Текст книги "Обучение принца (ЛП)"
Автор книги: TAFKAB
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
====== Глава 1. Поцелуй жизни ======
Всё началось с абсолютно невинной затеи.
Однажды Трандуил* заявил, что в его прекрасном винном погребе практически не осталось места для хранения вина, и неплохо было бы его расширить. Леголас испробовал все возможные и невозможные способы убеждения, пытаясь достучаться до короля и заверить его в том, что услуги гномов в данном аспекте были бы весьма полезны, но его весомые доводы не возымели на отца должного эффекта. По обыкновению, Трандуил решил самостоятельно разобраться с возникшей проблемой, а Леголасу оставалось лишь смириться и помочь отцу в реализации его «проекта».
Так уж исторически сложилось, что дворец лесного короля простирался над обширными природными системами пещер. Часть сей грандиозной конструкции, по замыслу архитекторов из числа гномов, коих ныне почивший король Орофер нанял для строительства своего дворца, уходила вниз, вглубь катакомб, многим из которых эльфы так и не нашли применения. Большая часть пещер была исследована ещё при проектировании дворца, однако то было много тысяч лет назад. Сейчас же все пергаменты, содержавшие данные сведения, либо выцвели от старости, либо стали настолько ветхими, что просто крошились в руках. Таким образом, всю работу по изучению запутанных лабиринтов пещер предстояло проделать заново и как можно скорее, в виду того, что в скором времени ожидалась крупная поставка вина. А потому, вооружившись фонарями, Леголас и Трандуил медленно пробирались сквозь заброшенные проходы и неиспользуемые пещеры, оставляя мелками метки на стенах, дабы найти по ним путь обратно.
Через пару дней они обнаружили тоннель, который круто уходил вниз и вёл в просторную пещеру. Поставив фонари на землю, эльфы осмотрели её на предмет пригодности для хранения деревянных винных бочек, но земля оказалась сырой. Уже собираясь покинуть пещеру, Леголас заметил в дальней её части пролом в стене и решил его исследовать. Трандуил, не желая тратить на это силы и время, нетерпеливо наблюдал за сыном, освещая ему дорогу.
– Ada, тут есть небольшое проседание почвы, но мы можем добавить пару ступенек, когда будем расширять проход, – окликнул отца Леголас. – Здесь гораздо суше. Спускайся сам и посмотри.
Трандуил опустил фонарь и, ворча себе нечто нечленораздельное под нос, с трудом протиснулся в узкий проход. Спустя мгновение он грациозно приземлился рядом с Леголасом.
– Меня больше волнует то, что здесь нет притока свежего воздуха, – пробормотал Трандуил, с опаской взглянув на проём, из которого они пришли. – Пещера уходит вниз и её затопит, если случится наводнение. Видишь грязные метки на полу и…
Неожиданно король застыл, как вкопанный, высоко подняв фонарь вверх. Увидев картину, представшую взору отца, Леголас оцепенел. В дальнем углу пещеры, прислонившись к стене и подперев коленями грудь, распростёрся скелет существа. Это был лесной эльф, если судить по его одежде и украшениям. Плоть несчастного создания Илуватара давным-давно разложилась, а остатки волос разметались по полу, смешавшись с высохшей грязью.
Без страха, но с чувством огромного сожаления отец и сын медленно приблизились к останкам несчастного, что погиб в этом жутком месте в одиночестве. Трандуил подался вперёд и снял какую-то цепь с груди покойника. Мельком взглянув на кулон на ней, король тяжело вздохнул:
– Я знаю этого эльфа! Это Росслаэр. Бедняга, его имя как будто стало пророческим. Мы так и не нашли его, хотя очень долго искали. И как же мы могли его здесь не найти?! Когда мы перебрались сюда из Дориата, лето было очень жарким, если мне не изменяет память. Возможно, поэтому?
Леголас нахмурился.
«Сейчас лето тоже засушливое, но во время утреннего патруля я заметил грозовые облака в горах. Река скоро поднимется».
Принц слегка наклонил голову набок и прислушался – некогда еле слышный приятный шёпот воды на заднем фоне теперь был значительно громче. Леголас бросил на отца испуганный взгляд, и оба эльфа стремглав бросились к выходу.
– Река поднялась, – Трандуил шёл впереди, высоко подняв фонарь над головой, и всё ещё сжимал кулон в кулаке. Его голос зловеще отразился эхом от стен. – Надеюсь, мы ещё не опоздали.
Эльфы без особого труда нашли обратный путь к пещере, из которой они пришли, но та уже была по колено заполнена чёрной бурлящей водой. Она стремительно прибывала, словно снежная лавина, и в какой-то момент Леголас испугался, что поток собьёт его с ног.
– Леголас! Мой фонарь потух! Повесь свой вон там! – отец указал на дыру высоко в потолке, из которой торчал крюк, и принц, выбравшись из воды, повесил на него фонарь.
Когда он спустился, вода уже доходила им до пояса. Эльфы с большим трудом продвигались к выходу, как вдруг раздался зловещий грохот. Задняя стена пещеры, за которой лежал Росслаэр, в одночасье рухнула под напором потока грязи и камней и сбила Трандуила с ног.
– Ada! – в ужасе завопил Леголас и со всех ног бросился к отцу, пытаясь сохранять равновесие, но Трандуил уже скрылся под водой. Какое-то время не было ни единого движения. Наконец, Трандуил вынырнул, отплёвываясь и задыхаясь, правда, над водой показались лишь его голова и плечи.
– Мне ногу придавило. Я не могу пошевелиться, – отец посмотрел на сына с каким-то странным спокойствием. Его голос был едва слышен из-за шума прибывающей воды.
Двигаясь быстро, насколько это было возможно, и пытаясь не паниковать, Леголас сделал несколько шагов в сторону Трандуила и понял, что, даже если он сейчас нырнёт, то всё равно не сможет ничего разглядеть в мутной воде, представлявшей из себя смесь густой глины, песка и камней.
Нырнув, сын с трудом нащупал руки отца, пытавшиеся сдвинуть обломок скалы, зажавший его ногу чуть выше колена и не позволявший ему подняться. Трандуил изо всех сил попытался сдвинуть обломок с места – от усилия на шее его выступили вены, он прокусил губу до крови, но обломок даже не пошевелился. Леголас попытался было сдвинуть камень в сторону, но тот оказался слишком тяжёлым. В этот момент принц осознал, что ему придётся убрать весь мусор из-под него, прежде чем тот сдвинется с месте. Сердце бешено колотилось от страха, вода стремительно прибывала, а Леголас лихорадочно откидывал в сторону густую грязь и небольшие камни.
– Ion nin, тебе придется меня бросить. Всё кончено, – вода уже доходила Трандуилу до подбородка, и ему пришлось откинуть голову назад, чтобы не захлебнуться. Отец казался спокойным, лишь зелёные глаза яростно мерцали в полумраке. – Вода слишком быстро прибывает. Уходи отсюда! Немедленно!
– Нет! – прошептал Леголас, чувствуя, как ком подступает к горлу.
Вода стала немного чище, но ил и песок по-прежнему резали глаза. Принц снова ушёл под воду, пытаясь убрать мелкие камни и ил, не позволявшие большому обломку сдвинуться с места. Когда Леголас вновь показался на поверхности, чтобы сделать вдох, отец прорычал ему в лицо:
– Уходи, Леголас! Я прошу тебя, как твой отец! Как твой Король, я тебе приказываю!
Леголас понимал, что ещё немного, и отец не сможет дышать. Мозг услышал приказ Короля, но сердце в ярости отмело его.
«Но я-то могу! Я могу дышать за двоих, пока не уберу весь песок и не смогу освободить отца. Я не оставлю его умирать в этой проклятой пещере!».
– Не паникуй, ada! – отчётливо прошептал сын, посмотрев Трандуилу в глаза. – Пойми меня. Я не могу потерять тебя. Я буду дышать за двоих. Прошу тебя, позволь мне! Я смогу его сдвинуть, ada, уже немного осталось!
Отец пристально посмотрел на сына. По мере того, как прибывала вода, трезвость и спокойствие рассудка, присущие ему, покидали его. Трандуил уже не мог говорить, иначе он бы просто захлебнулся. И потому он вынужден был молча наблюдать за тем, как Леголас лихорадочно нырнул, пытаясь сдвинуть камень, который уже начал потихоньку подаваться в сторону.
Когда сын снова показался на поверхности, Трандуил снова попытался оттолкнуть его в сторону выхода, но Леголас лишь сделал глубокий вдох и ушёл под воду. Камень за камнем он убирал обломки, пока ему не удалось освободить ногу отца до колена, но, казалось, каждый кусочек щебня, который он отодвигал, был ещё больше и тяжелее предыдущего.
Когда юноша появился на поверхности в следующий раз, Трандуил уже больше не мог дышать. Леголаса не было не дольше одной или двух минут. Сделав глубокий вдох и зажав пальцами нос, Леголас нащупал лицо отца и прижался губами к губам Трандуила, вдыхая в его лёгкие жизнь. Течение уносило волосы мужчины, заставляя их кружиться вокруг его лица. Они напоминали принцу странные бледные водоросли в течении лесного ручья. Это было и волнующе, и неловко одновременно – чувствовать губы отца на своих губах, как будто он целовал любовника. Мужчина схватил его за руки, но не оттолкнул, и Леголас почувствовал: Трандуил принимает его дар. Это было странное ощущение, но продлилось оно недолго. Спустя несколько секунд отец похлопал сына по спине, как бы говоря, что у него есть то, что ему нужно. По крайней мере, на минуту или чуть больше.
Леголас вынырнул на поверхность, глубоко вдохнул и снова нырнул, чтобы убрать оставшиеся камни, которые продолжали сползать вниз, сводя его с ума. Нужно было спешить. Теперь, когда юноше приходилось дышать за двоих, работа значительно замедлилась, ведь ему приходилось снова и снова подниматься на поверхность, вдыхая как можно больше кислорода, чтобы затем передать его отцу.
Найдя родные губы, принц снова поцеловал их, но на этот раз более уверенно, и Трандуил с жадностью разделил с ним одно дыхание на двоих. Сжимая руками щёки отца, Леголас вдыхал в него жизнь, отдавая ему всё, что мог. Трандуил же схватился за плечи сына, как за спасательный круг, а затем так же неохотно отпустил.
Камень, удерживавший ногу отца, уже начал подаваться, но Леголас знал, что ему придётся поторопиться. Леголас не мог долго дышать за двоих: уже сейчас перед глазами мелькали белые пятна. К тому же, он видел, как сжимались в отчаянии кулаки Трандуила всякий раз, как он поднимался на поверхность, которая теперь была гораздо дальше, а потолок пещеры всё ближе.
Снова и снова принц всплывал на поверхность, стараясь сделать глубокий вдох, задыхаясь от напряжения, в то время как драгоценные секунды стремительно таяли. Но Леголас не мог остановиться, ведь он был уже так близок к цели!
«В следующий раз всё получится!» – Леголас был в этом уверен. Юноше удалось ещё раз заполнить лёгкие кислородом и нырнуть вниз, оттолкнувшись от потолка. Ноги безумно устали, спускаться вниз было всё сложнее, мышцы горели от напряжения. И тем не менее, Леголас доплыл до отца. Он был обязан!
Трандуил в отчаянии впился в него горячими, требовательными губами и вцепился в плечи сына, пытаясь сделать вдох, в котором так отчаянно нуждался. Леголас отдал ему всё, что мог, но отец уже не мог адекватно мыслить и цеплялся за него, надеясь получить желаемое там, где его уже не было. Застонав в губы отца, принц вырвался из мёртвой хватки, ведь сейчас он был единственным препятствием, стоявшим между Трандуилом и смертью.
Леголас снова поднялся на поверхность, отчаянно хватая ртом воздух, и с ужасом осознал, что у него осталась лишь одна попытка – воздушный карман между водой и потолком почти исчез.
«У меня должно получиться!» – принц нырнул вглубь пещеры, минуя руки Трандуила, и направился прямиком к обломку. Подперев камень плечом, он надавил на него изо всех сил, игнорируя вырывавшиеся изо рта крики и сковывавшие мышцы судороги, и каким-то чудом смог сдвинуть его в сторону. В воде поднялось облако ила.
Когда ил немного осел, Леголас увидел, как бурный поток уносит бездыханное тело отца…
Юноша устремился на поверхность, схватил Трандуила за руку и тащил его вверх до тех пор, пока они оба не достигли потолка пещеры, – в отчаянной попытке вдохнуть оставшийся воздух.
– Ada! Ada! – запаниковал Леголас, как только речь вернулась к нему, попутно отвешивая Трандуилу пощёчины. После всех усилий юноша боялся, что он не только потеряет отца, но и останется совсем один. Здесь. В темноте.
Другая сторона пещеры, там, где он повесил фонарь, была несколько выше. Задеваемый течением, он раскачивался, словно маятник.
«Фонарь скоро погаснет!».
Не имея понятия, что ему делать дальше, Леголас глубоко вдохнул и вновь припал к губам Трандуила, вдыхая в них воздух, чтобы отец захотел дышать и жить, как тогда, когда он был заточён под водой. Губы мужчины были холодными, скользкими и влажными. Правда, теперь всё было несколько иначе: сейчас юноша вдыхал жизнь в отца, тогда как раньше тот забирал её из него. В этот страшный миг, тянувшийся целую вечность, принц не чувствовал вкуса поцелуя, лишь вкус воды, которой отец наглотался. И Валар услышали его молитвы. Трандуил закашлял, отхаркивая мутную воду, и открыл глаза.
– Дыши, ada, – с облегчением выдохнул Леголас, одной рукой придерживая отца, а другой пытаясь противостоять течению.
В том месте, где Трандуил был пойман в ловушку, вода лениво кружилась в водовороте, блокированная пещерой, но между ними и стеной проходило очень опасное течение паводковой воды, утягивавшее их за собой. Наблюдая за ним, Леголас заприметил маленькое деревце, принесённое водой извне. Течение подхватило его и затащило вниз, а затем с силой отбросило о дальнюю стену, разбив в щепки.
Судорожно сглотнув, принц рванулся к противоположной стене, точнее тому, что от неё осталось, таща за собой отца. Большая её часть ушла под воду, и Леголас не мог видеть, что скрывалось под ней, но в её верхней части теперь зиял широкий проём, открывавший вход вглубь ещё одной пещеры.
«Мы могли бы пролезть в неё. Валар, пусть это будет путь к спасению!» – взмолился принц.
Когда они добрались до цели, Трандуил, казалось, немного пришёл в себя, но всё так же тяжело дышал. Проём был достаточно широким, чтобы они смогли проползти в него по одному. Леголас заставил отца идти первым, и лишь когда тот был вне опасности, протиснулся в расщелину и пополз вперёд. В этот момент фонарь позади него залило водой, и в пещере воцарилась кромешная тьма.
Внезапно ослепнув, не имея ни малейшего представления, куда двигаться дальше, Леголас в отчаянии схватил отца за руку – мокрая и холодная, она немного неуверенно сжала его руку в ответ. Трандуил закашлялся, выплёвывая воду – напряжённый звук, который заставлял сердце сына болезненно сжиматься. Но всё могло закончиться гораздо хуже…
Принц представил себе, как его бездыханного отца уносит течение, засасывает вниз и с размаху бросает о стену, мёртвого. Сломанное, прекрасное, распятое тело, свалявшиеся в грязи, длинные, серебряные волосы, одежда, разорванная на куски… Совсем как Росслаэр…
Поняв, что вцепился в руку отца, Леголас попытался ослабить хватку, но тот не отпустил его.
– Река всё ещё поднимается позади нас, – напомнил ему Трандуил. Его глубокий голос снова прервал кашель. Выплюнув воду, он прохрипел:
– Мы должны двигаться дальше.
Казалось, они ползли в кромешной темноте целую вечность, прежде чем Леголас понял, что они продвигаются наверх. Гул мчавшейся вдалеке воды эхом отдавался в проходе, словно напоминая им о том, что они только чудом уцелели.
В какой-то момент подъём стал круче, и узкая вертикальная шахта вывела их в другую пещеру. К счастью, та оказалась сухой. Леголас заполз внутрь, а затем протянул руку Трандуилу, помогая тому забраться внутрь. Оставшись без фонаря, эльфы полностью ослепли, и Леголасу пришлось на ощупь изучать каждый дюйм стен крохотной пещеры, надеясь найти хоть какой-то выход, проём или дыру, но всё оказалось без толку. Даже потолок в этом небольшом пространстве был низким, не говоря уже о том, что места едва хватало для того, чтобы два взрослых мужчины могли вытянуться в ней в полный рост. Выхода не было…
– Нам нужно держаться выше потока, чтобы оставаться в безопасности. Надеюсь, здесь есть хоть какой-нибудь проход, – Трандуил встал и на ощупь исследовал все стены пещеры. Проходя мимо Леголаса, отец замер. – Ion nin, спасибо, что спас меня.
У Леголаса перехватило дыхание от смущения.
– Ada, разве мог я поступить иначе? – он хотел прикоснуться к отцу, убедиться, что тот был в порядке и, возможно, даже утешить его… Или чтобы отец успокоил его. – Если бы я не смог спасти тебя, я бы…
Леголас не смог закончить фразу, задохнувшись от нахлынувших мучительных воспоминаний о том, как высокое тело отца безжизненно, беспомощно кружилось в вихре течения. Принц был так близок к тому, чтобы остаться сиротой. Что уж там говорить, они оба чудом остались в живых!
– Но ты ослушался моего приказа!!! – прорычал Трандуил, и Леголас распознал в родном голосе знакомые стальные нотки, от которых у него по спине пробежала стая мурашек. Отец был в ярости, он осознал то, что уже понял и сам Леголас – они были в ловушке, спасения не было…
– Да, я не подчинился твоему приказу, мой Король. И сделал бы это снова, даже если бы ты бросил меня за это в темницу! – огрызнулся принц и почувствовал, как мокрая одежда отца, прикоснулась к его коже. От этого ощущения Леголас вздрогнул и громко застучал зубами. – Нужно снять мокрую одежду или холод убьёт нас, независимо от того, спасёмся мы или утонем.
Леголас с чувством огромного облегчения отодрал мокрую одежду от кожи. Отжав её в расщелину, он разложил одежду на полу, надеясь, что она немного просохнет. Какое-то время Трандуил хранил молчание, всё ещё пытаясь совладать с приступом слепой ярости на сына, на себя, на весь мир, но потом покорно стянул с себя мокрую одежду, отжал её в расщелину, как это ранее сделал его сын, и молча лёг рядом. Юноша снова вздрогнул.
– Ты замёрз, Леголас, – проворчал отец. – Обними меня. Мы согреем друг друга гораздо лучше, чем холодный воздух.
Неожиданно юноша безумно смутился, хоть предложение отца и звучало вполне разумно. Не он ли совсем недавно прижимался губами к губам отца, деля дыхание через телесный контакт? Жизнь была бесценна, за неё стоило бороться! Отбросить ложную скромность было ничтожной платой за то, что ему удалось спасти – это неожиданно хрупкое существо, коим был его отец, чьё бессмертие он всегда воспринимал как должное. До сегодняшнего дня...
Леголас застенчиво прижался к отцовской груди, не в силах сдержать слёзы.
«Живой! Живой! Живой!».
Тиканье часов вечности эхом отдавалось в ритмах тела и дыхания отца. И он смог сохранить это чудо, несмотря на жадность времени. И Леголас тихо заплакал, как глупый эльфёнок, от счастья, что мог слышать, как бьётся сердце в груди отца, чувствовать, как кровь бежит по его венам, видеть, как поднимается и опускается его грудь... Такая мелочь...
– Я спас тебя, – прошептал Леголас сквозь слёзы, его голос звучал, как во сне. – Теперь ты принадлежишь мне.
Трандуил молчал. Слова, что сорвались с губ сына, казалось, поразили его, подобно острой стреле, вонзившись в самое сердце. Спустя какое-то время отец тихо вздохнул, притянул к себе сына и крепко прижал к груди.
Ужасная тень обошла их стороной, оставив здесь, в относительной безопасности. Вместе. Теперь, когда всё закончилось, Леголас чувствовал ужасную слабость, как будто все мышцы превратились в желе. Он не мог лежать спокойно, его сотрясала мелкая безудержная дрожь – она пробирала до самых костей, и даже тепло отцовской кожи не могло её унять.
– Ion nin… Ты уверен, что хочешь этого? – спросил Трандуил. – Это огромная ответственность – обладать кем-то.
Леголас задрожал ещё сильнее. Отец снисходительно вздохнул, взял руку сына в свои ладони и начал грубо её растирать. Трандуил методично и спокойно растирал окоченевшие руки сына, а затем запястья и плечи, ноги, лодыжки и бёдра, спину… До тех пор, пока дрожь, сотрясавшая юношу, наконец, не утихла.
Принц благодарно прижался к отцу. Юноша был измучен, страх и усталость истощили его. Он прижался щекой к твёрдой груди Трандуила и впал в забытье, успокоенный ритмичным биением родного сердца.
Комментарий к Глава 1. Поцелуй жизни Синдарин:
Ada (синд) – папа; отец.
Ion nin (cинд) – сын мой.
*Трандуил
Король Эльфов, Синда из Дориата, сын Орофера, эльф из Линда, владыка Эрин Гален (Темнолесье).
Возраст: приб. 6500 – 7000 лет, родился в I эпохе в Дориате.
Семья:
Орофер – отец, погиб в Войне Последнего Союза.
Леголас – сын.
Эллериан – (предположительно) жена из Синдар, погибла.
“В темноте можно видеть, что хотел –
Что невидимо при свете и не встретится нигде.
В темноте можно падать и лететь,
Не боясь прикосновения обнажённых душ и тел”.
====== Глава 2. Надежда ======
Очнувшись, Леголас* почувствовал, что согрелся. Он лежал, прижавшись спиной к отцу, на его мантии, которая уже успела высохнуть под теплом их тел, пока они спали. Трандуил крепко сжимал сына в объятиях.
– Не извивайся, meleth nin, – проворчал отец. Его дыхание щекотало Леголасу ухо. – Ты теперь мой.
Почувствовав, как эрегированный член Трандуила уткнулся ему в спину, принц тяжело вздохнул, догадавшись, что отцу снится сон об одном из его фаворитов.
– Ada, – сын настойчиво прошептал в темноту. – Проснись!
Трандуил вздрогнул. Грубым, почти раздражённым жестом, он развернул Леголаса к себе лицом и прижал к груди, заставляя умолкнуть.
– Тише, anira nín, – бёдра Трандуила устало и настойчиво приподнялись. – Ты всегда упрекаешь меня за что-то, но ты именно там, где я хочу, чтобы ты был сейчас.
Леголас задрожал – он был поражён тем, насколько силён его отец. Конечно же, он не боялся его! Он мог бы начать бороться, и Трандуил тут же проснулся бы. Но отец был тёплый, а пещера холодная и сырая, и он действительно не хотел отстраняться. Наклонив голову к шее Трандуила, Леголас умоляюще прошептал ему прямо в ухо:
– Проснись, пожалуйста. Это я. Это…
В этот самый миг отец повернул голову и поцеловал его во сне. Юный принц ошеломлённо вскрикнул, но это не помогло. Вкус запретных губ уже был ему знаком, но сейчас всё было совершенно иначе – тот поцелуй не был опалён жарким дыханием или жаждой, в тот раз Трандуил отчаянно нуждался в кислороде. Этот же поцелуй был совершенно иным – отец жаждал не жизни, а ответа. Ответа, который Леголас не мог дать при всём желании. Пытаясь вывернуться из отцовской хватки, сын застонал в поцелуй, но Трандуил, казалось, наслаждался этой борьбой, легко его усмиряя.
Юный принц беспомощно уставился в темноту.
«Должен ли я причинить боль отцу и разбудить его? Возможно, удушье или холод нанесли гораздо больший урон, чем я думал».
В этот самый миг здравый смысл его покинул – Трандуил настойчиво раздвинул бедром ноги сына, прижавшись своим телом к его члену. Отцу продолжал сниться сон: он ритмично двигал бёдрами, вес и жар его тела были пугающими, удушающими… и в то же время безумно приятными. Словом, не сравнить с тем невесомым холодом, которого они смогли избежать. Поцелуй Трандуила был до безумия похож на жизнь, – необходимый, обжигающий и страстный – и Леголас стонал от удовольствия, деля с отцом одно дыхание на двоих.
Лесной Король был искусным любовником, и сейчас сын имел возможность убедиться в этом на личном опыте. Честно говоря, мысль о том, чтобы оттолкнуть отца, разбудить, только для того, чтобы столкнуться с его ужасом и самобичеванием – что лишь усилило бы физическое расстояние между ними – пугала юношу куда больше. Он хотел чувствовать, что выжил. Леголасу нужно было знать, что он жив. Это было ему необходимо, как воздух.
Внезапно Трандуил напрягся – совершенное тело стало скованным, а волосы мужчины призрачно блуждали по щекам сына, пока он пытался что-то разглядеть в окружавшей их темноте. Леголас чувствовал, как память постепенно возвращается к отцу – тот задрожал от ярости и поспешно отстранился от сына, оставляя его на милость холодным ветрам пещеры.
– Ada, – выдохнул юноша, сам не понимая, то ли от облегчения, то ли от разочарования.
– Прости, Леголас, – виновато отозвался Трандуил. – Мне снился сон. Я не хотел…
Отец замолчал, и юноше захотелось завыть от одиночества и ужаса.
– Я знаю, – тихо вздохнул Леголас. – Вернись ко мне, пожалуйста. Будь со мной, ada.
– Ты не понимаешь, о чём просишь, – тихо ответил Трандуил.
– Возможно. Но я жажду твоих прикосновений, какими бы они не были. Возможно, это наш конец. Ты хочешь провести это время, соблюдая бессмысленную дистанцию между нами? – Леголас ждал, затаив дыхание, и Трандуил не отказал ему – отец снова был рядом. Глубоко вдохнув, юноша попытался заставить себя подумать, принять своего ada, и обнял мужчину за плечи. – Эта пещера кажется такой маленькой. Воздух спёртый. Мы не знаем, как изменились другие пещеры. Думаю, обвал не затронул верхние уровни, но вернуться по речному каналу мы не сможем. По крайней мере, до тех пор, пока река не отступит. Кто знает, когда это будет? – Леголас нащупал сумку, которую обычно носил на боку. – В моей сумке почти не осталось еды, многое из того, что я принёс, несомненно, испорчено. Спички промокли, фонаря нет. Мы даже не знаем, сколько воздуха у нас осталось.
Медленно и осторожно он заключил Трандуила в объятия, надеясь, что тот не оттолкнёт его, и попытался рассмотреть лицо отца в кромешной тьме.
– Возможно, мы никогда больше не увидим солнечный свет и погибнем здесь. Вместе. В темноте.
Распалённый желанием, отказываясь думать, сын повернулся лицом к отцу. Их тела прижимались друг к другу на измятой мантии короля. Трандуил тяжело вздохнул, но не пошевелился.
– Твой страх смёл все запреты, ion nín, – прохрипел отец. – Возможно, позже ты пожалеешь об этом... Но я не откажу тебе в твоей просьбе. Подумай хорошенько. Я не приму отказа позже! Не смей дразнить меня, когда мы на волоске от смерти!
У Леголаса перехватило дыхание, когда Трандуил сдержал своё обещание. Искушённый мужчина искусно целовал и покусывал его ухо, пока сын беспомощно дрожал, выкрикивая имя отца при каждом вздохе. Леголас никогда так не звал своего ada, даже когда был ребёнком, но то, что происходило сейчас, не казалось ему чем-то противоестественным. И он не пошёл на попятную, не отказался…
Казалось, Трандуил наслаждался этим процессом. Он медленно и умело изучал тело сына в темноте, а его мрачный смех обволакивал юношу, как тёплое одеяло. В голове юного принца вертелся миллион вопросов:
«То, что сейчас происходит между нами – воля рокового случая, стечение обстоятельств или же… Думал ли Трандуил обо мне в таком ключе раньше?
Только ли многочисленные запреты и чувство страха стояли между нами и этим моментом?
Неужели, слушая рассказы об искусности отца в постели, моё собственное любопытство пустило столь глубокие корни?
Да, я позорно потворствовал случайным фантазиям… Они казались такими безвредными и бессмысленными. Но неужели они зашли намного дальше, чем я думал?
Мог ли я? Осмелился бы?..».
Трандуил был опытным любовником, и уже очень скоро Леголас задыхался и умолял, страстно скользя руками по стальным мышцам отца, боготворя его тело. В какой-то момент юный принц перестал думать, все рациональные мысли улетучились из его головы под напором отцовского рта и трением их тел друг о друга. У него больше не было ни времени, ни желания анализировать мотивы своего развратного поведения.
К удивлению юноши, отец резко схватил его за запястья и грубо прижал их к земле.
– Ada? – испуганно прошептал сын в темноту.
– Я не приму отказа сейчас, Леголас, – напомнил ему отец. – Если мы сделаем это, то это сделаю только я! Не ты!
В этот миг до Леголаса дошло, что Трандуил не утратил надежду на спасение. Отец делал всё это осознанно, и оттого это было ещё более греховным.
«Как долго отец думал обо мне? Не потому ли он запрещал всем лесным эльфам даже смотреть на меня? Из-за ревности? Отец желал меня… всего меня… только для себя», – Леголас застонал и попытался вывернуть запястья из мёртвой хватки отца, но безуспешно. – «Что ж, возможно, я не могу прикасаться так, как я хочу, но я не подчинюсь, не буду безжизненным телом, которое будут брать. Я буду участвовать в этом акте криками, полными желания, мольбами, всем своим сердцем и каждым движением тела!».
– Прошу тебя, ada, возьми меня! Возьми так, как пожелаешь!
– Да, дай мне всё, что я хочу, ion nín, – прошептал Трандуил, свободной рукой зажимая сыну рот и заставляя его замолчать. – Ты не сможешь меня остановить, ты ничего не сможешь сделать.
Опытный мужчина искусно ласкал его тело, вынуждая Леголаса стонать от каждого прикосновения. Те нежные касания, которые когда-то убаюкивали его в детстве, теперь возбуждали и заставляли биться в экстазе.
Что-то во всём этом будоражило юношу. Это… Это было, как воровать конфеты посреди ночи. Как пробовать крепкое вино, когда никто не видит. Как надкусить запретный плод. Этому просто невозможно было противостоять. Трандуил мог получить всё, что хотел. Всё, что пожелал бы. Лишённый голоса, Леголас раболепно лизал ладонь отца, закрыв глаза. Он хотел, чтобы Трандуил брал всё, что пожелает. Ему это было необходимо… больше… сейчас… здесь… всё.
Трандуил зарычал, низко и гортанно. Откинув голову Леголаса назад, он провёл кончиками пальцев по подбородку сына, а затем засунул три пальца ему в рот, заставляя умолкнуть. Юноша жадно принимал их, извиваясь всем телом под весом отца, который очерчивал языком совершенный изгиб его уха. Вдоволь поиздевавшись над ухом сына, Трандуил замер, чтобы задать тому волновавший его вопрос.
– Скажи мне, что у тебя в сумке есть что-то, что поможет мне тебя трахнуть? – отец замолчал, и Леголас практически почувствовал его ухмылку на своём ухе. – Кивни, если да, – мрачно посоветовал ему мужчина, как будто другого ответа и быть не могло.
Леголас начал лихорадочно перебирать в мозгу вещи, которые он захватили с собой. Неожиданно он вспомнил о средствах первой помощи и энергично закивал, всё ещё не имея возможности говорить.
– Очень хорошо, ion nín, – улыбнулся Трандуил, и юный принц почувствовал, как похвала пронеслась по его артериям и венам, достигнув члена. – Принеси, – мрачно приказал отец, не вынимая пальцев изо рта Леголаса. Сын томно замурлыкал, и Трандуил ущипнул его. – Быстро!
Леголас, приглушённо застонал и потянулся к сумке. Одной рукой он открыл застёжку на ней и начал судорожно перебирать мокрые вещи. Дрожавшими от желания пальцами юноша пытался вытащить закрытые флаконы, не уронив, в то время как Трандуил медленно тёрся бёдрами о его тело, заставляя их члены соприкасаться. При желании отец мог бы довести его до оргазма лишь этими движениями, или – юный принц застонал от одной только мысли об этом – ada мог бы действительно трахнуть его, воплотив свою угрозу в жизнь.
– Подготовь себя, – приказал Трандуил.
Леголас ничего не видел в темноте, но каким-то чудом всё-таки смог открыть один из флакончиков. Внутри был бальзам для обработки порезов, ссадин и мелких травм, которые можно было получить в пещерах. Смазав в нём один палец, юный принц ввёл его в себя, но Валар, как же это было сложно, больно и, казалось, всё его тело противилось этому. Сделав глубокий вдох, юноша попытался снова.
