Текст книги "Бесова длань (СИ)"

Автор книги: стрелок_философ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Мне кажется, ты просто переодетый мальчишка… – проговорил с насмешкой Лекс и тут же побежал от неё, а точнее от яблока, которое она метнула в него, – Ха-ха, тихоня Дэл, оказывается, и беситься умеет. А я и не знал…

– Конечно, не знал, ты ж тупой… – процедила Дэл, да попыталась дотянуться до деревянного меча, с которым тренировалась до прихода Лекса.

Брайс, который пришёл вместе с Лексом, ногом толкнул к ней меч.

– Ты типа серьёзно хочешь в мечники пойти? – поинтересовался он.

Дэл хмуро кивнула, взялась за меч, да вскочила с земли, чтобы снова найти тот самый хват, с которым удобней всего наносить режущие удары.

– Я тоже хочу! – громко провозгласил Лекс, – Это же круто, режешь направо и налево бесов, кровь с лица вытираешь и приходишь настоящим героем из леса. Прямо круто!

Дэл негромко хмыкнула, представив, как неуклюжий Лекс будет пытаться победить сильных тёмных тварей. А Брайс лишь закатил глаза:

– М-да… ещё бегать в лесу целую ночь, пытаться не умереть от зубов тварей… тоже мне «прямо круто».

Лекс с недоумением посмотрел на своего хорошего друга. Эти двое часто ходили вместе, они и жили недалеко друг от друга, если бы не разные лица, можно было бы спутать с близнецами. Однако она редко слышала, чтобы Брайс говорил – чаще хвастался и шутил именно Лекс, причём делал это максимально тупо.

– Ну раз ты такой умный, кем ты будешь после выпуска?

Брайс пожал плечами:

– Возможно, в стрелки…

– У тебя хорошо со стрельбой? – приподняла брови Дэл.

Она помнила, что в этом лучше всех был Стивен, который на стрельбище словно родился – уж слишком он хорош был с револьвером в руках, как и с дробовиком. Его единственного хвалил инструктор из всего потока.

– Ну… я могу подтянуть, – пожал плечами светловолосый мальчишка, – Или вообще вернуться в тыл, пойти адъютантом в Штаб. Мозги-то у меня есть…

Дэл закатила глаза. Очередной мальчишка, беспокоящийся о своей жизни больше, чем о чём-либо. Такому спину лучше не подставлять – не защитит, убежит скорее. Лекс хоть и тупо шутит, он будет сражаться до конца – это было видно по его пылким речам. Хотя всё равно лучше всего никому не доверять, а надеяться лишь на себя, а не на каких-то ребят, у которых меч из рук выпадает.

– Я боюсь… – проговорила она тихо самой себе.

Это было чистой правдой. Брайс всегда включал голову, в отличие от неё. Но все эти импульсивные действия… они заставляли её бояться за того, кто был всегда надёжным и спокойным.

– Это моя вина… – выдохнул Лекс.

Она резко подняла голову, услышав это, смахнула рукавом рубахи слёзы с глаз и спросила:

– Почему же?

Лекс пожал плечами.

– Я бы думал, прежде чем что-то делать… но нет… нужно было такое сделать. И так всегда… тогда я должен был побежать, или позвать на помощь. Но не бить того беса.

Она вспомнила тот самый громкий и разрывающий уши крик. Это заставило её обернуться в сторону отставшей команды, и вдалеке она увидела, как тёмная тварь зубами схватила ногу Лекса. Клинок легко поддался движению, и она рванула с ним вместе навстречу бесу, чтобы вызволить этого тупицу. И в этой тьме она зацепила взглядом обрубок вместо ноги Лекса. Дальше она помнила смутно – как разрубила голову этой твари, как из её зубов попыталась вытащить ногу, как перевязывала дрожащими руками Лекса, как поднимала на свои плечи и тащила сквозь этот лес.

На языке вертелось привычное: “это моя вина”. Вертелось, да не сорвалось.

Возможно, потому что её внутренний голос, уж слишком сильно походящий на Брайса, в очередной раз мягко повторил: “это не твоя вина”. И она тяжело вздохнула. Лежать на диване в ожидании момента, когда же рана зарастёт, она не могла. Зато смогла резко встать в очередной раз, чтобы пережить первую острую вспышку боли, да от второй опять упасть на диван.

Она должна была бороться.

– Да не умрёт твой Брайс, боже… – проговорил он, – Ты втюрилась в него, что ли? Или думаешь, что Брайс сам не справится со своими проблемами?

Она нервно сглотнула. Кажется, что-то подобное она уже слышала от него.

– Нет… просто я… – и окончательно Дэл поняла, что запуталась, – Я просто выполняю волю божью.

– Ух ты… ты же не была такой верующей! Или что-то случилось?

– Да ничего! Всего лишь увидела вживую бога.

Она усмехнулась и вдруг поняла, что слишком легко об этом сказала. А Лекс как-то слишком быстро замолчал, услышав об этом.

– С-с-серьёзно? – пробурчал он, – Или…

Дэл кивнула. На попятную идти смысла не было.

– И каков он…? Ты же, наверно, Ишту видела? Наверняка он жутко большой и…

– Нет, – мягко проговорила она, – я видела другое божество. Её зовут Морра, и… её воля заключалась в том, чтобы я сражалась. Знаю, звучит странно.

Лекс пожал плечами, видно, ничего такого в этом не видел. Только задумался почему-то.

– Я должна сражаться, – повторила тихо Дэл, а потом подняла голову на сидящего Лекса, – У тебя ведь есть костыли. Я это знаю.

Он сдавленно кивнул.

– Мне нужны твои костыли, – проговорила отчётливо Дэл, и подбородок подняла.

Она должна была сражаться. Бороться. Такова воля Морры. Пока Лекс колесил на коляске по своему дому, чертыхаясь, Дэл наблюдала за часами. Она могла пойти в сторону Тактического штаба, чтобы они наконец от неё отстали. А могла рвануть в сторону дома Брайса, пока ничего не произошло с ним. В любом случае, идти на костылях ей придётся долго.

Дэл снова потянулась к простреленной стопе, чтобы помолиться Морре и попросить у неё скорейшего излечения. С такой раной она долго не сможет сражаться, бороться, как завещала ей богиня. А она хотела быть полезной. Она хотела уничтожить всех тварей. Дэл зажмурилась, и в очередной раз произнесла имя богини.

Она почувствовала приятный холодок по коже, и улыбнулась этому. Кажется, она была услышана. И нога ныть стала заметно меньше. Дэл глубоко вздохнула, да попыталась подняться, не используя левую простреленную ногу. Было сложно, но наконец она медленно встала, не обращая внимания на ноющую боль.

– Лови!

Она резко повернулась и еле перехватила летящий на неё костыль:

– Придурок!

Лекс громко рассмеялся. Она поудобней перехватила костыль, чтобы дойти до этого дурака, и огреть его как следует им, но вдруг заметила – он смеялся искренне. Слишком давно она не слышала тот самый смех Лекса, который в последнее время слишком часто думал о чём-то своём и пытался смириться с ранением.

Она долго смотрела на то, как он смеялся, и наконец, когда смех стих, она схватилась за костыль и сделала пробный шаг. Сложно. Она сделала ещё один и повернулась на показывающего большой палец Лекса. В его глазах Дэл заметила что-то ребяческое, давно позабытое ею, и от этого зрелища стало на душе теплее. Он выкарабкается. Возможно, он больше не решится закончить свою жизнь самостоятельно. Возможно.

Она еле дошла до выхода, и столкнулась с тем, что нужно было как-то натянуть форменные сапоги. Очередная трудность, с которой она должна была бороться. Дэл усмехнулась. Сколько таких ещё будет на её пути?

Наконец один она смогла натянуть, раненную ногу она оставила в одном бинте.

– Эй! – Лекс подъехал к ней, – Спасибо… я… мне жаль.

Дэл подняла голову от сапога к влажному взгляду парня, и проговорила серьёзно:

– Пожалуйста, не вини себя.

Более всего, она боялась рухнуть с этим костылём. Выходить на улицу с ним было подобно испытанию. Шаги приходилось делать очень медленно, чтобы не потерять равновесие. Каждый шаг – как отдельный бой, в котором ты всегда можешь проиграть. Дэл сжала губы. Если идти прямо, то можно дойти до Тактического штаба, пусть и немного опоздать. Если повернуть и пойти в ту сторону, то она дойдёт до дома Брайса и его невесты, и сможет наконец поговорить с ним.

Дэл глубоко вздохнула. Сложный выбор. Если она не придёт вовремя в Штаб, её могут искать, чтобы привести силком, применить наказание и… всё зависело от Лайзы, которая могла не выдержать и рассказать обо всём начальнику. А колдунам не место в их городе. Колдуны – это враги. Даже если они хотят встать на твою сторону.

А ещё её могли задержать в самом Штабе, как только бы она туда пришла. Всё могло быть. И тот, и другой выбор скрывал за собой неизвестность, с которой Дэл всегда было сложно мириться.

Наконец она выдохнула и проговорила:

– Я должна сражаться.

Такова воля Морры. Такова цель её жизни.

Дэл сжала губы, да поковыляла в глубь города. Она ведь пообещала Брайсу, что вернётся. Она всегда держала своё слово. А ещё она всегда готова была сразиться, если воины из Штаба решат её схватить и привести силой.

А ещё она готова была сражаться с внутренними демонами Брайса. Наверно, этот бой будет самым сложным для неё – она намного лучше владеет острым мечом, чем нужным словом. Наверно. Дэл опустила голову, внимательно изучая путь под ногами. Лишь бы без сильных кочек и камней. Она вспомнила его шутливое: «а я ожидал признания в любви», и вздрогнула.

Она должна была вернуть прежнего Брайса в его палатку, чтобы он опять глупо шутил, считал себя самым умным, да постоянно был тем самым оплотом спокойствия и стабильности, к которому она готова была всегда возвращаться в этот город, в котором она никому не нужна была.

Солнце макушку больше не грело. Стало значительно холоднее – возможно, нужно было просто застегнуть куртку, да с костылем рядом она боялась это сделать. Как только Лекс овладел сначала коляской, а потом и этим? Сколько в нём было силы внутренней, прежде чем он не потух окончательно и не решил умереть?

Дэл глубоко вздохнула.

Она спасла ему жизнь. Второй раз. Если она признавала за собой вину в том, что он остался без ног, то она должна была и понимать, что именно её клинок спас жизнь этому почти погибшему парню. А если бы не её спина, на которой она вытащила почти истекшего кровью Лекса, то и это было бы зря.

Она не должна была себя винить. Всё шло по воле Морры. Всё шло правильно. Всё шло правильно всегда, когда она сражалась, когда исполняла неукоснительно волю богини. И сейчас она каждым неуверенным шагом с этим неудобным костылем доказывала, что она может быть полезной, что она достойна была той встречи.

Это был долгий путь. И когда наконец она увидела черепицу крыши его дома, девушка не смогла сдержать облегченного вздоха. Это был финал. Лишь бы только дойти, лишь бы только справиться, она сжала зубы и попыталась шевелить костылём активней.

Она ударила пару раз костылём по двери его дома, да схватилась за перила на крыльце. Глубокий вдох. Всего пару раз она посещала его дом, и то – во времена Академии, когда он жил здесь с родителями, а не с собственной невестой, которая хорошо готовила и искренне его любила. Интересно, каково это – быть невестой Брайса? Она прикрыла глаза и тяжело вздохнула – глупые мысли, выкинуть бы прочь их из головы и не думать о такой чуши.

Дэл активней застучала уже кулаком по двери. Странно, даже невеста не торопилась открывать дверь. Хотя она была постоянно дома, чтобы заботиться о Брайсе как следует… хотя, если он в самом деле приходил к Лексу с перегаром, то вряд ли она хорошо заботилась о нём. Может, просто поссорились?

Она бы не разрешила Брайсу пить. Даже после ссоры.

Кстати, почему он не торопился открывать?

Со злости она толкнула плечом дверь, и та раскрылась слишком легко. За ней скрывалась полутьма комнат, в которые она весьма бодро вошла, да прошла по коридору. Слишком тихо. Слишком. Она переставляла ноги, да внимательно по сторонам смотрела, тщетно пытаясь понять, что произошло.

И наконец в одной из комнат она заметила тело на ковре.

Дэл уронила костыль и рванула к лежащему Брайсу. Так не должно было быть. Нет… они же должны были встретиться, обняться, да… так неправильно. Хлопнула по щекам. В тишине, прерываемой лишь её неровным дыханием, она на шее нашла пульсирующую вену. Живой. Она улыбнулась и снова похлопала по одной, по другой щеке.

– Бес тебя подери… – проговорила Дэл, – Вставай же, дурак!

Он живой. Живой. Просто… в отключке? Она совершенно не представляла, что делать в таких случаях. Если только вылить кружку холодной воды на него.

Дэл попыталась встать, но боль в ноге не давала этого сделать. Она скрипнула зубами с досады. В таких случаях обходились вонючими микстурами, но где их искать в доме Брайса? Она не знала. Бес подери…

– Ты кого дураком назвала…? – пробурчал хорошо знакомый ей голос.

Сердце замерло.

Она медленно обернулась на глупо улыбающегося Брайса. Покрасневшие глаза, пустой дом, запах спирта, да что-то ещё. Что-то явно произошло.

– Я обещала, и я вернулась.

Он улыбнулся, растрёпанный и совершенно разбитый, но от этой улыбки потеплело как-то. Наверно, Брайс был единственным человеком, которого и в самом деле радовало её возвращение.

– Месяца четыре прошло… – прокряхтел он и попытался подняться с пола.

Дэл удивленно приподняла брови. Так много? Почему она не заметила этого раньше? Впрочем, время никогда её особо не интересовало.

– Что с тобой случилось?

– А с каких пор тебя интересует моё состояние? – ухмыльнулся Брайс.

Она сжала кулаки. Придурок.

А потом она вспомнила собственные слёзы и произнесённое со злости: «я не хочу потерять ещё и его». Наверно, это она была здесь главной дурой.

– Лекс мне рассказал. Всё рассказал. Так что не юли тут.

Брайс тяжело вздохнул.

– Всё в порядке. Не забивай голову.

– Бес подери! “В порядке” выглядит совсем не так! – она вспыхнула от его слов, – Не держи меня за идиотку! Что такого произошло, что тебя потянуло рисковать?

В полутьме этой комнаты она плохо видела лицо Брайса. Зато в тишине, повисшей между ними после её слов, она услышала, как капли застучали о крышу дома. Начинался дождь. Кажется, к ним пришла наконец осень.

– Я слишком долго отсиживался в стороне, – наконец тихо проговорил Брайс, – Да и… ты когда-нибудь просыпалась и понимала, что это всё не имеет никакого смысла? У меня это произошло. И… я не знаю… я никогда не был таким смелым как ты, или Лекс. И… я не знаю, правда.

Он схватился за голову.

– Я даже никогда не видел, что там – за этими дурацкими Воротами.

– Ничего интересного, – проговорила Дэл.

– Возможно. Но я боюсь… однажды я умру от старости, ничего толком и не сделавший. Умру одиноким… ведь почти все мои друзья остались в том лесу.

Он опустил голову. Сердце защемило от этого вида, Дэл невольно придвинулась ближе, пытаясь не думать о вновь вспыхнувшей боли в ноге. Она даже и не знала, что она могла сделать.

– Я боялся, что больше тебя не увижу… – Брайс криво улыбнулся, – Я почему-то не верил в твоё возвращение. Хотел верить, но не выходило.

– Я всегда держу обещания.

– Знаю. Но ведь судьбе плевать на наши обещания.

Они снова замолчали, толком даже и не зная, что больше сказать. Дождь стучал по крыше. Смотреть на Брайса в таком разбитом состоянии было подобно пыткам.

– Я тоже боялась, что больше тебя не увижу. И… я не хочу больше… – она долго подбирала правильное слово, но в конце концов сказала первое, что пришло в голову, – Я не хочу больше покидать тебя.

Он поднял голову. Жаль, что в этой полутьме плохо было видно его глаза.

– Звучит как весьма оригинальное признание в любви, – она услышала его усмешку.

Она глубоко вздохнула, лишь бы снова не послать его к чёрту. Впрочем, глядя на этого уставшего от жизни парня, это желание исчезало. Пусть в очередной раз пошутит плохо.

– Да. Так и есть.

Звучало это как-то слишком жалко. Впрочем, они и были жалкими людьми, сидящими на полу в темноте, пока где-то там шла вечная война, которая началась ещё до их рождения и закончится лишь после них.

– Восхищаюсь твоей смелостью, Дэл. Мне до сих пор страшно сказать такое… – Брайс тяжело вздохнул, – Пока Майя однажды не сказала, что я её никогда не любил, и решился на женитьбу просто потому, что боялся остаться одиноким. Наверно, она была права. Надеюсь, она будет счастлива.

Вот что произошло между ними.

– Мы, наверно, все боимся остаться одинокими. И… ты можешь меня покидать, но я хочу, чтобы ты всегда возвращалась обратно.

Сердце ёкнуло.

– Звучит, как ещё более оригинальное признание в любви, – проговорила она, улыбнувшись.

– Ну… так и есть.

========== Двенадцатая глава. Сражающаяся ==========

– И кто тебе так рану заматывал… – пробурчал Брайс.

– Ну явно не высококлассный целитель!

– Хотя мне интересней, откуда ты поймала огнестрельное ранение… но ты ж не скажешь, уж я-то знаю.

Она кивнула. Не стоило говорить о всей этой истории с Лексом. Многое не стоило бы говорить Брайсу, чтобы он не переживал понапрасну. Она сама могла разобраться со всеми своими проблемами. Только тревога не отступала, пусть и было всё спокойно – на улице до сих пор барабанил дождь, Брайс наконец нашёл чудодейственную мазь, от которой боль почти не беспокоила её, да и она наконец была в безопасном месте. Почему же какое-то странное чувство тревоги не отпускало?

Дэл тяжело вздохнула.

– Больно? – вздрогнул Брайс.

Она резко мотнула головой.

Громкие детские крики раздались за окном. Кажется, они решили побегать под дождём. В детстве Дэл тоже любила такие пробежки, когда капли бьют в лицо, а ты беззаботно смеешься. Пока остальные родители прятали детей по домам, наливали им горячий чай с плюшками, да запрещали им даже на крыльцо выходить, чтобы они не простудились, её дядя иногда забывал о её существовании, так что ей ничего не стоило выбраться и ночью, и в дождливый день на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха и помечтать в очередной раз, как однажды она выйдет за пределы ворот и увидит огромный бескрайний лес, в котором она сможет окончательно почувствовать себя свободной.

Интересно, нынешние дети мечтают оказаться за воротами?

– Ты умеешь готовить яблочные пироги? – вдруг спросила Дэл.

Брайс приподнял на неё удивленный взгляд голубых глаз.

– Ну… Майя показывала пару раз… а что такое?

– Научишь меня?

Он пожал плечами

– Если сможешь устроить перерыв между вечными своими сражениями, то всегда буду рад.

Она усмехнулась, но ничего на это не сказала.

Наверно, в самом деле пора наконец разгружать своё время.

Крики детей стали громче, да только… она напряглась – крики изменились.

– Что за бесовщина? – проговорила она, – Можешь открыть окно?

Брайс отпустил её ногу, да пошёл в сторону зашторенных окон. Дневной свет ворвался в комнату, пришлось прищуриться – уж слишком неожиданно это вышло.

– Бес подери… там люди бегут куда-то. Кажется, что произошло.

Дэл резко выдохнула. Всё обязательно должно было пойти не так. Она попыталась вскочить, зажмурилась от вспышки боли, но сейчас она могла хотя бы её преодолевать. Спасибо высококлассному целителю.

– Твою мать, Дэл, ты серьёзно…? – и он тут же заткнулся, увидев её красноречивый взгляд.

Серьёзно. Не зря тревога её пожирала. Что-то должно было произойти. И она должна была с этим разобраться. Она закрепила на поясе ножны, проверила, как меч выходит из них, и улыбнулась плавности движения. В качестве второго сапога она нацепила тапок, который наверняка с неё свалится, но ничего лучше придумать она не могла. Надо было всё-таки забрать его из дома Лекса…

– Ты только вернись, пожалуйста! – проговорил Брайс торопливо.

Она повернулась к нему, сжала губы и проговорила уверенно:

– Я обязательно вернусь.

Виноватая улыбка на прощание, и она вышла из его дома, да пошла быстрым шагом в сторону главной дороги, от которой люди торопливо убегали. Что-то определённо происходило.

На их дорогу выскочил бес. На свету эта тёмная тварь выглядела не так страшно, как во тьме лесной. Она обнажила меч и рванула к нему с улыбкой. Лёгкое движение – и он остался позади неё с перерезанным горлом, истекать кровью. Она улыбнулась чуть шире. Она должна была сражаться – такова воля богини.

И Дэл собиралась её исполнить.

Тапок свалился после первого же рывка. Впрочем, она это почти не замечала – возможно, жажда битвы и победы над тварями была сильнее, чем ноющая боль в ноге. Тем более, Брайс её надёжно замотал, как и полагается высококлассному целителю.

На главной дороге было слишком много крови и… мёртвых тел. Взгляд зацепился за ребёнка с отсутствующими ногами.

Некстати вспомнился Лекс, которого она всё-таки вытащила. Но пульса у этого мальчишки уже не было. Бесполезно. Дрожь пошла по телу. Сколько же тварей? Сможет ли она справиться со всеми? Люди неслись прочь от ворот, бежали по телам своих же и упавших товарищей, они спасались от чего-то страшного и их не в чем винить. Дэл сжала рукоять меча.

И откуда они только взялись? Они разве вообще способны бегать днём? Она подняла голову на небо, спрятанное за тёмно-серыми грозовыми тучами, и вздрогнула. Кажется, они чего-то не знали о тёмных тварях. Однако… это не должно было её останавливать.

Она должна была сражаться за народ свой и бога своего.

– Помоги мне, Морра! – провозгласила она и рванула навстречу толпе.

За людьми обнаружились бегущие лохматые бесы. Она покрепче схватилась за меч, да бросилась на них. Несколько взмахов. Она чувствовала брызнувшую на лицо кровь, и вместе с ней – какую-то небывалую лёгкость. Кажется, богиня её услышала!

Некоторые люди затормозили, увидев, как она расквиталась с тварями. Впрочем, сейчас она должна была лишь сражаться. Сражаться с именем Морры на устах.

Благо, тварей здесь много.

Они были везде. И везде их настигала Дэл с окровавленным клинком, которая уж слишком легко резала их. Твари нападали по одной, или по паре, все вместе не решались, и заслуженно получали. Она видела людей краем глаза, но слышала лишь бешенный стук собственного сердца и рык тварей, которым она оказалась интересней, чем простые люди.

Они всегда получали порцию железа в бок.

Глупые тёмные твари.

Дэл носилась по дороге, выкашивая тварей, пытаясь не смотреть на лежащие тела людей. Это пустое. Её задача была сражаться до конца, сражаться с тварями и спасти город.

Ворота оказались прорванными. А палатка Тактического штаба – валяющейся и окровавленной.

Она резала всех тварей, каких она только могла найти. Она убивала их в пару взмахов. А они снова и снова напирали на неё, надеясь, что смогут победить в этом неравном бою. Однако все знали, что больше всего у Дэл получалось именно махать мечом и убивать тёмных тварей.

И сейчас она это доказывала.

Дождь бил по голове, а она махала мечом, скашивая головы тварей. Они падали с грохотом на землю, а Дэл наносила удар уже следующему бесу по голове. Быстро. Чётко. Без лишних движений. И лишь когда она больше не увидела в зоне видимости хоть какую-то тварь, она смогла опустить меч.

Она стояла возле упавших ворот, возле разорванных тварями стрелков, тяжело дышала, глядя куда-то в лес. Дождь смывал с рук и меча кровь, она с готовностью под него и лицо подставила, да зажмурилась. Силы покинули её, ноги предали – и она рухнула на колени, да руками оперлась на землю. Она не упадёт.

– Спасибо… спасибо… отдаю душу и меч свой Морре, во славу народа своего и бога своего.

Голова шла кругом, устоять сложно было… однако на мгновение ей почудилось лёгкое прикосновение к плечу. Она обернулась и увидела толпу людей, удивленно смотрящих на неё. Наверно, они видели кровь на её руках, или видели, как она убивала этих тварей. Она медленно поднялась с земли, схватила свой меч и крикнула:

– Настоящий бог на нашей стороне! Богиня Морра – а не эти идолы, которым на нас плевать, вроде Ишты или Таха… богиня на нашей стороне! – она подняла вверх меч и сжала его крепко, – Я сражаюсь с её именем на устах. И побеждаю.

Она заметила вспышку где-то вдалеке. Народ вздрогнул.

И гром стал подтверждением её слов.

Дэл широко улыбнулась. Богиня была с ней. Она всё делала правильно, как и надо. Осталось только довести сражение до конца. Она развернулась в сторону сломанных ворот. Если такое произошло, значит, им пора было наконец перестать прятаться от внешнего мира. Значит, пора наконец было покончить со всеми тварями в этом лесу.

– Мы победим всех тёмных тварей и перестанем прятаться! – крикнула она и в следующее мгновение рванула навстречу лесной тьме, да таящимся в них тёмным тварям.

***

На той звёздной поляне она и потерялась с концами, вдыхая запах лесной свежести. Стояла слишком долго, чувствуя тяжесть огромную на плечах, что рука онемела, а потом подняла голову на ясные звёзды.

Смертельная усталость. Дэл закашлялась, и почувствовала, как вместо слюны изо рта капли крови выходят. Ситуация выглядела весьма и весьма нехорошо. Но она не могла поступить иначе. Она должна была сражаться, ведь таковой была воля богини Морры.

Кажется, на этой поляне собрались все лесные тёмные твари разом. Травы под мёртвыми телами видно не было. Да и все травинки были в крови бесов. Славная получилась битва… кажется, она стала последней для неё. Дэл рухнула на землю, держась за живот, на котором остался длинный след от когтей твари.

Она толком и не помнила, почему именно это поляна, что такого произошло, что именно здесь собралось столько тварей, и как она могла победить их всех сразу. Она помнила вспышки грозы, да взмахи клинком, и кровь-кровь-кровь. Наверно, это и вправду была славная битва. В лесу стало совсем тихо, ничьих громких рыков не было слышно, никто не бежал по хрустящим веткам в поисках тварей.

В лесу повисла мёртвая тишина.

Лишь она её нарушала тяжёлым дыханием.

Наверно, она и в самом деле выполнила волю богини Морры. На этом жизнь должна была и закончиться с её историей. Она прикрыла глаза и снова почувствовала лёгкое прикосновение к плечу. Сил обернуться уже не было. Ни на что сил не было, только лишь на прерывистое дыхание.

– Ты хорошо постаралась, милая моя Дэлия.

Наверно, она действительно заслужила таких слов. Но больше она заслужила лишь покоя, уж слишком много сил она отдала в этой последней битве, которую толком и вспомнить не могла.

– В руки твои… боже… передаю душу свою и… – она вдруг запнулась.

Остался Брайс. Тот самый парень, который признался ей, что боялся остаться в одиночестве, и которому она пообещала вернуться. Она смогла подняться голову с земли.

– Я хочу, чтобы ты продолжала бороться, – рука несильно сжала её плечо, – Пусть не с мечом в руках, но боролась. За народ свой и бога своего.

– Во имя народа моего и бога моего, – повторила она и наконец смогла встать.

Она ещё не заслужила отдыха. Только тогда, когда вернётся к Брайсу и в очередной раз пожелает ему доброго утра, только тогда можно будет отдохнуть после сложной битвы.

– На третьей встрече всё и закончится, милая Дэлия, мой молот божий, – рука мягко соскользнула с её плеча.

Дэл развернулась, но никого позади уже не было. В лесу снова стало безжизненно тихо, словно и не было никогда здесь тёмных тварей, убивших слишком многих за все эти годы. И это было волей богини Морры. Однако точку на их существовании поставила девочка, которая просто хорошо махала мечом, и это тоже было волей богини Морры. И воля её была воистину непостижима.

Однако пора возвращаться домой.

И она пошла по телам тёмных тварей, чувствуя их кровь на своих ногах, медленно пошла, не обращая внимание на голову, идущую кругом от этого всего. Лишь когда она вошла в тень деревьев, то вспомнила, что забыла про меч. Она обернулась на поляну, усеянную мёртвыми телами, и глубоко вздохнула:

– Он мне больше не нужен.

Дэл вошла в тёмный пустой лес, где единственным источником шума была лишь она сама, бредущая в сторону своего дома, в сторону города.

Ноги ныли от пройдённых кочек и кореньев, голова временами напоминала о себе и кружилась, идти было тяжко, и даже когда в какой-то момент сквозь деревьев она заметила очертания упавших ворот, энергии не появилось. Слишком сложно было идти, но не идти и сдаться она тоже не могла. Каждый шаг был отдельной борьбой, но не с тёмными тварями, а с самой собой и смертельной усталостью.

Шаг. Ещё один. Она наконец вышла к воротам и вдруг заметила возле них какой-то силуэт. Шаг. Второй. Ещё один. Она вышла из-за леса, прищурилась. Светлые волосы трепал лёгкий осенний ветер, и сам он в своём объёмном свитере и в тёмных сапогах, оставшихся с военной формы, выглядел таким… домашним?

Не этот город с солдатами и народом был её домом.

Всё это время её домом был именно светловолосый целитель Брайс, каждый раз принимающий её как близкого человека.

Он удивлённо присвистнул и тут же рванул навстречу ей, чтобы подхватить, чтобы подставить своё широкое и тёплое плечо, чтобы она не упала снова. Впервые за долгое время она почувствовала себя абсолютно правильно. Так и должно было быть.

– Ты справилась, Дэл, всё хорошо… ты дома, – он покрепче обхватил её.

С поддержкой Брайса идти было намного легче. Она вернулась домой. Всё правильно шло. Они шли вместе, и взгляды народа, разбирающего завалы и тела, были весьма выразительными. У кого-то на глазах застыли слёзы, кто-то смотрел на неё с… уважением, возможно, ей всегда было сложно разобраться в эмоциях.

– Дэлия Маркина! – кто-то вскрикнул позади.

Она вздрогнула от этого крика, но всё-таки не обернулась, сил на это никаких не было. “Маркина” вроде на древнем языке значило то ли “святая”, то ли…

– Молот Божий, – произнёс Брайс, – Я бы назвал тебя скорее мечом, но… народу почему-то понравился именно “молот”.

Она усмехнулась, представляя, как они все вместе собираются и решают, как назвать её. А в самом деле, как это произошло? Она помнила, как подняла меч и прогремела гроза. Может, что-то ещё могло произойти?

– Сколько дней прошло? – спросила она.

– Всего пара дней, – Брайс улыбнулся, – Я уж опять подумал, что ты надолго пропадёшь.

– Я больше не уйду, – проговорила она медленно, – И войны больше не будет.

Они прошли мимо пустыря, на котором стояла лишь несколько палаток с красными крестами. Их же было значительно позже… и она вспомнила про сметённую бесами палатку Тактического штаба.

– Ты не слышал, что с… Лайзой? Помнишь, та девочка из нашего выпуска…

– Кажется, я видел её тело. Будь немного времени, я бы успел её спасти, но… – Брайс тяжело вздохнул, – Я, конечно, хороший целитель, но воскрешать людей ещё не научился.

Сердце кольнуло. Да, она оказалась не тем человеком, которым казалась для всех, но от её смерти легче не стало. Всё-таки она пообещала Матфею защитить Лайзу, и не сдержала обещание. Наверно, это было единственным обещанием, которое она за свою жизнь так и не смогла сдержать. Дэл закусила губу.

Матфей тоже был не тем, кем хотел казаться. Он тоже был виновен в смертях простых людей, и вся их дружба, её влюбленность в образ идеального капрала не могла оправдать его. Он тоже был колдуном. Как и Лука. Наверно, колдунов более не осталось на их земли, не считая её и Иванны. А если их не было, то больше некому и создавать новых бесов.

Та битва и в самом деле стала последней жирной точке во всей этой долгой войне, начавшейся ещё до её рождения. Настало мирное время, только бы завалы и мёртвые тела разгрести, и можно зажить спокойно. Они смогут выходить в лес спокойно, не боясь нападения, даже в самую тёмную ночь. Однажды и стен не станет, потому что они не нужны будут.