Текст книги "Обучение принца (ЛП)"
Автор книги: TAFKAB
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)
Когда отец и сын всё же смогли, наконец, оторваться друг от друга, то упали на кровать без сил и ещё долго лежали, обнявшись, не смея нарушить блаженную тишину бесмысленными словами.
За окном уже сгущались тени, когда Трандуил отвязал руки сына от кровати – правда, лишь для того, чтобы зафиксировать их очередным узлом спереди.
– Сегодня ночью твои руки будут связаны, – коварно улыбаясь, объяснил Трандуил. – Это безумно заводит – знать, что ты абсолютно беспомощен в моих руках.
Леголас не спорил – это желание было обоюдным.
«Быть беспомощным в твоих руках. Ну вот, опять началось!» – юноша вновь застонал, но Трандуил грубо толкнул его на кровать до того, как томные стоны мальчишки смогли бы его соблазнить.
– Даже не надейся. Сейчас, Леголас, ты доставишь удовольствие мне, – улыбнулся мужчина. – А потом мы будем спать. Утром я хорошенько отымею тебя, как ты того заслуживаешь. А сейчас… Сейчас я хочу кончить в твой сладкий ротик.
– Да, ada, – смирился Леголас и нервно облизал губы, пытаясь вспомнить, как это делал его отец, и гадая, сможет ли он на этот раз справиться лучше.
«Это будет испытанием, ведь я не могу использовать руки, – но юный лучник был ловок и силён. Принц приподнялся на локтях и медленно провёл языком по всей длине члена отца.
«Если это тренировка, целью которой является растянуть удовольствие, то я с ней справлюсь. Я смогу вволю отыграться, дразня своего ada, пока он не сдастся от медленной пытки, – Леголас расплылся в коварной улыбке, которая медленно сползла с его милой мордашки, уступив место смущению. – Ну, или пока у отца не кончится терпение и он не возьмёт дело в свои опытные руки».
Юный любовник подул на влажную кожу, с нескрываемым любопытством наблюдая за тем, как отец задрожал от удовольствия, а затем медленно прошёлся по чувствительным точкам языком, – там, где ему самому было приятнее всего – прислушиваясь к прерывистому дыханию отца. Каждый дюйм члена отца был уникален, каждый кусочек нежной кожи имел свой вкус. Леголасу больше всего нравилась головка, – её солёный вкус желания – и он задрожал всем телом, вспомнив вкус собственной спермы на губах отца. Юный любовник скользнул вниз, пытаясь заглотить член Трандуила как можно глубже, зная, что тот жадно наблюдает за каждым его движением.
«Растяжка моей челюсти скоро станет вызовом для меня самого», – ухмыльнулся Леголас, но каким-то чудом всё-таки смог заглотить член отца довольно глубоко.
Он попытался спуститься ещё ниже и тут же начал давиться слюной, стараясь нечаянно не задеть нежную плоть зубами. Заметив замешательство сына, Трандуил в тот же миг пришёл неопытному мальчишке на помощь – сильная, уверенная рука давила на затылок сына, направляя, и нежно гладила по белоснежным волосам, пока Леголас не успокоился и не привык к непривычному для себя ощущению. Наловчившись, юный любовник понял, что дышать во время таких ласк вполне возможно – немного, совсем чуть-чуть, но вполне достаточно для того, чтобы не задохнуться. Он слегка отстранялся, чтобы сделать вдох, а затем снова скользил вниз.
Несказанно довольный собой, Леголас поднял глаза на отца и чуть не поперхнулся от восторга – тот стонал от удовольствия, наслаждаясь его ласками. Рука Трандуила грациозно скользила по лицу сына, – его подбородку, щекам и губам – чтобы почувствовать, как тот сосёт его член. Юноша же, в свою очередь, не сводил глаз с отца, ещё активнее работая язычком и наблюдая за тем, как трепещут длинные чёрные ресницы, а совершенные губы медленно открываются, обнажая белоснежные зубы. Трандуил застонал – это был самый эротичный звук из всех, которые Леголасу доводилось слышать. В попытке доставить отцу ещё большее наслаждение, юноша принялся вращать и двигать языком – вперёд и назад. Трандуил запрокинул голову назад, тыльной стороной ладони накрыл лоб сына, обвив его длинными пальцами, и, задыхаясь, протяжно застонал:
– Леголас…
Бёдра мужчины слегка приподнялись вверх, умоляя любовника о большем, и Леголас подчинился, двигаясь в темпе, заданном отцом, ни на миг не отрывая взгляд от его лица, а тот, казалось, рассыпался на части под напором сына. Юноше безумно хотелось прикоснуться к Трандуилу, и потому он попытался развязать узлы, сковывавшие его запястья. Леголас утратил контроль над ситуацией всего лишь на долю секунды – мираж подчинения надменного, властного Короля лесных эльфов тут же рассеялся, как дым.
– Достаточно на сегодня, – отрезал Трандуил и наклонил голову сына под нужным ему углом, принуждая того заглотить его член целиком.
Бесцеремонно, чуть отстраняясь временами, чтобы юноша мог изредка вздохнуть, но не выходя из его горла полностью, доминантный мужчина принялся беспощадно трахать податливый горячий рот. Со связанными руками, не имея возможности издать ни звука, Леголас чувствовал себя ещё более беспомощным, нежели раньше. Кончив, Трандуил заставил сына заглотить его член до самых яичек; Леголас сопротивлялся, но отец был непреклонен. Горячая, опаляющая горло сперма заполнила горло юноши, заставляя того инстинктивно глотать её. Последняя капля спермы приземлилась юному любовнику на язык – она была тёплой и влажной на вкус, абсолютно ни на что не похожей. Когда Леголас проглотил и её тоже, Трандуил, решил-таки, наконец, отпустить свою жертву из когтей. Опрокинув Леголаса на кровать и, мурлыкая от удовольствия, мужчина устроился позади него.
– А теперь спи, – не терпящим возражений тоном, приказал Трандуил и заключил юного любовника в объятия, как трофей. Сыну ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться воле своего господина.
Комментарий к Глава 6. Господин. Подчинение “Подчините себе ваши страсти, и их сила станет вашей силой, их величие – вашей красотой”. Анатоль Франс.
====== Глава 7. Мастер. Награда ======
И снова Трандуил разбудил Леголаса задолго до рассвета. Юноша проснулся уже подготовленный (и когда отец успел это сделать?!) от ощущения глубокого проникновения – отец жёстко трахал его. Руки юного любовника всё ещё были связаны, поэтому он просто расслабился и позволил ненасытному самцу получить желаемое. Это не продлилось долго, но к тому времени, когда всё закончилось, Леголас снова изнывал от желания. Правда, когда Трандуил развязал ему руки, юноша не постарался удовлетворить себя, чем заслужил одобрительную улыбку и поцелуй.
Насытившись, жестокий любовник потянулся за заживляющим бальзамом, чтобы ещё раз смазать синяки Леголаса, которые уже успели потемнеть к утру.
– Смотри, – сказал Трандуил, протягивая сыну ручное зеркальце, чтобы тот смог рассмотреть метки, оставленные его рукой. Любовник медленно провёл длинным пальцем по его телу, и Леголас почувствовал, как волна наслаждения накрыла его с головой. – Ты носишь метки моей благосклонности. Помни, они нанесены во имя любви, чтобы исправить и улучшить моего драгоценного любовника. Каждый раз, когда ты чувствуешь их, помни, что это я трогаю тебя. Сегодня ты прочувствуешь каждую из них – все до единой, – Трандуил страстно поцеловал сына, а затем отстранился. – А сейчас уходи, пока дворец не зашевелился. И помни мой приказ. Подчинишься, будешь вознаграждён.
– Никаких прикосновений? – лукаво улыбнулся Леголас, гадая, как он это сможет вынести.
– Совсем никаких! – приказал Трандуил, угрожающе сощурившись, дабы придать драматизма брошенной им реплике. Леголас заливисто рассмеялся.
Оказавшись в своих покоях, юный принц прислонился к дверному косяку и вспомнил прошлое утро. Тело умоляло о разрядке, но он подумал, что может хотя бы попытаться подчиниться в этот раз и, тяжело вздохнув, направился к кровати. Разворошив простыни, юноша создал видимость того, что провёл эту ночь в своих покоях, а затем переоделся в ночную рубашку, чтобы скрыть метки на теле.
Слуги принесли ванну и наполнили её горячей водой. Леголас вымыл себя снаружи и внутри, так же как делал это раньше. Правда, в этот раз этот ритуал не показался ему чем–то унизительным. Напротив, теперь юный принц был уверен в том, что его тело было чистым и готовым ко всему, что бы ни сулил ему новый день. Награда. Леголас жаждал её. Но, томясь в предвкушении, юноша, конечно же, не подумал о том, сколько часов пройдет до того момента, когда он сможет её получить.
«А тут ещё этот ужасный, скучный посол Гондора с тяжёлой походкой!».
Посол оказался человеком с холодными глазами, сыном нынешнего наместника Гондора. Он дотошно изучал каждую мелочь в проекте договора, пока Леголас старался сохранять абсолютно нейтральное выражение лица несмотря на то, что медлительность человека его бесила.
Раздражительность юного принца было вовсе не беспочвенна – у кресла, на котором он сидел, не было обивки и его гладкая, ровная поверхность обжигала кожу, как языки пламени. Леголас знал, что это кресло поставили сюда специально для него. Все остальные кресла, стоявшие вокруг стола, были сделаны из бука. Это же проклятое кресло было из чёрного дерева. Такие деревья в Эрин Гален не росли, поэтому древесина закупалась в королевствах в Кханде далеко на востоке. Проклятое кресло было просто невероятно жёстким… Казалось, чем дольше юноша сидел на нём, тем горячее оно становилось. Вдобавок ко всему, он находился под неусыпным надзором отца. Несмотря на то, что Трандуил ни разу даже не взглянул на сына, а его ровный, спокойный голос не дрогнул ни на миг, Леголас прекрасно знал, что краем глаза отец наблюдал за ним.
Очень медленно и осторожно принц заёрзал на жёстком кресле, кожей почувствовав, что Трандуил не упустил это из виду. Король, внешне казавшийся таким безразличным и холодным, трогал его таким образом – прямо здесь, на глазах у всех послов и советников, а те ни о чём и не подозревали.
«Желанный и обожаемый».
Леголас чуть не застонал во весь голос, когда твёрдое дерево безжалостно врезалось в его кожу. Казалось, тупая, ноющая боль пронзала каждую клеточку его тела. Но не только боль волновала его – Леголас чувствовал, как по низу живота разливается приятное тепло, как если бы Трандуил действительно прикасался к нему. Лишь усилием воли он заставил себя сидеть спокойно и, тяжело вздохнув, потянулся к стакану с водой.
«Ожидание награды будет очень долгим и многообещающим!»
Человек бесконечно, монотонно говорил о каких-то пустяках, растягивая каждое слово, а Леголас боролся с желанием зевнуть – за такое нарушение протокола Король строго наказал бы принца, даже если бы они не играли в свои жестокие игры. Скучая, юноша украдкой взглянул на отца. Тот казался сосредоточенным и пристально смотрел на посла, но у принца закралось подозрение, что всё внимание Трандуила было приковано только к нему. Какое–то время Леголас сидел спокойно, несмотря на то, что его кости словно сговорились против него – ему казалось, будто его кожа продавливается между костями и этим жёстким креслом.
Не выдержав пытки, юноша попытался облегчить свою участь и бесцеремонно положил ладони на сиденье, чтобы перенести вес тела на руки. Это движение заставило принца слегка сгорбиться, что тут же привлекло к нему внимание человека из Гондора. Леголас одарил сына наместника лучезарной улыбкой – в душе он готов был свернуть этому наблюдательному человечишке шею – и выпрямился.
Леголас тяжело вздохнул, молясь Валар, чтобы проклятые переговоры закончились поскорее. Он искренне надеялся на то, что отец не заставит его проходить через эту пытку каждый день…
Наконец, переговоры закончились, и все, за исключением Леголаса, покинули конференц-зал. Отец уже провёл его один раз, не озвучив приказ, и на эту уловку Леголас решил больше не поддаваться. Юноша наклонился вперёд, положил руки на сиденье, уткнулся подбородком в стол и протяжно застонал, раскачиваясь в проклятом кресле. Но с места не сдвинулся.
Проводив посла, отец вернулся в конференц-зал. Король грациозно подошёл к принцу и, протянув руку, поднял сына на ноги.
– Скучный день, мой сын. Неудивительно, что ты хотел бы оказаться где-нибудь в другом месте, – Трандуил произнёс это совершенно обычным тоном, достаточно громко, чтобы быть услышанным.
Абсолютно небрежным движением он развернул сына лицом к себе и заключил в объятия. Казалось бы, такой невинный жест, вот только Трандуил не был склонен к таким публичным проявлениям нежности. Отец скользнул руками вниз по спине сына и нежно сжал упругие ягодицы. Леголас же смущённо закашлял, почувствовав растущее возбуждение в штанах, и ещё сильнее прижался к Трандуилу.
– Зайди в мои покои отобедать. Я желаю обсудить с тобой условия договора перед тем, как приму решение подписать его или нет, – скучающе протянул Король и выпустил Леголаса из когтей. – У меня нет ни малейшего желания отдавать этим жадным людишкам моих животных, которых они уничтожат ради их красивого меха, или мои деревья, которые они вырубят ради хорошей древесины. Всё равно они не могут ничего путного предложить нам взамен. Что у них есть? Их воины? Но какой нам толк от них?
Резко развернувшись к сыну спиной, Трандуил вышел из зала.
Юноша не помнил точно, что чувствовал и чем занимался до обеда. Он ходил в запрещённые части дворца, чтобы проверить, как идут работы по герметизации опасных проходов; бесцельно бродил у реки, любуясь закатом, а затем заглянул к писарям, которые составили протокол заседания и предусмотрительно подготовили копии договора на Синдарине и Квенья.
Наступило время обеда, и Леголас стоял у кабинета отца с ворохом бумаг. Но в этот раз он был не один – слуги принесли обед. Принц осторожно постучал в дверь и, получив разрешение войти, проскользнул внутрь, бросив на отца предостерегающий взгляд. Следом за ним вошли эльфы с серебряными подносами, на которых красовались свежие фрукты, ягоды, холодное молоко и ещё тёплый хлеб.
Леголас и Трандуил не перекинулись ни словом, пока слуги не удалились. Подойдя к двери, юноша повернул ключ в замке, снял одежду и не спеша сложил её у двери, зная, что отец не сводит с него глаз. Раздевшись, юный принц направился прямиком к кровати, но у любовника оказались несколько иные планы на его счёт – тяжёлая рука легла Леголасу на спину, слегка замешкавшись на уровне ягодиц.
– Ты не прикасался к себе, – довольно промурлыкал жестокий любовник, его голос растекался, как тающий на солнце мёд, тёплый и шёлковый. – Думаю, ты заслужил что-то получше, чем сидеть на жёстком кресле во время обеда. Позволь мне покормить тебя, – Трандуил направился к креслу и устроился в нём, разведя ноги в стороны. – Сядь ко мне на колени, широко раздвинь ноги в стороны и ляг мне на грудь, – приказал он, и Леголас повиновался, устроившись напротив отцовского члена. – Ты очень хорошо себя вёл сегодня. Открой, – промурлыкал Трандуил. Выбрав большую красную ягоду, отец поднёс её ко рту сына. Леголас вздохнул, откусил маленький кусочек и обвился губами вокруг пальцев Трандуила, слизывая с них сок. Он так увлёкся, что когда другая рука любовника сомкнулась на его члене, то чуть было не подпрыгнул от удивления.
– Не двигайся, – пригрозил Трандуил, и юноша покорно вернулся на место, вцепившись пальцами в подлокотники кресла, чтобы не упасть. Отец продолжил кормить его кусочками фруктов, нежно лаская.
– Adа… – томно застонал Леголас. Его бёдра тряслись от напряжения, с члена стекала смазка, а зад всё ещё горел. Юноша чувствовал, как возбуждён отец – длинный горячий член Трандуила уже нетерпеливо расположился в складке его ягодиц. В этот момент мужчина намеренно раздавил ягоду о желанные губы, и теперь её сок стекал по подбородку сына, капая ему на грудь.
– Ты такой неряшливый, ion nín, – насмешливо заметил Трандуил, и юный любовник возмущённо застонал, слизывая сок с пальцев отца. Сначала Леголас подумал, что отец потянулся за ещё одной ягодой, желая скормить её ему, но затем почувствовал, как скользкая от масла рука спустилась вниз, а обожаемые им пальцы проникли в его тело. Трандуил дразнил его, заставляя сына разрываться между двумя ощущениями: пальцами внутри его тела и рукой на его члене. Это было потрясающе! Любовник откинулся отцу на грудь и запрокинул голову в экстазе.
– Но я обещал тебе награду, малыш, – нежно рассмеялся Трандуил. – А я всегда держу своё слово. На столе стоит масло, подготовь меня, и я выполню своё обещание.
Леголас раздражённо замотал головой.
«Нет! Вот! Вот это награда!» – подумал он, его мозг был затуманен удовольствием. Но отец настойчиво приподнял сына вверх и насадил на член.
– Умница. Ласкай себя, пока я буду тебя трахать, – Король обвил руками талию юноши и приподнял его вверх, а затем отпустил, позволяя весу Леголаса насадить его на свой стоявший колом член. Юноша застонал от шока, казалось, член отца пронзил его тело насквозь: Трандуил был в нём просто невероятно глубоко! И всё же боль в ягодицах не давала ему расслабиться полностью, юноша напрягся и на мгновение замер. Трандуил тут же строго одёрнул сына. – Леголас!
Юноша, подчиняясь приказу отца, нерешительно отпустил подлокотник кресла и опустил правую руку на свой член. Король снова приподнял его и позволил упасть. Голова принца подавалась вперёд; белоснежные волосы волнами струились по щекам; юное сердце трепетало в такт безжалостным рукам, которые нежно приподнимали его, но лишь для того, чтобы бросить в бездну; а между ногами любовников зияла чёрная пропасть.
– Я упаду! Я упаду! – испуганно прошептал Леголас, отчаянно впившись пальцами в левый подлокотник кресла.
– Я тебе не позволю, – улыбнулся Трандуил. – Продолжай.
Принц подчинился, и теперь ощущений стало три: член отца в его теле, боль от синяков и удовольствие, которое дарила ему его собственная рука.
– Я сейчас кончу! – взмолился Леголас. – Прошу! Позволь мне кончить, ada!
– Не смей, Леголас. Я запрещаю тебе кончать! Я ещё не наигрался с тобой – строго одёрнул сына Трандуил и впился ногтями в его талию. Отец вонзил зубы в желанное горло, заставляя Леголаса кричать, а затем приподнял на руках и снова бросил в пропасть. – Ты такой узкий сейчас. Страх заставляет твои мышцы сжиматься вокруг меня. Чего ты боишься, глупенький, ведь я держу тебя!
Отец сменил ритм.
– Ласкай себя. Медленно. Держи ритм и дыши! Ты такой беспомощный сейчас. Такой возбужденный. Такой мой – прошептал Трандуил Леголасу на ухо, вздохнул и привлёк его к груди. Потянувшись вперёд, он оттянул яички сына в сторону. – Это поможет отсрочить оргазм, когда ты будешь близок к тому, чтобы кончить.
Трандуил продолжил двигаться, а юноша пытался не кончить, искусав губы в кровь. Он никак не мог расслабиться. Лишь окончательно выдохнувшись, Леголас позволил отцу поднимать его, как куклу, и иметь так, как тому нравилось, в его собственном ритме.
– Твоё тело уступает мне, – хрипло прошептал Трандуил. – Умница, ion. Отпусти меня, отпусти себя. Не пытайся так контролировать процесс и понимать его. Выкинь всё из головы, дай себе свободу. Позволь ощущениям наполнить тебя. Растворись в них. Твоя красота и доверие радуют меня. Знай, я держу тебя и не позволю упасть. Знай, я позволю тебе кончить, когда я кончу. Но позволь моему наслаждению стать частью твоего экстаза. Желай его, отдайся ему…
Леголас застонал. Привстав на цыпочки, он скользил рукой по своему члену, но теперь намного легче, едва касаясь кожи. Наслаждение и боль смешались воедино, он уже перестал различать, что дарило ему это ощущение – израненная кожа, собственная рука на члене, руки отца, или же его член в нём. Он больше не знал, что реально, а что нет, и погрузился в бесконечное мгновение, где всё было идеально сбалансировано – желание, наполненность, боль и удовольствие. Казалось, они дополняли и усиливали друг друга. Это случилось в тот самый миг, когда Леголас прекратил контролировать себя и просто растворился в своих ощущениях, наслаждаясь происходящим.
– Вот так, ion nín, – успокаивал его Трандуил. – Всё верно, прекрати думать.
Но Леголас уже давно выкинул все мысли из головы, расслабился и отдавал своё тело без остатка. Принц даже не был уверен в том, что эмоции, которые он испытывал, всё ещё принадлежали ему. Он наслаждался совершенством отцовского члена, вбивавшегося в него, а его тело было на одной волне с Трандуилом. Движения отца, его твёрдые мускулы и трепет его тела – всё это держало Леголаса в постоянном возбуждении. Когда отец кончил, юноша прочувствовал этот оргазм, как свой собственный. Сильнее, быстрее, глубже – пока ничего не осталось, и тьма внутри него не рассеялась. Собственно, как Трандуил и обещал ему в самом начале.
Где-то на подсознательном уровне Леголас знал, что отец крепко держит его, и почти понимал слова благодарности и любви, которые тот шептал ему на ухо. Но чего он не понимал, так это того, почему его собственная рука всё ещё двигается по его члену и почему ему так больно… Глубоко вздохнув, Леголас ошарашенно посмотрел вниз и понял, что он всё ещё не кончил!
«Так вот оно что!» – неудовлетворенность бушевавшего в нём желания заставляла мышцы его тела болезненно сжиматься.
– Adа, – взмолился Леголас, дрожа от напряжения. – Мне это нужно сейчас… Умоляю тебя, подари мне удовольствие.
Он и сам понимал теперь, насколько иначе звучала его просьба. Он больше не просил разрешения. Вместо этого, он просил Короля оказать ему милость, подарив наслаждение. Как будто это действительно было чем–то, что можно было подарить или чем–то, чего можно было лишить.
– Великолепно исполнено, – прошептал Трандуил сыну на ухо. Рука отца накрыла руку сына и одним уверенным движением довела до оргазма – в этот миг весь мир юного любовника померк.
Достигнув оргазма, в котором ему так долго отказывали, Леголас чуть не ослеп: белый свет затуманил его зрение, волна экстаза накрыла его, молнией пронзив юное тело насквозь. Принцу казалось, что это чувство длилось бесконечно долго, пока, наконец, не сошло на нет, и он не осознал, что лежит на коленях отца. Пот ручьями стекал по его телу, а дрожь пробирала до костей. Трандуил держал Леголаса и делил с ним крепкое вино в поцелуе; терпкий алкоголь мгновенно вскружил юному любовнику голову.
– Вот то, чего я желаю. Неужели это было так ужасно, ion nín? Тебе ведь понравилось, не так ли? – мужчина лукаво улыбнулся и проложил дорожку из поцелуев по горлу любовника. – Что бы ты отдал за то, чтобы получить больше?
– Б-больше? – чуть не задохнувшись от шока, прохрипел Леголас, заставив Трандуила расхохотаться.
– Ещё рано, Леголас, – многообещающе заметил отец и поднёс кубок с вином к губам сына. – До того, как закончится эта ночь, я снова трахну тебя. Пей.
– Но у меня голова кружится, аda, – запротестовал Леголас, довольно улыбаясь. Трандуил бесцеремонно наклонил кубок, и юноше ничего не оставалось делать, как выпить вино, иначе отец просто вылил бы его ему прямо на грудь. И Леголас пил. И пил… До тех пор, пока кубок не опустел.
– Скоро, – пообещал Трандуил, – ты научишься подчиняться мне без возражений. Стоять хоть можешь?
Шатаясь, Леголас слез с отцовских колен.
– Иди в кровать, ion nín, – приказал отец. Юноша подчинился и сел на кровать, отметив про себя, что мужчина прихватил с собой бутылку вина и лишь один бокал. – Ляг, мой сын.
Трандуил, наблюдая за тем, как Леголас подчиняется его приказу, откупорил бутылку и вылил вино ему на живот, заполнив ложбинку пупка.
– На твоей коже оно ещё слаще, – объяснил мужчина, слизывая рубиновые капельки с сосков и груди юноши. Леголас беспомощно стонал, всё ещё слишком чувствительный после недавнего оргазма. В глазах Трандуила плясали озорные огоньки. – Хочешь ещё вина?
Отец наполнил кубок, сделал большой глоток и предложил Леголасу разделить с ним вино в поцелуе. Юный любовник беспомощно отвечал на каждый пьянящий поцелуй, выпивая всё до последней капли. Казалось, мужчина вообще не чувствовал воздействия крепкого напитка. В то время, как у Леголаса голова пустилась в пляс – частично от алкоголя, частично от недавнего сильного оргазма, после которого он чувствовал себя ленивым, совершенно расслабленным, удовлетворённым и податливым. Словом, готовым абсолютно на всё.
Пока Леголас пытался справиться с головокружением, отец уселся на него верхом, а его зад провокационно расположился на члене Леголаса.
– Даже не мечтай, – захохотал Трандуил, когда член юноши восторженно встрепенулся под ним. Но отец не отстранился, а лишь продолжил медленно ласкать сына, предлагая ещё один опьяняющий поцелуй. В этом миг Леголас заметил, что глаза Трандуила слегка затуманены, а зрачки неестественно расширены. И тут его осенило – дело было в вине! Оно было значительно крепче, чем вино, к которому он привык. Сын раздражённо вздохнул.
– Что ты добавил в вино? – промямлил Леголас – язык отказывался его слушаться, впрочем, как и тело. Только сейчас он понял, что по приказу Трандуила выпил гораздо больше, чем отец.
Юноша был настолько возбуждён, что руки сами собой потянулись к мужчине за поцелуем прежде, чем тот смог ответить на его вопрос. Все запреты были отброшены. Леголас чувствовал, что изголодался по ласкам отца: не только по его поцелуям и языку, но и по ощущению его веса на своём теле. Принц стал двигаться требовательнее, и отец отпустил его член, продолжая скользить по нему бедром – ощущение было таким приятным, что юный любовник застонал во весь голос, принуждая отца прикрыть ему рот рукой.
– Оно заставляет тебя возбуждаться. Снова. Снова. И снова… И поверь мне, тебе следует быть возбуждённым этой ночью, – жестоко промурлыкал Трандуил. Леголас беспомощно стонал под его рукой, едва понимая значение слов, желая больше ощущений, больше всего. – Ты увидишь, что сегодня мы оба будем гораздо выносливее, чем обычно. Полагаю, утром ты всё ещё будешь чувствовать то, чем мы будем заниматься этой ночью. Ты хотел кончить, – прошептал ему на ухо Трандуил. Нависнув над сыном, он намеренно задел своим членом член Леголаса. – Твоя награда заключается в том, что сегодня ночью ты кончишь для меня много… бесконечно много раз, ion nín.
Трандуил толкнулся сильнее, и Леголас прогнулся ему навстречу, вопя от трения их членов друг об друга – грубое изысканное трение, опалявшее его кожу и лишь усиливавшее головокружение. Это было выше его сил – краем уха юный принц услышал скулящие вопли, слетавшие с его собственных губ.
– Кончи для меня, úthaes nîn, – строго приказал Трандуил, и Леголас не мог не подчиниться. Рыдая от наслаждения, он впился ногтями в спину мужчины, чьи губы всё ещё хранили вкус сладкого вина. – Я хочу тебя. Перевернись на спину.
Леголас мгновенно подчинился, и отец тут же оседлал его. Ощущение было приятным и немного болезненным, но принц уже с трудом отличал одно от другого.
– Ты ведь сделаешь сейчас всё, что я пожелаю, ion nín? – Леголас застонал в ответ, пытаясь заставить отца трахать его жёстче и быстрее, а не размеренно и лениво, что в данный момент, когда страсть разрывала его тело на части, было сравнимо с жестокой пыткой. – Используй слова, Леголас.
– Да, аda, всё что угодно, – поклялся Леголас. Юный любовник подумал, что сейчас потеряет сознание. Очередная волна удовольствия поднималась в нём, веки дрожали, комната то появлялась, то исчезала из поля его зрения.
– Если я приволоку сюда несчастного Галеона, ты удовлетворишь его по моему приказу, не так ли?
Леголас вздрогнул от ужаса от одной этой мысли, но тело, казалось, горело в языках пламени.
–Да!
– Тогда сделай это снова, úthaes nîn, – бескомпромиссно приказал отец. – Кончи для меня.
Леголас заскулил:
– Я не могу! Не могу!
И тем не менее, он кончил, чувствуя, что плавает по кровати, пока отец продолжал двигаться в нём.
– Ты такой красивый, – слова волнами проходили сквозь юное тело. – Я мог бы выставить тебя на аукционе на площади в Озёрном городе, и люди бросили бы к моим ногам все свои драгоценные камни и золото за право побыть с тобой наедине. Даже гномы. Если бы, конечно, у них было что-то путное. Ты обслуживал бы их одного за другим и умолял бы их отыметь тебя. Но ты мой. Ты – моё сокровище, и я никому не позволю трахать тебя.
– Твой, – рыдал Леголас, всё ещё возбуждённый, извивающийся и разгорячённый. – Умоляю, аda! Ещё!
– Будь, по-твоему, úthaes nîn, – рука Трандуила настойчиво сжала член юноши. Тело Леголаса напряглось от удовольствия, не в состоянии выдавить из себя ни капли.
Но оно всё ещё способно было желать большего, всё ещё пыталось…
После этого юный любовник совершенно утратил контроль над собой. Над всем, кроме ноющей боли, от которой сгорало его тело, влажного рта Трандуила, твёрдого члена отца и этих грешных слов, которые тот шептал ему на ухо.
Эти слова – úthaes nîn – предвещали такое острое удовольствие, что оно превосходило боль, выходило за пределы разума, заставляя юношу подчиняться желаниям ненасытного любовника. Произнося эти слова, – úthaes nîn – Трандуил заставлял его кончать, снова и снова. Они стали их тайным сигналом, своеобразной просьбой, инструментом наивысшей точки желания отца. С этими словами на губах, Трандуил ставил Леголаса на колени, заставляя его раскрываться перед ним и умолять взять его, или падать в изнеможении под весом его тела. Сильные руки отца бесцеремонно ставили юношу на колени, открывали вход в его тело, вырывали из него оргазмы… снова… снова… и снова… Бесчисленное количество раз. До тех пор, пока Леголас не капитулировал…
úthaes nîn… Трандуил произносил эти слова каждый раз, когда удовольствие юного принца достигало своего пика, ломая его тело, заставляя его биться в агонии… До тех пор, пока Леголас уже больше не мог отделять их от своего оргазма. Действительно, искушение…
Падая в темноту, сын гадал, сможет ли он когда-нибудь услышать эти слова снова и не вспомнить об этой ночи всепоглощающей страсти…
– Уже утро, – с сожалением вздохнул Трандуил, выводя сына из оцепенения. – Тебе пора уходить, мой сын. Ты вконец измучил моё тело, – отец был удовлетворён, улыбка порхала на его губах. – Я жду тебя на переговорах сегодня утром после того, как ты примешь ванну. Не опаздывай.
Леголас нарочно одевался медленно. Тело устало, мышцы горели, но не от желания, а от потребности в отдыхе. Правда, сон не стоял на повестке дня.
Жестокий любовник вернул сына, когда тот уже был на пороге. Юноша неуверенно пересёк комнату и был вовлечен в поцелуй, от которого у него перехватило дыхание и закружилась голова, словно он снова был одурманен вином с наркотиками.
Комментарий к Глава 7. Мастер. Награда Синдарин:
Ion nín: Мой сын
Ada: Папа
úthaes nîn: Мое искушение
“Единственный способ избавиться от искушения – поддаться ему”. “Портрет Дориана Грея”, Оскар Уайльд.
====== Глава 8. Владыка. Искушение ======
Леголас не помнил, как осилил лабиринты, которые вели в его одинокие покои, но каким-то чудом справился. Ему даже удалось снова скомкать и измять простыни, хотя его истинным желанием было упасть в кровать и уснуть мертвым сном. Но времени уже ни на что не оставалось. Ни на что, кроме как искупаться и переодеться, что он и сделал, хотя его сознание всё ещё блуждало где-то в параллельном мире. Окружающий мир не казался ему сейчас таким уж реальным.
