Текст книги "Скудные берега (СИ)"
Автор книги: tapatunya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
3
– Эта слепая женщина… Она видит будущее? – спросила Бель наутро.
– Торве даже стены не видит, пока в неё носом не тюкнется, – отозвался Ари довольно раздраженно.
На новом месте он плохо спал и с утра ощущал себя больным. Как всегда в это время года воспалилось горло, нос был заложен, а вчерашние радужные мечты о новой жизни казались глупыми.
Идиот он, как есть идиот – с чего это ему показалось, что с переездом из одного дома в другой что-то изменится к лучшему? За окном было все то же мрачное море, все тот же надоевший город, слабое тело опять подводило, и он зябко жался к очагу, который старшая дочь Атли растопила еще затемно. Бель наняла Ауд в постоянные служанки, что казалось очень странным. Зачем нужна помощь по хозяйству женщине, в чьем доме помимо неё живут всего двое мужчин?
– Боги, боги, – протянула Бель тоскливо, – полжизни за чашечку кофе.
Джо поднял голову от еды и мягко сказал:
– Не нужно таких обещаний.
Бель резко встала, не окончив завтрак, и стала натягивать на себя плащ.
– Ари, проводи меня к этой слепой женщине, пожалуйста, – не попросила, но велела она.
Ари не хотелось выходить на улицу, он чувствовал слабость и сухость во рту и ждал, когда же закипит вода в котелке Ауд, чтобы можно было выпить травяного отвара.
– Меня не ты купила, а он, – заявил Ари, кивая на Джо.
Бель не рассердилась. Она смотрела на Ари с тем выражением озабоченности, которое появлялось всякий раз, когда он говорил что-то гадкое.
– Предполагается, что он должен любить человечество? – спросила она Джо негромко.
Джо произнес несколько слов на незнакомом языке в ответ, а потом посмотрел на Ари чистыми ясными глазами.
– Проводи Бель, куда она просит, мальчик, – мягко сказал он.
С Ари редко так разговаривали, поэтому он растерялся, молча поднялся и стал натягивать свою облезшую телогрейку. Все те грубые слова, которыми был битком набит его рот, так и рвались на волю, но почему-то он так и не осмелился их произнести.
Старая Торве стояла на берегу и жадно вдыхала морской воздух. Её ноздри раздувались, грудь тяжело поднималась и опускалась.
– Скоро я буду возле мужа, – сказала она, хоть ни Ари, ни Бель не успели еще сказать ни слова. – Сорок лет назад море унесло его.
– Ты видишь будущее? – спросила Бель.
Торве слепо пошарила в воздухе руками, и Бель сжала её ладонь.
– Будущего не существует, – сказала Торве. – Если тебе нужна ведунья, то в наших местах её нет. Но я слышала, что в деревне на востоке есть одна женщина по имени Рута. Найди её и задай свой вопрос. Ари проводит тебя, Ари хороший мальчик.
– Ты сказала, что видишь смерть, – настаивала Бель.
– Я везде вижу смерть. Смерть стоит за моим плечом и целует мои волосы. Они, наверное, уже совсем белые.
– Скоро мор придет в эти земли, – произнесла Бель. – Возможно, уже через несколько зим, мне сложно понять, как искажается здесь время… Но что это будет за болезнь? Чума, испанка, оспа или голод, а может, какой-нибудь банальный грипп? Мне нужно знать наверняка.
– Бедные мои дети, – с сожалением качнула головой Торве, не удивишись. – Мне бы хотелось им лучшей доли. Жаль.
Бель что-то ей ответила, но Ари не услышал. Должно быть, у него снова началась лихорадка, потому что мир вокруг покачнулся, и каменистый берег стремительно полетел ему навстречу.
Он очнулся от того, что было слишком тепло. Совсем близко горел огонь, от которого несло жизнью и жаром. Ари не сразу понял, что лежит на соломенном тюфяке возле очага в комнате Бель.
Прошуршали рядом юбки, успокаивающе, утешающе. Бель присела рядом, в её руках дымилась кружка. Пахло травами и теплым хлебом.
– Почему ты не сказал утром, что болен? – укоризненно спросила она. – Не нужно было тебе выходить.
– Наверное, вы от души ругали меня, когда тащили сюда.
Бель положила прохладную руку Ари на лоб.
– У тебя все еще жар, – проговорила она. – Почему ты такой злой, Ари? Разве родители не любили тебя? Отец даже коров завел, лишь бы ты поменьше болел.
Ари отвернулся. От близости огня в глазах тут же защипало.
– Джо велел тебе выпить этот отвар, – сказала Бель. Она поставила кружку на низенькую скамеечку рядом с тюфяком и отошла чуть в сторону, села в кресло у окна.
– Мор, – припомнил Ари, – вы говорили со слепой Торве про мор.
Профиль Бель не дрогнул.
– У тебя жар, – сказала она ровно, – тебе все пригрезилось. Разве в этих богатых и счастливых землях место для несчастий?
В этот раз она даже не скрывала насмешки.
Ари принялся пить отвар мелкими глотками. Боль в груди становилась чуть слабее.
– Это травы с родины Джо, – сказала Бель. – Я расскажу тебе об этих местах. Там очень много солнца, и всегда тепло, и даже зимой люди запросто могут ходить босиком, потому что на родине Джо никогда не бывает снега, а трава всегда зеленая.
Снув как-то рассказывал, что однажды они заплыли так далеко, что очутились в странном месте, где солнце буквально сжигало кожу, но ему никто не поверил.
– В лесах на родине Джо очень много всяких зверей, – продолжала Бель.
– Что такое лес? – прервал её Ари, жадно впитывая каждое слово.
Бель повернула к нему свое лицо, и оно было мечтательным и нежным.
– Лес – это когда очень много деревьев в одном месте, Ари. Так много, что среди них можно заблудиться и годами искать дорогу домой.
– Так не бывает, – прошептал Ари.
– В этих лесах живут очень яркие крикливые птицы, их зовут попугаями. И нахальные мартышки, звери, похожие на людей. Там очень много цветов и разных фруктов, и люди никогда не знают голода и холода.
– Если бы такое место на самом деле существовало, – заявил Ари, – то Джо никогда не покинул бы его ради Грасса. Или он просто дурак.
– Это место существует, но оно очень далеко, – сказала Бель. – Мы выехали в дорогу в начале зимы, а скоро уже новая зима – вот как долго мы сюда добирались. Через море, через степи и горы.
– Зачем?
Бель опять отвернулась к окну, её профиль снова стал почти неподвижным. Только едва шевелились крупные губы.
– Потому что я решила привезти в Грасс самого лучшего лекаря.
– Но зачем? – повторил свой вопрос Ари. Рассказ Бель звучал для него странно и невероятно, она словно пыталась убедить его в том, что человек с небесных чертогов решил добровольно спуститься в темное и мрачное подземное царство.
– Потому что здесь все начнется, – ответила Бель.
В этот раз Ари заболел особенно тяжело, его без конца лихорадило, и сил хватало лишь на то, чтобы сходить до нужника. Иске каждый вечер прибегала со спрятанной за пазухой фляжкой, но ни теплое молоко с медом, ни травяные отвары не помогали. Иногда Ари казалось, что он, как старуха Торве, ощущает смерть за своей спиной, но наступила зима, и Ари пошел на поправку.
В день, когда выпал первый снег, Ауд не пришла топить очаг и печь хлеб: она вышла замуж за кузнеца Вальгарда. Теперь вместо неё стала приходить средняя дочь Атли, Аста.
Ауд же забегала просто так, в гости, потому что как-то умудрилась за месяц работы в доме привязаться ко всем, включая Ари. Она учила Бель штопать белье и ткать, рассказывала, как печь хлеб. Женщины часто обсуждали мужчин, и Ари узнал, что у Бель было трое мужей, последний из которых выгнал её из дома за измену. Такое случалось и в городе: мужчина и женщина, соединив свои судьбы, вовсе не обязаны были жить вместе до глубокой старости. Иногда мужчины прогоняли своих жен за дело: например, за неспособность родить сына или плохое ведение хозяйства. В таком случае семья жены обязана была вернуть мужу часть свадебного выкупа за невесту. Иногда жена выставляла мужа вон за пьянство или за то, что он бил её или детей. Как правило, к таким житейским ситуациям люди, родичи и соседи относились спокойно, но трое мужей, из которых ни один не умер, это было многовато.
В северной части города жила одна женщина, чья мать её прокляла сгоряча еще в детстве: уж очень много ребенок плакал. Так вот, эта женщина была несчастной настолько, что становилась вдовой пять раз. Среди мужчин города ходила шутка: хочешь побыстрее умереть, женись на Уне. Но, несмотря на серьезную угрозу скорой кончины к ней то и дело кто-то да сватался. Сама Уна носила пять черных платков и почти не выходила из дома. Поговаривали, что она совсем спятила и теперь боялась даже просто посмотреть на мужчину, чтобы не накликать на него беды.
Ауд трое мужей Бель тоже удивили, и однажды она снова заговорила про них. Было утро, Ари дремал на своем тюфяке, лениво слушая женские разговоры сквозь приоткрытую дверь на кухню.
– Они, наверное, тебя обижали?
– Да нет, не особо… Просто любовь проходила. Зачем жить с человеком без любви? – легко ответила Бель, и тут же спохватилась: – Ох, Ауд!
Ауд, кажется, заплакала. Аста сердито кинула на каменную плиту очага сковороду с лепешками.
– А мы тебе говорили: не ходи за него, – в сердцах сказала она. В ответ Ауд зарыдала еще громче.
– Ари! Ари! – звонкий голос Иске летел с улицы. – Ари! Корабль пришел! Корабль! Твой брат Снув вернулся домой!
4
В доме Бъерна готовились к пиру. Снув и его дружина прибыли с богатыми дарами: они привезли вино и глиняную посуду, красивые ткани и звонкое оружие. А главное, «Свирепый вепрь» был под завязку набит древесиной.
– Ари, малыш, – с несвойственным ему добродушием приветствовал брата Снув и кинул какой-то мешочек. Снув стал, кажется, еще выше, его борода была еще гуще, а шрамов на обнаженных руках – больше.
Ари открыл мешочек и едва не вскрикнул от ужаса: там было что-то темное и сморщенное.
– Изюм, – обрадовалась Бель и бесстрашно закинула себе в рот целую горсть.
Во дворе громко курлыкали потревоженные куры: их товарок резали десятками, чтобы подать к праздничному столу. Под хохот своих дружинников Снув швырнул отцу особый подарок – пышногрудую наложницу, отчего зубы Бергторры отчетливо скрипнули. Бъерн и сам растерялся от такого дара и попытался переподарить дрожащую от страха девушку Ари.
– Малыш, возьми себе девку!
– Отдай её Тови, – огрызнулся Ари, отшатываясь, – он краше коров ничего в жизни не видел.
Тови, обладавший в этой семье самым спокойным характером, со смехом взвалил наложницу на плечо и помахал рукой собравшимся, таща её в сторону амбаров.
– Зря, – заметила Бель, жуя изюм. – Рабыня бы нам не помешала.
Джо посмотрел на неё тем своим самым противным взглядом, от которого непроизвольно просыпалась совесть.
– А что? – защищаясь, пробормотала Бель. – Дочерям Атли нужно платить деньги!
Они были здесь все трое: Аса, Аста и Ауд, помогали Бергторре с приготовлениями. Ари видел, что Снув и Ауд то и дело кидают друг на друга пылкие взгляды, и ему вспоминалась мертвая жена кузнеца Вальгарда с раскроенным топором черепом.
К вечеру приехал старший из сыновей Бьерна, Эймунд, чья жена снова была на сносях. Ари уже и считать перестал, сколько племянников подарил ему неутомимый брат. Он рассказал, что ездил навещать Сангррид, которая вышла замуж за скотовода с равнины, она все так же прекрасна, но очень похудела и осунулась. Близнецы Сангррид родились слишком слабыми и умерли вскоре после рождения, и теперь Сангррид снова ждала ребенка. Она опасалась того, что беременность наступила слишком рано после предыдущих родов, но её муж требовал сыновей. Услышав эту новость, Бъерн потемнел лицом, и Ари мог бы поклясться, что в очень скором времени он лично съездит навестить дочь. Сангррид всегда была любимицей отца, и если понадобится, он силой заберет её у мужа и вернет домой.
Ари все еще плохо себя чувствовал, он не любил подобные столпотворения, пиры, да и родственников не сильно жаловал. Ему хотелось поскорее уйти, предчувствие неумолимой беды все нарастало, но Бель нравилось здесь. Дружинники Снува очень быстро выяснили, что она свободна, и теперь боролись друг с другом за её внимание: передавали ей кубки с вином, сочные куски мяса, а один из них, раздухарившись, пытался подарить ей золотое ожерелье, на котором бесстыдно багровели не отмытые пятна засохшей крови.
Мужчины становились все пьянее, Бель хохотала, показывая ровные зубы, она купалась в их плотоядных взглядах и пила очень много вина. Её щеки раскраснелись, а глаза блестели. Ари старался не упускать её из вида, хоть это было и тяжело для него: в этом доме с Ари не слишком церемонились, и он получил за вечер немало насмешек и тычков. Джо тоже держался неподалеку, смиренно не отвечая на все более грубые шутки.
Лицо Вальгарда, выпившего не одну чашу медовухи, наливалось кровью. И Ауд, и Снува было уже не видно за столом, и дружинники с хохотом подначивали кузнеца, спрашивая его, в какой подворотне он потерял свою молодую жену. Ари пропустил тот момент, когда Вальгард покинул праздничный стол, и, лишь услышав пронзительный женский крик, понял, что вот беда и пришла.
Ауд очень быстро перестала кричать, и когда Ари вслед за Бъерном и Джо ворвался в коровник, она уже только стонала, лежа в луже собственной крови. С лопатой наперевес Вальгард наступал на смеющегося Снува, который одной рукой поддерживал расстегнутые штаны, а в другой держал свой смертоносный меч.
Джо, не обращая внимания на мужчин, бросился к Ауд и огляделся в поисках того, кто смог бы помочь ему. Прибежал Тови, и они вместе с Джо вынесли Ауд на руках из коровника. Крови было так много, что Ари ощутил тошноту.
– Забери отсюда Бель, – крикнул на бегу Джо.
Это было нетрудно: те мужчины, которые еще были на ногах, поспешили посмотреть на драку, а Бель, напуганная выражением лица Ари, покорно накинула свой изумрудный плащ и поспешила вслед за ним. На холодном ветру она быстро протрезвела и теперь была мрачна и серьезна.
Им навстречу попался Тови, который спешил домой узнать, чем закончилась драка.
– Ауд очень плоха, – сказал он, и его руки были запачканы её кровью.
Когда Ари увидел её, лежащую на тюфяке у очага, с которого он сам недавно встал, то ему стало понятно, что она не дотянет и до утра. Её словно окружали неясные тени, и губы уже были обнесены тем особым налетом, который появляется только перед смертью. Но Джо кипятил воду и стоял перед ней на коленях, пытаясь перетянуть тряпками страшную рану.
Бель бестолково заметалась на кухне, не зная, чем помочь. Ари отвернулся.
– Вы не поможете ей, – процедил он. – Да и она сама виновата.
Джо посмотрел на него с такой яростью, что Ари непроизвольно попятился.
– Любая человеческая жизнь есть величайшая ценность, – твердо сказал он.
Ари обдумал эти слова. Они шли вразрез с тем, что он знал о смерти и жизни. Местные мужчины встречали смерть со смехом на устах, считалось, что до старости доживают только трусы и неудачники. Женщин и вовсе мало кто оплакивал, такова их доля: рожать детей и рано умирать. В этих суровых краях было не принято цепляться за жизнь, потому что она могла оборваться в любой момент, от голода ли, от болезней или от удара мечом. Рыбаков убивало море, охотников – дикие звери, а те, кто вел такую жизнь, как Снув, редко доживали до тридцатой зимы.
Ари было непонятно, зачем Джо так старается помочь Ауд, но он осознал, что для лекаря это очень важно. Ему нравился Джо, он был немногословен и никогда не смеялся над Ари, он готовил ему травяные отвары и ухаживал во время болезни. Поэтому Ари преодолел накатывающую тошноту и тоже склонился над Ауд.
Он смотрел и смотрел на неё и вдруг совершенно отчетливо понял, из-за чего именно она умрет. Не от потери крови, а из-за раздробленного в двух местах черенком лопаты позвоночника.
А если случится чудо, и Ауд выживет, то останется калекой до конца своих немногих дней.
Джо перевязал её раны и теперь пытался влить в неподвижные губы что-то из маленького пузырька.
Прибежали Аса и Аста, и Бель вышла к ним, чтобы успокоить. Ари и Джо остались стоять вдвоем на коленях над Ауд.
– Она уходит, – сказал Джо, и его голос был наполнен печалью.
– Мы все когда-нибудь умрем, – ответил Ари довольно равнодушно.
– Мне бы очень хотелось, чтобы это случилось с Ауд не сегодня, – у Джо поникли плечи. – Она еще так молода, в ней столько веселья… – И он, медленно поднявшись, вышел из комнаты, шаркая ногами, как глубокий старик.
Оставшись в одиночестве, Ари некоторое время еще был неподвижен. Он думал о тех ночах, когда вот так же лежал у очага во время своих постоянных болезней, и о том, что огонь не мог согреть его.
Ауд было не спасти, но еще можно было согреть её последние часы. Он снял свою телогрейку и лег рядом, подумал и перевернул девушку на бок, так, чтобы переломанный позвоночник касался его груди и живота. Он знал, что людей с такими травмами нельзя ворочать туда-сюда, но он так же знал и то, что Ауд уже ничто не могло повредить.
Ари обнял её и закрыл глаза. Перед мысленным взором снова предстал её раздробленный позвоночник, и Ари, только чтобы отвлечься от запаха приближающейся смерти, стал прикидывать, как бы можно было его собрать заново. Он видел скелеты людей не слишком часто и точно не знал, как там должно быть правильно, поэтому представлял себе это так, словно собирает мозаику из камешков на берегу.
Это просто была детская игра, способ успокоиться и перестать испытывать тошноту. И когда в воображении Ари последний кусочек её кости встал на место, он заснул так крепко, будто и не держал в своих руках женщину, которая вот-вот умрет.
Когда Ари проснулся, то сразу увидел неподвижное лицо Джо. Лекарь сидел на шкурах возле тюфяка, и его лицо было задумчивым. Бель спала в кресле у окна, её четкий профиль вырисовывался на фоне занимавшегося утра.
– Ауд, – испуганно дернулся Ари, но тут же понял, что обнимает вовсе не покойницу. Раненая дышала тяжело и прерывисто, огненное тело грело не хуже раскаленной печи. Её лихорадило, но она совершенно точно была жива, а белый налет вокруг губ исчез.
– Надо же, – сказал Джо без всякого выражения, – значит, мы не ошиблись в тебе.
5
Измена Ауд вроде никак не касалась обитателей дома старой девы Оддни, а принесла и Ари, и Джо, и Бель много неприятностей.
Ари после ночи, проведенной в обнимку с Ауд, заболел с новой силой. Несколько дней подряд у него шла горлом кровь, и он был не в силах даже подняться с кровати. Джо, чтобы не бегать от одного больного к другому, положил тюфяки Ауд и Ари рядом, и теперь они дружно постанывали, мучимые лихорадкой.
Только спустя несколько дней Ари узнал, что его братец Снув не пощадил рогатого Вальгарда и лишил его глаза. Кузнец был в ярости и поклялся, что как только Ауд оправится, он убьет её теперь уже наверняка. Добивать умирающую от побоев женщину даже у Вальгарда не хватило духу.
Снув же как ни в чем не бывало ушел в море, и, поскольку берега уже начали покрываться льдами, то до весны ждать его не приходилось. Ауд горько разрыдалась, услышав об отъезде любимого. Больше всего её расстроило то, что он уехал, даже не узнав, осталась она жива или нет.
Аста и Аса каждый день навещали сестру, и Ари, лежавший совсем рядом, приходил в ярость от непроходимой женской глупости.
– Дура! – закричал он однажды на рыдающую Ауд. – Зачем ты легла под моего брата, если знала, что твой муж уже убил одну жену за измену? Разве ты не видела, что Снуву нет до тебя никакого дела?!
Ауд повернула к нему избитое лицо, из её глаз струились слезы.
– Я бы и сейчас пошла за Снувом, позови он меня, – сказала она. – И отдавалась бы ему снова и снова.
– Ааааа! – взвыл Ари, не выдержав этого. На его крик прибежал Джо. – Перенеси меня от неё, пожалуйста, – взмолился Ари, – не то я тоже пришибу её лопатой.
Кроме того, Аста рассказала о потрясении горожан в связи с тем, что Ауд все еще жива. Многие видели её страшные раны, и теперь о лекаре-мужчине говорили уже без прежней насмешки. Конечно, это приводило в неистовство знахарку Стирбьерн, и она не придумала ничего лучшего, чем излить свою злобу на Бель, повсюду рассказывая о том, что та делит свое ложе то с Джо, то с Ари. Эта сплетня очень разозлила Ари: ладно бы досужие языки подложили под него молодую и веселую Иске, так ведь нет, болтали о немолодой и некрасивой Бель. Не может быть красивой женщина с такими черными глазами и волосами!
Ари страшно злился не только на эти сплетни и глупую Ауд, но и на Бель тоже, постоянно вспоминая, как она вела себя на пиру. Он вспоминал блеск в её глазах и новый порочный смех, и тогда злоба тугим кольцом обхватывала его горло, и он начинал задыхаться в кашле.
Как только Ари стало немного лучше, он тут же сбежал из дома, подальше от бесконечных разговоров дочерей Атли и Бель с её черными внимательными глазами. Ари послонялся по берегу и пошел навестить слепую Торве, которая, по словам все той же Асты, уже и не поднималась с постели.
Торве пребывала в том двойственной состоянии, когда одна нога находится еще в этом мире, а другая – в загробном.
– Ари, – сказала она в тот же миг, как как он подошел к ней.
– Ты умираешь, – сделал вывод безжалостный Ари.
– Наконец-то, – отозвалась Торве. – Я сорок лет ждала этой минуты. Мой муж…
– Хоть ты не говори мне о любви, – взмолился Ари, – я уже слышать не могу это отвратительное слово. Люди прикрывают любовью свои самые бестолковые, самые гнусные поступки, и их все оправдывают, потому что, видите ли, любовь всесильна! На самом деле это всего лишь похоть, помноженная на глупость!
– Ари, – слабая улыбка тронула губы Торве, – как бы мне хотелось, чтобы однажды ты познал силу любви…
– Нет, – закричал Ари, – замолчи немедленно!
– Ты познаешь великую любовь, которая сделает тебя сильнее и чище, – твердо закончила Торве, и её дыхание прервалось.
– Глупая старуха! – в полном отчаянии взвыл Ари, который только что совершенно незаслуженно получил предсмертное предсказание, а предсмертные предсказания всегда сбываются, это каждый младенец знает. – Глупая, болтливая, мертвая старуха, – прошипел Ари и неожиданно для себя заплакал.
Ему захотелось увидеть Иске, её улыбку и смешные ямочки на щеках, и Ари пошел к дому Бъерна. Во дворе он встретил совершенно незнакомую девушку, которая несла корм для кур. У неё были золотистые густые волосы и голубые, как небо, глаза.
– Ты кто такая? – удивился Ари.
– Наложница Тови, – ответила девушка, улыбаясь. – Тови зовет меня Хельгой.
Ари вспомнил заплаканную девчонку, которую Снув кинул в ноги Бъерна, и удивился, как всего за несколько дней она похорошела.
– Тови хорошо с тобой обращается, не так ли? – спросил он.
– Хорошо, – кивнула Хельга, – он не похож на своего брата Снува.
Из дома выскочила Иске. Её глаза сверкнули, когда она увидела Ари, разговаривающего с Хельгой.
– Тебя моя мать зовет, – высокомерно бросила Иске рабыне. – Ари! Тебе уже лучше? Я каждый день справлялась о твоем здоровье.
Ари не понравилось, как Иске прогнала Хельгу, словно имела право решать, с кем Ари разговаривать, и он промолчал.
– Ты пришел увидеть меня? – спросила Иске кокетливо. Кажется, она была очень довольна.
– Я просто пришел, – буркнул Ари.
– Твой брат Тови разрешил этой рабыне жить с нами в доме, – пожаловалась Иске. – Правда, она не очень-то и хороша?
– Иске, Хельга очень красивая.
– Да? Красивее меня?
Ари вдруг как плетью хлестнуло. А вдруг слепая Торве предсказала ему любовь с Иске? Ари прислушался к себе, но ничего великого и светлого по отношению к дочери Бергторры не ощутил, но на всякий случай сказал:
– Красивее тебя даже кривая и косая старая дева Оддни, которая так и умерла, не узнав мужской любви.
Хлоп! Звонкая пощечина обожгла щеку Ари. Иске всхлипнула и убежала в дом.
Ари почувствовал, что от этих гадких слов на душе стало не так паршиво. Он поплёлся в город, размышляя о том, как бы насолить знахарке Стирбьерн, чтобы впредь ей не повадно было языком молоть, и решил, что в ближайшем будущем обязательно подбросит ей в дымоход дохлых ворон. Дохлые вороны никогда не подводили Ари.
Домой он вернулся совершенно без сил и буквально рухнул на скамейку, стоящую вдоль длинного стола. Джо поставил перед ним миску с кашей.
– Зачем ты уходил? – спросил он без всякого упрека. – Ты еще очень слаб.
– Бабы, – сплюнул в очаг Ари. Хорошо так сплюнул, по-мужски. – У меня от них голова болит. Скажи дочерям Атли не приходить так часто.
Джо, вопреки ожиданиям Ари, не разозлился, он выглядел встревоженным.
– Кузнец Вальгард затаил сильную обиду на вашу семью, – сказал он. – Будь осторожен, Ари, как бы не сорвал свою злость на тебе.
– Пусть попробует, – пробормотал Ари без всякой уверенности. Вальгард был во много раз сильнее его, и все это знали. – Джо, – спросил он, – почему Ауд так поступила?
– Бабы, – насмешливо отозвался Джо и тоже сплюнул в очаг.
Ари засмеялся и принялся за еду. Каша обжигала ему язык, она была горячая и вкусная, а рядом с Джо ему стало куда спокойнее.
– Когда ты начнешь обучать меня? – спросил он. – Ты же взял меня в ученики.
Джо пододвинул поближе к Ари большой кусок хлеба с сыром.
– Тебя разозлят мои слова, – сказал он медленно, – но я бы хотел, чтобы ты стал добрее к людям. Откуда в тебе столько злости, юный сын Бъерна?
Бель уже спрашивала Ари об этом, а теперь тот же вопрос задал и Джо. Но Ари сейчас был слишком сыт и устал, ему было тепло и хорошо, поэтому он не стал сердиться.
– Какое вам до этого дело? – спросил он вполне миролюбиво.
Джо налил Ари теплого пива и только потом ответил:
– Не думай пока о своем ученичестве. Сейчас тебе надо поправиться и перестать ненавидеть весь мир. Это очень важно, Ари, важнее, чем ты можешь себе представить.
Ари только фыркнул в ответ.
– Это какое-то учение заморских богов, что ли? – спросил он. – Потому что наши боги предпочитают свирепость.
Джо посмотрел на Ари долгим взглядом, но промолчал.
