Текст книги "Обучение принца (ЛП)"

Автор книги: TAFKAB

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

– Ну? – требовательно спросил Трандуил, убирая пальцы изо рта Леголаса и давая тому возможность говорить.

– Прости, ada! – пролепетал сын. – Я пытаюсь! Правда!

В тот же миг он почувствовал на себе руку Трандуила, проверявшую выполнение его приказа. Обнаружив палец Леголаса, введённый в анус по первую фалангу, отец издал странный, полный желания звук, напоминавший рычание. Мужчина убрал руку, но лишь для того, чтобы смазать пальцы в том же бальзаме. Один палец отца проник в Леголаса, параллельно пальцу сына, но глубже, гораздо глубже! Юноша завопил от боли, пронзившей его тело насквозь, но Трандуил лишь разразился низким, утробным рыком.

– Ты девственно узкий… Ты никому не отдавал своё тело, не так ли? Ты полностью мой, абсолютно… Леголас, ion nín! – отец вгрызался Леголасу в горло, пробивая себе дорогу этим огромным жестоким пальцем внутрь его тела. – Я трахну тебя, – вынув палец из ануса хныкавшего мальчишки, мужчина в тот же миг ввёл его снова. – Хочу услышать, как ты будешь умолять меня. Хочу услышать, как ты будешь стонать подо мной. Я буду твоим первым. Я заставлю тебя умолять меня о большем. Я заставлю тебя кричать.

Леголас застонал, невидящими глазами вглядываясь в темноту. Всё его существо сконцентрировалось на этом обжигающем пальце внутри его тела. Он казался таким огромным, толстым и беспощадным, совершенно невыносимым. Юноша больше не мог это терпеть, это было слишком больно!

– Я не могу, я не могу, – прошептал Леголас.

– Ты сможешь, – отец безапелляционно продолжал растягивать его, глубоко проскальзывая пальцем внутрь. Но вместо того, чтобы отторгать этот жестокий палец, тело Леголаса, наоборот, казалось, цеплялось за него, пытаясь удержать внутри. Трандуил наклонился к горлу сына и прохрипел:

– Ты начинаешь привыкать к нему.

Леголас застонал, понимая, что отец прав. Теперь, когда он принял его, то смог почувствовать не только боль от грубого вторжения. Отец трогал его так глубоко, где его никто и никогда не трогал, и там, в глубине, его тело не сопротивлялось… До тех пор, пока второй палец не присоединился к первому.

– Ай! Ada! Прошу тебя! – завопил Леголас, снова проходя через первоначальную боль отторжения. Трандуил снова начал тереться о его тело. Толстый, возбуждённый член отца казался юноше невероятно огромным.

«И как только Трандуил сможет ввести его в меня?» – ужаснулся он.

– Ты примешь его, – растёкся голос Трандуила, густой и сладкий, словно летний мёд. – Ты примешь его и даже больше, – он согнул пальцы и затронул какую-то точку в Леголасе, от прикосновения к которой обжигающая волна тепла разлилась по всему его естеству. Задыхаясь, юноша прижался к руке отца. – Умница, ion nín.

Знойный голос отца опьянял, заставляя дрожать, язык Трандуила скользил по ключице юноши, слизывая проступивший на коже пот. Вопли Леголаса эхом отскакивали от стен пещеры, пока он корчился на полу пещеры, пронзённый пальцами отца. Они двигались в нём, каждый раз надавливая именно на ту точку, прикосновение к которой заставляло его практически парить над землёй, приподниматься на носки и истерично молотить ногами по полу. Когда Леголас предложил эту авантюру отцу, заключив его в объятья, он понятия не имел, что значит отдавать себя кому-то. Теперь же он начинал понимать. Трандуил пытался объяснить ему, но юноша наивно проигнорировал его тихое предупреждение. И всё же юный принц не жалел о своём опрометчивом решении… По крайней мере, до тех пор, пока отец не провёл скользким от бальзама членом по входу в его анус.

Как Трандуил и предвидел, Леголас кричал… Когда толстый, длинный член начал пробивать себе дорогу, девственное тело сопротивлялось изо всех сил, отказываясь принимать мужчину под любым углом. Но опытный любовник со знанием дела приподнял бёдра юноши вверх и вошёл в него на всю длину – Леголас зарыдал от боли.

– Не сопротивляйся мне, ion nín, – тяжело дыша, прошептал отец. – Ты такой узкий! Если мне суждено умереть здесь, то я, по крайней мере, узнал это. По крайней мере, я узнал тебя!

Трандуил чуть отстранился и начал плавно двигаться, растягивая девственное тело, нежно стирая солёные слёзы и напевая мелодию без слов. И Леголас почувствовал, что обжигающая пламенем боль уходит, по мере того, как его тело растягивается и принимает наполненность внутри него. Когда юноша привык к этим новым для него ощущениям – так же, как раньше привык к пальцам – болезненные стоны и крики сменились стонами удовольствия. Руки Леголаса бессознательно вцепились в рёбра Трандуила, чувствуя, как дрожат и напрягаются мускулы отца, ноги юноши сами собой обхватили мужчину за талию – юный принц даже толком не понимал, что делает.

Острые, беззвучные слоги безумного наслаждения слетали с губ Леголаса, не давая ему взорваться от всех эмоций, переполнявших его в тот миг. Казалось, они завладели всем его существом. Леголас не мог сказать, когда эти крики сменились мольбами, или когда его руки с силой обвили отца, заставляя того трахать его сильнее. Где-то на заднем фоне юноша слышал, как с его губ слетали скулящие мольбы «Прошу!», «Умоляю!».

– Да, Леголас, – похвалил его Трандуил. – Умоляй меня, умоляй меня о большем! – Леголасу не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Он чувствовал удовольствие, которого раньше никогда не испытывал, удовольствие, которое показал ему Трандуил. – Ion nín, как бы я хотел увидеть твоё лицо, когда я трахаю тебя.

Казалось, слова отца лишь усилили его чувства, тело и разум юноши пребывали в полном согласии. В этот момент отец задрал ноги Леголаса вверх, положил их себе на плечи и заскользил тёплыми ладонями по внутренней стороне голеней вниз. Юноша истерично завопил, почувствовав член отца так глубоко внутри себя, а Трандуил лишь всезнающе засмеялся.

– Ты становишься таким горячим и развратным подо мной, малыш. Я знал, что так будет, – движения губ Трандуила были то нежными, то перераставшими в укусы.– Ты замечал, с каким вожделением они смотрят на тебя? Все они. И мужчины, и женщины… Эльфы, люди и даже гномы. Все они хотели отнять моё сокровище, – бёдра отца стали двигаться быстрее, жёстче, задевая сладкую точку внутри Леголаса, выбивая молнии из глаз. – Они тебя не получат.

Мужчина принялся вбиваться в него просто с бешеной скоростью, каждый раз впиваясь в простату, от прикосновения к которой Леголас практически терял рассудок.

– Кто твой Король? – потребовал ответа Трандуил, и Леголас затрясся, рыдая от удовольствия.

– Ты, ada!

– Твой любовник? Твой хозяин?

– Ты! Только ты! – слова слетали с губ Леголаса в порыве страсти, он практически обезумел от желания.

– Ты принадлежишь мне, ion nín, – опасный, соблазнительный и победоносный голос опьянял.

– Да!

Трандуил опустил одну ногу сына на землю и обвился свободной рукой вокруг его члена. Недостаточно сильно для того, чтобы Леголас смог кончить.

 – Это принадлежит мне!

– Да, ada! – закричал Леголас. – Милорд! Я весь ваш!

– Твоё удовольствие принадлежит мне, – зарычал Трандуил, оставляя новые метки на горле, груди и плечах юноши. – Я решаю, когда подарить его тебе. Умоляй меня подарить его тебе, ion nín, и, возможно, сегодня я сжалюсь над тобой.

Рука отца сжималась вокруг его члена, но не двигалась.

– Прошу тебя, ada! Мне это нужно! Умоляю!

– Ты меня не убедил, – безжалостная рука застыла на члене сына, в то время как бёдра отца продолжали своё яростное наступление. Леголас взвыл, в блаженной агонии. – Почему меня должны волновать твои желания, а не мои собственные?

– Я сделаю всё, что ты захочешь. Всё, что угодно! Всё, что пожелаешь! – голова металась из стороны в сторону в отчаянии. – Я приползу к тебе на коленях, когда нас освободят!

– О да! Ты приползёшь. Каждый день ты будешь умолять меня подарить тебе наслаждение от моей руки или на острие моего члена, когда я буду тебя трахать, – словно пытаясь вдолбить эти слова в голову сына, Трандуил жёстко вбивался в Леголаса, и сын почувствовал, как его тело подаётся навстречу безжалостным толчкам.

– Да, ada! Я приползу! Обещаю!

– Каждую ночь ты будешь молить меня подарить тебе милость согревать мою постель, где я буду брать твоё сладкое тело так, как пожелаю, – продолжал Трандуил. Он рисовал картину того, как они будут жить – вместе – после того, как их спасут, заставляя Леголаса желать этого. Верить в это.

– Пожалуйста, бери меня как угодно, как хочешь, когда и где пожелаешь, – стонал Леголас, сотрясаясь каждой клеточкой тела. Он был абсолютно беспомощен перед лицом удовольствия столь сильного, что оно перемешивалось с болью, унося его в какой-то нереальный мир всеобъемлющей, пульсирующей жажды. Леголас, рыдая, впился ногтями в плечи отца. – Просто сделай это, не останавливайся, прошу, позволь мне, позволь мне… Прошу тебя, аda!

– Будь проклята эта пещера, – проворчал Трандуил. – Как бы я хотел видеть тебя сейчас, ion nin. Я хотел бы увидеть, как ты кончишь для меня, – Леголас чувствовал, как отец вбивается в него, пытаясь не потерять над собой контроль. Неожиданно рука на его члене начала двигаться. Целенаправленно, беспрекословно. – Кончи, ion nín. Кончи для своего Короля, для своего ada.

Леголас завопил и сделал именно так, как и приказал ему его ada. Разгорячённое тело выгнулось словно хлыст, а горячая сперма окропила руки отца. Трандуил не выпускал член сына из рук пока не опустошил его, а кровь не потекла по его венам медленно, словно терпкое вино.

– Ada… – прошептал Леголас, чувствуя, что Трандуил уже близок к разрядке. Отец держал его в сознании, пока не разлил своё семя внутри сына. Леголасу это показалось идеальной петлей. Его захотел, сломал и возродил тот же эльф, который подарил ему жизнь.

«Да. Теперь я принадлежу своему ada во всех смыслах, даже в этом», – Леголас распластался на земле, наслаждаясь весом отца и ощущением скользкой влажности между ними. Тёмная пещера или нет, он не мог представить себя где-то ещё, по крайней мере, не сейчас. Сейчас он был как во сне…

Когда Трандуил вздрогнул и выскользнул из него, Леголас взвыл от ощущения потери и пустоты, как раненый зверь. Ещё долго отец успокаивал рыдавшего на его груди юношу, нежно поглаживая его по вздрагивавшей спине и целуя в совершенное ушко…

– Бальзам ещё остался? – судорожно дёрнул бедром Трандуил. Движение казалось слишком нервным после столь бурного соития. – Нога болит. В том месте, где она была зажата камнем.

У Леголаса защемило сердце.

– Так больно, аda? – спросил он, испуганно и виновато.

«Мне следовало бы спросить раньше!».

Сын сел и потянулся за бальзамом, пытаясь не обращать внимания на вытекавшую из его тела сперму отца. Трандуил зашипел от боли, когда Леголас стал ощупывать его ногу. Нога кровоточила, но беглый осмотр не выявил каких-либо более серьёзных повреждений, чем синяки и ссадины. Нога не была сломана, только кожа немного содрана. Леголас на ощупь очистил рану и смазал её остатками бальзама. Бинты были влажными, и юному принцу пришлось использовать свою тунику вместо них – та уже успела высохнуть.

– Ты должен был сказать, – расстроенно прошептал Леголас.

– До этого момента я даже не чувствовал боли, – рассмеялся Трандуил в ответ. – Видишь ли, я был слишком занят молодым, горячим любовником, который упал ко мне в объятья, едва я намекнул, что желаю его, – пальцы отца скользнули по шее Леголаса, задержавшись на подбородке. – Теперь, по крайней мере, ты можешь не бояться, что умрёшь девственником, мой мальчик.

– Это вовсе не… – возразил Леголас, но Трандуил закрыл ему рот рукой, не дав договорить.

– Тише, ion nin. Ты слышишь?

Комментарий к Глава 2. Надежда Синдарин:

Meleth nin: любимый мой

Ada: папа

Anira nín: моя страсть

Ion nín: мой сын

Ion: сын

Nín: мой

*Леголас – https://pin.it/2k3iwasjwf4ula

сын Трандуила, принц Эрин Гален, эльф из Синдар.

Возраст: приб. 2600 лет, родился в III Эпохе (совершеннолетие у эльфов наступает к 50 годам).

“Они оба знали, что никогда не будут вместе… но они были нужны друг другу, как воздух…”

====== Глава 3. Свеча горела ======

Отец и сын замерли и принялись звать спасателей, медленно продвигавшихся в их направлении, чтобы те смогли по звуку голосов найти их. В голове у юного принца всё смешалось. Он больше не слышал шум реки – по всей видимости, она ушла вниз, и проход открылся, что позволило спасателям вызволить их из плена. Очень скоро первые слабые отблески света проникли в пещеру, и Леголас с ужасом взглянул на отца. Трандуил сидел, повернувшись к нему спиной.

– Ada, – тихо позвал его сын, чувствуя, как в горле застрял ком. Трандуил зашипел и резко повернулся, чтобы посмотреть сыну в глаза. На мгновение Леголас потерял дар речи от этого ледяного, пронзавшего насквозь взгляда.

– Прошу, не отталкивай меня.

– Одевайся, Леголас! Живо! – отрезал Трандуил, поспешно натягивая на себя штаны. – Они уже близко!

Леголас подчинился. Он чувствовал, как стыд сжигает его изнутри. Юноша чувствовал его сейчас даже острее, чем тогда, когда был полностью обнажён, как будто натягивая на себя одежду, он отрицал те блаженство и лёгкость, которые он почувствовал, избавившись от неё. Как будто прикосновение ткани к коже тут же взвалило на него весь груз нескольких тысячелетий эльфийских законов, традиций и приличий. Все они запрещали то, чего он так страстно желал всем сердцем.

– Да, ada, – прошептал Леголас, и к тому времени, когда свет фонарей спасателей добрался до их укрытия, он уже был полностью одет и сидел чуть поодаль от Трандуила, низко склонив голову.

Эльфы проползли в проход ниже и теперь звали их, чтобы убедиться, что нашли тех, кого искали.

– Милорд! С вами обоими всё хорошо? – раздался снизу полный тревоги голос. Леголасу хотелось закричать, что они не в порядке, совсем не в порядке! Но Трандуил спокойно и уверенно, как будто ничего особенного не произошло, заверил спасателей, что они невредимы.

– Леголас сейчас спустится к вам, – отозвался Трандуил, жестом приказывая сыну спрыгнуть вниз. – Мне нужна помощь. Боюсь, у меня небольшое растяжение.

Леголас с беспокойством наблюдал, как эльфы хватаются за верёвку, которую он им сбросил, и осторожно опускают Трандуила вниз на импровизированных носилках, которые они наспех соорудили из одеяла. Вызволив Трандуила из плена тесной пещеры, спасатели подняли его, чтобы унести в сухое безопасное место. Король непринужденно лежал на носилках и раздавал приказы суетившимся вокруг него эльфам.

– Леголас пришёл мне на помощь, когда я был зажат под водой и уже потерял всякую надежду на спасение, – увлечённо делился со спасателям событиями прошлого дня Трандуил. – Сегодня мы будем воздавать почести моему сыну. Я обязан ему жизнью.

Потребовалось некоторое время, чтобы расчистить завалы в главной пещере, но ступив на твёрдую землю, эльфы быстро добрались до дворца. По пути домой, Леголас дрожал от страха и смятения, вспоминая всё, что говорил ему отец на пике наслаждения. Он чувствовал отчаянную потребность поговорить с Трандуилом обо всём, что произошло между ними в пещере.

Затерявшись в своих мыслях, Леголас не сразу понял, что неосознанно постоянно одёргивает тунику. Она теперь была значительно короче, – её нижнюю часть он разорвал на бинты, чтобы перевязать раны отца – что не осталось без внимания. Кожей ощущая на себе любопытные взгляды спасателей, Леголас посмотрел вниз – багровые синяки покрывали всё его тело. Конечно, их могло оставить всё что угодно, но он-то знал, как они появились. Каждый из них.

– Подогрейте воду для ванны и подготовьте всё для пира, – Трандуил раздавал указания слугам по пути во дворец. – Сегодня мы будем праздновать наше чудесное спасение и оплакивать Росслаэра, тело которого мы нашли, до того как поднялась река. Могу только догадываться, как долго он страдал один, запертый в темноте. Судьба оказалась к нему менее благосклонна, чем ко мне и моему сыну. Я хотел бы отпраздновать наше чудесное спасение!

Вскорости Леголас оказался отрезан от отца. Принца проводили в его покои, где его уже ждала горячая ванна. Он отпустил слуг и медленно разделся перед высоким зеркалом, трезвым взглядом оценивая своё тело. Это было наваждение… Леголас поймал себя на том, что трогает каждый оставленный отцом синяк и укус, вспоминая, как он их получил и как приятно это было. Больше всего на свете юноша хотел бы повторить всё это при свете дня, чтобы иметь возможность видеть лицо отца, когда они будут заниматься этим снова.

Приняв ванну без всякого наслаждения, – вода остыла, пока он блуждал в своих мыслях – Леголас вытерся сухим льняным полотенцем, подошёл к шкафу и, нахмурившись, принялся выбирать наряд для праздника. Обычно ему было абсолютно всё равно, что носить. Слуги приносили чистую одежду и забирали грязную, а он надевал первое, что попадалось под руку. Но не сегодня. Сегодня всё было иначе. Сегодня Леголас хотел выглядеть красиво, чтобы отец мог им гордиться, и, возможно, даже больше, чем просто гордиться… «Возможно, если я надену что-то идеально сидящее на мне, подчёркивающее изгибы талии и плеч, то это напомнит моему ada о том наслаждении, которое мы испытали вместе? Возможно, стоит выбрать что-то оттеняющее цвет моих глаз, уложить волосы более элегантно, чем я это делал обычно, собираясь идти в очередной патруль отстреливать пауков?» – выбрав украшенную драгоценными камнями диадему, принц взглянул на своё отражение в зеркале, улыбнулся и тут же нахмурился, понимая, что сможет остаться наедине с отцом лишь когда закончится пир. Как наследник королевства он должен был принять участие во всех скучных церемониях. Когда принц вошёл в банкетный зал, то был встречен полными восхищения взглядами. Правда, они его никогда особо не заботили. В отличие от отца, который предпочитал одежды в оттенках состаренного серебра, Леголас выбрал серебристо-голубую мантию и тунику, уложил волосы так, чтобы они соответствовали его титулу принца, а не воина, и увенчал голову диадемой, украшенной сапфирами, так подходившими к цвету его глаз. Медленно приблизившись к постаменту, на котором возвышался стол и кресло Короля, Леголас церемонно поклонился отцу и занял своё привычное место, – у его ног. Взглянуть на Короля он не посмел. Трандуил мельком посмотрел на сына – его взгляд абсолютно ничего не выражал – и потянулся за кубком, чтобы произнести тост.

– Сядь подле меня, ion nin. Сегодня ты заслужил эту честь, – Король осушил кубок и, повернувшись к стоявшему слева от него придворному, продолжил беседу – Трандуил отдавал распоряжения запечатать опасные туннели, чтобы больше ни один эльф не пострадал.

Леголас покорно сел подле отца, заставляя себя поесть, но ощущал лишь вкус пепла на губах. Несмотря на милость, оказанную ему Трандуилом, принц чувствовал себя покинутым. Казалось, будто приказав ему сесть, отец полностью позабыл о его существовании. С присущими ему галантностью и вежливостью, Король разговаривал со всеми, но только не с ним. И хотя кубок Трандуила всегда был полон, тот, казалось, совсем не пьянел. Его привычную грацию омрачала лишь скованность в ноге – перевязанная бинтами, она покоилась на подставке, стоявшей подле него. Столь редкое зрелище – уязвимый гордый Король эльфов.

– Ещё вина, мой принц? – голос виночерпия вывел принца из оцепенения, в котором он пребывал всё это время. Не задумываясь, Леголас протянул слуге кубок и тут же залпом осушил его. Вино успокоило его, и он почти что свыкся с мыслью, что сможет выдержать этот бесконечный праздник… Обычно принц не задерживался на таких мероприятиях, используя любую возможность, чтобы улизнуть с них как можно скорее. Но сейчас им двигало странное желание дождаться окончания пира. Заботливый слуга снова наполнил его кубок, следя за тем, чтобы принц не страдал от жажды.

Леголас пил до тех пор, пока не заглушил вином все чувства в себе. Пока окружавшие его голоса не стихли… Пока он окончательно не утратил чувство времени…

– Вы собираетесь сидеть здесь, пока факелы не погаснут, мой принц? – заботливый голос вывел Леголаса из ступора.

Это был Галеон*. Король послал его позаботиться об оставшихся гостях. Старый друг с теплотой и любовью смотрел на него. Сегодня Леголас разделил с дворецким отца, заменившем ему в детстве няньку, не одну бутылку крепкого вина. Уж он-то знал, что юноша изрядно перебрал.

Оглядевшись по сторонам, принц понял, что Трандуил уже ушёл, и теперь в зале был только он, несколько слуг, да шепчущиеся по углам парочки.

– Мне послать за кем-то, чтобы проводить вас в ваши покои, мой принц?

– В этом нет необходимости! – внутри у отвергнутого юноши извергался вулкан. Леголас с грохотом водрузил кубок на соседний стол, резко вскочил на ноги и, гордо задрав голову, – как будто не замечая Галеона и груды столов, заставленных пустыми тарелками из-под фруктов и дичи, – зашагал, слегка пошатываясь, по направлению к выходу.

«Отец ушёл, не сказав мне ни слова! Я не стану мириться с таким пренебрежением. Это трусость! О, да! Я знаю, что сделаю!» – оскорблённый до глубины души принц направился нетвёрдым шагом прямиком в покои Короля.

Путь выдался не из лёгких – проклятые каменные стены, о которые он изредка опирался, чтобы передохнуть, кружились в хороводе, словно насмехаясь над ним. С трудом добравшись до знакомой ему с детства двери, принц гневно занёс руку, собираясь постучать, и застыл в нерешительности.

«Заслуживает ли отец такого уважения? Разве он уважает меня, если осмелился бросить одного, наедине с моими сомнениями и горем? Совсем одного! Конечно же, он заметил, что вечером я не проронил ни слова! Конечно же, он видел как мне больно!» – поддавшись очередному приступу гнева, Леголас толкнул дверь и без тени сомнения ворвался внутрь.

В личной гостиной Короля было темно. Трандуил сидел, ссутулившись, за туалетным столиком с кубком вина в руке. Освещаемый единственной горевшей в комнате свечой Король смерил Леголаса ледяным взглядом. Это зрелище парализовало принца. Все гневные речи, обвинения и упреки тут же вылетели у него из головы. Юноша закрыл дверь на замок и упал на колени перед своим Королём в благоговении.

– Я пришёл молить тебя о милости, милорд. Позволь мне согревать твою постель этой ночью, и я подарю тебе любое удовольствие, которого ты пожелаешь, – Леголас подполз к отцу, нерешительно дотронулся до его стопы и, преклонив голову, раболепно поцеловал кожаный сапог.

– Леголас… – отозвался Трандуил с грустной отрешённостью в голосе.

– Прошу, отец, не говори что всё то, что было между нами, для тебя не значит ровным счётом ничего! – не сдержавшись, выпалил Леголас и взглянул вверх. Отец в ярости водрузил кубок на освещаемый единственной свечой тёмный столик. Трандуил выглядел таким неприступным, – должно быть таким же, как тогда, в темноте – Леголас не мог ни думать, ни дышать в его присутствии.

– Леголас, ты понятия не имеешь о том, чего мне это стоило! И всё же ты пришёл сюда, следуя моему приказу. Хорошо! Встань и сними с себя эти тряпки, – язвительно бросил в лицо сыну Король, пренебрежительно ткнув пальцем в его тунику. – Если ты меня ублажишь, то я, пожалуй, и впрямь разрешу тебе согреть мою постель. В конце концов, ты так мило умоляешь меня об этом…

Леголас робко поднялся на ноги и нерешительно начал расстёгивать тунику.

«Должен ли я это делать не спеша, как бы дразня отца, или быстро?»

Отец резко встал и принялся кружить вокруг него, словно коршун над добычей. У принца задрожали руки.

– Если мы действительно собираемся сделать это, – медленно произнёс Трандуил, – ты должен чётко уяснить для себя следующее. Ни слова не выйдет за пределы этих покоев. Нигде больше ты и виду не подашь, что между нам что-то есть, так же как и я. На публике мы будем вести себя холодно и отстранённо, – отец замолчал, яростно и настойчиво смотря Леголасу прямо в глаза. – У тебя не появится никаких особых привилегий, ты должен будешь во всём и всегда мне подчиняться и стараться угодить. Ты станешь моим. Во всех смыслах. Я буду делать с тобой всё, что захочу, как и когда захочу, не заботясь о твоих желаниях. Если однажды ты пожелаешь положить этому конец – одно твоё слово и всё будет кончено. Но ты должен понимать, что если ты уйдешь, то пути назад уже не будет. То, что мы совершили – это грех, приравненный к преступлению. Если мы не будем осторожны, я буду проклят всеми эльфами Средиземья, возможно, приговорён к изгнанию. Если я замечу лишь намёк на то, что ты собираешься меня предать, я тут же разорву эту связь! – Трандуил резко замер и, приподняв пальцами подбородок сына, заставил его посмотреть ему в глаза. – Ты хоть понимаешь, насколько я должен быть в тебе уверен? Ты достоин моего доверия, Леголас?

«Неужели я спас моего ada лишь для того, чтобы навсегда потерять его из-за того, что произошло между нами в темноте? В том месте, кроме всего прочего, ты ведь не просто овладел моим телом. Ты лишил меня невинности, и мне нужно нечто большее, чем этот холодный разговор. Мне нужен мой отец!» – принц выпил слишком много крепкого вина, – теперь он это прекрасно понимал, – но даже вино было не в силах заглушить стыд и боль в его сердце.

Трандуил сжимал пальцами подбородок Леголаса, невесомая туника свисала с его плеч – стоило юноше лишь повести плечом, и она тут же упала бы на пол. Леголас не понимал значения всех этих резких слов и приказов Трандуила, как и всего того, что происходило до этого в банкетном зале. Король терпеливо ждал от него ответа, но сын просто не знал, что сказать. Всё, что говорил отец, звучало, как угроза, и Леголас совершенно не был к этому готов. В горле застыл болезненный ком. Принц любил своего отца. Совсем не так, как в тот миг, когда, казалось бы, у них не осталось никакой надежды на спасение. А так, как сын любит своего отца, как верный поданный любит своего честного и справедливого Короля. Леголасу казалось, что не осталось никого во всей Арде, кому он мог бы довериться, что он искал родного отца, а вместо этого нашёл абсолютного незнакомца.

– Ada? – неуверенно выдавил из себя Леголас, едва сдерживая слёзы.

Леголас решительно шагнул вперёд, несмотря на то, что Трандуил всё ещё крепко сжимал его подбородок, и прижался лицом к его плечу, в немой мольбе об утешении, поддержке и любви. Что угодно…

– Мне больно, – опустошённо прошептал Леголас. Какое-то время Трандуил просто стоял, не двигаясь. Казалось, в нём ничего не изменилось. Но когда отец отстранил принца от себя, сын прочитал в его взгляде такую боль, какой он никогда прежде не видел на его лице.

– Меня нужно было бы изгнать, – наконец, выдавил из себя отец. – Отправить на Ородруин и заставить прыгнуть в Саммат Наур за то, что я сделал с тобой, сын мой, – Трандуил робко дотронулся до щеки сына и прижал к себе, дрожащими губами поцеловав в лоб. – Ты был так напуган, и я хотел, чтобы этот страх ушёл. Я хотел прикоснуться к тебе. Ты так красив, что я просто не смог устоять. Ты такой чистый, невинный, а я осквернил тебя…

Леголас бы опроверг его слова, если б только мог произнести хоть что-нибудь. Губы Трандуила сомкнулись, тёмные ресницы покоились на его щеках, на минуту яростно сверкавшие в полумраке глаза закрылись.

– Ты пьян, и это тоже моя вина. Столь ужасное решение не следует принимать в таком состоянии. Подойди, ion nin. Я позабочусь о тебе, – отец взял Леголаса за руку, притянул к себе и очень нежно раздел. Сейчас в нём не было и намека на хищника, только его ada, слегка прихрамывавший, честный и уязвимый. Трандуил заботливо уложил сына в свою постель и укрыл одеялом. – Это был страшный день для тебя. Для нас обоих. Отдыхай, а я присмотрю за тобой. Мы продолжим этот разговор, когда ты проснёшься, малыш.

Трандуил накрыл сердце сына ладонью, и Леголас увидел слёзы, стоявшие в глазах отца. Вся эта холодность была лишь маской. Так же, как тогда, когда Леголас был эльфёнком и его naneth умерла, отец убаюкивал сломленного сына.

Комментарий к Глава 3. Свеча горела Синдарин:

Ada: папа

Ion nin: мой сын

Naneth: мать

*Галеон (также эльф из Синдар) не просто слуга Трандуила, он его дворецкий и служил еще его отцу. Он старше Трандуила и переселился с Орофером в Эрин Гален после падения Дориата.

“Как подобрать нити прежней жизни? Как продолжать жить, когда сердцем ты начинаешь понимать, что пути обратно нет...” “Властелин Колец”, Джон Р.Р. Толкиен

====== Глава 4. Монстр внутри меня ======

Когда Леголас проснулся, свеча уже погасла. Было темно. Отец спал рядом. С каким-то странным облегчением Леголас прижался к нему.

 – Я действительно спас тебя, – прошептал юный принц. Темнота пробудила в нём ужасные воспоминания прошлого дня, когда он был уверен в том, что им суждено угаснуть в той жуткой пещере, так и не увидев солнечный свет. Как будто почувствовав страх сына, отец нежно обнял его за плечи.

– Ada? – робко спросил юноша, гадая, обнял ли его Трандуил во сне или наяву.

– Да, ion, – погладил его по волосам отец. – Я здесь.

Трандуил выскользнул из объятий Леголаса и направился к одной из ламп. Мягкий золотой свет наполнил комнату, и отец предстал перед ним в тех же одеждах, в которых он был на празднике. Немного помятый, с растрёпанными серебряными волосами, он выглядел измученным, печальным и виноватым.

– Тебе уже лучше? – поинтересовался Трандуил, убирая выбившуюся прядь с лица сына. Это было так непохоже на отца, – он не вёл светских бесед – и Леголас почувствовал его смятение и беспокойство. Его боль. – Если хочешь, я прикажу принести что-нибудь поесть. Или, может быть, ты хочешь лечь спать? Или… Возможно, ты хочешь уйти сейчас?

Леголас подумал, что ему нравится свет. Честно говоря, проснувшись в темноте, он несколько растерялся. Юноша знал, что это чувство скоро пройдёт. А вот его отец… Принц взглянул на Трандуила, ему было невыносимо больно видеть отца таким подавленным. Леголас был неопытен и понимал, что вступает на неизведанную для него территорию, где ему ещё не всё было понятно. Он не знал, что было правильно, а что нет, когда дело касалось плотских утех и любви. На интуитивном уровне он, конечно же, понимал, что Трандуил чувствовал вину за то, что произошло между ними в пещерах. Это было противоестественно – они ведь были отцом и сыном. Но противный тоненький голосок в его вздорной голове не умолкал ни на минуту, и Леголас осмелился сделать первый шаг.

– Почему ты сторонишься меня, аda? Почему ты до сих пор не разделся? Разве моё тело тебе не нравится? – принц сказал это вслух и тут же зажмурился от унижения и страха. Но в глубине души, он знал, что не успокоится до тех пор, пока не получит ответы.

Трандуил обречённо вздохнул. Он ещё долго смотрел на тени, плясавшие на высоком потолке, прикрыв рот рукой.