Текст книги "Контрольный в душу (СИ)"

Автор книги: Solter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Он напоследок улыбнулся, а затем скрылся за неприметной дверью для персонала, а я, еще немного постояв на месте, развернулся на сто восемьдесят градусов, возвращаясь за стол к Альфреду. Пиво у него к тому времени закончилось, но официант уже приносил новую порцию. Как я и полагал, такой алкоголь военного не брал, опьяневшим хоть немного мужчина не выглядел. Зато он казался недовольным:

– Не похоже, чтобы у вас были разногласия, Даниэль, – несмотря на то, что по имени Альфред звал меня нечасто, я все равно понимал – сейчас он сердится или злится. – Вы вполне тепло общались.

Загородившись почти полным стаканом сока, я тихо вздохнул. Дурацкие объятия не ускользнули от взгляда мистера Флемминга, но вот почему реакция настолько острая оставалось для меня загадкой.

– Ну так мы помирились, – придав лицу более равнодушное выражение, я пожал плечами. – И вообще, не уходи от темы, Альфред, – опершись локтями о деревянную столешницу, я чуть наклонился вперед, переходя в нападение. – О таблетках. Когда ты дал мне их впервые, ты не представлял, на каких наркотиках я сижу. А если ты не в курсе, не все лекарства для наркоманов безопасны, ты, как врач, должен был это знать.

Я сделал небольшую паузу, но мужчина все так же молчал.

– Я подумал, – слова подбирались осторожно, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость. – Либо у тебя сногсшибательная интуиция, либо ты четко знал, что именно я принимаю.

Теперь пауза была уже гораздо дольше. Свою часть диалога я выложил, осталось только ждать реакции, и если вдруг Альфред решит сменить тему или замять разговор, допускать этого нельзя.

Лицо военного почти не изменилось, то ли он действительно не считал дело важным и достойным эмоций, то ли научился скрывать свои чувства за маской. Второй вариант куда более вероятен, но я предпочел бы хоть немного догадываться о том, какие мысли сейчас в его голове. Скосив взгляд на руки, я, наконец, заметил проявление беспокойства – стенки бокала под пальцами Альфреда запотели от слишком сильного сжатия.

– И что ты хочешь этим сказать? – задал вопрос мужчина. Тон вполне доброжелательный, но и напряжение в нем сквозит так, что не ощутить практически невозможно.

Судя по формулировке вопроса, он просто хочет узнать, насколько далеко зашли мои умозаключения. Спешу разочаровать тебя, Альфред Флемминг…

– В центре я видел человека, который впервые дал мне наркотики, и у которого я их потом регулярно приобретал. И он, этот человек, в вашем центре работает. А Томас, – я кивнул в сторону барной стойки, рядом с которой только что общался с парнем. – Говорит, что этот же человек его туда устроил.

Молчание после моих слов затянулось, но теперь я четко видел по Альфреду, что он нервничает. Наверняка выбирает, что лучше всего сказать, и меня это тоже изрядно волновало – не хочу слушать ложь.

– Блять, Альфред! – минуты через две не выдержал я, ударив ладонью по столешнице. Мужчина даже слегка вздрогнул, отвлеченный этим от размышлений, и вопросительно поднял бровь. – Объясни мне, какого хера меня сперва посадили на наркоту, подождали два года, а потом вылечили каким-то экспериментальным препаратом! На животных опыты уже не модно ставить? Обязательно для этого использовать людей?!

Я не кричал, все-таки в баре были и другие посетители, которых посвящать в свои проблемы довольно глупо. Но мой голос, хотя и был тихим, звучал настолько уверенно и твердо, что даже я сам удивился этому. Не говоря уже про Альфреда, маска с которого слетела окончательно – теперь он кусал губы, морщил лоб и едва слышно вздыхал.

– Нужна была контрольная группа, – наконец, спустя еще несколько минут, проговорил военный. – Добровольцы были, определенное количество человек, наркозависимых, принимающих какой-то конкретный препарат. Среди них не было таких, кто использовал бы этот… как там… – он потер ладонью лоб, вспоминая. – Ну, что ты там себе колол?

– Неважно.

– Неважно, – тут же согласился Альфред. – Поэтому пришлось собрать таких людей искусственным путем.

– И много нас таких было? – с трудом сдерживая злость, спросил я.

– Человека четыре.

– Значит, четырем вы сломали жизнь? Ради благополучия большинства, да? Типа, благородно поступили?

– Никто не ломал жизнь, – вяло возразил мужчина. – Вы все находились под контролем, и у всех была гарантия выздоровления.

– Это ты называешь – не ломал?! – слова, произнесенные им, казались полнейшим абсурдом. – Под контролем, Альфред?! Я мог бы уже университет заканчивать, если бы не ваш «контроль»! Где был ваш гребаный контроль, когда мне приходилось за дозу расплачиваться, блять, натурой?! Это тоже – часть эксперимента? Сперва опустить людей на самое дно, потом поднять их оттуда, выглядеть при этом добродетелями, а заодно и проверить ваш чертов «таленофразид» ! И давно вы этим занимаетесь? Сколько центров по стране? Сколько еще людей под «контролем»?

– Дани, ты не понимаешь… – он попытался меня перебить, но сейчас сделать это было не так-то просто.

– Конечно, я не понимаю! – саркастично заметил я, чувствуя, как меня охватывает уже не злость или гнев, а настоящая ярость. – Как давно ты за мной таскался, прежде чем подвернулся случай напичкать таблетками? Тебе много за это платят? У тебя вообще есть сестра в этой клинике, или очередная ложь для меня и Дерека, лишь бы получилось запихнуть меня туда?

С трудом переведя дух, я поднялся на ноги.

– Скажешь, я где-то не прав?

– Не скажу, – Альфред тоже встал. Наверняка эти слова дались ему нелегко, ведь он, по сути, подтвердил все, что я ему выложил, не оправдывался, не пытался дать какое-то объяснение. Наверняка оправдание было, я почти уверен в этом, ведь, в случае чего, администрация центра должна будет защитить себя с юридической точки зрения. Документы, подписанные моим братом, у них на руках, наверняка там все спорные моменты оговорены. А никаких реальных доказательств нечестной деятельности реабилитационного центра нет – только мои соображения и словесное подтверждение Альфреда.

– Отлично, – бросил я, накидывая на плечи куртку. – Тогда я пошел.

– Куда?.. – он окликнул меня, словно опомнившись, но я и не думал останавливаться. Краем глаза видел его фигуру, направляющуюся к выходу из бара следом, но уже у дверей Альфреда остановил официант, напомнив про неоплаченный счет. Пока мужчина рылся в бумажнике, я успел выскочить за дверь и торопливо скрыться за поворотом.

Эта местность мне не знакома, но топографическим кретинизмом я, вроде бы, не страдаю, потому, примерно помня, где находится ближайшая автобусная остановка, дворами пошел к шоссе. Выяснять отношения с Альфредом сейчас совершенно не хотелось. Ну что он нового мне скажет? Какое оправдание придумает? А вдруг вообще не будет оправданий, что если информация эта настолько опасная, что за нее меня и прибить не жалко, лишь бы не разболтал кому?

Уж лучше действительно сделать ноги, так безопаснее.

Только загрузившись в первый попавшийся автобус, я задумался над тем, куда, собственно, направляюсь. Если верить Дереку, квартиры в городе у меня больше нет, как и каких-либо родственников. Денежная сумма, выданная братом, тянула только на билет обратно да на мелкие расходы, и номер в отеле на эту мелочь явно не снимешь. Все-таки придется пользоваться приглашением Томаса. Я, конечно, могу подождать вечернего рейса в Сиэтл где-нибудь у вокзала или побродить по городу, несмотря на холод, но с парнем почему-то увидеться хотелось.

Это были странные ощущения – я одновременно опасался оставаться с ним наедине, хотелось избежать серьезного разговора и воспоминаний, но мне все же нужно его увидеть. Узнать хотя бы, как у него дела, кем именно он работает в том баре, чем занимается вообще.

Да и извиниться не мешало бы, а то вел себя, как последний идиот…

Позвонив ему и попросив встретить меня на ближайшей остановке, я пересел на другой автобус и минут через двадцать уже был в нужном месте. Томас вскоре появился, махнул мне рукой, подзывая, но обнять на улице почему-то не решился, хотя я точно видел – ему этого хотелось. А еще хотелось задать целую кучу вопросов, и в этом блондин себе не отказывал:

– Чем ты занимаешься? – мы уже подходили к его дому. – А тот мужик, он кто? Серьезный такой сидел…

– Это Альфред, – я пожал плечами, вспоминая, как Томас в клинике принял его за моего папашу. – А я живу сейчас в Сиэтле, с братом, – едва слышно вздохнув, я придержал тяжелую дверь в подъезд, чтобы она ненароком не пришибла паренька. – Готовлюсь поступать в универ.

Мои ответы звучали довольно расплывчато, что поделать – привычка, усвоенная благодаря прежней компании, никак не отпускала, и я все еще считал, что чем меньше обо мне знают окружающие, тем в большей я безопасности. А лгать и недоговаривать порой выходило уже совсем автоматически.

– А сам ты?.. – спросил я, проходя уже в квартиру, где никогда до этого не был.

Ничего особенного из себя жилище Томаса не представляло: две комнаты, одна из которых заперта на замок, кухня с большим столом у окна и вазонами на подоконнике. В целом здесь царил уют, такой явный, что, казалось, можно к нему прикоснуться руками. Не хватало только кошки, спящей где-нибудь в кресле.

– А кота нет? – улыбнувшись, не выдержал я.

– На улице где-то ходит, – он удивился, проходя на кухню. – Как ты узнал, что у меня кот?

В ответ я только пожал плечами, с трудом сдерживая улыбку – сейчас Томас выглядел настолько непосредственным, сущий ребенок. Подтолкнув его к первому моему вопросу, я уселся на свободный стул, осматривая кухоньку, пока он говорил:

– Я тоже хочу поступить, в музыкальный колледж, только туда нужно хорошо готовиться, чтобы учиться бесплатно, – заваривал чай парень почти механически, то и дело бросая на меня непонятные взгляды. – Вот и учу всю эту теорию, терпеть ее не могу. А в баре иногда по вечерам играю с ребятами… живая музыка и все такое.

– Уже играешь? – я в самом деле удивился – всего месяц прошел после окончания его ускоренного курса в центре, а он уже может играть.

– Ну, понемногу, – Томас слегка смутился. – Мне помогают. А своей гитары пока нет, вот я заодно там тренируюсь. Держи чай, – он всунул мне в ладони кружку с горячим напитком, а сам уселся на подоконник рядом с плитой.

Кивнув в знак благодарности, я сделал пару глотков, вздыхая невольно: пора было приступить к более серьезному разговору.

– Томас… – он тут же поднял голову, будто давно ожидал, когда я начну. – Там, в клинике… Я должен был разобраться во всем. Я не мог… – запнулся и замолчал. Как объяснить ему то, что для меня было очевидным? Это теперь я знаю, что Арт действительно вытянул Томаса из задницы, видимо, парень и стал тем самым «добровольцем», о которых говорил сегодня Альфред. Можно было рассказать обо всем, но почему-то тревожить Томаса не хотелось. У него ведь все налаживается, вот и пусть спокойно живет.

– Ты не мог?.. – подтолкнул он меня.

– Не мог разобраться в себе, запутался.

– А сейчас разобрался? – с подоконника он слез как-то незаметно и теперь стоял рядом со мной. Я тоже поднялся, непривычно смотреть снизу вверх.

– Вроде того.

– Но ты в Сиэтле…

К чему он клонит, я совсем не понял, потому недоуменно пожал плечами:

– Ну да.

– Тогда ясно, – вздох Томаса можно было назвать разочарованным, но я все еще не понимал, что это обозначало.

Отойдя, он принялся рассказывать про своего кота, которого подобрал вскоре после возвращения из клиники, и про добродушную соседку, научившую готовить кое-какую еду. Даже показал потрепанную кулинарную книгу с рецептами, по которой он себе и готовит, хотя времени порой остается совсем мало.

Мы потрепались еще примерно с полчаса, потом у меня зазвонил телефон. Выйдя в коридор, я принял звонок, исходивший от Дерека, выслушал пару фраз о том, какой же я идиот, что сбежал от Альфреда. Брат буквально приказал возвращаться к военному, если я не хочу лишиться возможности выходить из дома на ближайшие пару лет. Пришлось в очередной раз напомнить себе, что сейчас я завишу от него целиком и полностью – ужасное чувство, но ничего не поделаешь.

Следующим мне позвонил уже Альфред, почти сразу после брата. Спокойно поинтересовался, где меня встретить, сказал ждать на улице через полчаса и отключился. Настучал, значит, зараза…

– Томас, мне идти надо, – заглянув на кухню, сообщил я, виновато улыбаясь. – Закроешь?

– Ага, – в отличие от меня, он не улыбался. По выражению лица Томаса вообще понять что-либо сейчас было тяжело. – Спасибо, что зашел. Увидимся еще?

Даже в этом вопросе я не чувствовал эмоций, но зацикливаться не стал, не до того сейчас.

– Конечно, – легко согласившись, я застегнул молнию на куртке. – Удачи тебе в учебе. Уверен, я еще услышу о тебе.

Ответную улыбку он сдержать все же не сумел.

========== Глава 14 ==========

По-хорошему можно было бы остаться у Томаса в квартире еще минут на двадцать, все равно Альфред вряд ли успеет приехать раньше, чем через полчаса, как мы договорились. Но чувство неловкости, появившееся непонятно в какой момент, не давало находиться с ним рядом, буквально силой гнало на улицу. Нам особо не о чем разговаривать с Томасом, несмотря на то, сколько времени мы провели рядом.

Впрочем, рядом и вместе – разные вещи. Не удивлюсь, если он захочет забыть меня как часть того отвратительного существования, которое вел до клиники. Это желание мне понятно, осуждать его я не могу.

Стоило оказаться во дворе, как я сразу почувствовал облегчение, словно избавился от чего-то давящего и мелькающего то и дело на краю сознания. Вряд ли этим чем-то был Томас, более вероятно, что это чувство вины, испарившееся после разговора с ним. Даже Альфред с его «контролем» и клиникой больше не казался предателем и обманщиком. Если верить его словам – добровольцами были все, кроме четырех, значит, значительно большее количество людей они все же спасли.

Да и самому мне тоже грех жаловаться. Неизвестно, что бы случилось, если бы ко мне не подошел в том клубе Арт. Может быть, я нарвался бы точно так же, но на других людей, и тогда вряд ли стоило рассчитывать на клинику и «новую жизнь». Пожалуй, мне даже повезло, хотя и очень относительно.

Окольными путями, гуляя по кварталу, я добрался до нужного перекрестка как раз в условленное время и ничуть не удивился, увидев Альфреда там. Услышав мои шаги, – больше поблизости никого не оказалось, – он развернулся, но даже не двинулся мне навстречу, настороженно глядя, будто пытаясь определить, в каком я настроении.

– Мы к тебе пойдем? – первым заговорил я, давая тем самым понять, что сердиться, злиться или выяснять отношения не собираюсь. Не сейчас, по крайней мере.

– Если ты не против, – голос Альфреда немного удивленный, это заставляет улыбаться, хотя я и стараюсь сдерживаться. – Он хотя бы покормил тебя?

– Откуда ты знаешь, где я был?.. – напряженность тут же вернулась и я занервничал, не понимая, как мужчина догадался, что я ходил именно к Томасу. Проследить явно не мог, я, хотя и невольно, сменил два автобуса, пока ехал, и уж точно почувствовал бы, что за мной идут.

– Это и ежу понятно, – чуть кивнув в сторону нужной улицы, Альфред первым двинулся вперед, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. – Он же дал тебе свой адрес, там, в баре… Да и других знакомых, вроде бы, не должно быть, – последняя фраза прозвучала таким тоном, словно прямо сейчас военный сверяется с какими-то данными.

– Он телефон дал, а не адрес, – со вздохом кивнул я, признавая, что слежки за мной все-таки не было.

Многоэтажку Альфреда я узнал с первого взгляда – одно из самых высоких зданий этого квартала. С момента моего последнего визита, больше пяти месяцев назад, тут особенно ничего не изменилось: дверь в оборванных листовках, сбитые каменные ступени, более-менее чистый подъезд, шуршание кошки где-то в темном углу под лестницей.

Квартира, в которую меня пригласили небрежным, но вполне понятным, жестом, наоборот, показалась совершенно чужой. Альфред успел сменить обои и шторы на более светлые и современные, покрывало на постели пестрело ярким орнаментом, гармонировавшим с дверцей совершенно нового шкафа – тонкого, наполовину зеркального. Люстра тоже новая, стол только остался прежним, но на нем сейчас стоял открытый ноутбук.

– Ты что, женился? – удивленно спросил я, рассматривая идеально чистый ковер на полу.

– Нет, пропылесосил, – тщетно сдерживая удовлетворение, ответил Альфред. Моя реакция явно пришлась ему по душе. – В кухне еще лучше.

Мысленно засмеявшись, я поспешил на кухню и действительно не остался разочарованным – здесь ремонт прошел куда ощутимее. Кафельные стены в светло-синих тонах, посуда на сушилке тоже синяя, устойчивый, но небольшой столик… Из прежнего осталась разве что мойка и холодильник.

– Кто тебе помогал с дизайном?

– С чего ты взял, что я не сам?..

– Да брось, – заулыбавшись уже открыто, я провел ладонью по глянцевой поверхности микроволновки, бывшей, к счастью, классического белого цвета. – Так кто?

– Сандра, – нехотя признался он, и улыбка на моем лице немного поблекла – несмотря на все выводы, к которым я пришел после визита к Томасу, спокойно воспринимать сестру Альфреда, а по совместительству и директора реабилитационного центра, оказалось тяжеловато.

Заметив мою реакцию, мужчина быстро перевел тему на более прозаическую, перечислив имеющиеся запасы еды. Оказалось, в маркет заскочить до встречи со мной он успел, так что выбрать было из чего, но ждать приготовления не хотелось, так что мы решили просто подогреть в духовке пиццу и удовлетвориться ею.

– Дани… – я вопросительно поднял бровь, не желая отрываться от вкусной и нездоровой пищи ни на секунду. – Скажи мне… у вас с ним было что-то?

– Кхе… – чуть не подавившись, я метнулся взглядом по столу, ища воду, но, не обнаружив ее, справился с застрявшим поперек горла куском самостоятельно. – Ты чего это?.. Что за полиция нравов – было, не было…

Донышко альфредовой тарелки глухо стукнуло о столешницу, он вытер руки бумажным полотенцем, тут же скрещивая их в замок, потирая пальцы друг о друга – верный признак нервов.

– Может что-то и было, – я пожал плечами, в последний момент передумав врать – слишком интересно взглянуть на реакцию мужчины, меньше полугода назад утверждавшего, что он не голубой. – Но не сегодня.

В первые пару секунд после моих слов Альфред напоминал каменную статую – такой же неподвижный, будто застывший во времени. Потом он расслабился, выдохнул звучно, зарылся пальцами в короткую шевелюру и даже улыбнулся, хотя и явно натянуто.

– Почему ты спросил? – поскольку сам военный объяснять ничего не спешил, пришлось взять вопрос в свои руки.

– Должен был знать.

– Зачем?

– Просто так, – упрямо отвечал он.

– Альфред!

– Дани! – проговорил он мне в тон, поднимаясь и убирая со стола опустевшие тарелки. – Давай пока не поднимать эту тему, хорошо?

– Хорошо, – легко согласился я. Альфред, почувствовав подвох, развернулся и наткнулся взглядом на мою улыбку: – Тогда давай про клинику поговорим.

– Я все рассказал тебе, – вместо того, чтобы вымыть посуду сразу, он просто сгрузил ее в мойку и вернулся к столу.

Внезапная, до абсурда нереальная догадка неожиданно пришла мне в голову и я, мысленно поражаясь самому себе, решил тут же проверить ее вероятность.

– Знаю. Но у меня еще несколько вопросов появилось. Ты же ответишь?.. – улыбка снова появилась на моих губах, теперь уже более открытая, адресованная лично Альфреду, как и взгляд из-под ресниц.

– Спрашивай, – осторожно пожав плечами, мужчина сел напротив.

– Я у тебя один был?

Теперь настала очередь Альфреда кашлять и давиться воздухом. Я мысленно поздравил себя с первой удачной фразой и с первой предсказанной реакцией. Хотя, ожидал я всего лишь смущения, но это даже лучше!

– Что ты имеешь в виду? – наконец смог проговорить он, потирая переносицу, тем самым пытаясь закрыть собственное лицо – признак все того же смущения, это я четко знаю после одной из лекций в клинике.

– Я так понял, ты за мной наблюдал, и все, что делал – сделать был обязан, – дождавшись подтверждающего кивка, я продолжил: – А за кем еще тебе надо было… смотреть?

– Только за тобой, – видно, что он расслабился после этого вопроса. – Говорил же тебе, меня пять лет не было, вернулся только, а потом Сандра предложила мне эту работу.

– Значит, для тебя это была только работа… – разочарованно протянул я, опуская взгляд и надеясь, что мужчина снова поведется.

– Не только, – вопреки ожиданиям, Альфред нахмурился и скрестил руки на груди. Собрался продолжить, но, только набрав воздуха в грудь, тут же передумал, отвернулся, поджав губы, и сказал явно что-то совсем иное: – Давай спать ложиться. Я диван еще не купил, правда…

– Брезгуешь со мной спать? – улыбнувшись, я поднялся со стула.

– А ты не против?

– С чего бы мне быть против, – пожав плечами и решив продолжить разговор уже в постели (хотя даже в мыслях это звучало довольно забавно), я направился в коридор. – В душ-то мне можно? Или снова пускать не будешь?

Фыркнув в ответ, Альфред сам отворил мне дверь – как я сразу же понял, чтобы посмотреть на мою реакцию, ведь ванную он тоже подверг переделке. Душевая кабина напоминала какой-то космический шаттл, пузатая и с толстыми ободами сверху и снизу, сделанная из темно-синего стекла. Внутри, правда, все было совершенно обычным, но смотрелось все равно замечательно.

Все это было таким странным, словно изменения внутри неизменности. Сан-Франциско, город, который я считал родным, жил своей жизнью, точно такой же, как пять лет назад, да и через пять лет он тоже не изменится. Этот район останется прежним, тенденцию к изменениям имеют только офисные центры да культурные места города.

Флемминг же менялся. Я, казалось, привык видеть его в образе военного – этому способствовала выправка, осанка, манера говорить, одежда, которую он носил. Сейчас же Альфред стал куда более цивильным, похожим больше на спортсмена, чем на солдата. Улыбаться стал больше… Да и квартира теперь куда более уютная, обжитая.

Вернувшись в комнату и разминувшись с Альфредом, закрывшимся в ванной, я уселся на уже расстеленную кровать, потом, немного подождав, повалился на нее спиной и сжал виски пальцами.

Что я делаю?.. Зажмурившись, выдохнул сквозь зубы. С чего я вообще взял, что действительно нравлюсь Альфреду? Когда я вообще это понял?.. Напрягшись, сообразил, что впервые эта мысль посетила меня сегодня днем, в баре, после разговора с Томасом. Возможно, мне просто показалось, но он выглядел так, словно ревнует. И этот вопрос – было ли у нас что-то?.. Не просто так ведь он спрашивал. Ох, не просто…

– На утреннем возвращаться будешь? – отвлек меня от нерадостных размышлений Альфред.

Рейса в Сиэтл было два – утром (тот самый, которым я приезжал, в автобусе менялся водитель и он возвращался назад) и вечером. Выгоднее был, конечно, вечерний, но в этот раз мне хотелось иного.

– Да, – перебравшись к краю кровати, я освободил место для Альфреда. – Мне послезавтра еще на курсы, могу опоздать, если выезжать вечером.

– Когда в следующий раз приедешь?

– Ну… – я задумался. Приезжать часто в Сан-Франциско мне незачем, ведь кроме Томаса и Альфреда у меня тут совсем никого нет. Томас скоро начнет учиться, да и работу его никто не отменял, значит, времени на общение останется немного. А Альфред…

Я невольно улыбнулся. Хочешь меня видеть, мистер Флемминг?.. А зачем?..

– Это еще от Дерека зависит, – уклончиво ответил я, зарываясь глубже в одеяло. – Спокойной ночи?..

Пожелав мне хороших снов, военный лег рядом и тут же затих, будто отключившись, хотя, по слишком частому дыханию, я понимал – не спит. Мне тоже никак заснуть не удавалось, в образовавшейся тишине и темноте мысли всем скопом лезли в голову. Абсурд – я могу нравиться «не голубому» Альфреду! Это льстит, но одновременно пугает. Пожалуй, никогда в жизни я еще не испытывал настолько противоречивых ощущений.

Постарался, перевернувшись набок, представить свою жизнь с ним. Чисто теоретически, просто представить. Результат мне не особо понравился. Сколько ему лет – до сих пор не знаю, но явно не меньше тридцати. А мне скоро двадцать один, я хочу развлекаться, путешествовать, жрать фаст-фуд и пить кофе. Положим, в двух последних пунктах он составит мне компанию, а как насчет остального? Серьезный мужчина, даже женат был…

Готовить зато умеет…

Снова перевернувшись, я наткнулся на взгляд Альфреда и невольно вздрогнул.

– Чего не спишь, Дани?

– Не спится, – покраснел, черт! Надеюсь, в темноте мужчина этого не заметил, и, слава всем богам, мыслей моих он точно не прочтет. – Сам чего?.. – насупившись, попробовал отвоевать первенство в разговоре я.

– Я думал, – тихо вздохнул он, перевернувшись на спину и уставившись в потолок. – Похоже, ты мне симпатичен.

Молчание.

Он просто изучал потолок глазами, я, в свою очередь неотрывно смотрел на его лицо. Подозрения подтвердились, а от удивления я и двух слов связать не смог бы. Удивился не потому, что симпатичен, а потому, что Альфред все же произнес это вслух. Вот чего не ожидал…

– Не представляю, как это вышло, – продолжил он таким обреченным тоном, словно признавался в невольном преступлении. Этот его голос… в душе словно что-то отозвалось, что-то непонятное, заставившее сердце сжаться.

– Мм… – надо было сказать что-то совсем другое, но я не сдержался: – И давно?

– Как тут понять? – он махнул рукой, из положения лежа выглядело довольно комично.

– А как ты понял, что я, ну, симпатичен, – говорить о таком оказалось труднее, чем я предполагал.

– Просто понял… – он облизнул губы. – Думал про тебя. Сперва считал, просто беспокоюсь, как ты там… потому приехал через два месяца, я, вообще-то, не собирался, – прикрыв глаза, мужчина немного помолчал. – Уже после этого убедился, понял.

Наверное, эти слова должны были мне польстить или еще что-то такое, но возникавшие от слов Альфреда чувства на удовлетворение похожи были меньше всего. Скорее счастье. Хотя, это слишком сильно сказано – счастье… Радость, может быть. Какая-то теплая радость, живая, наполняющая изнутри. Мне даже обнять его захотелось, вот прямо сейчас, и чтобы он тоже меня обнял, как тогда, в клинике.

– Ты сильно изменился за два месяца, я сразу это понял. Разговаривал так… по-особенному, знаешь… – помотав головой по подушке, Альфред неожиданно улыбнулся. – Не знаю, как передать.

Неопределенно что-то пробормотав, я напрягся, поняв, что совершенно не представляю, что надо говорить в таких случаях. Наверное, если бы мужчина о чем-то меня спрашивал, я бы стал огрызаться и уходить от разговора, но он словно чувствовал и никаких вопросов не задавал. Перед выбором не ставил, ничего не требовал… и от этого стало немножко обидно.

– Спи, ладно?

Как же, заснешь тут…

========== Глава 15-1 ==========

Наступления утра я, откровенно говоря, боялся. Мне нечего было сказать Альфреду, равновесие между нами настолько шаткое, что один неверный шаг – и оба в пропасть. Хотя, он, военный, может быть и удержится, а я так точно полечу к чертям. Тем более, я ничего не понял, ни в чем не разобрался пока, особенно в самом себе. Запутался в собственных эмоциях: вроде бы так приятно быть Альфреду «симпатичным», но вместе с тем это уже почти ответственность. Пугает, притягивает, возбуждает даже немного.

Впрочем, мой страх оказался необоснованным, видимо, военного преследовали похожие мысли. Он о ночном разговоре даже не заикался, вел себя, как ни в чем не бывало – накормил завтраком, снабдил книгой на дорогу (мне не нужно было, но не хотелось обижать его отказом), провел до автостанции и все время о чем-то рассказывал, спрашивал, втягивал в диалог. Ему удавалось, точно как тогда, в клинике, у меня словно язык развязывался, но на душе все равно кошки скребли.

– Номер у брата есть, звони, если что, лады?

– Ты тоже, – я натянуто улыбнулся, опуская взгляд на протянутую им ладонь.

Рукопожатие короткое, крепкое, до невозможности горячее и надежное. Размыкать его совершенно не хочется, но я и так сжимаю пальцы дольше положенного, замечаю словно подсознательно, как хочется провести по его запястью, попробовать на ощупь мышцы…

– Молодой человек, без вас поедем! – водитель автобуса, мотор которого уже ладно урчит, ожидая отправки, нарушил наше мнимое уединение.

Альфред еще раз улыбнулся, пожелал удачи, а потом просто стоял на станции, провожая взглядом автобус.

***

Первый день лета я опознал вовсе не по календарю, а по Джею, надевшему в честь этого события футболку вместо рубашки. Благодаря этому мой наставник выглядел еще неряшливее, чем обычно, но собственной внешностью он никогда не грузился, волосы стриг себе сам, брился два раза в неделю, благо, хоть душ принимал ежедневно, и то потому, что под шум воды, как он говорил, ему легче думается.

На момент его прихода я уже проторчал в квартире больше часа – пару недель назад Джей дал ключи, ведь сам он жил в другом месте и не всегда приходил сюда. О своем постоянном месте жительства программист не распространялся, отшучиваясь тем, что при пытках я не смогу его выдать. Шутки шутками, но я чувствовал, что это именно та причина, по которой адреса мне не называют. Может, не пытки, но вдруг появятся какие-то вопросы… меньше знаешь – крепче спишь.

– Чего в такую рань приперся? – вместо приветствия спросил он, загружая в морозилку купленное в маркете пиво.

– Да так, – пожав плечами, я оторвался от монитора, потер пальцами глаза и посмотрел на приятеля.

Наше общение за последние месяцы прошло сразу несколько стадий – недоверие, когда Джей выпытывал подробности моего прошлого, совместное пьянство, когда я ему все-таки решился все рассказать, физическая близость. Кажется. После попойки голова трещала, как перегретый процессор, а воспоминания будто кто-то отформатировал недрогнувшей рукой, причем нам обоим. На шее виднелись слабые засосы, так что наверняка целовались, но вот о большем узнать так и не довелось. В итоге мы просто предпочли забыть этот эпизод, и общение стало сугубо деловым.

Хотя, это как посмотреть. Джей доверял мне больше, чем кому-либо – уверен в этом. Показывал мне такие программы, написанные им собственноручно, за которые можно было срубить уйму денег, ну или срок, если пользоваться разработкой по прямому назначению. Я видел, что ему тяжело держать в себе собственные изобретения, и я стал чем-то вроде отдушины, благодарного слушателя, понимавшего и поддерживающего его идеи.

– Эй, Дэн, ты чего опять? – протянув прохладную пивную банку, Джей потолкал меня в плечо – он никогда не отличался тактичностью или заботой о других. Прямолинейность, откровенность, честность: его черты подкупали, если ты, конечно, мог их вынести.