Текст книги "Танец с глефами. Том II (СИ)"

Автор книги: SurikateG

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Привет.

– Привет, – Локи оглянулся. И Сиф все-таки остановилась. На его левой щеке под глазом алели три глубокие царапины, как будто какой-то зверь или птица ударили его по лицу.

– Что с тобой? – обеспокоено спросила она.

– С отцовским вороном неудачно поиграл, – холодно ответил Локи. – Ты что-то хотела?

– Локи… – оглянувшись и убедившись, что вокруг никого нет, она подошла и взяла его за руку. Он поморщился, как будто от боли, и внимательно посмотрел, ожидая, что она скажет. – Давай не будем ссориться из-за глупостей? – миролюбиво предложила она.

Он выдернул руку.

– Это не глупости. Если ты хочешь попросить прощения – я тебя слушаю.

– Я?! Ты меня чуть не убил вчера!

– Хотел бы – убил бы, – напомнил Локи. – Но мне стало жалко. Вдруг ты еще одумаешься.

– Локи!.. – возмущенно начала она, но он перебил:

– Ты вчера очень сильно оскорбила меня, Сиф. Ты хоть сама понимаешь это?

Она промолчала. Она догадывалась, что он на что-то обиделся, но в чем именно ее вина – так и не понимала. Она посмотрела на Локи, ожидая, что он объяснит, но он лишь покачал головой:

– Нам не о чем говорить, пока не поймешь.

– Ты не хочешь объяснить?

– А надо ли? Ты так давно меня знаешь… Так много. Я столько тебе рассказывал, я никому столько не рассказывал о себе. А ты все равно не понимаешь. Или наоборот – очень хорошо понимаешь и бьешь специально по больному, притворяясь дурочкой? Может, это я о тебе ничего не знаю, и все эти годы ты врала не только всем в округе, но и мне?

– Как ты смеешь! – прошипела оскорбленная Сиф.

– Ты-то посмела, – он изобразил улыбку. – Теперь мы квиты? Счастливо оставаться.

После этого она не видела Локи несколько дней. То ли он пропадал где-то вне Золотого Чертога, то ли искусно не попадался ей на глаза. Она не знала и ни у кого не спрашивала. Гнев, поначалу бурливший в душе, постепенно утих, и снова стало как-то грустно и пусто. Ей сильно не хватало Локи. И только гордость и вовремя всплывающее воспоминание, что он ее оскорбил и не извинился, не пускало пойти к нему первой.

Он появился за ужином в общей малой столовой. Тор, Троица и Сиф как раз были там, обсуждая, какие есть варианты, чтобы поразвлечься и размять засидевшееся в ножнах оружие. Локи вошел и как ни в чем ни бывало сел за их стол, поздоровавшись за руку с братом, остальным только кивнул. И сделал вид, что совершенно не замечает их удивленных взглядов. А удивиться было чему: во-первых, царапины на щеке все еще сильно выделялись, хотя на Локи обычно все заживало очень быстро; а во-вторых, виновник царапин, ворон Одина, сидел у него на плече и с достоинством взирал на присутствующих.

– Что такое? – наконец поинтересовался Локи, придвигая к себе тарелку, полную всякой снеди. – Я вам помешал?

– Нет, конечно, – ответил за всех Тор. – Просто… Это же Хугин?

Локи посмотрел на свое плечо, словно только что обнаружил на нем птицу, и кивнул.

– Что он здесь делает? – спросил Тор.

– Следит, чтобы твой неразумный младший брат не наделал глупостей, – сказал Локи и почесал ворону шею. Сиф обратила внимание, что он был в митенках. Наверно, чтоб ворон не сильно царапал.

Тор недоверчиво покосился на брата. Уж кто-кто, а из них двоих глупости чаще делал старший. А Локи, значит, опять врет.

Локи принялся за еду, Тор продолжил рассуждать о ближайших планах, но разговор при Локи и вороне не клеился. Особенно когда Хугину наскучило сидеть на плече младшего принца, и он облетел стол, ища, чем бы поживиться у прочих сотрапезников. Тор кинул ему кость, но ворон не сделал даже попытки, чтобы поймать. Покружил над Вольстаггом, но тот пожадничал делиться остатками еды. Сиф бы поделилась, но свой скромный ужин уже успела съесть без остатка.

Хугин вернулся к Локи и что-то прокаркал ему, снова опускаясь на плечо.

– Ну, видишь, – ответил ему Локи и, взяв кусок мяса со своей тарелки, предложил.

Ворон, расправив крылья для равновесия, спустился по его руке до локтя и взял мясо.

– Он тебя изуродовал, а ты его угощаешь, – озвучил Тор общую мысль.

– Он не со зла, – ответил Локи, предлагая птице еще кусок.

– Я бы ему голову свернул за такое.

– А отец бы свернул голову тебе. Стоят ли три маленькие царапины такой цены?

– Проступок должен быть наказан, какой бы он ни был, – убежденно сказал Тор.

– А ты уже вынес приговор? – Локи приподнял бровь. – Быстро. Ну… тебе, как будущему королю, виднее, как вершить правосудие.

– Тор, это всего лишь птица, – встрял Фандрал, видимо, почувствовавший скапливающееся над столом напряжение.

– Это разумная птица, – возразил Тор.

– Может, более разумная, чем мы с вами, – заметил Огун. – И не нам ее судить.

Локи усмехнулся и промолчал, подав ворону еще один кусок мяса.

Настроение было испорчено, и Тор, сделав знак своим друзьям, встал из-за стола. Они следом.

– Леди Сиф, – окликнул Локи. – Можно тебя на минуточку?

– Я догоню, – сказала она Тору и вернулась к столу. – Ну?

Локи встал и, подойдя к ней поближе, сказал еле слышно:

– Я не должен был говорить тебе то, что сказал при последней встрече. Прости.

И пока Сиф не оправилась от изумления, позвал ворона, похлопав себя по плечу, и ушел.

Локи сам попросил у нее прощения, хотя перед этим сказал, что не простит ее ни за что. Сиф ломала голову над его поведением до самой ночи, и не выдержав, все-таки пошла к нему.

Он открыл дверь и встал на пороге, не приглашая ее внутрь. Поверх своей обычной безрукавки он закутался в мидгардский халат, купленный там на восточном базаре, и, засунув ладони под мышки, словно замерзнув, привалился к косяку в ожидании ее слов.

– Не предложишь мне войти? – удивилась Сиф.

– Нет.

– Я не понимаю тебя. То ты обижаешься, то просишь прощения, но опять не пускаешь…

– Что не понятного? Я обиделся на твои слова. Наговорил тебе в отместку. Извинился за то, что наговорил. Но ты-то не извинилась. Ты не считаешь нужным, – добавил он после некоторой паузы. – А я не считаю нужным пускать тебя. Знаешь, мне давно надо было это сделать. Я давно знал, что когда-нибудь это случится. Наверно, с самого начала. Но я надеялся… верил… очень хотел верить, что я ошибаюсь. Что ты не такая. Что ты сможешь однажды меня понять. Зря. У нас ничего не выйдет с тобой, Сиф. Нам лучше расстаться. Хоть это очень больно. И мне больнее, чем тебе, наверное, в сто раз. Но лучше испытать боль единожды, чем терпеть постоянно…

Над головой раздалось хлопанье крыльев. Хугин опять прилетел и, что-то хрипло крича, повис над головой Локи, не опускаясь впрочем ему на плечи. Видимо, выучил уже, что может поранить.

– Нет, Хугин, – резко ответил ему Локи.

Ворон попытался спуститься ниже, к его лицу, но Локи бесцеремонно отмахнулся от него и, даже не взглянув на Сиф, закрыл дверь.

«Да у него и руки все изранены!» – успела заметить Сиф. Неужели они с вороном так крепко подрались? Почему же тогда они все время вместе?

====== Часть 7 (4) ======

Принять, что их с Локи отныне ничего не связывает, неожиданно оказалось очень сложно. Сиф не привыкла быть одна. Ей казалось, что Локи присутствовал в ее жизни всегда, с тех пор, как ее, чуть повзрослевшую, стало интересовать хоть что-то кроме драк. С того пира в Золотом Чертоге не было и дня, чтобы она не думала о нем, не ждала встречи с ним и не сомневалась, что она произойдет. А вот теперь все, что ей остается, это вежливое приветствие и холодный поцелуй в руку на виду у всех. И больше ничего. Только холодные одинокие ночи в своей собственной, но такой незнакомой и чужой кровати. И удивленные реплики горничной по утрам: «Миледи, я не привыкла, что вы так поздно встаете, что-то случилось?»

– Сиф, ты знаешь, что у тебя сменился стиль? – сказал ей как-то Фандрал на тренировке. – Стал более жесткий. Ты, конечно, и раньше не была нежной фиалкой, но сейчас даже страшно. Это на тебя тролли так повлияли?

А она вспомнила давний разговор с Локи:

«У меня есть версия, почему валькириям нельзя заводить серьезные отношения с мужчинами. Только я ее никому не рассказываю, боюсь, что после этого я сам уже мужчиной не буду».

«Мне расскажи, обещаю, я тебе ничего не сделаю!»

«Дело в том, что удовлетворенные женщины, как правило, довольно мирно настроены. И наоборот. И чтобы воительницы не теряли свой боевой пыл и всегда были готовы изорвать врагов на куски, когда-то давно им и придумали это правило».

«Это была не самая удачная твоя шутка, – сказала ему Сиф. – Я сделаю вид, что не слышала ее».

Локи тогда хитро засмеялся и повалил ее, подминая под себя. И Сиф вовсе не стала тогда возражать.

А сейчас… Неужели он все-таки был прав, наглый обманщик?

Сиф злилась на себя, на него, но все-таки была вынуждена признать, что очень хотела бы оказаться снова в его объятьях.

Однако Локи на ее взгляды и случайные прикосновения никак не реагировал. А подойти к нему и прямо предложить Сиф не позволяла гордость.

Она снова видела его с рыжеволосой Идун, они о чем-то разговаривали, та гладила его почти затянувшиеся шрамы на лице и угощала яблоками.

«Все правильно, – рассуждала Сиф, – такая жена Локи и нужна. Чтобы ходила за ним тенью, вовремя кормила и зализывала его раны. И родила бы ему сына, похожего на него…»

Она почему-то вдруг отчетливо представила себе Локи, держащего на руках ребенка: худенького мальчишку с золотыми кудряшками и озорными зелеными глазами. «А ведь мы могли бы…» – успела подумать она, прежде чем прервала себя. Не могли.

Проснувшись утром, она обнаружила, что по ее подоконнику, распушив на солнце перья, прогуливается Хугин. Сиф непроизвольно отодвинулась на дальний край кровати, натянув одеяло до горла. Этот ворон всегда неизменно вызывал у нее страх, а теперь, когда он так часто стал появляться рядом с Локи, еще больше. Что ему надо?

– Что тебе надо? – спросила у него Сиф. Но птица не ответила, только внимательно посмотрела черными бусинами глаз.

«Как Локи с ним разговаривает?» – подумала Сиф.

«А ты спроси об этом у Локи, – внезапно возникла в голове мысль. – Ты же ищешь повод с ним поговорить лишний раз, вот и он».

Но Сиф спросила у Тора.

– Я не умею разговаривать с воронами, – признался он. – Отец может. И Локи. Наверное, как-то с помощью магии. Может быть, когда я стану королем, это умение и ко мне перейдет, не знаю. Хотя я не вижу смысла. Говоришь с ним, а он потом тебя лапой по морде. Брат у меня и так, не сказать, чтоб красавец, а в последнее время вообще без слез не взглянешь.

– А то ты разбираешься в красоте! – не удержалась Сиф.

– А ты считаешь его красивым? – удивился Тор.

– Ну… да, – вдруг призналась Сиф. И быстро добавила: – Только ты ему не говори.

Тор задумчиво поскреб в затылке и изрек:

– Хорошо, что я не женщина. Если такие как Локи по вашему мнению считаются красивыми…

– Ты тоже красивый, – заверила его Сиф.

– Я?! – воскликнул Тор и громко расхохотался. – Да ты просто нам льстишь!

За ужином Сиф вместо того, чтоб есть, рассматривала Локи. Красивый? Она всегда, с самой первой минуты, как увидела, считала его красивым, и никогда ей даже в голову не приходило в этом усомниться. А сейчас приглядывалась к его чертам и ловила себя на мысли, что Тор на самом деле прав. Локи вряд ли можно было назвать красивым ни по асгардским канонам, где ценились суровые мужские лики, ни по альвским, где ценились наоборот более мягкие черты. Даже по мидгардским меркам его лицо не соответствовало золотым пропорциям, которые некогда вывел Леонардо (и о чем сам Локи рассказывал во время их путешествия по Италии). Тонкие губы, острый подбородок, длинный нос, ассиметричные брови, черные волосы, сейчас гладко зачесанные назад над высоким лбом, да и глаза выделялись только необычным для асов изумрудным цветом. Что в нем красивого? – думала Сиф и не могла отвести взгляд.

– Дырку на мне прожжешь, – шепнул ей Локи, вставая и выходя из столовой.

Ей хотелось встать и побежать за ним, остановить, развернуть к себе и снова смотреть, смотреть в его лицо, а потом целовать, такое родное. Как раньше. И как больше никогда не будет.

Сиф с досады ударила кулаком по столу и тоже выбежала из столовой. К себе.

Ей всю ночь снился Локи, и в этих снах они снова были вместе, и у них все было хорошо. Они жили где-то вдвоем, он называл ее своей женой, и вроде бы у них даже был ребенок… И весь день после этого Сиф ходила с испорченным настроением, злясь то на себя, то на Локи, то вообще на всех. А к ночи поняла, что больше так не выдержит.

И пошла к нему снова.

Он опять открыл дверь сам, чтобы встретить ее на пороге и, наверное, не пустить дальше, но на этот раз она не дала сказать ему ни слова.

– Я хочу тебя, – прошептала, обвивая его шею руками и крепко целуя в губы. – Ло, пожалуйста… Ты мне нужен.

Локи попятился и схватился рукой за стену, чтобы удержаться на ногах, но не оттолкнул. Закрыл глаза, приоткрыл рот, позволяя целовать себя. Сиф надавила руками ему на плечи, заставляя опуститься на пол, прямо тут же, у двери. И он покорно сел, словно вдруг лишился собственной воли. Сиф даже успела подумать, что странно видеть такое беззащитное выражение его глаз. Но не стала забивать себе голову ерундой, села на него верхом и снова страстно поцеловала, одновременно пытаясь распутать завязки на его штанах. Когда она сжала его пальцами, он не то застонал, не то всхлипнул и закинул голову, по-прежнему не пытаясь ничего сделать со своей стороны. Но Сиф от него ничего и не было нужно. Она все сделала сама, а он только блаженно стонал и повторял ее имя.

Ночевать она осталась у него, в такой привычной и уютной постели, пахнущей так знакомо и приятно. Локи, обхватив ее рукой, привычно сопел ей в ухо. А Сиф вдруг пришло в голову, что он наверняка не наложил своих обычных чар на ее комнату, а значит, горничная увидит, что она не ночевала у себя, а значит… Сиф посмотрела на него, безмятежно спящего, и подумала, что не хочет его будить ради такой ерунды. Рассвет только-только занимается, она успеет добежать до своей спальни и сделать вид, что спала там.

Выскользнув из-под его руки, она встала среди комнаты и оглянулась в поисках своих вещей.

– Останься, – раздался за спиной голос Локи, совсем не сонный. – Пожалуйста.

Он сел на колени на краю кровати и, подтянув Сиф к себе, обнял и стал покрывать поцелуями ее живот и грудь.

– Почти утро, – сказала она. – Мне все равно надо уходить…

– Совсем останься. Здесь, у меня. Как жена, как подруга… Как хочешь. А хочешь, уедем отсюда? В какой угодно мир, если ты не хочешь жить со мной в Асгарде. Бросим Асгард! Отец меня проклянет – мне наплевать! У него есть наследник. А мы с тобой уедем, выберем мир, начнем там с нуля. Хочешь – как простые смертные. А хочешь – завоюем его! Я завоюю его для тебя и сделаю тебя королевой. Богиней! Построю храм и буду первым служителем при нем. И заставлю всех падать на колени, едва ты будешь входить. И целовать твои следы. Не хочешь – будем жить неприметно. Я буду работать, как вол, и каждый месяц дарить тебе украшения. Как ты хочешь. Только вместе.

– Локи, это глупо, – засмеялась она, приглаживая его растрепанные волосы.

– Я влюбленный дурак, я знаю, – кивнул он. – Будь снисходительна. И поверь.

– Я верю, но… Я лучше пойду.

Локи разжал руки и опустил голову.

– Не веришь, – произнес он глухо. Сиф улыбнулась и принялась одергивать рубаху.

– Сколько бог обмана будет удивляться…

– А через пару недель тебе опять захочется потрахаться, и ты придешь как ни в чем не бывало? – перебил он. – А потом уйдешь и даже спасибо не скажешь.

– Тебе нужно мое спасибо? – Сиф наклонилась, чтобы поднять с пола пояс. – Я думала…

– Надо было убить тебя в прошлый раз.

Сиф испуганно обернулась. Но Локи сидел неподвижно в той же позе. Только лицо было как страшная маска.

– За что? – спросила она.

– Не «за что», а «для чего». Чтобы ты никогда больше не возвращалась. Чтобы я оплакал тебя один раз. А не вот так вот…

– Послушай, Локи, я не понимаю…

– Я слушаю. Я давно уже слушаю и жду, когда ты скажешь наконец то, что я хочу услышать. Я, как дурак, продолжаю надеяться, что однажды ты все-таки поймешь и найдешь эти слова. Но наверно, зря. В тебе ничего этого просто нет.

– Может, ты соизволишь объяснить мне, что я должна сказать?

– Нет. Это было бы нечестно, – Локи встал и подошел к ней. – Это, как говорят в Мидгарде, игра в одни ворота. Ты же не понимаешь. Что толку объяснять твоей голове, если сердце глухо? – он легонько постучал ей по груди, как в дверь. – Никогда больше не приходи ко мне. Иначе я не прощу тебе не только твою глупость, но и свою слабость. А вот этого точно стоит бояться.

Сиф вернулась к себе какая-то опустошенная. Надо было остаться, – билась где-то в глубине души мысль. Надо было остаться и попробовать понять, найти то, что он хотел услышать.

А надо ли? – спрашивала другая ее часть. Что бы это изменило? Стала бы ты замужней женщиной, и что?

Ее отвлек какой-то скрежет со стороны окна, и Сиф снова испуганно вздрогнула: на подоконник опустился Хугин.

«Дурочка, – проскрипел в мозгу чужой похожий на карканье голос. Ворон внимательно смотрел ей в глаза. – Он тебя знает лучше. Я думал, что если он выбрал тебя, то ты достойна. И хотел помочь ему. Но зря. Теперь я сам прослежу, чтобы ты больше к нему не подходила».

Ворон расправил крылья, готовясь слететь.

– Хугин, – окликнула его Сиф. – Что я должна понять?

Ворон поднялся в воздух и подлетел к Сиф. Она отшатнулась, испугавшись, что он сейчас кинется на нее и располосует ей лицо, как прежде Локи. Но он просто завис перед ней, активно работая крыльями и пристально вглядываясь в нее глазами-бусинами.

«Любовь», – раздался его ответ.

Сиф нахмурилась, ожидая, что он пояснит. Но ворон не снизошел. Сиф вытянула руку, наконец сообразив, что ворону сложно висеть в воздухе перед ней, и он уцепился когтями за ее кулак. Как ни странно, очень бережно.

– За что ты его так изранил? – задала она еще один волновавший ее вопрос, пока Хугин не улетел.

«Я изранил?» – удивился ворон.

– Ну не я же!

Ворон громко каркнул в ответ, словно усмехнулся.

«Он взял с меня клятву не говорить об этом ни одной живой душе, – ответил он. – Не вижу смысла ее нарушать».

И с этими словами оттолкнулся от ее руки и стремительно вылетел прочь.

====== Часть 8. Полет в никуда (1) ======

К Локи Сиф больше не подходила. Несмотря на то, что очень хотелось. Он же наоборот вдруг сделался очень приветлив и чуть ли не заигрывал с нею у всех на виду, но ни разу не дал повода остаться наедине, сразу исчезал. А потом и вовсе перестал попадаться на глаза.

Что его нет в Асгарде, она поняла только из разговора Тора с Фандралом. Кажется, он опять отправился в Мидгард, и кажется, по поручению отца. И ей почему-то стало обидно. Чуть ли не до слез обидно. Нет, она ни на миг не засомневалась, что поступила правильно, отказавшись от его предложения. Но вечером того дня, она с трудом сдерживала себя, чтобы не разрыдаться в подушку. «Ненавижу, ненавижу тебя, Локи!» – повторяла она. Наутро сама удивилась охватившей ее накануне истерике, но после обеда сорвалась и наорала на прислугу, которая слишком уж лениво прибиралась в ее покоях.

Ко всему прочему Сиф обнаружила, что она с большой неохотой встает по утрам. И физические тренировки выматывают ее больше обычного.

«Что со мной?» – думала Сиф, оглядывая тренировочное оружие и чувствуя, что его вид не вызывает у нее ничего кроме тошноты. На свою же боевую глефу она вообще боялась взглянуть. Она никогда не забудет, кто ее подарил. И как бы глефе не пришлось испытать не себе всю ярость валькирии, предназначенной для дарителя… Однако рассудок подсказывал Сиф, что второе подобное оружие найти ей будет ох как нелегко. И если вдруг придется быстро собираться в бой, то никакому другому оружию она не сможет довериться. Поэтому верная глефа была убрана подальше с глаз. А к тренировочному оружию Сиф никакой привязанности не чувствовала, и пара мечей уже была сломана ею.

«Может, мне вообще не стоит выходить на площадку?» – думала она, однако все равно брала меч и щит и шла. Потому что это лучше, чем сидеть одной у себя, сдерживая то слезы, то приступы тошноты. Последние стали мучить ее пару дней назад, и она все гадала, что же она такого могла съесть, что ее так мутит? И в такие моменты она завидовала всем обычным девушкам, предпочитающих иголку с ниткой мечам. Мать с детства говорила ей, что шитье – лучший способ успокоиться и отрешиться от всех волнений. Сиф этого не понимала никогда, ее наоборот бесила монотонная кропотливая работа. И сейчас ей действительно было жаль, что это так. Если бы она могла посидеть у камина, с шитьем или вязанием в руках, с мурчащей кошкой на коленях… Ей почему-то казалось, что от этого стало бы легче. Но она не могла. Почему? Она не задавалась этим вопросом. Просто – не могла. И поэтому шла успокаиваться так, как умела – драться.

– Сиф, держи удар! – недовольно окрикнул ее в очередной раз Тор. – А то я решу, что ты как и Фандрал не выспалась. Или вы не выспались оба потому, что были заняты одним и тем же делом?

Шутки у Тора плоские, одни и те же и совсем не смешные, – подумала Сиф. Можно было бы сострить в ответ. Или разозлиться и напасть на него с удвоенной яростью. Не хотелось ни того, ни другого. Был бы здесь Локи, он бы придумал, что ответить ему, и тогда уже Тор сам бы разъярился еще больше… Хватит про Локи!!! – прервала Сиф сама себя и, разозлившись, замахнулась мечом в полную силу. Слова Тора все-таки достигли цели, хоть и не совсем так, как он предполагал. И это так в стиле Локи.

«Локи! Нет! – мысленно простонала она. – Что ж ты не оставляешь меня, проклятый маг!»

– Сиф! – крикнул Тор, едва успев изменить направление удара, чтобы не причинить вреда снова зазевавшейся девушке.

– Я в порядке, – ответила Сиф, глубоко вдыхая и сдерживая новый приступ тошноты.

Сейчас… Отойти на шаг назад. Сделать еще один глубокий вдох. Закрыть глаза, сосредотачиваясь. Поднять меч.

– Сиф!.. Сиф… – голоса врываются в голову как будто издалека. Такие странные интонации. Испуганные. Нечасто Тора можно услышать испуганным… – Сиф! – удар по щеке.

Сиф открыла глаза. Звезды в сверкающем темном небе. Такое небо есть только в Асгарде.

– Сиф, что с тобой! – растрепанная голова Тора загородила половину неба.

Смертные могут видеть звезды только по ночам. А нас, кто видит их постоянно, они называют богами…

– Я в порядке, – ответила она. – Сейчас…

– Ее надо отнести к целителям! – раздался грубый голос Огуна.

– Сам вижу! – огрызнулся Тор.

– Не надо, я сама, – попыталась возразить Сиф и даже села невероятным усилием воли. И не надо к целителям, она сейчас дойдет до своей комнаты и отлежится там, и завтра… Додумать Сиф не успела. Ее все-таки скрутило и вырвало.

Сгорая со стыда и дрожащей рукой вытирая рот, она отползла назад, уже понимая, что самостоятельно идти не сможет. И когда Тор подхватил ее на руки словно пушинку и понес, только слабо прошептала:

– Наверное, все-таки чем-то отравилась…

Главный целитель выгнал перепуганных мужчин за порог и сказал, чтоб они тут не ждали. Если что-то серьезное, он их сам позовет. Но скорее всего, их боевой подруге потребуется всего лишь покой.

Сиф лежала на узкой, но удобной кровати в его покоях, и покорно ждала приговора. Как у преступника, знающего, что его ждет смертная казнь и ничего иного, у нее не осталось ни одной мысли, ни одной эмоции… Она не хотела думать о том, что услышит, но когда услышала, ей показалось, что она знала об этом с самого начала.

Целитель обследовал все ее тело, задержался ладонями над животом.

– У тебя будет ребенок, – тихо произнес он, взяв Сиф за руку. И именно этот жест не дал ей тут же вскочить и закричать.

– Нет, – сказала Сиф, твердо и решительно.

– Ты беременна. Уже больше месяца.

«Пять недель и четыре дня», – мысленно уточнила она.

– Этого не может быть, – сказала она вслух.

– Но это так. Поверь моему опыту…

– Сделайте, чтобы это было не так, – попросила Сиф.

– Что? – брови целителя поползли вверх.

– Сделайте, чтобы я больше не была беременна, – тихим уверенным голосом произнесла Сиф. – Вы ведь можете это.

– Девочка, послушай, – лекарь взял обе ее ладони и по-отечески тепло их пожал. – Ты сейчас плохо чувствуешь себя. Ты сейчас в смятении. Потому что ты не готова к такому. Но не принимай поспешных решений. Погоди. Подумай. Прислушайся к себе. Свыкнись с мыслью, что ты больше не одна, и в тебе есть маленькая жизнь…

– Я не хотела этой жизни!!! – закричала Сиф. – Я воин! А не племенная сучка, чтоб вынашивать отпрысков… – она вовремя спохватилась, чтоб не сказать «мага и обманщика». Никому не стоит знать, чей ребенок у нее под сердцем.

«Локи! Проклятый Локи! Убью тебя! Кастрирую! Вырву руки! Почему ты не сотворил в тот раз свое заклятье!!!» – Сиф зажмурилась, чтобы не расплакаться. Жар той ночи даже из воспоминаний заставил ее тело вздрогнуть.

– Я не хочу носить этого ребенка, – повторила она, стараясь, чтоб голос звучал спокойно. – Вы можете это сделать?

Целитель молчал, внимательно и мягко, словно с укоризной глядя на нее.

– Можете? – повторила она.

– Могу, – наконец кивнул он. – Но я хочу, чтобы ты сначала хорошенько все обдумала.

Он встал, отошел к своему столу и вернулся с небольшой чашкой в руках.

– Выпей это и поспи, – он поднес чашку к губам Сиф. – Утром тебе будет легче. И ты мне скажешь свое окончательное решение.

– Оно не изменится.

– И все же.

Чашка настойчиво толкнулась в ее губы, и Сиф проглотила ее содержимое.

– Спи, – сказал целитель. – Тебе нужно отдохнуть. Я сейчас позову своих помощниц, они помогут тебе раздеться. А потом ты заснешь, и пусть тебя ничто не тревожит. До утра.

Сиф кивнула. Тяжесть уже начала заливать ее голову. И она едва запомнила, как девушки снимали с нее боевую одежду и облачали в просторную рубаху из нежной приятной коже ткани. И действительно все мысли, заботы и страхи покинули ее голову и душу. Кроме одной. Локи. Локи. Локи…

– Локи… – позвала она, почувствовав, что рядом с ней кто-то сидит и осторожно касается ее руки. Но открыла глаза и обнаружила, что это всего лишь седобородый целитель.

Из-за закрытых ставен комнатку заливал яркий утренний свет. Стало быть, она действительно проспала всю ночь. И это уже обещанное утро…

– Как ты себя чувствуешь? – спросил лекарь.

– Лучше, чем вчера, – ответила Сиф. Однако не сделала даже попытки встать.

Целитель снова подал ей чашку.

– Это укрепляющая настойка, – объяснил он. – В твоем состоянии нужно…

– Когда вы меня избавите от этого состояния? – спросила Сиф.

Целитель тяжело вздохнул.

– Выпей, – попросил он.

– Когда? – настойчиво повторила вопрос Сиф. – Я не хочу, чтобы меня отпаивали каждое утро травками. Я воин и должна как можно скорее вернуться в строй.

– Леди Сиф…

– Я не хочу этого ребенка, – четко произнесла она, приподнявшись на локте и заглядывая лекарю в глаза.

Он отвел взгляд и покивал головой.

– Выпей это сейчас, – сказал он. – Прежде чем вытравить плод, я должен убедиться, что в остальном ты здорова. Чтобы не было… осложнений.

Сиф обдумала его слова. Кивнула:

– Я понимаю.

И взяв чашку у него из рук, выпила ее содержимое.

– Я сейчас прикажу принести тебе поесть, – лекарь забрал чашку и встал. – Останешься здесь до вечера, я понаблюдаю за тобой. И если все будет хорошо, и ты…

– Я не передумаю!

– Я исполню твое желание.

– Спасибо.

Он еще немного помялся, крутя в пальцах пустую чашку. И уже дойдя до двери, обернулся и спросил:

– Может, следует сообщить…

– Нет! – Сиф прервала его, наверно, слишком резко. – Никому ничего не говорите. Если кто-то спросит, скажите, что я отравилась сильно… чем-то… Придумайте сами, чем, вы в этом лучше меня разбираетесь.

– Но принц…

– И принцу Тору тоже. Успокойте его, что он не виноват в моей болезни.

Целитель как-то странно на нее посмотрел, но кивнул и, не говоря больше ни слова, вышел.

«Двусмысленно получилось, – запоздало сообразила Сиф. – Ничего, если слухи просочатся, пусть лучше думают на Тора».

Она чувствовала себя вполне хорошо, хотелось встать и пойти прогуляться, но нежелание кого-либо видеть и говорить о вчерашнем происшествии перевесило, и Сиф осталась в комнате дома целителей ждать вечера и своего избавления…

«Убью тебя, Локи…» – в тысячный раз уже думала она, вздрагивая от каждого шороха за дверью и под окном и боясь, что он окажется звуком шагов младшего принца. Если бы он сейчас был в Асгарде, он был бы уже здесь. Она почему-то знала это. Но он слишком далеко, и вряд ли кто-то пошлет ему весть… И хорошо. Потому что она действительно не представляла, что тогда делать. Да и некому посылать весть. Целитель, даже если он о чем-то догадался, вряд ли осмелится, а больше никто и не знает… Разве что всезнающий Хугин может рассказать, и ей казалось даже, что он пролетал мимо ее окна, но не задержался. И ведь он поклялся, что не допустит больше, чтобы они были вместе. Значит, и он не скажет…

Очередной шорох шагов за дверью, кто-то остановился… Дверь скрипнула, приоткрываясь… Сиф подскочила, едва успев сдержать возглас: «Локи!»

Главный целитель вошел и осторожно притворил за собой дверь.

Сиф зажала рот рукой, ругая себя последними словами. Дура, какая же она дура!

– Я хочу еще раз услышать твой ответ, дитя мое. Сделанного не воротишь и, возможно…

– Я не поменяла решения. Я хочу избавиться от ребенка, – уверенно и четко произнесла Сиф и лишь потом заметила, что держит ладонь на животе. Словно надеясь почувствовать там что-то.

– Что ж… Пусть будет так, – сказал целитель. – Но я хочу предупредить. Это будет не легко. И, возможно, больно.

– Я не боюсь боли.

– И я опять запрещу тебе на несколько дней нагрузки. Как тогда, перед твоим Посвящением… Когда тебя тогда принес ко мне принц Локи… Что же с тобой было? Сломанные ребра? Что-то я запамятовал такие подробности…

Локи. Имя, произнесенное вслух, словно яркая вспышка выжгло все остальные слова. И Сиф только беспомощно кивнула.

– Я готова ко всему. Только давайте поскорее начнем… Ожидание выматывает хуже боли.

– Я сейчас соберу все, что нужно, и быстро вернусь, – пообещал целитель.

Сиф легла обратно на кровать, вытянувшись на спине, и неотрывно смотрела на дверь.

«Принц Локи принес тебя… Принц Локи… Локи…»

«Это все беременность», – сказала она себе. Она помнила, мать ей рассказывала еще во времена ее отрочества о том, какая судьба ждет женщину, каково это выносить и родить ребенка… «Как будто в тебе два человека борются, – говорила тогда мать. – Это душа твоего ребенка стучится в тебя, и вносит смуту в твою собственную душу. И ты порой сама будешь удивляться, как ты могла что-то сделать или сказать накануне. Но это и связывает ваши души потом навечно. Мать всегда будет чувствовать своего ребенка, где бы он ни был…»