Текст книги "Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо (СИ)"

Автор книги: Стоящий в тени.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Унохана осталась довольна своими трудами – из просто хорошенькой девушки она сделала красавицу, сияющую ярче самых знатных аристократок из самых благородных семей. Рингоноки в последнее время хорошо спала, так что кругов под глазами не было, бледная кожа хорошо гармонировала с тёмно-фиолетовым пучком длинных волос и белоснежным платьем. А уж как она будет выглядеть, когда выйдет на улицу! Но Рингоноки не хотела сидеть без дела целый час, и поэтому, подобрав юбки и сняв на время фату, она через окно выбежала в сад.

Никого не было – все шинигами уже собирались на площади, где должны были казнить Рукию. Рингоноки достала из внутреннего мира заветный ключ и открыла заветный подвал. Ну, что можно сказать – на её долю пришлось около десяти кувшинов с заветным. “Нетсуден, сбереги их до застолья, пожалуйста.”

– Рингоноки, сейчас!– когда Рингоноки вышла из пустого погреба и закрыла за собой, подбежала Ритсу, взволнованная.– Свадьба сейчас будет!

– Уже бегу.– Рингоноки не побежала, конечно, но пошла быстро. У самого места церемонии она надела фату, отпустила юбки и взяла в руки букетик из фиалок, красных хризантем, пшеницы и, что особенно возмутило знающих людей, кориандра. Символика была всем понятна – верность, любовь, богатство, жгучая страсть. И ещё: в самом центре букета уныло и одиноко покачивался одинокий коровяк – добродушие. Впрочем, Рингоноки хотела намекнуть ещё и на свою коровью суть – коровяк и корова весьма созвучны. Итак, вперёд

Народу собралось видимо-невидимо. Большинство были Рингоноки едва знакомы, некоторых она знала по снам, но в первом ряду стояли капитаны. Дорога к алтарю была усыпана лепестками цветов красного и белого цвета. Рингоноки радовалась, что видит сквозь фату удивлённые лица тех, кто знает язык цветов и смог расшифровать послание, которое она несёт в руках. Вдали, у алтаря, Рингоноки ясно различала Маюри – он был без макияжа и маски. Нанао ещё не пришла – добрый капитан шепнул, что её пытаются упаковать в платье с самого утра, но она ещё сомневается.

– Ничего, я подожду. Мы подождем.– Рингоноки подошла к радостно улыбнувшемуся Маюри и сорвала фату, передав его в руки свидетельницы – Донохане. Да, она была единственной свидетельницей (если не считать Нему). Рыжие волосы были завязаны в хвостики в честь праздника, она даже старалась не сильно зевать, чтобы не выдать ночные бдения.

Наконец, когда Рингоноки уже подустала стоять, послышался шорох. Кёраку Шунсуй, пока что трезвый, нес на руках бессознательную Нанао. Без очков, без привычного пучка, в белоснежном платье с широкими оборками, она казалась самой красивой из всех девушек. Рингоноки чуть не обслюнявила платье, так проняло. Маюри может быть доволен – краше его невест никого не было и не будет. Нанао очнулась только когда её капитан уже подошёл к алтарю.

– Я...выхожу замуж...за них?!

– Да, Нанао-тян.– в голосе слышалась грусть – Маюри наверняка будет проводить бесчеловечные эксперименты над его лейтенантом.

Нанао не может убежать – с одного бока её стережёт Маюри, с другого – Рингоноки, сзади – Унохана, спереди – Ямамамото, сверху – Сой Фонг с банкаем, под землёй – Ханатаро (да, и со стороны канализации её караулили). Ей пришлось покориться судьбе и мысленно вознести молитвы о надуманном счастье в браке. Может, ей действительно будет лучше в браке с ними? Маюри оказался молодым и красивым мужчиной, абсолютно не страшной внешности, а Рингоноки вообще красавица – особенно в этом платье.

– Итак, начнём. Сегодня, в этот замечательный день, все мы собрались здесь...Сасакибе, что говорить дальше?– Генрюсай никогда не проводил свадебные церемонии по европейскому типу, а краткого буклетика из Генсея не хватило.

– ...чтобы сочетать этого мужчину и...этих женщин...священными узами брака.– ах, как тяжело лейтенанту дались эти слова!

– Вот-вот, узами брака. Согласна ли ты, Нанао Исе, лейтенант восьмого отряда, стать верной женой Маюри Куротсучи и жить с ним и его второй женой в мире и любви, пока перерождение не разлучит вас?

– Согласна.– с трудом выдавила Нанао.

– А ты, Рингоноки, согласна ли ты?

– Я согласна.

– Маюри Куротсучи, согласен ли ты стать примерным мужем этим девушкам и жить с ними в любви и согласии, не проводя над ними опасные эксперименты (это Ямамото выделил интонацией), пока перерождение не разлучит вас?

– Согласен...буду проводить безопасные.– последнее было сказано чуть слышно.

– Обменяйтесь кольцами.– на бархатной подушечке лежали три кольца – одно побольше, а два поменьше. Серебряные, с маленькими гранатами в окружении цирконов, они были заказаны у лучшего ювелира и стоили немало – их подарил Омаэда, в качестве свадебного подарка. Надо признать, что он учёл пожелания Рингоноки, поэтому камни были не сильно тяжелее металла. Одно из них взяла Рингоноки – оно идеально налезло на палец. Маюри тоже быстро надел кольцо. А вот у Нанао так дрожали руки, что надеть на безымянный колечко было тяжело. Но двое справились и с этим.

– Сим нарекаю вас мужем и женами! Можете поцеловаться.– Гости тактично отвернулись. Рингоноки не успела ничего сделать – Маюри страстно поцеловал сначала её, а потом не успевшую среагировать Нанао. Щёки последней запылали румянцем – она-то в конце концов девственница, в отличии от Рингоноки. Но её ожидало новое потрясение – осторожное прикосновение тёплых женских губ к её собственным. Теперь всё сделано правильно, формальности улажены, и наступает время...

– А теперь – банкет!– скомандовал Маюри и, перекинув вторую супругу через плечо, пошёл к столу. Рингоноки пошла следом. “Нетсуден, готовься – банкет начинается.

Комментарий к Тили-тили-тесто, жених и невесты! http://miadona.ru/image/cache/data/038.0-500×500.jpg – свадебное платье Рингоноки.

http://miadona.ru/image/cache/data/096.0-500×500.jpg – свадебное платье Нанао.

http://zoloto14k.com/components/com_jshopping/files/img_products/full_ce2bc6088a58bc22316e0e0a5dd105b8.jpg – кольцо.

====== Семнадцать мгновений свадьбы. ======

Торт был просто огромным – делали так, чтобы все гости могли попробовать хоть один кусочек. Именно в это время гости преподносили подарки. Украшения, текстиль, даже двуспальная кровать с резной спинкой – спасибо Сасакибе за это – и всё в дом. Но Рингоноки всё равно чего-то не хватало. Чего-то очень важного, очень желанного...настолько не хватало, что все её мысли отражались на её лице.

– Что случилось, Ноки-ноки?– участливо спрашивает подошедшая по очереди Ячиру.

– Подарки великолепны...но того, что мне по-настоящему хочется, мне пока не подарили.

– А чего тебе хочется?

– Кошечку.– грустно отвечает Рингоноки. Да, для полного счастья ей не хватает именно кошки.

Гости невольно чувствуют себя виноватыми, хоть их вины в этом не было. Но случается очередное чудо: один из друзей Ичиго (тоже приглашённого на свадьбу с компанией), Садо Ясутора, подошёл вне очереди и протянул небольшую корзинку. Не веря своей интуиции, она приняла корзину и посмотрела в неё. Не было в мире счастливее человека в этот миг!

– Киса! Спасибо огромное, Садо! – Маюри даже приревновал на мгновение Рингоноки к этому человеку, но потом успокоился, осознав необоснованность ревности.

– Подвинься, шнобель, я тоже на камне сидеть хочу!– Хогэн повадился приходить в мир Рингоноки и нервировать Нетсудена уже давно, но сейчас хозяйка разрешила ему остаться, и даже отправила им еды со свадебного стола. И теперь они сидели на камушке и кушали. Нетсуден – не торопясь, небольшими кусочками, как подобает воспитанному мечу. Хогэн – набивая рот так, чтобы жевалось с трудом, руками, утирая усы и бороду рукавом...Нетсудена.

“Хозяйка, за что мне это наказание?”

– Эх, шнобель, вот твоя хозяюшка – бравная, паланусьмик, гиини...А моя Ханка, зато, смешотная. Но ничего, они ещё со школы дружат. Эх...а ведь ещё вчера Доноханночка была маленьким запуганным комочком...не сильно она изменилась, но время летит...– Хогэн всхлипнул и шумно высморкался в Нетсудена. Этого оскорбления он не смог стерпеть и, забрав с собой блюдо пирожных, отправился в страшную, но тихую шахту Кинушикую. Вернее, побежал.

За столом было весело. Первый тост произнёс сам Генрюсай, пожелав молодым счастья. Дальше дело пошло само. Рингоноки уже ела второй огурец, как вдруг вспомнила о квасе. “Нетсуден, с ним всё в порядке?”

“В порядке, хозяйка, он в надёжном месте.”

“Тогда два кувшина мне.”– кувшины появляются в её руках по первому желанию. Маюри с интересом смотрит на неё. Остальные удивляются. Рингоноки рассказывает о своём путешествии ко врагам, старательно умалчивая об участии в этом Кинушикую и старого арранкара, которого она назвала “дедушкой”. Добиться информации о гарганте, через которую Рингоноки туда попала, они не смогли.

Как и Рингоноки, Донохане сохранила трезвость, ограничиваясь квасом, но это не помешало ей захотеть спеть. Никаких романсов, лирики – её поэтическая душа требовала польки! Которую она быстро сочинила, отплясывая на столе нечто зажигательное:

– Марьяна, белы руки,

Избавь парней от скуки!

Спляши пивную польку,

Марьяна, в танце бойком

Ты очень хороша!

Порадуй старых пьяниц,

Ведь твой трактирный танец

Заветен безогласно!

Ах, как же ты прекрасна,

Мила и хороша!

А мяснику рябому,

Как никому другому

Люба была блондинка.

У ней, – сказал, – грудинка

Уж очень хороша! – выдала она. Под громогласный хохот уже опьяневших синигами (Матсумото Рангику была в первых рядах), Донохане повторила на бис дважды, в конце ей подпевала половина гостей, а Хисаги даже подобрал на гитаре мелодию, и она даже всех устроила.

Нанао сидела бледнее смерти самой. Но постепенно она смирилась с мыслью предстоящей семейной жизни с этими двумя. Тем более, что Маюри без маски оказался симпатичным, пусть и с многочисленными шрамами. А Рингоноки, когда полезла прямо через стол за огурчиками и салатом, смогла не задеть пышными юбками ничего, а потом вернуться обратно. Но её ещё пугала мысль о самом страшном – первой брачной ночи. Ей придётся с обоими? Или только с Маюри, а Рингоноки ляжет спать?

– Боишься?– спрашивает последняя, хрумкая очередным огурцом.

– Немного.– не отрицает очевидное Нанао.

– Не стоит. Жить с Маюри не так плохо, как ты думаешь. Он хорошо относится к женщинам...лучше, чем к мужчинам.– Она усмехается. Но не врёт.

Пир набирал обороты. Пьяные синигами мало отличаются от пьяных людей, потому вскоре им захотелось развлечений. Со словами: “Зацените, как я умею”, на стол поднялся капитан Укитаке. Немного пошатываясь, он громко объявил о номере “что-то северное”. Нет, танцевать он и в пьяном состоянии умел. Нет, танец был хороший, похоже на чукотские плясовые. Но от самого факта, что один из самых старых синигами, ещё из первого выпуска, танцует пьяным на столе, приводил всех в шок и веселил одновременно.

– Джу-тян, ты чего удумал?! А ну быстро слез со стола! Нет, не пинайся, а то опять приступ начнётся...– Кёраку перекинул через плечо друга и снял со стола. Капитан ругался как мог, но из рук друга ему не сбежать – Шунсуй был сильным, и лучше контролировал себя в пьяном состоянии (сравнительно).

Свадьба соединяет двух синигами (или трёх), двух людей, двух квинси...но в мире Пустых действовали другие обычаи.

“Ноки-ноки, а обещание?”

“Ну иди. Но если Ичиго вас прогонит, идите в мир Донохане – там всё равно пусто.”– посоветовала Рингоноки, решив не реагировать на неправильное обращение. Тем временем Кинушикую добралась до мира Ичиго Куросаки, где её ждал собрат. С предвкушающими улыбочками два Пустых пошли к открытому окну. Зангетсу возвёл глаза к небу – Ичиго будет ругаться.

Ичиго, сидевший рядом с Рингоноки, неожиданно покраснел. “Началось”– поняла она.

– Можно их прогнать?– шепотом спросил Куросаки.

– Нет, если сильно не мешают.– шепотом ответила Рингоноки. И добавила:– Сегодня праздник, им можно немного отметить его.

Капитан Комамура почти не пил – волки спирт не любят, но как тост выпить надо. Покончив с индейкой и бараниной, он задумался, а потом принюхался. Где-то поблизости стойко пахло мёдом. Нет, он обычно не ел мёд, но сегодня он выпил чуть побольше обычного, и потому потянулся к источнику запаха. Похоже на соты. Как соты оказались рядом с ним, он как-то не подумал. Он схватил “соты” и начал их облизывать. Когда мёд закончился, капитан открыл прикрытые до этого глаза. Открыл и закрыл.

В руках он держал своего рядового, вторую женщину в отряде, подругу седьмого офицера, Дон Кихота с кудряшками. Донохане Мори, короче. Очень удивлённую и крайне озадаченную. Немного красную от смущения.

– Прошу прощения.– смутился сам Саджин.

– Да ничего.– пробормотала Донохане, а потом громко захохотала. Подумав, Комамура к ней присоединился.

Когда Хогэну показалось мало мира Рингоноки, никто не запомнил. Но на столе появился рыжий варвар и вызвал на пивную дуэль Кёраку. И Матсумото. И Иккаку. Те вызов приняли, и около десяти минут методично уничтожали вино-водочную продукцию на столе. Вот падает Иккаку (Юмичика утаскивает его прочь), вот Рангику ложится лицом в салат, вот её оттаскивает капитан-трезвенник, вот Кёраку и Хогэн пьют на брудершафт...

– Ты...как хошь...а я тя перепью! Ик!– объявляет Хогэн. Ещё несколько бутыльков – и Кёраку сворачивается в клубочек под столом. Шинигами чествуют победителя соревнования и награждают его поцелуями первой красавицы стола (ею была избрана, из-за отсутствия Рангику, Исане Котетсу). Хогэн с чувством выполненного долга возвращается в свой мир и ложится спать под ёлочкой.

“Нему скучно сидеть за столом. Она хочет уйти.”

Нему было скучно за столом. Она ничего не ела, не пила, только грустно поглядывала на мать. И Рингоноки сжалилась

– Постарайся незаметно проползти под столом.– шепнула Рингоноки ей.

– Да.– шепотом отвечает Нему и ныряет под стол. Минут через пять она вынырнула на другом конце стола. Никто не обратил на неё внимание. “Моя дочь – её тоже не замечают”.

Донохане Мори ещё не сделала свой подарок. Она почему-то медлит. Но, наконец, подходит и суёт какой-то пакет.

– Что это?– спрашивает Рингоноки.

– Сандалии!– гордо объявляет Донохане. Рингоноки разворачивает подарок – да, так и есть. Но не просто сандалии – подошва железная. Весят не очень много, как ни странно...

...если Рингоноки попала в Сейретей, то её подруге повезло намного меньше – пятидесятый район, частичная амнезия. Полгода работы у кузнеца. Обнаружение сил синигами. Да, Донохане и Рингоноки пересекались в Академии, но они слишком сильно изменились, чтобы узнать друг друга там. Впрочем, даже узнай Донохане подругу, их бы разлучила судьба – Рингоноки закончила Академию на год раньше подруги. Отсутствие манер, неумение читать и писать, не слишком выдающиеся умственные способности, вкупе с маленьким ростом и некоторой инфантильностью, это делало Донохане, которая изначально была старше подруги, несколько слабее Рингоноки, несмотря на большую физическую силу и прекрасное владение мечом...

...нет, не странно.

Донохане сразу не понравился Маюри. В маске он был просто страшилищем, а без маски она его видела впервые. Мерзкий характер, страшные помыслы, непонятные желания – он отпугивал всех, кроме Рингоноки. Рингоноки посадила их рядом, и Донохане от злости и страха (?!) начала непроизвольно вырабатывать электрические разряды. Да-да, она умела вырабатывать электричество – последствие того смертельного удара током. Маюри заметил это, но решил немного подождать (вдруг ему кажется?).

– Так-так-так, что это у нас?– он хватает за наэлектризованные волосы Донохане. Нет, на него электричество не действовало, он давно об этом позаботился, а вот Донохане испугалась.

– Пусти, рукосуй! Пусти, кому говорят!– Донохане никогда не поймёт выбора подруги – как можно выйти замуж за это страшилище? Как на него вообще можно без опаски смотреть?!

– Эй, не обзывайся! Ты ведь не хочешь проснуться без головы, не так ли?– несколько издевательски спрашивает Маюри.

– Мы ещё посмотрим, кто проснётся!– заявляет Донохане.

Рингоноки усмехается – они всё-таки поладят. Не сегодня...но, может, завтра?

Иногда Бьякуя позволял себе напиться. Тогда возвращался прежний малыш Бьякуя – добрый, эмоциональный, немного взбалмошный. И сейчас его пьяный мозг подкинул ему идею, показавшуюся ему классной. Неспешно и чинно, насколько позволяло ему состояние, он под столом пополз к невесте...зигзагами...врезаясь в пьяные тушки синигами. Наконец он добрался до одной из двух невест и заглянул ей под юбки.

– А где бельё?– задаёт вполне резонный вопрос Бьякуя.

Рингоноки не нашла ответ – бельё она не надела даже на собственную свадьбу – зачем?

– Не лезь к чужой почти-жене!

– А я...эт...подарок принёс!– Бьякуя достал из-за пазухи панталоны. До колен. Полупрозрачные. С рюшками и кружевами. Рингоноки на автомате приняла подарок раньше, чем поняла грязный намёк Кучики. А ведь трезвым – такой правильный!

– Всё – капец тебе, охальник!– Маюри поднимается с места и идёт бить морду Бьякуе. Без занпакто – вольная борьба. Грязные приёмы разрешены.

Схватка была короткой, но интересной. Закончилась ничьёй. У Бьякуи синел синяк под глазом, выдран клок волос, а у Маюри исцарапано всё лицо. Но Маюри был рад – он постоял за честь своей...да, можно сказать “жены”.

– Видела, как я его?

– Видела, мой герой. А панталоны пусть полежат до лучших времён...– практичности у Рингоноки не занимать – и из этой жути сделает что-нибудь.

Пришло время ловить букеты. Все дамы, кто ещё не спал, встали на ноги. Первой букет кидала Рингоноки. Встав спиной к ловящим, она со всей силы метнула букет. Судя по сдавленному воплю, она попала кому-то в лицо. Обернувшись, она увидела смешную и страшную картину – букет поймала Момо. По её лицу было ясно, что холостой жизни Айзена скоро придёт логический конец в виде бывшей лейтенант.

Второй букет кидала Нанао. Она не стала так сильно кидать, но букет всё равно поймали лицом. На этот раз повезло Донохане Мори. Та смутилась. Букет исчез – пришедший в себя на мгновение Хогэн забрал его себе. Зачем он ему? Кто его знает...

Пришло время самого главного. Нанао попыталась сделать ноги, но в длинном платье это было затруднительно. И Маюри её поймал без труда. Здравствуй, плечо, давно не виделись!

– Пожалуйста, пустите меня!

– Ну уж нет, дорогая – в первую брачную ночь положено иметь близость. И давай на ты.– Маюри не стал звать с собой Рингоноки, так как прекрасно понимал, что в её положении это нежелательно. Непроизвольно вспомнилась ночь зачатия ребёнка – как они тогда хорошо провели время! Рингоноки тоже это помнила. Но сейчас, когда она беременна, от этого придётся временно отказаться. Но надо чем-то заняться...но чем?

“Нетсуден, с конфискованными со стола колбасой и пирожными всё в порядке?”

“Всё в порядке, хозяйка!”

Первая брачная ночь. Судя по звукам, Нанао всё-таки согласилась. Рингоноки же в это время сидела на диване, ела колбасу, гладила котёнка (назвала она его Реккой), прокручивала в голове всю прежнюю жизнь и чувствовала себя...

...как бы так сказать...

...совершенно СЧАСТЛИВОЙ!

Комментарий к Семнадцать мгновений свадьбы. https://pp.vk.me/c624317/v624317253/40814/z-uYFXnZSgg.jpg – Страшная зависть Маюри.

https://pp.vk.me/c624317/v624317253/4080b/CbjLC5U7MOY.jpg – Пивная полька.

https://pp.vk.me/c624317/v624317253/407fa/ikjkmjpgpWw.jpg – Побег невесты.

====== Бой начинается. ======

Утро наступило внезапно. Сонные, измученные похмельем синигами начали подниматься на ноги. Вчерашняя пьянка продолжалась и после ухода новобрачных. Кажется, к делу подключились даже занпакто – Ренджи ясно помнил, как пытался прокатиться на Забимару. Кира, кажется, зажигал на столе вместе с Шухеем – к ним присоединились ещё кто-то чёрно-красный и чёрно-желтый. Кто-то щупал девушек (досталось, впрочем, и симпатичным парням), кто-то пел “Пивную польку”, как окрестили придуманную Донохане песню. Кучики Бьякуя вообще после пятой бутылки полез целоваться ко всем подряд. Когда он полез к Зараки, тот разбил о голову капитана пустой стакан, и тот благополучно осел на пол и заснул в позе звезды.

– Кто помнит, в честь чего был праздник?– негромко спросил Кира.

– Кажется, это была чья-то свадьба.– шепотом отвечает ему Ренджи.

– Кажется, женихом был Маюри.– добавляет тихо Шухей.

– А невестой – мой лейтенант.– подключился к разговору Кёраку.

– И мой первый офицер.– неожиданно громко говорит Комамура.

– Но ведь...Рингоноки – седьмой офицер!– вяло возражает Кёраку.

– Мне лучше знать, кто она.– Комамуре очень хочется добавить: “Она – капитан”, но он не может подвести подчинённую, не выполнив просьбу молчать о её банкае. Он вчера пил не так много, поэтому голова болела не очень сильно. Действие, происходившее неподалёку, привлекло его внимание. Донохане сидела и смотрела на умывающегося котёнка. “Подарок Садо”– вспомнили все.

Неожиданно котёнок увидел птичку и начал подбираться к ней. Донохане тоже увидела птичку и тоже начала подкрадываться к ней. Но птичку поймал всё-таки котёнок, хотя Донохане честно попробовала.

Рингоноки проснулась тогда, когда организм пожелал нужным. Где-то в голове Нетсуден приводил острова и воду в порядок после ухода Хогэна. Кинушикую же, видимо, ещё находилась в голове Ичиго, так-как в шахте её не было.

“Нетсуден, ты знаешь, что мне снилось?”

“Да, хозяйка. Что предпримем?”

“Пока не нападут – ничего. Потом будем придумывать план действий.”

“А ваше положение?”

“Моё положение? Оно не помешает – я буду использовать шикай лишь в самом крайнем случае. Банкай же – тайно, благо его можно принять за обычное природное явление. Но ты прав – не надо лезть на передовую. Впрочем, я всегда мечтала быть ракетчицей...”

“Ракетчицей? Ну хорошо, хозяйка, ассоциация мне понятна. А если нападут на вас лично?”

“Именно на меня? Я использую кидо. Эротическое кидо. Или даже фехтование. На крайний случай – шикай. Банкай при союзниках использовать не буду. Есть предложения-возражения?”

“Нет, хозяйка, возражений нет. Только...хозяйка...”– голос в голове становится каким-то странным.

“Что, Нетсуден?”

“Можно, пожалуйста, мне набить морду Хогэну? Ну пожалуйста, он мне уже поперёк горла стоит!”

“Не надо, Нетсуден. Во-первых, он занпакто моей подруги. Во-вторых, он тебя сильнее физически. В-третьих, ты не сможешь поднять на него руку сам – вы ведь подружились, не так ли?”

“Как вам такое в голову могло прийти, хозяйка?!”– Нетсуден кривит душой (звучит как афоризм). Он действительно привязался к Хогэну, только он никогда не признается в этом...даже себе самому.

О своём повышении Рингоноки узнала, когда капитан лично вызвал её в кабинет. Новость она восприняла спокойно. Потом капитан предложил тайную тренировку с банкаем. Рингоноки согласилась – лучше согласиться. Тем более, что никто не узнает...Да и поразмяться хочется. А то со всеми этими свадебными хлопотами она начала забывать команду высвобождения шикая, не говоря уже о заклинаниях. Надо, надо тренироваться, как бы не хотелось – ведь она не просто жена Маюри, не просто первый офицер. Она – Рингоноки. Рингоноки Куротсучи.

Уже через три часа тренировку отменил сам Комамура Саджин – напали враги. Не Пустые, не синигами – кто-то иной. “Баунто, кто же ещё? Ничегошеньки эти синигами не знают. Впрочем, это не их вина.” Рингоноки молчит как партизан – ей разрешили не идти туда (читай: запретили), отправили самых отошедших после вчерашнего и Донохане Мори в их числе. Их было мало – даже такие, как Бьякуя и Сой Фонг, сейчас боролись с головной болью, а Сой Фонг ещё и со следами винегрета на лице (не надо было засыпать лицом в тарелке). Да что там капитаны – самого Ямамото снимали с Башни Раскаяния, где тот пытался показать банкай. Рюджин Дзякка, разумеется, не высвободился, пожалев пьяных синигами и Сейретей, но генерал уже не смог оттуда слезть. Лейтенант тоже не подкачал – но из пруда на территории Кучики вылез сам, и даже руководил сниманием капитана с крыши. Некоторых, вроде Зараки Кенпачи, даже не нашли ещё.

– Не иди за ними.– напоминает Комамура. Он достаточно хорошо знает своего офицера, чтобы сказать – она пойдёт с ними, даже если будет на девятом месяце. Если не поучаствовать, то хотя бы понаблюдать.

– Да, капитан. Но у меня плохое предчувствие.

– Предсказание?

– Нет...всего лишь предчувствие. Но я почти точно знаю, как бороться с новым врагом.– Рингоноки не рассказывает ничего, но даёт понять, что скоро всё станет ясно.

Ей позволяют многое – свободу действий, лишь частичное выполнение приказов, использование своих способностей для опозданий на построения, организацию тайных сообществ по спасению осуждённых на казнь, посещение капитанов-маньяков и участие в их не всегда законных экспериментах... и беременность теперь. Рингоноки ведёт себя так, как хочет – и считается с мнениями других. И она никогда не волнуется понапрасну, как потом все поняли.

Вернулись синигами не в полном составе – хорошо, что вернулись. Донохане сперли. Просто взяли и сперли. Нет, не в том смысле взяли, а просто забрали с собой, чтобы вызнать информацию о чём-нибудь. Они, наверное, ошиблись – Донохане даже капитанов не очень хорошо знает, не говоря уже о тайнах.

“Что будем делать, хозяйка? Вы ведь спасёте Донохане Мори, верно?”

“Разумеется. И для начала я отпрошусь в мир Живых – мне понадобится помощь. Да и база баунто именно там, я это видела.”

“Да. Я свяжусь с Хогэном, уточню информацию. Хозяйка, вы ведь не только за помощью отправились, верно?”

“Да. Я хочу немного прогуляться по Каракуре – поговорить с Клубничкой, посмотреть на тамошнюю школу, погладить Ёруичи...поговорить с Урахарой, в конце концов. Нетсуден, тебе особое поручение.”

“Да, моя хозяйка...Я должен ЭТО сделать?!”

“Нетсуден, так будет лучше для всех. Ты против?”

“Да нет...Просто необычное задание, занпакто обычно их не получают.”

“А разве ты обычный меч? Ты мой меч, мой лучший друг и советник, мой союзник, в конце концов! Да и ты, помнится, хотел поразмяться. Разрешаю.”

И Рингоноки вливает реацу в меч. Ну, как вливает – просто предоставляет дело Нетсудену, который сам взял сколько надо ему...

В это время, в Каракуре, на заброшенном складе, баунто пытались выбить информацию из Донохане. Ты молчала, как партизан на допросе, изредка говоря странные слова.

– Да чтоб вас шквархнуло да свершу шлёпнуло! Да вы, мутямки – громобрюки, да придёт мой капитан – тридцать шкур с вас сдерёт! – ругалась девчонка.

– Да прекрати ругаться! Уши закладывает...– Джин Кария потёр виски– Нахрена тебя похитили? Идиоты, надо было похитить лейтенанта или офицера какого-нибудь, а эта...рядовой...она даже не красивая.

– Какая попалась, остальные были осторожнее. Ну скажи, ну скажи пожалуйста: как зовут твоего капитана?

– Не скажу.

– Блин, а своё имя скажешь?

– Не скажу.

Баунто возвели глаза к небу – допрос затягивался. Угрозы, пощёчины, мат в свой адрес – всё это не поколебало Донохане. И мороженым её подкупить не удалось. Даже на пирожки не поддалась.

– Назови своё имя, чтобы мы знали, кого костерить!– Начал выходить из себя Ичиносе.

– Пирожок дам...– шепнул Кария.

– Донохане я. Донохане Мори. Ам!– не один пирожок, а целое блюдо с пирожками Донохане съела в три приёма: открыть рот – опрокинуть туда блюдо – зажевать всё это. Предводитель Зависимых с ужасом смотрел на пустую тарелку. Кажется, седых волос на его голове стало ещё больше. “Да она меня съесть может! И как из неё теперь выбить информацию?”

Тем временем Донохане прожевала пирожки, сыто заурчала и больше ничего не хотела. Она наелась, а потому подкупить её больше не удалось. Через полчаса, когда все поняли провал с идеей похищения и приняли валидолу, они решили запереть похищенную в подвале. Когда они вспомнили, что в подвале места нет, да и самого подвала тоже нет, они решили запереть её на чердаке. Но чердак давно требовал ремонта, плюс там гнездились птицы. Пожалев птиц, они решили поместить её в какой-нибудь жилой комнате. Но все комнаты были уже заняты, а в туалете запирать – себе вредить, поэтому Донохане отдали в добрые руки Ёшино, как самой разумной особи женского пола в особняке.

– Здравствуйте, Рингоноки! Как поживает малыш?

– Здравствуйте, Урахара-сан! Всё хорошо, я вчера замуж вышла.

– Да? И кто же этот несчастный...то есть счастливчик?

– Этого несчастного зовут Куротсучи Маюри. Вы побледнели – вы его знаете?

– Знаю... а у вас хорошее зрение? – Рингоноки вздыхает настолько однозначно, что Киске понимает, что немного перегнул палку с подколками. Да и не такой уж Маюри и страшный, особенно без маски. Поговорив ещё немного и снова мысленно удивившись уму и догадливости собеседницы, Урахара согласился помочь с операцией по спасению Донохане Мори. Особенно он, правда, удивился тому, что они с Рингоноки были знакомы ещё при жизни.

– И после смерти дружба продолжилась?

– Умирают друзья – дружба живёт вечность. Не знали? А теперь скажите, пожалуйста, где та киса, которую я гладила в прошлый раз?

– Я здесь!– чёрная кошка подошла к ней и потёрлась о ноги. Рингоноки улыбнулась и достала из внутреннего мира...рыбку. Небольшую такую рыбку, похожую на кильку. Ёруичи обрадовалась гостинцу – хоть она и синигами, но кошачья сущность требовала рыбы. Быстро скушав рыбку, киса позволила поднять себя на руки и прижать к груди. “Но надо идти спасать подругу” – проносится в голове Рингоноки, и та с неудовольствием отрывается от пушистой шерстки кошки, принимает облик человека и идёт спасать подругу.

“А куда мне идти?”– запоздало понимает Рингоноки.

====== Девушка по городу шагает налегке... ======

Каракура по сравнению с Токио – деревня в глуши, но Рингоноки плохо знала эту местность, а ориентироваться по реацу она не умела, поэтому уже пятнадцать минут бродила по улицам и осваивала местность. “В конце концов, это будет неплохой прогулкой. Когда Нетсуден выполнит мою просьбу, начну атаку. Ну, Нетсуден по реацу ориентироваться, похоже, умеет. А пока – план.”

В принципе, её план был прост как три рубля – банкай. Молнии там, гром, дождь...Поразит линии электропередач, проникнет в особняк и выпустит Донохане. Нетсуден учует этих Зависимых, Рингоноки перережет провода (немного подумав, она решила не использовать меч и обойтись старым действенным способом), проберётся в здание, вытащит подругу и смоется. А вот напоследок можно и банкай. “Долго Нетсудна нет. Дала ведь простую задачу.”

Нетсуден, как и всякий порядочный занпакто, имел свою волю, свой разум и даже что-то вроде души. Но в отличии от своих собратьев он признавал, что хозяйка сильнее его, и не оспаривал это. Хозяйка заботится о нём, порой даже слишком – так он думает. Он не заслуживает такого хорошего отношения, по его мнению. А эта маленькая просьба будет исполнена лучшим образом – Нетсуден хоть так отплатит за добро в свой адрес.