Текст книги "Контрольный в душу (СИ)"

Автор книги: Solter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Разозлившись еще больше, я захлопнул дверцу, не рассчитав при этом силу, так, что хрупкое стекло пошло трещинами.

«Отлично, это тебе моя месть!..» – криво усмехнувшись, я саданул кулаком по зеркалу, срывая таким образом всю злость.

Осколки посыпались на пол и в раковину, костяшки пальцев начало щипать, на них выступила кровь, и я с немалым удивлением отметил, что эта маленькая, но резкая боль, здорово глушит и мою тошноту, и головокружение. Даже тело казалось уже не таким горячим, будто кровь, найдя себе выход через царапины, перестала давить на вены.

– Вот оно как… – решив, что это просто замечательный выход, я опустился на колени, подбирая с пола кусок зеркала поострее, и с маниакальным удовольствием провел им вдоль по руке, тихо шипя от боли.

Царапина получилась совсем неглубокая, кровь только чуть-чуть выступила, но и этого было достаточно, чтобы я почувствовал истинное наслаждение, которое не описать словами. Наверное, так же себя чувствует проведший на холоде день ребенок, когда его пускают в теплый дом. Облегчение, радость, восторг… кайф, который, увы, с наркотиками не сравнить.

Я собирался проделать то же самое и с другой рукой, но меня бесцеремонно оборвал ворвавшийся в ванную Альфред. Подняв меня с пола буквально за шиворот, он вырвал из пальцев осколок, бросив его в раковину, к остальным, от чего тот разлетелся на несколько кусочков поменьше. Слишком запоздало я понял, что шум разбитого зеркала уж точно должен был разбудить его и поднять с постели, так и случилось.

Мужчина выволок меня в коридор, где уже горел свет, швырнул спиной в стену – не больно, но тоже довольно неприятно, и я увидел, насколько сильно он зол.

– Кретин, ты что творишь в моем доме?! – голос был негромким, но от сквозящих в нем эмоций мне резко поплохело. – Руку! – не дожидаясь моего ответа или разрешения, Альфред дернул меня за руку, по которой неторопливо стекала кровь, его взгляд скользнул по царапине и выше.

Я зажмурился, приготовившись к худшему. Рука левая, и я лично закатывал рубашку, придурок, мог бы сообразить…

– Я так и думал… – удивительно, он не был уже зол или испуган, в интонации слышалась только усталость и какое-то разочарование. – Ты наркоман.

Усмехнувшись, я выдернул из его разжавшихся пальцев руку, резко пряча царапину под тканью рубашки. Тоже мне, устроил трагедию на ровном месте, не будет теперь тащить в дом кого попало с улицы! Я бы и без него все проблемы смог решить, миротворец хренов!

Только бы не стал звонить в полицию. Конечно, официально посадить меня не за что, наркоманов не сажают. Но я несовершеннолетний, а, значит, вызовут брата, потому что родителей найти сложнее. А брат не в курсе, иначе бы точно не платил по моим счетам. Кроме того, с копами у меня уже был разговор, досье хранится в отделении, и попадаться второй раз… как-то не тянет.

– С кем ты живешь на самом деле? – Альфред упрямо не отставал. Но за телефон пока не хватался – и на том спасибо, может, пронесет еще.

– С мамой, – коротко ответил я, не отлипая от стены. Голова снова начала кружиться и неприятно болеть в затылке, живот тоже давал о себе знать, скручивался спазмами, которые пока что еще можно было терпеть.

– Лжешь, – убийственно спокойно, и это раздражало еще сильнее, чем любые крики. – Я проверил твои исходящие, никакой «маме» ты не звонил. У тебя даже контакт такой не заведен.

Сука! Рылся в моем телефоне! Когда же ты успел?!

– Тебе не похуй?! – я больше не мог сдерживаться, уже плевать на приличия, на все насрать, только бы выбраться из этого дома. – Как хочу, так и живу, и с кем хочу! Хочешь людям помогать – усынови бездомного! А я в опеке не нуждаюсь!

Военный все еще был спокоен, и это бесило, еще сильнее выводило из себя то, что я сам сдерживаться уже не мог. Уже собирался обложить его матами со всех сторон, чтобы у Альфреда и мысли не появилось меня задерживать, но на первом же слове дыхание перехватило, и я согнулся, держась руками за живот.

Ощущение, будто ножами резали изнутри все – и легкие, и желудок. Речи о том, чтобы произнести хоть слово, не было, я даже стонать не смог бы, хотя и очень хотелось. Чертов придурок, если я не успею из-за него!..

– Дани!.. – я ощутил его руки на своих предплечьях. – У тебя абстинентный синдром?.. – это был даже не вопрос, скорее утверждение, но я ничего не понял.

– Чего?.. – прохрипел с трудом, тяжело выдыхая горький на вкус воздух.

– Наркотическая ломка! – тут же объяснил мужчина, и, кажется, поднял меня на руки, потому что через пару секунд я уже видел над собой потолок и лежал, похоже, на кровати. – Подожди, сейчас…

Что – сейчас?.. Мне было больно и плохо, по щекам стекали слезы. Что, твою мать, сейчас? Шприц мне принесешь, да? Или добьешь, чтобы не мучился?..

– Вот, выпей это, – мне приподняли голову и засунули в рот какую-то таблетку, а к губам поднесли стакан с водой.

Спрашивать, что это, я не стал, мне уже было без разницы. Выпил, закашлялся и облил Альфреду постель. Еще одна таблетка, противная на вкус, еще глоток воды. Даст третью?..

Третьей не было, было теплое одеяло, чьи-то руки на плечах, а потом вообще пропало все – то ли сон, то ли обморок.

========== Глава 4 ==========

Пробуждение для меня показалось чем-то сродни подвигу. Помню свое самое сильное за всю жизнь похмелье, когда я чуть ли не собственное имя забыл, когда ползал по полу незнакомой квартиры, мучаясь головой и жаждой. Сейчас было не лучше, мозг распирало изнутри, во рту пересохло так, что язык казался шершавым куском материи. Единственное, что было не так – я помнил весь вчерашний день, и эти воспоминания мне совершенно не нравились.

Потерев кулаками глаза, я смог осмотреться. Квартира Альфреда тонула в полутьме, тяжелые шторы мышиного цвета наглухо закрывали окно, но дневной свет все равно кое-как пробивался в помещение. Сам военный сидел на полу, привалившись спиной к стене, и читал какую-то книгу, подсвечивая страницы миниатюрным фонариком. На мое шевеление он отвлекся, взгляд скользнул по часам:

– Ты должен был проспать еще сорок пять минут.

– Ну прости, – невежливо буркнул я, еле ворочая языком. Так, не время сейчас болтать, мне бы попить, и, желательно, побольше.

Поднявшись на ноги, я дошел ровно до дверного проема, когда тело повело в сторону, пол накренился, и мне пришлось вцепиться в край стола, который, к счастью, выдержал мой вес. Ощущения были странными, словно я все еще сплю, или нахожусь под каким-то легким кайфом, происходящее вдруг показалось нереальным до смешного, но смеяться не хотелось.

– Куда собрался? – лениво за мной наблюдая, полюбопытствовал мужчина, наконец заложив старым календариком страницу в книге и закрыв ее. На мои явные проблемы с координацией он пока никак не отреагировал.

– В ванну, – я недовольно мотнул головой, выровнялся и пошел дальше, придерживаясь рукой за стену. Все-таки хорошо, что квартирка маленькая, до нужной мне двери рукой подать.

– А ну стой, – не знаю, как ему удалось подскочить так быстро, но до ванной я так и не дошел – Альфред оттянул меня, когда я уже взялся за дверную ручку. – После вчерашнего ты туда ни ногой, не думай.

Меня снова охватило раздражение, захотелось разораться на тему того, что он пытается мне что-то указывать, когда сам же насильно держит в своем доме. Не нравится мое поведение – вышвырнул бы за дверь и не парился, а там я уже сам разберусь, и похуже мне бывало. Так нет, Альфред проявлял недюжинное упрямство, таскаясь со мной, как ребенок с любимой куклой. По правде говоря, с какой-то стороны это мне нравилось, давно уже кто-то и вполовину так о моей персоне не заботился. Но хорошего в меру, и сейчас эта мера была уж слишком превышена, чтобы я терпел.

– Послушай меня, друг, – слова я выговаривал медленно, но достаточно четко. – Сейчас я попью воды, потом оденусь и свалю отсюда. И ты меня никогда больше не увидишь, – Альфред хотел было что-то возразить, но я предупреждающе поднял руку, и он, к моему удивлению, замолчал. – Спасибо, что помог. Бля буду – не забуду, и все такое. Но этого хватит. Дальше я сам. Я уже не ребенок, ладно? Да и ты мне не отец.

На этом я выдохся окончательно, высвободился из ослабевшей хватки Альфреда и направился на кухню, раз в ванную меня всеми силами пытались не пустить. Мужчина за мной не пошел, за что ему еще одно «спасибо», потому что я смог спокойно попить из-под крана и в который раз намочить холодной водой волосы. Еще бы перехватил чего-нибудь пожрать, но в пределах видимости съестного не наблюдалось, так что придется потерпеть до дома Арта.

Бог весть, как его зовут на самом деле, все, кого я знаю, обращались к хозяину квартиры, ставшей нам вторым домом, именно по этому имени. Арт, ничем не примечательный внешне, был настоящим лидером в душе, к нему тянулись подсознательно, и он без особого труда мог контролировать всех, кто хоть раз к нему обратился. Меня тоже, хотя, в свое время это именно он подошел ко мне первым в одном из ночных клубов Сан-Франциско. То ли приглянулся я ему, то ли еще что – инициатором нашего знакомства уж точно был не я.

– И куда ты пойдешь? – Альфред наконец зашел на кухню, где я все еще впустую лил воду из крана, слушая, как она шумит, попадая в водосток. В его фразе сквозила недосказанность, мы оба помним мое вчерашнее состояние, и военный наверняка понимает, что я не бабочек на лугу ловить собрался.

– Не твое дело, ладно? – огрызнулся я, чуть ли не сворачивая от злости кран. – У тебя что, других дел нет, кроме как мной интересоваться?

Прошмыгнув мимо него в коридор, я собрал вместе раскиданную по полу обувь, надел и выпрямился, вспоминая, что вчера уже пытался самостоятельно уйти, но дверь была наглухо заперта. Глупо предполагать, что Альфред успел ее ради меня открыть.

– Открывай.

Вопреки опасениям, мужчина тут же послушался, спокойно выпуская меня за дверь. В последний раз проверив, не забыл ли телефон, я шагнул за порог и направился к лестнице, даже не оборачиваясь, хотя и чувствуя взгляд, направленный мне в спину. До последнего ждал, что Альфред остановит меня, окликнет, но он этого не сделал, и, спустившись почти до самого низа, я, наконец, услышал щелчок закрываемой двери.

И где у этого вояки логика?.. Держать меня насильно в доме, кормить и поить, не оставляя без присмотра, а потом просто отпустить, будто ничего и не было. Не понимаю и не пойму, наверное, уже никогда.

Уже идя по улице, я вдруг вспомнил те таблетки, которые в количестве двух штук вчера принял. Что это было, интересно?.. Ведь не снотворное, которое запросто может убить наркомана, и уж точно не другой наркотик. Что-то, похожее на успокоительное, но вырубившее меня за пару секунд и подарившее сон, больше похожий на затяжной обморок. А если учесть, что после всего этого я еще и почти не чувствовал следов вчерашней ломки, как и признаков появления нового приступа… Пожалуй, я бы не отказался от пары таких чудодейственных пилюль.

Среди белого дня до многоэтажки, где располагалась квартира Арта, я добрался без приключений, если не считать косые взгляды прохожих. Что поделать, выглядел я действительно не очень, но сейчас меня беспокоило совершенно другое.

Арт торговал наркотиками очень осторожно, но почти никогда не пользовался подставными лицами, и на его квартире посторонних обычно не бывало, только наша компания, сложившаяся уже давно. Вернее даже не сложившаяся – Арт словно сам ее собрал. Ассортимент его товара просто поражал воображение, как и способы упаковки – чего стоит один только героин в пакетиках от презервативов? Для меня он всегда держал новенький шприц, уже заправленный нужной дозой, лежащий в коробочке из-под карандашей. Туда же я его и запихивал обратно, уже использованный и ненужный.

Дверь в подъезд была открыта нараспашку, так что я без проблем вошел, погрузился в лифт и доехал до предпоследнего этажа. Здесь всегда тишина, потому что двойная дверь Арта не пропускает из нашего убежища практически никаких звуков. Я уже успел вдавить пальцем кнопку звонка, как заметил небольшую щель, свидетельствующую о том, что квартира не заперта. Это было странным, все-таки Арт соблюдал предосторожностей даже больше, чем требовалось. Я напрягся, но все же потянул за ручку, приоткрывая дверь шире и проходя вовнутрь.

– Вот блядь! – вырвалось у меня при виде абсолютного порядка, царящего здесь.

Первым бросился в глаза ковер, обычно он был свернут в рулон у стены, чтобы было удобно сидеть, но сейчас кто-то разложил его на полу. На чистом полу, безо всяких следов мусора. Стол тоже был пуст, стоящие там обычно бокалы куда-то подевались, на столешнице о них напоминали только въевшиеся в дерево круглые следы.

Больше я смотреть ничего не стал. Понятно, что квартиру оставляли не в спешке, это было запланировано, значит, никого из знакомых я уже тут обнаружить не смогу. Переместились куда-то, нужно ждать звонка или сообщения от Арта, а пока стоит уносить отсюда ноги, ведь если дверь оказалась не заперта, последним тут был кто-то из посторонних. Но вряд ли копы, те бы хоть дверь опечатали… Если они только не ловят опоздавших, таких, как я.

Второй раз я выругался уже мысленно, бесшумно вышел на лестничную клетку и прикрыл дверь, стараясь оставить ее так же, как и было. Третий раз матерился на себя из-за того, что наоставлял в квартире кучу собственных отпечатков, да еще и в таких очевидных местах, как дверная ручка и кнопка звонка.

Молодец, Дэн, ты просто гений!.. Не зря Альфред держал тебя за ребенка.

Спустившись вниз на пару пролетов, я понял, что уже устал, да и сердце от беспокойства бьется слишком быстро. Вызвал лифт, вошел в него, стараясь успокоиться и привести себя в порядок – хотя бы застегнуть куртку на молнию и пригладить волосы. На улице меня никто не встречал, но волнение от этого не уменьшилось. Руки чесались достать трубу и набрать номер Арта, но я держался, ведь его телефон мог быть сейчас у кого угодно. Лучше дождаться, пока он наберет сам. Обязательно наберет, если все в порядке.

Я вернулся домой на автобусе, стараясь не смотреть по сторонам и не вести себя подозрительно. Поднялся на уже рабочем лифте до своего этажа, зашел в квартиру и с облегчением привалился спиной к двери.

– Все в порядке, – успокоил я сам себя, до сих пор пребывая в изрядно растрепанных чувствах. Только сейчас до меня начала доходить вся ситуация в целом, и она оказалась паршивой до невозможности. Мало того, что моих ребят могли уже упечь за решетку и я больше никогда их не увижу, так и дозы мне не видать как собственных ушей. А это гораздо большая проблема.

Попытавшись успокоить себя тем, что Арта так просто фиг возьмешь, я промаялся дома до вечера. Смотрел бесплатные каналы по телеку, гонял примитивную змейку на телефоне, каждые две минуты поглядывая на часы. Мне так никто и не звонил, но и полиция в дверь не ломилась, что обнадеживало.

К ночи мое самочувствие начало ухудшаться, и на этот раз я отлично понимал, что тому причиной.

Перерыл в квартире все, в надежде, что где-нибудь есть или желанный шприц, или хотя бы таблетки, но ничего не было. Я дрожал от холода, кутаясь в одеяло, а в следующий момент уже открывал нараспашку окна, впуская осенний воздух, потому что в квартире до невозможности душно. Я валялся на кровати без сил, и через две секунды подскакивал, как ужаленный.

К полуночи стало понятно, что я так больше не выдержу, и скоро меня начнет колбасить. Не хочу этого. Пускай заберут в полицию. Пускай запрут в одиночке. Пускай привяжут к кровати, чтобы не рыпался при ломке. Плевать!

Я схватил брошенный на кровать телефон, открыл список контактов и пораженно уставился на экран.

– Сууука… Какая же ты сука!..

Первой и единственной строкой в списке был «Альфред». И ничего больше – ни номера брата, ни Арта, ни тех других немногих человек, которые мне нужны. Отсутствовали даже стандартные номера сетевых услуг. Только «Альфред», которого я сейчас ненавидел всей душой. Я рассмеялся, заливисто и искренне. Несмотря на весь тот негатив, который я мысленно выливал на голову военного, стоило отдать ему должное – он подстраховался замечательно. Зачем только – не ясно. Но это уже пустяк.

«Альфред».

Медлил я секунд пять, а потом все же нажал на вызов, потому что ничего другого мне и не оставалось. Только «Альфред» и моя нервная ненависть пополам с истерикой.

– Я ненавижу тебя, – хрипло произнес я в трубку. – Я тебя так ненавижу!..

– Знаю, – вполне спокойно отозвался мистер Флемминг, и я готов был поручиться, что на его губах появилась улыбка. Еще бы, его план так идеально сработал! – Не думал, что ты позвонишь так скоро.

Конечно не думал, откуда тебе было знать, что с Артом у меня все прогорит, сука ты такая… Единственный конченый вариант, в моей собственной памяти нет ни одного номера, даже телефон брата я не запоминал, полагаясь на сотовый.

– Так что, приедешь ко мне? – устав слушать мое молчание, спросил Альфред.

– Не, – вяло откликнулся я, все еще по-дурацки улыбаясь. – Я не доеду. Умру тут, а ты будешь последним набранным в моем телефоне, копы быстро на тебя выйдут. Сейчас только фамилию допишу, облегчу им работу. Как там… Лемминг?.. – я несдержанно заржал, ведь Альфред никак не был похож на это мелкое животное.

– Флемминг, – подсказал он, ничуть не поверив в серьезность моих слов. – Назови адрес, я сам приеду.

И я назвал, потому что умирать по-прежнему не хотелось.

*

Чего-то в этой жизни я точно не понимаю. Какой-то важный смысл проходит мимо меня, раньше я совершенно этого не замечал, а сейчас глаза словно открылись, но догнать этот смысл никак не получается. Люди разные, некоторых можно читать, будто открытые книги, их желания просты и понятны, а их действия во всем подчиняются этим желаниям. Я такой же. А Альфред другой, он непостижимый, непробиваемый и нелогичный. Или это я слишком туп для понимания.

Скорее последнее.

Он появился у меня через полчаса после звонка. Принес пакет с продуктами, помыл овощи, принялся готовить какую-то еду несмотря на то, что была уже глубокая ночь. Я все время ошивался рядом, меня ломало, срывало крышу, и я умолял Альфреда дать мне еще тех вчерашних таблеток. Просил, крыл матом, немного даже бил, все без толку: мужчина почти все время молчал, только лениво отмахиваясь.

Вскоре он попробовал накормить меня салатом. Я немного съел, потом обнимался с унитазом, потом пил крепкий черный чай без сахара. И все время то приставал к Альфреду насчет таблеток, то материл его на чем свет стоит, то добивался правды в ответ на вопрос «на хуй тебе все это надо?». Ничто из этого результата не дало, и вскоре я сдался, завалившись на кровать и страдая молча, но очень артистично, так что он все-таки проникся:

– Одну таблетку, Дани, а завтра мы поговорим.

Мне уже было плевать и на то, как он меня зовет, и на то, что будет завтра, так что я радостно закивал, переворачиваясь на спину. В этот раз таблетка показалась не такой горькой, видимо, привыкаю. Запив ее водой, я нашел в себе силы поблагодарить, и отвернулся от Альфреда, закрывая глаза. В квартире кровать только одна, но мне было без разницы – уедет он домой, ляжет ко мне, или устроится на полу.

Тем более, что через минуту я уже спал.

========== Глава 5 ==========

Похоже, у меня скоро войдет в привычку засыпать при Альфреде и просыпаться при нем же. Если смотреть на это с потребительской точки зрения, то, наоборот, хорошо, ведь он продукты сам принес, хотя я и не съел ничего, но потом наверстаю, и таблетку такую полезную дал. Может быть, если попросить, то он и в квартире приберется? А то никто, кроме брата, обычно этого не делает, и жилище сохраняет пристойный вид только благодаря тому, что его владелец, то есть я, не часто тут появляется.

Единственным минусом в сегодняшнем моем пробуждении было то, что Альфред не просто остался у меня, но еще и спал на моей кровати, в довершение всего обнимая поперек талии руками. Слава господу, что обнимал он со спины, а то я бы сдох от инфаркта, увидев его так близко от себя. А так только почувствовал, и было пару секунд на осознание нашего положения и успокоение нервов.

Кричать и негодовать по поводу посягательств на себя любимого я не стал, зачем лишний раз сотрясать воздух? Все-таки мне не было плохо или больно, даже вполне комфортно рядом с ним, тепло опять же. А то, что эти объятия можно было считать недвусмысленными – так у меня в жизни были моменты и куда хуже. Вернее даже: были только худшие моменты, обнимать пока еще никто не пытался.

Расцепив руки военного, я сполз с кровати, ощущая целый набор прелестей жизни в виде голода и жажды, которые собирался тут же удовлетворить.

– Ты встал?.. – хриплый голос Альфреда заставил резко обернуться и мысленно проклясть его слишком чуткий сон.

– Нет, лежу рядом с тобой и наслаждаюсь, – буркнул я в ответ, натягивая на тело одежду, которая обнаружилась на стуле. Заботливый вояка, оказывается, меня еще и раздевал, а я ничего даже не почувствовал ночью. – А я, кстати, даже не догадывался, что ты из этих.

Не знаю, что меня подвигло на эту фразу, слова вырвались словно сами собой, безо всякой моей помощи. Но я ведь и правда не догадывался – Альфред, почти два метра роста, косая сажень в плечах, военный, волосы наполовину седые… Не так я представлял себе гомосеков. И те, которых видел вживую, они тоже не так выглядели. Впрочем, они были наркоманами, и это не удивительно.

– Из каких? – непонимающе переспросил он, тоже выбираясь из кровати и проверяя время на дисплее телефона.

Тон его был настолько ровным и спокойным, что я ни на секунду не посмел усомниться – действительно, Альфред ничего не понял. Желание уточнять как-то сразу пропало, вряд ли я был прав, посчитав его геем, но и оставлять вопрос висящим в воздухе… как-то неприятно.

– Ну, кхм… – замявшись, я немного помолчал, надеясь, что Альфред переключится на что-то другое, но он продолжал смотреть на меня, немного вопросительно приподнимая брови. – Блин, ну! Ты же меня сам обнимал, а теперь делаешь вид, что не при делах! – я злился исключительно из-за неловкости, ощущал себя последним идиотом.

– При каких делах? – теперь он нахмурился, уже понимая, о чем речь, но все еще не желая помогать мне. Наслаждается, что ли, тем, как я подбираю слова?.. Впрочем, зачем подбираю, в жизни этого не делал, говоря все в лоб.

– Голубых. Голубых делах, – я, наконец, застегнул рубашку, промахнувшись на одну пуговицу, и поднялся с кровати.

Ну все, сейчас кинется. Сейчас точно кинется. Глупо было предполагать, что он «из этих», он же военный, в самом деле, пять лет провел на войне, куда ему? Интересно, сразу по стенке размажет, или сперва выматерит так, чтобы уши в трубочку скрутились… Я бы, хотя и грешен, точно бы такого умника жить не оставил, а он же мне еще вон сколько помогал до этого. Неблагодарная я тварь, похоже, хотя не сказал бы, что совесть слишком мучает.

За полминуты, которые Альфред молчал, а я ждал его реакции, не решаясь вопреки опасениям выйти из комнаты, я чуть не скончался от его пронизывающего насквозь взгляда. Вот ей-богу, лучше бы он ругаться уже начал, чем пялиться на меня, словно я ему жизнью обязан. А я и обязан, но гораздо меньшим.

– Я не голубой.

Он все так же сидел на неубранной кровати, сцепив руки в замок, и сверлил меня взглядом. Спокойный, как ледяная глыба, как самый настоящий чертов айсберг, – мне даже захотелось сделать что-нибудь такое, чтобы спровоцировать его на хоть какие-нибудь эмоции. Так, как было прошлой ночью (это же была прошлая ночь?) в его ванной – ворвался туда, меня вытащил и орал потом. Терпеть не могу, когда на меня орут, но уж лучше крики, чем вот это.

– Я не голубой, – повторил он, решив, что мое молчание – знак недоверия. – Просто лег с тобой спать, больше негде. А обнял во сне случайно. Мы с женой часто так спали, вот привычка и осталась. Извини, если тебе было неприятно, но спал ты как убитый.

– С жено-о-ой?.. – раскрыв рот от удивления, протянул я, как-то по-новому глядя на Альфреда. В голове не укладывалось, что он мог быть женат, что у него вообще могла быть женщина. Ничего удивительного, вроде бы, но все равно в моем сознании Альфред и девушка были не совместимы. И его «голубизна», мнимая или настоящая, тут была ни при чем.

– Угу, – он поднялся, и я, наконец, тоже отмер, заворачивая на кухню. – Со вчера остался салат, сейчас поешь, а потом поговорим. Ты согласился.

От вопросов меня просто распирало, и Альфред отлично это чувствовал, специально поворачиваясь ко мне спиной. Я прикусил язык, чтобы смолчать, но взгляды кидать на мужчину не перестал. Жена, надо же… И где она теперь, если говорил он в прошедшем времени? Думаю, не выдержала пяти лет без мужика и сбежала, а он, несчастный, вернулся в пустой дом… Я улыбнулся – такая трагедия, что смешно.

Своими методами, мне недоступными, Альфред оживил вчерашний салат, им мы вдвоем и позавтракали. Он был вполне расслаблен, о чем-то со мной говорил, тщательно избегая темы своей и моей жизни. Кажется, про открытие местного зоопарка, но это мне было совершенно не интересно, потому я только поддакивал изредка, думая о своем. У меня проблем было еще больше, чем вчера. Ночь я пережил, да, но что дальше? Почему-то не кажется, что Альфред будет кормить меня таблетками каждый день, а номеров у меня больше нет, квартира пуста… Оставался единственный вариант – тот самый клуб, где я когда-то встретился с Артом. Все-таки этот парень был мне почти другом, вряд ли он обо мне забыл, так что есть шанс встретиться с ним хоть так.

Или искать другие места и других людей, но этого я, признаться, немного побаивался. Да и наличных не так уж много оставалось – это Арт меня хорошо знал, мог сбросить цену, дать в долг или удовлетвориться каким-либо иным способом оплаты. Никто другой не станет так делать, тем более для неизвестно кого, постороннего с улицы.

– О чем там надо было поговорить со мной? – наконец, не выдержав трепа о вольерах с пингвинами, перебил я, заранее почему-то настраиваясь на спор.

– Я думаю, тебе стоит пойти на лечение в клинику.

Напряжение спало сразу же, как я услышал эту реплику. Я почувствовал себя настолько легко и хорошо, что рассмеялся, прижавшись спиной к стене, и это был, пожалуй, первый мой искренний смех за долгое время. Остановился только тогда, когда начал неприятно покалывать живот, но улыбка на губы так и просилась.

– В самом деле? В клинику?.. – чувствуя, что готов снова рассмеяться, я подошел к раковине и отхлебнул воды из-под крана, чтобы успокоиться. – Ты бы еще в церковь посоветовал обратиться. Ну Альфред!.. – я смотрел на него с долей восторга – это же надо было сморозить такое!

– В клинику, да. В церкви помочь не смогут, полагаю, – несмотря на мой смех, бывший довольно продолжительным, Альфред остался спокойным и говорил серьезно. – А тебе надо лечиться, видишь же, как плохо. Или тебе нравится так страдать?

– Бля, Альфред! – его серьезность бесила меня даже больше, чем если бы он начал издеваться или шутить. – Что ты мелешь? Какая к черту клиника? Думаешь, я не знаю, что там делают с наркоманами? Лучше я дома буду умирать, чем там! Дома меня хотя бы никто не может привязать к кровати. И образцом для чьих-то экспериментов я тоже дома никогда не стану. Нет, уволь, никаких клиник.

Я никогда не был в подобных организациях, но действительно слышал очень много рассказов. Сам Арт предупреждал, чтобы мы не ходили в больницы, один из его знакомых провел в клинике для лечения наркомании месяца три и вышел оттуда только потому, что организация не прошла какую-то государственную проверку и была закрыта. Его рассказы ходили потом по нашим кругам, словно детская страшилка, да и сам парень был немного не в себе после этого опыта. Пошел туда наркоманом, а вышел еще и психом.

– Это может быть в государственных так, – Альфред беспечно пожал плечами. – Не знаю, я там не был, всякое может быть. Но в частных ведь другое, ты в курсе? Там и санитарные нормы точно соблюдены, оборудование современное, а территория вообще замечательная – парк… Персонал, опять же, надежный, образованный. Индивидуальная диета…

– Ты-то откуда знаешь? – я опять перебивал, но слушать всю эту хрень уже надоело. Да, очень мило, очень привлекательно, но все это для детей богатеньких родителей, и уж точно не для таких, как я. – Побывал уже, что ли?

– Не в качестве пациента, – успокаивает он меня, разливая по кружкам чай.

Меня это не слишком убедило, потому я пожал плечами, задумавшись. Хотел ли я в клинику?.. Нет, не так. Хотел ли я не нуждаться в наркотике, не мучиться от ломки, не выкидывать кучу денег в никуда, не скрываться от брата? Хотел, без вариантов. И даже лечение я мог перенести, если бы точно знал, что это поможет, и что ставка не пройдет впустую. Конечно хотел, черт возьми, но признать это вслух было куда труднее, чем мысленно. Да и что толку тешить себя напрасными надеждами – частные клиники стоят столько, что никаких денег не хватит.

– Может быть, – уклончиво ответил я, отгораживаясь от Альфреда кружкой чая. – Но у меня нет таких денег, а брат платить не будет. Он не в курсе.

Все. Это мой самый веский аргумент. Чего бы я там ни хотел, денег у меня на это в жизни бы не хватило. Прости, Альфред, твои старания, вызванные неизвестно чем, прошли впустую.

Наверное, подобные мысли довольно красноречиво отражались на моем лице, потому что Альфред улыбнулся, отодвигая ополовиненную чашку, оставляющую влажную дорожку на столе, и сказал:

– Да знаю я, что ты не миллиардер. У моей старшей сестры месяц назад открылась новая клиника, в Неваде. Пока что там мало пациентов, а курс запускается через неделю, уверен, она не откажет мне в такой просьбе.

Я снова рассмеялся, но уже не так, как впервые. Теперь это было что-то нервное, на грани истерики. Чашка перевернулась от слишком резкого движения рук, коричневая жидкость пролилась на стол, но я не обратил на это внимания, стараясь успокоиться поскорее. Это было так странно, так нереально, что я готов был поверить в неудачную шутку, но Альфред не улыбался. Мне казалось, он вообще не умеет этого делать.

– Ты издеваешься… – наконец выдавил из себя я.

Альфред теперь выглядел обескуражено, полагаю, совсем не такую реакцию он ожидал. Но что поделать, я не верю ни единому его слову, не может быть все вот так – встреченный случайно на улице мужик не может предложить наркоману бесплатное «чудесное излечение». Если бы я был здоров, предположил бы, что он планирует пустить меня на органы. Вот только мой внутренний мир явно не мог в этом плане кого-то заинтересовать.

– Я серьезно, Даниэль, – он немного недоволен, но все так же сохраняет спокойствие, останавливая найденной где-то тряпкой чайный ручеек, собирающийся потечь на его колени. – Она моя родная сестра, и не возьмет никаких денег. Тебе только и нужно будет, что жить там четыре месяца, там все для этого есть. Любой бы согласился.

Назад к карточке книги "Контрольный в душу (СИ)"