Текст книги "Обучение принца (ЛП)"
Автор книги: TAFKAB
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Леголас понимал, о чём Эрестор говорит; он и сам не слышал о том, чтобы кто-нибудь из эльфов любил так же, как они с Трандуилом. Принц и сам сомневался бы в разумности таких отношений, если бы ему кто-нибудь рассказал о таком раньше!
– Надеюсь, ты простишь мне мои сомнения. Я искренне волновался за твоего отца, – вздохнул Нолдо. Он оторвался от изучения гобелена и подошёл к Леголасу, встав за его спиной. – Я знаю, ты не любишь боль в той мере, в какой её любит Трандуил. Я понимаю это и не причиню тебе большей боли, чем та, которую ты находишь приятной и возбуждающей, – Нолдо положил Леголасу руку на плечо. – Но ты, Леголас… Тебе придётся причинять Трандуилу боль, если ты хочешь обладать им. И я могу тебя этому научить.
Признаться, слова Эрестора несколько испугали Леголаса. Мысленно он вернулся к событиям прошлой ночи. Трандуилу нравились его прикосновения к ужасным рубцам на его спине. По всей видимости, отец получал удовольствие от того, что Эрестор избивал его. Леголас вспомнил, с какой свирепой гордостью отец заявил ему, что он не просил о прощении и не умолял о милости, что он не раскаивается в том, что совершил. Каким-то образом, Трандуилу это всё действительно нравилось…
– Когда мы начнём? – хрипло спросил юноша, как будто весь груз этой серьёзной беседы в один миг взвалили ему на плечи.
– Есть ещё кое-что, что мы должны сделать, – пальцы Нолдо легонько сжались на его плече. Леголас прекрасно понимал, что тот имеет в виду. Те слова, что Нолдо сказал ему в лесу, тут же всплыли в его памяти.
«Теоретически ты должен подчиняться мне, но на практике – это не так».
Рука на плече юноши стала мягче, словно успокаивала его…
Леголас вскочил на ноги и резко обернулся, ощетинившись. Принц хотел прокричать «НЕТ!» в лицо проклятому Нолдо, но слово застыло на его губах… Эрестор стоял перед ним. Он был готов научить его тому, что должно было спасти их с отцом отношения, уберечь их от краха, сделать их полноценными и счастливыми для них обоих.
«Что, Моргот побери, я делаю?!» – осадил себя принц. В поисках правильного ответа, он сделал шаг к мужчине, который всё это время не сводил с него проницательных глаз. Леголас должен был что-то сделать… Подчиниться, наверное. Но, несмотря на все их игры с Трандуилом, он не имел ни малейшего понятия о том, как это выразить. Юноша робко протянул руку вперёд… и беспомощно опустил её.
Заметно нервничая, он робко посмотрел Эрестору в глаза и сдавленно прохрипел:
– Я не знаю, как…
Леголас не успел закончить вопрос. Мужчина просто подошёл к нему, – так близко! – властно схватил его пальцами за подбородок и, запрокинув его голову, страстно поцеловал.
Это было неправильно! Принц как будто изменял Трандуилу, как будто он предавал его. Леголас знал, что отец не возражал против этого и позволял Нолдо прикасаться к нему. Казалось, отцу это даже нравилось… Но Леголас хотел получить согласие Трандуила на это… Это было так похоже на измену!..
– Сегодня вечером, – задыхаясь, отстранился юноша. – Я хочу, чтобы отец присутствовал при этом. Мне нужно его разрешение. Иначе я не смогу этого сделать.
– Значит, ты впринципе не можешь этого сделать! Мне жаль, – советник Элронда тяжело вздохнул и направился к выходу. Он почти уже подошёл к двери, как вдруг остановился. – Мне жаль твоего отца, Леголас. Но ты должен подчиниться моей воле сам. Без его согласия. Только так и никак иначе.
– А если я этого не сделаю? – вызывающе спросил Леголас, хоть уже и знал ответ на этот вопрос.
– Ты потеряешь Трандуила. Ты уже теряешь его. А он потеряет тебя, потому что союз, построенный лишь на удовлетворении желаний Трандуила обречён на крах. Ты хочешь обладать им, но не знаешь как. Этому невозможно научиться с того места, где ты находишься сейчас, Леголас, – отрезал Эрестор. Юноша надломленно взглянул на мужчину – эти слова он уже слышал, но не от Эрестора. – Одной твоей любви не хватит, чтобы укротить монстра, что живёт в твоём отце. Эта пропасть, что разделяет вас, будет становиться всё шире с каждым годом, десятилетием, веком, тысячелетием… А твой ada… Как думаешь, сколько потерь ещё сможет вынести сердце Трандуила?
– Я не могу предать моего ada. Может быть, есть иной способ? – шагнул вперёд юный принц, практически умоляя Нолдо. Эрестор лишь медленно покачал головой, его лицо было каменным, оно не выражало абсолютно ничего. Леголас закрыл глаза и, проглотив комок в горле, сделал ещё один шаг вперёд, борясь с отвращением. – Хорошо. Я сделаю это, ради отца.
Принц опустился на колени перед Эрестором и обречённо склонил перед ним голову. Мужчина закатил глаза.
– Молодость склонна всё драматизировать. Леголас, ты преклоняешь предо мной колени, как будто я тебя на заклание веду. Встань!
Медленно, словно пантера, опасный мужчина приближался к неопытному мальчишке, заставляя того пятиться назад, пока Леголас со всей дури не врезался спиной в дверь.
– Я хочу всего лишь поцелуй, – спокойно объяснил Нолдо, обняв тёплыми ладонями лицо юноши. – Давай начнём с этого.
Леголас открыл рот и закрыл разум, когда мужчина притянул его к себе и коснулся его губ, с непревзойдённым мастерством скользя по ним языком. Он уже достаточно хорошо знал Эрестора, чтобы понять, что тому требовалось его непосредственное участие в этом преступлении, поэтому принц покорно разжал губы и ответил на поцелуй. Без малейшего энтузиазма.
– Это не имеет ничего общего с подчинением и с поцелуем, какими они должны быть! – Нолдо резко отстранился и смерил Леголаса холодным взглядом. – Ты не будешь лежать подо мной, словно труп, позволяя мне насиловать себя! Я много кто, но только не это!
С этими словами он резко развернулся и направился к двери.
– Я пойду к Трандуилу и скажу ему, что не могу выполнить его просьбу. Ты безнадёжен!
– Нет, прошу тебя! – взмолился Леголас, одна только мысль о том, что отец посмотрит на него с разочарованием, разрывала его сердце на части.
– Тогда убеди меня в обратном, строптивый мальчишка! – голос Эрестора прозвучал, как щелчок плети. Нолдо был взбешён, взгляд холодных глаз мог бы самого Саурона обратить в горстку пепла. – Это твой последний шанс, ernil ned avad!
– Прости меня! – пролепетал принц и вжал голову в плечи, как будто мужчина влепил ему пощёчину. Потупив взгляд, юноша смущённо добавил:
– Я… просто не целовал никого, кроме отца, пока ты не появился в Эрин Гален. Я не знаю, как…
Эрестор слегка наклонил голову на бок и внимательно посмотрел на Леголаса, как будто слова юноши ввели его в замешательство, как будто эта информация была для него совершенно новой. В комнате повисла гнетущая тишина.
– Кажется, я понимаю, – наконец, сказал Нолдо. Леголасу показалось, что голос мужчины слегка потеплел и даже стал немного мягче. – Разве я не обещал тебе удовольствие?
Эрестор действительно обещал, и Леголас утвердительно кивнул. Медленно и осторожно юноша приблизился к опасному мужчине и дотронулся кончиками пальцев до его губ. Они были полными и мягкими. Тёплыми. Эрестор не двигался, позволяя Леголасу изучить себя. Затем, так же медленно, принц приблизился к Нолдо вплотную и робко прикоснулся губами к губам мужчины, беспомощно опустив руку, лишь несколько секунд назад исследовавшую лицо чужого мужчины.
Леголас зажмурился, когда руки Нолдо заключили его в объятия и притянули ближе. Измучив губы Эрестора языком, юноша всё-таки смог пробиться в его рот, и был встречен мягким, тёплым дыханием – Нолдо был так не похож на его отца.
Тем временем поцелуй стал глубже, искусный язык Эрестора преследовал неопытный язычок Леголаса. Нолдо был гораздо опытнее юноши, – даже искуснее, чем Трандуил, – и когда юный принц, наконец, расслабился, то понял, как много удовольствия скрывалось в этом поцелуе. Эрестор целовал его так, что Леголас желал большего. Подавшись внезапному порыву, юноша обвил мужчину руками за шею, но тот тут же отстранился.
Взглянув на Эрестора, Леголас понял, что тот доволен.
– Уже лучше, – мягко заметил Нолдо. – Я почти не устоял. Давай попробуем ещё раз.
Эрестор нежно провёл рукой по белоснежным волосам Леголаса и дотронулся кончиками пальцев до мочки его уха – у юноши мурашки пробежали от удовольствия, как если бы языки пламени ласкали его тело. Это было так странно, какая-то часть в нём кричала о том, что это неправильно, но принц проглотил это чувство, пытаясь сосредоточиться на потребностях Трандуила.
– Не паникуй, – прошептал Эрестор и наклонился вперёд, чтобы потребовать ещё один поцелуй, а Леголас таял от тепла и нежных прикосновений этих губ и языка, этих тонких пальцев, ласкавших его волосы. – И желательно не думай.
Эрестор практически вдохнул эти слова Леголасу в губы, сжимая его в своих руках, продвигаясь вперёд до тех пор, пока юноша снова не почувствовал, как дверь упирается ему в спину. Нолдо был возбуждён, но мужчина не накинулся на него, как голодный зверь, вместо этого он терпеливо и нежно целовал его – невероятно сладко, как будто у них была целая вечность в запасе, как будто это не было чем-то безотлагательным. И очень скоро Леголас понял, что уже не Эрестор, а он сам преследует язык мужчины, подаваясь вперёд в попытке получить желаемое, как если бы ему давали то, что он хотел не в полной мере, а лишь в умеренной дозе, а ему этого было недостаточно.
Наконец, Эрестор разорвал поцелуй.
– Думаю, этого вполне достаточно, чтобы показать твоё желание, – улыбнулся Нолдо.
Леголас удивлённо посмотрел на мужчину, бессознательно он слегка запрокинул голову, пытаясь заставить Эрестора поцеловать его снова. Большим пальцем Нолдо всё ещё ласкал ухо юноши, и тот смущённо отвёл глаза. Эрестор выпустил свою добычу из когтей, и Леголас судорожно вздохнул – он был возбуждён.
– Эту ночь ты проведёшь с отцом. Обсуди с ним то, о чём мы с тобой говорили, и получи от него, какое ты там считаешь, тебе нужно одобрение или разрешение. Уверен, Трандуил тебе его даст, не раздумывая.
Эти слова вызвали у Леголаса смешанное чувство радости и разочарования.
«Теперь, когда всё несколько изменилось, почему Эрестор не возьмёт то, что хочет? Меня отвергли, или же это акт милосердия?».
– Ты не проведёшь эту ночь с нами? – растерянно спросил принц.
– Нет, – ответил Эрестор. – Я проведу с Трандуилом этот день. У нас с твоим отцом ещё остались вопросы, которые нам нужно обсудить наедине. Сегодня ночью я буду отдыхать, пока ты будешь с ним. Мы продолжим завтра, – на мгновение взгляд Нолдо задержался на Леголасе. – Эти уроки представляют большую ценность. Надеюсь, ты будешь ждать их с нетерпением и изо всех сил стремиться достичь желаемой цели. Я многому могу тебя научить. Обещаю, ты получишь массу удовольствия от процесса обучения…
С этими словами опасный мужчина повернулся к юноше спиной и ушёл, оставив Леголаса наедине с его мыслями.
Принц с нетерпением ждал, когда он, наконец, сможет провести ночь с отцом – неожиданный подарок от грозного Нолдо. Возможно, Трандуил расскажет ему об их отношениях с Эрестором и поможет понять их природу и границы.
Леголас зачарованно дотронулся до своих губ, всё ещё хранивших теплоту и вкус поцелуя, и покраснел.
«Стоит ли рассказывать отцу о том, чем мы с Эрестором только что занимались?». Юноша знал, что должен был рассказать Трандуилу, и всё же уже от одной этой мысли ему было стыдно. Правда, затем в озорную голову закралась дерзкая мысль: «Хотя с другой стороны... Может быть, Трандуил захочет подтвердить своё первоочерёдное право на меня, несмотря на то, что должен делить меня с Эрестором?».
Комментарий к Глава 20. Ошибка Мастера Синдарин:
ada: папа, отец
ion nín: мой сын
raun ernil: провинившийся принц
neth ernil: юный принц
Úthaes nín: моё искушение
ernil ned avad: строптивый принц
“Поцелуй – нечто большее, чем первый чувственный контакт двух тел; это выход двух влюбленных душ”. “Телени”, Оскар Уайльд.
====== Глава 21. Подарок ======
Вечером Леголас направился в покои Трандуила. Он был вне себя от радости от щедрого подарка Эрестора – ночь наедине с отцом. Совсем как раньше, до того, как Мастер прибыл в Эрин Гален. Казалось, будто в его венах течёт шампанское, а не кровь, ноги же готовы были пуститься в пляс. Словом, это был долгий день, наполненный сладким ожиданием, поэтому не было ничего удивительного в том, что Леголас едва смог сдержать улыбку, когда постучал в дверь покоев Короля.
Заметив своего ada сидящим на кровати, юноша прикусил губу, едва сдерживая переполнявшие его эмоции.
– Ты хочешь, чтобы я?.. – с надеждой спросил юноша – за последние пару ночей он безумно истосковался по этому простому ритуалу. Трандуил молча кивнул.
Леголас, предварительно удостоверившись, что дверь заперта, и их никто не потревожит, небрежно стянул с себя одежду и отбросил её в сторону, совершенно не заботясь о том, где она приземлится. На его теле не осталось ничего, кроме ошейника. Быстро скользнув в кровать, он подготовил себя для ada. Трандуил, всё это время с нескрываемой нежностью наблюдавший за сыном, так и не прикоснулся к нему.
– Леголас, – выдавил из себя отец, присев на край кровати. – Я должен признаться тебе кое в чём, и я не горжусь этим… Нет, я стыжусь того, что сделал. Я очень виноват перед тобой.
– Что случилось, ada? – взволнованно спросил Леголас и в тот же миг очутился рядом с отцом.
– У нас с Эрестором возникло недопонимание. Это вовсе не то, чего я стыжусь, – поспешно добавил отец. – Видишь ли, Эрестор думал, что ты всего лишь не имел понятия об игре, когда я взял тебя в свою постель… Он не был в курсе того, что ты до этого даже не целовался ни с кем, не говоря уже о чём-то большем… Он был крайне недоволен мной, когда узнал, что я взял тебя девственником. Это же и вовсе его взбесило, – Трандуил замялся и тяжело сглотнул. – Леголас, ты уже давно достиг совершеннолетия, но так и не выбрал себе любовника, пока я не лишил тебя девственности. То, что у тебя не было любовников до меня, это моя вина, ion… Леголас, я… Понимаешь, я просто не смог найти никого, кто был бы тебя достоин.
Отец виновато опустил голову и уставился на руки.
– Я запрещал всем, кто пытался к тебе приблизиться, даже думать об этом, впрочем, как и давать тебе надежду на взаимность. Из-за страха перед тем, что я с ними сделал бы, посмей они… В общем, никто так и не осмелился нарушить мой приказ.
Леголас слушал исповедь отца, слегка склонив голову набок.
– Ты хотел, чтобы я принадлежал только тебе?
– Нет, ion, – раздражённо вздохнул Трандуил. – Все они были недостаточно хороши для тебя. Я бы не пережил, если бы кто-нибудь из них причинил тебе боль, или если бы ты связался с кем-нибудь ниже своего положения, или если бы ты сошёлся по глупости с кем-то, кто не подходил бы тебе по темпераменту… Всегда находилась какая-то веская причина…
– Но теперь у меня есть ты. И я всем о-о-очень доволен, – томно промурлыкал Леголас, пытаясь отвлечь отца от мрачных мыслей и сожалений о содеянном.
– Леголас, ты вообще слышал хоть что-нибудь из того, что я тебе только что сказал?! – проворчал Трандуил. – Ты мог бы быть счастлив с кем-то другим, если бы я не вмешался!
Леголас лишь отрицательно покачал головой, словно пытаясь разогнать слова, вылетевшие изо рта отца.
– Тогда я не узнал бы всего этого. Не узнал бы тебя, – вздохнул сын и взял отца за запястье. – Прикоснись ко мне, ada. У нас есть эта ночь. Пожалуйста, будь со мной. Я так соскучился по тебе.
Трандуил рассмеялся и положил юноше ладонь на грудь, – в этот миг глаза отца чуть сузились, и он задержал дыхание, – заставляя того откинуться на спину. Что-то было не так с ладонью любовника, она была чересчур горячей.
– Эрестор был прав, – казалось, отец сейчас разговаривает сам с собой. – Я всегда совершенно точно знаю, когда прикасаюсь к тебе.
Внезапно его совершенные черты лица исказились в гримасе боли.
– Леголас, прошу, услышь меня! – взмолился отец, не позволяя сыну осмотреть его руку. – Когда придёт время, сын… и кто-то другой войдёт в твою жизнь… кто-то, кого ты полюбишь всем сердцем… ты должен отдать ему всего себя без остатка и идти за своим сердцем… Я не стану вмешиваться и не встану между вами.
– Не говори глупости! Этого никогда не случится! – вспылил Леголас. – Да покажи же мне свои руки, наконец!
Тяжело вздохнув, мужчина позволил сыну осмотреть его ладони. Они были горячими, распухшими и такими красными, как будто Трандуил засунул их в кипящую воду или положил на раскалённый на солнце металл и продержал их там очень… очень долго.
– Ada!..
– Я же сказал, Эрестор был в ярости. Давненько я не видел его таким, – озорно усмехнулся Трандуил. Отец смотрел на пальцы сына, нежно скользившие по его руке. Зрачки мужчины потемнели и расширились, а его голос дрожал, как будто ему всё тяжелее было подбирать нужные слова. – И да… Это моё наказание за то зло, что я причинил тебе. Я отваживал от тебя всех потенциальных любовников. И неудачно подобрал слова, когда рассказывал моему Мастеру о тебе. Из-за меня он чуть было не потерпел неудачу с тобой. Я его опозорил, знаешь ли… Леголас, ай! Что ты, балрог тебя побери, творишь?! – взвыл Трандуил, когда юноша неуверенно надавил на холм Венеры у основания его большого пальца. Отец на автомате вцепился в руку сына, закричал от боли, но не ослабил хватку.
– Эрестор сказал, что я должен научиться причинять тебе боль. Таким будет мой первый урок? – прошептал Леголас. Юноша снова провёл пальцами по израненной ладони отца, наблюдая за тем, как судорожно вздрагивают губы Трандуила от его прикосновений.
– Нет, Леголас, – ответил мужчина, но не остановил сына, наслаждаясь тем, что тот делал. – Этот урок предназначался для меня.
Реакция отца заинтриговала Леголаса, и всё же в какой-то степени он чувствовал себя обманутым.
– Сначала он говорит, что эта ночь наша, затем он ранит тебя, чтобы ты не мог ко мне прикоснуться. Полагаю, что это урок и для меня, – обиженно проворчал юноша, понимая, что его лишили того, чего он с таким трепетом ждал весь день. В тот же миг в глазах Трандуила вспыхнули озорные огоньки, тонкие губы скривились в озорной ухмылке, напоминая Леголасу об их ночных играх – наказаниях и наградах.
– Я? Не могу прикоснуться? Ох, ion nín, я бы не был в этом так уверен, – опасно и хищно прорычал Трандуил, и, словно в доказательство этих слов, его руки тут же принялись собственнически бродить по телу любовника. – Несколько жалких шрамов на ладонях не остановят меня, когда я хочу взять то, что принадлежит мне. Ты вымыл себя перед тем, как явиться сюда, или же заслужил наказание ещё раньше, чем мы начали?
На мгновение у Леголаса перехватило дыхание. Отец всё ещё был одет, и, тем не менее, он уселся на юного любовника верхом и принялся ласкать его, несмотря на то, что каждое прикосновение к телу сына отдавалось обжигающей болью в ладонях.
– Да, ada, – наконец, смог выдавить из себя юноша. – Я подготовил себя.
Леголас наблюдал, в предвкушении, как отец не спеша стянул с себя одежду и небрежно швырнул её на пол.
– Ты смазал себя маслом внутри? – бесцеремонно поинтересовался Трандуил.
– Д-да, ada, – вспыхнул Леголас. Он всё ещё смущался, когда отец огорошивал его подобными вопросами.
Трандуил расплылся в довольной ухмылке и наклонился, чтобы впиться в его губы поцелуем, заставляя юношу мечтать о том, чем они займутся всего через несколько мгновений, и пожирать любовника голодным от похоти взглядом. Его разум, равно как и тело, предвкушал скорое удовольствие. Словом, к тому времени, когда Трандуил вернулся в кровать и вдавил мальчишку в матрас весом своего тела, тот уже практически сгорал от желания.
– Тебя тоже сегодня оттрахали? —откинув голову назад и задыхаясь от удовольствия, спросил Леголас. Отец удивлённо взглянул на мальчишку и захохотал во весь голос, не прекращая ласкать член любовника.
– Да, очень жестоко и основательно оттрахали, – ленивые огоньки вспыхнули в глазах отца при воспоминании об этом.
– Мне понравится, когда он будет меня трахать? – спросил Леголас и задрожал всем телом.
– Да, – пообещал ему Трандуил, оторвался от члена сына и грубо перевернул его на живот. Мужчина тёрся головкой члена о его анус, и Леголас дрожал всем телом от предвкушения. – Мне очень понравится наблюдать за тем, как ты будешь стонать от удовольствия, когда мой Мастер будет тебя драть, сын. А тебе безусловно понравится, как он будет тебя трахать. Я одену тебя в тончайшие шелка, достойные лучших куртизанок, и преподнесу Эрестору на цепи в качестве подношения. Ты встанешь на колени и будешь умолять моего Мастера позволить тебе ублажить его. Ты будешь исправно служить ему, ведь я хорошо обучил тебя. Ты ведь не опозоришь меня, мальчик?
– Я должен умолять его? – сын застонал, мысленно представив себе эту картину, и завопил, когда Трандуил засадил в него член по самые яички.
– Да, ты должен умолять моего Мастера, подчиняться ему и дать ему всё, что бы он ни попросил.
Леголас слышал всё, что отец говорил ему, но в данный момент его гораздо больше волновал член Трандуила. Дело было в том, что член у того был немаленький и, когда тот вот так бесцеремонно врывался в него, юноше всегда было немного больно, даже несмотря на то, что он подготовил себя перед тем, как явиться к отцу. Мужчина замер на минуту, давая сыну свыкнуться с этим чувством наполненности, и Леголас решил, что самое время признаться в содеянном, пока отец не начал трахать его, и он не позабыл обо всём на свете.
– Я поцеловал его! – выпалил юный любовник и зажмурился, не осмеливаясь взглянуть на отца. – Прости, ada. Я не хотел, но Эрестор настаивал, и я его поцеловал. Я не хотел, правда… Ай!..
В этот момент отец так грубо и сильно толкнулся в него, что Леголас снова завопил от неожиданности и боли.
– Почему ты извиняешься, ion nín? – промурлыкал Трандуил. – Уверен, вы красиво выглядели вместе. Завтра вечером ты повторишь это в моём присутствии.
– Я хотел сохранить тебе верность, – покраснев от смущения, признался Леголас. – Ко мне никто не прикасался, кроме тебя. До этого дня.
– Верность – это любовь, а не отрицание своей природы, – улыбнулся Трандуил и как ни в чём не бывало продолжил трахать сына – жёстко и беспощадно. – Мы всегда будем любить друг друга, ion nín. Несмотря ни на что, – отец оставил нежный поцелуй на затылке Леголаса, и, поразмыслив, закрепил его едва заметной меткой. – Или кого.
Смех Трандуила переливался по комнате, словно звон серебряных струн, пока он снова не увлёкся совершенным телом любовника.
– Если бы я только мог открыто назвать тебя своим рабом или любовником, я бы созвал гостей и приказал бы тебе обслужить их всех до единого, чтобы раскрепостить твой разум. Я бы наблюдал за тем, как они имеют тебя, зная, что ты мой душой и телом. Все они пытались бы сделать тебя своим и остались бы ни с чем. Они бы с жадностью трахали тебя, но были бы для тебя лишь пустым местом.
Леголас возбуждался, когда отец рассказывал ему о своих фантазиях, из которых одна была развратнее другой. Леголас уже был на грани обморока, когда отец, наконец, кончил сам и позволил кончить ему.
Юноша прильнул к родной груди и до хрипоты клялся Трандуилу в верности и преданности, предлагая своё сердце и тело к его услугам, как бы тот ни пожелал их использовать.
После того, как отец по обыкновению жёстко отодрал его утром, Леголас вернулся в свои покои. Принц отменил совещание с Тауриэль и решил сегодня не работать, несмотря на все её увещевания. Вместо этого он бесцельно слонялся по своим покоям, весь на нервах, пока не раздался стук в дверь, и в его гостиную не ввалился Эрестор с ворохом шёлковых нарядов в руках.
– Это прислал твой отец. Он послал их с бедным Галеоном, который, разумеется, тут же примчался ко мне, – закатил глаза Нолдо, давая понять, что он думает о данном поступке, а также о его инициаторе или исполнителе. Леголас не мог точно понять.
«По всей видимости, о них обоих», – решил юноша.
– Трандуил приказал тебе выбрать любой из них для сегодняшнего вечера.
Леголас кивнул и положил одеяния на кровать. Он неуверенно разглядывал их и покраснел, заметив, что Нолдо внимательно наблюдает за ним. Под пристальным взглядом Эрестора юноша растерялся ещё больше.
– Какой из них ты предпочитаешь? – почти шёпотом спросил Леголас.
– Твою кожу, – рассмеялся Эрестор, но всё-таки подошёл поближе, чтобы рассмотреть шелка. – Но для сегодняшнего вечера, этого будет недостаточно… По крайней мере, сначала. Голубой будет на тебе прекрасно смотреться, но, на мой вкус, он слишком прост. Золотой больше подойдёт для выхода на публику. Надень зелёный, он созвучен с твоим именем.* Когда этот лист упадёт, для тебя наступит новая пора, ernil ned avad.
Леголас задрожал, как листик, в честь которого был назван, и с удивлением обнаружил, что когда Эрестор находился от него так близко, – в данный момент мужчина как раз стоял позади него – он начинал паниковать. Юноше казалось, что он даже чувствует тепло тела Нолдо, хотя мужчина и пальцем к нему не прикасался.
– Как пожелаешь, – покорно склонил голову принц и дотронулся кончиками пальцев до зелёного наряда.
Оторвавшись от изучения странного одеяния, Леголас резко обернулся и оказался лицом к лицу с Эрестором; тот всё так же стоял у него за спиной. Мужчина запустил пальцы в волосы юноши и принялся ласкать большими пальцами мочки его ушей. Бессознательно Леголас отклонил голову назад, приоткрыв рот в ожидании поцелуя.
– Ещё один поцелуй, Леголас, – мягко прошептал Эрестор, такими же были и ощущения юного любовника от поцелуя, когда Мастер его отца взял то, что хотел. В этот миг юный принц впервые ощутил эту связь между Трандуилом и Эрестором в полной мере. Мастер его отца. Этот суровый, жестокий, опасный эльф вселял в юное сердце почти первобытный страх – у Леголаса подкосились коленки, а с губ слетел испуганный крик.
Нолдо грубо толкнул юношу на кровать – в считанные секунды тот уже лежал на спине, а мужчина нависал над ним, как пантера над добычей. Чужак бесцеремонно залез в его штаны и принялся медленно ласкать его член – прикосновения были совершенно не похожи на ласки, которые дарил ему Трандуил, но Нолдо был так искусен, что его тело отреагировало почти мгновенно. Но стоило юноше начать бессознательно подаваться бёдрами навстречу развратным прикосновениям мужчины, как Эрестор тут же разорвал поцелуй. Правда, он всё ещё сжимал белоснежные волосы юноши, не позволяя тому отвести взгляд в сторону, и продолжал его ласкать.
– Удовольствие для тебя, Леголас, – пообещал Нолдо, всматриваясь в лицо Леголаса, словно пытался разглядеть в нём что-то. Юный принц кончил со сдавленным воплем. Он знал, что Эрестор искал в его глазах, в его лице – покорность.
– Эрестор, – задыхаясь от накрывшего его оргазма, прошептал Леголас.
– Когда я закончу с тобой этой ночью, Леголас, ты научишься обращаться ко мне Мастер, – в голосе Нолдо звучала такая уверенность, что у юноши не возникло сомнений, что именно так всё и будет.
Когда Эрестор нежно погладил его ладонью по щеке, строптивый принц прильнул к ней, приоткрыв губы, – он ласкался и мурлыкал от удовольствия, как котёнок, не пытаясь отвернуться или отстраниться. Мужчина улыбнулся и в благоговении провёл кончиками пальцев по закрытым векам прекрасного создания. Леголас не задумываясь поцеловал их, не в силах устоять перед желаниями этого искусного самца.
– Валар, как же мне найти в себе силы не трогать тебя до вечера, когда ты так красиво умоляешь меня трахнуть тебя? – тяжело вздохнул Нолдо. С трудом заставив себя подняться с кровати, он посмотрел на Леголаса, беспомощно распластавшегося на шелках, сверху вниз. Эрестор многозначительно положил руку на выпиравший из его штанов бугор. – Это подождёт, пока ты не станешь моим. Я не стану искать разрядки с Трандуилом или удовлетворять себя рукой, – мужчина очень нежно погладил кончиками пальцев опешившего юношу по щеке и тихо прошептал:
– Твой отец приведёт тебя ко мне сегодня на закате.
Леголас лишь кивнул, не в состоянии выдавить из себя ни звука. Эрестор же повернулся к нему спиной и, не спеша, покинул его покои, оставив принца в одиночестве и смятении, считать минуты до того мгновения, когда солнце сядет на западе.
Когда ошалевший юноша, наконец, пришёл в себя и смог пошевелиться, он встал, на автомате снял с себя испачканные спермой легинсы и принял ванну. Но мысли его постоянно возвращались к тому, что ждёт его вечером. Собственно, это было всё, о чём он мог думать в тот момент, и вместо того, чтобы переодеться в свою обычную одежду, принц примерил наряд из зелёного шёлка, выбранный Эрестором, внимательно рассматривая своё отражение в зеркале.
Леголас никогда не видел ничего подобного. Шорты были довольно узкими, а свободная, прозрачная, как лепестки цветов, мантия с капюшоном открывала грудь и плоский живот. Принц задумчиво провёл пальцами по невесомой ткани и придирчиво повертел в руках выбранную им диадему.
«Это не годится».
Переодевшись в более привычный для себя наряд, юноша отправился в лес. Спустя какое-то время он вернулся, сжимая в руках живые веточки бука и плюща.
Витая в облаках, принц украшал ими серебряные завитки диадемы, когда раздался резкий стук в дверь. Мельком бросив взгляд на корону из бука и плюща, Леголас улыбнулся и отложил её в сторону, довольный достигнутым результатом. Нежданным гостем оказался дворецкий отца. Не проронив ни слова и даже не взглянув на Леголаса, Галеон просто сунул принцу в руки маленький свёрток и устремился прочь.
– Галеон? – окликнул его озадаченный юноша, но тот даже не потрудился остановиться, чтобы объяснить цель своего визита и назначение загадочного предмета.
– От вашего отца, – бросил тот через плечо и поспешил прочь.
Таинственным предметом оказалась небольшая деревянная шкатулка. Внутри Леголас обнаружил небольшие отделения для кошенили*, сурьмы и кайала, с нежными меховыми кистями в выдвижном отделении у основания шкатулки. Принц знал, что это за загадочный предмет и как всем этим пользуются, но, честно говоря, он понятия не имел, с чего начать.
«Что ж, вторая половина дня, похоже, будет насыщенной, и учиться придётся многому», – улыбнулся юноша.
К вечеру он вполне сносно освоил искусство макияжа и был доволен результатом: тончайший слой кошенили окрасил розовые, слегка пухлые губы в красный цвет; чёрный кайал придал роковому взгляду глубину, оттенив уголки голубых глаз; а пушистые ресницы, подкрашенные сурьмой, казались теперь ещё более длинными и эффектными. Завершая преображение, принц переоделся в шелка.
Леголас посмотрел на своё отражение в зеркале. Восхищённый вздох слетел с губ Леголаса. Из зазеркалья на него смотрел чувственный и соблазнительный незнакомец. У чужака были знойные, томные глаза и полные, совершенные, манящие губы – они словно умоляли, чтобы их раздавили в поцелуе.
