я сделала заказ и за тебя, ты не против.

– Не против. Только вряд ли я сумею оценить кулинарные изыски.

– М-м, ты просто не представляешь что теряешь, – Люциус откинулся на стуле и предвкушающе зажмурился, приняв при этом такой соблазнительный вид, что Гарри вперил взгляд в скатерть и сидел так, пока официантка (не Джу, другая) расставляла на столе десятка два крошечных тарелочек.

– Что это? – Гарри с изумлением разглядывал разноцветные субстанции, некоторые из которых напоминали по виду растёртую траву.

– Соусы.

– Да? – Гарри недоверчиво принюхался. – Лично я знаю два соуса: соевый и кетчуп.

– Налицо падение нравов, – притворно вздохнул Люциус, повязывая салфетку. – Но ничего, я ещё сделаю из тебя гурмана.

– Ну-ну, – Гарри тоже потянулся за салфеткой. Ему вдруг стало ужасно весело.

Дальнейшая их беседа касалась еды и состояла из фраз типа «Ой, а это точно едят?», «Почему они так выглядят?», «Её сюда или наверх?» (Гарри) и «Ещё как едят», «Потому что они вяленые», «Оливку надо класть наверх, это важно» (Люциус). Под конец Гарри был готов признать, что и впрямь многого не понимал в жизни – настолько всё оказалось вкусным. Особое очарование происходящему добавлял тот факт, что Люциус тоже наслаждался вовсю. Гарри не взялся бы объяснить, почему ему так кажется, но знал точно: в «Рояле» Люциус просто ел, а сегодня ел с удовольствием и даже увёл из-под носа у Гарри последнюю, самую вкусную креветку. Наконец он сдёрнул салфетку и подхватил бокал с вином.

– С меня хватит.

– А я бы ещё съел, – поддразнил Гарри.

– И как только в тебя влезает, – Люциус прищурился на него сквозь рубиновое кьянти.

– Влезает вот. И сколько бы не ел – никогда не поправляюсь, все девчонки завидуют, – Гарри ловко наколол на вилку тонкий ломтик трюфеля, обмакнул в соус и сунул в рот, победно поглядывая на Люциуса. А тот вдруг улыбнулся.

– У тебя соус вот тут.

– Тут?

– Да нет, с другой стороны, – Люциус отставил бокал и потянулся через столик. Гарри замер, ощущая, как он подушечкой большого пальца стирает каплю соуса с уголка его губ. Люциус не спешил отнимать руку; Гарри подумал, что сейчас подавится несчастным трюфелем, но Пьетро, храни его Мадонна, выручил и тут.

– Вам понравился обед? – он навис над ними, воссияв лучезарной улыбкой.

Люциус вновь откинулся на стуле, поднёс руку к губам и быстрым, невероятно эротичным движением слизнул с пальца снятую капельку соуса.

– О да.

– А вам, мистер.. Что такое? Вам похлопать?

Гарри вскинул руку, пытаясь прокашляться.

– Не надо, – прохрипел он. – Обед был… потрясающий.

Сердечно распрощавшись с Пьетро, они наконец вывалились наружу.

– После такого необходимо прогуляться, – категорично заявил Люциус, и они двинулись по тихой пешеходной улочке.

– Тебе понравилось? – Гарри, улыбаясь, поглядывал на него.

– А что, не заметно? Не помню, когда ещё так объедался.

– Эх ты, а ещё гурман.

– Гурманство и обжорство – не одно и то же, мистер Поттер, – нравоучительно заявил Люциус. – Зарубите это себе на испачканном соусом носу.

– О, да ладно. А что тебе сказала официантка?

Когда они уходили, одна из девушек что-то шепнула ему на ухо.

– Сказала, – медленно начал Люциус, – сказала, чтобы я не сердился на Джу. Что у неё жених погиб под обломками моста, взорванного нами.

– Так и сказала: «вами»? – поразился Гарри.

– Да нет, она сказала «Пожирателями», – Люциус глянул на него искоса, словно ожидая реакции. Гарри шёл молча, думая, что иметь дело с толпой или большинством – совсем не то, что узнавать конкретного человека. А ещё он подумал, что каждый, независимо от стороны, кого-то потерял в войне.