Текст книги "Мелким не место в жизни баскетбола (СИ)"

Автор книги: Stels_S

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Его тон заставил меня вздрогнуть и отстраниться от него. Я потупила взгляд в пол, рассматривая пышную юбку платья. Что-то внутри меня сломалось, со скрежетом разбилось на мелкие кусочки и впилось в самое сердце.

– Ты не мог так поступить со мной… ты любишь меня… ты говорил, что любишь меня… – шептала я как заведенная, чувствуя, как из глаз брызнули слезы.

– Это было давно, чертовски давно! – выпалил Максим, хватая меня за плечи, заставляя посмотреть на него. – Мы поругались из-за спора, ты убежала от меня! Я не знаю, что на меня нашло. Я просто не смог воспротивиться инстинктам. Но поверь, не было и дня, что бы я не жалел об этом. Я проклинал себя за этот поступок тысячи раз и продолжаю корить…

Я не хотела больше это слушать. Я просто не могла. Мое бедное сердце обливалось кровью. Мою любовь предали, безжалостно растоптали ради сомнительного удовольствия. Боль… обида… отвращение… Вот что я сейчас чувствовала. Меня в который раз обманули, заставили поверить в лживую сказку, где самый прекрасный парень влюбляется в такую дурнушку, как я. И я собственноручно подписала себе приговор, полный лжи и пустых надежд.

– Измена не имеет срока давности, – отстраненно произнесла я, – и неважно, поругались мы или нет… Ты был с другой, когда я придумывала оправдание твоему поступку о споре. Когда я мучилась, засыпала и просыпалась в слезах от мыслей, что тебя нет рядом. Когда я мечтала прикоснуться к тебе, но знала, что не могу позволить себе этого сделать. Ведь ты предал меня. Предал мою веру, – я ухмыльнулась, в первый раз жестоко ухмыльнулась, смотря с вызовом в его насыщенно-зеленые глаза. – Оказывается, я ошибалась, предал ты меня позже, когда переспал с другой девушкой, а спор – это так, пустяк. Шалость, злобная и отвратительная шалость.

– Я люблю тебя и не собираюсь никуда отпускать, нравится тебе это или нет. Ты моя и только моя!

Не сдерживая своих порывов, Максим крепко прижал меня к себе, безжалостно впиваясь в мои губы. Его язык проник в мой рот, жадно требуя ответа. Я попыталась вырваться из кольца его рук, крепко сдерживающих меня. Слезы градом скатывались по моим щекам. Я не хотела, чтобы он целовал меня. Мне были противны любые его прикосновения! Он переключился на мою шею, терзая ее грубыми, отрывистыми поцелуями, затаскивая меня в комнату для персонала. Защелкнул замок, он прижал меня к двери, продолжая терзать меня настойчивыми поцелуями.

– Отпусти меня! Ты мне противен! Ненавижу! Ненавижу тебя! – выкрикнула я, не в силах более сопротивляться его напору.

Его глаза, наполненные горечью и отчаянием, в момент заслонила неконтролируемая злость. Он сжал мое горло, заставляя смотреть на него.

– Не строй из себя идеальную, мелкая. Я прекрасно осведомлен о твоем поцелуе с Князем в то время, когда ты якобы страдала, – саркастически произнес он, – и знаешь, больше всего меня удивляет, как ты можешь в чем-то обвинять меня, если ты ничем не лучше.

Последние слова он фактически выплюнул мне в лицо, едко ухмыляясь при этом. Я ненавидела его сейчас всем сердцем, переплавляя свою боль и обиду в чистую и ничем не прикрытую ненависть. Как там говорится: «от любви до ненависти один шаг»? Кажется, мы совершили больше.

– Пошел к черту, Морозов! – прошипела я сквозь зубы.

– Только после тебя, любовь моя, – сладко пропел он, оставляя болезненный засос на моей шее.

Я в который раз попыталась вырваться из его объятий, но он лишь сильнее зажал меня, в то время как его пальцы стали расстегивать мое платье.

– Не посмеешь! – грубо произнесла я.

– Еще как посмею, – победно ухмыляясь и освобождая меня от платья, произнес он, резко разворачивая меня лицом к двери.

Его поцелуи обожгли мою шею, одна рука цепко держала мои запястья над головой, вторая же ласкала мое тело. Его пальцы нежно пробежались вниз по ложбинке между грудей к пупку, едва уловимо обвели его и проникли под мои трусики. Я сдержала первый стон, стремившийся вырваться из моей груди, решив, что я не доставлю ему такого удовольствия.

– Сдерживаться нехорошо, сладкая, – томно произнес он, погружая два пальца в меня и дразняще играя с клитором.

– Черт бы тебя побрал, Морозов! – хрипло воскликнула я, прикусывая губу до крови, стараясь не пропасть в приятно-сладостных, окутывающих все мое тело ощущениях от его прикосновений.

Мой разум продолжал верещать о том, что все происходящие неправильно! О том, что он предал меня! О том, что я должна его ненавидеть! Но тело предательски поддавалось на все его искусные ласки. Я чувствовала, как внутри меня разгорается неконтролируемое, поглощающее меня целиком желание. Я перестала вырываться, а лишь послушно принимала такие приятные, будоражащие мое сознание прикосновения к самой чувствительной точке на моем теле, чувствуя, каким мокрым становится мое кружевное белье. Он больше не сдерживал меня, его пальцы умело расстегнули мой лифчик и отбросили в сторону, после чего он спешно скинул с себя пиджак и рубашку, на секунду оставляя мое тело без дурманящей ласки. Этого хватило, чтобы я снова воспротивилась происходящему, но в этот раз он схватил обе мои руки и завел мне их за спину, отрывая меня от двери. Я преступила через свое платье, стараясь вырваться из его хватки. Но куда уж мне против его переполненного силой, натренированного тела. Опустив на диван, он стащил с меня трусики, оставляя в одних туфлях, и широко развел мои ноги в стороны.

– Какой потрясающий вид, – одобрительно похлопав меня по попе, произнес Максим.

– Не обольщайся, – отрезала я.

– Мелкая, твой дерзкий ротик меня заводит. Напомни мне воспользоваться им в более приятной манере, – промурлыкал парень, крепко сжимая мои ягодицы руками и проводя языком вдоль позвоночника, заставляя меня прогнуться в пояснице и испустить сиплый стон.

– Иди. К. Черту, – разделяя каждое слово, хрипло произнесла я.

Приятный, мелодичный смех Морозова заполнил собой помещение.

– Ты, правда, этого хочешь? – проникая в меня тремя пальцами и стимулируя клитор, нагло спросил он.

– Да, – простонала я.

– Окей.

В мгновение он остановился и отпустил меня. Я даже сначала не поняла, что происходит, чувство полного неудовлетворения, разгоревшегося желания комом осело внизу живота. Отчаянно проскулив, я развернулась лицом к парню и села на диван.

– Что случилось, любовь моя, ты чем-то не довольна? – язвительным голосом произнес он, ухмыляясь.

Я недовольно фыркнула. Ведь знает гад, что я изнемогаю от желания ощутить его прикосновения, почувствовать, как он полностью заполняет меня и как дрожь берет все мое тело от нахлынувшего оргазма в его руках.

– Все прекрасно, – зло бурчу я, испепеляя его взглядом.

– Вот и отлично.

Максим наклоняется к своей рубашке и придирчиво рассматривает ее, в то время как я пялюсь на его искусно вылепленное мускулами тело. Черт, я совершенно не могу себя контролировать рядом с ним. Мои мысли только о том, как я хочу, чтобы он меня трахнул. «Ужас, фу-фу-фу! Волкова, что за мысли?!» – ворчит подсознание.

– Пожалуйста, – выдавливаю я из себя, отчаянно наблюдая, как он надевает рубашку.

Он ухмыляется, а в глазах отчетливо виднеются игривые искорки.

– Ты что-то сказала, любовь моя? – приторно ласково произносит он.

– Морозов! До глухоты тебе еще далеко! Ты прекрасно меня слышал! – вспылила я.

– Неуверен.

– Ладно, пусть будет по-твоему, – дерзко отвечаю я.

Подхожу к нему и срываю с него рубашку, умело принимаюсь расстегивать его пояс. Он ловит мои руки и впивается переполненным страстью поцелуем в мои губы.

– В коленно-локтевую, – приказным тоном произносит он.

Я неосознанно хмурюсь, но не возникаю, принимая указанную позу. За спиной слышится шум от разрывающейся фольги, и в следующее мгновение я чувствую, как упругий член заполняет меня целиком. Максим по-свойски наматывает мои волосы на свою руку и оттягивает голову назад. Целует мои губы и начинает медленно двигаться во мне, увеличивая темп по нарастанию. Я испускаю сиплые стоны, наслаждаясь заданным ритмом. Мои щеки краснеют от пошлых шлепков, раздающихся при соприкосновении наших тел. Дыхание напрочь сбивается, а сердце неустанно колотится, разгоняя кровь по жилам. Еще и еще он вбивается в мое тело, прикусывает мою шею, испускает довольный рык, продолжает жестко любить меня. Прекрасно осведомленный о моих предпочтениях, он не церемонится, как делал это в первый раз. Сейчас он полностью отдается животному, заполняющему его разум желанию, зная, что мне это нравится. Я чувствую, как тепло разливается по телу, как мелкие судороги начинают брать мое тело, я отдаюсь нахлынувшему на меня наслаждению без остатка, ощущая, как любимый мною парень изливает свой оргазм. Он выходит из меня с очередным пошлым звуком, я глупо хихикаю и вытираю проступивший пот на лице ладонью.

В комнате душно, а в воздухе витает запах секса. Ух, еще предстоит одеваться и выходить в зал, где столпилось множество людей. Катастрофа! Я представляю, на что сейчас похоже мое лицо: раскрасневшееся, с потекшей тушью и довольной улыбкой. Сразу понятно, что мы не плюшками баловались. Максим сидит рядом со мной и переводит дыхание с идиотской ухмылочкой на лице. И как ему удается всегда выглядеть идеально? Даже сейчас, сидя в чем мать родила, с растрепанными волосами, ему можно присвоить звание первого красавца на планете. Что за несправедливость?

– Знаешь, я подумал, к дьяволу этот банкет. Я хочу кое-что показать тебе, – резко поднявшись и скинув резинку в мусорное ведро возле стола, произнес бодрым голосом Макс.

– Что?

– Кое-что, – щелкнув меня по носу, ответил парень, спешно натягивая брюки, в то время как я без особого энтузиазма продолжала следить за его действиями. – Подъем, красотка, время поджимает, – указывая на свои фирменные часы, пропел он, – у нас осталось полтора часа до наступления Нового Года.

– Ты деспот, – заключила я, нехотя поднимаясь с дивана и чувствуя слабость, захватившую все мое тело.

Глава 34 Максим

Я разгонялся по трассе, то и дело отвлекаясь на нервно прикусывающую нижнюю губу белокурую девушку рядом со мной. Обычно, этот жест вызывал у меня желание, порой неконтролируемое и всепоглощающее, но только не сегодня. Я был поглощен мыслями о так и не состоявшемся разговоре, который вот-вот должен был начаться. Его нельзя было избежать, а оттягивать не было смысла. Я подкурил сигарету, блаженно пропуская дым через легкие и выпуская его через нос, замечая, как Лера наблюдает за мной. Вопросительно изогнув бровь, я посмотрел на нее.

– Мне нужно поговорить с Аней, – проговорила Лера, опустив взгляд на свои пальцы.

– Плохая идея, – изрек я.

– Она моя подруга, я должна ей рассказать!

– О чем? О том, что Артур ей изменяет? Ты думаешь, она этого не знает?

В моем голосе проскакивали нотки раздражения. Какого черта мы обсуждаем чужие отношения, когда нам есть, что обсудить в своих? Да и к тому же я уверен, что Белова прекрасно осведомлена о похождениях Сокола. Так как он даже не пытался утаить свои однодневные увлечения.

– Она не знает, – уверенно произнесла Лера, упорно продолжая рассматривать свои пальчики, – иначе бы она с ним не встречалась!

– Артур всегда действует в открытую. Твоя подружка просто решила закрыть на это глаза, но если ты ей все расскажешь, то она более не сможет этого делать. И поверь мне, спасибо она тебе за это не скажет, – проговорил я, делая тягу и медленно выдыхая дым.

– Аня не стала бы с этим мириться…

– Давай сделаем по-другому: я поговорю с Соколом и скажу, чтобы он все рассказал твоей подружке. Проблема решится сама собой, без твоего в ней участия.

– Я сама поговорю с Аней, – сложив руки под грудью, пробубнила Лера, пристально всматриваясь в дорогу, – я должна с ней поговорить, как ты не понимаешь?

– Никогда не лезь ни в чьи отношения. Они помирятся, а ты останешься виновата. Все элементарно просто, мелкая, – иронично произнес я.

– Как после такого можно помириться?! Как такое вообще можно простить?! – воскликнула Лера, впиваясь в меня взглядом, наполненным непролитыми слезами.

– Коришь себя? – бесцветным голосом спросил я.

Я сразу уловил суть ее мыслей. Она копалась в себе, перебирала все «за» и «против», искала выход, но не могла его найти. Она не понимала, почему позволила себе принимать мои ласки, не понимала, почему не смогла отвергнуть меня. Ей тошно от самой себя, от осознания того, что она не может без меня. Она влюблена и готова простить мне все, совершенно все. И это давит на нее, поглощает с головой, вызывает страх. Она боится, что я наиграюсь и уйду, оставлю ее одну. Глупая, я и дня не могу прожить без нее. Я просыпаюсь и засыпаю с мыслями о ней. Она – мой лучик света и тепла во мраке и пробирающем до костей холоде. Лишь она способна вызвать во мне палитру ярчайших эмоций, до этого неведомых мне. Я одержим ею. Меня дурманит ванильный запах ее тела, золотистые волосы, нередко разбросанные на моей подушке, ее улыбка и звонкий смех, а в темной бездне ее глаз я готов тонуть вечность.

– Не знаю, – прошептала Лера, опуская веки, мгновенно вытирая слезинку, скатывающуюся по щеке.

– Не стоит.

– Что именно? Реветь? Да, наверное, тебя это достало, но извини, ничего не могу с собой поделать. А может заморачиваться перестать? Так ведь проще, закрыть глаза и сделать вид, что все хорошо…

Выжав тормоз и съехав на обочину, я прервал ее, резко схватил за подбородок и заставил посмотреть на меня.

– Что за истерика, мелкая?! Выкинь всю эту дурь из своей хорошенькой головки. Я тебя люблю, слышишь?! Люблю, и, если ты попробуешь уйти от меня под любым предлогом, который ты сейчас прокручиваешь в своей голове, я не дам тебе этого сделать. Будь в этом уверена.

Мне бы хотелось, чтобы мой голос был переполнен нежностью, на худой конец мягкостью и сдержанностью, но интонация, с которой я произносил эти строки, более была похожа на озлобленный собственнический рык. Прикусив губу, Лера всматривалась в мои глаза, в то время как ее зрачки в испуге мельтешили, а черная радужка только отчетливее передавала картину зарождавшегося в ней страха.

– Ты меня пугаешь, Максим, – прошептала она практически в мои губы, я даже не заметил, когда успел так близко наклониться к ней.

Сейчас я всем телом нависал над ее хрупкой фигуркой и давил на нее своим пронизывающим насквозь взглядом. Я взял ее лицо за подбородок, оттянул искусанную нижнюю губу большим пальцем и медленно отпустил ее. Я накрыл ее губы своими губами: осторожно и аккуратно, чтобы не спугнуть. Я впервые целовал ее так трепетно и вскоре почувствовал незамедлительный ответ, переполненный эмоциями. Нежность отступила на второй план, верх взяла страсть, так полюбившаяся нам. Мы искали в ней спасение и отдавались ей без остатка ночи напролет. Мы любили, любили так сильно, что порой не могли иначе передать свою любовь, нежели теплом наших тел, двигающихся в унисон.

– Почему твои поцелуи говорят мне больше, чем твои слова? – с улыбкой на лице прошептала Лера, отрываясь от моих губ.

– Из меня любовник лучше, чем оратор, – иронично произнес я.

– Это бесспорно.

– Девушка, прекращайте со мной заигрывать, я смущаюсь, – сладко сказал я.

Звонкий смех Леры заполнил собой кабину авто, я чмокнул ее носик и снова выехал на трассу, до Нового Года осталось всего ничего, а ехать нам прилично. На самом деле, этот сюрприз я планировал сделать на Рождество, но так как план был практически выполнен, я решил не тянуть время и начать новую жизнь с боем курантов. Точнее, построить фундамент в новую жизнь, так как некие обстоятельства не позволяли мне погрузиться в нее полностью. Сама идея настигла меня внезапно, когда я проснулся с болью в районе ребер в больнице. Лера мирно посапывала рядом, учитывая то, что я настаивал на том, что бы она нормально выспалась дома, ибо почти всю неделю жила в моей палате и не отходила от моей койки ни на минуту. Той ночью я не мог заснуть, а лишь перебирал ее волосы и изредка целовал ее макушку, продумывая все до мелочей, и с утра следующего дня начал воплощать свой план в жизнь.

Мы проехали один из самых больших торговых центров в нашем городе, и пришло время конспирировать подарок.

– Солнце, открой бардачок и достань оттуда прямоугольную коробочку, – попросил я.

– Достала.

– Хорошо, теперь открой ее.

– Оригинально, тут атласная широкая лента. Зачем она тебе?

– Скорее она нужна тебе.

– В смысле?

– В прямом, завяжи ей глаза и не подглядывай, я все вижу.

– Максим, что за наклонности? – со смешинками в голосе проговорила Лера.

– Любовь моя, не вредничай, а надевай. Живо. Иначе я сам надену.

– Я в твоих извращениях участвовать не буду, учти, – завязывая ленту, произнесла мелкая, недовольно морща носик.

– Умница, – похвалил я девушку, похлопав ее по макушке, за что она попыталась стукнуть меня по руке, но промазала.

– Куда ты меня везешь?

– Это сюрприз.

– Морозов!

– Морозова! Цыц, и слушайся старших, и вообще не возмущайся, а то сейчас еще и кляп сымпровизирую.

Лера фыркнула, но более не возникала, чего я и добивался. Заворачивая в ставший родным за несколько недель двор, я остановил машину, вышел из нее, помог выйти мелкой и, перекинув ее через плечо, понес в нужную мне сторону.

– Максим, это несмешно! Где мы? Я могу снять повязку? – взмолилась девушка.

– Мы в лифте, повязку снимать рано, – буднично проговорил я, выходя из лифта на восьмом этаже.

Подойдя к двери, я открыл ее и опустил Леру.

– Итак, – торжественным тоном начал я, развязывая повязку, – эта маленькая обитель наша, – сняв повязку, окончательно произнес я.

Пару секунд Лера находилась в недоумении, а потом на ее лице отразился шок с множеством других эмоций, от которых у нее заблестели глаза и, быстро скинув верхнюю одежду, она принялась изучать квартиру в новострое. Я не успел досчитать до десяти, лениво расстегивая куртку, как девушка подлетела ко мне и обняла за шею, притягивая к себе.

– Морозов, по-моему, мне шампанское ударило в голову, которого я почти не пила. Но мне послышалось, что ты сказал, что это, – она обвела полукруг рукой, – наше. Что это значит?

– Это значит, любовь моя, что мне надоело довольствоваться теми редкими случаями, когда ты соизволишь ночевать у меня. Поэтому я решил, что мы детки уже взрослые и вполне можем пожить вместе. К тому же у нас есть опыт в целые две недели, – обнимая за талию и притягивая девушку к себе вплотную, ответил я.

– То есть, ты хочешь сказать, что предлагаешь мне жить с тобой?

– Скорее, я настаиваю, – улыбаясь, произнес я.

– Я согласна!

Крепко обняв меня за шею и сладко поцеловав мои губы, Лера возобновила свою экскурсию по квартире. Я же направился в спальню в надежде переодеться во что-то более удобное, нежели мой костюм. Девушка добралась до спальни, когда я надевал свитер.

– Хитренький, уже переоделся.

– Конечно, кстати, твои вещи тут тоже есть.

– Откуда?

– Как это откуда? Половина из магазинов, другая половина из твоего дома. Я ведь должен был поговорить с родителями моей девушки о том, что хочу забрать ее из семьи, – рассудительно произнес я, помогая расстегнуть молнию платья.

– И что, папа так просто меня отпустил? – полным сомнений голосом произнесла Лера, вытаскивая из шкафа джинсы и кофту.

– Нет, мне пришлось откушать с ним три бутылки виски, пока он не назвал меня хорошим зятем, – улыбаясь, ответил я, вспоминая этот момент.

– Ужас.

– Брось, у тебя отличный отец.

– Кстати, а как отреагировал Виктор Игоревич?

– Он не был в восторге, но выслушал мои аргументы и согласился со мной. Тем более я хотел бы пожить с тобой вдвоем хоть какое-то время, пока нам не надоест играть во взрослую жизнь.

– А нам надоест?

– Нет, просто условия в моем доме все равно лучше, чем в квартире, поэтому думаю, скоро мы вернемся.

– К чему тогда такие скитания? – непонимающе спросила Лера.

– Все достаточно прозаично. Я хочу побыть с тобой наедине, чтобы нам никто не мешал. Отнесись к этому времени, как к курорту на целый месяц.

– Морозов, все у тебя не по-человечески.

– Ладно, на самом деле, я просто затеял ремонт в игровой и жить там пока нереально. Спальня запечатана, а гостевые спальни я не переношу, поэтому пришлось прибегнуть к крайним мерам.

– Почему я не сомневалась, что где-то здесь подвох?

– Потому что ты меня хорошо знаешь.

– Окей, мне здесь нравится, месяц я потерплю, так и быть.

– А ну иди сюда!

Лера завизжала и побежала в коридор, я за ней, она выбежала на кухню и встала с одной стороны стола, я с другой. Я делаю шаг вправо, она делает идентичный шаг, я делаю шаг влево, она повторяет за мной. Сделав обманный маневр, я поймал ее и вместе с собой опрокинул на диван, замечая, как за окном разыгралась метель. Эта зима – истинная зима, сугробы уже по колено, а снег все продолжает засыпать город. Лера проследила за моим взглядом и устроилась под моей рукой, наблюдая за зимней сказкой. И так тепло и уютно, что хочется остановить это мгновение навсегда, впечатать в память и заполнить им все леденящие мою душу моменты.

Глава 35

Первое января: морозно, снежно и, впервые за долгое время, солнечно. Вчера же бушевала метель, которая чудесным образом к десяти прекратилась, и мы смогли выполнить план «максимум». Выкрали Кирилла из больницы, подхватили по пути Киру и Аню, после чего поехали на площадь, где собралось множество людей от мала до велика. Праздничное настроение охватило нас целиком и полностью, мы даже подпевали некоторые новогодние песни и водили хороводы. Я серьезно! Все взялись за руки и образовали вокруг елки несколько хороводов, причем желающих было предостаточно. После чего мы направились на ярмарку и подкрепились вкусняшками. Обожаю горячий шоколад, а еще с вкусной булочкой, «ням-ням». Я вообще сладкоежка, хорошо хоть обмен веществ радует, а то с моим аппетитом ни в одну дверь не прошла бы. Оторвать от сладостей меня смог только бой курантов и общий хоровой счет оставшихся секунд до Нового Года. Когда стрелки часов достигли полночи, зимнее ночное небо озарилось сотнями восхитительных фейерверков, шампанское лилось рекой, а люди друг друга поздравляли и желали наилучшего.

На бурлящих эмоциях мы приняли решение поехать в парк зимних горок. Их специально выстраивали и держали в надлежащем состоянии около двух месяцев зимы. Выбор был превелик: маленькие, большие, пологие и с крутыми поворотами, на которые без страха не взглянешь. И угадайте, кого потащили на самую высокую и с неимоверными поворотами горку? Конечно меня. Морозов же у нас мальчик взрослый, с чего бы это ему с адекватных горок кататься, ему подавай самую-самую, от которой мурашки по коже и волосы на затылке дыбом встают. Пока он меня нес, я возмущалась изо всех сил, не боясь сорвать голос, но когда мы скатились с горки, адреналин бурлил в крови, а азарт переполнял меня. Это было потрясающе! Эмоции переливались через край, я снова и снова тащила Максима за руку со мной кататься, так как сама я все же трусила, а с ним было совсем не страшно.

Когда мы окончательно окоченели и горячительные напитки не спасали, на небе уже всходило солнце. Расходиться желания ни у кого не было, но пришлось. Кирилла мы вернули в больницу под нотационную речь лечащего врача, Кира осталась с ним, а Аньку мы подвезли домой. Я так и не смогла рассказать ей про Артура. Пыталась, но не смогла. Она была так счастлива, делилась столькими радостными моментами, что у меня язык не повернулся сказать, какой он на самом деле индюк. Максим все время был рядом, но ничего не говорил, просто следил за развитием ситуации, а когда мы остались наедине, он лишь коротко высказался по этому поводу и снова повторил, что мне не следует лезть в чужие отношения. Сама знаю, что плохо это и неправильно, но я не могу улыбаться ей в лицо, зная, что человек, которого она любит и которому она доверяет, ни во что ее не ставит. Я решила, что поговорю с ней один на один, предварительно скупив уйму сладкого, и подсуну ей его как антидепрессанты.

Приготовив на завтрак, точнее уже на обед яичницу и сладкий кофе, я пошла будить Максима. На часах было начало четвертого, а этот кот развалился на всю кровать и бессовестно дрых. Наклонившись близко-близко к его лицу, я чмокнула щеку и в момент попала в плен его рук.

– Мелкая, совсем страх потеряла? – сонным голосом пробормотал парень, прижал меня к себе, как плюшевую игрушку, и зарылся носом в мои волосы.

– Морозов, имей совесть, ты так весь день проспишь, – буркнула я, пытаясь вырваться из его стальной хватки.

– Не помню, что бы нам надо было куда-то спешить. Кстати, ничего не планируй на третье число, мы едем к моей маме.

– Ты все же позвонил ей?

Моему удивлению не было предела, ведь он не хотел звонить и придумывал тысячи и одну отмазку, чтобы этого не делать. Я развернулась в руках Максима лицом к нему в надежде посмотреть в его глаза, но парень даже не старался их открыть. Ущипнув его, я добилась прищуренного недовольного взгляда.

– Позвонил, еще когда был в больнице. Она хотела приехать, но я уговорил ее этого не делать. Реакция отца была бы непредсказуемой, а мне бы не хотелось в этом участвовать. Так что завтра можешь начать собираться. Вещей много не бери, мы поедем на пару дней, я уже забронировал номер в гостинице.

– Почему ты мне сразу не рассказал, что ты ей позвонил?

– Не было удобного случая.

– Брось, Макс, не было удобного случая? И ты думаешь, я в это поверю? – нахмурившись, спросила я.

Он что-то темнил, я это чувствовала на подсознательном уровне, но вот что? Это мне и хотелось узнать. Взяв мое лицо в ладони, Максим посмотрел на меня своими неестественно зелеными глазами, которые я всегда характеризовала как изумрудные.

– До вчерашнего дня я все еще сомневался в правильности своего решения. У нее новая жизнь, а я ей напомнил о прошлом. Об отвратном прошлом, которого и врагу не пожелаешь. Я не уверен в том, что имею право вот так вот врываться в ее жизнь…

Я накрыла своими ладошками его руки, которые удерживали мое лицо, легонько сжимая.

– Ты ее сын. Сын, которого она любила и продолжает любить. Тут нет правильных вариантов и не было их изначально, но коль выпала такая возможность, то глупо ею не воспользоваться. Ты обязан поехать, обязан с ней поговорить, ведь ты дал ей надежду. Ты должен сдержать свое слово.

Несколько томительных секунд молчания, и я чувствую, как хрустят мои ребра от крепких, сжимающих меня рук. Я недовольно бурчу и получаю едва уловимый поцелуй в шею.

– Ты знаешь, как я тебя люблю? – хриплым голосом произносит Максим.

– Знаю – сильно, – шепчу я в его губы.

Парень качает головой и улыбается.

– Больше жизни.

Его губы накрыли мои в нежном поцелуе. Не требуя ничего большего, нежели ответа, невинного ответа на невинный поцелуй. И я незамедлительно ответила ласково, с любовью, стараясь забрать хоть часть его переживаний себе. Вдвоем все переносится намного легче. Нет тысячи оков, которые удерживают тебя, есть несколько, которые ты сможешь уничтожить, потому что ты не один, потому что у тебя есть поддержка.

– А что у нас так вкусно пахнет? – принюхиваясь, спросил Максим.

– Твой завтрак, правда, думаю, он уже остыл, но ты сам виноват.

– Раз виноват, значит, сам и подогрею.

Чмокнув меня в носик, он потянулся, расправил плечи и направился в ванную. Я же заправила постель и, не теряя времени, стала разогревать завтрак-обед, пока Морозов нежился под душем. Когда я накрыла на стол, в ванной перестала шуметь вода и, по всей видимости, парень закончил с водными процедурами.

– Кажется, я сказал, что сам все подогрею, – облокотившись на дверной косяк, произнес Максим с улыбкой на лице.

Я пожала плечами и улыбнулась в ответ.

– Мне несложно.

– Верю, но ужин с меня.

– Договорились.

Морозов принялся с аппетитом уплетать завтрак, а я села напротив него и попивала свой крепкий кофе. Меня тревожили мысли об Ане, я должна была сразу ей все рассказать, а теперь даже не представляю, как это сделать. Я понятия не имею, как подобрать нужные слова, как толково объяснить ей все и как реагировать, если предположения Максима окажутся верными и она обо всем знала. Гнилая ситуация.

– Лер, о чем задумалась?

– Да так, все о том же. Я постоянно думаю о том, что нужно все рассказать, и эти мысли угнетают меня, – поделилась я, отводя глаза в сторону.

Мне не хотелось испытывать на себе взгляд Максима. Он не понимал моих терзаний, а только лишь злился, стараясь объяснить мне, что все это в порядке вещей. Он пытался донести до меня, что Соколовский никогда не был моногамен и того, что он будет изменять, следовало ожидать, на что я всегда возражала, что и он сам часто любил поразвлечься с новыми девушками, учитывая то, что у него была Марина. В конце концов, наши споры ни к чему хорошему не приводили, учитывая, что все эти баталии длились всего несколько часов.

– Я уже поговорил с Соколом, он сегодня же ей все расскажет. И еще он попросил у тебя прощения за свою несдержанность и слова, которые он сказал в твой адрес. Кстати, о каких словах идет речь?

Вопрос прозвучал немного грубовато, я посмотрела на Максима и улыбнулась уголками губ. Я не хотела рассказывать ему о том, как назвал меня Соколовский чисто из своих соображений, не хватало еще одной драки. Поэтому я решила умолчать об этом.

– Да так, ничего особенного, не бери в голову, – пожав плечами, ответила я. – Спасибо, что поговорил с ним.

– Это было несложно, к тому же он сам хотел с ней расстаться. Он еще не нагулялся.

– Ты его оправдываешь?

– Нет, просто понимаю. У меня с Мариной было так же.

Почему-то его слова задели меня, и где-то глубоко в районе сердца что-то кольнуло. Я совершенно не хотела слышать о его бывшей, да и обо всех его бывших, прекрасно понимая, что их на пальцах не пересчитать. И мне не хотелось думать о том, что он с каждой из этой уймы девушек был. Вообще не хотелось думать о том, что он с кем-то был до меня. Целовал, обнимал, может быть, даже любил…

– Эй, мелкая, ты чего?

Максим сел на корточки передо мной и накрыл ладошками мои сцепленные на чашке пальчики, несильно сжимая их. Его изумрудные глаза внимательно смотрели на меня, и я не могла оторваться от этого взгляда.

– Все нормально.

– Не верю, – покачав головой и изогнув правую бровь, произнес он.

– Придется поверить.

– Лер, у тебя только одна проблема, ты сильно часто накручиваешь себя по поводу и без него, – поднимаясь и целуя меня в лобик, сказал Максим.

– Может быть, – я едва заметно улыбнулась. – Какие у нас планы на сегодня?

– Я планировал заехать к Кириллу, а потом съездить на каток, не против?

– Я не умею кататься на коньках.

– Зато я умею и буду рад тебя научить.

– Правда?

Я подошла к Максиму, заглядывая в его глаза, приподнялась на носочки и обвила его шею руками. Он прижал меня к себе и нежно поцеловал мои губы.