Текст книги "Бесова длань (СИ)"

Автор книги: стрелок_философ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глупая легенда. Дэл тяжело вздохнула. Будь она немного глупее, то могла бы и поверить, но… этому колдуну нельзя было верить, не просто так он ей сказки рассказывает, у него был наверняка очередной план, в котором она ему нужна.

– У нас другая легенда про Дамокла.

Лука подошёл к ней и проговорил, глядя в глаза:

– Я не хочу делать из тебя раба. Твоя боль – она и моя тоже.

Дэл не выдержала, рассмеялась громко прямо в лицо колдуну. Так нагло врать ей в лицо, словно… она вспомнила, как он в первый раз назвал её «девочкой». Да, врал, как девчонке.

А ещё она вспомнила его же слова про «чувства», и про то, что у него их не было. Сам же запутался в своей лжи, бесов колдун. Она ухмыльнулась:

– Если у тебя есть чувства, то советую быть аккуратней – боль бывает не только физической.

Последовал тяжелый вздох.

– Я уже понял это…

От одного этого погрустневшего лица колдуна на душе стало значительно легче. Однажды она найдёт его слабое место, и наступит на него как следует, от всей души. Сколько боли людям причинил он… сколько на счету его тварей было смертей? Возможно, кто-то из его созданий лишил жизни Матфея и ног – Лекса.

Лекс.

Дэл скривилась при одном воспоминании о весёлом балагуре, который превратился в калеку с потухшими глазами. Он никогда не винил её в произошедшем, когда она заходила к нему в гости, чтобы прибраться и принести еду, он даже пытался улыбаться и рассказывать радостным голосом о своих новых увлечениях. Даже показал игрушки, которые вырезает из дерева для местных детишек. Но в глазах его была лишь бесконечная тоска.

Она могла бы всё исправить, обернись чуточку раньше. С одной ногой ему было бы проще, можно было бы сделать протез, и он был бы почти как обычный человек. Пусть и не воин, но хотя бы простой человек. Но он отныне передвигался на коляске, а чаще – сидел у себя дома, принимал гостей и скрывал боль за радостным голосом.

И в этом тоже был виноват Лука.

Убить бы его, да руки не поднимаются. Зато убить ради него – с превеликой радостью.

Она вздрогнула от резкой мысли, пришедшей в голову.

И вслед за ней вздрогнул Лука.

– Даже не смей.

Она приподняла брови, а потом вспомнила: он же знает абсолютно всё, что творится у неё в голове. И эту мысль он прочитал довольно быстро.

– И что ты со мной сделаешь?

Лука прищурился, словно бы изучая её – блеф ли это, или нет. Раньше эти мысли она отбрасывала, всё-таки слишком много незаконченного было на ней каждый раз. Теперь же сама судьба подсказывала, что этот путь был бы самым лучшим.

Он откашлялся и проговорил серьёзно:

– Я превращу тебя в настоящую игрушку колдуна. У тебя не будет ни своих мыслей, никаких чувств, никаких желаний, кроме одного – угодить своему… хозяину.

Она вздрогнула. При одной только мысли об этом становилось не по себе… а потом она вспомнила свои слёзы у дерева, стоило только вспомнить о том, что она сделала с теми ребятами. Сколько раз она успела увидеть их во снах, попросить у них прощения, да только трупам уже всё равно на твои слова. Сколько раз она плакала, вспоминая, что могла бы просто тогда пойти в ту же сторону, что и Матфей, и смогла бы спасти. И как она себя винила в том, что случилось с Лексом.

Она улыбнулась сквозь щемящую боль в сердце и проговорила:

– Я только за.

Лука громко захлопнул за собой дверь. Не выдержал, бедненький, её напора. Она же упала спиной на кровать, да прикрыла глаза. В какой момент она настолько потеряла стремление быть, что сказала такое? Самое страшное, что это молчаливое ожидание своей участи в ней теплилось до сих пор. Возможно, лишиться своей воли было лучше, чем снова и снова лежать на этой кровати, прокручивая в голове прошлое, без шансов изменить настоящее и будущее.

Дэл наконец засмеялась, уткнувшись в подушку. Смех нервный, плавно переходящий в слёзы. Она ничего не понимала, но отдалась целиком и полностью этой странной эмоции, отдав ей весь контроль. Страшно и легко одновременно. Это длилось, кажется, целую вечность, прежде чем слёз совсем не осталось, и она смогла спокойно обнять подушку и закрыть глаза.

– Тебя никогда не слышно… типа, тебе даже весело не бывает, или что?

Она подняла голову от земли, на которой лежала после кучи отжиманий, и увидела Лайзу, с интересом на неё смотрящую. Дэл нахмурилась, уж очень не понравился ей этот взгляд – будто на диковинную зверушку.

– А зачем тебе меня слышать?

Рыжая девочка на это плечами пожала, что показалось ещё более странным. Разговор был каким-то неловким с самого начала.

– Мне кажется, ты интересная, – наконец выдала она.

От этих слов стало как-то светлее на душе. Давно ей такого не говорили. Лишь в начале года, когда она на первой тренировке схватилась за деревянный меч и почти уложила того лохматого старшего парня. Лишь простая неопытность заставила её раскрыться, и в итоге получить в открытое место лёгкий укол. После этого поединок прекратили, но новые ребята с такими глазами на неё смотрели, что она даже испугалась. Оказалось, что вот так сражаться для них было очень сложно, всё-таки меч (пусть и деревянный) довольно тяжелый, им сложно правильно бить, и особенно быстро двигаться.

А тот самый старший парень со смешным именем назвал её «интересной». На его рукаве болотного цвета красовалась гордая нашивка воина, пусть и рядового. Похвала от настоящего воина была в сто раз ценнее, чем вот эти взгляды и восклицания от её знакомых новичков.

– Ммм, понятно, – протянула Дэл и поднялась на руках с земли, чтобы повторить упражнение.

Она должна стать сильнее, стать настоящим воином, чтобы выйти за ворота. Она повторяла это себе каждый раз, когда валилась с усталости, когда крамольная мысль бросить занятия в голову приходила. Она должна стать сильной. По вечерам она хватала палку и пыталась имитировать сражения с мечом. По утрам она бегала несколько кругов, прежде чем курсанты приступят к заданию. Она должна была стать сильной.

– А зачем?

Она поднялась с земли и увидела знакомый высокий силуэт колдуна. Бес его подери. Она стряхнула с рубахи грязь и проговорила:

– Чтобы стать сильнее.

– А зачем?

Она вспомнила, как тот же самый вопрос ей задала Лайза после второй вылазки за ворота. Они разговорились по пути домой, и она спросила её о смысле всего этого. Тогда она ответила, что хотела выйти за ворота и не умереть там.

С этого момента прошло почти семь лет. Точно также она не могла ответить на этот же вопрос.

Поэтому пришлось задуматься, прежде чем Дэл не сказала:

– Наверно, чтобы защитить свой народ.

– Когда в последний раз ты думала о всём народе?

Она закусила губу. Смысл в этих словах определённо был, да только теперь ещё сложнее подобрать точный ответ.

– Значит, чтобы защитить своих друзей.

– А они нуждаются в твоей защите?

Она прикрыла глаза. Брайс никогда так и не встретился с опасностью, отсиживаясь в палатке целителя. Уже лет пять Лайза сидела в Тактическом штабе безвылазно, придумывая новые стратегии и принимая важные для народа решения. Лекс… а его она не успела защитить, как бы не старалась.

– Может, сам ответишь на этот вопрос?

Лука усмехнулся, руки скрестил на груди, да проговорил рассеянно:

– На мой взгляд, это лишь твоя внутренняя потребность, в которую заложил в тебя бог. Тебе просто хочется быть сильной, чтобы преодолевать трудности, в которые тебя втягивает твоя душа.

– Я не верю в богов, – в очередной раз повторила Дэл.

– Я не могу разделить с тобой этот атеизм. Я видел бога, я слышал его волю и… приятно, когда в тебя верит высшее божество, особенно такое благосклонное, как Морра.

Она скривилась от странного слова, смысл которого не знала. Любил же этот колдун говорить мудрённо. От этого даже подташнивает.

– Кто такой этот Морра?

– Скорее, такая, – поправил её Лука. – Богиня мудрости и справедливой войны, а мы – её ангелы, дарующие этому миру её волю.

Дэл нахмурилась. Она крайне редко ходила в местные храмы. ибо не любила длинные проповеди жрецов, предпочитая молиться богам у себя дома в тишине, а не под слова дедов в странных мантиях.

– Использование магии не выглядит как справедливая война, когда против тебя – люди с мечами и револьверами.

– Твоя особая сила тоже не делает сражение против тебя честным, однако…

– Какая сила? – резко прервала она его речь.

Лука резко схватил её за руку, развернул ладонью вверх, от чего она ойкнула. Ладони были грязными от лежания на земле, но он легко отряхнул их и проговорил:

– Эти руки знали рукоять меча ещё до того, как ты ходить научилась, – он поднял на неё какой-то странный взгляд. – И кровь они на себе чувствовали даже раньше, чем ты сказала слово «мама».

Лука выглядел безумцем, особенно, когда в глазах блеснуло хорошо знакомый огонёк. Как у тех тёмных тварей. Она инстинктивно сжала ладонь в кулак. Слова его звучали весьма… странно. Первый раз она взяла меч на первой тренировке в Академии, и никак не раньше.

– В твоих глазах виден огонь богини Морры. Я не знаю, кто такой твой Ишта или Птах… возможно, какой-то бесполезный идол, который держит вас в подчинении городу. Но этот огонь я не перепутал бы ни с чем.

Она смеялась со слов Брайса, когда он рассказывал слухи о ней. Кто-то в городе и в самом деле считал её воплощением Ишты на земле. Она же просто делала свою работу – перед ней молилась именно Иште, считая его своим покровителем. Ну не богу-творцу же молиться, ибо она всегда разрушала, а не созидала.

– Ты видел эту… Морру?

Лука серьёзно кивнул.

– Она стояла ко мне спиной, но я буквально чувствовал её взгляд на себе… не спрашивай, как это. Я недолго смотрел на её спину, а потом взгляд опустил в пол. На всякий случай. Она мне и сказала, что есть особые люди, кроме нас троих, и чтобы я внимательно смотрел по сторонам.

Она нервно сглотнула, на секунду представив – как бы она себя повела, если бы встретила Ишту. А существует ли он на самом деле? Вдруг и в самом деле, их всё время обманывали, рассказывали про несуществующих богов, пока они боролись с тёмными тварями.

– А зачем она хочет убить людей?

Он приподнял брови:

– Ты о чём?

– Мы говорили про вечную войну. Вы творите по её воле этих тварей. Они убивают людей. Значит, она хочет нас всех убить, и… вы помогаете ей в этом.

Лука медленно покачал головой.

– Я потом расскажу тебе. Только скажи для начала: куда ты идёшь?

Она заскрежетала зубами – опять он со своими загадками. Видел же, что она стоит на месте, куда она может идти? Или… она нахмурилась, потихоньку осознавая, о чём он может говорить.

– Я понял… спрошу в другой раз, – улыбнулся Лука и отпустил наконец её руку.

Дэл потерла переносицу, пытаясь найти наконец ответ на этот вопрос. Идти… наверно же имелось ввиду, куда она вообще шла? По жизни, верно? Она прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Но сейчас она не была ни в каком движении, она просто была привязана к Луке, без возможности вернуться в город.

Город. Она медленно сглотнула.

Она всегда возвращалась в свой город, чтобы не происходило, как бы ей не нравился лес. И прямо сейчас она более всего хотела оказаться среди знакомых лиц, без всякой метки и продолжать выходить на вылазки. Она всегда возвращалась домой.

Она открыла глаза уже в своей комнате. Она всегда знала ответ на глупый вопрос колдуна, просто не хотела отвечать честно. Только какой смысл в этом ответе?

Дэл прикрыла уставшие глаза. Этот ответ был тем самым ключом, который мог бы освободить её из лап колдуна. Но после произошедшего… будет ли она свободной? Она же до конца своих дней будет думать о тех ребят, погубленных ею тогда на поляне.

Она такая же тёмная тварь, как и этот проклятый колдун. Наверно, в этом и заключался весь его замысел.

В комнате потемнело. Стало ощутимо прохладней. Она потянулась не за одеялом – за той самой чёрной курткой, которую напоследок подарил ей Брайс.

Она вспомнила его смех и слова «Кто тебя там согреет? Твой колдун?». Он всё-таки оказался прав. Даже удивительно.

А что бы он сказал ей? Наверно, попросил бы не винить себя в этом. И… обнял бы, спас бы от всех этих плохих мыслей, потому что она постоянно им проигрывала. Если бы она ему доверилась, то он бы защитил её.

Какой же она отвратительный человек!

Она поближе притянула к себе чёрную куртку, мягкой стороной приложила к щеке. «Она не чёрная, а тёмно-синяя». «Не различаю оттенки». «Я заметил».

Бывают ли оттенки у людей? Такие малоразличимые, где сложно провести черту – тёмно-синий или чёрный. Или, где люди настолько светлые, что любое пятно на них кажется ещё хуже, чем на других.

Не преувеличивает ли она свои пятна?

Дэл всхлипнула.

Она никогда не умела различать эти бесовы оттенки. В отличие от Брайса.

И он относился к ней хорошо. Видел колдовскую отметину и даже не испугался тогда, обработал её. И поддерживал её всегда.

А ведь на белом пятна на самом деле виднее.

Дэл шумно выдохнула. Брайс умел различать оттенки, и если бы она была отвратительным человеком, то вряд ли бы общался с ней, пытался помочь и просил обязательно вернуться. А она почему-то не торопилась выполнить это обещание, пытаясь то ли пожалеть себя. то ли убить такими тяжелыми мыслями.

Она вдохнула побольше воздуха.

– Ты никогда не была виновата в этом. – сказал тогда Брайс

– Это не моя вина. – проговорила медленно Дэл.

Она медленно встала с кровати, схватила куртку, натянула её на себя. В ней было очень тепло, никакой холод не страшен.

– Это не моя вина, – снова повторила она, чувствуя, как от этих слов становится легче стоять.

Она просто никогда не видела оттенки. Видела в тёмно-синем чёрное. А ещё она всё-таки не осознавала, куда она идёт по-настоящему.

Возможно, именно этого осознания ждал от неё колдун.

В глазах потемнело. Кажется, рана на боку заныла. Она облокотилась о стену, да попыталась отдышаться. От боли хотелось завыть, но она лишь кулак левой руки сжала, да оторвалась от стены, чтобы сделать пару шагов. Следующая вспышка боли поразила её у двери. Она сжала зубы, да зажмурилась, чтобы пережить её, чтобы не заорать, чтобы не сдастся.

Не имела право на это. Она же пообещала, что постарается.

Она выдаст ответ этому бесову колдуну, чтобы он наконец дал нормальные ответы на её вопросы.

Дэл раскрыла дверь зала, в котором обычно она видела Луку. Но в нём было пусто… и чуть прохладно. Она нахмурилась, прикрыла дверь и пошла в сторону выхода, медленно, вслушиваясь в звуки. В доме было тихо. И возле шкафа до сих пор валялись книги, которые она тогда уронила.

По телу дрожь пошла.

Она наконец доковыляла до улицы, открыла дверь и подняла голову на тучи. Собирался дождь. И на поляне никого не было.

– Бес его подери… – сквозь зубы проговорила Дэл и крикнула во всю мощь своих лёгких. – Колдун! Ты куда пропал? Эй, Лука!

Никто ей не ответил.

========== Седьмая глава. Одинокая ==========

Наверно, колдуны любят печеную картошку.

Впрочем, спросить было не у кого – наступил третий день, а Лука так и не показался. И в очередной раз эта мысль отозвалась лёгкой тоской, и снова она, толком не веря, приподняла рубаху. Тёмный след его ладони так и остался на её животе, никуда не исчез, а следовательно, с ним всё в порядке. Просто решил исчезнуть резко. Она почесала переносицу, да в очередной раз пошла по коридору, толком не зная, чем теперь себя занять. Слишком невовремя исчез этот колдун, чтобы она могла наконец выдохнуть.

Наступил третий день, а он не торопился возвращаться – ни во снах, ни наяву.

Проклятый колдун.

Она толкнула дверь в его зал, в который прежде не заходила. Раскиданные книги по полу, на столе уже поселилась пыль, и… она сделала шаг за порог.

Тут всегда было прохладно. Очередная магия? Она нервно сглотнула и сделала ещё один шаг. Такое ощущение, что его здесь не было целую вечность. Напоминали о нём только её ножны с мечом, которые он прислонил к стене и оставил.

Дэл уверенно зашагала к ним, да схватилась за рукоять. Тёплая. Родная. Сколько она не брала меч в руки? Кровь. Она уверенно резала людей, точнее, рука, ведомая колдуном, делала это, а она могла лишь… наслаждаться. Она выпустила рукоять, и меч ожидаемо упал.

Бес подери… это было сложнее, чем она думала.

Она посмотрела на свои руки. Сколько на них крови? Пока здесь не было колдуна, она могла жить спокойно, зная, что она может быть сама себе хозяйкой. Никто её не заставит убивать людей. Но… сидеть в чужом доме и ждать непонятно чего никогда не было её целью.

Она должна была вернуться. Пока на ней эта отметина, она не сможет этого сделать. А значит, нужно каким-то образом лишить жизни колдуна, который резко исчез. Сложно.

Сложно.

Она отвернулась от меча, в очередной раз огляделась в этом зале. В такие моменты было жаль, что она не умела читать. Наверняка, в этих книжках кучу подсказок и всего того, что не сказал бы ей Лука.

Если не считать того странного сна с разговорами о богах, она в последний раз наорала на него и была готова ко всему, лишь бы только больше не думать о всём этом. Даже лишиться воли. Даже умереть. Он хлопнул дверью и исчез, а потом она выпала в сон, в котором у них и был этот последний разговор.

Он обиделся на неё? Почему он просто взял и исчез?

Дэл не выдержала, схватилась за голову. Слишком странными были его поступки. Или… она просто не находила взаимосвязи. Этот колдун никогда не делал ничего просто так. И чувствам никогда не подчинялся. Может, решил подарить ей несколько дней свободы, чтобы она насладилась, а потом всё началось бы снова. Или у него была другая идея.

Как же было сложно думать за другую сторону.

Всё это время, если трезво размышлять, он не хотел её угнетать. И одна мысль о том, что она может что-то с собой сделать, его напугала. Ко всему же, ему нравилось наблюдать за тем, как она сражается. Он явно не хотел, чтобы она бросала это. Возможно, ему нужен будет искусный воин для чего-то, вот он и пытается не дать ей свихнуться, не подавляя сильно её волю. А тот бой был всего лишь проверкой.

Дэл мотнула головой. Странно. Он же даже не наблюдал за ней. Более того, он целиком подчинил её, чтобы она просто их убила. Или поставил бы в те условия, где ей бы пришлось сражаться по своей воле. В конце концов, они уже раза три сражались. И он не понял до сих пор её умений?

Она вздрогнула. Вспомнила тот самый взгляд. Вина. Это было чувство вины.

В голосе его отчетливо было слышно это, не зря же он сказал, что “не хотел, чтобы это произошло так рано”. Он говорил про сражение. Оно было незапланированным. Люди до сих пор посылают своих воинов, чтобы убить его, и ему пришлось сделать нужное её руками.

Если он этого не хотел, боялся, что это выйдет рано, то становится совсем странно. Выглядело это как родительская забота о ребенке, который ещё не готов к взрослой жизни и проблемам. Забота… от этого слова её передернуло. Колдун, который создаёт тёмных тварей, убивающих любых людей на своём пути, вряд ли был способен на настоящую заботу.

В первый раз он говорил, что восхищён её умениями. Они сражались, он полностью владел ситуацией и своей силой, но так и не убил её. Если бы она знала, что он на самом деле силён, она бы не пошла. Но та ведьма…

Она нервно сглотнула. Ведьма. Она всё знала ещё до того, как это произошло. Она же сказала, что колдун беспомощен, из-за чего она и отправилась в одиночку убивать его. Это задание могли повесить только на способных солдат, несмотря на силу колдуна. Они в сговоре – иначе это не объяснить. Нужно было задать ей больше вопросов, пока была возможность.

Сейчас она могла лишь ломать голову над всем этим.

Она ведь её узнала. Ведьма узнала её, толком не услышав ни имени, ни внешности не разглядев, почти мгновенно. Она узнала её буквально за секунду. Как это вышло?

Девочка, что играючи сносит головы бесам. Дэл нервно сглотнула. Если знала и ведьма, то и Лука мог её узнать ещё в лесу, и ждать мог именно её. Он тоже назвал её девочкой. Он находился в другой части леса от своей хижины. Более того, он вышел на тропу, чтобы она его уж точно нашла. Бес подери… она была обязана встретиться с Лукой, её плавно к этому подводили.

Она ударила кулаком по стене.

Это было слишком просто, да только она почему-то не замечала этих совпадений. Она прикрыла глаза, пытаясь вспомнить точно все ведьмины слова, которые она только говорила ей. Она рассказала про “дамоклову длань” и… всё. И в конце сказала, что они ещё встретятся.

Скорее всего, так и в самом деле будет.

В голове вспомнилась та темнота возле клеток, где раздавался её звучный голос. И тогда она услышала, что…

– Ты будешь другим человеком тогда… – проговорила медленно Дэл, чувствуя, что вспомнила то, что ей нужно.

Просто так колдуны ничего не делают. Эта фраза наверняка тоже что-то значила. Если она была уверена, что от Луки она получит отметину, и при этом она вела её именно к этому, то, возможно, именно таким способом из неё и хотели сделать другого человека. А каким человеком она тогда была?

Она мечтала убить колдуна и лишиться этой связи. Она любила находиться в лесу и резать тварей. А ещё она была достаточно самоуверенной, чтобы разговаривать на равных с ведьмой. Кажется, с тех пор она не сильно изменилась. Только теперь колдуна хотелось не убить, а хотя бы найти для начала.

А ещё она мечтала наконец из этого леса вернуться домой. Она невольно тронула рану на боку. Заживала медленно, но теперь хоть не часто кровоточила от любого движения. Возможно, нужно и в самом деле поискать у колдуна той самой мази и не мучиться от боли и собственной гордости.

После некоторых размышлений она решила в очередной раз выйти на улицу. Вряд ли она там кого-то встретит, кроме закатного солнца. На поляне и в самом деле была пустота… она до сих пор не могла по ней ходить, боялась случайно наступить на чужие кости, проявить неуважение.

Она присела на крыльцо после некоторого промедления, застегнула тёмно-синюю куртку до воротника, да повернулась к закатывающему солнцу, прятавшемуся за ветвями. Приходила ночь. А ещё в сон клонило после еды. Слишком неожиданно она пришла к нормальному режиму, возможно, ей просто не хватало ночных вылазок, ощущения свободы и энергии по телу.

Она прикрыла глаза, пытаясь представить, как снова бежит по лесу навстречу тёмным тварям с мечом наперевес, и… не смогла. В голову лезла лишь кровь и люди, люди, люди, погибающие под её мечом. Три взмаха на лишение жизни. И никаких чувств после этого.

Она открыла глаза, да головой мотнула. Кажется, что-то пошло не так. Интересно, а было ли больно тёмным тварям? Они же были живыми… она усмехнулась собственным мыслям – лезет же бред какой-то в голову. Какие чувства у тёмных тварей? Если только одно – голод и желание убивать.

Дэл вздрогнула.

Голод и желание убивать.

Бес подери… а чем она от них отличалась? Она также влетала в лес ради убийства, ради крови и лишения жизни, чтобы потом прийти домой и поесть лазанью. Дэл схватилась за голову. Страшные мысли ей лезут во время одиночества. Она не могла быть точно такой же. Она убивала их не просто так, а мстила, выливала свою злость и… прочие оправдания.

Одни лишь оправдания. А что было на самом деле?

Вспоминала тех, ради кого она мстила, она лишь в перерывах между убийствами, а до этого она просто разрубала их мечом, целилась ровно в глаза, да бежала, чувствуя, что у неё получается это больше всего, она хоть в чём-то лучшая, а значит и всё правильно. Тёмные твари нужны для того, чтобы их убивать, верно?

Дэл закусила губу.

Какой же она была дурой.

– И вправду, куда я иду…? – произнесла она тихо сама себе.

Чтобы вернуться домой, можно из него не уходить, а оставаться в нём. Помогать Лексу с работой и уборкой, смеяться с шуток Брайса, или же подкидывать идеи для планов Лайзе. Но она снова и снова выходила за ворота в поисках чего-то, бежала и находила лишь тварей, на которых отрабатывала удары и получала от этого садистское удовольствие.

В самом деле, зачем всё это было? К чему она хотела прийти?

Послышался хруст ветвей, она вздрогнула, машинально потянулась к ножнам… которые лежали в доме. Дэл могла лишь вскочить, схватиться за дверь и вглядываться в пустоту, пытаясь понять – кто решил к ним заглянуть. Она прищурилась и заметила хорошо знакомый красноватый блеск.

Тёмная тварь.

Она аккуратно села на место, но взгляда не отвела. Они же не приходят к убежищу колдуна. Или… когда здесь нет колдуна, то это правило не работает. Дэл подняла глаза к тёмному небу – самое время для прогулок не очень приятных существ, готовых тебя съесть. Сколько таких она лишила жизни, считая себя хорошим и правильным человеком?

Она такая же тёмная тварь. Или просто бес.

Из темноты на поляну вышла женщина, чуть сгорбленная и с длинной палкой в руке. Дэл удивленно прищурилась, и привстала со своего места. А потом вдруг усмехнулась.

Бесовские глаза. Кажется, они и в самом деле встретились.

Женщина подняла голову и проговорила:

– А ты и в самом деле изменилась, убийца бесов. Как я и видела тогда. А вижу я далеко, словно птица парящая.

Дэл руки на груди скрестила, да с прищуром взглянула. Возможно, это всё было действительно частью одного большого плана, в который её до сих пор не посвятили.

– Жестокий у тебя взгляд… а мгновение назад выглядела как побитый котёнок… а сейчас ты, скорее, лев гордый.

Она наконец подошла к девушке, на палку оперлась и ещё раз с любопытством оглядела. Палка была уж слишком похожа на ту, которой любил размахивать Лука, когда они сражались. Наверно, все колдуны должны быть с длинными палками.

– Что вы все задумали? – проговорила Дэл.

– Мы лишь следуем воле богини Морры, – откликнулась ведьма.

– А какая у неё воля?

Ведьма улыбнулась, обнажила в этой улыбке свои зубы, от чего Дэл стало немного неудобно. Опять она смешно выглядит.

– Не считаешь ли ты, что задаёшь слишком много вопросов?

Дэл глубоко вздохнула. Она ожидала нарваться на что-то подобное. И уже давно придумала ответ к нему.

– Я привыкла быть осведомленной в тех вещах, в которых участвую.

Ведьма оценила эту фразу, улыбнулась, однако отвечать на вопрос не спешила. Ясное дело. Это же колдуны, с них не выцепишь лишнего слова. Предпочитают держать свои планы в тайне, чтобы потом красиво всех переиграть. Как жаль, что она не очень любит такие сложные игры. Для них она уж слишком прямолинейно и предсказуемо себя вела.

– Я хочу задать тебе вопрос из чистого любопытства. Как женщина женщине.

Дэл брови приподняла в удивлении, толком не ожидая такого. Звучало это прямо сейчас не слишком вовремя. Но в конце концов она смогла резко кивнуть, дав никому не нужное разрешение.

– Каково это: стольких похоронить и стольких же убить своей рукой, и при этом жить дальше?

Удачный вопрос. От него в сердце защемило.

Девушка потёрла переносицу, пытаясь придумать достойный ответ. Ничего в голове, кроме искренней правды, не пришло. Стоило только прикрыть глаза, и в очередной раз стоят мёртвые тела, остекленевшие глаза и куча крови.

Живёт ли она дальше или просто доживает?

– Никак.

Дэл развернулась и похромала в глубь дома, точно зная, куда ей нужно зайти. Наверно, она и в самом деле поступала всё это время неправильно. Наверно, она и вправду лишь существовала, при этом убивая всех, кто встречался на её пути. Именно это и делало её собой, капралом Дэл из гвардейского отряда.

Она машинально схватилась за нашивку капрала Матфея. Она будет сильной. Она не сломается. В зале взгляд её остановился на ножнах с хорошо знакомой рукоятью.

Быстрым шагом она преодолела весь зал, да схватилась за меч, чтобы его медленно вытащить из ножен. Чистый клинок. Она осмотрела его внимательно. На мгновение она заметила какой-то странный красноватый отблеск, словно капля крови осталась, но это было лишь обманом зрения.

Меч был чистым. Лука постарался на славу.

На нём было много человеческой крови. Она убила им двенадцать человек. Их нашивки лежат в кармане куртки. На нём много крови людей, которых она не успела спасти. Нашивка одного из них надёжно держится на рукаве куртки. Она сделала много неправильных вещей, и допустила ещё столько же ошибок. В следующий раз она попытается их не допустить. Вот и всё.

Она закрепила ножны с мечом на поясе, да вышла из пыльного зала. Когда рядом был родной меч, было как-то спокойнее. Лесной ветер растрепал её волосы. Если прикрыть глаза, можно было представить, что она снова стоит у ворот, пока все молятся и ждут их открытия, чтобы снова ворваться в лес и почувствовать свободу. Она всегда ждала этого с нетерпением, ведь каждый выход в лес был ещё одним шансом завязать очередной бой.

Сколько боёв ей ещё предстоит?

Ведьма подняла на неё взгляд и с усмешкой спросила:

– Ну и куда ты идёшь, девочка?

– Я иду делать то, что у меня получается лучше всего – сражаться, – она обернулась на ведьму. – С какими молитвами обычно обращаются к этой вашей Морре?

========== Восьмая глава. Принявшая ==========

Каждый вздох – как отдельное испытание. Лёгкие горели. Глаза слезились. Она их поспешно опустила перед спиной женщины, которую никогда не видела, но почему-то слишком хорошо знала.

Даже хруст веток под её ногами не заставил поднять взгляд. Страшно. Неловко. Сомнительно. В ушах звенели колокола, да только не храмовые. Скорее всего, это была тишина – пугающая в том случае, когда прямо перед тобой стоит что-то божественное и необъяснимое.

– Всё это время ты обращалась к ложным богам… я не виню тебя, Дэлия, не твоя была в этом вина.

Она почувствовала жжение в глазах, машинально руку поднесла, чтобы вытереть выступившие слёзы. Лишь бы только головы не поднимать, лишь бы не смотреть, не совершать очередной ошибки, которая может дорого обойдись.

– Плачь, милая, ведь слёзы очищают душу от скверны.

Она почувствовала лёгкое прикосновение к своему плечу и не выдержала. Уж слишком было сложно справиться со всем этим потоком чувств, разом навалившимся на неё. Сколько лет она молилась не тем богам, прося у них снисхождения? Сколько лет другие молились не тем богам, и их молитвы так и не доходили? Она громко шмыгнула носом, и тут же голову в плечи спрятала – лишь бы не слишком громко. Боже. Боже. Боже.

Лишь бы случайно головы не поднять. Лишь бы чего плохого не совершить.

Слёзы текли по щекам, и она даже руку боялась поднять, чтобы стереть их с лица.

– Моя воля просто – сражайся. Сражайся с моим именем на устах. Во славу народа своего и бога своего.

Она всхлипнула. Сражаться – именно то, что у неё получалось лучше. И именно этого от неё и просила богиня – та самая, в которую она никогда не верила, но до которой доходили все её молитвы. Доходили со сложностью, потому что искала она постоянно других, обращалась постоянно к другим.

– Подними глаза свои, милая моя Дэлия.

Она вздрогнула от неожиданности, и как бы не было страшно, она начала исполнять волю богини. Медленно и плавно. Без лишних движений. И взгляд её встретился с красивым лицом девушки, а глаза… она увидела хорошо знакомые тёмные глаза, почти чёрные. Точно такие же были у Луки. И… по телу пробежались мурашки. Точно такие смотрели на неё всю жизнь из зеркала.