Текст книги "Обучение принца (ЛП)"
Автор книги: TAFKAB
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
Леголас просто взял стакан с водой, который протянул ему Трандуил, поднял его вверх, как бы чокаясь с отцом, и залпом осушил его.
– Хоть я и имел в виду именно то, что сказал тебе тогда во сне, я искренне рад этому!
Леголас слукавил. Он не мог представить себе жизни без Трандуила. Если бы его лишили прикосновений отца, заставили бы искать ему замену… Замену тем чувствам, которые он испытывал… Принц знал, что никто и никогда не сможет заменить ему Трандуила. Даже, если бы другой любовник смог удовлетворить его физически, ему этого всё равно было бы недостаточно. Только Трандуил мог утолить этот безумный голод в нём. Леголас хотел играть с отцом в его самые тёмные игры, он жаждал их. Выбери принц кого-то другого – это было бы несправедливо как по отношению к нему самом, так и по отношению к его фавориту.
И всё же юноше чего-то не доставало даже сейчас… Что-то ускользнуло от него.
– Ты трахнешь меня, ada? – с надеждой спросил Леголас. Трандуил смерил сына насмешливым взглядом. – Я мог бы доставить тебе удовольствие ртом. Это никак не навредит мне!
– Ты ненасытен, сын, – констатировал Трандуил, едва сдерживая улыбку. – Совсем как твой отец. Ты ещё слишком слаб для таких игр. К тому же, я не доверяю себе. Боюсь, я могу не сдержаться. Думаю, вместо этого я позволю тебе посмотреть, как я удовлетворю себя рукой, – отец облизал губы, в его глазах плясали озорные огоньки. – Возможно, тебе понравится это даже больше, чем всё то, что я планирую сделать с тобой, когда ты поправишься.
От этих слов Леголас утратил дар речи. Он лишь одобрительно кивнул, желая услышать, что же задумал сделать с ним его отец. Трандуил придвинул кресло ближе к кровати сына и лениво раскинулся в нём, широко разведя ноги в стороны. Убедившись в том, что он полностью завладел вниманием сына, мужчина начал двигаться: он обвился правой рукой вокруг своего члена и начал плавно скользить ей по всей длине ствола – Леголас безумно хотел, чтобы это была его рука. По мере того, как рука отца поднималась вверх, юный любовник инстинктивно подавался вперёд, жадно облизываясь и нервно глотая.
– Когда ты поправишься, я заставлю тебя ублажить меня этим сладким ротиком, как ты только что сам предложил, – начал Трандуил, и Леголас одобрительно кивнул. На мгновение он осмелился взглянуть отцу в глаза, и та похоть, которую он прочитал в них, заставила его желать этого ещё больше. – Я накрою тебя простынёй, чтобы скрыть твоё тело и лицо от посторонних глаз, пока ты будешь это делать.
– Да, ada, – в благоговении прошептал Леголас. Он не знал, что волновало его сейчас больше: то о чём говорил его отец, или взгляд изумрудных глаз. Казалось, Трандуил обладал им, даже не имея возможности прикасаться к его телу.
– Затем я позову слугу, – продолжил Трандуил, и Леголас почувствовал, как волна возбуждения накрывает его от одной только мысли об этом. Он представил себе картину, которую описывал его отец: свой рот и горло, заполненные членом отца, Галеона, который войдёт в комнату и увидит, что происходит под простынёй. Позёр выбрал просто идеальный момент, чтобы застонать от удовольствия. – Ты будешь молчать, когда я сделаю это?
– Да, ada! – выдохнул Леголас. Он сгорал от желания почувствовать прикосновение отца к его коже.
– Ты не остановишься?
– Нет! – поклялся Леголас. – Я буду ублажать тебя, пока он будет в комнате, и продолжу, когда он уйдёт.
– Что, если он начнёт возмущаться?
– Это не его дело, он не смеет порицать своего Короля! – Леголас не мог оторвать глаз от руки отца. – Я продолжу сосать твой член.
– Затем я положу тебе руку на голову и заставлю заглотить мой член по самые яички.
– Это честь для меня – получить от тебя такой знак благосклонности, аda, – юноша заёрзал, пытаясь устроиться поудобнее, – насколько ему позволила это сделать раненая нога, – откинулся на спину и раздвинул ноги, желая, чтобы член Трандуила оказался между ними.
Отец упёрся ногой в каркас кровати и принялся непринуждённо раскачиваться в кресле, наблюдая за Леголасом из-под полуопущенных век. Сын потянулся к нему, томно выгибаясь навстречу его движениям и бессознательно умоляя о большем.
– Как могут Валар проклясть меня, когда ты способен даже их соблазнить? – в считанные секунды Трандуил оказался верхом на сыне, продолжая ласкать себя рукой. – Ты ведь хочешь, чтобы тебя оттрахали, не так ли?
– Да, отец, умоляю! Сделай это! – взмолился Леголас, не понимая, почему отец не оседлает его и не возьмёт, наконец, то, что хочет.
– Хочешь почувствовать мой член внутри? – ехидно улыбаясь, поинтересовался Трандуил.
– Да!!! Прошу тебя…
– Извини, малыш, тебе противопоказаны такие нагрузки! – беспощадно заявил отец, и Леголас застонал от отчаяния. Ухмыляясь, Трандуил ускорил темп, и юноша изогнулся под ним дугой, понимая, что отец собирался сделать.
– Ada nin, – эротично застонал Леголас, запрокинув голову. Из груди Трандуила вырвался дикий рык, в котором отчётливо слышались победные нотки, а капли горячей спермы окропили грудь, шею и лицо юноши, пока тот пытался поймать их ртом. Кончив, Трандуил медленно собрал пальцем полупрозрачную жидкость и провёл им по нижней губе Леголаса, заставляя сына попробовать его сперму на вкус. Принц томно облизал губы, а затем обхватил палец отца губами и принялся жадно сосать его, – слизывая остатки спермы, дразня его языком, губами, затягивая ртом, – как если бы это и впрямь был член отца. Он видел, как лицо Трандуила смягчилось – глаза отца горели от удовольствия.
– Да. Ada nin. Мой отец. Мой… – Леголас отпустил палец отца, предлагая использовать свой язык для большего и, получив желаемое, застонал от удовольствия.
– Ion nín, – вздохнул Трандуил и устроился в кровати рядом с сыном, пытаясь не потревожить его раненую ногу. – Ты такой красивый, сын мой.
Трандуил задумчиво раскрашивал вздрагивавший под его пальцами живот сына медленными, чувственными движениями. Юноша дерзко скользнул рукой под тунику отца, провёл ладонью по стальным мышцам и тяжело вздохнул. Он прекрасно помнил о том, что произошло перед тем, как он отправился на задание, и с горечью подумал о том, сколько же времени пройдёт, прежде чем они смогут повторить это. В этот момент рука Трандуила скользнула по шее сына и замерла на его горле, заставляя Леголаса прекратить то, чем он только что занимался.
– Мне нужно снять с тебя мерки, – проворчал Трандуил, разжимая пальцы. Сын испуганно сглотнул. – Длина твоего ошейника должна быть идеально точной – он должен быть достаточно тугим, чтобы напоминать тебе о том, что ты носишь его.
От неожиданности у Леголаса перехватило дыхание, даже несмотря на то, что отец уже убрал руку с его горла. Трандуил захохотал.
– Ошейник? – смог, наконец, выдавить из себя Леголас, пытаясь не упасть в обморок от одной только мысли о значении этого предмета.
– Он будет сделан из очень тонкой кожи, – объяснил Трандуил, зарываясь пальцами в белоснежные волосы сына. – Ты должен будешь носить его каждый день, всегда, не снимая, чтобы помнить, что ты принадлежишь мне. Придётся заказать для тебя туники с высоким воротником у портных. Под ними ошейник не будет заметен.
– Это ведь будет просто символическое украшение, так ведь? – пролепетал Леголас, надеясь, что голос не выдаст его возбуждение. Сердце бешено колотилось у него в груди.
– Конечно, нет, ion nín. Я буду использовать его так, как посчитаю нужным. Спереди у него будет кольцо, чтобы я мог пристегнуть к нему цепь. Я подумал, что ты не откажешься провести день на цепи, распластавшись у меня в ногах под письменным столом, пока посетители будут приходить ко мне со своими проблемами. Конечно же, ты будешь ублажать меня по моему приказу, – с этими словами рука, ласкавшая его всё это время, переместилась на грудь юноши, а жестокие пальцы сжались на затвердевшем соске. – Даже если кто-то зайдёт в мой кабинет, ты не остановишься.
– Нет, – поклялся Леголас, сотрясаясь от ужаса и страсти от одной только мысли о том, что он с лёгкостью согласился на подобную дикость, что он так сильно этого хочет. – Я не остановлюсь.
– А позже… Ночью … – Трандуил тяжело вздохнул. – Не представляю, сын, где нам обоим набраться терпения, чтобы дожить до этого дня. Но той ночью, если ты хорошенько постараешься и доставишь мне удовольствие, я подарю тебе нечто совершенно особенное – новое удовольствие, самое желанное из всех.
– Ты ведь скажешь мне, что это? – поинтересовался Леголас, не особо надеясь на то, что отец утолит его любопытство. Он уже начал понимать, что его ada намеренно скрывал от него такие вещи. Это было частью игры. Леголас уже не мог дождаться того часа, когда отец покажет ему это новое наслаждение. Он ждал его с нетерпением, даже не подозревая о том, чего он собственно ждёт.
– Конечно, НЕТ, – иного ответа принц и не ожидал. И всё же сын не смог сдержать расстроенный вздох, вырвавшийся из его груди.
– Ты останешься со мной? – с надеждой спросил юный любовник. Трандуил лёг рядом с с сыном и притянул его к себе.
– Конечно, ion nín, – сапоги отца с глухим стуком приземлились на пол возле кровати сына, но он так и не разделся. – Засыпай в моих руках, тебе нужно отдохнуть. И мне тоже.
– Да, аda, – на автомате ответил Леголас. Неожиданно и, нужно заметить, с большим опозданием до юноши дошло – он начал выражать своё подчинение отцу словами и без всяких возражений.
«Когда я начал так делать?» – Леголас уже и не мог вспомнить. Но сейчас он был в безопасности и – что ещё более важно – в объятиях отца. Во всей Арде не было места, где он хотел бы оказаться сейчас больше, чем здесь.
Принц сладко зевнул и провалился в темноту.
Комментарий к Глава 13. Воин. Танец мечей “Страсть – это клинок, который двое тянут в разные стороны. Один держит за рукоять, другой – хватается за острие. Первый противостоит напору, а второй – ранит душу. Проклятье любви в этой безысходности”. “Исповедь Люцифера”, Анхель де Куатье.
====== Глава 14. Отец. Месть ======
Как только лекари разрешили Леголасу совершать недолгие прогулки на небольшие расстояния по дворцу, он тут же поспешил к отцу, чтобы сообщить ему эту приятную новость. Трандуил проводил совещание с Тауриэль в тронном зале.
Отец коротко кивнул сыну в знак приветствия, когда тот показался в дверях.
– Милорд, – поклонился Леголас.
– Приятно видеть, что ты снова можешь свободно разгуливать по дворцу, ion nin, – расплылся в улыбке Трандуил, явно на более интенсивную деятельность, – или, возможно, Леголасу это просто показалось – и яростно прошипел, словно обращаясь к самому себе. – Я отрублю этим мерзким людишкам головы за то, что они осмелились напасть на тебя!
– Милорд, ваш гнев льстит мне, – почтительно обратился к нему Леголас, сделав шаг вперёд. – Но я снова на ногах, моя рана уже почти зажила. Прошу вас проявите к ним милосердие и пошлите за их господином. Прикажите ему вернуться, чтобы он вынес приговор своим людям в соответствии с законами Гондора.
– Хорошо, – нехотя выдавил из себя Король, но в его голосе его всё ещё читались напряжение и злость. Не хотел бы Леголас оказаться на месте Боромира из Гондора, когда тот встретится с Королём в следующий раз.
Тауриэль нетерпеливо закашляла, пытаясь вернуть внимание Трандуила к вопросу, который они обсуждали, прежде чем Леголас прервал их.
– Эльфам, которые живут в лесу, нужно обеспечить защиту от нападений пауков, – обеспокоенно заметила Тауриэль. – Эти твари продвигаются всё дальше.
– Приведите их семьи во дворец, им будет предоставлено жильё, – приказал Трандуил. – Пауки становятся всё наглее, и я не могу больше гарантировать эльфам, оставшимся в лесу, безопасность. Леголас, когда ты поправишься, то снова вернёшься к своим обязанностям главнокомандующего. Все, кто способен держать оружие в руках, должны присоединиться к патрулям!
Взгляд Трандуила хладнокровно скользнул по Леголасу, и тот понял, что даже его ada намеревался отправиться в лес сражаться с пауками. Он понимал, что отец вовсе не горел желанием снова отправлять его в бой. Но если бы они бросили все силы на врага, это действительно могло бы сработать. И, возможно, у них появился бы реальный шанс оттеснить пауков к Дол Гулдуру. По крайней мере, это срабатывало раньше. Леголас гордо выпрямился, он сожалел о том, что им обоим придётся участвовать в этой битве, но и он, и Трандуил принесли присягу – защищать свой народ до последней капли крови.
– Лекари сегодня разрешили мне встать с кровати, – шагнул вперёд Леголас, прижав кулак к сердцу. – Я скоро снова смогу сражаться и вернусь в строй, как только полностью поправлюсь.
– Очень хорошо, – ответил Трандуил. – Тауриэль, собери воинов и обеспечь защиту всем эльфам, которые согласятся переселиться из леса во дворец. Я распоряжусь, чтобы Галеон подготовил для них покои, – небрежным взмахом руки, Король отпустил Тауриэль, приказав Леголасу задержаться. – Сын мой, я хотел бы услышать всё, что сказали лекари. Идём. Я прикажу подать ужин в мои покои, и мы сможем поговорить наедине.
Еда не интересовала ни одного из них, и как только они остались наедине, то тут же позабыли о ней. Пальцы любовников неуклюже сражались с пуговицами и завязками, пока они медленно продвигались к кровати, оставляя на каменном полу дорожку из бесполезной одежды. Оказавшись, наконец, в горизонтальном положении Леголас в спешке избавлялся от остатков одежды, в то время как губы отца продолжали дразнить его грудь лёгкими укусами, перемешанными с нежными поцелуями.
Как же долго они ждали этого момента! Снова остаться наедине, не опасаясь, что их могут прервать! Леголас буквально дрожал от нетерпения, понимая, что скоро он снова почувствует отца внутри себя. Сын нетерпеливо перевернулся на живот и раздвинул ноги. Но, к его удивлению, отец вложил ему в руку длинный деревянный футляр и лишь затем проник в него пальцами.
Леголас осторожно развернул подарок Трандуила – им оказалась полоска тончайшей кожи. Ему даже не нужно было видеть серебряный брелок, висевший спереди ошейника, чтобы понять, что это такое – Леголас застонал от осознания значения предмета, который он сжимал в руке. В этот момент отец начал жёстко вбиваться в юношу, и тот в блаженстве закрыл глаза, зажав позабытый кожаный ошейник в ладони и наслаждаясь тем, как отец самозабвенно трахает его.
Неожиданно Трандуил резко остановился, вынул ошейник из руки сына и обвил кожаной полоской его шею, надёжно застегнув её сзади. Ошейник оказался довольно тугим – Леголас должен был чувствовать его присутствие на своей коже.
– Ada! – воскликнул застигнутый врасплох принц. Он надеялся, что отец сделает это как-то более торжественно, что ли.
– Теперь ты мой, Леголас, – отрезал Трандуил. – И я буду обращаться с тобой, как со своей собственностью.
С этими словами отец вытащил длинную, тонкую цепь из-под подушки, пристегнул её к ошейнику на его шее и обернул вокруг своей ладони, чтобы Леголас мог её видеть. Трандуил требовательно потянул цепь на себя, заставляя сына встать на колени, и слегка ослабил натяжение цепи, чтобы юноша мог слышать её звон, когда тот проникал в его тело. Тело же Леголаса, в свою очередь, бессознательно напрягалось от этого звука, ещё сильнее сжимаясь вокруг члена отца и заставляя того стонать от удовольствия.
Юноша чувствовал, как кожаный ошейник сдавливал его горло каждый раз, когда он делал вдох, стонал или кричал от удовольствия. У сына создавалось ощущение, что его имели и сзади, и спереди. Леголас как будто разлетелся на кусочки, затерявшись в какой-то абсолютной и совершенной страсти, которая испепелила всё внутри него, оставив лишь оболочку, куклу, игрушку отца… его животное… Цель существования которого сводилась лишь к тому, чтобы его трахали этим огромным членом, лишь к тому, чтобы носить этот проклятый ошейник…
Юный принц завопил от ужаса, пытаясь сорвать ненавистный кусок кожи с шеи.
Но Трандуил не позволил. Отец скрутил ему руки за спиной, пока все чувства не покинули строптивого юношу, за исключением ощущения прохладного металла цепи и горячего члена отца, жёстко вбивавшегося в его тело. Трандуил подарил бившемуся в агонии сыну оргазм, а затем нежно опустил податливое тело на матрас и навис над ним. Леголас даже не сразу понял, что тот нежно целует его, слизывая слёзы, ручьями струившиеся по щекам сына. Леголас не мог говорить и лишь продолжал тихо стонать, пока жестокий любовник продолжал трахать его, не давая времени прийти в себя.
– Это всё, ion nin, вот и всё… Ты чувствуешь это, я знаю, – прохрипел Трандуил. – Теперь ты знаешь, что значит быть моим, принадлежать мне, быть любимым мною. Я люблю тебя, сын мой. Ты так красив. Ты – само совершенство.
Мужчина сжал подбородок сына и притянул к себе, требуя поцелуй. Леголас застонал, разделяя одно дыхание на двоих.
– Мой, – властно прохрипел Трандуил – в родном голосе послышались знакомые стальные нотки. Король продолжил яростно объезжать сына, буквально вколачивая его в кровать.
– Да, – рыдал Леголас. – Ada, да, да, пожалуйста… твой!
Леголас сам не понимал, почему он плакал. Возможно, от осознания того, что его собственное Я начало истончаться и исчезать, как если бы внутри него осталось место лишь для Трандуила – только Трандуил и его желания были важны. Воспоминания обо всех прожитых днях, начиная с того дня в тёмной пещере, обрушились на него в одночасье, все и сразу. Всё, что говорил его отец, все наказания, всё удовольствие – всё это собралось в нём воедино, как кусочки пазла.
Каждый день ты будешь умолять меня подарить тебе наслаждение от моей руки, или на острие моего члена, когда я буду тебя трахать… Мой девственный мальчик… Ты будешь моим, во всех смыслах; я буду делать с тобой всё, что захочу, как и когда захочу, не заботясь о твоих желаниях… Я так многое хочу сделать с тобой… Благодари меня, сын мой…
И, наконец, Леголас понял, почему слёзы катились из его глаз. Он плакал от осознания того, что не осталось ничего в этом мире, что он не сделал бы ради Трандуила. Леголас даже не знал, когда он сможет вернуться, – и вернётся ли вообще! – из того состояния, в котором он сейчас пребывал. Это было нечто большее, чем просто подчинение. Юноша чувствовал, что его Я как будто разорвали на части, и он не смог бы сопротивляться этому, даже если бы попытался.
Я увижу тебя, ion. Я увижу, как ты будешь распадаться на части для меня.
Леголас всегда был сыном своего отца, подданным своего Короля. Позже он позволил отцу доминировать над собой. Но сейчас он принадлежал своему Хозяину, и это разрывало его сознание.
И потому Леголас продолжал плакать даже тогда, когда почувствовал, как кончает Трандуил.
– Хозяин, – прошептал Леголас, когда мужчина сполз с него, едва понимая, что он сказал это вслух. Трандуил просунул кончики пальцев под ошейник и нежно потянул на себя.
– Да, сын мой. Ты здесь, meleth. Я держу тебя. Всё хорошо, – промурлыкал Трандуил и осторожно обнял сына, зарывшись носом в его шею, нежно и заботливо, без тени вожделения. Тёплые и сильные руки скользили по телу сына, помогая мальчишке обрести себя – соединить его fëa с его hröa. – Ты дал мне всё, о чём я просил. Всё, на что я надеялся. Я знал, что в тебе это есть… Я знал, что ты достаточно сильный, чтобы быть таким, если захочешь. А теперь стань принцем Эрин Гален, Леголас.
– Леголас! – Трандуил просто звал его по имени, снова и снова. Как будто называя сына по имени, он произносил какое-то заклинание, которое должно было вернуть Леголаса в реальный мир. – Мой сын. Мой наследник.
Но, как ни странно, это сработало. Леголас снова почувствовал себя цельным существом, – из плоти и крови, – а не частью Трандуила, хоть он и был связан с отцом узами крови, любви, желания, а ещё кожей тончайшей выделки, металлом цепи и поводком, который тот по-прежнему сжимал в руке.
А потом они уснули…
Посреди ночи Леголас пару раз просыпался и прикасался к ошейнику на своей шее со смешанным чувством восторга и удовольствия.
Когда наступило утро, отец не разбудил сына привычным способом – Трандуил не трахал его! Леголас так привык к этому ритуалу, что почувствовал себя чуть ли не обманутым.
Отец был непривычно тих и задумчив. Заметив, что Леголас проснулся, он заговорил.
– Я должен признаться тебе в том, что сделал, пока ты был прикован к кровати, ion nín, – Трандуил замолчал на мгновение, но затем неохотно продолжил. – То, что ты сказал в тронном зале, заставило меня задуматься, но я не стыжусь того, что сделал!
– Что ты сделал? – нахмурившись, спросил Леголас, гадая, что же натворил его ada. Очевидно, это было как-то связано с браконьерами.
Какое-то время Трандуил хранил молчание, но потом всё же рассказал сыну о том, что он сделал, а Леголас слушал его, не перебивая…
У Короля Эльфов было не так уж много тюремных камер, ввиду того, что необходимость в них возникала крайне редко. Иногда в какую-нибудь темницу бросали орка, чтобы допросить, но это случалось не часто. Честно говоря, в них не было такой уж острой необходимости, но Трандуил был Королём как-никак, и это был его дворец, а, стало быть, в нём должна была быть тюрьма.
Сейчас все камеры были заполнены, что не случалось с незапамятных времён. Король медленно скользил мимо них в сопровождении личной стражи, презрительно всматриваясь в лица заключённых. Здесь были браконьеры, а также люди из Гондора, с которыми те вели торговлю. Трандуил был доволен – Леголас поступил мудро, захватив в плен сразу обе группы.
Когда Король остановился возле одной из камер, из-за решётки высунулась грязная рука, и один из заключённых стал умолять его о помиловании. Трандуил пренебрежительно отшатнулся, прежде чем рука человека смогла коснуться его мантии. Для древнего эльфа люди немногим отличались от паразитов.
В последней камере содержался лишь один заключённый: человек по имени Эдвин. Человек, которого он и Леголас видели во сне. Именно он был тем лучником, чья стрела ранила Леголаса и вынудила Трандуила так долго ждать возможности снова обладать его бесценным сокровищем. Учитывая переполненность тюрьмы, это была слишком уж просторная камера для одного заключенного, но Трандуилу требовалось значительное пространство для осуществления задуманного – он не желал приближаться к этому мерзкому человеку ближе, чем того требовала необходимость. Жестом отдав страже приказ открыть камеру, Трандуил брезгливо склонил голову, входя внутрь, и встал рядом с кучей соломы, служившей человеку постелью. Мертвенно-бледный Эдвин сидел, прислонившись спиной к дальней стене темницы, и внимательно наблюдал за Королём. Мужчина пытался держаться прямо, вот только тело выдавало его страх: его руки дрожали, и он то и дело нервно облизывал губы.
Мужчина был не так высок, как другие Нуменорцы. По всей видимости, его предки смешали свою кровь с кем-то из людей более низкого происхождения. Трандуил пристально изучал человека, не говоря ни слова, пока тот в отчаянии не отвёл взгляд. Древний воин мог бы сбить с него эту напускную храбрость, просто храня молчание, но он не собирался тратить на человека больше времени, чем должно. Его сын был ранен, и он хотел быть рядом, когда тот проснётся.
– Мне нужно твоё письменное признание и подпись, если ты, конечно, умеешь писать. Я намерен предъявить его твоему господину и потребую от него компенсацию за понесённые мной убытки. Ты умудрился подорвать отношения между моим королевством и вашими землями, которые твой господин так долго выстраивал, браконьер, – прошипел Трандуил, сверкая глазами, и небрежно махнул страже рукой. – Оставьте нас. Я хочу побеседовать с человеком наедине о том, почему он пытался убить моего сына.
Трандуил терпеливо ждал пока человек скажет что-нибудь, скривив губы в презрительной усмешке.
– Я у-у-умею писать, Ваше Величество! – заикаясь, тихо ответил Эдвин, низко склонив голову и не осмеливаясь поднять взгляд на Короля. Трандуил фыркнул и тут же пожалел об этом – в камере воняло страхом и мочой.
– Назови мне хоть одну причину, почему я не должен тебя убивать? – с отвращением спросил Король. В замкнутом пространстве испуганный вздох, сорвавшийся с губ человека, прозвучал так громко, что Трандуил рассмеялся. Наконец, человек осмелился посмотреть вверх.
– Я не хотел никому причинить зла, – пролепетал он. – Меньше всего на свете я хотел причинить вред принцу!
– Это не причина, – заметил Трандуил. – Я посоветовал бы тебе лучше выбирать слова. Следующие слова, которые вылетят из твоего рта, могут решить твою судьбу.
– Умоляю, – неожиданно подал голос человек. – У меня есть дети!
– Какая жалость. Значит уже слишком поздно кастрировать тебя, чтобы ты не мог размножаться, – скривился Трандуил и положил руку на рукоять меча. – Ты в моих владениях, в моём дворце, в моей тюрьме. Твоя жизнь, браконьер, не стоит и ломаного гроша. Разменная монета, не более. Я мог бы выторговать её за акр деревьев, и все тут же позабыли бы о твоём существовании. Убей я тебя, никто и не узнает, что с тобой сталось, человек из Гондора.
Король занёс меч над головой человека. Металл запел, покидая ножны, а человек упал на колени, заливаясь слезами.
– Прошу вас! Эльфы ведь не жестоки. Вы не сделаете этого, – голос Эдвина звучал весьма неуверенно. По всей видимости, он уже не был так уверен в этом. Трандуил занёс меч над его шеей, сосредоточенно рассматривая острие меча. Меч был прекрасен: отполирован и заточен так остро, что разрубил бы пополам шёлковый платок, упавший на его лезвие.
– Я не Нолдо, – расплылся в язвительной усмешке Король. Нолдор были у людей из Гондора в почёте, хотя, по мнению Трандуила, среди эльфийских племён они были самыми жестокими. – Я Король лесных эльфов. Дипломатия, в которую ты так свято веришь, лучник, у моего народа не в чести.
Человек зарыдал. Иначе и быть не могло. Он не был ни воином, ни дворянином. Он был всего лишь слабым и ничтожным падальщиком.
– Встреть свою судьбу с честью! – презрительно фыркнул Трандуил. – Покажи силу своей расы, если она вообще существует!
Продвигаясь вперёд, Трандуил отметил, что человек попытался было выпрямиться, вместо того, чтобы пресмыкаться перед ним на каменном полу, устланном соломой, но так и не осмелился подняться с колен.
– Повернись к стене. С колен не вставать. Положи руки за голову и ожидай мой приговор, – ледяным тоном приказал Король, наблюдая за тем, как человек подчиняется его приказу. У того дрожали ноги, он обрушил на Трандуила поток слов на Вестероне, умоляя сохранить ему жизнь. Король же стоял позади мужчины и презрительно улыбался – Эдвин никогда не смог бы этого увидеть. – Мой сын, наследный принц, превосходящий тебе во всём, прикован сейчас к кровати. Он серьёзно ранен по твоей вине, браконьер. Пусть же восторжествует справедливость. Не двигайся!
Но человек не мог… Он дрожал и пресмыкался, пытался взглянуть на Короля через плечо, предпринял отчаянную попытку уползти от разъярённого эльфа на коленях, умолял о пощаде... Трандуил нетерпеливо вздохнул и стал медленно приближаться к человеку, пока тот не оказался в ловушке – бежать было некуда. Клинок со свистом рассёк воздух, и мужчина, скуля, прижался животом к стене. Трандуил лишь усмехнулся про себя, почувствовав специфический запах, заполнивший камеру, – штаны человека потемнели.
– Трус, – с отвращением прошипел Король и воткнул меч в бедро Эдвина с хирургической точностью. Трандуил считал, что поступил по справедливости – он пронзил бедро человека насквозь, ровно в том месте, куда лучник ранил его сына. Меч рассёк мышцу, но не задел артерию. Лучник завопил, и, рыдая, упал Королю в ноги, цепляясь за его сапог и ёжась, словно лесная вошь. Как будто это могло защитить его, реши Трандуил нанести удар снова! Король брезгливо вытер клинок о рукав человека и вернул его в ножны.
– Справедливость восторжествовала, мой сын отмщён. Справедливый суд твоего господина над тобой и твоими людьми подождёт. Я позабочусь о том, чтобы вы в полной мере ответили за каждое животное, неправомерно погибшее от ваших рук, – Трандуил взглянул на лучника с нескрываемым презрением. – Я пошлю за лекарем, чтобы он перевязал твою ногу, но тебе придётся каждый день смотреть на свои штаны.
С минуту понаблюдав за человеком, корчившимся у его ног, Трандуил закатил глаза и тяжело вздохнул.
«Валар, мне придётся принять ванну после этого!».
Тем не менее, он нагнулся, снова поставил человека на колени и заглянул ему в глаза.
– Благодари меня за милосердие, – потребовал Король. – Если не хочешь, чтобы я передумал.
– Благодарю вас, Ваше Величество! – пролепетал Эдвин. – Благодарю вас за то, что сжалились надо мной, Король Трандуил!
Получив свой реванш, Трандуил поспешно покинул камеру, пытаясь преодолеть желание вытереть руки о мантию. Король сдержал своё слово. Он распорядился направить лекаря в камеру к лучнику, не забыв отдать приказ наполнить горячую ванну в его покоях.
«Я не могу пойти к Леголасу, воняя этим мерзким человеком!».
Комментарий к Глава 14. Отец. Месть Сндарин:
ada: пап, отец, папа
meleth: любимый
melui nín мой сладкий
ion nín: сын мой
fëa: душа
hröa: тело
“Сила – это когда у нас есть все основания убить, но мы не делаем этого”. “Список Шиндлера”.
====== Глава 15. Хозяин. Зрители ======
Когда отец закончил свой рассказ, Леголас не знал, что и думать. Сам он не был мстителен, чего нельзя было сказать о его отце, и сын прекрасно знал об этом.
«Как я только мог не заподозрить, что Трандуил выкинет что-нибудь в таком вот духе?».
– Он поправится? – робко спросил Леголас, понимая, что человек будет мучиться от боли гораздо дольше, чем он. Люди исцелялись так медленно.
– Конечно! Я распорядился, чтобы его регулярно осматривали лекари. Я не чудовище! – Трандуил ясно дал понять, что больше не намерен обсуждать эту тему. Поцеловав сына, он выскользнул из кровати и направился к туалетному столику, чтобы умыться. – Подойди, Леголас, – приказал мужчина, но, заметив, что сын замешкался, поднял цепь, всё это время бесполезно валявшуюся на полу, и резко потянул её на себя. В тот же миг человек по имени Эдвин был забыт. Леголас ахнул, почувствовав настойчивый рывок на своей шее, и в одно мгновение оказался рядом с отцом.
– Ada, – выдохнул Леголас и покраснел от унижения, но Трандуила это, похоже, ни капельки не волновало. Мужчина невозмутимо взял кувшин, налил немного воды в чашу для умывания и протянул её Леголасу.
– Вымой меня, – властно приказал отец, не распространяясь о своих дальнейших намерениях. Леголас встал на колени, поставил чашу с водой на пол, и, смочив полотенце, взял член любовника в руку – тот начал твердеть, несмотря на то, что вода была ледяной. Терпеливо, с любовью и нежностью, Леголас обтирал член отца, уделяя внимание каждому дюйму шёлковой кожи. Трандуил же хранил молчание, царственно наблюдая за сыном, склонившимся у его ног, и лениво перебирал звенья цепи.
