Текст книги "Путешествие за счастьем (СИ)"
Автор книги: Стипа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Глава 23
«К сожалению, программа импортозамещения не всегда полностью срабатывает. Некоторые товары, например, необходимая для нашей ткацкой промышленности паутина внешнемирских пауков, по-прежнему добывается только за пределами страны. Перед нашими учеными стоит важнейшая задача закрыть эту брешь».
Из экономического вестника «Корни страны»
Утро было солнечным, может быть потому, что оно было очень поздним. Феи сидели за завтраком и планировали, чем заняться.
– А я вот что подумала, – сказала Дуня, – давно мы отчетов не писали. Вот про яблоню, не помню, писали или нет? А про мэтра Дирка и про Скипидруса мы точно не отчитались.
– Тут сложнее, – задумалась Яся, – мы же не осчастливливали, мы исправляли ошибки Гера. Стоит ли об этом писать?
– Наверное, не стоит, – решила Синни, – в истории с демоном мы принцессу осчастливливали, там мы про Гера ничего не писали, а тут непонятно, как обойти его неудачи.
– Даа... А тогда полетели к Кирику? Нам, правда, только завтра можно пауку лапки тереть, но, наверное, не страшно, если на день раньше?
– Я думаю, на один день не страшно, – поддержала ее Яся.
Нитали гуляла с сыном в саду. Но сегодня они были не одни – бабушка и дедушка тоже пришли в сад, нянюшка суетилась в беседке, накрывая на стол.
Скрипнула калитка и в сад прошел доктор.
– Доктор Ив, проходите, – старый булочник крепко пожал руку врачу, – сегодня у нас день такой... Нитали сняла траур, праздником это не назовешь, но и не грустное событие. Да и пора, давно пора...
– Я наверное, в другой раз зайду, все же семейное событие.
– Что вы, что вы доктор, – булочник даже возмущенно запыхтел, – как так, вы у нас уже давно свой человек.
И старик потащил Ива поближе к беседке.
Малыш сидел на скамеечке, а рядом стояла Нитали. Немного смущаясь Ив подошел к ней. Яркое голубое платье делало глаза Нитали удивительно яркими.
– Я наверное перепутал время, – все пытался оправдаться Ив, – я сам веду свои записи, и все время путаю. Вы уж извините меня.
– Что вы, что вы, – Нитали почти слово в слово повторила слова отца, – вы уже у нас свой человек. А с планированием всегда сложно, я пока муж был жив, сама занималась учетом его времени, а у него было гораздо меньше встреч. Артефактор – это не доктор.
Феи подобрались поближе. Удивительно, но разговаривая с лекарем, Нитали забыла оглядываться на сына, она даже отошла на несколько шагов.
– Я пошла, – Дуня опустила на нос розовые очки и выглянула из-за куста. С зажатым в кулачке кусочком маны подлетела к малышу, аккуратно чиркнула по лапке паука, и место соединения стало совсем-совсем тонким. Дуня проводила снизу, потом справа, потом слева, и наконец чиркнула по верхней лапке. И тут паук свалился со спины Кирика в траву.
– Упал! – ахнула Дуня.
– Ой, куда он упал, – испугалась Яся, – Рейг говорил что-то про ловушку!
– Надо его срочно найти! Там же вся трава сгорит! – всполошилась Синни. Но ... ничего феи не успели, потому что Кирик вдруг соскочил со скамейки и сделал к матери шаг. Нитали его не заметила, и тогда он громко сказал: "Мама". Она обернулась – ее сын сам шел к ней!
Как много разного счастья видели феи: счастье выбора своего пути и счастье обретения себя, счастье зарождения любви и счастье супружества, счастье людей, оборотней, демонов и даже драконов. Но самое чистое, самое светлое и самое большое счастье – это счастье матери! Смеялась Нитали, что-то говорил Ив, на радостные крики прибежали бабушка, дедушка, нянюшка . Кирик тоже смеялся и проговаривал четко: "Дядя", "Баба", "Мама". И феи смеялись и плакали от счастья.
На чердачок они влетали, продолжая хохотать.
– А вы видели! Видели, как он тянул ручки!
– А мне показалось, Ив в Нитали влюблен!
– Ничего не показалось, – Синни развернулась на лету, – точно говорю, он ее любит, и Нитали это заметит, и...
И Синни с размаху влетела спиной в паутину.
– Что за гадость! – она забилась как мушка, но только больше и больше запутывалась в липких нитях.
– Подожди, не дергайся, мы тебе сейчас поможем, – подруги подлетели к ней, и на них, как ловчая сеть, сверху упала паутина. Яся увидела мелькнувшую под балками чердачка большую тень паука, перед глазами у нее потемнело, и она потеряла сознание.
А тем временем...
Торжество королевы Розы оказалось сорвано по причине странного исчезновения героев.
Команда Репейника переехала на другое стойбище.
Пауки празднуют победу
Глава 24
«Спасите! Спасите! – Закричала прекрасная принцесса»
Из книги Яси «Огненные путы любви»
Очнулась Яся от того, что голова у нее ужасно кружилась, просто до тошноты. Когда яркие пятна перестали мелькать перед глазами, Яся поняла, что она плотно спеленута паутиной, а кокон с ней висит на тонкой нити, подвешенный к потолку. Рядом неподвижно висели еще два паутинных кулька. Но они были неподвижны, а ее вращался и раскачивался. Вдруг большая лапа легла ей на грудь, острый коготь рванул паутину и разорвал ее. Паутину, платье и даже розовый лепесток Рейга, который Яся хранила на груди. Яся тяжело упала вниз, но, к своему удивлению, ушиблась не очень сильно. Шатаясь, поднялась на ноги, и паутина стала осыпаться с нее пеплом – счастье Нитали постепенно превращалось в ману и сжигало липкую дрянь. Черный кот Рейга внимательно посмотрел на нее и, поднявшись на задние лапки, потянулся к следующему кокону. Яся вспорхнула повыше, схватилась за край паутины – Синни опустилась на пол чердачка гораздо мягче. Кот дернул третий кокон, и тут Синни пронзительно завизжала. По полу чердачка к феям полз огромный паук. Тот самый черный многоногий паук, что сидел на спине Кирика и раньше был виден только в волшебных очках.
Люцис обернулся, изогнул спину, вздыбил шерсть и боком, боком пошел к пауку. Паук не обратил никакого внимания на кота, и как оказалось, совершенно зря. Быстрый удар лапой и тварь кубарем полетела к стене. Но и кот рано торжествовал победу, быстро и ловко паук поднялся и бросился на кота. По чердачку покатился черный визжащий клубок, Яся зажмурила от страха глаза...
– Эй, вы! Меня спустите! – Кокон, в который была упрятана Дуня, разваливался, и паутина уже почти доставала до пола, но выбраться сама фея не могла. Синни и Дуня бросились на помощь. И вздрогнули от внезапно наступившей тишины. Люцуса нигде не было видно, и паук спокойно, не торопясь, двинулся к феям. От страха Яся вцепилась в ноги Дуни и стала из всех сил дергать ее вниз, рядом так же бестолково теребила паутину Синни, забыв, что они-то свободны и могут улететь.
Когда до фей оставалось шагов двадцать, рядом с пауком вдруг появился Гер. С красным плащом и шпагой в руках. Гер присвистнул, паук остановился, развернулся и стремительно кинулся на Гера, но тот ловко увернулся, ткнул его в черный бок и отскочил в сторону. Паук дернулся и снова кинулся на фея.
– Я не могу на это смотреть, – простонала Синни.
Гер прыгал вокруг паука, дразнил его, тыкал шпагой, паук вертелся и уже не видел фей, забыл про кота, в горячке боя он замечал только красный плащ Гера, и поэтому Рейг, упавший ему на спину был полной неожиданностью. Рейг быстро пробежал к голове и сразу двумя кинжалами ударил тварь в глаза. Паук пронзительно заверещал и покатился по полу. А когда он замолк, в наступившей оглушающей тишине раздался звонкий голос Клева.
– Эй ты там, тварюшка, ты где? Цып, Цып, цып, – издевательски пропел он. Паук развернулся и молнией бросился на голос. Дуня ахнула. Совершенно невозможным прыжком Клев отскочил в сторону, и паук с размаху врезался в то место, где за миг до этого стоял фей. И лишь теперь подруги разглядели, что за спиной Клева была не стена, а огромный камень. Очень странный камень, ведь паук не отскочил от удара, а влип в него, как в смолу. Паук из всех сил уперся лапками, но лапки стало засасывать, и чем отчаяннее дергался паук, тем быстрее он погружался внутрь камня.
Когда последняя лапка пропала внутри, камень вспыхнул, на мгновение стал прозрачным как янтарь, а потом потемнел, подернулся пеплом и через минуту стал обычным булыжником. Гер, Рейг и Клев повернулись к девам, и именно в этот момент мана окончательно прожгла паутину, и Дуня свалилась вниз, а на нее, не удержав равновесие, упали Яся и Синни. Герои бросились к феям. Рейг подхватил на руки Ясколку и, легко шагая, понес ее к домику. Следом за ним, с усилием подняв Синни, пошел Гер. Клев стал тормошить Дуню. И тут фее Одуванчику так захотелось, чтобы ее, как принцессу, герой нес на руках, ну так захотелось, что Дуня крепче закрыла глаза.
– Гер, что это у тебя? Мокрое? Кровь? Отпусти меня сейчас же! Где ранен?! Обопрись на меня!
– Рейг, а Люцус, он погиб? Он нас защищал, и погиб, – всхлипнула Яся.
– Его так просто не убьёшь, он ушел в портрет. Я натру его манной, и он снова будет живым и здоровым, – начал успокаивать ее Рейг.
– Рейг, отпустите меня! Побежали, быстрее, у нас есть мана, ну скорее же!
Дуня поняла, что и ее подругам не удалось покататься на ручках, открыла глаза и села.
– Дуня!
Дуня размахнулась и отвесила Клеву подзатыльник.
– За что?
– Чтоб не рисковал!
А потом обхватила его голову руками, притянула к себе и чмокнула в нос.
Яся вбежала в дом, быстро проскочила наверх, там сбросила порванную рубашку и надела нарядную блузку, схватила кусочек маны и уже чинно вышла на крыльцо. А потом доверчиво вложила свою руку в руку Рейга и шагнула за ним в портрет. Внутри портрета была настоящая комната, в ней шкаф, кресло и столик. Яся сделала еще шаг и увидела дверь и окно, которые не были заметны на портрете. Ей очень захотелось выглянуть в окно, но тут у ножки кресла она увидела тело кота.
– Миленький, ты держись, солнышко. Немножко потерпи, и все будет хорошо, – бормотала Яся и натирала его шерстку маной.
– Немножко потерпи, и все будет хорошо, вот так, солнышко, – с этими словами Синни стянула с Гера рубашку и стала промывать рану. Дуня посмотрела на них, сурово нахмурилась и грозно спросила Клева:
– Ранен?
– Нет, что ты, – замотал головой Клев.
– Ну ладно, пойдем тогда на стол собирать.
Через час все сидели за столом: и Яся с Рейгом, и Синни с перевязанным Гером, и Дуня с Клевом. Черный кот остался в портрете, улегся в кресле и только иногда приоткрывал глаз и внимательно осматривал чердачок.
– Милые девушки, скажите мне честно, вы правильно протирали лапки? Не чаще, чем договаривались? Я ожидал, что паук сорвется, но, по моим расчетам, до этого было еще три недели.
– Сегодня мы сделали раньше, – призналась Яся.
– На прошлой неделе, мы так все закрутились, что на день позже терли, поэтому я еще раз, среди недели прилетала, – повинилась Дуня.
– И когда мы к принцессе улетали, тоже, было один раз, – сказала Синни, – Я побоялась, что мы пропустим, и заскочила на минутку.
Клев философски пожал плечами, мол, кто бы сомневался и переглянулся с Гером, и даже Рейг смотрел так осуждающе, что Синни не выдержала.
– А мы вообще ничего об этом пауке не знали, нам правду не рассказывают, только намеки. И мы и не догадывались, что эта тварь для нас может быть опасной!
– Нам было очень жалко Кира, – в глазах Яся были слезы, – а паука без очков даже видно не было, мы думали это просто проклятье, и все.
– Когда паук упал, я решила, что мы его поймаем и посадим в сундук из-под маны. Кто знал, что это не просто заклинания, а такое... – голос Дуни задрожал.
– Что это было, Рейг? Почему он стал живым, видимым и напал на нас? Откуда он вообще взялся? Ты же не в первый раз с ним встречаешься? – спросила Яся.
Клев потупился – легко считать глупым того, кому ничего не рассказывают, Гер тоже выглядел смущенным. Рейг долго молчал. Потом он все же сдался:
– Вы правы, надо было сразу все рассказать, но это такая мерзкая история, что просто не хотелось об этом говорить, – он снова замолчал, – обещайте, что остановите меня, если будет слишком противно.
Яся кивнула.
– Когда то давно в этих местах жило очень свирепое племя, которое поклонялось богу-пауку. В жертву ему приносили разумных, но больше всего бог ценил, когда на его алтарь клали детей. Сначала это были пленники, потом свои ... сироты, – Рейг запнулся, но продолжил, – Однажды, одному такому ребенку удалось сбежать, и жрец, который отвечал за жертв, очень испугался наказания. Так испугался, что пошел домой и принес своего собственного сына. И положил его на алтарь. Бог принял жертву, послал преуспевание своим почитателям и про жреца не забыл – его магические силы выросли, карьера пошла в рост, появилось богатство, а беды стали обходить стороной. Жена родила ему еще много детей. Но убийства первенца не простила, и возненавидела своего мужа. Она часто приходила плакать к алтарю, и жрец ее не прогонял. Потому что его самого съедала вина, и потому, что после ее слез силы жреца увеличивались. Бог-паук ценил страдания. Когда сыновья жреца выросли, он все рассказал им без утайки, и пришло время, когда на алтарь бога-паука лег его внук.
Тихо стало в комнатке, феи потрясенно замерли.
– А дальше? – тихо прошептала Синни.
– Шло время, племя стало народом, управляли им черные колдуны, потомки того самого трусливого жреца. И каждый из них приносил в жертву пауку одного своего ребенка. Но, со временем милость бога стала уменьшаться. Тогда черные колдуны стали думать, и догадались – они перестали страдать, они уже не жалели своих детей, и слишком быстро их забывали. И тогда колдуны придумали проклятье, которое должно было поражать первенцев, и наслали его на самих себя. Чтобы их собственные дети болели, мучились, и стали вечной болью матери и виной отца. А чтобы вся полученная сила шла только им, колдуны убили своего бога и разделили его на десять частей, по числу родов, и каждую часть поместили в проклятье.
– Как же это можно, убить бога? – удивилась Синни.
– Не знаю. Но мне кажется, что это все сам паук и придумал. Он рассчитывал, что питаясь болью детей и страданьями родителей, он сможет вырасти и размножиться. Как колос падает и рассыпается на зерна, а потом прорастает еще десятком колосьев.
– И у него получилось? – испугалась Яся.
– Нет, конечно. Все черные боги ошибаются в главном. Они предлагают своей пастве полную вседозволенность, но при этом рассчитывают на верность, и даже на самоотверженность. Но разве в зле могут вырасти эти качества? Сначала в семьях колдунов заботились о калеках, но потом подросли их избалованные детки, которые вовсе не хотели страдать и заботиться о ком-то. Сыновья стали уезжать путешествовать, в далеких краях они женились, а когда родившийся ребенок заболевал, бросали свою семью и возвращались домой. Другую женщину вводили они в свой дом, ровню, с хорошим приданным, пусть любовницей, не женой, зато и горевать о больном ребенке им не надо было. Молодые колдуны решили, что нашли способ как обмануть судьбу. Но их больные дети без магической помощи быстро погибали, а вместе с ними погибала и часть бога, которому они поклонялись. Очень скоро эти рода вымерли, ну а тех, кто остался, уничтожил свой же народ. Единого бога-паука, который защищал черных колдунов, уже не было, и сил он им больше не давал. Остался всего один ребенок с таким проклятьем. Мой учитель Лотос смог снять с него паука, и заточить тварь в черный бриллиант. Тогда то мы и узнали, что божественная часть позволяет проклятию, лишенному носителя, быть, если надо, и разумным, и материальным.
– А потом? Как проклятье попала к Кирику?
– Не знаю. Наверное, мужу Нитали попался этот камень и он начал его исследовать. Может, хотел распилить. Проклятье освободилось, убило его, обрело силы и упало на его сына. Не знаю, я могу только предполагать. В этот раз я решил спрятать паука в камень попроще. Буду надеяться, что к тому времени, когда до него доберется очередной исследователь, паук умрет с голоду.
Феи замолчали. В камине потрескивали дрова, шумел ветер за окнами чердачка. Старая страшная сказка прошла мимо и сгинула в сером камне.
– Какая ужасная история, – потерла виски Яся, – Рейг, а как вам удалось появиться так вовремя?
– Вы же разорвали лепесток. Портал перенес нас к вам.
Яся решила не уточнять, что это сделала не она, а кот. А Дуня улыбнулась и спросила:
– А чего вы такие нарядные, как из дворца?
И тут Синни и Яся наконец-то обратили внимание, что их спасители действительно разряжены в шелк и бархат, а на Клеве даже парчовый костюм с пышным жабо.
– Вот как раз из дворца мы к вам попали,– проговорил Клев так, будто во дворце он проводит каждое воскресенье.
– Из какого дворца? Где вы были?
– Во дворце королевы Розы.
– Но там же война, – растерялась Синни.
– Была война, – поправил ее Гер так скромно, что сразу стало понятно, что война закончилась только благодаря его усилиям.
– Война закончилась! Ой! Как там мама! А вы не видели моих, наших родных? – загомонили, забыв обо всех страшных историях разом, феечки.
Рейг встал и подошел к Синни.
– Мы ходили в обитель фей, чтобы найти ваших родных, я попросил у ваших родителей, Яся..., – Рейг запнулся, вытащил из-за пазухи письмо и протянул его Ясе, – это от вашей мамы.
А потом Рейг опустился на одно колено и торжественно произнес:
– Милая Яся, прошу вас стать моей женой.
Яся вздрогнула и растерянно посмотрела на Рейга.
– Я приду за ответом завтра, – Рейг поднялся, поклонился присутствующим и вышел.
– Синни, прошу вас оказать мне честь и стать моей женой, – проговорил Гер, опустившись на колено перед Синни, а потом встал, протянул Синни два письма и пояснил, – одно от родителей, другое от моего деда. Я жду ответа завтра.
– Дунь, выходи за меня, – Клев вытащил пачку писем, – там от всех твоих. А бабушка очень тебе рада будет, ну и мои все.
Тут он хлопнул себя по лбу и попытался опуститься на колено.
– Иди уж, горе мое, завтра отвечу, – и счастливая Дуня стала выталкивать Клева из дома. Вот только тот в последний момент, уже на крыльце, он развернулся, схватил Дуню в охапку и звонко поцеловал. А потом убежал.
Дуня охнула, потрясла ему вслед кулачком, и, улыбаясь, ушла в дом.
А тем временем...
Маленький паучок-разведчик, выросший в дебрях надантресольного пространства кафедры менталистики, тщательно подслушал разговор крылатых чудовищ и сделал верные выводы. Восьминогий гонец понес счастье тысячам исстрадавшихся сердец.
Глава 25
"Сим указом объявляются закрытыми для осчастливливания следующие миры:
– Мир Ледяных чертогов
– Мир Синей пустыни
– Мир Лавового цветка
– Мир Кленового листа"
Из указа номер три королевы Розы
Феи почти не спали ночь – слишком много произошло за день. Радость Нитали и ужас, который они пережили после нападения паука, страшная история проклятья и предложение руки и сердца. И письма из дома. Их читали вечером, а потом просыпались ночью и еще раз читали, а потом еще два раза перечитали утром.
За очень ранним завтраком феи были очень молчаливы и немного рассеяны. Дуня насыпала в сахарницу соль, Синни убрала в холодильный ларь все ложки, а Яся, заваривая чай, забыла насыпать в чайник заварку. Отхлебнув соленого кипятка, Синни вздрогнула и решительно сказала.
– Надо взять себя в руки. К нам придут гости, надо убраться, приготовить еду и привести себя в порядок. А вдруг они прямо вот сейчас придут?
И феи подскочили с места. Конечно, часть уборки волшебный дом сделал сам, но и феям было достаточно работы.
Синни расстилала на комодиках вязанные салфеточки, а Яся переставляла баночки в ванной. Наконец Яся не выдержала:
– Синни, а твои как устроились? Что они пишут?
– Хорошо устроились. Сначала, как только их эвакуировали, было очень тяжело, жили в общественном центре, все вместе, очень тесно было и с работой плохо. А потом, когда наши мальчики помогли стране, – голос Синни дрогнул, – и Гер их нашел, ну то есть, не Гер их первым нашел, а представитель дворца, и пригласил в королевское поместье, вот тут то появилась сразу масса родственников, и ... словом, у моих все хорошо.
– Синни, а ты не будешь сердиться на мое любопытство? – робко спросила Яся, – скажи, а во втором письме что?
– Второе письмо от дедушки Гера, он наш брак благословляет, – сказала Синни, – ты знаешь, Гер – сирота. Вот ужас, его родители погибли в прошлый прорыв, и его дедушка воспитывал один, ну вместе с бабушкой, конечно.
– Синни, а брак благословляет, значит, ты согласна?
– Да. Конечно, надо бы его помучить, но вот никак не получается!
И только Синни открыла рот, чтобы тоже расспросить Ясю, как снизу раздался крик Дуни:
– Девы, заканчивайте шушукаться и идите резать фрукты. Никто в шкаф не полезет, а вот на пироги посмотрят, это точно.
Дуня месила тесто, и даже нос умудрилась испачкать в муке. Яся села резать яблоко, а Синни взялась за абрикос.
– Яся, вот ты мне скажи, – Дуня мотнула головой, чтобы убрать непослушную прядь с глаз, – почему Рейгу орден не дали? Мои пишут, что Геру дали и Клеву, и награждали во дворце, а твоему ничего.
– Но при этом сама королева делала ему реверанс, – Синни посмотрела на удивленную Ясю и объяснила, – мои мне так написали. Они во дворце были, на награждении.
– Не знаю, – призналась Яся, – может, потому что мы будем жить тут, в мире Кленового листа? И вроде как и орден не нужен?
– Но и Клев не переезжает. Ой! – обрадовалась Дуня, – значит, и ты тут остаешься? Значит, мы вдвоем тут будем? Ура!! А то я думала, что одна останусь, страшно.
И Дуня крепко обняла руками в липком тесте Ясю.
– Рейг пригласил сюда жить моих родителей, и они согласились. Папа давно мечтал проверить некоторые свои работы на практике, – призналась Яся.
– Надеюсь, Клев додумался моих не приглашать жить сюда, – задумалась Дуня, – вроде не собирались, ничего не писали. Я свою родню очень люблю, и дальше буду их любить. И скучать очень.
– Зачем скучать? Рейг говорил моим, что может сделать портал, и хоть каждый день ходи в гости.
Дуня подумала и решительно сказала:
– Нет уж, буду скучать!
Когда с пирогами было закончено, началось самое сложное. Как одеться так, чтобы и красиво, и не слишком пестро, и из того, что есть? Стоит ли посыпать крылышки маной, совсем чуть-чуть, чтобы светились, или это будет вульгарно? И самый важный вопрос – красить реснички или нет?
Синни лежала в ванне, когда к ней, постучавшись, вошли Яся и Дуня.
– Синни, мы тут посоветовались, и решили, – начала Яся, – мы ведь много маны собрали, правда? Мы заплатим налоги, но нам еще вон сколько останется. Рейг богат и Клеву мана не очень нужна, сколько надо, он получил. Вот. Мы решили отдать ману тебе в приданое. Тебе она будет нужнее.
– Чего придумали? Как это мне? А вдруг Рейг не богат, и вообще, родители к тебе переедут, им и отдашь, пусть от зятя не зависят. А тебе Дуня тоже лучше с приданым к чужакам идти.
– Ой, у меня от пара локоны развились, – заявила Яся и убежала.
– А у меня тушь потекла, – сказала Дуня и тоже ушла.
Замотавшись в халат, мокрая Синни выскочила за ними:
– Я придумала – наши очки, розовые очки! Теперь точно удастся их продвинуть, теперь мою диссертацию не зарежут! А патент я оформлю на троих. И не возражайте, будут у вас постоянный и независимый от мужей доход. Моя мама говорит, что это очень укрепляет брак.
Может быть, Яся и Дуня и возразили бы ей, но тут в дверь постучали. Синни пискнула и убежала наверх.
Три нарядных кавалера стояли на крыльце, и в руках каждый держал букет настоящих цветов из страны фей, цветов, которые можно нюхать, держать в руках и даже поставить в вазу. Три прекрасные юные феи встречали их, крылышки их поблескивали от маны, но это было вовсе не вульгарно, потому что их глаза сияли еще ярче, пусть даже реснички и не были накрашены. Букеты были торжественно вручены, комплименты сказаны, и тут все застеснялись.
– Пожалуйста, проходите к столу, – начала приглашать Синни, гости стали отнекиваться, и тут Клев предложил:
– А пойдемте гулять!
Феи кивнули, и три парочки отправились гулять по чердачку. Рейг и Яся очень быстро догуляли до портрета, и тут Яся спросила:
– А как себя чувствует кот?
– А вы не хотите проведать его?
Яся кивнула и феи шагнули в портрет. Кот лежал в кресле и, увидев Ясю, замурлыкал.
– Не понимаю, почему там, на чердачке это огромный котище, а тут он самый обычный фейский кот, и его можно взять на руки? – удивилась Яся.
Рейг улыбнулся и провел ее дальше, к окну.
– Смотрите, узнаете?
– Я никогда там не была, и в тоже время я узнаю это место. Странно. Ой, зиккурат! Точно, это зиккурат всех стихий, но почему он такой маленький? Это ведь Академия? Но где мы?
– В башне ректора. Помните, небольшая белая башня в парке. Из портрета настроен портал сюда, к тому же пройдя в портрет мы становимся того же размера, что и жители этого мира. И если спуститься из башни, можно быть как все.
– А вы хотите спуститься? – спросила Яся.
– Сейчас да. Я хочу спуститься вниз вместе с вами, вернуться в Академию и снова стать ее ректором. А вы будете мне помогать, если захотите, или учиться в Академии, или просто ждать меня дома, – Рейг повернулся к Ясе и невозможно торжественно произнес, – Я, Рейг Альбус Шиповник, прошу вас, госпожа Ясколка, стать моей женой.
Смущенная Яся кивнула и тихо прошептала : "Да". Рейг достал старинное тяжелое кольцо с кабошоном и одел его на пальчик Яси. Розовый сапфир сиял таинственно и радостно.
– Вы ... пропавший принц Шиповник?
– Ты.
– Да, ты, – улыбнулась Яся.
– Ага, – совершенно несолидно подтвердил Рейг. Он улыбался так по-мальчишески задорно, что было совершенно невозможно представить, что он тот самый легендарный принц прежней королевской династии, – Я же рассказывал, что меня спрятали перед налетом гремлинов. И забыли в этом мире. Когда я смог накопить достаточно маны и вернуться, то узнал, что отец и братья погибли в бою, а правил обителью фей мой самый младший брат, единственный уцелевший. Честно, некудышний он был король, но вот его дочь, принцесса Роза, уже тогда подавала большие надежды. А мне в то время так нравились приключения, путешествия, и так не хотелось брать на себя ответственность за целое государство. Мы с Розой договорились, она правит, и пока правит справедливо, я не вмешиваюсь и претендую на корону. Если случится беда, я приду на помощь, а она не будет посылать на осчастливливание фей в мир Кленового листа.
– Но нас же прислали? И бабушку Подорожник, – удивилась Яся.
– Забыли про договор. Так всегда бывает, решают на самом верху, а исполняют совсем другие, которые про договоренности может и не знают. И как хорошо, что про него забыли...
Синни и Гер гуляли по оранжерее.
– Дедушка очень хороший, он немного вредный и ворчливый, но в глубине души он очень добрый, – убеждал Синни Гер, – он всю жизнь проработал в депортаменте управления общехозяйственными нуждами внешних посольств королевы Розы, и даже занимал там важный пост. Он про всех послов все знает, и всегда в курсе всего по-настоящему важного. А жить мы будем у нас, у дедушки есть огромный фамильный дом в пригороде. Он немного запущен, но это не страшно, зато какой там сад! Я столько времени провел в этом саду... мы с мальчишками очень любили играть в рыцарей и спасение прекрасной принцессы. Удивительно, что в моей жизни появилась настоящая прекрасная принцесса.
Гер говорил, говорил, Синни улыбаясь слушала и кивала. Легкая морщинка залегла меж ее бровей. Синни решила, что отказываться от маны она не будет, а еще попросит Рейга, чтобы он помог с очками, и нужно договориться, что бы на осчастливливание их направляли теперь вдвоем.
Дуня и Клев тоже отправились гулять и обсуждать планы на будущее, но ничего не успели. Они стояли за домиком на чердачке и, забыв про все, целовались.
А тем временем...
Линга и Ланс целовались.
Рейя и Лей целовались.
Королева и король, тот самый, который Лысый Черт, целовались.
И принц и его Финька целовались .
Орк Калги и Эленора целовались.
Дед Зосима ел яблоки.
