Текст книги "Последний Эсхатон (СИ)"

Автор книги: Спутник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Но у Эмелис не было сил даже кричать. Она то и слова неведомого существа различила с трудом.

– Тебе плохо. Я тебе помогу, мы поговорим, – констатировала живая биомасса. – Я могу затянуть твои раны, но не вылечить. Вылечишься сама.

Тогда из ближайшей стены выросло бесформенное нечто, которое с виду было похоже на щупальце. Эмелис, находясь на грани, отпрянуло от него, но щупальце схватило её и немного сдавило. По всему телу девушки пронеслись колебания, и внезапно она почувствовала, как раны действительно начали затягиваться, существенно останавливая кровопотерю. Её клонило в сон, и как только щупальце её отпустило, она упала на колени. Но поспешила встать, придя в чувства. Сейчас далеко не самое лучшее время падать в обморок.

– Что ты такое? – спросила она, держа себя за живот, изумленная всем происходящим.

– Ты обращаешься ко всей моей живой системе или к моей личности? – переспросило создание.

– Ко всему.

– Моя система, которую ты называла биомассой, это и есть я. Я все слышу, и всё вижу. Всё ощущаю. Я ощущаю каждый твой шаг по мне. А то, что ты видишь перед собой, это мой мозг. Мое сердце. Сердце этой планеты, – ответило существа.

– И что ты… где мой корабль?

– Твой корабль внутри меня. Сейчас я тебе его покажу.

С потолка грота начало что-то капать, а затем из него вышел «Разрыв» Эмелис. Он завис в воздухе, так как был подхвачен сетью биомассы.

– Отдай мне его. Зачем ты его забрало?

– Я лишь хочу с тобой поговорить. Поэтому одолжил твой корабль, чтобы ты меня нашла. И поговорила. Здесь совсем нечего делать, и свои дни я провожу лишь за захватом собственной планеты. Хотя я и не получаю никакого сопротивления, мне нравится называть процесс культивации этой планеты захватом.

Существо издало звук, похожий на искаженный смех.

– Это ты создаешь эти дыры на поверхности планеты?

– Я поправлю тебя. Не создаю, а рощу. Моя система расширяет и растит отверстия для… – существо задумалось, находя подходящее слово, – Для вентиляции. Я думаю, что это довольно понятное объяснение.

– Почему ты говоришь на моем языке?

– Я читаю твои мысли с момента твоего прикосновения ко мне. Я обладаю хорошими способностями в этом деле. За все то время, пока ты скиталась внутри моей планеты, я успел изучить все твои мысли. Твою речь. Хотя память твою я читать не могу.

Существо действительно было склонно к беседе.

– Как ты это делаешь?

– Предполагаю, это из-за великого артефакта внутри вас. Он спит сейчас, но мне все равно удалось вступить с ним в контакт. Он молчалив, совсем не такой, как ты. Не рассказал мне ничего, разве что с его помощью я смог слушать твои мысли.

– Отпусти меня, и дай мне уйти. Это необходимо для всеобщего блага вселенной. И для тебя тоже, чем бы ты ни было.

– Что есть вселенная? – на миг отростки внутри существа прекратили двигаться. Это выглядело так, будто оно задумалось.

– Космос. Множество галактик. Звезд. Планет… ты ведь сказало, что культивируешь эту планету. Значит ты знаешь о том, что из себя представляет планета вообще.

– Что такое космос, галактики и звезды? – движение снова прекратилось.

– Космос – это большое пространство во Вселенной. Галактики… это огромные скопления звезд. Звезды – это гигантские светящиеся тела. Твоя… «система» должна ощущать тепло, которое идет от звезды, вокруг которой вращается твоя планета.

Существо оживилось.

– Ты говоришь глупости. Есть только я и моё родительское гнездо. Может есть и звезда, от которой моя система страдает, пока я делаю новые отверстия для вентиляции. На поверхности планеты жарко, и я вижу свет высоко в небе. Но других звезд не может быть. И галактик. И Вселенной не существует. И космоса. Ты говоришь неправду, – скептически отнеслось существо. Эмелис насторожилась.

– Нет, существует. Я сама исследую космос на своих кораблях. Это один из них, как ты можешь понять, – растерялась Эмелис. У существа действительно не было никаких оснований верить ей.

– Этот корабль это просто металл. Может для тебя он важен, может ты в нем и сидишь, может ты на нем на меня и упала, но на нем исследовать космос ты не можешь. Зато тревожить мою систему можешь. Космоса нет, а я есть. К тому же этот металл принадлежит какой-то горной породе из моего родительского гнезда, раз на своей планете я не могу определить месторождение этого металла.

«Разрыв» поколебался. Существо зачем-то им потрясло.

– О каком родительском гнезде ты говоришь?

– Умершее гнездо моей матери. Моя первородная мать живет там. Она отправила семечко со мной на эту планету. Она подарила мне немного своих знаний, используя которые, я и могу общаться с тобой и видеть твои мысли.

– Где находится… твоя мать?

Эмелис даже представлять не хотела, как может выглядеть «мать» этого существа. Наверняка ещё массивнее. Наверняка ещё страшнее.

– На погибшей планете, которую её не удается культивировать из-за красной воды на ней. Эта вода приносит только смерть для наших систем, и ни разу не жизнь. Матерь первородная смогла культивировать лишь небольшую часть планеты, поэтому выпустило мое семечко на другую планету, более пригодную для культивации, с надеждой продолжить наш род.

Красная вода вполне могла быть на любой планете, а не только на погибшей Земле. Эмелис обнадежилась этой мыслью. Красные океаны действительно находили вне Рукава и Созвездия Ориона на других планетах. Но насколько велик шанс того, что некая «первородная мать» существует где-то в глубине Земли?

– Ты не знаешь названия той планеты, на которой… «Культивировалась» твоя мать? – спросила Эмелис, начиная поддаваться ужасу.

– Земля. Не как земля, почва под ногами. А просто Земля. Мать её так называла, – ответило существо. Насколько велик шанс того, что во Вселенной есть две планеты с одинаковым названием?

– Я слышу странные мысли. Твои. Ты была на Земле… Я догадываюсь, – скорее, не спросило существо, а констатировало факт своих убеждений.

– Я была на Земле. Но я не уверена, что мы говорим об одной и той же Земле…

– Какая ещё Земля может быть в пространстве? Нет ещё одной Земли. Ты снова говоришь неправду, я знаю.

– Есть ли красная пирамида под толщей того океана, откуда родом твоя мать? – отчаялась Эмелис.

– Да. Под красной водой. Мать живет как раз под этой пирамидой уже много времени. Она жила там даже до создания семени с моим зачатком. Даже до того, как океаны этой планеты стали красными.

Страшно поверить в то, что обе команды исследователей Эсхатона, проведя в нём так много времени, постоянно находилась над неизвестным существом. Впрочем, откуда им было знать о том, что прямо под их ногами кто-то находится? Это пугающее обстоятельство. Особенно пока Эмелис находится в таком тяжелом состоянии. Особенно пока существо загадочно опустило свою верхнюю часть бесформенного тела, как бы наклоняясь к девушке.

– Ты была в той пирамиде. Ты видела первородную мать? – первую фразу существо сказало со всё той же уверенностью. А вот вторую фразу оно произнесло уже с вопросом.

– Я не видела… – растерялась Эмелис.

– Ты не могла не увидеть первородную мать! – закричало создание настолько сильно, что с потолка грота прямо в озеро посыпались небольшие камни, а уши Эмелис ненадолго заложило.

Существо шевелило своими отростками, а биомасса под ногами девушки начала становиться всё менее и менее твердой, становясь всё более и более вязкой.

– Я была в пирамиде, но я была там за другой вещью!

– Да? Какой же? – заинтересованно спросило существо. Вязкость биомассы утратилась.

Девушка подумала о том, что можно говорить этому созданию, и что нельзя. Но сразу же осознала свою ошибку.

– Вечное сердце, так? Вот что из себя представляет артефакт внутри тебя…

– Да… первородный артефакт.

– Это странно и интересно. Я смогу вернуться к своей матери и помочь ей, если я использую силу твоего Вечного сердца. Ты ведь поделишься ей? Поделишься, так?

«Вот к чему это всё клонит» – пронеслась мысль. Она просто будет пытаться думать о других вещах. Существо что-то проворчало подозрительно, и тогда Эмелис решила отвлечь существо, показав ему космос, надеясь, что это поможет ей.

Она представила себе бескрайний космос, наполненный огромным количеством сияющих звезд. Она вспомнила, как они с отцом, когда она была ещё совсем маленькая, любили разглядывать ночное небо и соединять звезды в рисунки. С Седьмой станции, места её рождения, всегда можно было наблюдать за бескрайним океаном многочисленных звезд и галактик, ведь там располагалась самая большая общественная обсерватория. В детстве звезды казались ещё более сияющими и светлыми, чем сейчас. Более многочисленными и яркими. Более живыми. Более настоящими. Но все они медленно погибают.

Но ещё можно было вернуть первозданный вид того космоса, того искреннего космоса, который Эмелис видела ещё ребенком.

Она прочувствовала, что внутри неё вновь начало искриться божественностью Вечное сердце. Оно проснулось, и Эмелис ощутила огромный прилив сил. Раны на теле уже не доставляли прошлой боли. По-настоящему начали болеть внутренние органы, ошеломленные новой активизацией Вечного сердца.

Однако Вечное сердце вновь затухло, и Эмелис снова поникла.

– Я почувствовал это. Демонстрация меня завлекла. Теперь я лишь ещё больше хочу, чтобы ты поделилась со мной Вечным сердцем, Эмелис.

– Я не могу. У Вечного сердца есть более важная миссия. К тому же вне моего тела…

Существо вскрикнуло, прервав Эмелис на полуслове.

– Я! Я буду его новым телом! Тогда я обязательно помогу культивировать Землю своей матери!

– Нет, нет, это невозможно!..

Но существо не слушало. По-настоящему на это создание произвело впечатление ощущение именно тех чувств, что Эмелис ощутила во время пробуждения Вечного сердца. Воспоминания Эмелис об океане звезд его совсем не интересовали. Возможно, заинтересовали бы, если бы первородный артефакт не перекрыл мысленный поток девушки, внезапно проснувшись, и вмиг заснув.

Все пришло в движение. Биомасса схватила ноги Эмелис, и прочно держала её так, чтобы она не могла убежать. Затем из биомассы выросли щупальца, которые собирались захватить девушку, и подвесить её в воздухе. Но этого сделать им не удавалось, ведь биомасса под ногами уже прочно поглотило её ноги до колен, не позволяя щупальцам её вытащить. Возник эдакий конфликт систем, который не могло предполагать даже само существо.

Девушку тянуло во все стороны. Раны на туловище вновь открылись, ведь так и не были залечены, и из-за растяжения и отсутствия швов из них вновь потекли струйки крови.

– Хорошо! Я отдам тебе сердце! Но мне нужно достать его специальным инструментом, который есть только на корабле! – слукавила Эмелис, произнеся эти слова совершенно произвольно, ведь всё её мысли в данный момент были пронизаны одной только болью.

Существо не различило лжи, и внезапно и биомасса под ногами, и щупальца из биомассы её отпустили одновременно. Затем другое, очень длинное щупальце подхватило девушку, обвив всё её тело. Оно потянуло Эмелис к висящему у потолка грота «Разрыву».

– Направляй своими мыслями все дальнейшие действия моих рук, – произнесло создание, над которым и висел корабль.

Сверху существо выглядело как пасть большого червя, разрезанная вдоль, и наполненная такими же червями, как и оно само, но более меньшим размером.

Эмелис мысленно открыла герметичную дверь корабля, и наяву её открыл один из отростков существа. Она представила, как щупальце ослабляет свою хватку и отпускает Эмелис внутрь корабля. Но существо не попалось на такую уловку, и продолжило держать её в своих «руках».

– Я так ничего не смогу сделать!

– Направляй действия моих рук, – повторило создание.

– Кораблю нужна энергия, и без энергии корабля я не смогу достать из себя Вечное сердце. Ты можешь дать хоть немного заряда?

– Заряд? Электричество. Я могу провести импульс по моей системе, – спросило и утвердило существо.

– Но дверь нужно закрыть. Иначе ничего не получится.

– Ты обманываешь, обманываешь меня.

В области раны стало ещё больнее, и теперь Эмелис не могла связать и двух слов. Уже в мыслях девушка ответила: «Нет, не обманываю»

– Если ты мне лжешь, ты умрешь.

«Я так или иначе умру, если ты мне не поможешь, и не сделаешь так, как я велю. Мне становится хуже».

На этот раз существо поверило. Эмелис действительно было адски больно, но она старалась держать своё сознание в трезвом состоянии. Существо читало и распознавало каждую её мысль. Мысли о боли девушки, скорее всего, делали больно и ему самому, если это существо вообще могло испытывать боль.

Герметичная дверь закрылась, а перед этим щупальце отпустило девушку на теплый пол «Разрыва», снаружи захваченного биомассой. Сперва-наперво она воткнула в себя шприц с вакциной, который мог бы предотвратить некоторые пагубные процессы внутри её ран, а далее ввела в костюм протокол заживления повреждений, при котором костюм мог бы пожертвовать частью своей внутренней энергии для заживления ран его носителя. Эмелис почувствовала маленькие удары электричества в области живота, что значило то, что процесс заживления начался. Существо снаружи вопросительно молчало, не понимая, зачем Эмелис делала все эти вещи.

Она поспешила сесть за капитанское кресло, и включить накопительные генераторы, что могли извлечь энергию из внешней среды. В ту же секунду по всему кораблю прошлась продолжительная волна электричества. «Разрыв» озарился ярким светом, в котором и без того было светло из-за сияния биомассы. Это означало, что генераторы начали преобразовывать внешнее электричество в электроэнергию для корабля, отправляемое существом. Этой энергии хватило бы на целых два диса. Однако сейчас дис был невозможен, ведь часть биомассы, судя по всему, проникла в двигатели корабля, и случайно забило их собой.

Существо просекло неладное. Эмелис пришлось действовать.

– Я жду пять секунд. Если ты не достанешь сердце…

Но существо договорить не успело. Эмелис активировала тяговые двигатели, и корабль наклонился своим главным оружием прямо в существо, выстрелив одним снарядом диса. Мгновенно из этой реальности исчезла большая часть существа. Она хотела активировать дополнительные орудия, что работали на генераторах, но поняла, что это уже будет лишним.

Гигантский кусок оранжевого мяса плашмя упал в озеро, и всё вокруг начало суетливо двигаться. Биомасса не могла жить без своего «разума», и медленно отмирала, теряя свечение и становясь серой. Снаружи царила и не без того ужасная вонь.

– Прости… это было вынужденное действие.

Биомасса начала затягивать корабль внутрь себя, обволакивая его собой. Но уже через минуту она отпустила его, и «Разрыв» упал на мелководье.

Мрак начал царить в гроте, сигнализируя о вымирании всей биомассы. Теперь планета была освобождена от «культивации».

Дис-двигатель набирал новый заряд для прыжка. В его ожидании девушка включила фонари «Разрыва», и увиденное во тьме вогнало её в тоску.

Орда теней уже вырывалась из многочисленных отверстий, которые до этого подчистую заполняла биомасса. Они прямо ждали нужного момента, чтобы показать себя, вселить ужас и страх в Эмелис. Она даже не успела осмыслить, что с ней происходило последние пять минут, как тут же Вселенная преподнесла ей ещё одно испытание. Но в таком ужасном состоянии с этими тенями она бы не справилась самостоятельно. Теней всё это время сдерживал лишь свет, который источала биомасса. Теперь вся она погибла, и их больше ничего не ограничивало.

Тени подплыли к кораблю и начали неистово его бить, и, кажется, даже кусать. Эмелис пыталась войти хотя бы в кротовую нору, но даже этого сделать не выходило. Ей показалось, что генераторы диса и кротовых нор вышли из строя из-за помех, которые создают тени.

– Убирайтесь отсюда, монстры! Мне бы выиграть немного времени, отвлечь их чем-нибудь… но я не могу ничего сделать… что же делать… – растерянно перебирала всяческие команды Эмелис, но панель управления кораблем её не слушалась.

Но её жизнь не окончилась на этом моменте. Лучезарный свет пробился сквозь мрак, озарив весь грот жгучим пламенем. Тени отвлеклись на ослепляющий свет, и на минуту прекратили попытки пробить гиперсталь «Разрыва» своими лапами и зубастыми ртами.

Эмелис пригляделась к источнику света. Им было двустороннее копье, прямо-таки изобилующее странной энергией, способной нанести вред даже неосязаемым теням. Кем бы они ни были – сейчас им должно не поздоровиться.

– «Светлая гвардия» настигла меня… как вовремя и не вовремя одновременно!

Но это была не «Светлая гвардия». Это был кто-то другой. Кто-то, кто знает не меньше самой Эмелис обо всех делах, что происходят повсеместно во всей Вселенной. Кто-то, кто не меньше Сола лично знаком с каждым из предвестников мирового конца. Кто-то, кто бросил вызов самому Императору, а затем скрылся в оплоте Изгоев, и бросил вызов и их королеве. Кто-то… кто спасет Эмелис.

Он выглядел совсем как рыцарь. Космическая форма не походила ни на какую другую, она была усеяна доспехами, и окрашена в тусклый бардовый цвет. Девушка лица его увидеть не смогла: оно было скрыто под шлемом. Он двигался даже слишком быстро, и каждым своим движением изничтожал все тени, который накидывались на него. Копье в его руках горело, а пламя от его огня Эмелис чувствовала даже в кабине «Разрыва». Тени, что совсем недавно пытались достать Эмелис, перекинулись на неизвестного человека. Он сражался настолько героически, будто это был его последний день в этой Вселенной.

– Лети, Рейн! – крикнул он, и эхо его дошло до девушки. Тут она заметила, что дис-двигатели пришли в норму, наконец собрали заряд. Не думая, она нажала на кнопку мгновенного прыжка в Седьмую станцию. Одновременно с этим прыжком Вечное сердце снова пробудилось, и принялось давить на сердце настоящее.

Глава 13: Коллизия

Эмелис покинула ту ужасную планету, на которую она была занесена. Побитый «Разрыв» едва пережил очередной за последние земные сутки дис, и почти что разваливался на глазах.

Девушка обнаружила себя в Порту, самым большим ангаром для космических кораблей во всей Империи, которого не было ни на одной из станций, кроме Седьмой. Оно и понятно, ведь Седьмая станция была самой новейшей из всех, и обладала уникальными особенностями, которых нет ни на одной другой станции.

Станция, скорее всего, действительно была оккупирована. Общая атмосфера Порта была заметно увядшей по сравнению с прошлым его посещением Эмелис. Корабль должен был пройти стандартную процедуру проверки и идентификации в регистре Империи, однако никто, кажется, и не собирался её проводить. Вместо этого к кораблю подлетели два дрона, которые просканировали его, и вдруг запищали, мерцая красными огоньками. Девушка никогда не видела, чтобы в Порту использовались анализирующие дроны, ведь все операции с кораблями проводились людьми, да и тому же дроны по какой-то причине отвергли «Разрыв». А когда один из дронов уставился прямо на Эмелис, и из своего небольшого корпуса извлек пулемет, Эмелис поняла, что произошло небольшое недоразумение…

Дрон моментально начал стрелять в лобовое стекло «Разрыва», которое и так было потрескано после недавнего приключения в космосе. Эмелис пригнулась, и стекла разлетелись по всему салону. Второй дрон влетел внутрь «Разрыва», и состыковался с приборной панелью, выполняя какую-то задачу.

– Свои! – крикнула девушка, подняв руки, когда дрон с пулеметом направил своё оружие на неё. Две секунды дрон провисел в воздухе, а потом из его динамиков послышалось странное шуршание.

– Ты кто? Подосланка Империи? – громко спросил голос, донесшийся из динамиков.

– Эмелис Рейн! Я своя, я против Империи.

Дрон замолчал, не убирая своё оружие. Второй дрон, состыковавшийся с приборной панелью, кажется, пытался обесточить корабль, на случай если Эмелис имеет плохие намерения.

– Ты находишься в боевом корабле Империи, и не абы каком, а в самом «Разрыве», который, между прочим, очень сильно фонит. Мы должны немедленно ликвидировать тебя вместе с этим кораблем. Ты не Эмелис Рейн, подосланка. Эмелис Рейн захвачена Империей.

– Я уничтожила Уробороса, змея. Меня захватили на Второй станции и удерживали в комнате для допросов, пока змея не заметили совсем близко к звездной системе Беллатрикс. Тогда мне удалось сбежать и убедить «Светлую гвардию» в том, что мне необходимо им посодействовать в его уничтожении. Нам удалось его одолеть, но я потерпела крушение на неизвестной мне планете, откуда смогла дис-прыжком переместиться на эту станцию, надеясь найти здесь помощь. У меня совсем нет никаких плохих планов!

Дрон боязливо висел в воздухе, а молчание его оператора заставило Эмелис поколебаться.

В операторной состоялся спор между двумя операторами дронов. Один из них действительно опознал Эмелис, а второй так и дальше отнекивался, ссылаясь на то, что первый ни разу воочию эту девушку не видел.

– Выходи из корабля с поднятыми руками. Мы выслали охрану для твоего задержания, дабы разобраться в твоем происхождении и убедится твоей честности ополчению. Снаружи ведется баталия, и мы не можем доверять каждым, черт побери, встречным, что на Имперском корабле просто напросто перемещаются в наш Порт!

Эмелис выдохнула. Как камень с плеч. Но замечание о том, что снаружи ведется бой, заставило пробежаться по её спине мурашкам.

Она вышла из корабля, и уставилась в одну точку на одном из близстоящих кораблей, в ожидании, пока к ней не подойдет охрана. Дрон проследовал за ней, так и не убирая пулемета, гордо возвышаясь над Эмелис. Затем она перевела взгляд на корпус «Разрыва». По всему кораблю шли зловещие трещины, но кажется, его герметичность была не нарушена. По крайней мере пока дрон не пробил лобовое стекло корабля. Также по всему «Разрыву» тянулась уже иссохшая, ветвящаяся биомасса, что приобрела черный оттенок. Вместе с кораблем из безымянной планеты дисом перенеслась и часть биомассы, на которой корабль стоял. Если её спросят, что это такое, она едва ли сможет всё объяснить.

Упитанный охранник подошёл к Эмелис с автоматом наперевес, угрожающе похлопав её по плечу. Она обернулась, и не подала виду, что он её испугал.

– Пройдем, – сказал он, и надел на неё хилые наручники. Делать нечего. По крайней мере она точно в безопасности, куда бы её сейчас не повели.

Эмелис вместе с охранником вышли из Порта. Станция находилась в упадке, однако ополчение всё ещё стояло на своём, и не собиралось сдаваться Империи. Снаружи действительно шла битва, а Седьмая станция была переведена в боевой режим, что значило что большая часть энергии шла на поддержание силового поля, не позволяющего пробиться вражеским снарядам внутрь. Цивилизованный, и уже привычный вид станции «Минтака» был утрачен. Повсюду царила анархия и родные чувства к видам станции, где она родилась и выросла, притупились. Возможно, если бы не усталый вид девушки и её черный космический костюм, её бы опознали множество случайных прохожих. Но, пожалуй, хоть её личность и вызывала интерес у людей, все люди были загружены своими собственными хлопотами, которых стало лишь больше после захвата станции диверсантами.

Охранник повёл её внутрь правительственного здания, которое доныне имело очень прилежный вид, а теперь стало центром сопротивления Империи. Все знаки Империи были стерты, все флаги были опущены, а многочисленные баннеры с диверсионными лозунгами захватили здание, исказив его красоту и аккуратность. Внутри, однако, всё осталось на тех же местах, хоть и в этом месте Эмелис была лишь однажды, и точно судить она не могла.

Они вошли в лифт, и мужчина нажал на несколько кнопок. Лифт начал подниматься, а Эмелис так и терзалась сомнениями, что её сейчас может ожидать. Охранник был неразговорчив, и заводить диалог с девушкой, судя по всему, не хотел.

Лифт поднялся на нужный этаж, и двери его распахнулись. Он выходил на прямой небольшой коридор, который в свою очередь выходил на одинокую дверь, возле которой висела табличка с надписью «Управление».

Охранник постучался в дверь. До жути знакомый Эмелис голос ответил разрешил войти внутрь.

Эмелис вместе с охраной зашли в кабинет, который, скорее всего, ранее принадлежал какой-то важной шишке «Минтаки». Но теперь здесь располагался кабинет лидера ополчения, в котором он и находился.

В лидере ополчения Эмелис опознала своего собственного отца. Опознала его опущенные глаза, седые волосы, нелепую щетину, строгие морщины, что выделялись на его лице несколькими дугами. Опознала уже сухую старческую кожу, и его вечно задумчивый взгляд.

Охранник не успел сказать ни слова, как отец Эмелис заговорил, встав с кресла за столом.

– Эмелис! Ты в порядке! – обрадовался он, и пустил небольшую слезу. Он подбежал к ней, и обнял так, как не обнимал ещё никогда. Девушка была удивлена ни разу не меньше. Его щетина уперлась в её щеку, неприятно колясь. Все мысли покинули её голову, и она не нашла слов, чтобы выразить всё её удивление от родственной встречи. Обнять его в ответ из-за своих наручников она не могла.

– Да что ты стоишь, оболтус, сними с моей дочери эти кандалы! – обратился отец уже к охраннику, который растерянно стоял в стороне, и не меньше их обоих был удивлен сложившейся ситуации, ведь он не рассчитывал, что это была действительно дочь доктора Савинира.

Охранник быстро снял наручники с запястий девушки, и поспешил удалиться из кабинета, оставив их одних.

– Отец… но ты ведь был захвачен!

– Я? Захвачен?

– Мне говорили, что тебя сдали Империи для того, чтобы она не уничтожила захваченную станцию…

– Впервые слышу о таком. С момента установки моего правительства и установления новой политики, повествующей об истинных намерениях Империи, я ни разу не покидал стены этой станции, – удивился Савинир.

– Значит он всё-таки блефовал… – задумчиво произнесла Эмелис, вспоминая недавние события.

– Кто блефовал?

– Да неважно. Отец, мне столько всего нужно тебе рассказать!

– Мне нужно рассказать не меньше, поверь, – ответил он, и жестом предложил Эмелис присесть на стул возле его стола. Сам же он сел за этот же стол для дальнейшего диалога.

Сначала начала Эмелис. Она рассказала о том, как капсула «Левиафан», отправленного «Ночником» на дно алых вод Земли внезапно потеряла свою энергию, а вся аппаратура, включая Искусственный интеллект, вышла из строя. Вышел из строя и имплант Трефора, и тот в тот же миг быстро скончался. Затем она рассказала и о её помутнении рассудка, когда внезапно в иллюминаторе заметила чей-то большой глаз. Помутнения рассудка с тех пор стали обыденностью очень неприятной.

– Я так и знал, что эта миссия обречет тебя на муки… Моя бедная девочка… Я задам трепку Картеру, когда мы в следующий раз встретимся.

Эмелис продолжила, успокоив отца. Речь зашла о Соле, котором она всё никак не хотела вспоминать. Она попыталась кратко передать все его слова, однако Савинир и так знал, насколько трудно общаться с Солом. Расскажет об их контакте он тогда, когда Эмелис закончит свой рассказ.

Затем девушка упомянула и старания Дейнис, и безучастие Зейда в открытии прохода внутрь помещения, где находилось Вечное сердце. Однако ворота внутрь открылись только когда Эмелис представила, как они открываются сами, и так и действительно произошло. Отец отнесся скептически, сказав, что Сол, возможно, просто водил её вокруг да около, игрался с ней, и на самом деле сам управлял Эсхатоном, втираясь ей в доверие. Но Эмелис его не слушала, ведь была уверена, что такой властью робот не располагал. Дальше она описала всё то, что почувствовала, когда Вечное сердце буквально впиталось в неё. А о последующих событиях она начала рассказывать с ещё большей горечью.

Она рассказала всё, что произошло с ней за весь период её своеобразных приключений, и всё, что она вообще могла вспомнить. Не забыла и упомянуть о Лекосе, что уверял девушку в том, что ополчение сдало Савинира.

– Мы держали в плену министра этой станции. Сдали его обратно по доброте душевной, хотя, судя по всему, в его спасении Император заинтересован не был. А Империя расценила жест доброй воли как проявление слабости и покорности перед силой Империи. Уму не постижимо.

Эмелис усмехнулась.

– А насчёт той оранжевой или розовой сущности, о которой ты говорила… мы знаем кое-что об этом из расшифрованных секретных документов, что хранились в недрах этого здания, но об этом чуть позже… Наш разговор и так затягивается, поэтому я расскажу обо всём, что произошло со мной и Седьмой станцией за время твоего отсутствия как можно более кратко, – начал Савинир. – Когда я получил весть от Картера о том, что «Левиафан» погрузился на дно, но с некоторыми проблемами, вся моя уверенность в безопасности миссии вмиг пропала. С тех пор ни разу на «Ночник» не поступила ни одна весточка, ни один обрывок сообщения, который сказал бы, что всё с вами в порядке. Я не находил себе места, а «Ночник» так и оставался около орбиты Земли ещё неделю, надеясь, что вы вернетесь. Ты сама ведь знаешь, операция была рассчитана на один день, а затянулась на целых два месяца, не пойми как. Когда прошла та безмолвная неделя, «Ночнику» был отдан приказ немедленно возвращаться из-за надвигающейся Бури.

– Бури? Я не слышала, чтобы за время нашего погружения на нас шла Буря. Да и внутри Эсхатона, пожалуй, ничего странного не происходило. Разве что время шло иначе.

– Потому что Буря так вас и не достала. Осталась стоять около Солнечной системы, а через месяц отступила. Уже тогда, когда появились первые слухи о том, что вы больше никогда не вернётесь, я начал создавать ополчение против Империи. Уже тогда Империя пыталась помешать мне. Я сотрудничал с Изгоями, они делились со мной всеми их открытиями, и активно поддерживали мою инициативу, а я в свою очередь помог им в выполнении сложного дела, о котором я умолчу. Ополчение было создано, когда сотня кораблей Изгоев вторглась на Седьмую станцию, и мы все вместе захватили правление на ней. Бойня была ужасная, но технологии Изгоев расправлялись даже с членами «Светлой стражи». Они пользовались некими генераторами диссоциативного поля, которые ты уже упоминала до этого… Трея Кэнон пользовалась именно им. Потом, когда мы сразили Империю в этом секторе, власть над «Минтакой» досталась мне и одному членов Изгоев, который, к несчастью, погиб после проникновения внутрь станции диверсанта от «Светлой стражи». Тогда Изгои оборвали со мной все связи, и некоторые из них вернулись обратно на Альтру, опасаясь того, что сектор Минтаки вскоре будет ликвидирован полностью. Я же вёл активную пропаганду против Империи, и по статистике более семидесяти двух процентов населения этой станции приняло мировоззрение нашего ополчения. До сих пор есть и те, кто всё ещё свято верят в чистоту намерений Империи, но с каждым днём их становиться все меньше. Мы позволяем недовольным возвращаться в зоны под управлением Империи, однако потери у нас малы. Дальше, когда я уже вошел в роль «правителя» ополчения, я узнал о том, что ты жива, что тебя принимает лично Император. Моему счастью не было предела, но я боялся того, что тобой будут манипулировать, я не исключал и того факта, что тебя могут поставить против меня. Выставить меня врагом. А затем явился Сол, тот робот, о котором ты много раз говорила. Его личность меня пугала, однако мы оба имели схожие убеждения и интересы. Он рассказал мне, что ты категорически не хочешь вступать с ним в контакт, что ты на него глубоко обижена. Я понимал, что твоя обида, скорее всего, оправдана, однако лишь Сол в тот момент мог мне помочь вызволить тебя, и понять, что в дальнейшем нужно делать. Он рассказал мне о том, что сосуд Вечного сердца можно сменить, подарить ему здоровое тело без вреда для тебя самой. Мы вместе сконструировали пробную машину для извлечения Вечного сердца, и протестировали её безопасность на добровольце, в которого мы инородное тело. Он выжил, и теперь нам просто необходимо…