Текст книги "Давай попробуем любить (СИ)"
Автор книги: Sofie Montero
Соавторы: Зарина Солнцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Глава 9
"Этот взгляд проникал под кожу, внутри.
Туда, где была запрещено всем. Особенно мужчинам, к сердцу."
Давина Фиалковски
Идти в общий зал не хотелось, даже не так, откровенно было страшно и неприятно. Но в голове ещё билось назойливой барабанной дробью обещание шаада: «Пока не покраснеет кожа, не отпущу».
Не верить в эту угрозу было все равно, что сунуть палец в пасть волка, наивно веря, что он сыт и не покусает. Но не только это меня пугало.
Куда страшнее оказались те мужчины в лесу. Их похабные намеки и бесконечная вера в собственную безнаказанность. Что же было, поймай они меня одну? О, Дух Леса, я даже куклу с собой не взяла, а без неё я просто пустышка. Ну побежала бы я, потом догнали бы наверняка, а дальше…
На мысли, что дальше, я поняла, что громко сглотнула, привлекая к себе внимание шаада. Он было взглянул на меня с синим интересом в глазах, но промолчал. Оно и к лучшему…
А пока я занималась самоанализом, меня подвели к деревянным дверям с облупленной краской красного оттенка. И вправду, жители Изумрудной Долины вовсю веселились. Столы ломились от тарелок с яствами, но куда более большим спросом пользовалась медовуха, вино и отвары из крепких трав.
Все восхваляли Весну, и в этом празднике жизни я почувствовала себя ещё больше никому не нужной здесь. Будто обломок не той вазы, которую так и хотят сюда приклеить.
Но безуспешно. Я знала, что это не моё место. Негоже мышке плясать на господском столе, там, глядишь, и кот объявится.
Так рисковать я не хотела.
Успеть бы быстренько прошмыгнуть по лестнице вверх и там закрыться в маленькой комнате на замок, а потом лечь на кровать и подумать. Обо всем.
Но, по-моему, шаады могут читать мысли, ну, или, по крайней мере, тот, что за моей спиной. Его широкая ладонь с моей поясницы шустро вскарабкалась на плечо, слегка сжала и умело направила в дальний угол зала.
Не имея другого выбора, я уныло поплелась к широкому столу, за которым собрались подозрительно весёлые мужчины.
Узрев меня, рыжий гигант довольно улыбнулся и, толкнув локтем своего соседа, отодвинулся и сам, предлагая мне место.
Мешкать не стала, из всего этого элитного отряда только этот рыжий добряк обращался со мной дружелюбно, даже несмотря на то, что по моей вине огреб подносом по лицу.
Юрко, насколько позволяла раненая нога, я присела за столом, избегая смотреть на других людей, хотелось побыстрее отсюда уйти. Но все мои надежды к бегству пресёк шаад, что присел возле меня с боку. Я была зажата между одним веселым оборотнем, что хитро глядел на меня, и вечно недовольным, высокомерным и, главное, очень сильным шаадом.
– Ну, куколка, где была? – улыбнулся мне рыжий мужчина, отпив из своего кубка. В таверне было шумно, мало что было можно услышать у соседнего стола, да и за нашим столом все мужчины, как правило, разбились по парам и разговаривали между собой.
Повернувшись корпусом к оборотню, я оказалась спиной к шааду, но, так как мой новый собеседник выглядит таким довольным перспективой нашего общения, не стала его игнорировать.
– В село Каменки, проверяла почву и сады.
Рыжий опять качнул утвердительно головой, будто ничего другого он от меня и не ожидал, а потом вновь поинтересовался, но вполне серьёзно и без издевки.
Так по-достоинному, что я аж распрямилась в плечах, ощущая себя… будто кто-то действительно оценил мои навыки.
– Что накапала?
– Погода здесь не при чём, – покачала я головой, а потом осторожно добавила: – И матушка-природа тоже, кстати.
Об амулете решила пока промолчать, не знаю почему. Но что-то внутри было со мной солидарно в этом принятом решении. Не доверяла я своим провожатым, да и отношения у меня с ними не сложились, так что пока помолчим.
– Интересно… – поскреб аккуратную бороду рыжий медведь. И подтащил к себе баранью ногу, принялся жевать сочное мясо с кости, думая о чем-то своём.
– Взяла вилку и ешь.
Я чуть не подпрыгнула на лавке от холодного голоса у своего уха. Гулко сглотнув, я тихонько пропищала:
– Я… не голодна.
Ложь сорвалась с губ очень легко, ведь утром я так спешила покинуть дом бабушки Глены и её мужа, чтобы избежать новой встречи с грубьяном, что отказалась от завтрака. А в своих поисках по полям пропустила и обед.
Но есть за общим столом с этими мужчинами было выше меня. Казалось, что кусок в горле застрянет. Да и вообще, дайте мне лепешку, и я в закоулке тихонько её перегрызу, чем все эти блюда и яства, которые для меня походили на императорский ужин. Я была деревенской девочкой, которая привыкла есть сытно и скромно. А потом разразилась война, и кроме солдатской каши на пшене или жареной дичи я мало что пробовала. Поэтому сейчас и вправду чувствовала себя неуместно.
– Да неужели… – язвительно поинтересовался шёпотом у меня шаад, опалив моё ухо горячим дыханием. Крыть было нечем, и я почувствовала, как потеют руки, не нравилась мне его сомнительная персона, в особенности рядом со мной!
– Тебе помочь?
Раздраженно фыркнул шаад, и я почувствовала его лапищу на своём локте с целью развернуть к себе. Не-е-ет, мне такого не надо! Подпрыгнув с места, я дёрнулась в сторону медведя, бесцеремонно сбросив руку брюнета, и буквально вжалась в рыжего с воплем:
– Не надо, я сама!
К несчастью, члены отряда за столом услышали мой крик, и пары мужских глаз устремились на нас. Смерив меня синим недовольным взглядом, шаад нахмурился, но промолчал. А вот мой рыжий товарищ пришёл мне на выручку.
Шёлкнув пальцами в воздухе, он подозвал разнощицу и, шепнув: «Принесите чистую дошечку», потянул меня за рукав рубахи обратно за стол, меняя разговор.
– А ведь мы, куколка, так и не познакомились, – хитро сощурил он глаза чистого летнего неба и протянул мне свою широкую крепкую ладонь. – Я тот самый неотразимый, харизматичный, сильный и просто красавчик из нашего отряда, Бельяр из рода Бурых Медведей. Можно просто Бельяр.
Пафосно завершил он, подмигнув мне, отчего я раскраснелась.
Секунду рассматривая протянутую ладонь, я всё-таки взяла сердце в руки и таки пожала его руку. К счастью и моему удивлению, он аккуратно пожал мои пальцы, будто хрустальное изделие, и в конце приправил сей жест тёплой улыбкой.
– Давина… – прочистила я горло, добавляя чуть громче: – Давина Фиалковски. Адептка выпускного курса на факультете ведьменства в Человеческом королевстве. Можно просто Давина.
– Приятно познакомиться, Давина, – широко улыбнулся он и, схватив меня за плечо, аккуратно повернул лицом к компании. Причём с таким энтузиазмом, что мне поплохело… – Итак, куколка, вот этот самодовольный тип, что сейчас пытаеться унести мою баранью ножку и за это огребёт по шее, Фаарат из высших змеиных. Так что целоваться с ним не советую.
Я лишь покраснела от такого заявления, а мужчина возмущённо фыркнул на своего собрата по оружию, мне же дружелюбно кивнул, я ответила тем же, мельком осматривая черты наага.
Темно-бордовые волосы доходили до плеч лохматым каскадом, где-то виднились пара тоненьких косичек с бусинками, слегка узкие черты лица с острыми скулами. Его глаза были немного раскосые, что, впрочем, создавали какой-то шарм этому мужчине, как и медовая глубина этих самых глаз, обрамлённые ресницами цвета угля. Он выглядит изящно, как и большинство змей. По правде, мало я особей этого народа знала, чтобы сравнивать, но да… Фаарат притягивал внимание своей таинственной улыбкой и добрадушием в глазах.
– Рядом с ним вечно хмурый, недовольный и портит всем настроение своей кислой рожей Зенон. Хотя девки на этого ворчуна всегда слюнки пускают.
Тот самый волк, что грубо отчитал меня в первый день нашей встречи, даже не посмотрел на меня. Хотя я и в коем веке обиделась на его игнор, но не смогла не оценить густые чёрные волосы парня, слегка пострижены по бокам, и янтарные глаза, скрытые под сенью ресниц. Девушек, что на него липли, можно было понять. Хотя как по мне, то красота ни капли не смягчала характер.
Но он был крепким, я бы даже сказала, с хорошо развитой мускулатурой, и, по-моему, младше остальных мужчин. А ещё в глаза бросились странные рисунки, что тянулись по его запястьям… Что это?
Интересно, никогда такого не видела на коже живого человека… Ну почти человека.
Бельяр не дал мне вдоволь рассмотреть из-под ресниц этого волка, привлекая к себе внимание своим сочным басом.
– Так на этого симпатичного гаргулью с харизмотичной улыбкой и белыми патлами даже не смотри. – пригрозил мне пальчиком медведь, и белобрысый гаргулья тут же возмущённо подпрыгнула на месте, сбросив с колен развеселую девушку.
– Это ещё почему, мохнатая твоя морда?
Не глядя на товарища, голубые глаза Бельяра сосредоточились на мне, и с важным видом начал сгибать мускулистые пальцы, пересчитывая недостатки друга, будто оного и не было.
– Ну, во-первых, он лучник, а я лучников не люблю, всегда по кустам прячутся, поморщился рыжий, как будто съел что-то кислое, что аж зубы свело. Во-вторых, он белобрысый, а им в сердечных делах доверять не стоит.
– Кто сказал?! – возмущённо развел руками гаргулий и наставил на медведя свой кубок с напитком, воинственно извлёк: – Чтобы ты знал, медвежья твоя морда, женщины просто в восторге от блондинов.
– Хех! – хмыкнул Бельяр. – Кто их и впечатляет, так только рыжие!
Блондин закатил глаза, а рядом с ним прозвучал другой голос.
– Ну вообще-то, мужики, если уж на чистоту, то идеал большинства женщин – это пепелиноволосые, – авторитетно заявил дракон, и я даже рот чуть не раскрыла от его утончённой красоты, он был как будто нарисованный. Что ж, изящные черты Эзры точно были переняты от отца. Дракон имел аккуратные черты лица с плавными изгибами и нежно-белую кожу, как у младенца, а ещё невольно цепляло внимание очерченные розовым оттенком губы, такие манящие и изящные. Многие женщины бы отдали всё за такие внешние данные.
– Так меньший вперёд очереди не при, – фыркнул белобрысый и недовольно повёл плечом. – Бельяр, ещё мои косточки перемыть не закончил. Так что там в-третьих?
– Оу, – рыжий опять повернулся ко мне и заговорщески подмигнул. – Ну а в-третьих, он просто хитрожопая гаргулья, и, думаю, этим всё сказано. Кстати, прошу не любить и жаловать, Баатар Блеск.
Мужчина хоть и цокнул языком на комментарий друга, но шутливый поклон мне всё же отвесил.
Я мысленно закатила глаза. Он действительно был, скажем так, завлекающим. И если волк и медведь могли впечатлить своими мужскими чертами и хищной аурой, змей завлекал в свои сети гипнозом тёплых глаз, а дракон – недосягаемой красотой, то этот блондин был именно тем парнем-красавчиком, в которого сама природа внедрила магнит для женщин. Вроде и не можешь сказать, что в нём особенное. Нос как нос, черты рубленые, челюсть квадратная, телосложение не особо мускулистое, но сразу видно, что вояка. Но, чёрт возьми, один его взгляд, одна улыбка – и становится понятно, отчего ему не стоит доверять, особенно такое богатство, как девичье нежное сердце.
– Возвращаемся к ящерицам, – довольно заулыбался рыжий, и дракон так и замер с недопитым вином в руках, бросив на медведя острый взгляд и милую улыбочку.
– Поосторожней в высказываниях, старик. Я могу и обидеться.
Бельяра тон своего побратима по духу и оружию совсем не впечатлил. Сам медведь по-прежнему пребывал в хорошем настроении и, без зазрения совести, продолжал «знакомство».
– Ну, как ты поняла, это тот самый редкий экземпляр ящеров, из породы пепелиных. Арс Пепелиный.
Дракон высокомерно мне улыбнулся, отчего меня передёрнуло, прям неуютно стало. Какая же их компания пёстрая и многогранная.
– Командир, подними свою рожу с тарелки из-под салата, пускай девочка увидит, до какой жизни нельзя опускаться.
Хохотнул медведь, и все за столом поддержали шутку смехом, и только оборотень пробубнил по-прежнему в тарелку, любовно обнимая кувшин с вином.
– Иди в бездну, Бельяр!
– О как! – не обиделся рыжий оборотень и дошёл до главного источника моих проблем. – Вот, а этот тот самый наглый тип, что украл тебя у нас на целые два дня – Садэр Ориандрэ. И, кстати, куда это он увез такую милую куколку?
Я покраснела от мыслей, на которые наталкивал меня Бельяр. Что же они обо мне подумают?! Ещё шёпотка за спиной не хватило.
– Я не… Вы не так… – попробовала я откреститься от этих красноречивых намёков медведя, но крепкая рука вперёд моих слов схватила меня за плечо, подтянув к себе, и протянула деревянную дощечку, где-то в ширине с мой локоть и в длине тоже, с квадратными и круглыми углублениями, где-то на половину мизинца, странная посуда.
– Ты закончил, Бельяр? – раздраженно повёл плечом Садэр, на что я конкретно так вздрогнула.
Медведь на грубость друга отреагировал совсем не правильно в моём понимании. Лишь закатил глаза к потолку, а потом с хитринкой в изгибе полных губ усмехнулся, как бы говоря:
– Ну-ну… Мой друг.
Тем временем крепкая рука шаада подхватила изящным жестом простую вилку и, пользуясь моим ступором, начал деловито накладывать мне эээ… на дощечку, заполняя те самые девять углубления (разного размера и формы) яствами со стола.
Бестолково хлопать глазами и смотреть на это я перестала после того, как на моей дощечке собралась целая горка всякого.
Я натурально испугалась. Кто за это платить будет? Но будто кто-то прочитал мои мысли, и медведь мягко хмыкнул:
– Расслабься, куколка, ни один уважающий себя нааг не стал бы требовать денег с постояльцев за еду и вино в такой священный праздник.
Меня вроде отпустило, но все равно протянула руки к мужскому локтю, неуверенно касаясь шаада, пытаясь привлечь к нам поменьше внимания.
– Достаточно, я больше не съем. Я даже не уверена в том, что это осилю.
Внимательно осмотрев меня, мужчина, видимо, что-то решал в голове. Потом бросил взгляд на дощечку, следом опять на меня и, как ни странно, сдался.
Продвинул дощечку поближе ко мне, вручил вилку с коротким деспотическим:
– Что бы съела всё.
Неуверенно сместив ладонь с мускулистого локтя, я взяла вилку, стараясь меньше с ним соприкасаться. Старательно игнорируя чужие взгляды, сосредоточилась на своей порции.
Но, как бы глупо ни звучало, я просто не знала, с чего начать. От изобилия ароматов и видов скручивался желудок. Были и совсем неизвестные мне блюда, и те, которые пробовала в далёком детстве ещё до войны. Именно с них и начну.
Натыкав на вилку салатик на зиму из жареных баклажанов, моркови, лука, заправленный соком помидора, я блаженно закатила глаза. Ммм, так вкусно, как в детстве.
Мама тоже так готовила, в глиняных горшочках, потом закрывала их специальной тканью и всё приклеивала соком деревьев, чтобы воздух не проникал и заготовка не испортилась. Вкусно до как, правда, мама добавляла и кусочки сладкого перца.
На глазах собрались слёзы, как же давно это было. И каким беззаботным нам казался обычный день. Не то что сегодняшний квест на выживание.
Поспешно сморгнув их с ресниц, я даже вытерла глаза рукавом платья тайком, пока никто не видел ничего. Не хотелось портить людям праздник своей сыростью.
С целью избавиться от унылого настроения я переключилась на мясо. Оторвала вилкой кусочек мягкой курицы, что просто топилась в собственном соку, и отправила в рот.
В целом моего аппетита хватило на куриную ножку, пару запеченных картофелин, квашеной капусты и рулета из яйца, грибов и телятины. Остальные салатики, закуски и горячие блюда, увы, во мне не поместились. Я и так наелась до той степени, что дышать было больно. Запив всё это яблочным соком, я поняла, что это мой предел.
А дощечка не опустела и на половину.
Погладив живот, я слегка отодвинулась от стола и случайно соприкоснулась взглядами с Садэром. Руку мигом убрала с живота, будто меня поймали на краже.
– Я… больше не могу.
Попыталась сказать твёрдо и серьёзно, а вышло по-детски жалобно, прям про себя стыдно стало.
– Ты мало ешь.
Заметил мужчина, подперев щеку рукой и сосредоточившись на мне. С лёгкой меланхолией в глазах.
– Ну… я и мельче вас буду, – пожала я плечами, уже собираясь покинуть эту весёлую компанию. Глаза после тяжёлого дня и богатого на впечатления и сытного ужина просто закрывались без моего позволения.
– Мельче… – повторил себе под нос мужчина и опять задумчиво осмотрел меня.
Этот взгляд проникал под кожу, внутрь.
Туда, где было запрещено всем. Особенно мужчинам, к сердцу.
Глава 10
«А вот люди были хорошими умельцами в таких начинаниях, как „сделай из ничего, что-то конкретное“.»
Давина Фиалковски
– Садэр…?
С Бельяром мы столкнулись у конюшни. Не сказать, что случайно. Но я и не хотел верить, что друг искал разговора по душам. Не до этого сейчас было.
Ночь отпустила свою темную шаль над долиной и укрыла небо тысячью маленьких бусин под названием звезды.
Молча кивнув на вопросительно поднятую бровь друга, я первый покинул душное помещение со специфичным запахом сена и животных. Слыша за спиной тяжелые шаги медведя, завернул в сторону заднего двора. Там, за широкими стенами таверны, не так сильно горланили музыканты, да и трава почти растянулась как пушистый ковёр, напоминая, что пришла весна.
Опустившись на прохладную землю, я спиной почувствовал, как Бельяр совсем не грациозно упал рядом, уперев локти на полусогнутых коленях.
Мы замолчали…
Была ночь, тишина и краткая иллюзия уединения.
В таверне же нелюди продолжали веселиться. Местные, постояльцы… Все они пили от души, ели и гуляли так, как будто в последний раз.
Праздник Весны, сегодня многие восхваляли Дьяру – младшую дочь Хранителя Неба, Ардана.
В него верили как нааги, так и оборотни. В особенности Хранителя Неба почитали драконы, гаргульи и мой народ… Шаады.
Он считался одним из пятерых Древних Хранителей нашей системы миров.
Поэтому немудрено, что все расы относились почтительно к Ардану и к его братьям и двум сестрам.
А вот детей Древних Хранителей почитали исходя из культа, где было распространено их влияние. Дьяру почитали только здесь – в Изумрудной Долине.
Люди, оборвозлчи другие не особо считали эту Хранительницу настолько важной. Здесь тоже не был построен даже храм для неё, и тем не менее местные сегодня пили в её честь.
По легенде они считали, что именно в горах Бегалии, что граничили с долиной, Дьяра когда-то, сбежав из дома отца, спряталась и долго плакала. Никто не знал причины её горя, а отец не мог её найти. По приданию, дочь Ардана проплакала 83 ночи и 85 дней, все её слёзы превратились в изумруды и осели в каменистых породах. Потом молодая госпожа без призвания исчезла с этих земель. Аккурат когда пришла весна. Льды растаяли, и местные начали находить здесь изумруды.
Со временем из маленькой деревушки здесь созрела настоящий долина. Которая процветала благодаря волшебным слезам дочери Хранителя.
Так вот и пошла традиция среди местного люда по весне праздновать День Урожая, да только не только фруктов и овощей, а именно изумрудов.
Чертовщина не иначе, но местные горы не иссекали от этих минералов, и именно они в период войны спасли наагов от поражения.
Кто знает, может быть, Дьяра и вправду когда-то проронила на этих камнях свои слёзы. Узнать бы ещё по какой причине.
А пока… Мои мысли вернулись к началу. К тому, что цепляло взгляд и ранило душу с самого прибытия в Долину.
Здесь кипела жизнь. Мирная жизнь. Здесь бегали дети, не опасаясь куда ступить, чтобы не напороться на артефакты пришлых.
Женщины развешивали постиранное пёстрое бельё в дворах, и пахло вокруг, как ни странно, румяным хлебом, а не снадобьями от боли и кровью.
Пожалуй, только в долине я осознал более-менее смысл слов «Война заканчивается…». Мы оттеснили уродов на гиблые земли и уж точно не собирались пустить обратно.
Столько лет службы в военных рядах. Столько погибших товарищей, столько стеклянных, мёртвых взглядов остались в моей памяти. И ради чего?
Этот вопрос зародил в моей голове картинку, девушки с красивыми грозовыми глазами и нежной фигурой.
"Ради неё."
Мелькнуло где-то внутри.
Ради того, чтобы эта девчонка дожила до сегодняшнего дня, чтобы пошла в академию, чтобы мы встретились.
Друг, замечая мою задумчивость, откинулся на траву, сунув руки под затылок и заглянув в ночное небо. Звуки гулянья отошли на второй план, сейчас же была ночная тишина и момент самопринятия.
– Ладная девчонка. – неожиданно заговорил Бельяр, будто читая мои мысли. Я аж напрягся. Уж не положил он на неё глаз? Зная медведя, он был мужиком с широкой душой и любил обычных женщин, а не замысловатых леди.
Искренних.
Румяных, прям кровь с молоком.
Простых.
А главное, нежных и мягких.
Причём и чтобы телом, и душой.
Как раз похожие на Давину.
– Точечная, аккуратная и такая мелкая… И впрямь как куколка. – тем временем продолжил он, совершенно не замечая мои гневно полыхающие глаза. О боги, с каких пор меня так заносит? Почему я готов набить морду другу, с которым десять лет друг дружку прикрывали, ради какой-то сопливой девчонки.
– Что, неприятно, когда о той, которая мысленно уже вся твоя, говорит другой мужик?
Язвительный голос Баатара я встретил лёгким фырканьем и облегчением на душе от осознания, что эти двое надо мной шутят.
Прибить бы за такие шутки пару раз мордой по стене. Ну, по крайней мере, никто из них свои права над ведьмочкой не заявят, раз учуяли, что она моя добыча.
Это обнадеживает.
Среди воинов есть свои законы и негласные правила, не надо слов, чтобы обозначить свою женщину. Достаточно показать свой интерес, чтобы другие поняли, что место возле её теплого бока в постели уже занято.
Я никогда не предъявлял права на женщину, обычно мы с товарищами по оружию и не делили их, было порой все равно, кто, где и как. Порой после месячной вылазки, когда возвращались почти живыми, даже не лица не помнили, не то что какие-то права предъявить.
И всё-таки вот как жизнь ко мне обернулась. Тогдашние глупости сейчас превратились в очень серьёзные проблемы.
Довольно усмехнувшись, гаргулий присел по другую сторону от меня и пихнул меня в бок.
– Чего-то тебя, пернатый, уж слишком плющит от этой девчонки. Неужто ещё не уложил под собой?
– Заткнись. – устало обронил я и улегся окончательно на траву. Мысли об этой девчонке не давали покоя. Совсем… И боюсь, что одним соитием в постели меня не отпустит. Слишком глубоко она запала в душу. Слишком своей чувствовалась.
Тяжкий вздох сорвался с губ, и друзья в один голос потянули:
– Ооооо… Брат, да тебя, видно, сильно прижало.
Я не понимал, о чем они. Да и вообще, знали ли эти вояки, которые крали крохи женского тепла то ли в таких тавернах у местных подавальщиц, то ли в объятиях девок, что шастали по казармам. Могли ли они понять, что за пожар пожирал сейчас мою душу. Чувствовали ли они что-то ранее…
Когда тяга к женщине сильнее желания плоти, и все-таки та самая женская плоть становится проклятием, что мучит в агонии сердце. Потому что тянет к себе, как свежий хлеб голодного.
И ею не насытиться, как воздухом. Все хочется и хочется. Смотреть на прекрасные сиреневые глаза, что олицетворяют саму природу.
Никогда не видел ещё таких живых глаз. Ведь в этом взгляде весь мир!
И утренний туман…
И грозовое небо перед дождём…
И лавандовое поле далеко в горах…
И дивные фиалки, что прячутся под густой листвой леса.
А ещё неисторимо хочется трогать.
Эти смолистые, густые волосы, что изгибались послушным шелком в плетёной косе. Зарыться в них пальцами, сжать и не отпускать.
Погладить светлую кожу щёк, вниз по тонкой шее, очертить синие вены под белым атласом, будто парное молоко, кожи, вниз к выпирающим ключицам.
А потом вниз…
К манящим девичим грудям. Аккуратным, нежным…
Очертить, приласкать и отпуститься ещё ниже… ниже… ниже… вплоть до аккуратных ступней и раненой лодыжки, аккуратно приласкать ранку, даже поцеловать и сжать в своих грубых ладонях, покрытые кровью врагов, чтобы согреть, и больше никто и ничто не смогло бы причинить вреда.
Что за странные мысли?
Что за глупые желания?
И почему так быстро бьётся сердце?
– Ууу… Тяжёлый случай.
Раздался сбоку совсем не весёлый голос Баатара. Тяжёлая рука друга опустилась в дружественном хлопке на моё плечо.
– Ну, по крайней мере, не придётся бить морду другу за обиженное девичье сердце.
Пожал плечами Бельяр, не особо удивляясь моему поведению. Мне даже показалось, что он рад.
Только чему?!
– А ты собирался?
Спокойно полюбопытствовал гаргуль, будто меня и нет между ними.
– Ага, – качнул головой медведь, сунув под голову руку, он спокойно разлёгся на траве и непринуждённо мурлыкал под нос какой-то народный мотивчик неизвестной песни. – Если бы успел, конечно… Вперёд Аникея.
Тут я невольно напрягся. Пальцы сами сжались в кулаки, а тело приготовилось к атаке, одного имени было достаточно, чтобы обрисовать ситуацию в целом.
– Аметист здесь?
Вопрос вырвался холодным ветром, с лёгкой злостью на собственную беспечность. В погоне за одной потёртой юбкой я совсем растерял бдительность и внимательность. А это в моей профессии может крайне плачевно закончиться.
Немой кивок друзей стал мне ответом. Ну да… Другого Аникея просто не могло здесь быть.
Чёрт!
Этого ещё не хватило…
***
Сытая и прилично уставшая, я проспала до самой первой зари как младенец. Давно я так не баловалась сном. Тело приятно ломило, солнечный лучик щекотал шею и лицо, и было так уютно и тепло… Что совсем не хотелось вставать. Кое-как поднявшись всё-таки с кровати, я лениво приводила себя в приличный вид, мысленно прокручивая в голове недавние события, начиная с первого дня моей практики.
Но в голове лез только упрямый мужской профиль с глубокими синими глазами, тёмными кудрями и лёгким недовольством либо высокомерием в уголке полных губ.
И что он ко мне привязался, спрашивается? Я ему ничего не сделала и вообще пыталась до вчерашнего застолья «элитный» отряд лорда Дамаса не трогать по «пустякам».
Что касаемо застолья, разум тут же ухватился за наш с медведем краткий диалог по поводу моих успехах в практике. Неосознанно взгляд ускользнул под кровати, в ногах которой сиротливо лежала моя сумка.
Отложив расчёску на столик, я подошла к своей вещице и достала из потаённого кармана амулет пришлых.
Артефакт блеснул в лучах утреннего солнца, обнажая грубые руны чужого наречия. Я покрутила диск в руке, любопытно осматривая оного и подмечая тоненькие обрезки из паутины белого паука. Они были неумело завязаны узлами в один длинный шнурок, тем не менее складывалось впечатление, что его сотворили из остатков паутины, того, что осталось. Я, конечно, не эксперт в таких делах, но знаю одно точно: пришлые никогда не признавали бракованные вещи или же халтуру.
Они ничего никогда не исправляли. Даже повреждённые копья, мечи. Никто не пытался починить, их сразу отправляли на переплавку и ковали новые.
Это отличие или, так сказать, принцип жизни был чем-то для них священным, даже, по-моему, когда-то в детстве я слышала у солдат, что манера пользоваться только лучшим и новым, а старое выкидывать – это отдельный закон в их культуре и религиозной общине.
А вот люди были хорошими умельцами в таких начинаниях, как «сделай из ничего что-то конкретное». Изобретательность некоторых и вовсе вводила в ступор, а порой доводила и до нервного смеха. Тем не менее теория о том, что это не проделки пришлых, а именно местных, окончательно подтвердилась.
Быстрее всего, артефакт – это трофей, привезённый с войны. И пусть паутина разведена была по полю не так идеально, как делали на войне, базовые знания у того, кто всё это сделал, однозначно были.
Но зачем, опять-таки, местному вредить своим же соотечественникам? Вопрос в простой ненависти к своему ближнему? Зависть? Или чернота души?
Или же дело и вправду рук тех самых разбойников, что грабят прибывшие обозы из столицы. Тогда опять я не улавливаю логики. Какой прок от тканей, еды и других мелочей, когда в горах можно достать изумрудов и зажить ещё богаче?!
Какой-то замкнутый круг получается. То ли я не особо умная, или же эти разбойники тупее некуда.
Так или иначе, стоит ещё прогуляться по полям и, быть может, обнаружить эти амулеты, но так аккуратно, чтобы никто не заметил.
В то же время и боязно ходить одной, как-то у меня после вчерашнего инцидента и знакомства с теми тремя немытыми и совсем уж недоброжелательными людьми поубавилось желание гулять одной.
Но кого с собой взять?
Быть может, куклу?
Да только он у меня хорош только как носильщик и в домашних делах, что касаемо боевых навыков, то оных они у меня не было, так что научить куклу тому, что не знаю, я тоже не могла.
Я умела охотиться с моими куклами. Но одно дело дикий кабан в родном лесу, и совершенно другое – неопределенное число разбойников, которые шастают по этим землям как у себя дома.
Нет, так рисковать во второй раз я не стану.
Спрятав артефакт обратно в одну из сумок из-под одежды, я накинула на плечи вязанную Эзрой кофточку с широкими рукавами, около запястья завязаными ленточкой, с крупными деревянными пуговицами, которые я сама смастерила в форме цветка лотоса, и мягко-розового цвета.
Это была одна из немногих хороших, красивых вещей, которые были в моём гардеробе. Признаться честно, я и не знаю, почему взяла ее с собой. Да и взяла ли я вообще? Или опять сестренки подсуетились и сами сунули вещицу на дно рюкзака?
Так или иначе, сегодня был красивый, солнечный день, весна цвела и пахла. У меня с самого утра было просто отличное настроение. Я вчера наелась на целую неделю, почти раскрыла причину болезни садов. Так чему унывать?
В таком приятном расположении духа я спустилась вниз.
И чтобы ненароком не столкнуться с хозяйкой заведения и заодно не испортить всю чудесную атмосферу утра, по стеночке быстренько выбежала из таверны.
Оказавшись на заднем дворе, я воровато осмотрелась по сторонам, решаясь, куда идти дальше и как, собственно говоря, найти того хорошего человека, что согласится составить мне компанию в познавательной и, главное, полезной для здоровья прогулке.
Сделать и шагу я в целом не успела, как в нос ударил резкий запах трав, и картинка перед глазами поплыла. Я почувствовала где-то на периферии мозга, что кто-то обхватил меня за талию, когда я начала оседать.
А совершенно другая рука накрыла мне рот тем же платком, что так сильно вонял снотворным отваром. Паника сковала горло. И я попыталась дёрнуться. Но не смогла даже позвать на помощь.
Ещё пару мгновений я боролась с темнотой, но в конце концов сдалась.
